Воображение - путь постижения бытия Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

Н.А. Ильинова

кандидат социологических наук, доцент, заведующая кафедрой философии и социологии Адыгейского государственного университета*

С.А. Ляушева

доктор философских наук, профессор, профессор кафедры философии и социологии Адыгейского государственного университета**

Воображение - путь постижения бытия

Реальность значительно объемнее всех своих многочисленных определений, которые основаны на логических принципах. Реальность с точки зрения основных направлений неклассической философии - это сфера воображаемого, это чистая возможность всякой реальности как собственного конкретного выражения. И по этой причине воображение и разные версии его понимания нуждаются в пристальном исследовании.

По сей день воображение никак не дифференцируется от фантазии, вымысла, фантазмов и прочих реалий, которые занимают свое вполне самостоятельное место и значение в жизни сознания и культуры в целом и при этом качественно отличаются от воображения. Между тем такое разграничение крайне необходимо и актуально в силу того, что существуют разные формы приращения представлений о мире: те, что узко субъективны, случайны и произвольны, и те, что составляют серьезный фундамент сознания вообще.

Историко-философский аспект нашего исследования позволяет подчеркнуть недостаточность внимания таких великих фигур в философии, как Платон, Кант и Гегель, к идее воображения как онтологического явления, причем явление понимается нами не как диалектическое единство «явление-сущность», а как явление сознания и бытия.

Воображение для нас - это способность сознания создавать образы и идеи, отличающиеся целостностью и новизной, воображение тесно связано со свободой и постоянно порождает интерпретации наличного.

К воображению нельзя относиться как к чему-то нереальному, иллюзорному, выдуманному, а значит, случайному. Воображение имеет онтологический статус, оно обеспечивает и единство сознания как его важнейший механизм, и переход из субъективной реальности к миру культуры и обратно. Мы исследуем место воображения и в сознании, и во взаимодействии сознания и бытия.

* Ильинова Надежда Александровна, e-mail: nady_i@bk.ru

** Ляушева Светлана Аслановна, e-mail: lyausheva@rambler.ru

В диалогах Платона было представлено определенное понимание воображения как специфической игры образов, в которой человек пребывает в царстве своей фактической единичности, случайности и конечности. При этом следует подчеркнуть, что значение воображения оценивается Платоном двойственно. Там, где Платон непосредственно употребляет само понятие «воображение», он характеризует в общем-то низшую способность человеческой души, которая вместе с тем играет одну из ведущих ролей в познавательных актах и жизни в целом, участвуя в формировании того самого мнения, которое всей греческой мыслью однозначно противопоставлялось истинному знанию вещей (или эйдосов). Воображение как игра души словно уводит человека в сторону от созерцания идеального всеобщего и, следовательно, от истинного жизненного пути, на котором возможно достижение счастья, блага и разумного устройства. В «Кратиле» Платон пишет следующее: «Итак, если не все сразу одинаково для всех и всегда и если не особо для каждого существует каждая вещь, то ясно, что сами вещи имеют некую собственную устойчивую сущность безотносительно к нам и независимо от нас и не по прихоти нашего воображения... но они возникают сами по себе, соответственно своей сущности»1. Как видно, в «Кратиле» великий греческий мыслитель даже более прямолинеен в оценке значения воображения в жизни человека. На его долю приходится все то, что образует помехи в причастии индивида к всеобщему.

С другой стороны, диалоги Платона свидетельствуют и о том, что с воображением все же связывалось устремление души к чисто интеллектуальной (духовной) продуктивной деятельности, а именно создание образов на основе знаменитой платоновской схемы припоминания. При этом именно путь интеллектуального творчества есть путь к единому. Подчеркнем, что уже Платон связывает математическое познание, развитие геометрии именно с воображением. Что особенно важно, поскольку значительно позднее Кант будет апеллировать именно к математике и геометрии в объяснении необходимости экспликации как трансцендентального уровня субъективности, так и конкретно значения воображения в познании соответствующих обусловленных формально (в кантовском смысле этого слова, о котором ниже) сущностей. Платон же, например, в диалоге «Тимей», указывает на то, что познание идеальных пространственных фигур (геометрических объектов) осуществляется некой способностью души, не тождественной чистой мысли или чувственности. В «Тимее» с воображающей силой или склонностью души связывается сущность самого чистого пространства как такового, которое может быть дано в опыте только в виде неких фигур (протяжение, о котором будут писать Декарт, Спиноза, Ньютон и др. в Новое время). Восприятие пространства как такового в его чистоте реализуется посредством «некоего незаконного умозаключения, и поверить в него почти невозможно. Мы

1 Платон. Кратил // Платон. Апология Сократа. Критон. Протагор. М. : Мысль, 1999. С. 617.

