CC BY
53
Тихонов Р. В.
(Елец)
УДК 904
ВОЕННЫЕ ПОСЕЛЕНИЯ И ФОРТИФИКАЦИОННЫЕ СООРУЖЕНИЯ ЭЛЛИНИСТИЧЕСКОЙ БАКТРИИ
После завоевания Бактрии Александром Македонским в стране начинается эллинистический период, который продолжался вплоть до нашествия юечжийских племен. Письменные источники, главным образом в лице греко-римской традиции, сохранили достаточно скудные сведения об истории Бактрии вышеуказанного периода. Тем не менее, они представляли ее страной тысячи городов и прославляли могущество греко-бактрийских басилевсов. Материалы, полученные в ходе многочисленных исследований, позволяют выделить различные типы населенных пунктов эллинистической Бактрии. Среди них были полис, городской центр, частная усадьба. Особая роль в структуре поселений принадлежала крепостям и фортификационным сооружениям. Крепости выполняли не только оборонительные функции, но и были возведены в стратегически важных местах с целью контроля над переправами и торговыми путями. Ярким примером подобных сооружений являются горная крепость Узундара и Кампыртепа. Если Узундара была, очевидно, военной крепостью в полном смысле этого слова, то у Кампыртепа имелись и другие задачи. Она была построена для контроля над переправой через Окс, вероятно, в последней четверти IV в. до н. э., а с течением времени стала обслуживать торговые караваны, проходящие через ее территорию, и превратилась в небольшое двухчастное поселение. В Бактрии эллинистической эпохи также зафиксировано строительство мощных фортификационных стен, главная цель которых заключалась в обороне северных границ государства и Балхского оазиса, где располагалась столица государства. Их появление, видимо, связано с прямым влиянием со стороны греческой строительной традиции.
Ключевые слова: Бактрия, эллинизм, военные крепости, крепости у переправ, Дар-бандская и Балхская оборонительные стены.
After the conquest of Bactria by Alexander the Great, the Hellenistic period begins in the country, which lasted until the invasion of the Yuejian tribes. Written sources mainly in the person of the Greco-Roman tradition have preserved rather scarce information about the history of Bactria in the aforementioned period of time. However, they represented it as a country of thousands of cities and glorified the power of the Greco-Bactrian Basileus. The materials obtained in the course of numerous studies allow us to distinguish various types of settlements of the Hellenistic Bactria. Among them Greek city, city center, private estate. A special role in the structure of settlements belonged to fortresses and fortifications. The Fortresses performed not only defensive functions, but were also erected in strategically important places in order to control ferries and trade routes. A striking example of such structures is the mountain Fortress of Uzundara and Kampyrtepa. If Uzundara was obviously a military fortress in the full sense of the word, then Kampyrtepa had other tasks. It was built to control the crossing of the Oxus, probably in the last quarter of the 4th century BC, and over time began to serve the trade caravans passing through its territory and turned into a small two-part settlement. In Bactria of the Hellenistic period, the construction ofpowerful fortification walls was also recorded, the main purpose of which was to defend the northern borders of the state and the Balkh oasis, where the capital of the state was located. Their appearance, apparently, is associated with direct influence from the Greek building tradition.
Key words: Bactria, the Hellenism, military Fortresses, Fortresses at the crossings, Darband and Balkh defensive walls.
DOI: 10.24888/2410-4205-2020-24-3-96-101
В системе обороны эллинистической Бактрии по археологическим материалам прослеживаются несколько тенденций. Первая из них связана с укреплением северных границ государства, где была возведена Дарбандская стена и целая серия крепостей, главная функция которых заключалась в охране вверенных территорий. Вторая тенденция соотносится с обеспечением контроля над стратегически важными переправами и торговыми путями. В данном случае крепость не только занималась охранными мероприятиями, но и, вероятно, торгово-экономическими операциями. И, наконец, третью характеризует фортификационная стена Балхского оазиса, усиливавшая обороноспособность столицы государства.
Дарбандская стена располагается в Байсунском районе в черте современного кишлака Дербент в Узбекистане. Данная местность нередко упоминается в исторических источниках в связи с ее важнейшим стратегическим значением. На современном этапе она сохранилась лишь частично и на определенных участках.
