CC BY
52
Вестник Челябинского государственного университета. 2010. № 29 (210).
Филология. Искусствоведение. Вып. 47. С. 61-64.
С. А. Елмуратова
ВНУТРЕННЯЯ ФОРМА ПРОИЗВОДНЫХ КОНКРЕТНЫХ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ В АСПЕКТЕ СООТНОШЕНИЯ ТЕМАТИЧЕСКИХ ГРУПП И СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ КАТЕГОРИЙ
В статье рассматривается внутренняя форма производных конкретных существительных. которая связывает лексические, словообразовательные и грамматические параметры слов. По отношению к ПКС выявляются два типа организации ВФ. анализируются виды организации ВФ производных конкретных существительных, степень ее эксплицитности для разных словообразовательных категорий, обусловленность сложности внутренней формы таким явлением, как многозначность.
Ключевые слова: словообразовательная категория, производные конкретные существительные, внутренняя форма, тематическая группа, производное слово, лексическое значение,
мотивационный признак.
Понятие внутренней формы (ВФ) производного слова явилось результатом интерпретации понятия ВФ языка, разработанной В. фон Гумбольдтом1, в трудах А. А. Потебни2. Это понятие, безусловно, признается как базовое для лексикологии и словообразования, с одной стороны, а с другой - трактуется многими лингвистами в самых разных, зачастую несовместимых аспектах, от признания внутренней формы этимоном, т. е. первичным, историческим мотивом наименования в слове, непроизводном в данное время, до отождествления ВФ и словообразовательного значения (СЗ).
Среди ряда определений ВФ А. А. Потебни есть и определение, соответствующее не этимологическому; а синхронном}- пониманию ВФ: «В ряду слов того же корня, последовательно вытекающих одно из другого, всякое предшествующее может быть названо внутреннею формою последующего»3. С этим определением связана наиболее распространенная дефиниция ВФ как мотива номинации производного слова.
Л. А. Новиков сформулироват четкий критерий, позволяющий отличать внутреннюю форм}1 от лексического (и словообразовательного) значения: «Значение - это то, что отражается данной лексической единицей; внутренняя форма - это то, как отражается в этой единице (в её значении) тот или иной факт действительности»4.
Это чрезвычайно важно для производного слова, которое, в отличие от непроизводного, представляет собой мотивированное наименование, причем эта мотивированность выра-
жена эксплицитно, через соотношение производящей базы и форманта.
Однако сведение ВФ к мотивационному (мотивировочному) признаку нам представляется недостаточным, т. к. все производные слова (ПС), относящиеся к одной словообразовательной парадигме, реатизуют один и тот же мотивационный признак, который, однако, по-разному интерпретируется в семантике производных разных семантических классов. поэтому ВФ производного слова следует определять как интерпретацию мотивационного признака морфемной структу рой.
В зависимости от частеречной принадлежности производящего, типа деривации и словообразовательного значения ВФ может быть прозрачной, легко выводимой из лексического значения производящего и семантики форманта (например, водица - «уменьшительное к вода»), или же мотивационный признак только намекает на вид или признаки денотируемого производным словом предмета, например, ожинок, вар. обжинок — «колос, оставшийся несжатым», желтуха (бывают и безжелтушные формы болезни Боткина, в просторечии именуемой желтухой). В структуре лексем ‘желтуха’, ‘желть’, ‘желтяк’ ни один компонент не указывает на денотаты ‘болезнь’, ‘краска’, ‘огурец’, что свидетельствует об идиоматичном типе интерпретации мотивационного признака морфемными структурами. Ср. также: желтизна - «желтый цвет, оттенок»; желтуха - «болезнь печени, сопровождающаяся пожелтением кожи»; желть - спец. «желтая краска»; желтяк -«перезрелый желтый огурец»5.
жать
жатва желтизна
жатка желть
жнец ^ желтник
жнейка желтый желток
жнитво желтяк
ожинок желтуха
желтянка
вода
Если семантизация синтаксического деривата ‘желтизна фактически сводится к повторению производящего слова, то в производном слове ‘желтуха’ семантика производящего оказывается лишь сопутствующим признаком.
ВФ - ядро лексического значения (ЛЗ), недаром её связывают с лексической категоризацией, в описании её трудно отделить от лексического значения, и все же мы исходим из того, что ВФ и ЛЗ - это разные сущности.
По отношению к производным конкретным существительным (ПКС) выявляются два типа организации ВФ:
1. Прозрачная и однотипная ВФ при совпадении семантики тематической группы (ТГ) и словообразовательной категории (СК) (например, ТГ ‘инструмент’ - СК ‘орудий-ность).
2. Внутренняя форма в словах высокой степени идиоматичности, в которых ВФ лишь косвенно указывает на ЛЗ, не предопределяя вид денотата. Такой тип ВФ обычно реализуется при семантическом расхождении ТГ и СК (например, ТГ ‘инструмент’ - СК носитель признака').
