Вопросы изучения приверженности лечению: критерии оценки и терминология

Домбровский Владислав Сергеевич; Омельяновский Виталий Владимирович

В. С. Домбровский1, В. В. Омельяновский1, 2

1 Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ, Москва, Россия

2 Научно-исследовательский финансовый институт Министерства финансов РФ, Москва, Россия

В статье обсуждается методология оценки приверженности лечению, описаны существующие критерии оценки и приведены примеры их расчетов. Предпринята попытка анализа применения русскоязычных терминов для обозначения изучаемых критериев.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: приверженность лечению, комплаентность, продолжительность соблюдения лечения, непрерывность лечения, оценка медицинских технологий, период выдачи, допустимый разрыв.

Study Questions of Treatment Compliance: Assessment Criteria and Terminology

V. S. Dombrovskiy1, V. V. Omelyanovskiy1 2

1 Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russia

2 Financial Scientific Research Institute of the Ministry of Finance of the Russian Federation, Moscow, Russia

The article touches upon assessment methodology of treatment compliance, describes existing assessment criteria and gives their sample calculations. Attempt was made to analyze the use of Russian terms for designation of criteria in question.

KEYWORDS: treatment compliance, compliance, treatment adherence duration, continuity of treatment, health technology assessment, period of distribution, acceptable gap.

Вопрос о соблюдении пациентом назначенного лечения всегда был и остается серьезной проблемой в z любой области медицины. Очевидно, что исход лече-— ния зависит не только от того, какие назначения будут о сделаны пациенту, но и насколько последовательно 2 пациент будет их соблюдать. Мотивация пациента и s ответственность, с которой он подходит к лечебному ^ процессу, могут играть решающую роль для достиже-

X

ш ния успеха.

° Традиционно в русскоязычной литературе выполнение рекомендаций врача описывают, используя тер-

^ мин «приверженность лечению» (см. раздел «Русско-

§ язычная терминология»). Приверженность лечению

х может определяться соблюдением режима дозирова-

jy ния лекарственного препарата, своевременностью и

^ полнотой выполнения лечебных процедур или диарее - тэ

о ностических мероприятий. В англоязычной литерату-s ре при описании приверженности терапии чаще всего используют термины «compliance» (дословный пере-■5 вод - «исполнительность»), «adherence» (дословный

перевод - «приверженность») и «persistence» (дословный перевод - «упорство, постоянство»).1

Снижение эффективности лечения и увеличение неоправданного риска возникновения нежелательных явлений может происходить как при недостаточном, так и при избыточном объеме принимаемых лекарств или лечебных мероприятий. В свою очередь многочисленные исследования показали, что недостаточное соблюдение дозировки и режима лечения приводит к повышенной заболеваемости и смертности от самых разнообразных болезней, а также к увеличению расходов на здравоохранение [1-5].

Учитывая несомненное влияние приверженности на оценку эффективности лекарственного препарата или медицинского изделия, целесообразно проводить анализ этого показателя при проведении клинических испытаний. Однако отсутствие методологии и еди-

1 Русскоязычные эквиваленты рассматриваемых терминов обсуждаются в разделе «Русскоязычная терминология».

Таблица 1. Распределение принятых пациентом ежедневных доз по дням недели за 2 месяца

Понедельник Вторник Среда Четверг Пятница Суббота Воскресенье

✓✓ ✓✓ ✓✓ ✓✓ ✓✓ ✓✓ ✓✓

✓✓ ✓ ✓✓ ✓✓ ✓✓ ✓ ✓✓

✓ ✓✓ ✓✓ ✓ ✓✓ ✓✓ ✓✓

✓✓ ✓✓ ✓✓ ✓✓

✓✓ ✓✓ ✓✓ ✓✓ ✓✓

✓✓ ✓✓ ✓✓ ✓✓

✓✓ ✓✓ ✓✓

нообразия в определении и методах оценки приверженности лечению, используемых в оригинальных исследованиях, затрудняет суммирование результатов и анализ исходов при проведении клинико-экономи-ческих исследований или мета-анализов.

