CC BY
269
13. Фрейд З. Очерки по психологии сексуальности. - Рига: Зинатне, 1990. -
173 с.
14. Хорни К. Собрание сочинений: В 3т. - М.: Смысл, 1997. - Т.1.
15. Пайнз Д. Бессознательное использование своего тела женщиной. - СПб: совм. Изд. Восточно-Европейского института психоанализа и Б.С.К., 1997. - 195с.
УДК 159.947; 159.922
ВНУТРИЛИЧНОСТНЫЙ ГЕНДЕРНЫЙ РОЛЕВОЙ КОНФЛИКТ: СИСТЕМНЫЙ ПОДХОД К ПРОБЛЕМЕ
Лопухова Ольга Геннадьевна, доцент кафедры общей и практической психологии, кандидат психологических наук, доцент
Татарский государственный гуманитарно-педагогический университет г. Казань, Россия olopuhova@rambler. ru
В статье представлено понимание феномена «внутриличностный гендер-ный ролевой конфликт» с позиций системного подхода. Внутриличностный ген-дерный ролевой конфликт рассматривается как системное нарушение на ценностно-смысловом уровне психологического пола личности в условиях трансформации гендерных ролей в современном обществе. Исследование выполнено при поддержке РГНФ, грант 09-06-29602 а/В.
Ключевые слова: внутриличностный гендерный ролевой конфликт; системный подход; гендер; половые (гендерные) роли; психологический пол личности.
INTERPERSONAL GENDER ROLE CONFLICT: SYSTEMS APPROACH TO A PROBLEM
Lopuhova Olga
Tatar State Humanitarian-Pedagogical University, Kazan, Russia olopuhova@rambler. ru
In the paper presented understanding of "interpersonal gender role conflict" phenomenon from system approach position. Interpersonal gender role conflict is considered as system disorder on value-meaning level of personality's gender in conditions of gender roles transformation in modern society. This work was supported by RFH grant 09-06-29602 а/В
Keywords: interpersonal gender role conflict, systems approach, gender, sex (gender) roles, gender system of personality
Проблема внутриличностного конфликта выступает неотъемлемой частью психологии личности, она представлена в разных аспектах своего понимания практически во всех теоретических воззрениях на личность. Всесторонний анализ внутриличностных конфликтов позволил выделить разные их виды, одним из которых является «ролевой конфликт», связанный «с невозможностью одновремен-
но реализовать несколько ролей (межролевой внутриличностный конфликт), а также с различным пониманием требований, предъявляемых самой личностью к выполнению одной роли (внутриролевой конфликт)» [1]. В современных условиях смешения социальных норм и ролей, нарастания их множественности, исследования внутриличностного ролевого конфликта приобретают особую актуальность.
Исследование внутриличностного «ролевого конфликта» западными учеными берет свое начало с 60-х годов ХХ века. Первые работы в этой области касались проблемы «ролевого конфликта работающей женщины» (A. Symonds, G. K. Baruch, R. C. Bamett, D. Nevill, S. Damico ets.), они были обобщены в публикациях отечественных ученых (О.В.Гаврилица, И.С.Клецина, И.Г. Малкина-Пых и т.д.). В качестве причин возникновения «ролевого конфликта работающей женщины» указываются: большое количество ролей, предъявляющих к женщине противоречивые требования и нехватка физических ресурсов для полноценного выполнения этих ролей. Критикуя социологический подход, понимающий ролевой конфликт как неизбежное следствие сочетания женщиной большого количества несовместимых ролей, и рассматривающий в качестве его причин количественные и социальные факторы жизни женщины (число ролей, социальный статус женщины, число и возраст детей и др.), А.О.Гаврилица актуализирует личностный характер данного феномена, и показывает, что его ведущей причиной выступает субъективная отрицательная оценка женщиной того, как она справляется со своими ролями [2].
