CC BY
310. Абдусаламов М.-П.Б. Междоусобицы кумыкских владетелей в XVIII веке // Вестник Челябинского государственного университета. - 2012. - Вып. 53. - № 34.
11. Научный архив Института истории, археологии и этнографии Дагестанского федерального исследовательского центра Российской академии наук (НА ИИАЭ ДФИЦ РАН). Ф. 5. Оп. 1. Д. 79.
12. Абдусаламов М.-П.Б. Шамхальство Тарковское в политике России на Кавказе в конце XVI - первой половине XVII в. // Вестник Кемеровского государственного университета. - 2014. - № 3(59). - Т. 1.
13. Белокуров С.А. Сношения России с Кавказом. Материалы, извлеченные из Московского главного архива Министерства иностранных дел. Вып. 1 (1578-1613 гг.). - М., 1889.
14. Бутков П.Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 год. Ч. 1. - СПб: Тип. Имп. АН, 1869.
15. Абдусаламов М. -П.Б. Политические связи засулакских феодальных владетелей с Россией в период походов Надир-шаха в Дагестан (1734 - 1745 гг.) // Вестник Иркутского государственного технического университета. - 2013. - №1.
16. Абдусаламов М. -П. Б., Чекулаев Н.Д. Из истории Персидского похода Петра I: битва под Эндиреем 1722 г. // Гуманитарные науки в Сибири. - 2015. - Т. 22. - №4.
17. Рабаданова А.У. Народы Дагестана и Чечни во второй половине XVIII -начале XIX в. - Махачкала, 2017. - 178 с.
18. НА ИИАЭ ДФИЦ РАН. Ф. 3. Оп. 1. Д. 270.
19. Абдусаламов М.-П.Б. Взаимоотношения кумыкских феодальных владений с обществами Северного Дагестана в XVIII в.// Вестник Воронежского государственного технического университета. Сер.: «Гуманитарные науки». - 2012. - Т. 7. - № 12-3.
20. Русско-дагестанские отношения в XVIII - начале XIX в. М.: Наука, 1988.
References and Sources
1. Sergeeva G.A. Mezhetnicheskie svyazi narodov Dagestana vo vtoroj polovine XIX-XX v. (etnoyazykovye aspekty) // Kavkazskij etnograficheskij sbomik. T.IX. - M.: Nauka, 1988.
2. Karamzin N.M. Istoriya gosudarstva Rossijskogo. T. 11. - Kaluga: «Zolotaya Alleya», 1993.
3. Potto V.A. Kavkazskaya vojna v otdel'nyh ocherkah, epizodah, legendah i biografiyah. T.1. - SPb: Iz knizhn. sklada V.A. Berezovskogo, 1887.
4. Feodal'nye otnosheniya v Dagestane XIX - nachalo HH v.: Arhivnye dokumenty / Sost. H.-M. Hashaev. - M.: Nauka, 1969.
5. Okol'nichij N.A. Perechen' poslednih voennyh sobytij v Dagestane (1843 g.) // Voennyj sbornik. - 1859. - № 1.
6. Hrestomatiya po istorii prava i gosudarstva Dagestana v XVIII - XIX vv. / Sost. T.M. Ajtberov. V 2-h chastyah. Ch. I. - Mahachkala: Izdatel'stvo DGU, 1999.
7. Ajtberov T.M. K istorii avarcev Tersko-Sulakskogo mezhdurech'ya. - Mahachkala: ALEF, 2015. S. 26.
8. Buckovskij A.M. Vyderzhki iz opisaniya Kavkazskoj gubernii // Istoriya, geografiya i etnografiya Dagestana XVIII - XIX vv. Arhivnye materialy. -M.: Izd-vo vost. lit-ry, 1958.
9. Abdusalamov M.-P.B. Vzaimootnosheniya zasulakskih feodal'nyh vladenij s obshchestvami Severnogo Dagestana i Severo-Vostochnoj Chechni v XVIII veke// Vestnik Volgogradskogo gosudarstvennogo universiteta. Ser. 4: Istoriya. Regionovedenie. Mezhdunarodnye otnosheniya. - 2012. - № 2 (22).