видим его как бы в грезах и утверждаем, будто всякому бытию непременно должно быть где-то, в каком-то месте и занимать какое-то пространство, а то, что не находится ни на земле, ни на небесах, будто бы и не существует»1.

Воображение здесь - способ опосредствования изменения и результата изменения. Платон и платонизм в его первом классическом варианте, следовательно, с учетом специфики античной мысли в целом, тем не менее в объяснении значения воображения как способности души дистанцироваться от эмпирической реальности и правомерно на этом пути дистанцирования нащупывать необходимое и всеобщее заложили основы выявления, кристаллизации и трансляции онтологического фундамента культуры в самом широком смысле слова как метода и продукта человеческой деятельности, сущность которых связана с мышлением.

Таким образом, понятно, что воображение уже не может просто исключаться из опыта человека, поскольку тот стремится к всеобщему, к благу и истине. Само воображение (уподобление чувственного «материала» неким умственным конструкциям) не является конституированием этого идеального мира, но образует тропу к нему. Этот аспект воображения подчеркивается и Аристотелем: «Оно не возникает без ощущения, а без воображения невозможно никакое составление суждений»2. В каком-то смысле мир воображаемого для античной мысли - это мир пустых оболочек, не имеющих никакого материального содержания.

Безусловно, традиция платонизма - один из ключевых столпов всей европейской философии и культуры без исключения. Но постулирование в его рамках на уровне самого Платона, а также позднеэллин-ского неоплатонизма (у Плотина и Прокла) высшего уровня бытия, мира идеальных сущностей, чистого всеобщего как такового, не могло в принципе позволить вычленить проблему воображения в связи с объяснением сущности самого сознания, субъекта и опыта. Для античной мысли в целом душа (человек, отдельный индивид) и бытие, всеобщее, разделены в своих абстрактных выражениях, и проблема сознания в современном смысле слова отсутствует.

Следующий наш шаг - это выяснение того, что вообще такое для Канта воображение? Под формой пространства, выступающей априорной формой внешнего созерцания, субъект воспринимает внешний мир, включая собственную телесную данность (равно как и других людей). Важнейший аргумент, который приводит Кант в пользу своего тезиса об априорной субъективной природе пространственной формы перцепции, связан с успешным развитием геометрии.

Время есть аналогичная априорная форма внутреннего «чувства», т. е. строго говоря, самосознания. Если бы это было не так, то «никакое

1 Платон. Тимей // Платон. Соч. : в 4 т. М. : Мысль, 1994. Т. 3. С. 455.

2 Аристотель. О душе // Аристотель. Соч. : в 4 т. М. : Мысль, 1976. Т. 1. С. 429.

понятие не могло бы уяснить возможность изменения, т. е. соединения противоречаще-противоположных предикатов в одном и том же объекте»1. Получение нового знания представляет собой процесс подведения полученного под формой пространства внешнего чувственно многообразного «материала» под ту или иную категорию (всего Кант выделяет четыре группы категорий - количества, качества, отношения, модальности).

Дискурсивный характер знания он прочно связывает с временной формой самосознания. Последнее не есть декартовский математический нуль как только начало отсчета. Оно есть начало и конец пути сознания, в котором вплетены как чистая форма, так и содержание, т. е. то, что под формой пространства требует как раз силы воображения для собственного отождествления через различие или взрез всеобщего (эмпирический опыт во всей своей полноте). Трансцендентальная структура субъективности потому и является тектоничным образованием, что преимущественным в ней выступает само отношение, а не конечные пункты: «Предметы опыта никогда не даны сами по себе: они даны только в опыте и помимо него вовсе не существуют»2.