Позднее R.Kopelman, J. Greenhaus, T. Connolly (1983) и A. Christopher, Higgins, L.E. Duxbery (1992) обратили внимание на то, что ситуация «бикарьерной семьи», когда жена активно включена в профессиональную самореализацию, может отражаться и на состоянии ее мужа, проявляясь в его неудовлетворенности жизнью, снижении качества самореализации в профессиональной и семейной сферах, что также является внутриличностным ролевым конфликтом (семейно-рабочим). Возникновение внутриличностного ролевого конфликта связывается и с более широким контекстом трансформации гендерных ролей в современном обществе, взаимопроникновением мужских и женских сфер самореализации, синдромом «суперженщины» (стремление иметь в жизни все (замужество, карьера, дети) и превосходно выполнять свои обязанности) [2].
Анализируя столкновение распространенных в современном обществе установок на следование традиционно-патриархальным нормам и эгалитарных форм взаимодействия, исследователи выделяют также понятие «гендерного конфликта», который базируется на явлениях полоролевой дифференциации и иерархии статусов мужчин и женщин в обществе. Гендерный конфликт анализируется преимущественно на групповом и межличностном уровнях в социологических исследованиях. На внутриличностном уровне гендерный конфликт рассматривается как психологический дискомфорт вследствие давления гендерных стереотипов и невозможности им соответствовать, например, когда мужчины считают себя неспособными сделать успешную карьеру или содержать семью, или ситуация требует от них «немужского» поведения (сидеть дома и ухаживать за маленьким ребенком). Специфическим внутриличностным гендерным конфликтом женщины можно считать конфликт «боязни успеха», когда она избегает достижений в профессиональной сфере из-за страха потери «женственности». «Ролевой конфликт работающей женщины», о котором
говорилось выше, также является гендерным. При этом можно обратить внимание, что в представлении о внутриличностных гендерных конфликтах наблюдается четкая дифференциация по полу: практически каждый вид конфликта относится либо к мужчинам, либо к женщинам.
Анализ сложившейся ситуации в исследованиях внутриличностных конфликтов, обусловленных гендерными факторами, позволяет сделать следующие обобщения: во-первых, в качестве источника таких конфликтов рассматривается трансформация гендерных норм в современном обществе (проникновение, как женщин, так и мужчин в противоположные «гендерные» сферы деятельности, столкновение патриархальных и эгалитарных гендерных установок); во-вторых, у мужчин и женщин выделяют разные варианты внутриличностных гендерных конфликтов, что не дает возможности отойти от эмпирической картины их разнообразия к научному системному анализу общих закономерностей и механизмов их проявления; в-третьих, имеющийся уровень понимания внутриличностных гендерных конфликтов не позволяет ответить на вопрос, почему одни и те же внешние условия в одних случаях приводят к разнообразным вариантам конфликта, а в других случаях - способствуют личностному росту и самореализации. При этом, исходя из установленных в гендерных исследованиях причин возникновения внутриличностных конфликтов, можно предположить, что современные тенденции взаимопересечения гендерных сфер самореализации должны приводить к сходным у мужчин и женщин вариантам гендерных внутриличностных конфликтов, по крайней мере, в их структурно-системном аспекте. В частности, возрастание у мужчин значимости роли отца в иерархии других гендерных ролей [3] объективно должно приводить к ситуации внутриличностного ролевого конфликта, если у него не хватает времени на общение с ребенком, аналогично «ролевому конфликту работающей женщины».
Таким образом, нам представляется перспективным ввести термин «внутриличностный гендерный ролевой конфликт», чтобы исследовать соответствующий феномен в контексте общих представлений о его механизмах и структурных компонентах, об условиях его образования в личности, как женщин, так и мужчин. Введение данного термина предполагает обобщение представлений о частных вариантах проявления внутриличностного ролевого конфликта в том или ином гендерном аспекте («ролевой конфликт работающей женщины», «семейно-рабочий» и «рабоче-семейный» конфликты, конфликт «боязни успеха» и др.), осмысление его в ракурсе системного и деятельностного подходов в исследовании личности и личностных образований, как противоречивого взаимодействия смыслообразующих мотивов (А.Н.Леонтьев). Системный подход к пониманию внутриличностного гендерного ролевого конфликта подразумевает, что он должен быть рассмотрен как структурный элемент личности, и конкретнее - психологического пола, как гендерной подсистемы личности, а также во взаимосвязи со сложными и изменяющимися системами общественных ценностей, норм, значений и смыслов, определяемых трансформирующимися гендерными ролями.