10. Abdusalamov M.-P.B. Mezhdousobicy kumykskih vladetelej v HVIII veke // Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta. - 2012. -Vyp. 53. - № 34.
11. Nauchnyj arhiv Instituta istorii, arheologii i etnografii Dagestanskogo federal'nogo issledovatel'skogo centra Rossijskoj akademii nauk (NA IIAE DFIC RAN). F. 5. Op. 1. D. 79.
12. Abdusalamov M.-P.B. Shamhal'stvo Tarkovskoe v politike Rossii na Kavkaze v konce XVI - pervoj polovine XVII v. // Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta. - 2014. - № 3(59). - T. 1.
13. Belokurov S.A. Snosheniya Rossii s Kavkazom. Materialy, izvlechennye iz Moskovskogo glavnogo arhiva Ministerstva inostrannyh del. Vyp. 1 (1578-1613 gg.). - M., 1889.
14. Butkov P.G. Materialy dlya novoj istorii Kavkaza s 1722 po 1803 god. Ch. 1. - SPb: Tip. Imp. AN, 1869.
15. Abdusalamov M.-P.B. Politicheskie svyazi zasulakskih feodal'nyh vladetelej s Rossiej v period pohodov Nadir-shaha v Dagestan (1734 - 1745 gg.) // Vestnik Irkutskogo gosudarstvennogo tekhnicheskogo universiteta. - 2013. - №1.
16. Abdusalamov M.-P. B., Chekulaev N.D. Iz istorii Persidskogo pohoda Petra I: bitva pod Endireem 1722 g. // Gumanitarnye nauki v Sibiri. - 2015. - T. 22. - №4.
17. Rabadanova A.U. Narody Dagestana i Chechni vo vtoroj polovine XVIII -nachale HIH v. - Mahachkala, 2017. - 178 s.
18. NA IIAE DFIC RAN. F. 3. Op. 1. D. 270.
19. Abdusalamov M.-P.B. Vzaimootnosheniya kumykskih feodal'nyh vladenij s obshchestvami Severnogo Dagestana v XVIII v.// Vestnik Voronezhskogo gosudarstvennogo tekhnicheskogo universiteta. Ser.: «Gumanitarnye nauki». - 2012. - T. 7. - № 12-3.
20. Russko-dagestanskie otnosheniya v XVIII - nachale XIX v. М., 1988.
БЕРКИХАНОВ МЕДЖИД СУЛТАНМУРАДОВИЧ - кандидат исторических наук, доцент, кафедра гуманитарных дисциплин, ДГУНХ ([email protected]).
РАБАДАНОВА АЛЬБИНА УМАЛАТОВНА - кандидат исторических наук, доцент, кафедра гуманитарных дисциплин, ДГУНХ ([email protected]).
BERKIKHANOV, MEDJID S. - Ph.D. in History, Associate Professor, Department of Humanities of the DGUNH. RABADANOVA, ALBINA U. - Ph.D. in History, Associate Professor, Department of Humanities of the DGUNH.
УДК 94(47).07: 392.3 Б01: 10.24412/2308-264Х-2024-1-27-31
БЕССОНОВА Т.В.
ВНУТРИСЕМЕЙНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СЕМЬЯХ КАЗАНСКИХ МЕЩАН
ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX В.
Ключевые слова: мещанство, семейные отношения, российский город, внутрисемейные конфликты и эмоции, традиционное общество.
В статье рассматривается сфера внутрисемейных отношений у казанских мещан первой половины XIX в. Отношения между супругами были неравноправными и нередко сопровождались конфликтами, разбиравшимися на официальном уровне. Большинство семейных конфликтов представляли собой протесты против насилия, часто возникавшего на фоне пьянства. Другим источником взаимных обид и претензий были вопросы собственности и материального обеспечения семьи. Исследование вопроса дает возможность утверждать, что, несмотря на патриархальный характер семейных отношений в
целом, постепенно расшатывались консервативные основы семейной организации, усиливалось стремление женщин к справедливости и защите своих интересов.