Производные конкретно-предметные существительные, как и непроизводные, распределяются в сознании носителей языка прежде всего по тематическим группам, отражающим группировки экстралингви-стических объектов, однако ПС имеют еще дополнительную, внутрилингвистическую категоризацию - распределение по СК. Эти два аспекта категоризации могут находиться в гармонии в случае совпадения общей семантики ТГ и С К, тогда они обладают прозрачной и унифицированной ВФ, либо быть в противоречии, если семантика ТГ подчеркивает одни признаки ПС, а семантика СК дает
водица водник водяной заводь поводок водогон водогрейка водогрейня водоизмерение водоизмеритель водолаз водолей
ину ю категоризацию. Во втором случае ВФ, как правило, являются «закрытыми», трудно выявляемыми, максиматьно разнообразными, до уникальных слу чаев.
Наиболее идиоматичными являются ПС отсубстантивного характера, на втором месте по у гасанию идиоматичности находятся отадъективные ПС, и наиболее прозрачными являются отглагольные производные.
Среди производных ТГ ‘инструмент’ наиболее эксплицитной ВФ обладают ПС, принадлежащие к СК орудийность’, образованные при помощи «ядерных» формантов данной СК, суфф. -льник, -лк(а), -л(о), например, бороздильник, брызгалка, брызгало, веялка, гасильник, горелка, заколка, запальник, кропило, сновалка, тушильник и мн. др. При восприятии этих производных не для всех носителей русского языка возникает представление о внешнем виде и у стройстве де-нотируемых предметов и механизмов, однако представление об орудийной семантике лексемы и функционатьном назначении деноти-руемого предмета является вполне четким.
При представлении инструмента через иные СК образ денотиру емого предмета является расплывчатым, т. к. ВФ лишь намечает путь его категоризации, которое часто дается в скобках, например, в производном ‘горбуша’ (коса), ‘кривуша’ (соха), сталкиваются ТГ инструмент’ и СК 'носитель признака’.
Адъективная мотивация данных производных и ВФ по линии «форма предмета» создают широкую денотацию, даже и в омонимичных лексических реализациях {горбушей называется также вид рыбы, номинации 'горбу ша’, ‘кривуша’ могут быть применены также к описанию внешнего вида женщины), принадлежность данной лексемы к полю орудие’ в стру кту ре ПС никак не маркируется, и
Внутренняя форма производных конкретных существительных..
63
в результате создается та «семантическая добавка», тот «икс», который является признаком ПС высокой степени идиоматичности.
В производном разговорного характера "крылач5 (вентилятор) внутренняя форма усложняется за счет столкновения ТГ ‘инструмент" и СК ‘подобие’, вводится элемент метафорического переосмысления названия предмета.
ВФ многих производных орудийной семантики с суфф. -тель является вполне прозрачной, например, замедлитель, измеритель, испаритель, молотилка, обрызгиватель, жнейка и мп. др., однако во многих случаях возможна или реализована омонимия с личным значением (например, искатель), что усложняет ВФ данного класса производных. То же можно отметить по отношению к ПС с суфф. -чик/-щик (ср. сортировщик, укладчик и под.).
Производное слово в плане соотношения формального и семантического членения -сложная асимметрическая структура, так как в русском языке не наблюдается полного соответствия между морфемным членением (корневые, аффиксальные, флексийные морфы) и семантическим членением (лексическое, словообразовательное, категориальное, грамматическое значения). ВФ как семантический компонент производных слов, ядро лексического значения не имеет четкой закрепленности за определенной морфемой, четких «формальных индексов», хотя её бытие как мотивационного признака теснее всего связано с корневой морфемой. Можно представить ВФ как семантический компонент, не только дающий опору номинации на определенном мотивационном признаке, но и связующий семантику7 всех остальных семантических составляющих производного слова. Это представление, на наш взгляд, позволяет лучше эксплицировать ВФ не просто как мотивационный признак, положенный в основу7 наименования данной реалии, а как интерпретацию этого признака всей морфемной структурой производного слова.
Однако ВФ производного слова - это не единственный вид реализации ВФ: во многих словах, как непроизводных, так и производных, ВФ является фактором связи исходного и производных значений слова. Значит, если ПС является многозначным, его ВФ усложняется.
Рассмотрим это на примере ПС 'щелкун", относящегося к СК ‘производитель действия’.