Международным обществом фармакоэкономиче-ских исследований и оценки исходов (ISPOR) было инициировано создание рабочей группы, призванной разработать определения используемых терминов и наиболее приемлемые методики оценки соответствующих показателей. Эксперты рабочей группы отдают предпочтение термину«сошрИапсе», считая его основным и определяя как степень, в которой пациент соблюдает дозы и интервал между ними в соответствии с предписанным режимом дозирования [6]. Термин «adherence» рассматривается как синоним основному. Всемирная организация здравоохранения приводит определение термина «adherence» как степень, в которой прием лекарств, следование диете, изменение образа жизни пациентом соответствуют рекомендациям медицинского работника [7, 8]. В базе данных MeSH (MEDLINE/PubMed) иерархия терминов представлена так: «Medication Adherence» относится к категории «Patient Compliance», не включающей каких-либо других терминов. Соответственно, при введении одинаковых поисковых запросов больше ссылок дается на источники, содержащие термин «compliance». Таким образом, существует два синонимичных понятия, однако термин «compliance» рассматривается несколько шире и включает оба значения, тогда как «adherence» - только одно. С другой стороны, «adherence» не применяется для обозначения методов оценки приверженности лечению, а употребляется скорее как описательный термин. В отличие от этих терминов, характеризующих степень соблюдения рекомендаций врача за определенный промежуток времени, «persistence» характеризует время, в течение которого эти рекомендации соблюдаются. Рабочая группа ISPOR приводит определение, согласно которому «persistence» - это время от начала до прекращения терапии, проводимой в соответствии с рекомендациями врача.

К основным методам оценки приверженности лечению можно отнести анализ показателя, харак-

теризующего степень соблюдения назначенного лечения («compliance», «adherence»). Этот показатель рассчитывается за определенный период времени и приводится в процентах (рис.1). Для проспективного исследования наиболее подходящим является способ, пример которого приведен в таблице 1. В данном примере представлена фактическая частота применения пациентом лекарственного препарата, назначенного по две дозы в день. Показатель «compliance» составляет 100% (28 применений/28 прописанных доз) за первые 2 недели, 85,7% (24/28) за вторые 2 недели первого месяца, 57,1% (32/56) за второй месяц и, в целом, 75% (84/112) за два этих месяца.

В некоторых случаях исследователи ведут контроль путем подсчета оставшихся таблеток, но это недостаточно точный метод. В современных условиях в проспективном исследовании есть возможность контролировать число принятых пациентом доз электронным способом. Это может быть датчик, встроенный в крышку и записывающий время каждый раз, когда открывают контейнер с лекарственным препаратом. Таким образом создается возможность точно подсчитать количество ежедневно принятых доз и интервал времени между приемами2.

В ретроспективных исследованиях, где нет возможности непосредственно проконтролировать факт применения препарата, чаще всего используется метод, именуемый «medication possession ratio (MPR)» (дословный перевод - «отношение владения лекарством»). Он отражает отношение числа выданных доз к числу предписанных на период курса лечения [6]. Такие исследования обычно рассчитаны на длительный период времени (полгода, год, два и т. д.), но при этом набор единовременно выданных пациенту доз может хватать только на короткий срок (две недели, месяц, два месяца). Поэтому при расчетах выделяют каждый

2 Следует отметить, что рассматриваемые методы не учитывают случаи умышленной имитации применения препаратов, когда пациент избавляется от таблеток любыми способами, не принимая их. Данные методы позволяют учесть лишь элемент забывчивости или недостаточно ответственного отношения к режиму дозирования.

о ц,

о

4 о н ш

5

18

Рис. 1. Определение терминов «compliance» и «persistence» [6].

Р

О

L0 -О Ш

X

Ш

О ^

О X

X

ш

о

X

эпизод пополнения запаса лекарств3 у пациента (это может быть заводская упаковка или контейнер, или просто набор доз). MPR обычно рассчитывают следующим образом:

Количество дней, на которые был выдан запас лекарства, делят на количество дней отдельного периода выдачи [10] (количество дней каждого периода выдачи считается от первого дня этой выдачи до первого дня следующей выдачи).