Археологические работы здесь были начаты в 1969 г. и были продолжены в 1986 г. под руководством Э. В. Ртвеладзе. Удалось установить общую протяженность стены, которая составляет около 1,5 км, высота на некоторых участках достигает 5 м. С внутренней и внешней стороны сложена из квадратных сырцовых кирпичей, а внутреннее пространство было заполнено камнем и землей. Возведение стены относится к кушанскому времени. На данную датировку указывал формат сырцового кирпича и найденные в стене фрагменты керамических сосудов [13, с. 16-17].
В 1989-1990 и 1996 гг. археологическими исследованиями фортификационного сооружения руководили Ш. Рахманов и К. Рапен. Материалы, полученные в ходе работ, позволили сделать вывод о том, что крепостная стена возводится уже в греко-бактрийскую эпоху [11, с. 26; 10, с. 26; 18, р. 48]. В то же время нельзя полностью исключать и того факта, что к греко-бактрийской эпохе относится только лишь строительство стены на определенной территории, а свое окончательное оформление она получает уже в кушанский период, возможно, в эпоху правления Вимы Такто [13, с. 20].
Оборонительно-дозорная крепость Курганзол была открыта в южных предгорьях Байсунтау на высоте более 900 м над уровнем моря. Археологические раскопки на памятнике проводили сотрудники Байсунской научной экспедиции во главе с Л. М. Сверчковым в 2004-2008 гг. В ходе работ было выделено два основных этапа в истории крепости. На первом из них создается кольцевой периметр, а затем обустраивается внутреннее пространство. Крепость обводится стеной толщиной около 2,6 м и усиливается полукруглыми башнями. Основным строительным материалом является прямоугольный сырцовый кирпич. Внутренняя застройка представлена двумя обособленными блоками, включающими несколько помещений жилого и хозяйственного характера. Обращает на себя внимание помещение 4, интерпретируемое как ванная комната. Повседневная жизнь обитателей крепости была сосредоточена на территории двора. На втором этапе происходит ремонт стен и проходов в башни, внутри крепости появляются 10 ям бытового и хозяйственного назначения [16, с. 15-94].
В процессе раскопок крепости был выявлен богатый керамический комплекс, найдены несколько предметов из железа, кости, каменные зернотерки, терочники, точила, ядра, ткацкие грузила из необожженной глины биконической и пирамидальной формы [16, с. 97-111]. Л. М. Сверчков предлагает отнести появление Курганзола ко времени походов Александра Македонского в Среднюю Азию [16, с. 11]. В то же время Г. А. Кошеленко достаточно убедительно показал несостоятельность датировки данной крепости концом IV в. до н. э. [7, с. 208-209]. С 2013 г. проводятся археологические исследования крепости Узундара силами сотрудников Бактрийского отряда Среднеазиатской археологической экспедиции и Тохаристанской археологической экспедиции Института искусствознания АН РУз. Каменная крепость Узундара расположена в Байсунских горах на высоте более
1650 м. В плане она ромбовидной формы, в юго-восточном углу находится подтреугольная цитадель. Общая протяженность крепостных стен составляет более 900 м. Все они сложены из камня с внутренней и внешней стороны, а образовавшееся пространство между ними забутовано камнем, гравием и глиной. Толщина стен достигает 3,5 м. Фортификацию крепости усиливали десять башен, возведенных на расстоянии от 25 до 170 м друг от друга. С целью визуального контроля над ущельем Узундара была построена одиннадцатая башня. Неподалеку от южной башни вскрыто помещение, полностью вырубленное в скале и, вероятно, представляющее собой некое хранилище [5].
В процессе исследования крепости собран представительный комплекс находок, характеризующий различные стороны жизни военного гарнизона, расквартированного на данной территории. Большую его часть составляют находки вооружения. Это наконечники стрел, дротики, ядра пращи, фрагменты доспеха. Кроме оружия выявлена и богатая нумизматическая коллекция, насчитывающая около 200 монет эллинистического и греко-бактрийского периода [6]. Возведение Узундары относится ко времени не позднее первой четверти III в. до н. э. На данную датировку указывает, главным образом, находка на ее территории дихалка Антиоха I [5, с. 132-133].
Наиболее яркий пример крепости, контролировавшей переправу, дают материалы Кампыртепа. Данный памятник изучается под общим руководством Э. В. Ртвеладзе с 1979 г. Его структура на раннем этапе эллинистического периода пока еще не выяснена окончательно. По мнению Э. В. Ртвеладзе, в данный период, датируемый последней третью IV в. до н.э. - 235/230 гг. до н.э., происходит строительство Кампыртепа, возводятся крепостные стены и рвы, появляются жилые постройки, святилище и порт. Нельзя полностью исключать того факта, что крепость была возведена по приказу Александра Македонского в качестве Александрии Оксианской [15, с. 74-81].