BESSONOVA, TV.
INTRA-FAMILY RELATIONS IN THE FAMILIES OF KAZAN PETTY BOURGEOISIES OF THE FIRST HALF OF THE XIX CENTURY
Key words: philistinism, family relations, Russian city, intra-family conflicts and emotions, traditional society.
The article examines the sphere of intra-family relations among the Kazan burghers of the first half of the XIX century. The relationship between the spouses was unequal and was often accompanied by conflicts that were dealt with at the official level. Most family conflicts were protests against violence, often occurring against the background of drunkenness. Another source of mutual resentment and claims were issues of property and financial support for the family. The study of the issue makes it possible to assert that despite the patriarchal nature of family relations in general, in the field of family quarrels and scandals, the conservative foundations of family organization were gradually shaken, and women's desire for justice and protection of their interests is increasing.
Семья представляет собой самое прочное звено общества, которое формирует образ жизни, сохраняет его и передает из поколения в поколение. В семье происходят основные демографические события: рождения, браки, смерти, закладываются поведенческие установки, жизненный уклад и основы мировоззрения, через институт семьи работает механизм социального наследства [1, с.11]
В дореформенной России семья традиционно воспринималась как основополагающая ценность, а создание семьи было важнейшей жизненной задачей. Внутрисемейные отношения определялись различными факторами: юридическими, экономическими, социальными, зависели от общественного мнения. Существенную роль играли и нормы поведения, принятые в сословной среде, определяемые традициями, уровнем образования и культуры. Семья была сферой приватности, скрытой от внешних глаз областью частной жизни, что, в известной мере, высвобождало человекаот ограничений, налагаемых публичной сферой. Общеизвестно изречение Кулигина - одного из героев «Грозы» А.Н. Островского: «У всех давно ворота, сударь, заперты и собаки спущены. Вы думаете, они делоделают, либо богу молятся? Нет, сударь! И не от воров они запираются, а чтоб люди не видали, как они своих домашних едят поедом да семью тиранят. И что слез льется за этими запорами, невидимых и неслышимых! Да что вам говорить, сударь! По себе можете судить. Ичто, сударь, за этими замками разврату темного да пьянства! И все шито да крыто - никто ничего не видит и не знает, видит только один бог!» [2, с. 21].
Отношения между мужем и женой регулировались законодательно. Свод законов Российской империи уточнял, что «муж обязан любить свою жену, как собственное свое тело, жить с нею в согласии, уважать, защищать, извинять ее недостатки и облегчать ея немощи. Он обязан доставлять жене пропитание и содержание по состоянию и возможности своей» [3, ст. 106]. Это был важный юридический акцент, призванный смягчить домостроевские нравы, которые, как известно, сохранялись во многих купеческих, мещанских и крестьянских семьях в России. Но следующие статьи Свода законов устанавливали: «Жена обязана повиноваться мужу своему, как главе семейства, пребывать к нему в любви, почтении и в неограниченном послушании, оказывать ему всякое угождение и привязанность, как хозяйка дома» [3, ст. 108].
Отношения между супругами в мещанских семьях часто были неравноправными и во многом сохранили прежние традиции. «В девках сижено - плакано; замуж хожено - выто», -гласит одна из многих пословиц о тяжелой доле женщин в семье [4, с. 451]. «Среди «простецов» малообразованных мещан, купцов ситуации семейных конфликтов были более многочисленны, а сами конфликты более жестоки», - писала Н.Л. Пушкарева [5, с. 63].
