Вопросы правового регулирования института защиты государственного служащего, уведомившего о факте коррупционного поведения Текст научной статьи по специальности «Право»

Государственная служба и кадры. 2021. № 5. С. 61—65. State service and personnel. 2021. No. 5. P. 61—65. Научная статья

УДК 342.98; ББК 67

DOI: 10.24411/2312-0444-2021-5-61-65

ISSN 2312-0444 (print) ISSN 2312-0444 (print)

NIION: 2012-0061-05/21-090 MOSURED: 77/27-008-2021-05-289

Вопросы правового регулирования института защиты государственного служащего, уведомившего о факте коррупционного поведения1

Зумруд Зайнудиновна Магомедханова

Дагестанский государственный университет,

Махачкала, Россия, zumrud1096@mail.ru

Аннотация. В настоящей статье исследуются вопросы правовых и организационных основ защиты лиц, сообщающих в интересах общества и государства о коррупционных правонарушениях, создания защитных механизмов обеспечения безопасности лиц, сообщающих о фактах коррупции, о коррупционных правонарушениях, мер по поощрению таких лиц, а также по возмещению им материального ущерба, возникшего в результате сообщения. Ввиду того что проблема правовой защиты лиц, сообщающих о фактах коррупции, многоаспектная, очевидно, что требуется дополнительное научное осмысление рассматриваемых вопросов, в том числе с учетом особенностей, присущих различным правовым системам.

Ключевые слова: коррупция, коррупционное правонарушение, сообщение о коррупции, государственный служащий, противодействие коррупции

Для цитирования: Магомедханова 3.3. Вопросы правового регулирования института защиты государственного служащего, уведомившего о факте коррупционного поведения // Государственная служба и кадры. 2021. № 5. С. 61—65. ЭОТ: 10.24411/2312-0444-2021-5-61-65.

Original article

Issues of legal regulation of the institution for the protection of a civil servant who notified about the fact of corrupt behavior

Zumrud Z. Magomedkhanova

Dagestan State University, Makhachkala, Russia, zumrud1096@mail.ru

Abstract. This article examines the issues of the legal and organizational framework for the protection of persons who report corruption offenses in the interests of society and the state, the creation of protective mechanisms to ensure the safety of persons who report corruption facts, corruption offenses, measures to encourage such persons, as well as compensation property damage caused by the message. In view of the fact that the problem of legal protection of persons reporting facts of corruption is multifaceted, it is obvious that additional scientific understanding of the issues under consideration is required, including taking into account the peculiarities inherent in various legal systems.

Keywords: corruption, corruption offense, reporting of corruption, civil servant, anti-corruption

For citation: Magomedkhanova Z.Z. Issues of legal regulation of the institution for the protection of a civil servant who notified about the fact of corrupt behavior // State service and personnel. 2021. (5):61—65. (In Russ.). DOI: 10.24411/ 2312-0444-2021-5-61-65.

На современном этапе развития социума коррупция, ставшая глобальной проблемой, фактически представляет собой систему управления общественными процессами, функционирующую параллельно официальной. Как следствие — она представляет угрозу интересам личности, общества, отдельных государств и существующему миропорядку [1].

© Магомедханова З.З., 2021.

Коррупция является одной из основных проблем современного российского общества. Президент России Владимир Путин, выступая в 13-й раз с традиционным ежегодным посланием Федеральному собранию, обратил особое внимание на необходимость борьбы с коррупцией. Он отметил, что «борьба с коррупцией — не шоу, она требует профессионализма, серьезности и ответственности. Только тогда она даст результат, получит осознанную, широкую поддержку со сто-

№ 5/2021

роны общества». Необходимо заметить, что Президент подчеркнул особую роль участия граждан нашей страны в решении обозначенной им проблемы [2].