Если показатель рассчитывается за несколько периодов выдачи лекарства, он также может именоваться как «continuous measure of adherence (CMA)» [11], т. е. долгосрочное измерение приверженности (в литературе также встречаются другие варианты этого наименования: «continuous measure of medication acquisition (CMA) [12], т. е. долгосрочное измерение обеспеченности лекарством, и «continuous multiple-interval measures of medication availability (CMA)» [11], т. е. долгосрочное, мульти-ин-тервальное измерение доступности лекарства). Обычно этот показатель рассчитывается как отношение суммы всех дней, на которые были выданы лекарства (не считая последней выдачи) к количеству дней между первой и последней выдачей [10]. Тем не менее, чаще всего авторы, не описывая методику расчета, применяют термин «MPR» как наиболее общий и распространенный.

Наряду с этими методами существует показатель, отображающий долю дней, во время которых пациенту не был доступен лекарственный препарат. Этот показатель именуется «continuous measure of medication gaps (CMG)» (долгосрочное измерение периодов без лекарств) и отображает отношение суммы дней между периодами выдачи и количеством дней между первой и последней выдачей [10]. При этом значения суммы дней между периодами выдачи могут быть как положительными (запоздавшая выдача), так и отрицательными (преждевременная выдача).

3 Каждое пополнение запаса лекарств можно называть эпизодом

Ч выдачи, а интервал времени, на который рассчитан этот запас, 2 периодом выдачи.

Существует еще множество других, редко используемых методов оценки описанных показателей, вводимых авторами с учетом специфики их исследований, и, как следствие, применяются новые (собственные) термины [12] (в данной статье [12] приведено много уникальных показателей с разъяснением методик подсчета) или новые формальные обозначения [13] (в статье [13] последние обозначены как CMA1, CMA2...CMA8).

Для полноценного анализа проблемы приверженности лечению, помимо измерения степени соблюдения рекомендаций врача за определенный промежуток времени, следует измерять время, в течение которого эти рекомендации соблюдаются. Для обозначения показателя, отображающего время соблюдения назначенного лечения, в англоязычной литературе применяется термин «persistence». Этот показатель можно использовать как в проспективных, так и в ретроспективных исследованиях, регистрируя время от момента начала лечения (или любого момента времени при продолжительном курсе терапии) до окончания наблюдения [6]. При анализе этого показателя обязательно должен быть принят максимально допустимый промежуток времени между дозами, именуемый допустимый разрыв, превышение которого может привести к снижению эффективности изучаемой терапии и ухудшению исходов. Согласно изложенному выше, «persistence» вычисляется как непрерывная количественная переменная, измеряемая в днях, в течение которых соблюдалось предписанное лечение (см. рис.1).

Как видно из примера, представленного в таблице 1, в случае если принять допустимый разрыв за 24 часа, этот показатель составит 29 дней, а в случае допустимого разрыва в 48 часов - 42 дня. Наиболее часто применяемая единица времени - дни, но за единицу измерения также могут быть приняты и месяцы, и годы [11].

Термин «persistence» также может обозначать качественный бинарный признак, измеряемый за определенный период времени (например, за 12 месяцев) в виде положительного («persistent») или отрицатель-

Таблица 2. Распределение применения нескольких препаратов пациентом в течение года (пример из презентации, представленной на !ЭР0Р) [16]

Месяца (30 дней)

Препарат Доступность (дни) 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 MPR (%)

1 360 ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ 100

2 360 ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ 100

3 180 ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ 50

4 90 ✓ ✓ ✓ 25

5 270 ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ ✓ 75

Итог 1260 PDC=0/360=0 MPR=(1260/5)/360=70

ного («nonpersistent») значения (соответствующего или несоответствующего установленным критериям) и выражаться в процентах от всей выборки [6]. Такой способ расчета в англоязычной литературе именуется как «estimated level of persistence with therapy (ELPT)» [14] (дословный перевод - «оценочный уровень соблюдения терапии»). Результаты могут быть представлены на кривой, похожей на кривую Капла-на-Мейера, с принятием прекращения лечения за наступление изучаемого исхода [11].

Клинические исходы лечения в равной степени зависят и от того, насколько тщательно и ответственно пациенты принимают свои лекарства, и от того, как долго они их принимают. В различных исследованиях, в зависимости от их специфики, предпочтение отдается подсчету и представлению либо «compliance», либо «persistence», либо обоих этих показателей.

