CC BY
100Соколов К.А.
бакалавр
Санкт-Петербургский государственный университет (Россия, Санкт-Петербург)
Тузов А.Г.
старший преподаватель Санкт-Петербургский государственный университет (Россия, Санкт-Петербург)
ВОПРОСЫ ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ПРАКТИКИ НАЛОЖЕНИЯ АРЕСТА НА ИМУЩЕСТВО В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ РОССИИ
Аннотация: в статье авторы рассматривают такой уголовно-процессуальный институт как арест имущества. Авторы анализируют и обобщают нормативные и доктринальные подходы к толкованию положений ст.ст. 115, 115.1 УПК РФ в их взаимосвязи с институтом права частной собственности, формулируют уточнение предмета доказывания при рассмотрении соответствующих ходатайств судами. Авторы провели изучение и анализ правоприменительной практики Колпинского районного суда Санкт-Петербурга. В результате отмечается особенности рассмотрения судами дел данной категории, основные вопросы, изучаемые судом при избрании данной меры процессуального принуждения. В результате авторы делают выводы о необходимости корректировки правоприменительной практики с тем, чтобы обеспечить единообразное применение норм, регулирующих порядок наложения ареста на имущество, обеспечив междисциплинарную корреляцию применения этих норм с действующим законодательством РФ.
Ключевые слова: уголовный процесс, арест имущества, меры уголовно-процессуального принуждения.
УДК 343.1
Конституция РФ является гарантом основных прав и свобод гражданина, однако также в ней установлены правила, при соблюдении которых эти права и свободы могут быть ограничены. В данной работе не будет подниматься вопрос о допустимости подобных ограничений и об их соразмерности. Вместе с тем, данная работа напрямую связана с ограничением описанного в ст. 35 Конституции РФ права собственности.
Арест имущества - мера процессуального принуждения, которая выражается в ограничение прав собственника имущества на владение распоряжение и пользование этим имуществом. Развитие данного института берет свое начало еще в Гражданско-Процессуальном Кодексе РФ (далее - ГПК РФ), где существовала необходимость как-то обеспечить исполнение гражданского иска. По своей природе наложение ареста является одним из способов защиты нарушенного права и основывается на диспозитивном решении истца. Данный механизм для гражданского процесса является не самым распространённым способом обеспечения иска, потому что существует огромное количество ограничений, а суды, как правило, неохотно удовлетворяют такого рода ходатайства.
Рецепция подобного института уголовным процессом связана прежде всего с необходимостью обеспечения гражданских исков в уголовном процессе, так как имущественные последствия преступлений необходимо устранять.
Однако после перехода в уголовный процесс арест имущества стал расцениваться как публичный институт, который уже не направлен на поддержание баланса интересов, а скорее несет в себе неотвратимость наказания, необходимость возмещать причинённый преступлением ущерб. Подобная трансформация привела к тому, что использование ареста имущества в уголовном процессе перестало быть связано с волеизъявлением потерпевшего, более того, данный институт стал применяться не только для обеспечения гражданских исков, но также для обеспечения штрафов и конфискаций. Арест накладывается как на имущество, которое признается вещественным
доказательством, так и на иное имеющееся имущество в размере заявленного гражданского иска, штрафа.
Несмотря на повсеместное использование ареста имущества на практике, в своих разъяснениях Верховный Суд указывает, что арест, прежде всего, направлен на защиту имущества потерпевшего, в то время как для защиты интересов государства данный механизм носит субсидиарный характер [1]. Также на это косвенно указывает ст. 104.1 Уголовного Кодекса РФ (далее - УК РФ), в которой говорится о том, что конфискация имущества возможна только после удовлетворения требования потерпевшего.
В УПК РФ наложение ареста на имущество относится к мерам уголовно-процессуального принуждения, основания и порядок применения которых описаны в главе 14 «Иные меры процессуального принуждения». Однако хотелось бы обратить внимание на тот факт, что названая мера принуждения также может иметь значение доказательств по уголовному делу. Например, по мнению А.В. Смирнова и К.Б. Калиновского в случае присвоения имущества посредством совершения преступления, данное имущество приобретает признаки доказательств [2, с. 283]. Также существует мнение, что наложение ареста может являться и следственным действием, так как в некоторых случаях целю наложения ареста является сбор доказательств [3]. С другой стороны, А.Д. Марчук и А.В. Федулов настаивают на том, что целью наложения ареста на имущество являются только обеспечение гражданского иска, штрафа и иных имущественных взысканий [4, с. 384]. Кроме того, Б.Т. Безлепкин [5, с. 247] и А.Т. Гольцов [6, с. 348; 7, с. 382] убеждены, что имущество, на которое наложен арест не является доказательством, а значит не может быть приобщено к делу.