Социальная опасность коррупции как деви-антного поведения публичных должностных лиц, выражающегося в нелегитимном использовании (вопреки интересам общества) имеющихся у них полномочий для извлечения выгоды, как в личных, так и в узкогрупповых или корпоративных целях, заключается также в том, что она деформирует не только институты государства, но и общественное сознание, институты гражданского общества, которые под воздействием коррупционных последствий перестают доверять власти и уступают место к гражданским структурам, криминальным по своей природе.

О распространении коррупции, необходимости ее комплексного изучения и борьбы с ней в своих исследованиях указывают ученые и эксперты разных отраслей [3]. Как отмечает В. Танци, «обсуждение темы коррупции неизменно осложняется тем, что она не поддается точному описанию и измерению. Но, как и в пословице о слонах, коррупцию, может быть, и трудно определить или измерить, но мы всегда ее распознаем, если сталкиваемся с ней» [4]. Существует и иной научный взгляд, рассматривающий коррупцию как полезную замену верховенства закона, особенно там, где оно слабо развит [5]. Иными словами, коррупция создает климат, благоприятный для расширения экономических возможностей, реализации стремления к получению прибыли. Очевидно, что, когда в стране законные возможности для занятия бизнесом и защиты собственных прав сильно ограничиваются, с такой позицией представляется возможным согласиться [6].

Однако, несмотря на видимость изученности данного вопроса, в теории и практике противодействия коррупции остаются такие институты, которые являются малоизученными, а в некоторых случаях абсолютно неисследованными, даже при их отражении в действующем антикоррупционном законодательстве.

Одним из таких институтов является институт защиты государственных служащих, уведомивших о факте коррупционного поведения. Актуализация данного вопроса обусловлена несколькими объективными, на наш взгляд, факторами.

Действующее антикоррупционное законодательство, и в первую очередь Федеральный закон от 25.12.2008 № 273-Ф3 «О противодействии коррупции» [7]. (далее — Закон о противодействии коррупции), устанавливает общие и спе-

циальные запреты, ограничения, обязанности и дозволения, касающиеся служебного поведения государственных и муниципальных служащих. Хочется подчеркнуть, что одной из основных обязанностей (именно обязанностей как вида и меры должного поведения) является обязанность уведомлять представителя нанимателя (работодателя) об обращениях в целях склонения к совершению коррупционных правонарушений.

3акрепляя обязанность государственного служащего сообщать о фактах склонения его к коррупционному поведению, законодатель вместе с тем предполагает и предоставление ему мер государственной защиты в случае сообщения о таких фактах, а также о совершении другими государственными служащими коррупционных правонарушений.

Формально-юридическое закрепление обязанности осуществлять соответствующее уведомление о факте коррупции и формальное закрепление принципа защиты государственных служащих еще не приводит к реальному осуществлению защиты в силу специфики данных правоотношений. Решение этого вопроса особенно важно для государственных служащих исполнительных органов власти, имеющих коррупционные риски, возникающие при реализации возложенных на них функций.

Вместе с тем правовые технологии обеспечения защиты государственных служащих определяются в действующем законодательстве и ведомственных нормативных правовых актах неоднозначно.

Законопроект № 105369-5 «О противодействии коррупции», внесенный на рассмотрение в Государственную Думу 3 октября 2008 г., первоначально предусматривал обязанность государственного или муниципального служащего информировать соответствующие органы и представителя нанимателя о ставших ему известными в связи с исполнением служебных обязанностей случаях совершения коррупционных правонарушений другими государственными и муниципальными служащими либо непредставления ими сведений о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, а также обо всех случаях обращения каких-либо лиц к другим государственным и муниципальным служащим в целях склонения их к совершению коррупционных или иных правонарушений (ч. 3 ст. 9 законопроекта). Неисполнение указанной обязанности предлагалось рассматривать как должностное правонарушение.