Существует метод, изученный относительно недавно и именуемый в англоязычной литературе как «proportion of days covered (PDC)» (дословный перевод - «доля дней применения препаратов»). Свойства этого метода таковы, что позволяют отразить оба рассмотренных выше показателя («persistence» и «compliance») [10]. Его преимущество проявляется в случае, когда терапия предполагает применение нескольких препаратов. Он похож на MPR (или, скорее даже, CMA), но отличается более консервативным подсчетом, имеющим следующие особенности:

1. В знаменателе содержится количество дней между днем первой выдачи препарата и концом периода наблюдения;

2. При суммировании дней, на которые были выданы лекарства, учитывается доступность всех препаратов, входящих в курс лечения.

Например, если период наблюдения 1 год (365 дней), а первый набор лекарств пациент получил только на 10-й день, то в знаменателе будет 355 дней. Таким образом, даже если в процессе наблюдения пациент прекращает прием назначенных препаратов - период наблюдения остается тем же, т. е. наблюдение ведется до конца года и учитывается период с момента отказа от лечения (про-

явление свойства «persistence») [15]. Для учета доступности всех препаратов в числителе указываются дни, во время которых пациент обеспечен всеми выдаваемыми препаратами. И если MPR можно подсчитать для каждого препарата отдельно, то PDC строго отражает степень полноценного соблюдения предписанной комплексной терапии. В таблице 2 приведен пример, отображающий разницу между показателями MPR и PDC.

Из таблицы видно, что даже в случае достаточно высокого показателя MPR, альтернативный показатель (PDC) может иметь нулевое значение. При расчете MPR в числитель ставится сумма всех дней, когда были доступны хотя бы какие-то лекарственные препараты, а при расчете PCD только те дни, в которые применялся весь набор назначенных медикаментов. Как и при оценке «persistence» (также, рассчитываемого обычно для одного препарата), при определении PDC можно назначить допустимый разрыв, в случае превышения которого в отношении хотя бы одного препарата терапия будет считаться прерванной.

Русскоязычная терминология, характеризующая приверженность, представляет отдельный интерес, поскольку в нашей стране отсутствуют общепризнанные устоявшиеся понятия, что приводит к заметному терминологическому разногласию в научной литературе. Для анализа использования в русскоязычной литературе описанных выше терминов был проведен поиск в научной электронной библиотеке eLIBRARY.RU, прежде всего среди русскоязычных публикаций. На первом этапе поиска в каталоге журналов были выделены все медицинские издания, публикующие статьи на русском языке. Следующий этап заключался в проведении поиска полнотекстовых публикаций, в которых упоминались бы рассмотренные выше англоязычные термины. Цель данного анализа состояла в поиске расшифровки англоязычных терминов на русском языке в тексте публикации. Так, при вводе поискового запроса «compliance» найдено 1234 публикации, «persistence» - 901 публикация и «adherence» - 902 публикации (за все время, в 1157 журналах). Следует отметить, что термины «persistence» и «adherence» преимуществен-

о ц,

о ч о

I-

ш

s

20

CL

О

LÛ _ü m

х

ш

О ^

О X

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

X

ш

о

X

m ш

но встречаются в исследованиях, характеризующих поведение колоний бактерий или взаимодействие вирусов с клеткой. Для уточнения анализа поиск был сужен запросами «compliance & persistence & adherence», при котором удалось выявить 56 источников.