Определяя личность по отношению к гендерной системе, можно обратиться к трактовке Д.Скотт, согласно которой, гендер составляют четыре неразрывно взаимосвязанных и принципиально несводимых друг к другу компонента: «Это,
во-первых, комплекс культурных символов (связанных с категориями «мужского» и «женского» — О.Л.), которые вызывают в членах сообщества, принадлежащих к определенной культурной традиции, множественные и зачастую противоречивые образы. Вторая составляющая — это те нормативные утверждения, которые определяют спектр возможных интерпретаций смысловых значений имеющихся символов... В-третьих, это социальные институты и организации, в которые входят не только системы родства, семья и домохозяйство, но и <...> рынок рабочей силы, система образования и государственное устройство. И, наконец, четвертый конституирующий элемент — самоидентификация личности» (цит. по Л.П.Репиной) [4; 45]. «Четвертый конституирующий элемент» гендера в отечественной психологии изначально (до введения «гендерной» терминологии) в наиболее целостном его понимании был представлен понятием «психологический пол личности» в работах А.И.Белкина, И.С.Кона, Д.Н.Исаева, В.Е.Кагана, А.Г.Асмолова [5, 6, 7, 8, 9, 10].
Феномен психологического пола личности, в нашем понимании, представляет системное образование, современные тенденции взаимопересечения гендер-ных сфер самореализации должны приводить к сходным у мужчин и женщин вариантам гендерных внутриличностных конфликтов. Такое позиционирование внутриличностного гендерного ролевого конфликта позволяет не смешивать данный феномен и анализ причин его возникновения с нарушениями половой идентичности, более того, сам факт его проявления указывает на отсутствие у личности каких-либо серьезных проблем с интериоризацией социокультурных и психологических особенностей своей половой принадлежности. Причина нарушений на ценностно-смысловом уровне психологического пола личности заложена в особенностях развития личности в системе общественных отношений.
В качестве источника развития личности в системе общественных отношений А.Г.Асмолов постулирует категорию «социально-исторический образ жизни» как заданное индивиду пространство выбора, которое регламентируется, прежде всего, через возможность выбора той или иной деятельности и имеет ценностный мотивообразующий характер [4]. Включение в определенные виды деятельности и общения требует выполнения специфических функций, соответствие роли, что открывает личности доступ к определенным ценностям в соответствии с гендер-ной нормативной системой (стереотипами маскулинности-фемининности), которую личность усваивает и преломляет в своем сознании и поведении. Немаловажно отметить, что преломление гендерной роли в сознании представлено в виде соответствующего «гендерного образа», который также можно отнести к классу социальных норм. Именно разнообразие гендерных образов и их семантических связей открывает нам многообразие гендерных ролей в обществе (образы «мужественности» и «женственности», хорошей матери/хорошего отца, хорошей жены/хорошего мужа, хорошей хозяйки/хорошего хозяина и т.д.). При этом логично предположить, что само по себе увеличение в современном обществе вариантов гендерных ролей и норм, снятие жестких разграничений мужских и женских сфер деятельности не может выступать в качестве самостоятельной причины возникновения внутриличностного гендерного конфликта, как это утверждается представителями социологического подхода. Скорее, это должно приводить к расширению возможностей самореализации, предоставляя более благоприятные условия для
разных вариантов гармоничного развития личности. Однако в реальности мы говорим о внутриличностных гендерных конфликтах.
Основой для понимания механизма ценностно-смыслового нарушения, связываемого нами с внутриличностным гендерным ролевым конфликтом, на наш взгляд, является представление о разной степени осознанности отдельных элементов гендерно-нормативной системы, интериоризируемой личностью.