Кроме того, важной обязанностью должностных лиц должна стать ответственность за безопасность сообщивших о фактах коррупции. Действия пред-

№ 5/2021

ставителей власти должны соответствовать ожиданиям общества о справедливости. Следует нравственно разграничивать поведение тех, кто, преследуя корыстные цели, совершает ложный донос, что абсолютно аморально и заслуживает самого серьезного осуждения, и тех, кто, следуя своему гражданскому долгу, будучи нетерпимым к коррупционным проявлениям, пренебрегая возможными для себя негативными последствиями и рискуя своим благополучием, пытается бороться с коррупцией, информируя компетентные органы о коррупционных фактах. Конечно, только лица, обладающие соответствующей юридической квалификацией и большим жизненным опытом, способны разобраться в данной проблеме.

В связи с этим целесообразно усовершенствовать действующее национальное законодательство, регулирующее вопрос государственной защиты лиц, осуществляющих информирование о фактах совершения коррупционных правонарушений. Также полагаем возможным разработать программу стимулирования деятельности информаторов, перенять зарубежный опыт, например, связанный с выплатой единовременного денежного вознаграждения [8]. При этом ясно одно: обеспечивая правовой режим защиты лиц, оказывающих помощь в мероприятиях по предупреждению и пресечению коррупционных правонарушений в Российской Федерации, государство тем самым устанавливает прочную коммуникационную связь. Как справедливо отмечал Е.М. Примаков, «...и потому именно власть нашего многонационального народа, воля граждан и возможности человека должны быть положены в основу решения одной из важнейших национальных проблем - организации эффективной борьбы с коррупцией в современной России, а значит и прозрачных взаимоотношений между личностью, обществом и государством» [9].

Однако ко второму чтению ст. 9 была уже изложена в новой, ныне действующей редакции. Вопросы ответственности за неисполнение данной обязанности были исключены из содержания этой статьи, хотя некоторые депутаты Государственной Думы вполне справедливо отмечали, что это в значительной степени выхолащивает смысл и содержание данного института. Законодатель аргументировал свой отказ от указанной меры обеспечения исполнения обязанности значительным ограничением прав государственных и муниципальных служащих.

С одной стороны, отсутствие принудительного механизма безальтернативного поведения, направленного на формирование антикоррупционных стандартов поведения государственных и муниципальных служащих, является залогом

успеха государственной антикоррупционной кампании, с другой стороны, чрезмерные или повышенные обязательства, напрямую не связанные с выполнением возложенных на госслужащих функций, приводят к распылению их деятельности.

К сожалению, и то и другое невозможно в полной мере реализовать в силу несовершенства нормативного регулирования противодействия коррупции в целом. Однако следует отметить, что по некоторым квалифицированным составам коррупционных преступлений возможно привлечение к уголовной ответственности за укрывательство преступления, предусмотренного ст. 316 Уголовного кодекса РФ.

Исключив указание на ответственность за неуведомленные о фактах коррупционного поведения, законодатель предусмотрел возможность государственной защиты лиц, которые сообщили о таких фактах.

Так, в соответствии с ч. 4 ст. 9 Закона о противодействии коррупции установлено, что под защитой государства находится государственный или муниципальный служащий, уведомивший представителя нанимателя (работодателя), органы прокуратуры или другие государственные органы о фактах обращения в целях склонения его к совершению коррупционного правонарушения; совершения другими государственными или муниципальными служащими коррупционных правонарушений, непредставления сведений либо представления заведомо недостоверных или неполных сведений о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера.

В настоящее время особенно актуально развитие международного сотрудничества в борьбе с коррупционной преступностью. Это вызывает необходимость проанализировать данный институт с позиции его согласованности с нормами международного права, и в первую очередь с нормами тех международных правовых документов, которые уже ратифицированы Российской Федерацией.

Норма ч. 4 ст. 9 Закона о противодействии коррупции отражает в отечественном законодательстве принцип, заложенный в Конвенции ООН против коррупции (ст. 33 «Защита лиц, сообщающих информацию»), устанавливающей, что каждое государство-участник рассматривает возможность включения в свою внутреннюю правовую систему надлежащих мер для обеспечения защиты любых лиц, добросовестно и на разумных основаниях сообщающих компетентным органам о любых фактах, связанных с преступлениями, признанными таковыми в соответствии

№ 5/2021

с данной Конвенцией, от любого несправедливого обращения.