Полнотекстовые статьи были найдены для 34 публикаций, в 17 из которых применялось словосочетание «приверженность к лечению/терапии» (в 4-х статьях [17, 21, 29, 31]) или «приверженность лечению/ терапии» (в 13 статьях [18-20, 22-28, 30, 32, 33]), без привязки к какому-то конкретному англоязычному термину. Среди этих статей в одной также упоминался термин «комплайнс» [30], а в другой - «комплаентность» [18]. Еще в двух статьях использовалось слово «комплаентность» без привязки к англоязычному термину [34, 35]. В других 18 публикациях прослеживалась связь англоязычного термина и соответствующего ему русского слова/словосочетания. Русскоязычное «приверженность к лечению/терапии» употреблялось в двух статьях, означая англоязычный термин «adherence» [38, 41], и в двух, означая «compliance» [43, 44]. Выражение «приверженность лечению/терапии» (без предлога «к»), относящееся к термину «adherence», использовалось в пяти публикациях [36, 37, 39, 40, 42], и в трех статьях оно соответствовало термину «compliance» [45-47]. Русскоязычное «комплаентность» рядом с англоязычным «compliance» употреблялось в трех публикациях [41, 47, 48], причем в одной из них [47] «комплаентность» и «приверженность лечению/терапии» использовались как синонимы. В просмотренных статьях один раз встретился термин «non-compliance», указанный в скобках как пояснение к понятию «нарушения режима приема медикаментов» [39].

Приведем несколько цитат из статей, в которых даются разъяснения и определения в отношении данной темы в понимании авторов:

• «Понятие приверженности включает в себя пер-систенцию (то есть соблюдение необходимой продолжительности лечения) и комплаентность (то есть аккуратность выполнения назначений)» [49];

• «Приверженность к лечению разделяют на собственно комплайнс - подчинение и конкордантность - сотрудничество врача и пациента. Это привело к появлению в литературе вместо привычного термина комплайнс (подчинение, податливость) - термина конкордантность (согласие), или «adherence» (соблюдение рекомендаций)» [50];

• «В приверженности терапии пациента играют большую роль обе ее составляющие: комплаент-ность (compliance) или правильность и аккуратность приема препарата, длительность приема или упорство в лечении (persistence)» [48];

• «Согласно данной концепции, можно выделить два измерения приверженности фармакотерапии: во-первых, степень соответствия ежедневного

приема лекарства режиму, предписанному врачом (англ. compliance); во-вторых, степень соответствия продолжительности реального курса лечения рекомендованному (англ. persistence)» [51]. В двух публикациях обнаружены словосочетания, очевидно, относящиеся к термину «medication possession ratio (MPR)». В одной это был «коэффициент относительного времени обладания препаратом (ВОП)» [35], а в другой - «показатель приверженности лечению» [42].

Таким образом, в наиболее популярном в русскоязычной литературе смысле термин «приверженность лечению/терапии» чаще употребляется в отношении довольно общего понятия «adherence». В свою очередь термин «комплаентность» применяется как более узкое определение степени соответствия поведения пациента рекомендациям врача. Учитывая синонимичность терминов «adherence» и «compliance» в англоязычной литературе, возможно, что и в русской литературе эти два понятия используются как равнозначные. Однако, по мнению авторов, применение «приверженности лечению/ терапии» представляется более удобным. Если говорить об употреблении выражения «приверженность лечению/терапии» или «приверженность к лечению/ терапии», то наличие предлога значения не имеет, хотя в просмотренных публикация более распространен первый вариант.

Из терминов «комплаенс» и «комплаентность» чаще используется «комплаентность», видимо, как более предпочтительный. По данным нашего анализа, термин «persistence» мало популярен в русскоязычной литературе и никакого устоявшегося выражения для его обозначения не обнаружено. Можно приводить разные варианты словосочетаний, например: «длительность приема», «продолжительность соблюдения лечения», «продолжительность приверженности», «сохранение лечения». C точки зрения авторов наиболее подходящим является словосочетание «непрерывность лечения/терапии». При поиске в том же наборе русскоязычных журналов (1157), опубликованных за все время, конкретных англоязычных критериев оценки приверженности лечению получены следующие результаты: «medication possession ratio» (найдено 4 ссылки), «proportion of days covered» (найдено 7 ссылок), «continuous measure of adherence» (найдено 7 ссылок), «continuous measure of medication gaps» (найдено 2 ссылки), «estimated level of persistence with therapy» (найдено 10 ссылок). Каких-либо русскоязычных обозначений, соответствующих вводимым терминам, в найденных источниках не обнаружено. Применяя эти термины в публикации, лучше использовать их с указанием полного английского названия и его аббревиатуры (MPR, CMA, PDC, CMG, ELPT). Ниже приведены наиболее подходящие, с нашей точ-

ки зрения, русскоязычные эквиваленты основных англоязычных терминов:

• adherence - приверженность лечению/терапии;

• compliance - комплаентность;

• persistence - непрерывность лечения/терапии.