Обыденной практикой семейной жизни были пьянство и побои. «Мужики толпились возле кабаков - около этих аптек простолюдинов», - писал В. Невельский о жителях Суконной слободы [6, с. 145]. Пьянство носило систематический характер. Так, казанский полицмейстер рапортовал в канцелярию губернатора, что «казанский мещанин Капищев, предоставляемый шесть раз в полицию за пьянство, по исправлению полицейскими мерами отправляем был к сдешнему градскому главе, но и за всем тем от таковых поступков не воздерживается, в седьмой уже раз представлен к нему ... который за всеми, принятыми к воздержанию его полицейскими мерами оказывается в безпрерывном пьянстве» [7, л.л. 849-849 об.] В состоянии опьянения совершалась значительная часть противоправных деяний. Мещанка Елизавета Сыромятникова подала заявление в полицию на мужа Ивана, который «по распутному поведению и пьянству расстроя
свое состояние вовлек себя в неоплатные долги от которого и поныне не воздерживается делает ей жене несносные обиды и наконец выгнал ее от себя с квартиры, а принадлежащего ей имения не отдал, просит оное отобрать и выдать ей». Иван от обвинений отказался, а про приданое заявил, что оно еще 14 лет назад «женой все изношено» [8, л. 1012]. Пьяный Александр Артемьев причинил «девке Терентьевой ругательством и побойством обиды» [9, л.397]. Ульян Тимофеев Захаров в объяснении в полиции по жалобе на обиды, нанесенные своей жене, отвечал, что «был несколько по случаю холодного времени выпивши для подкрепления сил хлебного вина и за неосторожность в продаже товара покупателям женою моею, за что как я муж возымевши в пылкости характера смелость произнести ей оскорбительные слова» [10, л. 34 об.].
Физическое насилие было обыденным явлением в семейной жизни. Но даже если конфликт выходил за пределы домохозяйства, как правило, для мужа-обидчика это не имело серьезных последствий. Казанский мещанин Сулейман Аитов «самоуправно увез жену свою с имуществом после брака в свой дом и причинил ей побои». Дело о жестоком обращении Аитова с женой рассматривалось в магистрате, однако его освободили «как несознавшегося, ничем не уличенного и притом одобренного в поведении» [11, л.л. 81-81 об.]. Аксинья Бабинцева подала жалобу на зятя мещанина Чернова, «будто он Бабинцеву и жену свою Феклу Савину намеревался убить до смерти, а также за причиненное им Бабинцевой «тяжкое ругательство», а дочери безвинные побои и за намерение убить обеих. Чернов же заявил, что он жену свою «за грубость три раза слегка ударил рукою по щеке», и в результате от суда и следствия был освобожден [11, л. 229]. Жалобы жен на жестокое обращение со стороны мужей нередко оставались без внимания, и суд почти всегда был на стороне мужа, даже при конфликтах в дворянских семьях [5, с. 62].
Часто причиной конфликтов между мужем и женой были вопросы собственности и материального обеспечения. Жена мещанина Гаврилы Пенкина подала жалобу в магистрат на мужа, который передал «лавку с мыльным товаром матери своей чтобы не платить долгов, а жене с сыном отказать в вспомоществовании» [12, л.28]. В совестном суде долго разбиралась жалоба мещанина Петра Корюкина. Он сообщал, что имеет свой деревянный дом в Мокрой улице, на который дал «выправить крепость своей жене Маланье Тихоновой», «быв наперед сего в ней уверен, что она не продаст и не лишит меня пристанища». Однако Маланья дом продала, деньгами не поделилась и «заставила меня искать ночлега у добрых людей», и теперь я «вынужден по старости лет скитаться и просить подаяния» [13, л.1]. Жена в ответ заявила, что выстроен дом «на собственные мои деньги с помощью родного моего сына Ивана Петрова при котором теперь я проживаю», «муж же мой собственных своих для постройки дома денег вовсе не употреблял и никогда он их у себя не имел по причинам слабого его поведения и нетрезвой жизни» [13, л. 3].
