CC BY
113
ТРИБУНА МОЛОДОГО УЧЕНОГО
В.В. Пужаев
Пужаев Владимир Владимирович — аспирант, кафедры теории и истории государства и права, ассистент кафедры гражданского права и процесса юридического факультета
Нижегородский государственный национальный исследовательский университет им. Н.И. Лобачевского
Вопросы юридической техники в контексте правовых и культурных традиций Франции XIX — начала XX века (на примере естественно-социологического учения Франсуа Жени)
Практически весь XIX век в истории постреволюционной Франции был отмечен господством на национальном правовом поле этой страны так называемой школы «экзегезы» (интерпретации). Усилиями сторонников данного научного направления сформированная на тот момент кодифицированная система французского права стала преподноситься как обладающая чертами закрытости, самодостаточности и беспробельности, а главным «оружием» правоприменителя провозглашаться формально-логический инструментарий, используемый толкователем всякий раз, когда предстоит, разрешая юридический спор,анализировать предписания закона.
Не будет преувеличением сказать, что школа экзегезы была своеобразным «нервом» всей французской юридической доктрины XIX века, перманентные импульсы которого пронизывали всю систему права и в наибольшей степени укоренились в сфере права частного. Появление и последующее прочное утверждение экзегетической школы приходится на период с 1804 (принятие Французского гражданского кодекса) по 1830 год, апогей развития и «могущества» — с 1830 по 1880 год, упадок и забвение с 1890 по 1900 год. Впрочем, как справедливо замечает Жан-Луи Альперен, L^coie de i’exegese не была школой в собственном смысле слова, поскольку авторы, принадлежащие к ней (Клод-Этьен Дельвенкур, Жан-Шарль Флоран Демоломб, Александр Дюрантон, Виктор-Наполеон Маркадэ, Шарль-Бонавантюр-Мари Тулье, Филипп-Антуан Мерлен, Жан-Батист-Виктор Прудон, Раймон-Теодор Троплонг и др.), значительно расходились во многих методологических и конкретносодержательных вопросах1. И тем не менее, центральным пунктом воззрений каждого из них было стремление связать всю юридическую жизнь узкими рамками закона, а все имеющиеся средства интерпретации рассматривать исключительно сквозь призму самого закона, отбрасывая все, что так или иначе выходило за рамки официально-легального текста. Закон был отправным и конечным пунктом, руководившим и связывавшим интеллектуальные усилия интерпретатора, искавшего необходимое правовое решение конкретного юридического спора. Следовательно, формат обращения с законом в контексте теории экзегетов мог быть сведен к двум несложным тезисам: «все право вмещается в писаный закон; юрист должен просто извлечь его оттуда, следуя за волей законодателя»2.
В научной литературе утверждение экзегетической школы в рамках французского национального правопорядка традиционно увязывается с протекавшими в XIX веке процессами юридической фетишизации в отношении массива пяти кодифицированных актов: Гражданский кодекс 1804 года, Гражданско-процессуальный кодекс 1806 года, Торговый кодекс 1807 года, Уголовно-процессуальный кодекс 1808 года, Уголовный кодекс 1810 года.
Известный ученый первой половины XX века Жюльен Боннеказ весьма удачно описывает французскую школу интерпретации как консервативную реакцию, возникшую на философию кодекса Наполеона. В то время, как сам Жан-Этьен Мари Порталис (один из главных разработчиков ФГК 1804 года — Прим. В.П.) решительно видел кодекс в плюралистической перспективе в том смысле, что он допускал в качестве реальных источников правовых норм экспериментальный элемент и рациональный элемент, доктрина экзегетов была решительно монистической, так как она, в итоге, не колеблясь отклонила любое действительное обращение к реалиям правовой жизни при определении права, в том числе «естественного права». Она желала знать только то, чем является позитивное право и потому расположилась в этом отношении в рамках установленного государством правопорядка3. Как
1 См.: Halperin J.-L. Le Code civil. Paris, 2003. 147 p.
2 Захарова М.В. Экзегетический и социологический методы толкования как способы выявления и преодоления правотворческих ошибок: французский опыт решения проблемы // Юридический мир. 2009. № 7 (151). С. 54.
3 Bonnecase J. La pensee juridique franpaise de 1804 а i’heure presente. Bordeaux, Deimas, 1933. T. 2. P. 200—201. Цит. по: Boudot M. Le dogme de ia solution unique. Contribution а une theorie de ia doctrine en droit prive: These pour ie Doctorat en Droit speciaiite: Droit prive. Marseiiie, 1999. P. 72.