В заключение следует отметить, что применяя наиболее популярные русскоязычные термины или вводя более подходящие, на взгляд автора, словосочетания, целесообразно указывать оригинальные англоязычные названия и описывать соответствующие им применяемые методы оценки.

Соблюдению предписанного лечения в последнее время уделяется много внимания, особенно после появления доказательств, что шансы на излечение значительно выше у пациентов, строго соблюдающих назначенный режим [1-5]. В медицинскую практику внедряются новые технологии, способствующие повышению приверженности к терапии, - контейнеры с препаратами, снабженные программируемыми замками, функцией будильника и/ или оповещения на мобильное устройство с опцией настройки на определенный режим приема препарата, что обеспечивает активное информирование и побуждение пациентов к своевременному приему лекарств.

Тем не менее, на данный момент не существует одного универсального общепризнанного критерия оценки приверженности лечению, поэтому в разных случаях, в зависимости от специфичности изучаемой терапии, вопрос выбора определенного критерия ложится на исследователя.

ЛИТЕРАТУРА

1. DiMatteo M. R., Giordani P. J., Lepper H. S., Croghan T. W. Patient adherence and medical treatment outcomes: a meta-analysis. Med Care. 2002; Vol. 40; № 9: 794-811.

2. Cramer J. A. Partial medication compliance: the enigma in poor medical outcomes. Am J Manag Care. 1995; 1: 45-52.

3. Zyczynski T. M., Coyne K. S. Hypertension and current issues compliance and patient outcomes. Current Hypert Rep. 2000; Vol. 2(6): 510-514.

4. Avorn J., Monette J., Lacour A. et al. Persistence of use of lipid-lowering medications: a cross-national study. JAMA. 1998; 279: 1458-1462.

5. Howell N., Trotter R., Mottram D. R., Rowe P. H. Compliance with statins in primary care. Pharm J. 2004; 272: 1-40.

6. Cramer J. A., Roy A., Burrell A., Fairchild C. J., Fuldeore M. J., Ollendorf D. A., Wong P. K. Medication compliance and persistence: terminology and definitions. Value Health. 2008; 11(1): 44-47.

7. Haynes R. B. Determinants of compliance: The disease and the mechanics of treatment. Baltimore MD, Johns Hopkins University Press. 1979.

8. Rand C. S. Measuring adherence with therapy for chronic diseases: implications for the treatment of heterozygous familial hypercho-lesterolemia. American Journal of Cardiology. 1993; 72: 68D-74D.

9. Feinstein A. R. On white coat effects and the electronic monitoring of compliance. Arch Intern Med. 1990; 150: 1377-1378.

10. Peterson A. M. et al. A Checklist for medication rampliance and рersistence studies using retrospective databases. Value in Health. 2007; 10(1): 3-12.

11. Steiner J. F., Prochazka A. V. The assessment of refill compliance using pharmacy records: methods, validity, and applications. J Clin Epidemiol. 1997; 50(1): 105-116.

12. Hess L. M., Raebel M. A., Conner D. A., Malone D. C. Measurement of adherence in pharmacy administrative databases: a proposal for standard definitions and preferred measures. Ann Pharmacother. 2006; 40(7-8): 1280-1288.

13. Vollmer W. M., Xu M., Feldstein A., Smith D., Waterbury A., Rand C. Comparison of pharmacy-based measures of medication adherence. BMC Health Serv Res. 2012; 12: 155.

14. Dezii C. M. Persistence with drug therapy: a practical approach using administrative claims data. Manag Care. 2001; 10(2): 42-45.

15. Nau D. P. Pharmacy quality alliance. Proportion of Days Covered (PDC) as a preferred method of measuring medication adherence. URL: http://www.pqaalliance.org/files/PDCvsMPRfinal.pdf (дата обращения 24.02.2015).

16. Barner J. C. Medication adherence: Focus on secondary database analysis. ISPOR Student Forum Presentation. February 24, 2010.