Кроме того, Конвенция против коррупции содержит ст. 32 «Защита свидетелей, экспертов и потерпевших» [10] , в которой наряду с прочим предусмотрено, что каждое государство-участник принимает надлежащие меры в соответствии со своей внутренней правовой системой и в пределах своих возможностей, с тем чтобы обеспечить эффективную защиту от вероятной мести или запугивания в отношении свидетелей и экспертов, которые дают показания в связи с преступлениями, признанными таковыми согласно данной Конвенции, и в надлежащих случаях - в отношении их родственников и других близких им лиц.

Наряду с этим в основе рассматриваемой нормы лежат положения других конвенций Совета Европы. Согласно ст. 22 «Защита сотрудничающих с правосудием лиц и свидетелей» Конвенции Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию каждая сторона принимает меры, которые могут потребоваться для обеспечения эффективной и надлежащей защиты, во-первых, тех, кто сообщает об уголовных преступлениях квалифицированных в качестве таковых в соответствии со статьями 2—14, или иным образом сотрудничает со следствием или органами, осуществляющими уголовное преследование, во-вторых свидетелей, дающих показания, касающиеся этих преступлений.

Таким образом, данный институт в отечественном законодательстве не является собственной разработкой, а выступает имплементацией в российское антикоррупционное законодательство конструкций, гарантирующих защиту лиц, сообщивших о фактах коррупции. При этом импле-ментация носит исключительно предметный, а не институциональный характер, т.е. конструкция (идея, мысль, принцип) перенесена без должного ее раскрытия.

В отношении правовых технологий защиты государственных служащих, уведомивших о факте коррупционного поведения, закрепленной в действующем антикоррупционном законодательстве, данная норма носит отсылочный характер к условно отраслевому законодательству России, в связи с чем необходимо отметить следующее. С введением данного института в антикоррупционное законодательство не был принят какой-либо уточняющий и регламентирующий его самостоятельный законодательный акт, не внесены соответствующие изменения в действующие законодательные акты.

Список источников

1. Михайлов В.И. Современный этап государственной политики Российской Федерации в области противодействия коррупции и задачи по ее научному обеспечению// Актуальные проблемы научного обеспечения государственной политики Российской Федерации в области противодействия коррупции .2019. С.-27.

2. Послание Президента Федеральному Собранию (Москва, Кремль, 1 дек. 2016 г.). URL:http:// kremlin.ru.

3. Коррупция: природа, проявления, противодействие / Отв. ред. Т.Я. Хабриева. М., 2012. С. 25 ; Хабриева Т.Я. Коррупция и право: докт-ринальные подходы к постановке проблемы // Журнал российского права. 2012.

4. Танци В. Осторожно: коррупция // Transition. Экономический вестник переходной экономики. 2004. № 2.

5. Хантингтон С. Политический порядок в меняющихся обществах. М., 2004.

6. Спектор Е.И., Севальнев Е.В. Вопросы правовой защиты лиц, сообщающих о фактах коррупции. // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения 2015. № 4. Ст. 676—683.

7. О противодействии коррупции от 25.12.2008 № 273-Ф3 // http://www.consultant.ru/document/ cons_doc_LAW_82959/ (Дата обращения 08.02.2021).

8. Нефедова КЛ. О совершенствовании правового регулирования государственной защиты лиц, осуществляющих информирование о фактах совершения коррупционных правонарушений // Вестник Российского университета кооперации. 2017. № 2(28). С. 129—132.

9. Примаков Е. Мир без России? К чему ведет политическая близорукость // Рос. газ. 2009.

10. Конвенция об уголовной ответственности за коррупцию ETS № 173 (заключена в Страсбурге 27.01.1999) // Собрание законодательства РФ. 2009. № 20. Ст. 2394.