На наш взгляд, включение вещественных доказательств непосредственно в протокол наложения ареста на имущество является явным нарушением, так как арест имущества несет в себе другие цели, являясь мерой процессуального принуждения, и не должен нести в себе доказательную информацию. Если в процессе наложения ареста на имущество будет обнаружен искомый предмет,
являющийся доказательством по делу, ничто не мешает следственным органам оформить его изъятие отдельным процессуальным документом.
Институт ареста имущества находит свое воплощение в ст. 115, 115.1 УПК РФ. В ч. 1 ст. 115 УПК РФ предусмотрены порядок и цели наложения ареста на имущество подозреваемого/обвиняемого, либо лиц, несущих за него материальную ответственность. Целями наложения ареста являются: наличие гражданского иска; возможная конфискация имущества (ст. 104.1 УК РФ); взыскание штрафа или иных имущественных взысканий. Однако основания для наложения ареста законодателем не сформулированы. В действительности существуют юридические основания наложения ареста, которым является судебное постановление о наложении ареста принятое на основании ходатайства следователя. В то время как фактические обстоятельства, которые послужили основанием наложения ареста, в законе не указываются, а оценка объективной необходимости наложения ареста зависит от субъективной позиции конкретного судьи.
Также статья 160.1 УПК РФ обязует следователя, дознавателя наложить арест на имущество, подлежащее конфискации, для возмещения причиненного имущественного вреда, даже если гражданский иск не заявлен. Таким образом, данная норма предрешает вопросы над гражданским правом и лишает участников гражданского оборота возможности самостоятельно определять свои права, что на мой взгляд недопустимо.
Если в случае с наличием гражданского иска и возможной конфискации имущества, а также штрафов дополнительных разъяснений не требуется, то касательно «иных имущественных взысканий» следует пояснить: согласно позиции А.С. Шаталова, иные имущественные взыскания включают в себя различные процессуальные издержки. Таким образом, когда имеются судебные издержки или Особенная часть УК РФ предусматривает штраф, следует также рассмотреть возможность наложения ареста на имущество [8, с. 508]. В.П. Божьев также придерживается схожего мнения [9, с. 187].
Ситуация заметно усложняется при применении ч. 3 ст. 115 УПК РФ, в которой указано, что следователь может накладывать арест, не только на имущество подозреваемого, но и на имущество, находящееся у других лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми или лицами, несущими материальную ответственность за их действия. Иными словами, арест может быть наложен на имущество лиц, никак не связанных с подозреваемым. Очевидно, что без строгих ограничений, подобное наделяло бы следователя безграничной свободой, поэтому наложение ареста по ч. 3 ст. 115 УПК РФ возможно лишь при наличии достаточных оснований полагать, что имущество было получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого, либо это имущество использовалось или предназначалось для использования в качестве средств совершения преступления, либо финансирования терроризма, экстремизма и так далее.
Из вышесказанного следует, что ч. 3 ст. 115 УПК РФ имеет собственные основания для наложения ареста. Относительно проблем применения положений о наложении ареста на граждан, которые не являются подозреваемыми или обвиняемыми, в российской доктрине существуют разные точки зрения. Так, в оценке круга субъектов, право на имущество которых ограничивается, А.С. Дежнев и Б.Б. Булатов утверждают, что законодатель акцентирует внимание на лицах, подвергаемых уголовному преследованию, таким образом, существует возможность влияния судебного рассмотрения на продолжительность ареста, что обусловлено степенью причастности лица к совершенному преступлению [10, с. 14]. По мнению Е.В. Межениной, если имущество используется для совершения преступления, то следователь должен в дополнение ко всему предоставить сведения и о собственнике, однако если собственник неизвестен, то в соответствии с ч.3 ст. 115 УПК РФ становится значимым уже тот факт, что вещь находится у других лиц, исходя из чего она делает вывод о том, что для того, чтобы наложить арест на имущество, необязательно знать, кому оно принадлежит [11, с. 97-98].
