CC BY
140
Виталий КАФТАН, Дмитрий ЩЕРБИНА
ВОЕННАЯ ИНФОРМАЦИОННОКОММУНИКАТИВНАЯ ОПЕРАЦИЯ КАК НОВОЕ СРЕДСТВО ВЕДЕНИЯ ВОЙНЫ
В статье рассматривается феномен военной информационно-коммуникативной операции как относительно новой эффективной технологии информационного общества. Успех данной технологии вызван массированным применением информационно-коммуникативных сил и средств для достижения информационного превосходства в ходе ведения военных действий.
This article discusses the phenomenon of military information and communication operations as a relatively new and effective technology of information society. The success of this technology is generated by massive application of information and communication forces and means to achieve information superiority in the course of hostilities.
Ключевые слова:
информационная война, коммуникация, информационно-коммуникативная операция; information warfare, communication, information and communication operations.
КАФТАН Виталий Викторович — д.ф.н., доцент; профессор кафедры философии и религиоведения Военного университета МО РФ ;
ЩЕРБИНА Дмитрий Николаевич — соискатель кафедры философии и религиоведения Военного университета МО РФ
В последние десятилетия во всех областях общественной жизни происходят масштабные изменения, связанные с динамич -ным развитием информационных технологий, формиро -ванием единого информационного пространства, распростране нием сети Интернет и средств, обеспечивающих широкий доступ к информационно - коммуникативным каналам. Они способствуют возрастанию значения информации и коммуникации в современ ном мире.
Сегодня средства массовой коммуникации — телевидение, СМИ, Интернет, социальные сети и др. — все в большей степени оказы -вают свое влияние на значительные массы населения всех стран мира, формируя общественное мнение и отношение к тем или иным событиям, в т.ч. и к военным конфликтам. Так, по мнению Ж. Бодрийяра, военная операция «Буря в пустыне» 1991 г. стала «войной, которой не было», — первой в истории, в которой виртуальное торжествовало над реальным. Для населения земного шара трагедия войны, усиленная применением сверхмощного и сверх точного оружия, так и остается картинкой с экрана монитора, при -чем именно той картинкой, которую выберут для показа современ ные медиа1.
Следует согласиться с российскими блоггерами М. Жаровым и Т. Шевяковым — активными участниками информационной войны в Южной Осетии, что «сеть является таким же фронтом, как и традиционные СМИ, — причем фронтом, куда более мас -штабным и оперативным... Август 2008 года стал точкой форми -рования виртуальной реальности конфликтов — и моментом осо -знания необходимости вести войну в том числе и на информаци онном поле. Конфликт, выигранный танками и самолетами, будет безнадежно проигран в массовом сознании, если не будет осве -щаться в правильном (в понимании одной либо другой стороны) ключе»2.
Одним из важнейших инструментов массовых коммуника ций в современном мире является военная информационно -
1 Бодрийяр Ж. Войны в заливе не было // Художественный журнал, 1994, № 3, с. 34.
2 Жаров М., Шевяков Т. Хроники информационной войны. — М., 2009, с. 4.
коммуникативная операция (ВИКО). Использование все новых средств мас совой коммуникации в ходе ВИКО зача стую меняет характер, скорость и содер жание политических и военных процес сов, все активнее смещая их в сторону неконтактных методов ведения, «пред варительного» решения исхода боевых действий в пользу более сильного в информационном и экономическом отношении противника. Сегодня забла -говременное овладение информацион ным пространством с помощью массиро ванного применения информационно коммуникативных технологий зачастую предопределяет исход вооруженной борьбы либо делает ее вовсе бессмыс ленной в глазах мировой аудитории.
Следует признать, что под воздействием современных информационных комму никаций происходят фундаментальные сдвиги в социокультурных характеристи ках войн и вооруженных конфликтов и, главное, в их восприятии общественным мнением. Наряду с образом войны как ожесточенного вооруженного противо борства возникают образы психологи ческой, информационной и консциен тальной1 войн. Мир вступает в новый этап борьбы — борьбы как конкуренции форм организации сознаний, где предме -том поражения и уничтожения являются уже не сами люди, а определенные типы сознаний.
Английский мыслитель М. Кастельс считает информационную войну мгно венным действом, атрибутом информа ционных обществ, который характери -зует формы господства в новой мировой системе, вплоть до исключения тех стран и событий, которые не являются центральными для возникающей, доми нантной логики2. В этих условиях важ нейшим объектом информационного воздействия в современных и особенно в будущих войнах становятся менталитет наций, духовные основы армий, вера, идеология, история, патриотизм, куль тура народов.
Отсюда понятно то внимание, которое
1 Консциентальная война — война на поражение сознания. Подробнее см.: Громыко Ю.В. Сценарная паноплия: сценарий для России. Русский путь: новая повестка дня для президента.
- М., 2004.
2 Кастельс М. Информационная эпоха: эконо -мика, общество и культура. — М., 2000, с. 321.