К раннему этапу в истории памятника также следует отнести сооружение, условно названное блиндажом и впущенное в материк. Оно, вероятно, предназначалось для жилья небольшого воинского контингента. В его культурном слое, в частности, была обнаружена серия наступательного вооружения, представленная ядрами для пращи и других метательных орудий [4, с. 78].
Уже в эпоху Греко-Бактрийского царства Кампыртепа увеличивается в размерах, несколько видоизменяется ее структура, а местные жители активно занимаются хозяйством и ремеслом. О достаточно высоком уровне последнего свидетельствует открытая гончарная мастерская, состоящая из нескольких обжигательных печей, ямы для производственных отходов и жилища гончара [2]. Однако наивысший расцвет в истории крепости приходится на эпоху правления Кушанской династии. В это время большая часть поселения застраивается и превращается в двухчастный населенный пункт с мощной системой укреплений и небольшой округой, где располагались погребальные комплексы [3, с. 130]. Очевидно, что через Кампыртепа проходил один из торговых путей. В процессе раскопок были найдены определенные предметы материальной культуры, свидетельствующие о широких культурных связях в античную эпоху. К ним относятся находки надписей кха-рошти, хорезмийского сосуда с росписью, египетских папирусов [14, с. 111-116, 185-187, 234-242].
На территории Балхского оазиса располагалась столица государства - город Бак-тры. Он, как и многие другие поселения, имел мощную фортификационную систему [19]. С целью укрепления обороноспособности столицы, а возможно, и ограждения оазиса от наступающих песков пустыни возводится так называемая Балхская стена. Ее остатки, в частности, были выявлены участниками Советско-Афганской археологической экспедиции неподалеку от Дильберджина. Было установлено, что основанием стены является пахсовая подушка шириной более 4 м, сама стена сложена из пахсовых блоков, а бойницы - из сырцовых кирпичей. В процессе расчистки не удалось получить комплекса артефактов, проливающих свет на ее датировку [8, с. 10-14]. Вполне вероятно, что Балхская стена или какой-
либо ее участок были построены в эллинистическую эпоху наподобие той, которая окружала Марвский оазис и была возведена по приказу Антиоха I Сотера [1, с. 57].
Подводя итог, следует отметить то, что оборонительным функциям в эллинистической Бактрии отводилась важная роль. Была создана система укреплений, защищавшая не только границы государства, но и оберегавшая наиболее значимые в стратегическом плане районы страны. Кроме того, большая часть поселений имела мощные фортификационные сооружения. Приведем лишь несколько примеров. На городище Ай-Ханум крепостная стена с прямоугольными башнями, возведенная из сырцового кирпича, достигала в толщину 8 м [17]. Фортификация Тахти-Сангин представлена каменной стеной мощностью 2,20 м с прямоугольными башнями, обводившей город по периметру. На некоторых участках она сохранилась в высоту до 6 м [9, с. 74]. Укрепления Дальверзинтепа также состояли из стен с башнями. На цитадели стена была возведена из блоков пахсы, ширина у основания равнялась около 2 м, сохранилась в высоту на 2,5 м [12, с. 18].
Список литературы
1. Абдуллаев К. О северных рубежах государственной границы Бактрии в эллинистическую эпоху // Российская археология. 1997. № 4. С. 54-60.
2. Болелов С. Б. Гончарная мастерская III-II вв. до н. э. на Кампыртепа // Материалы Тохаристанской экспедиции. Вып. 2. Ташкент: SAN'AT, 2001. С. 15-30.
3. Болелов С. Б. Кампыртепа - античная крепость на Оксе: стратиграфия, периодизация, хронология // Scripta antiqua. М.: Собрание, 2014. С. 75-132.
4. Двуреченская Н. Д. Масштабное сооружение раннеэллинистического периода на Кампыртепа // Проблемы истории, филологии, культуры. 2012. № 4. С. 69-80.
5. Двуреченская Н. Д. Предварительные материалы археологических работ 2014 г. на крепости Узундара // Проблемы истории, филологии, культуры. 2015. № 1. С. 124-133.
6. Двуреченская Н. Д. Фортификация крепости Узундара // Древности восточной Европы, Центральной Азии и Южной Сибири в контексте связей и взаимодействий в евразийском культурном пространстве (новые данные и концепции). СПб.: Невская Типография, 2019. С. 153-156.