Трудно согласиться с подобной позицией, так как наложение ареста на имущество с целью возможной конфискации, обеспечения приговора в части гражданского иска, штрафа или имущественных взысканий налагает на собственника соответствующего имущества ограничения в праве владения, пользования или распоряжения им, а значит не может быть произвольным. Иными словами, это должно быть обусловлено предполагаемой причастностью определенного лица к преступной деятельности, предполагаемым незаконным происхождением конкретного имущества или как в случае с ч. 1 ст. 115 УПК РФ, должно быть регламентировано законом, который устанавливает материальную ответственность лица за действия подозреваемого или обвиняемого.
В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда РФ, которая изложена в постановлении от 21 октября 2014г. №2 25-П, имущественная ответственность не распространяется на лиц, владеющих на законном основании имуществом, которое предположительно получено в результате преступных действий подозреваемого или обвиняемого. Следовательно, наложение ареста на имущество вышеуказанных лиц возможно только с целью обеспечения предполагаемой конфискации или с целью сохранения имущества, которое относится к вещественным доказательствам по данному уголовному делу [12].
Имущество, на которое может быть наложен арест, должно являться объектом гражданских прав, определение которого дано в ст. 128 Гражданского Кодекса РФ (далее - ГК РФ), а также не должно отвечать признакам имущества включенного в ст. 446 ГПК РФ. Иными словами, арест может быть наложен ценные бумаги, за исключением ценных бумаг на предъявителя, находящихся в руках у добросовестного приобретателя (ч. 2 ст. 116 УПК РФ), на движимое и недвижимое имущество, в том числе к ним относятся также земельные участки, недра и объекты, передвижение которых невозможно без несоразмерного ущерба (здания, имущественные комплексы, незавершенные строительные объекты), подлежащие обязательной государственной регистрации морские и воздушные суда, денежные средства на банковских счетах, предметы роскоши,
искусства и так далее. Более того, арест может быть наложен на права требования, которые вытекают из соответствующих договоров. Однако при принятии судебно-следственными органами решения о наложении ареста на имущество, возникает проблема, которая характеризуется тем, что в законе не содержится конкретных предписаний относительно того, должно ли в постановлении о возбуждении ходатайства о применении данной меры процессуального принуждения, постановлении суда указываться конкретное имущество, которое предполагается арестовать. В доктрине уголовного судопроизводства по данному вопросу отсутствует сформированная общая позиция. Так, в комментарии к уголовно-процессуальному кодексу под редакцией И.Л. Петрухина, говорится о том, что в судебном решении должно быть лишь общее требование о предоставлении всего имущества или его части. Либо в зависимости от заявленной суммы иска лицо само должно определять, на какие именно предметы или же ценности должен быть наложен арест [13, с. 260]. С другой стороны, Б. Б. Булатов и А. М. Баранов, выступают за обязательное отражение в постановлении имущества, арест на которое налагается [14, с. 188].
По усмотрению лица, проводящего арест, арестованное имущество может быть изъято или передано на хранение определенным лицам. Однако, важно отметить, что данное усмотрение ограничивается постановлением судьи, если в нем указанно конкретное ограничение права собственности. Если в процессе описи арестованного имущества происходит обнаружение драгоценных камней и металлов, денежных средств, жемчуга, ювелирных и иных изделий из золота, серебра и платины, то данное имущество подлежит обязательному изъятию.
Так каков же порядок наложения ареста? Прежде всего, необходимо наличие уголовного дела, далее следователь или дознаватель, при наличии подозреваемого, обвиняемого, устанавливает перечень имущества, на которое может быть наложен арест, в случае если подозреваемых, обвиняемых нет, то следователем собирается материал на имущество, полученное в результате совершения преступления. После сбора необходимой информации следователь с
согласия руководителя следственного органа или дознаватель с согласия прокурора в порядке ст. 165 УПК РФ, выносят постановление о возбуждении ходатайства о наложение ареста на имущество. Затем в течение 24 часов с момента поступления в суд по месту предварительного расследования или нахождения имущества судья районного суда рассматривает ходатайство. В ходе судебного разбирательства должны быть установлены следующие обстоятельства:
1) Наличие конкретных фактических оснований;
2) Цель наложение ареста на имущества (определены в ч. 1 и ч. 3 ст. 115 УПК РФ);
3) Предмет ареста;
4) Кто является собственником имущества в случае с ч. 1 ст. 115 УПК РФ;
5) Соразмерность имущества размеру обеспечиваемых требований;
6) Конкретные права собственника, которые подлежат ограничению;
7) Определенный срок наложения ареста в случае с ч. 3 ст. 115 УПК РФ.