Воображение само по себе в указанной структуре занимает собственно центральное место. В умозаключении как связывании субъекта с предикатом, категории (понятия) с оформленным ранее воспринятым чувственным материалом, трансцендентальный субъект всегда закладывает в качестве «инструмента» первоначально-синтетического единства апперцепции трансцендентальную схему, которую для современного читателя для удобства можно сравнить с действием распределительного механизма. Эта схема связана с воображением, функция которого -продуцирование образа предмета. Сама по себе схема еще не есть образ, она скорее является условием априорного синтеза через посредство самосознания. Как условие, схема есть свидетельство временной формы апперцепции и носит «идеальный» характер. А вот продукт воображения всегда конкретен в том смысле, что рисует в сознании не понятие, например, треугольника, а сам этот треугольник как таковой! Он есть «продукт эмпирической способности продуктивного воображения, а схема чувственных понятий (как фигур в пространстве) есть продукт и как бы монограмма чистой способности воображения a priori»3. Воображение, следовательно, по самой своей природе носит всегда продуктивный характер. Оно не может быть непродуктивным.

Воображение создает прочное основание связывания понятия треугольника, отраженного в трансцендентальной схеме треугольника, с наглядно зримым образом треугольника. Ибо в понятии треугольника -фигуры с тремя сторонами, тремя углами и т. д. - вовсе не заложено путей выхода на зримый конкретный треугольник. Схема, как мы помним, выполняет, условно говоря, функцию «матричного» распределения по-

1 Кант И. Критика чистого разума / пер. с нем. Н.О. Лосского. М. : Наука, 1999. С. 57.

2 Там же. С. 314.

3 Там же. С. 128.

лученных чувственных данных по определенным категориальным «сеткам» (единство же сетки фундируется единством самосознания во времени). Схема носит априорный характер. Поэтому человеку, чтобы вообразить конкретный треугольник, вовсе не обязательно обращаться всякий раз к поиску некоторого наглядного геометрического «пособия». Треугольник любой фактуры с удивительной легкостью и молниеносной быстротой рисуется в нашем сознании. Кант говорит о «репродуктивной» трансцендентальной способности воображения и продуктивной. Обе эти грани в сущности едины, поскольку относятся к условиям опыта и самотождественности сознания. Репродуктивный синтез позволяет как раз «собрать воедино» образ любой фигуры или даже просто прямой линии из практически бесконечного множества представлений о каждой «точке» этой фигуры, из которого складывается некоторое протяженное объемное «тело». Как пишет сам Кант, «без сомнения, если я мысленно провожу линию, или представляю себе время от одного полудня до другого, или хочу лишь представить себе какое-нибудь число, я необходимо должен сначала брать одно за другим представления, входящие в состав этих многообразий. При этом если бы я постоянно забывал предшествующие представления (первые части линии, предшествующие части времени или последовательно представляемые единицы) и не воспроизводил их, переходя к следующим, то у меня никогда не возникло бы целое представление...»1. Таким образом, воображение само как бы наглядно демонстрирует трансцендентальное единство апперцепции в его действии. Воображение прямо связано со временем. Так как только во времени (как априорном условии) возможно реализовать синтез многообразного в тот или иной образ.

Важно понять в данном случае, что в кантовской концепции воображение рассматривается не как процесс творения чего-то не существующего в эмпирическом (реальном) опыте, а как непосредственно именно то, что и конституирует этот опыт и доводит его до логического максимума реализованного взаимного опосредствования сознания и мира. Способность воображения позволяет сознанию видеть и знать мир как целое, связывать одно явление с другим, понимать отношения между различными фактами и процессами, понятиями и эмпирическими структурами. Без воображения было бы невозможно ни ассоциировать явления, ни воспроизвести их. И ассоциация, и воспроизведение вторичны по отношению к воображению как первичному условию и методу конституирования опыта сознания.

Воображение наполняет сознание внутренним миром, образным «пространством», и это внутреннее уже нельзя просто выплеснуть, вычеркнуть из опыта без разрушения самого этого опыта. Опыт есть прочная бытийная связь сознания с миром. Само качество «бытийности» в системе кантовской философии получает совершенно новый смысл,

1 Кант И. Критика чистого разума. С. 136.

утраченный в свое время благодаря усилиям рационалистов и сенсуалистов XVII в.: бытие предмета не редуцируется к голой эмпирической фактичности, бытие есть всегда бытие целого, а бытие целого возможно через опосредующее отношение сознания и предмета.