Развитие самостоятельности женщин к середине XIX века, распространение образования в обществе постепенно стали менять отношение к семейному насилию. В 1859 г. мещанин Дмитрий Иванов был взят полицией по жалобе жены за то, что «постоянно занимается одним пьянством и при том в пьяном виде бывает весьма буйного характера». Учитывая повторный случай подобной жалобы, его отправили на 2 месяца в работный дом [14, л. 316 об.]. Однако гуманизация семейных отношений проходила очень медленно [15, с. 177].
Разумеется, взаимоотношения в семье были пронизаны не только обидами, как это можно судить из жалоб и прошений, во множестве сохранившихся в фондах магистрата и совестного суда. Физическое насилие, имущественные претензии естественным образом понуждали супругов требовать справедливости и возмездия. Близкие, теплые отношения не выставлялись напоказ и только по косвенным признакам можно представить эмоциональную сферу благополучных, даже счастливых семейных союзов. Одним из таких источников является духовное завещание Григория Семенова Волкова. В отличие от множества других подобных документов, составленных по шаблону и отличающихся только условиями завещания имущества, текст звучит очень эмоционально и красноречиво.
Оставляя полностью имущество своей жене, Волков пресекал все возможные попытки претендовать кому- либо на имение, предоставляет ей полную свободу владения, с благодарностью подчеркивая ее помощь и поддержку во время всего супружества. «Аз рек Божий казанский мещанин Григорий Семенов Волков чувствуя нередко и не быть здоровья, но в совершенном уме и твердой памяти помышляю о смертном часе, всегда постигнуть меня могущем, когда по непреложным судьбам Всемогущего Бога душа моя отделится от бренного и когда все
помышления мои о земной жизни и суете мира сего совершенно погибнут, и как тогда собственное мое стяжание может быть причиною посягания к раздорам между моими родственниками, то для предупреждения сего призывая в помощь Всемогущего и всем управляющего Творца вселенныя изъявляющим мне свою волю, которая при неограниченной свободе основана на собственном и непреложном моем желании, чтобы по смерти моей все принадлежащее мне движимое и недвижимое имение при нами подписавшихся свидетелях предоставляю жене моей Прасковье Матвеевой Волковой с ея малолетним сыном Якимом, а именно: Божие милосердие без окладов и без риз, деревянный дом с таковым же при нем строением, усадьбою и местом состоящий здесь в городе Казани в Троицком приходе во 2 части во 2 квартале под №195 стоющий 800 руб., равно и что в доме моем остатся после меня может, т.е. платье, белье, мебель, часы стенные и разного рода посуду, словом все без изъятия которыя может распоряжаться всем оным и употреблять по своему произволу, без всякой зависимости со стороны кого-либо из посторонних или родственников, с тою со стороны жены моей обязанности, чтобы расплатиться со всеми долгами кои могут быть остаться мною не заплаченными, и с тем вместе я надеюсь, что она не оставит без надлежащего меня христианского поминовения, предоставляя ей жене моей сие мое имение располагаю так потому, что оное неродовое имение, а собственное мною благоприобретенное, и что в самом приобретении его она мне вспомоществовала во все время супружества нашего. Прочим же моим родственникам и наследникам до сего моего имения никому дела нет и отнюдь не вступаться. А буде кто из наследников в вышеписанное мое имение вступатся будет, тот должен ответствовать пред Страшным судом Божиим» [16, л.л. 4-4 об.].
Семейная сфера наиболее насыщена эмоциями, и если в целом мещанская семья дореформенной России во многом сохраняла традиционные черты и декларировала патриархальные ценности, то именно в сфере семейных ссор и скандалов консервативные основы семейной организации давали наиболее глубокую трещину. Однако судить о том, насколько типичными и постоянными были внутрисемейные конфликты, или же большинство семей существовали вполне гармонично, достаточно сложно. Наличие обид, рукоприкладства естественно вызывали стремление добиться справедливости, что выливалось в документальное воплощение конфликта, тогда как в обычной жизни многих семей внутренние взаимоотношения не достигали такого накала и не отразились в делопроизводственной или судебно-следственной документации. Как писал Л.Н. Толстой, «все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастна по-своему» [17, с. 5].