После получения постановления суда, органом, осуществляющий предварительное расследование составляется протокол о наложение ареста на имущество. При это должны соблюдаться правила производства следственных действий, которые указаны в ст. 164 УПК РФ.
Далее, в зависимости от вида собственности, на которую был наложен арест, следователь или дознаватель направляет в соответствующие структуры, информацию о наложение ареста. В стадиях судебного производства постановление о наложение ареста выносит судья по ходатайству стороны обвинения, однако мыслится, что при наличии необходимых оснований и
условий судья, при отсутствии возражений со стороны обвинения, должен иметь право по своему усмотрению наложить арест на имущество [15, с. 23].
Что же касается продления срока ареста имущества в порядке ст. 115.1 УПК РФ, это является самостоятельной процедурой, которая осуществляется судом по ходатайству следователя. Лицо, на имущество которого наложен арест, вправе присутствовать в судебном заседании, а ненадлежащее уведомление собственника имущества является существенным процессуальным нарушением, которое влечет за собой отмену решения суда первой инстанции. Несмотря на предусмотрительность законодателя в вопросе порядка продления срока наложения ареста на имущество, ни в ст. 115 УПК РФ, ни в ст. 115.1 УПК РФ не указан период, с которого должен исчисляться срок наложения ареста. Следователь указывает начало срока в протоколе наложения ареста на имущество, а этот срок в зависимости от ситуации может исчисляться либо с момента фактического изъятия арестованного имущества, если это возможно, либо с момента составления протокола о наложении ареста на имущество (с момента ограничения соответствующих прав), если фактическое изъятие невозможно или нецелесообразно. На мой взгляд, вышеприведенные положения о начале течения срока наложения ареста на имущества должны быть закреплены в ст. 115 УПК РФ, с целью исключения неопределенности.
Из вышесказанного следует, что, в ходе эволюции имущественных отношений и уголовного процесса в целом, научные подходы к изучению данного правового института менялись огромное количество раз, а сам институт претерпел множество изменений. Однако, к сожалению, несмотря на весьма высокую степень научной проработанности данного вопроса, правоприменительная практика по сей день сталкивается с некоторыми проблемами, о которых далее пойдет речь.
Первой проблемой, на которую хотелось бы обратить внимание, является отсутствие единых критериев обоснованности наложения ареста на имущество, определенных в законе, а значит определение обоснованности применения
данной обеспечительной меры выносится только на усмотрение судей, что не всегда благоприятно сказывается на правоприменительной практике. Для решения данной проблемы необходимо внести изменения в ч. 1 ст. 115 УПК РФ, и определить, какие конкретно фактические обстоятельства могут являться основанием для наложения ареста.
Вторая проблема, с которой мы не раз сталкивались в ходе проведения исследования, это то, что суды не определяют конкретное основание для наложения ареста на имущество. Так, если сравнить основания наложения ареста, описанные в постановлении Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 28 октября 2018 года, с ходатайством следователя по этому же делу, то мы увидим одинаковые общие формулировки, которые ничем не отличаются. Так как арест должен носить целевой характер, необходимо ужесточить контроль за тем, на каком основании накладывается арест в той или иной ситуации.
Третья проблема, это необходимость обеспечить процессуальными гарантиями третьи лица, которые не являются подозреваемыми, обвиняемыми, но на имущество которых накладывается арест, в целях обеспечения баланса частных и публичных интересов. Хоть суды апелляционной инстанции относительно часто отменяют постановления о наложении ареста на имущество, если собственника не уведомили, однако законодательного закрепления данный вопрос так и не получил. УПК РФ не предусматривает для таких лиц право на предоставление доказательств (документов, подтверждающих право собственности и легальность приобретения имущества). Получается, что современное законодательство не регулирует вопрос процессуальных гарантий, которыми третьи лица должны обладать в судебном заседании, что приводит к ситуации, когда права лиц и возможность их участия в процессе определяются не законом, а органами, ведущими предварительное расследование, в результате чего существует возможность ущемления их фундаментальных прав. Так, постановлением Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 14 марта
2018 года наложен арест на автомобиль, принадлежащий ООО «***», который, как установило следствие, приобретен в результате преступных действий обвиняемого по ч. 1 ст. 199 УК РФ гражданина К., в целях обеспечения требований в части обеспечения гражданского иска, однако представители ООО не участвовали в судебном заседании, а значит не имели возможности представить доказательств о легальном происхождении собственности.