17. Результаты исследования препарата Бонвива. Пресс-релиз. Научно-практическая ревматология. 2006; № 5: 96-100.

18. Загидуллин Н. Ш., Загидуллин Ш. З. Приверженность терапии статинами. Кардиоваскулярная терапия и профилактика. 2008; 7(1): 107-111.

19. Кукес В. Г., Сычев Д. А. Все ли пролонгированные лекарственные формы нифедипина одинаковы? Рациональная фармакотерапия в кардиологии. 2006; 2(1): 49-54.

20. Евстигнеева Л. П., Усенко К. П. Лечение пациентов с остеопо-розом: рекомендации и реальность. Уральский медицинский журнал. 2009; № 2: 39-45.

21. Асташкин Е. И., Глезер М. Г. Ожирение и артериальная гипертония. Проблемы женского здоровья. 2008; 3(4): 23-33.

22. Моисеев С. В., Фомин В. В. Как преодолеть инерцию в лечении артериальной гипертонии. Врач. 2007; № 1: 13-16.

23. Погосова Г. В., Колтунов И. Е., Мелик-Оганджанян Г. Ю., Соколова О. Ю. Приверженность лечению сердечно-сосудистых заболеваний: проблема врачей и пациентов. Кардиоваскулярная терапия и профилактика. 2009; 8(4): 98-102.

24. Торопцова Н. В., Беневоленская Л. И. Результаты применения золедроновой кислоты в лечении остеопороза. Остеопороз и остеопатии. 2008; 2(2): 25-28.

25. Торопцова Н. В., Беневоленская Л. И. Бисфосфонаты: приверженность терапии - залог успешного лечения остеопороза. Современная ревматология. 2008; № 1: 78-81.

26. Торопцова Н. В. Роль витамина D в эффективности антирезорб-тивной терапии. Современная ревматология. 2009; № 2: 78-81.

27. Блокаторы рецепторов ангиотензина II: когда с них следует начинать антигипертензивную терапию? Клиническая нефрология. 2010; № 3: 13-18.

28. Фомин В. В., Панасюк В. В. Распространенные ошибки в антиги-пертензивной терапии. Клиническая нефрология. 2010; № 5: 64-69.

29. Астафьева Н. Г., Гамова И. В., Кобзев Д. Ю., Удовиченко Е. Н., Перфилова И. А. Приверженность к ингаляционной терапии и контроль бронхиальной астмы. Российский аллергологический журнал. 2011; № 1: 88-99.

30. Куроедов А. В. Клинико-экономические подходы в лечении больных глаукомой. Офтальмологические ведомости. 2010; 3(1): 51-62.

31. Фанг Е. С., Спектор Т. Д. Приверженность к лечению остео-пороза: вопрос переносимости, режима лечения или исключительно хорошего диалога с пациентом? Остеопороз и остеопатии. 2010; № 3: 42-49.

32. Баранова И. А. Терапия остеопороза золедроновой кислотой 5 мг один раз в год: фокус на пациента. Современная ревматология. 2011; № 3: 6-17.

33. Papapoulos S. E., Schimmer R. S. Изменения костного ремодели-рования и эффективность в плане предотвращения переломов на фоне интермиттирующего приёма бисфосфонатов: результаты клинических исследований ибандроната. Сибирский медицинский журнал (Иркутск). 2007; 74(7): 6-11.

34. Добровольская Л. М., Курбанова В. В., Сардинов Р. Т. Клиническая эффективность и безопасность применения комбинированного препарата гликлазида и метформина. Русский медицинский журнал. 2012; 20(13): 661-664.

21

о ц,

о

4 о н ш

5

22

Р

о

L0 _0 m

х

ш

О ^

О X

X

ш

о

X

ш

35. Ашер-Сванум Х., Фуриак Н., Лаусон А., Клейн Т., Смолен Л., Конлей Р., Каллер С. Экономическая эффективность нескольких атипичных антипсихотиков в виде таблеток для рассасывания по сравнению со стандартной пероральной терапией при лечении шизофрении в США. Современная терапия психических расстройств. 2012; № 2: 9-16.