7. Кошеленко Г. А. Рецензия на: Сверчков Л. М. Курганзол - крепость Александра на юге Узбекистана. Ташкент: SMI-ASIA, 2013. 182 с. // Вестник древней истории. 2015. №
2. С. 206-212.
8. КругликоваИ. Т. Дильберджин (раскопки 1970-1972 гг.). М.: Наука, 1974. 139 с.
9. Пичикян И. Р. Возобновление работ на Каменном городище // Археологические работы в Таджикистане. Вып. XVI. Душанбе: Дониш, 1982. С. 73-83.
10. Рапен К., Бо Э., Грене Ф., Рахманов Ш. Исследования в районе «Железных ворот»: краткое состояние проблемы в 2005 г. // История материальной культуры Узбекистана. Вып. 35. Ташкент: Фан, 2006. С. 91-101.
11. Рахманов Ш., Рапен К. Железные ворота // Труды Байсунской научной экспедиции. Вып. 1. Ташкент: SAN'AT, 2003. С. 22-32.
12. Ртвеладзе Э. В. Цитадель Дальверзин-тепе // Дальверзин-тепе - кушанский город на юге Узбекистана. Ташкент: Фан, 1978. С. 12-21.
13. Ртвеладзе Э. В. Дар-и Аханин Дарбанд // Труды Байсунской научной экспедиции. Вып. 1. Ташкент: SAN'AT, 2003. С. 13-22.
14. Ртвеладзе Э. В. Великий индийский путь: из истории важнейших торговых дорог Евразии. СПб.: Нестор-История, 2012. 296 с.
15. Ртвеладзе Э. В. Кампыртепа - Александрия Оксианская: город-крепость на берегу Окса в эллинистическое и постэллинистическое время (конец IV в. до н. э. - I в. до н.
3.). Ташкент: SAN'AT, 2017. 144 с.
16. Сверчков Л. М. Курганзол - крепость Александра на юге Узбекистана. Ташкент: SMI-ASIA, 2013. 182 с.
17. Leriche P. Les remparts et les monuments associés. Paris: de Boccard, 1986. 140 p.
18. Rapin C. Nomads and the Shaping of Central Asia: from the Early Iron Age to the Kushan period // Proceedings of the British Academy. 2007. № 133. P. 29-72.
19. YoungR. The South Wall of Balkh-Bactra // American Journal of Archaeology. 1955. № 4. Р. 266-276.
References
1. Abdullaev, K. O severnykh rubezhakh gosudarstvennoy granitsy Baktrii v ellinisti-cheskuyu epokhu [On Northern of the Bactrian State borders in the Hellenic Age] in Rossiyskaya arkheologiya [Russian Archaeology], № 4, 1997, pp. 54-60 (in Russian).
2. Bolelov, S. B. Goncharnaya masterskaya III-II vv. do n. e. na Kampyrtepa [Pottery workshop of the 3rd-2nd centuries BC on Kampyrtepa] in Materialy Tokharistanskoy ekspeditsii. Vyp. 2. [Materials of the Tokharistan Expedition. Vol. 2]. Tashkent, SAN'AT Publ., 2001, pp. 1530 (in Russian).
3. Bolelov, S. B. Kampyrtepa - antichnaya krepost' na Okse: stratigrafiya, periodizat-siya, khronologiya [Kampyrtepa - the Classical Fortress on the Oxus: Stratigraphy, Periodization, Chronology] in Scripta antique [Scripta antique]. Moscow, Sobranie publ., 2014, pp. 75-132 (in Russian).
4. Dvurechenskaya, N. D. Masshtabnoe sooruzhenie ranneellinisticheskogo perioda na Kampyrtepa [Early Hellenistic Large-Scale Construction in Kampyrtepa] in Problemy istorii, fi-lologii, kul'tury [Journal Historical, Philological and Cultural Studies], № 4, 2012, pp. 69-80 (in Russian).
5. Dvurechenskaya, N. D. Predvaritel'nye materialy arkheologicheskikh rabot 2014 goda na kreposti Uzundara [Preliminary Materials of 2014 Archaeological Excavations on the Uzun-dara Fortress] in Problemy istorii, filologii, kul'tury [Journal Historical, Philological and Cultural Studies], № 1, 2015, pp. 124-133. (in Russian).