Еще одной нерешенной проблемой данного института является отсутствие в УПК РФ детализированной процедуры снятия ареста с имущества третьих лиц. В правоприменительной практике это создает проблемы в случаях, когда по прошествии указанного в ходатайстве срока ареста имущества, следователь/дознаватель в процессе передачи документов в суд не указал конкретный объект, на который был наложен арест. В результате при вынесении решения дальнейший статус объекта не определен в приговоре суда, а значит арест не снимается. Одним из решений, которое видится нам действенным в данной ситуации, является внесение в ч. 4 ст. 165 УПК РФ дополнения о том, что необходимо вручать собственнику имущества постановление о наложении ареста на его имущество, а также разъяснять порядок обжалования. Также возможна разработка упрощенного варианта процедуры снятия ареста с имущества в случае прекращения уголовного дела.
Более того, практически во всех изученных делах суд не производит объективную оценку соразмерности стоимости имущества, на которое накладывается арест, возможному штрафу или требованиям потерпевшего. В некоторых делах, где производится арест банковских счетов или наличных средств, соразмерность может быть оценена, так как суммы очевидны, однако во всех делах, где объектом наложения ареста являлись автомобили, земельные участки, недвижимость, оценка их стоимости не производилась. Одним из возможных решений в данной ситуации может являться, изменение ч.5 ст. 115 УПК РФ, с целью обязать следователя/дознавателя для оценки стоимости имущества и его соразмерности заявленным имущественным взысканиям
обращаться к специалисту для создания заключения и последующего обязательного ознакомления судьи с этим заключением.
И последняя проблема, на которой я бы хотел остановиться, это отсутствие возможности воспользоваться ст. 1070 ГК РФ и призвать органы дознания или предварительного следствия к ответственности, взыскав убытки или упущенную выгоду. Причиной этому является то, что при принятии решения о подаче ходатайства об аресте имущества следователь/дознаватель действует в пределах своих полномочий. Так как на практике взыскать убытки с помощью ст. 1070 ГК РФ не представляется возможным, необходимо внести в ст. 133 УПК РФ механизм, который позволит собственнику взыскать убытки за чрезмерно длительное ограничение его прав на имущество, потому что в данном случае перед нами не будет вставать вопрос вины органов дознания или следствия. Тем самым будет уравновешены интересы собственника по свободному распоряжению собственным имуществом и свобода применения полномочий по ограничению прав должностными лицами.
Данные выводы были подтверждены нами в исследовании практики Колпинского районного суда города Санкт-Петербурга. Из исследованных нами 35 ходатайств органов предварительного следствия о наложении ареста на имущество по основаниям, предусмотренным ч. 1 и ч. 3 ст. 115 УПК РФ рассмотренных Колпинским районным судом города Санкт-Петербурга было удовлетворено - 26, прекращено - 4, отказано в удовлетворении - 5. Наиболее часто органы предварительного расследования обращались с ходатайствами о наложении ареста на имущество по преступлениям в сфере экономической деятельности - 10 (ст. 199.2 УК РФ - 6 ходатайств, ч. 1 ст. 199 УК РФ - 3 ходатайства, ч. 1 ст. 198 УК РФ - 1 ходатайство), а также преступлениям, связанным с незаконным оборотом наркотических средств - 8 ( ч. 2 ст. 228 УК РФ - 2 ходатайства, ч.ч. 3,4,5, ст. 228.1 УК РФ - 6 ходатайств). По преступлениям в сфере экономической деятельности целью наложения ареста являлось обеспечения гражданского иска, а по преступлениям, связанным с незаконным
оборотом наркотических средств, - в целях взыскания штрафа, предусмотренного в качестве дополнительного наказания. Среди изученных дел случаев возвращения органам предварительного следствия ходатайств о наложении ареста имущества не имелось.