В лексикографическом представлении это слово выглядит следующим образом: «I. Разг. «Тот, кто щелкает». 2. Разг. Приспособление, щипцы для щелканья орехов. 3. Перен. разг. устар. пренеб. Пустой светский человек. 4. Жук, издающий характерный щелкающий звук при переворачивании его со спины на брюшко».6
На наш взгляд, в данной словарной статье не столько представлена семантическая стру ктура данной лексемы, сколько перечислены в произвольном порядке её отдельные значения. Их соотношение можно представить следующим образом:
щелкун 2 щелкун 4 щелкун 3
Исходное номинативное значение слова обладает максимально эксплицированной ВФ, для описания которой достаточно дефиниции, которой обычно описывается СЗ. второе личное значение включает осложненную метафорой ВФ. четвертое значение представляет собой переключение с семантического поля "человек' на семантическое поле ‘зоони-мы’ (однако в рамках обозначения живых существ), а третье, орудийное значение можно себе представить как «вычеркивание» семы ‘одушевленность' и добавление семы 'уподобление лицу, совершающему подобное действие’.
Таким образом, ВФ слова ‘щелкун’ в орудийном значении является максимально сложной, в чем отражается конфликт ТГ 'инструмент' и СК ‘производитель действия’.
Большая часть ПС тематической группы ‘средство' - это идиоматичные производные со сложной ВФ, относящиеся к разным СК, например: СК "результативность" (вкладыш. врубок, низанка), СК ‘носитель признака’ (огневик), СК ‘предмет по отношению к другому предмету’ (локотник, сковородник, горчичник), СК ‘производитель действия’: торчок (кирпич).
Часть ПС данной ТГ представляет собой реализацию метонимической связи исходного абстрактного отглагольного существительного и предметного значения (вздержка, завязка, закладка, обкладка, подкладка, сброс (желоб), навеска, насадка и др.), то есть представляют собой один из видов регулярной многозначности, характерной для производных слов.
Ряд производных, относящихся к данной ТГ. оформляется продуктивными суффиксами СК ‘орудийность’: грызло (часть удил), рыскало (цепь), свивальник, скакалка, носилки, так что их можно считать периферийной зоной СК 'орудийность' со смещением семантики в сторону объсктности.
Однородные по семантике тематические группы ‘помещение’, ‘вместилище’ объединяют в основном номинации функционального назначения: при условии вхождения в СК ‘локативность’ их ВФ является прозрачной, эксплицитной, легко выявляемой через типовые словарные дефиниции (например, белильня, давильня, голубятня, крольчатник, курилка, арестантская, закусочная, инструментальная, багажник, бумажник, вафельница, галошница, шахматница и под.) Однако многие производные данных ТГ образованы как реализации иных СК, что осложняет их ВФ, например, денник, летник, повалушка (общая спальня), холодник (погреб), варница (котел), насып (ящик), слезник (желоб для стока воды). Особенно интересен последний пример, в котором ВФ усложняется метафорической отсылкой к лексеме ‘слеза’.
Таких производных особенно много в ТГ ‘место’ и ‘посуда’, например, выпуклина, жальник (кладбище), зыбун, изгибина, обочина, перелаз, оголовье, подстенок, поскотина, снежница (место скопления снега), размоина, тетина (место сушки стогов), усолье, горлач (горшок), солило (блюдо, чаша) и др.
В производном слове ‘творило’ (спец. ящик или выложенная досками яма для творения, гашения извести)7 сталкивается семантика ТГ 'вместилище’ и СК 'орудийность', что и создает высокую степень идиоматичное™ данного наименования.
ТГ ‘одежда’, ‘пища’, ‘печать’, ‘дом’, не имеющие собственных опорных СК и распределяющиеся по разряду СК, в большин-
стве своем являются производными высокой степени идиоматичное™ со сложной ВФ. например, производные СК ‘носитель признака’ бархатка, ватник, головник, дождевик, канадка, летник, иитянки, слюнявка, спортивки, финка, фланелевка, шиповки, морковник, слоенка, беловик, черновик, каменка (печь), зимница (изба) и др.
Большая часть производных СК ‘орудийность’ и ‘локативность’ - это функционально ориентированные наименования, что особенно характерно для отглагольных производных. Однако мотивирующими для конкретнопредметных су ществительных являются не только глаголы, но и прилагательные и су ществительные. В реализациях специфических и нсспецифических словообразовательных категорий конкретных су ществительных задействованы самые разные виды мотивов номинации. интерпретации этих мотивов морфемными стру кту рами, что дает бесконечное разнообразие внутренних форм производных. Производное слово может характеризоваться не только по фу нкциональному назначению, но и по внешнему виду, связанному с ним коннотациями, по звучанию и т. д.
Примечания
1 Гумбольдт, В. фон. Избранные труды по языкознанию. М. : Прогресс, 1984.
2 Потебня, А. А. Поэтика слова. М. : Наука, 1990.
3 Там же. С. 162.
4 Новиков, Л. А. Семантика русского языка. М. : Высш. шк„ 1982, С. 161.
5 Ожегов, С. И. Словарь русского языка. М. : Рус. яз., 1984. С. 164.
6 Словарь русского языка : в 4 т. М. : Рус. яз., 1985-1988. С. 741.
7 Там же. С. 344.