А.Б. Каменский, исследуя повседневность горожан, привел мнение Кристофера Р. Фридрихса, автора обобщающей монографии о городе раннего Нового времени. «Основная составляющая семейной жизни - нормальные взаимоотношения между мужьями и женами или родителями и их детьми - остается одним из наиболее неуловимых вопросов социальной истории города раннего нового времени. Конечно, можно документировать всевозможные формы семейного взаимодействия: мы можем найти как преданных супругов и снисходительных родителей, так и жестоких мужей, несносных жен, сварливых матерей и отцов. Но какой тип поведения был обычным, а какой - отклонением от нормы, определить трудно [18, с. 272]. Однако даже имеющиеся в нашем распоряжении материалы позволяют получить некоторое представление о взаимоотношениях между мужем и женой в среде рядовых горожан.
Литература и источники
1. Янкова З.А. Городская семья. - М.: Наука, 1979.
2. Островский А.Н. // Собрание сочинений. В 10 т. Т.2. - М: Художественная литература, 1959.
3. Свод законов Российской империи. Т.Х. Ч.1. Законы гражданские. - СПБ.: Тип. Второго отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии, 1857.
4. ДальВ.И. Пословицы русского народа. - СПб., 1879. - Т.1.
5. ПушкареваН.Л. Частная жизнь русской женщины XVIII века. - М.: Ломоносовъ, 2012.
6. Невельской В. Казанские захолустья и трущобы. - Казань, 1867.
7. Государственный архив Республики Татарстан (ГАРТ). Ф.2. Оп.1. Д.599.
8. ГАРТ. Ф.26. Оп.1. Д.1053.
9. ГАРТ. Ф.26. Оп.1. Д.328.
10. ГАРТ. Ф.26. Оп.1. Д.663.
11. ГАРТ. Ф. 26. Оп.1. Д.1140.
12. ГАРТ. Ф.26. Оп.1. Д.1055.
13. ГАРТ. Ф.40. Оп.1. Д.475.
14. ГАРТ. Ф.26. Оп.1. Д.1566.
15. Будина О.Г., ШмелеваМ.Н. Город и народные традиции русских. - М., 1989.
16. ГАРТ.Ф.12. Оп.68. Д.19.
17. Толстой Л.Н. Анна Каренина. - М.: ЭКСМО-Пресс, 2002.
18. Каменский А.Б. Повседневность русских городских обывателей: Исторические анекдоты из провинциальной жизни XVIII века. - М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2007.
References and Sources
1. Yankova Z.A. Gorodskaya sem'ya. - M.: Nauka, 1979.
2. Ostrovskij A.N. // Sobranie sochinenij. V 10 t. T.2. - M: Hudozhestvennaya literatura, 1959.
3. Svod zakonov Rossijskoj imperii. T.X. Ch.1. Zakony grazhdanskie. - SPB.: Tip. Vtorogo otdeleniya Sobstvennoj Ego Imperatorskogo Velichestva kancelyarii, 1857.
4. Dal' V.I. Poslovicy russkogo naroda. - SPb., 1879. - T.1.
5. Pushkareva N.L. Chastnaya zhizn' russkoj zhenshchiny XVIII veka. - M.: Lomonosov", 2012.
6. Nevel'skoj V. Kazanskie zaholust'ya i trushchoby. - Kazan', 1867.
7. Gosudarstvennyj arhiv Respubliki Tatarstan (GART). F.2. Op.1. D.599.
8. GART. F.26. Op.1. D.1053.
9. GART. F.26. Op.1. D.328.
10. GART. F.26. Op.1. D.663.
11. GART. F. 26. Op.1. D.1140.
12. GART. F.26. Op.1. D.1055.
13. GART. F.40. Op.1. D.475.
14. GART. F.26. Op.1. D.1566.
15. Budina O.G., Shmeleva M.N. Gorod i narodnye tradicii russkih. - M., 1989.
16. GART.F.12. Op.68. D.19.
17. Tolstoj L.N. Anna Karenina. - M.: EKSMO-Press, 2002.
18. Kamenskij A.B. Povsednevnost' russkih gorodskih obyvatelej: Istoricheskie anekdoty iz provincial'noj zhizni XVIII veka. - M.: Ros. gos. gumanit. un-t, 2007.