Гендерные роли как социальные нормы — это непосредственно наблюдаемая форма, внешний слой опосредования взаимодействия индивидов между собой, данный в представлении самим субъектам действия. Но в то же время, нормы не являются самостоятельным предметом, определяющим деятельность индивидов, это несамостоятельная часть сложной системы опосредования [12]. Гендерные роли, воспринимаемые как нравственно-этические требования к полоролево-му поведению, как отмечает Т.В.Говорун, выполняют свою регулятивную функцию лишь при внутреннем принятии их личностью, при превращении их в лично-стно-значимые установки, жизненные цели и ценности [13]. Данный процесс предполагает последовательную цепочку, когда неосознанная диспозиция, связывающая социальную норму и отношение к ней, приобретает осознанность, причем «...осознание предполагает не только кристаллизацию диспозиции в сознании, но и уточнение ее, переосмысление...» [14; 163], после чего она включается в систему индивидуальных смыслов. Причем относительно каждой социальной, и конкретно, гендерной нормы эта «цепочка» осмысления может остановиться на каком-либо этапе. В результате внутриличностный гендерный ролевой конфликт образуется, когда при наличии множества альтернативных вариантов реализации гендерных ролей, как в патриархальных, так и в эгалитарных моделях их структурирования, эти роли, причем в индивидуальной трактовке их содержания, не просто «сталкиваются», а скорее, пересекаются на разном уровне осознания. Частным случаем является, например, когда ориентации на эгалитарные ролевые модели осознаются, выступая ориентиром в выборе способов поведения, в жизненных целях, проявляясь в декларируемых ценностях, а традиционные гендерные модели выступают в качестве неосознанных социальных норм, влияя при этом на оценочный характер отношений к себе, к другим и к результатам деятельности.
Развивая имеющиеся в психологии представления о структуре внутрилич-ностного ролевого конфликта, и опираясь на значимые для самореализации личности в современном обществе жизненные цели, ценности, гендерные образы, в качестве структурных элементов внутриличностного гендерного ролевого конфликта, на наш взгляд, целесообразно выделить сферы «Я», «работа», «супруги», «дом» и «дети». Внутриличностный гендерный ролевой конфликт в сфере «Я» исходит из субъективной оценки несоответствия представления о себе гендерному образу «мужественности» или «женственности». Сфера «работа» связана с самореализацией в образе «профессионала», с субъективной удовлетворенностью качеством выполнения профессиональной роли. Сфера «супруги» связана с реализацией и оценкой себя в аспекте приближения к образу «хороший муж» или «хорошая жена». Сфера «дом» - реализация себя в качестве «хорошей хозяйки» или «хозяина дома». Сфера «дети» - реализация себя в качестве «хорошего отца» или «хорошей матери». Сферы «дом», «дети» и «супруги» введены с целью более тонкой дифференциации «семейной» сферы, выделяемой в большинстве представлений о структуре внутриличностного ролевого конфликта.
Разделение внутриличностного гендерного ролевого конфликта на указанные структурные элементы позволяет детализировать индивидуальные особенности его проявления в отдельных сферах отношений, в тех или иных сочетаниях и взаимосвязях сфер. Глубина конфликта понимается как выраженность конфликтности в каждой из сфер, а также степень их взаимной вовлеченности во внутри-личностный конфликт. Содержательный аспект внутриличностного гендерного ролевого конфликта определяется тем, через какие конкретные индивидуальные значения в каждом отдельном случае представлены гендерные образы, задающие сферы конфликта.
В то же время, в содержательном аспекте проявления внутриличностного гендерного ролевого конфликта можно ожидать определенные межполовые различия, поскольку:
1) содержание гендерных образов, задающих указанные сферы самореализации отличается у мужчин и женщин (образы «мужественности» и «женственности», «хорошего отца» и «хорошей матери» в сфере «дети», «хорошего мужа» и «хорошей жены» в сфере супруги и т.п.);
2) между тендерными образами разных сфер у мужчин и женщин обнаруживается разный характер потенциального противоречия в связи с особенностями соотношения патриархальных и эгалитарных установок.