В процессе анализа было выявлено 5 решений суда об отказе в удовлетворении ходатайств следователя о наложении ареста, в связи со следующими обстоятельствами:
1. Жилое помещение, на которое следственные органы просили наложить арест, являлось единственным пригодным для постоянного проживания помещением, поэтому в соответствии со ст. 446 ГПК РФ, взыскание на него не могло быть обращено;
2. Отсутствие в предоставленных материалах документов, которые бы подтверждали факт нахождения в собственности подозреваемого автомобиля, на которых следователь просил наложить арест;
3. Изложенное в ходатайстве обоснование наложения ареста на имущество противоречит представленным материалам;
4. Поскольку денежные средства изъяты у обвиняемого в ходе обыска в жилище, он лишён возможности ими распоряжаться;
5. Отсутствие в представленных следствием материалах протокола осмотра машины.
Из 26 удовлетворенных ходатайств органов предварительного следствия судом наложены аресты на автомобили - 13, на земельные участки - 6, на жилые помещения - 4, на нежилые помещения - 2, на денежные средства - 2.
Арест на автомобили налагался по 7 ходатайствам для обеспечения исполнения приговора в части взыскания штрафа, по 5 ходатайствам с целью обеспечения гражданского иска, по 1 ходатайству в целях обеспечения исполнения приговора в части других имущественных взысканий. Например, постановлением Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 13 ноября
2017 года наложен арест на автомобиль «Фольксваген Поло», принадлежащий на праве собственности гражданину М., обвиняемому по п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ с целью обеспечения исполнения приговора, в части наложения штрафа.
Арест на земельные участки налагался по 3 ходатайствам в целях обеспечения гражданского иска, по 2 ходатайствам - для обеспечения исполнения приговора в части взыскания штрафа и 1 в целях обеспечения исполнения требований имущественных взысканий. Так, постановлением Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 5 октября 2018 года в целях обеспечения исполнения требований имущественных взысканий наложен арест на земельный участок площадью 1700 кв.м., а также жилое здание площадью 56 кв.м., принадлежащие на праве собственности гражданке З., обвиняемой в совершении преступлений предусмотренных ч. 4 ст. 159, ч.3 ст. 160, ч. 4 ст. 160 УК РФ.
Арест на жилые помещения налагался по 2 ходатайствам с целью обеспечения гражданского иска, по 1 исполнения в части взыскания штрафа, по 1 в целях обеспечения исполнения требований имущественных взысканий. Например, постановление Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 10 февраля 2017 года с целью обеспечения заявленного гражданского иска наложен арест на У доли квартиры, которая в денежном эквиваленте ориентировочно составляет 1487600 рублей, принадлежащей на праве собственности гражданину Т., обвиняемому в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 285 УК РФ.
Арест на нежилые помещения по 2 ходатайствам наложен судом в целях обеспечения гражданского иска по преступлениям в сфере экономической деятельности (ст. 199, ст. 199.2УК РФ).
Арест на денежные средства по 2 ходатайствам наложен в целях обеспечения исполнения приговора суда в части взыскания штрафа, а также в целях обеспечения исполнения требований имущественных взысканий. Так, постановлением Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 15 ноября
2018 года в целях обеспечения исполнения требований имущественных взысканий наложен арест на денежные средства в размере 12 000 000 рублей, изъятые в ходе обыска по месту жительства гражданина Х., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 5 ст. 291, ч. 1 ст. 201 УК РФ.
Также мне бы хотелось заострить внимание на рассмотренные Колпинским районным судом Санкт-Петербурга 6 ходатайств органов предварительного следствия о наложении ареста на имущество в целях обеспечения гражданского иска, при отсутствии фактически заявленного иска, из которых 5 удовлетворено, по 1 ходатайству принято решение об отказе, поскольку жилое помещение являлось единственным пригодным для постоянного проживания. Основная часть ходатайств по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности (гл. 22 УК РФ). Аресты налагались на автомобили, земельные участки. Судьи удовлетворяли ходатайства о наложении ареста на основании предоставленных копий постановления о возбуждении уголовного дела, копий протоколов допроса обвиняемого, свидетелей, сведений о приобретении автомобилей и земельного участка, на которые накладывался арест, на денежные средства, перечисленные по указанию обвиняемого, а также документов о праве собственности на имущество.
Только одно из всех исследованных судебных решений было рассмотрено в апелляционном порядке, однако было оставлено без изменений.