развитые государства уделяют вопросам информационной составляющей военной безопасности, защите своего образа жизни и дискредитации альтернативных миро -воззренческих ориентиров. Необходимо признать тот факт, что ведение боевых дей -ствий вооруженными силами любого го -сударства ныне практически невозможно без поддержки и одобрения большинством населения собственной страны, а также без сочувствия или хотя бы понимания со стороны государств, не участвующих в конфликте. А это может быть достигнуто лишь обеспечением эффективной коммуникации между всеми участниками дан -ного социального процесса.
Для того чтобы показать особенности реализации ВИКО, следует опереться на анализ коммуникативных оснований, сделанный в работе Р. Крейга «Коммуникационная теория как поле»3. Крейг рассматривает теорию коммуникации как особое поле, основанное на еже дневной коммуникативной практике и отражающее ее конститутивный характер. При этом он выделяет некоторые под -ходы, концептуально охватывающие про цесс коммуникации.
Первым теоретическим подходом к коммуникации Крейг считает риторическую традицию. Коммуникация предстает как практическое искусство создания сообщения (Аристотель). Риторический подход к коммуника ции имеет своей целью анализ публич ного выступления, искусству которого можно и нужно обучаться. Как пример можно отметить Бехистунскую надпись персидского царя Дария I, сделанную в 521—486 гг. до н.э. Текст послания высе -чен на трех ближневосточных языках: эламском, вавилонском, древнеперсидском на скале Бехистун (территория современного Ливана) на высоте 152 м над уровнем земли. Выше надписи — огромный барельеф: перед царем Дарием стоят 9 побежденных царей со связан -ными руками и петлей на шее. Десятого царь попирает ногами4.
Опираясь на коммуникативную модель Аристотеля, суть данной надписи как риторического послания можно обо
3 Craig R. Communication Theory as a Field // Communication Theory, 1999, vol. 9, № 2, p. 119— 161.
4 Литература Древнего Востока: Иран, Индия, Китай (тексты). — М., 1984, с. 41—44.
значить так: «Дарий — победитель всех народов Востока, перед которым никто не может устоять (обращение к этосу1), величайший царь, обладающий исключи тельными способностями в военном деле, жестокий, но справедливый (обращение к патосу2) и сопротивление его победонос ной армии не только опасно, но и беспо лезно (обращение к логосу3)».
В качестве следующего подхода к ком муникации Р. Крейг выделяет семиотическую традицию (Ч.С. Пирс, Ф. де Соссюр). Согласно данному подходу, коммуника -ция предстает как межсубъектное опо средование данного процесса знаками (знаковыми системами). Основной упор делается на проблемах опосредования значения, которое возникает и поддержи вается между субъектами с помощью раз личных кодов.
Р. Барт приводит случай воздействия такого рода кодов, связанный с колони альным конфликтом между Францией и Французским Суданом (ныне — Мали). В 1960 г. на обложке журнала «Пари - Матч» было напечатано фото молодого афри канца во французской военной форме, который отдает воинское приветствие французскому флагу. «Смысл изображе -ния означает, что Франция — это великая Империя, что все ее сыны, независимо от цвета кожи, верно служат под ее знаме нами и что нет лучшего ответа критикам так называемой колониальной системы, чем рвение, с которым этот молодой африканец служит своим так называемым угнетателям»4.
Барт утверждает, что в этом случае имеет место семиологическая система мифа, который одновременно обозначает и опо вещает, внушает и предписывает.
Еще одним подходом к коммуникации является феноменологическая традиция (Э. Гуссерль, X.- Г. Гадамер). Согласно дан -ному подходу коммуникация заключается
1 Этос (от др. греч. Л0О? — привычки, нравы, характеры, темпераменты, обычаи) — часть сооб -щения, в котором внимание сосредоточено на том, кто сообщает.
2 Патос, или пафос (от др. греч. регёоиБ — страх, гнев, страдание) — часть сообщения, в котором обращаются к чувствам и эмоциям принимающих послание.
3 Логос (от др. греч. Ьууос, — слово, мысль, разум) — часть сообщения, в котором обращаются к рациональности и здравому смыслу.
4 Барт Р. Миф сегодня // Избранные работы: Семиотика. Поэтика. — М., 1994, с. 77—85.
в диалоге субъекта с Другим, цель комму -никации сводится к установлению непо средственных отношений между субъектом и объектом (понимаемым широко), которые уходят своими корнями в дореф -лексивный опыт. Истинный, непосред -ственный контакт достигается путем пре одоления дуализма между участниками коммуникации как таковыми.
Здесь можно вспомнить такой примеча -тельный факт: Александра Македонского во время его войны с персидским царем Дарием III в некоторых персидских сатрапиях местные жители, политиче ская и религиозная элита встречали как великого освободителя (Вавилон) и даже живого бога (Египет). Это стало возмож ным потому, что Александр с стремился не разрушить жизненный уклад завоеван ных народов, а понять суть их стремле ний и даже перенять некоторые их тради ции. В его действиях как бы содержалось послание: «Я пришел освободить вас от власти персов и изменить вашу жизнь к лучшему».