Таким образом, предлагаемый подход к проблеме внутриличностного ген-дерного ролевого конфликта представляет его как результат неадаптивной активности, стремления к самореализации, расширению границ заданных обществом гендерных норм при недостаточной степени осознанности, отрефлексированности противоречий в ориентациях на противоположные по своей сути гендерные ролевые модели, спутанности целевых и оценочных оснований на ценностно-смысловом уровне психологического пола личности. Данное понимание позволяет кардинальным образом отличать его от невротических конфликтов, например, связанных с комплексом маскулинности у женщины [15]. Соответственно, кор-рекционные возможности в работе с проявлениями внутриличностного гендерно-го ролевого конфликта состоят в переводе гендерных семантических оснований индивидуальных систем отношений и оценок в разных сферах самореализации на осознаваемый уровень, с тем, чтобы соотнести их конструктивно.
Литература
1. Конфликтология / Под ред. А.С. Кармина. - СПб.: Лань, 2001. - С. 129130.
2. Гаврилица О. А. Чувство вины у работающей женщины // Вопросы психологии. - 1998. - № 4. - С. 65-70.
3. Манеров Р.В. Психология отцовства // Ежегодник Российского психологического общества. Материалы III Всероссийского съезда психологов 25-28 июня 2003 г. - В 8-ми т. - Т. 5. СПб. - Изд-во С.-Петербургского ун-та, 2003. - С. 284-288.
4. Репина Л.П. Гендерная история: проблемы и методы исследования // Новая и новейшая история. - 1997. - № 6. - С. 41-58.
5. Асмолов А.Г. Психология личности. М.: Изд-во МГУ, 1990. - 367с.
6. Белкин А.И. Формирование личности при смене пола // Психология личности. Тексты / Под ред. Ю.Б. Гиппенрейтер, А.А. Пузырея. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1982. - С. 197-205.
7. Исаев Д.Н. Психогигиена пола у детей: (руководство для врачей) / Д.Н. Исаев, В.Е.Каган. - Л.: Медицина, 1986. - 336 с.
8. Каган В.Е. Половые аспекты индивидуальности // Психологические проблемы индивидуальности. Вып. II. - Л., 1984, - С. 109-112.
9. Кон И.С. Психология половых различий // Психология индивидуальных различий. Тексты / Под ред. Ю.Б. Гиппенрейтер, В.Я.Романова. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1982. - С. 78-83.
10. Кон И.С. Половые различия и дифференциация социальных ролей // Соотношение биологического и социального в человеке / Под ред. В.М.Банщикова и Б.Ф. Ломова. - М., 1975. - С. 763-776.
11. Лопухова О.Г. Психологический пол личности в современных социальных условиях: дисс.. .канд. психол.н.: 19.00.01. - Казань, 2000. - 162 с.
12. Патяева Е.Ю. К анализу сложных форм опосредования индивидуальной деятельности // Деятельностный подход в психологии: проблемы и перспективы: Сб.науч.тр. / Под ред. В.В.Давыдова и Д.А.Леонтьева. - М.: изд. АПН СССР, 1990. - С.83-96.
13. Говорун Т.В. Формирование полового самосознания как условие повышения личностной культуры // Психологическая наука: проблемы и перспективы. Ч.1. Личность и ее становление. - Киев, 1990. - С. 44-45.
14. Весна Е. Б. Проблема социализации и ее эффектов в развитии личности и смысловых установок // Мир психологии. - 2001. - № 2. - С.154-165.
15. Хорни К. Женская психология. - СПб: Восточно-Европейский Институт Психоанализа, 1993. - 224 с.
УДК 376. 64
МУЗЕЙ КАК ФАКТОР ПОВЫШЕНИЯ ИННОВАЦИОННОГО ПОТЕНЦИАЛА ДЕТСКОГО ДОМА В СОЦИАЛИЗАЦИИ ДЕТEЙ-СИРОТ
Макеева Ирина Александровна, кандидат педагогических наук, доцент кафедры социальной работы и социальной педагогики Вологодский государственный педагогический университет, г. Вологда, Россия srsp_michailova@mail. т
В статье описаны трудности социализации детей-сирот, рассмотрены общие аспекты музейной педагогики и описан опыт деятельности музея детского дома как фактора повышения его инновационного потенциала.
Ключевые слова: инновационный потенциал; музей; музейная педагогика; дети-сироты; социализация.