БЕССОНОВА ТАТЬЯНА ВИКТОРОВНА - кандидат исторических наук, доцент, Набережночелнинский институт Казанского федерального университета ([email protected]).
BESSONOVA, TATYANA V. - PhD in History, Associate Professor of Naberezhnye Chelny Institute of Kazan Federal University.
УДК 94(47).08:327.82«1858» DOI: 10.24412/2308-264X-2024-1-31-35
ДМИТРИЕВ П.В.
УЧАСТИЕ АРАЛЬСКОЙ ФЛОТИИ В ОБЕСПЕЧЕНИИ ДИПЛОМАТИЧЕСКОЙ
МИССИИ Н.П. ИГНАТЬЕВА (1858 г.)
Ключевые слова: миссия Н.П. Игнатьева, российская дипломатия, Средняя Азия, Хивинское ханство, Бухарский эмират, Кунград, Аральская флотилия, Сырдарья, Амударья, Улкундарья, Сыр-Дарьинская линия, топографическая съемка.
В статье рассматривается участие Аральской флотилии в обеспечении дипломатической миссии под руководством Н.П. Игнатьева в Средней Азии в 1858 году. Показано, что работа миссии проходила в сложных условиях (военно-политических, климатических и пр.), что делало свободное перемещение в этих краях затруднительным. Как следствие, суда флотилии сопровождали дипломатов во время их проезда по Хивинскому ханству и Бухарскому эмирату. Наличие Аральской флотилии способствовало успеху миссии российских дипломатов. Учитывая сложную политические обстановку в регионе, военные суда оказали значительное влияние на ее относительно благоприятный исход. Участие военных позволило скорректировать маршрут миссии и сделать его более удобным. Аральская флотилия также обеспечила безопасность русских дипломатов.
DMITRIEV, P.V.
PARTICIPATION OF THE ARAL FLOTILLA IN SUPPORTING THE DIPLOMATIC MISSION OF N.P. IGNATIEV
(1858)
Key words: mission of N.P. Ignatiev, Russian diplomacy, Central Asia, Khiva Khanate, Bukhara Emirate, Kungrad, Aral Flotilla, Syr Darya, Amu Darya, Ulkun Darya, Syr Darya Line, topographic survey.
The article examines the participation of the Aral Flotilla in supporting the diplomatic mission under the leadership of N.P. Ignatiev in Central Asia in 1858. It is shown that the mission's work took place in difficult conditions (military-political, climatic, etc.), which made free movement in these areas difficult. As a result, the vessels of the flotilla accompanied the diplomats during their passage through the Khanate of Khiva and the Emirate of Bukhara. The presence of the Aral Flotilla contributed to the success of the mission of Russian diplomats. Given the difficult political situation in the region, military vessels had a significant impact on its relatively favorable outcome. The participation of the military made it possible to adjust the mission route and make it more convenient. The Aral flotilla also ensured the safety of Russian diplomats.
В середине XIX в. заметно усилилось соперничество между Российской и Британской империями в Средней Азии. Стороны пытались укрепить свое влияние в данном регионе, где располагался ряд государственных образований, прибегая, в первую очередь, к дипломатическим средствам. Начинать масштабную войну в Средней Азии не входило в планы крупнейших империй того времени, поэтому роль дипломатических миссий в этом регионе сложно переоценить. Преследуя цели ограничения влияния Британской империи, Россия, в частности, направила в 1858 г. в Хивинское ханство и Бухарский эмират специальную миссию флигель-