Следующим подходом является кибернетический (К. Шеннон, Н. Винер, А. Тьюринг). Коммуникация здесь сво дится к эффективной передаче инфор мации в виде определенных сигналов, механическому обмену информацией, т.е. к простой функции, например, сниже нию неопределенности, в результате чего субъект (источник информации) устанав ливает контроль над сообщением (комму никацией), т.е., по сути, над получателем информации. Субъект рассматривается в виде информационной системы, которая посылает сигналы. Привлекательность данного подхода к коммуникации заклю чается в его линейности и объективности, однако в нем нет места понятию искрен ности, важному в феноменологической традиции.
Еще одним теоретическим подходом к коммуникации является социопсихологическая традиция. Коммуникация здесь пред стает как интерактивный психологиче -ский механизм, который вызывает опре деленные когнитивные, эмоциональные и поведенческие эффекты. Подход ставит в центр исследования различные психоло гические явления (отношения, мнения, эмоциональные состояния, социальные установки и т.д.) и то, как они изменяются в процессе коммуникации.
Здесь следует упомянуть о практике
«промывания мозгов» (brainwashing). Американский журналист Э. Хантер обо -значил этим термином радикальную пере -делку личности целых социальных слоев. Во время Корейской войны (1950—1953) западный мир узнал от взятых в плен аме риканских военнослужащих, что «исправ -ление мышления» состоит из признания вины (разоблачение и отречение от про шлого и настоящего «зла») и перевос -питания (переделка человека в соответ ствии с коммунистическим образцом)1. Стремление к «технологичной перековке» людей в той или иной форме проявля -ется и во многих сферах демократических обществ.
В социокультурной традиции теоретиче -ского осмысления коммуникации послед няя понимается как (ре)продукция соци -ального порядка и предстает как дискур сивный процесс создания, поддержания и изменения норм и институтов общения, обусловленных обстоятельствами социума и культуры.
В советской историографии было при -нято упрекать испанских конкистадо ров в разрушении великих цивилизаций ацтеков, инков, майя и жестокости по отношению к побежденным. Однако можно представить, как религиозными конкистадорами испанцами были вос приняты эти культуры с их массовыми человеческими жертвоприношениями, установленными для поддержания комму никации с кровожадными богами. Одной из значимых причин непонимания между европейцами и народами других конти нентов является неспособность понять и принять сложившиеся нормы и коммуни кативные институты друг друга.
В критической традиции коммуника -ция предстает как процесс дискурсивной рефлексии. Коммуникация заключается в критическом освещении любых допу щений, которые признаются несправед -ливыми, т.е. не правдивыми. Более того, критический подход к коммуникации заостряет внимание на практическом дей ствии как таковом, нацеленном на изме нение существующих условий и перерас пределение власти.
Как отмечает Ю. Хабермас, в современ -ных войнах, в частности в Югославии в 1999 г., существовали непримиримые амби -
1 Лифтон Р.Д. Технология «промывки мозгов».
- СПб., 2005, с. 15-16.
валентные коммуникативные позиции, которые вели к ужесточению военного противостояния и разрушали публичную сферу. США и страны ЕС несут политиче скую ответственность за войну в Косово. В рамках международного права это было вмешательством во внутренние дела суве ренного государства, что означает нару шение запрета на интервенцию. С точки зрения политики прав человека это вме шательство должно пониматься как воору женная миссия, авторизованная междуна родным сообществом, нарушающая мир. Североатлантический военный союз дей ствовал без мандата Совета Безопасности и обосновывал право этой интервенции помощью преследуемому этническому (и религиозному) меньшинству2.
Указанные политические противоре -чия сегодня еще больше обострились, что наглядно показала война в Ливии (февраль-ноябрь 2011 г.).
Таким образом, в настоящее время социальные технологи используют все наличное поле исторически складываю щихся коммуникативных дискурсов, психологических феноменов, социаль ных коммуникативных практик и ком муникационных приемов для реализации своих военно-политических планов. В этом отношении военная информационнокоммуникативная операция представляет собой спланированную, взаимосогласо -ванную по месту, цели, времени, силам и средствам информационную деятельность по всестороннему обеспечению военных действий, рассчитанную на враждебные, дружественные или нейтральные аудито рии, с тем чтобы склонить их к поддержке продвигаемых в ходе военного столкно вения идей для достижения собственных политических, экономических и социо культурных целей.
Следует признать, что специалисты в области коммуникации зачастую, и осо бенно в условиях боевых действий, про должают рассматривать человека как неподлинное существо, отказывают ему в его праве на самостоятельную коммуни кативную позицию и продолжают исполь -зовать его как определенный «фрагмент» социальных взаимодействий в коммуни -кативном калейдоскопе социальной дей -ствительности.
2 Хабермас Ю. Зверство и гуманность. Война на границе права и морали // Логос, 1999, № 5, с. 12-13.