6. Dvurechenskaya, N. D. Fortifikatsiya kreposti Uzundara [Fortifications of the Fortress at Uzundara] in Drevnosti vostochnoy Evropy, Tsentral'noy Azii i Yuzhnoy Sibiri v kontekste svyazey i vzaimodeystviy v evraziyskom kul'turnom prostranstve (novye dannye i kontseptsii) [An-tiquuities of East Europe, South Asia and South Siberia in the context of connections and interactions within (new data and concepts)]. St. Petersburg, «Nevskaya Tipografiya» Publ., 2019, pp. 153-156. (in Russian).
7. Koshelenko, G. A. Retsenziya na: Sverchkov L. M. Kurganzol - krepost' Aleksandra na yuge Uzbekistana. Tashkent: SMI-ASIA, 2013. 182 s. [Book review: Sverchkov L. M. Kurganzol - fortress of Alexander in the south of Uzbekistan. Tashkent: SMI-ASIA, 2013. 182 p.] in Vestnik drevney istorii [Journal of Ancient History], № 2, 2015, pp. 206-212. (in Russian).
8. Kruglikova, I. T. Dil'berdzhin (raskopki 1970-1972) [Dilberjin (excavations 19701972)]. Moscow, Nauka Publ., 1974, 139 p. (in Russian).
9. Pichikyan, I. R. Vozobnovlenie rabot na Kamennom gorodishche [Resumption of work on the Stone settlement] in Arkheologicheskie raboty v Tadzhikistane. Vyp. XVI. [Archaeological work in Tajikistan. Vol. XVI.]. Dushanbe, Donish Publ., 1982, pp. 73-83. (in Russian).
10. Rapen, K., Bo, E., Grene, F., Rakhmanov, Sh. Issledovaniya v rayone «Zheleznykh vorot»: kratkoe sostoyanie problemy v 2005 g. [Investigations in the Iron Gate area: brief status of the problem in 2005] in Istoriya material'noy kul'tury Uzbekistana. Vyp. 35. [The History of Material Culture of Uzbekistan. Vol. 35.]. Tashkent, Fan Publ., 2006, pp. 91-101. (in Russian).
11. Rakhmanov, Sh., Rapen, K. Zheleznye vorota [Iron Gate] in Trudy Baysunskoy nauchnoy ekspeditsii. Vyp. 1. [Transactions of the Baysun Scientific Expedition. Vol. 1.]. Tashkent, SAN'AT Publ., 2003, pp. 22-32. (in Russian).
12. Rtveladze, E. V. Tsitadel' Dal'verzin-tepe [Dalverzin-tepe citadel] in Dal'verzin-tepe
- kushanskiy gorod nayuge Uzbekistana [Dalverzin-tepe - Kushan city in southern Uzbekistan]. Tashkent, Fan Publ., 1978, pp. 12-21. (in Russian).
13. Rtveladze, E. V. Dar-i Akhanin Darband [Dar-i Akhanin Darband] in Trudy Bay-sunskoy nauchnoy ekspeditsii. Vyp. 1. [Transactions of the Baysun Scientific Expedition. Vol. 1.]. Tashkent, SAN'AT Publ., 2003, pp. 13-22. (in Russian).
14. Rtveladze, E. V. Velikiy indiyskiy put': iz istorii vazhneyshikh torgovykh dorog Evra-zii [The Great Indian Road: From the History of the Most Important Trade Routes of Eurasia]. St. Petersburg, Nestor-Istoriya Publ., 2012, 296 p. (in Russian).
15. Rtveladze, E. V. Kampyrtepa - Aleksandriya Oksianskaya: gorod-krepost' na beregu Oksa v ellinisticheskoe i postellinisticheskoe vremya (konets IV v. do n. e. -1 v. do n. e.) [Kampyrtepa - Alexandria Oxiana: the city and Fortress on the Oxus in the Hellenistic and Post-Hellenistic Epochs (from late 4th till 1st Century BC]. Tashkent, SAN'AT Publ., 2017, 144 p. (in Russian).
16. Sverchkov, L. M. Kurganzol - krepost' Aleksandra na yuge Uzbekistana [Kurganzol
- fortress of Alexander in the south of Uzbekistan]. Tashkent, SMI-ASIA Publ., 2013, 182 p. (in Russian).
17. Leriche, P. Les remparts et les monuments associés. Paris, de Boccard, 1986, 140 p. (in French).
18. Rapin, C. Nomads and the Shaping of Central Asia: from the Early Iron Age to the Kushan period in Proceedings of the British Academy, 2007, № 133, pp. 29-72. (in English).