Вместе с тем, если мы посмотрим на эволюцию немецкой классической философии от Канта к Гегелю, станет очевидно, что только посредством воображения оказалось возможным разрешить вообще проблему отношения человеческого опыта, жизни, мышления и Абсолютного, Божественного.

Воображение, во-первых, Гегель рассматривает в рамках «Философии духа» на уровне экспликации феноменологических характеристик субъективности. «Философия духа», как известно, является третьей частью его Энциклопедии философских наук как зрелого варианта системы философии в качестве некоторого знания, опубликованной в 1817 г. Свойства и роль воображения в жизни сознания, которые представлены в тексте этой работы, находят также свое подтверждение в более поздних «Лекциях» по философии духа, записи которых учениками Гегеля впервые были опубликованы в Германии только в 1994 г. (и совсем недавно появились первые опыты их переводов на русский язык). Даже если при этом делать скидку на то, что текст «Лекций» не есть аутентичный текст самого Гегеля.

Во-вторых, что самое главное, весь замысел и вся специфика гегелевской системы в широком смысле этого слова, включая ранние работы и «Феноменологию духа», были связаны с обоснованием утвердительной силы мышления. Само мышление стало впервые рассматриваться не только как способность человека, позволяющая ему выделяться из мира естественной природы и которая сосуществует наряду с другими (психика, эмоции, чувства, память и т. п. конструкты, в кругу которых античная и средневековая мысль пыталась сыскать истинный способ отношения конечного и бесконечного), но как форма выражения абсолютного измерения или содержания человеческого бытия. Всю историю человеческой культуры, включая предметно-практические стороны и аспекты жизнедеятельности индивидов и общества, мышление, искусство, религию и, наконец, саму философию, Гегель рассматривает с точки зрения внутреннего развития указанной формы выражения от простой и конечной (не адекватной самому Абсолюту) к бесконечной как форме абсолютного знания, в котором сознанию уже ничего не противостоит в виде того, что не определялось бы им самим. Это развитие и есть не что иное, как самосознание, обретающее самоё себя в качестве собственного предмета. «Истина есть целое, - пишет Гегель. - Но целое есть только сущность, завершающаяся через свое развитие. Об абсолютном нужно сказать, что оно по существу есть результат, что оно лишь в конце есть то, что оно есть поистине; и в том-то и состоит его

природа, что оно есть действительное, субъект, или становление самим собою для себя»1.

Проведенный анализ свидетельствует о том, что итог развития всего классического способа философствования и вообще мыслительной символизации антропологического опыта вывел формулу права на время и само бытие мира, конституируемого мыслью. Воображение обрело статус не одной из партикулярных способностей сознания, лишь частично выражающих саму его суть, структуру и метод действования, а непосредственной формы соотношения сознания с миром и «примирения» (Гегель) философского разума с действительностью. Высочайшее утверждение силы и энергии мышления: мир, в котором самоутверждается сознание через воображение, обладает в себе и для себя абсолютным пределом. Воображение в этом качестве оказалось теснейшим образом связано с самосознанием и темпоральным единством опыта. Воображающее сознание не одиноко. Самооткрытие глубины сознания есть становление для себя мира как целого.

Ильинова Н.А., Ляушева С.А. Воображение - путь постижения бытия. В рамках основных направлений неклассической философии воображаемое рассматривается как чистая возможность всякой реальности. Поэтому авторы считают, что исследование разных версий понимания воображения особенно актуально. Представители классического способа философствования придают воображению статус непосредственной формы соотношения сознания с миром и «примирения» (Гегель) философского разума с действительностью.

Ключевые слова: бытие, воображение, онтология, познание, сознание.

Ilyinova N.A., Lyausheva S.A. Imagination is the way to comprehend being. Within the framework of the main directions of nonclassical philosophy, the imaginary is viewed as the pure possibility of all reality. Therefore, the authors believe that the study of different versions of understanding the imagination is particularly relevant. Representatives of the classical method of philosophizing give the imagination the status of a direct form of the correlation of consciousness with the world and "reconciliation" (Hegel) of philosophical reason with reality.

Keywords: being, imagination, ontology, cognition, consciousness.

1 Гегель Г.В.Ф. Феноменология духа. СПб. : Наука, 2002. С. 10.