Юридическая техника. 2016. № 10
ТРИБУНА МОЛОДОГО УЧЕНОГО
можно заметить1, концепция экзегетической школы в этом отношении напоминает монистическую систему Ганса Кельзена.
Одной из ярких характеристик, рисующих место экзегетической школы в общем массиве доктринальных течений и направлений французской юридической мысли, вероятно, следует признать представление о ней как о своеобразном «лавировании» между эссенциалистскими философиями и «дурным» легализмом, между философией опыта и власти, низкопоклонством перед культом закона и силы.
Наиболее известным «ниспровергателем» теоретических принципов, на которых базировалась доктрина экзегетов, выступил в конце XIX века выдающийся французский правовед, профессор Дижонского университета, а впоследствии профессор и декан факультета права в городе Нанси — Франсуа Жени (1861—1959)2. В этой перспективе исследование Ф. Жени «Метод интерпретации и источники позитивного частного права», опубликованное им в 1899 году, явилось решающей критикой эксцессов экзегетического метода, используемого уже первыми интерпретаторами Кодекса Наполеона. Указанная работа выступила заметным прологом к широкому вовлечению в рамки континентальной правовой доктрины и юридической практики различных внедогматических элементов. Как справедливо замечает М.В. Захарова, в конце XIX века Франсуа Жени был одним из тех, кто «провозгласил социальные и субъективные начала права столь же значимыми для юридической онтологии как таковой, как и внешнесоциальные ее базисы»3.
Заслугой Ф. Жени считается отчетливое прояснение и демонстрация относительности и чисто технического характера формальных источников права, их неспособности в полной мере производить необходимую адаптацию юридических правил к условиям реальной общественной жизни. В этой связи французский ученый предложил весьма оригинальную и эффективную схему правовой «интерпретации», которая, используя правила свободного научного поиска, демаркировала бы две ключевые составляющие позитивного права — науку и технику, с точки зрения Ф. Жени выявляющих общие особенности дихотомии между «данностью» и «сконструированным»4. При этом «данность» выводилась из фактических реалий либо законов природы и была обращена к общему устройству мира, заключавшему в себе некоторое самодовлеющее постоянство. В свою очередь, «сконструированное» представляло некую совокупность искусственно созданных технико- юридических элементов, «вариативных и условных, ценность и действенность которым придает человеческая воля и которые составляют необходимые средства для оживления основных направлений развития, проистекающих из основ человеческого общества»5.
В тех случаях, когда решение юридического противоречия находится за пределами определенной резолюции формального метода, то есть присутствует пробел в позитивном праве, судья, по мысли Ф. Жени, прибегает к свободному судебному правонахождению. Для выработки правового правила судья действует в два условных этапа, которые отчетливо обозначены в самом заглавии фундаментального труда Ф. Жени «Наука и техника в позитивном частном праве, новый вклад в критику юридического метода»6. Изначально возникает идея некоего мыслимого решения, которое выявляется здесь как бы в «черновом» и весьма предварительном варианте. Далее происходит необходимое обращение к данности, знания о которой предоставляются наукой. Эта данность включает несколько аспектов: естественный, исторический, рациональный, идеальный. Последний наиболее значителен, потому как он корреспондирует неустранимому естественному праву, составленному из человеческих устремлений к лучшему порядку, указывающих направление, за которым необходимо следовать в целях поступательного развития права. Затем, «незавершенный продукт» интеллектуальных усилий должен быть сконструирован, смоделирован на основе имеющихся нужд правопорядка, которому указанное правило должно соответствовать. Тогда в дело вступает «техника», которая облекает во внешнюю форму материал, предоставленный научным знанием7.
1 На это неоднократно обращалось внимание в научной литературе, к примеру, все тем же Ж. Боннеказом в упомянутом исследовании, а также П. Рубье в курсе по общей теории права (См.: Roubier P. Theorie generale du droit. Paris, 1946. P. 271.) и др.
2 В истории правовой мысли Ф. Жени известен, прежде всего, как основоположник французского течения свободного права (в качестве синонимов также используются выражения: школа «свободного научного поиска» («libre recherche scientifique») либо просто «научная школа» (L’Ecole scientifique)). О месте теории Ф. Жени в типологической системе правопознавательных подходов см. подробнее: Пужаев В.В. Особенности реконструкции теории источников права в рамках «свободного научного поиска» Франсуа Жени // Евразийский юридический журнал. 2015. № 6 (85). С. 149.
3 Захарова М.В. Развитие нормативного элемента французской правовой системы в XX веке // История государства и права. 2011. № 16. С. 33.
4 См.: Пужаев В.В. Особенности реконструкции теории источников права в рамках «свободного научного поиска» Франсуа Жени // Евразийский юридический журнал. 2015. № 6 (85). С. 151.
5 Цит по: Бержель Ж.-Л. Общая теория права / под общ. ред. В.И. Даниленко; пер. с фр. Г.В. Чуршуков. М., 2000. С. 33.
6 Science et technique en droit prive positif: nouvelle contribution а la critique de la methode juridique. Paris, 1914. Vol. 1. 212 p.; 1915. Vol. .2. 422 p.; 1921. Vol. 3. 522 p.; 1924. Vol. 4. 265 p.
7RoblotR. Le Doyen Franqois Geny (1861 —1959) // Revue internationale de droit compare. 1961. Vol. 13. № 2. P. 378.
Пужаев В.В. Вопросы юридической техники в контексте правовых и культурных...
ТРИБУНА МОЛОДОГО УЧЕНОГО
Таким образом, фиксируя рамки свободного научного поиска, Ф. Жени попытался разъяснить границы науки права и отделить ее от техники выработки права. Право как научная дисциплина имеет свой собственный предмет: потребности людей в виде отношений, извлеченных из реалий общественной жизни. Эта дисциплина имеет цель, заключающуюся в реализации объективных требований справедливости. Юридическая техника, в представлении Ф. Жени, есть противостоящая содержанию и способная к свободному саморазвитию форма. Будучи неотъемлемым результатом разума и воли юристов, стремящихся к созданию известной структуры права, она остается в значительной мере искусственной1. Посредством юридической техники, полагал Жени, мы можем выделить идеи из природы вещей и объективной реальности, пытаясь получить абстрактные общие понятия составляющих право элементов и отливать их в форму абстрактных концептов.
Несмотря на общую неудовлетворенность формально-логическим инструментарием, Ф. Жени не настаивал на необходимости «избавить юридическую технику от рационального начала. Он признавал, что в любой юридической разработке на первое место выходят интеллектуальные операции и методология, базирующиеся на принципах общей логики; относительно большая гибкость последней обусловлена природой самого рассматриваемого предмета — юридических правил (разнообразие моральных норм)»2. Критика ученого сосредоточивалась исключительно на тех злоупотреблениях правилами формальной логики, которые допустила экзегетическая школа. Ее представители, осуществляя интерпретации легального текста под вывеской выявления истинной воли законодателя, зачастую производили самостоятельную выработку юридических норм в тех случаях, когда желание законодателя не было выражено предельно ясно.
Ф. Жени не подвергал сомнению и то обстоятельство, что способы, используемые юристами при конструировании права, хотя они в определенной степени являются искусными уловками разума, должны непременно выражать реальность. Необходимо, чтобы юридический термин ясно выразил идею и чтобы всякая создаваемая юридическая конструкция точно отражала существующие отношения между людьми, на которые она «ссылается». Юридическая техника — писал по этому поводу Ф. Жени, — будет «тем лучше достигать своих целей, чем совершеннее, в интересах жизненности правовых положений, она создает посредничество между этими тремя понятиями (факты, идеи, слова). Наоборот, она будет заблуждаться и удаляться от цели всякий раз, как станет заниматься идеей самой по себе, и как только она будет отделять слова от жизненных фактов, которые они должны выражать»3. В этой базовой интенции французского профессора как нельзя лучше отразился его критический настрой по отношению к попыткам абсолютизации догмы закона, господству в правовой сфере отвлеченного от всего массива социальных взаимоотношений юридического формализма, который благодаря усилиям французской школы экзегезы возымел на национальном правовом поле Франции значительный и долговременный успех.
Вместе с тем, техника правового конструирования, в соответствии с воззрениями Ф. Жени, должна не только не противоречить реальным данным и научному сознанию, но также явиться адекватной формой, отражающей сущность всего явления, вытекать из естественного способа существования отражаемого предмета, миновать «скупую» аморфность абстрактных по своей природе юридических формул. В противном случае, техника становится безжизненной диалектикой, бесполезной, педантичной и невнятной формой. Жени был весьма далек от того, чтобы абсолютизировать или каким-либо иным образом превозносить значение правовой формы, что приводило бы к обоснованию ее всеобъемлющей исключительности. Согласно Ф. Жени, основание всегда должно приобретать приоритет по отношению к форме, а для этого нужно, чтобы научные принципы широко имплементировались в рамки используемых юристами технических способов конструктивистской деятельности.
Техника права в качестве конститутивных элементов включает закон, обычай, авторитет доктрины и юриспруденции и, наконец, свободное научное исследование (поиск). Техника не должна быть смешиваема с эмпирическим приемом, она должна быть научной. Юрист должен глубоко понимать реалии юридической жизни, ее фундаментальные принципы, ее цель. Данные, предоставляемые ему философией, социологией, психологией, этикой, политической экономикой, составляют (при разработке права) науку4.
В заслугу Ф. Жени возможно поставить и тот факт, что он сформулировал ряд ключевых требований-условий, предъявляемых к процедуре выработки юридических правил, сохраняющих свою жиз-
1 См.: Муромцев Г.И. Юридическая техника (некоторые теоретические аспекты) // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2000. № 1 (228). С. 17.
2БержельЖ.-Л. Общая теория права / под общ. ред. В.И. Даниленко; пер. с фр. М., 2000. С. 456.
3 См.: Жени Ф. Законодательная техника в современных гражданско-правовых кодификациях //Журнал Министерства юстиции. 1906. Кн. 8. С. 128.
4 Vasilesco P. L’oeuvre de Frangois Geny et ses resultats // Recueil d’etudes sur les sources du droit en i’honneur de Frang ois Geny. Paris, 1934. P. 50.
Юридическая техника. 2016. № 10
ТРИБУНА МОЛОДОГО УЧЕНОГО
неспособность, в том числе на современном этапе развития права. В общих чертах данные требования выглядят следующим образом:
— вырабатываемые правила поведения должны быть применимы в жизни к обстоятельствам как предусмотренным, так и в некоторой степени непредвиденным, причем в равной мере, как к тем, так и к другим;
— они [правила поведения] должны точно соответствовать фактам;
— быть способными преодолевать возможное противодействие к их реализации;
— давать скорые, но в то же время точные результаты;
— предусматривать доступные средства своей реализации;
— быть, по возможности, малозатратными (необходимость минимизации «издержек» реализации);
— быть способными передавать глубокие и сложные явления социальной жизни на ясном и выработанном согласно духу эпохи и среды языке1;
— не ущемлять неотчуждаемые права субъектов права;
— предусматривать возможные результаты и последствия;
— иметь логическую взаимосвязь;
— смысловые границы используемых законодателем формул должны быть четко установлены и не допускать всякого рода двусмысленностей относительно их применения к конкретным обстоятельствам и др.
Определенные требования предъявлялись и по отношению к первичному элементу формального права — юридической норме. Ученый считал, что правовая норма должна быть ясной, точной, простой; ее содержание должно иметь в виду не некоторые специальные случаи, а наиболее общие факты жизни, заменяя, таким образом, «качественную» точку зрения точкой зрения количественной, отвлекаясь от чистой казуистики в пользу необходимых для конкретного случая обобщений. В то же время законодателю следует избегать беспочвенного использования отвлеченных формул и вообще стремиться к гармоничному и грамотному расположению между казуистикой и абстракцией.
Правовое правило, которое выражает желание законодателя, всегда должно быть оправданным, считал Ф. Жени. В целом же, техника разработки права имеет соответствующий своей задаче инструментарий: необходимую терминологию, создаваемую по принципу «точности, твердости и выдержанности на протяжении всего нормативного текста», юридические конструкции, правовые презумпции и фикции и т. п.
В завершение проведенного нами исследования можем указать, что естественно-социологическая теория Франсуа Жени, при всех ее спорных моментах, сыграла значительную роль в постановке юридико-технической деятельности юристов на строго научные, выверенные теоретические основы, позволявшие в значительной мере сгладить разрыв между реалиями самой социальной жизни и официальными требованиями законодательных текстов. «Свободный научный поиск» французского профессора положил начало расширению горизонтов юридического мышления, ставшему возможным благодаря вовлечению в правовую сферу результатов иных наук, в том числе и социологии. Именно в доктринальных пропозициях учения Ф. Жени нашли свой желанный оплот и поддержку чаяния многих прогрессивных европейских юристов конца XIX — начала XX века, не мирившихся со слабостями и заблуждениями, которые безальтернативно сулил им юридический формализм и скупая безжизненность формул царившего в то время догматического подхода.
1 См.: Жени Ф. Законодательная техника в современных гражданско-правовых кодификациях (окончание). Законодательная техника будущего // Журнал Министерства юстиции. 1906. Кн. 9. С. 175.
Пужаев В.В. Вопросы юридической техники в контексте правовых и культурных...
667