References

1. Mikhailov V.I. The current stage of the state policy of the Russian Federation in the field of combating corruption and the tasks of its scientific support // Actual problems of scientific support of the state policy of the Russian Federation in the field of combating corruption .2019. S.-27.

2. Message from the President to the Federal Assembly (Moscow, Kremlin, December 1, 2016). URL: http: //kremlin.ru.

3. Corruption: nature, manifestations, counteraction / otv. ed. T. Ya. Khabrieva. M., 2012.

№ 5/2021

S. 25; Khabrieva T. Ya. Corruption and law: doctrinal approaches to the problem statement // Journal of Russian law. 2012.

4. Tantsi V. Caution: corruption // Transition. Economic Bulletin of the Economy in Transition. 2004. No. 2.

5. Huntington S. Political order in changing societies. M., 2004.

6. Spector E.I., Sevalnev E.V. Issues of legal protection of persons reporting the facts of corruption. // Journal of Foreign Legislation and Comparative Law No. 4 - 2015 Art.676-683.

7. On combating corruption from 25.12.2008 № 273-FZ // http://www.consultant.ru/document/

cons_doc_LAW_82959/ (Date of treatment 02/08/ 2021).

8. Nefedova K.A. On improving the legal regulation of state protection of persons who inform about the facts of committing corruption offenses // Bulletin of the Russian University of Cooperation. 2017. No. 2 (28) 129-132.

9. Primakov E. A world without Russia? What does political myopia lead to // Ros. gas. 2009.

10. Criminal Law Convention on Corruption ETS № 173 (concluded in Strasbourg on January 27, 1999) // Collected Legislation of the Russian Federation. 2009. № 20. Art. 2394.

ИЗДАТЕЛЬСТВО «ЮНИТИ-ДАНА» ПРЕДСТАВЛЯЕТ

Московская академия Следственного комитета Российской Федерации

Молодежный экстремизм. Понятие и противодействие: учеб. пособие для студентов вузов, обучающихся по направлению подготовки «Юриспруденция», по специальностям « Правовое обеспечение национальной безопасности», «Правоохранительная деятельность» / под общ. ред. А.М. Багмета. - М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2020. - 319 с.

Молодежный экстремизм

Понятие и противодействие

Раскрываются понятие, причины и психология молодежного экстремизма, меры по противодействию молодежному экстремизму, роль правоохранительных органов, федеральных органов, органов местного самоуправления в предупреждении молодежного экстремизма. Рассматри -вается противодействие вовлечению молодежи в псевдоисламистские террористические и экстремистские организации и дается квалификация преступлений экстремистского характера. Освещаются особенности выявления, раскрытия и расследования преступлений экстремистской направленности.

Для курсантов, слушателей, студентов, аспирантов и преподавателей образовательных учреждений высшего и среднего профессионального образования, осуществляющих подготовку по направлению «Юриспруденция», специальностям «Правовое обеспечение национальной безопасности», «Правоохранительная деятельность», а также научных и практических работников правоохранительных органов России.

Информация об авторе

З.З. Магомедханова - магистрантка 3 года заочной формы обучения кафедры административного, финансового и таможенного права Дагестанского государственного университета, Махачкала, Россия. Научный руководитель: Мусаева Гульбарият Магомедрасуловна, кандидат юридических наук, доцент.

Information about the author

Z. Z. Magomedkhanova - 3 year undergraduate student of the correspondence course of the Department of Administrative, Financial and Customs Law, Dagestan State University, Makhachkala, Russia. Scientific adviser: Musaeva Gulbariyat Magomedrasulovna, Candidate of Law, Associate Professor.

Статья поступила в редакцию 08.11.2021; одобрена после рецензирования 10.11.2021; принята к публикации 15.11.2021.

The article was submitted 08.1 1.2021; approved after reviewing 10.1 1.2021; accepted for publication 15.1 1.2021.

№ 5/2021