Подводя итог, необходимо отметить, что арест имущества является эффективной обеспечительной мерой, которая позволяет государству обеспечить потерпевшему компенсацию причинённого преступлением ущерба. Наложение ареста на имущество является распространенной мерой обеспечения гражданских исков уголовного судопроизводства, а также штрафов и иных имущественных взысканий. Ее применение позволяет обеспечить защиту имущественных интересов граждан, чьи права были нарушены противозаконными действиями. Однако, несмотря на все положительные стороны, конечно же, также, как и все в этом мире, данный институт не идеален
и требует совершенствования. Это связанно не столько с постоянным развитием права и нужде в банальной модернизации, сколько с изначально неверным подходом к законодательному конструированию данного института. Низкий стандарт доказывания, широкие дискреционные полномочия следователя, а также использование ареста имущества без достаточных на то фактических оснований приводит к повсеместному применению данного института на практике, не редко граничащего с произволом. В результате чего мы сводим на нет значение такого фундаментального и полного комплекса прав, которым может обладать субъект в отношении своего имущества, как право собственности, которое может быть ограничено на неопределенный срок. Подобная тенденция может привести к превращению правового государства, в котором основными принципами являются защита свободы и прав человека, в неправовое (полицейское), где интересы государства довлеют над правами и свободами граждан.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРА:
Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2009 г. N 28 г. Москва "О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству"
Смирнов А.В. Уголовный процесс: учебник / А.В. Смирнов, К.Б. Калиновский; под общ. ред. А.В. Смирнова. 4-е изд., перераб. и доп. М.: КНОРУС, 2008. Рыжаков А.П. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) (9-е изд., перераб.) // СПС «КонсультантПлюс», 2014. Комментарий к уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / научн. ред. В.Т. Томин, М.П. Поляков. 6-е изд., перераб. и доп. М.: Издательство Юрайт, 2012.
Безлепкин Б.Т. Настольная книга следователя и дознавателя. М.: Проспект, 2013.
Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: учебник для вузов / под общ. ред. Г.М. Резника. М.; изд-во «Юрайт», 2013.
Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: учебник / отв. ред. П.А. Лупинская. М.: Юристъ. 2009.
Шаталов А.С. Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: учебный курс в 3-х томах. Т.1. Общие положения: Москва - Великий Новгород, ИД МПА-Пресс, 2012.
Уголовный процесс: учебник для бакалавров / под ред. В.П. Божьева. 3-е изд.. испр., и доп. М.: Издательство «Юрайт», 2012.
Булатов Б.Б., Дежнев А.С. Новеллы законодательного регулирования срока наложения ареста на имущество в уголовном судопроизводстве // Российский следователь. 2016. № 1.
Меженина Е.В. Наложение ареста на имущество как ограничение права собственности в российском уголовном судопроизводстве // Российский юридический журнал. 2016. № 2.
Постановление Конституционного Суда РФ от 21 октября 2014 г. N0 25-П «По делу о проверке конституционности положений частей третьей и девятой статьи 115 УПК РФ» // СЗ РФ. 2014. N0 44. Ст. 6128.
Комментарий к уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Л.Б. Алексеева, Л.Н. Башкатов, М В. Боровский и др.; отв. ред. И.Л. Петрухин, И. Б. Михайловская. 9-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2012. Уголовный процесс: учебник / под ред. Б. Б. Булатова и А. М. Баранова. 2-е изд. перераб. и доп. М.: «Юрайт», 2011.
Тутынин И. Б. Наложение ареста на имущество как способ взыскания процессуальных издержек // Законодательство. 2007. № 4.
Sokolov K.A.
student
St. Petersburg State University (St. Petersburg, Russia)
Tuzov A.G.
senior lecturer St. Petersburg State University (St. Petersburg, Russia)
LAW ENFORCEMENT PRACTICE OF ARRESTING PROPERTY IN CRIMINAL PROCESS IN RUSSIA
Abstract: the authors examine a criminal procedural institution - the seizure of property. The authors analyze and summarize the normative and doctrinal approaches to the interpretation of art. 115, 115.1 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation in their relationship with the institution ofprivate property law, formulate the clarification of the subject of hearings. The authors conducted a study and analysis of the law enforcement practice of the Kolpinsky District Court of St. Petersburg. The authors notes the peculiarities of the consideration of cases of this category by the courts, the main issues studied by the court when choosing this measure of procedural compulsion. As a result, the authors draw conclusions about the need to adjust the law enforcement practice in order to ensure the uniform application of the rules governing the procedure for the seizure of property, ensuring an interdisciplinary correlation of the application of these rules with the current legislation of the Russian Federation.
Keywords: criminal procedure, seizure of property, measures of criminal procedural coercion.