36. Погосова Г. В., Белова Ю. С., Рославцева А. Н. Приверженность к лечению артериальной гипертонии и ишемической болезни сердца - ключевой элемент снижения сердечно-сосудистой смертности. Кардиоваскулярная терапия и профилактика. 2007; 6(1): 99-104.

37. Рябицева Л. Ф., Солодовников А. Г., Лесняк О. М. Изучение приверженности лечению больных хроническими заболеваниями на модели ревматоидного артрита, ее детерминанты и влияние на исходы заболевания. Уральский медицинский журнал. 2009; 2: 32-38.

38. Загидуллин Н. Ш., Загидуллин Ш. З. Комплаенс при терапии статинами. Проблемы женского здоровья. 2008; 3(1): 57-61.

39. Суркова Е. В., Мельникова О. Г. Приверженность медикаментозному лечению при сахарном диабете 2 типа: результаты анкетирования больных. Сахарный диабет. 2009; № 1: 48-50.

40. Бубнова М. Г., Аронов Д. М., Вигдорчик А. В. Эффективность и безопасность терапии флувастатином форте у пожилых пациентов - открытое российское наблюдение и анализ приверженности терапии статинами, программа эффорт. Кардиосоматика. 2011; № 3: 13-22.

41. Фирсова Л. Д., Калашникова Н. Г., Котельникова А. В., Комис-саренко И. А. Приверженность к лечению больных хроническими заболеваниями органов пищеварения. Экспериментальная и клиническая гастроэнтерология. 2011; № 8: 34-37.

42. Калашникова М. Ф., Бондарева И. Б., Лиходей Н. В. Приверженность лечению при сахарном диабете 2-го типа: определение понятия, современные методы оценки пациентами проводимого лечения. Лечащий врач. 2015; № 3: 27.

43. Агеев Ф. Т., Смирнова М. Д., Фофанова Т. В. Повышение приверженности к терапии: «дело техники»? Журнал сердечная недостаточность. 2011; 12(4): 238-243.

44. Омельяновский В. В., Авксентьева М. В., Ивахненко О. И., Хайлов П. М., Цфасман Ф. М., Зорин Н. А. Оценка клини-ко-экономической эффективности лечения шизофрении атипичными антипсихотиками пролонгированного действия в инъекционной форме с учетом приверженности пациентов к терапии. Социальная и клиническая психиатрия. 2012; 22(3): 51-60.

45. Сафонова Ю. А., Косульникова Е. Н., Зубкова И. И., Евстигнеева Л. П., Зоткин Е. Г. Особенности ведения больных с сениль-ным остеопорозом. Вестник Северо-Западного государственного медицинского университета им. И. И. Мечникова. 2011; 3(3): 90-98.

46. Кириченко А. А. Лерканидипин - блокатор кальциевых каналов III поколения. Системные гипертензии. 2012; № 2: 14—19.

47. Остроумова О. Д., Гусева Т. Ф., Бондарец О. В. Использование фиксированных комбинаций антигипертензивных средств - панацея в снижении сердечно-сосудистых осложнений? Системные гипертензии. 2012; № 3: 34-39.

48. Скрипникова И. А., Рожинская Л. Я. Применение дженериков - способ повышения приверженности лечению остеопороза. Остеопороз и остеопатии. 2010; № 3: 36-40.

49. Лялина В. В., Мылов Н. М., Дмитриева Е. Г., Корвяков Е. Л. Изучение переносимости алендроната 70 мг (фосамакс 70 мг один раз в неделю) и причин отмены лечения у больных постмено-паузальным остеопорозом в условиях реальной клинической практики. Остеопороз и остеопатии. 2007; 3(3): 31-35.

50. Осипенко М. Ф., Бикбулатова Е. А., Константинов В. И. Ком-плайнс: определяющие факторы и пути оптимизации приверженности к лечению. Сибирское медицинское обозрение. 2010; 5 (65): 94-97.

51. Голубев С. А. Фиксированные лекарственные комбинации в лечении артериальной гипертензии: фармакоэкономические и организационные аспекты. Медицинские новости. 2011; № 11: 39-45.

REFERENCES: