CC BY
852
РАЗДЕЛ 1. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА КНР
И.И. Арсентьева
ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА КНР: РЕАЛИИ И ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ CHINA'S FOREIGN POLICY: REALITIES AND TRENDS
В статье рассматриваются ключевые особенности внешнеполитической стратегии Китая. Приводятся различные точки зрения о ее характере на современном этапе и делаются прогнозы относительно возможных изменений.
Ключевые слова: КНР, внешняя политика, идеи Дэн Сяопина, национальные интересы, геополитика.
This article deals with the main features of China's foreign policy. It gives the different points of view about the nature of this policy at the present stage and makes predictions about the possible changes.
Key words: China, foreign policy, Deng Xiaoping's ideas, national interests, geopolitics.
Экономика КНР в последние десятилетия неуклонно растет. Сегодня страна занимает второе место по объему номинального ВВП, уступая только Соединенным Штатам Америки. При сохранении нынешних темпов роста (и даже при их некотором снижении) Китай в ближайшие десять-пятнадцать лет опередит США. По прогнозам PricewaterhouseCoopers, крупнейшей в мире ау-диторско-консалтинговой компании, это произойдет к 2025 г. [1]. Схожие оценки звучат в докладе Национального разведывательного совета США, который в декабре 2012 г. опубликовал очередной доклад «Глобальные тенденции» (Global Trends 2030: Alternative Worlds). По мнению аналитиков, КНР и США могут поменяться местами в списке крупнейших экономик мира между 2022 и 2030 гг. [2]
Параллельно с экономическим ростом усиливается политическая роль КНР в системе международных отношений. При этом в китайской внешнеполитической стратегии происходит «борьба» двух геополитических установок. С одной стороны, традиционные идеи Дэн Сяопина, сформулированные им в начале 1990-х гг.: хладнокровно наблюдать, держаться в тени, ничем не проявлять себя, ни в коем случае не лезть на первое место и пр. С другой стороны, осознание необходимости усиления роли страны в глобальной политике с тем, чтобы играть одну из ключевых ролей в формировании новой мировой архи-
тектуры. И многие факты говорят о том, что идеи Дэн Сяопина постепенно утрачивают значимость в меняющихся геополитических реалиях.
С конца 1990-х гг. Китай последовательно расширяет географию своих национальных интересов. В этом плане показательна работа «География национальной безопасности Китая», опубликованная в 2001 г. Ее авторы - Шэнь Вэйле и Лу Цзюньюань - отмечают, что сегодня границы национальной безопасности значительно расширились. Для характеристики этого процесса используется понятие «пласт» (цэн) национальной безопасности с выделением центрального пласта (собственно китайской территории), внутреннего пласта (периферии Китая) и внешнего пласта, который включает все, что представляет интерес для безопасности за пределами внутреннего пласта. Наиболее важно понятие «внутренний пласт» (нэй цэн) - район периферии, который находится за пределами центрального пласта, но тесно связан с ним: он оказывает прямое влияние на безопасность центрального пласта и одновременно находится под прямым воздействием последнего.
Шэнь Вэйле и Лу Цзюньюань акцентируют внимание на том, что многие страны, особенно великие державы, часто рассматривают внутренний пласт как зону, которая имеет стратегическое значение для их безопасности и развития. Внутренний пласт имеет с центральным пластом географическую, экономическую, экологическую, иногда этническую связь, играет важную роль в борьбе с контрабандой, наркоторговлей и разведывательной деятельностью. Государства, которые находятся в центральном пласте, как правило, всеми силами оказывают влияние на государства их внутреннего пласта вплоть до того, чтобы держать их под контролем с помощью экономических, политических и военных мер. В трактовке китайских авторов, внутренний пласт КНР включает прилегающие к ней регионы Северо-Восточной, Юго-Восточной, Южной, Центральной и Северной Азии [3].
О географическом расширении национальных интересов Китая пишут многие российские востоковеды. Например, С.Г. Лузянин отмечает, что раньше термин «добрососедство» в китайской политологии трактовался как отношения с 14 сопредельными государствами. Сегодня всё чаще используется другое понятие - «большое соседское окружение Китая». В него входят не только пограничные страны, но и государства Центральной, Южной, Юго-Восточной, Западной Азии и АТР, включая США, Австралию, Новую Зеландию [4].
В связи с усилением международной роли КНР эксперты высказывают разные точки зрения относительно ее геополитической стратегии в будущем. Российские специалисты Б.Н. Кузык и М.Л. Титаренко считают, что Китай заинтересован в мирных условиях для решения внутренних проблем. Это тре-
бует нескольких десятилетий и даже более длительных сроков, поэтому мирная внешняя политика КНР будет достаточно долгосрочной [5].
Другая точка зрения - Китай в скором времени начнет проводить гегемо-нистскую внешнюю политику. Это обусловлено тем, что экономический рост расширяет возможности применения силы: в будущем КНР сможет выбирать политические цели, соответствующие ее гегемонистским амбициям [6]. Схожее мнение высказывают американские аналитики М. Свэйн и Э. Теллис: современная внешнеполитическая стратегия КНР направлена на решение трех взаимосвязанных задач: сохранение порядка и благополучия внутри страны; защиту национального суверенитета и территориальной целостности от перманентной внешней угрозы; сохранение геополитического влияния в качестве одной из ведущих стран мира. В дальнейшем политика КНР станет более напористой: ни одна значительная региональная или глобальная проблема не сможет быть решена без учета ее национальных интересов [7].
Пекин постоянно заявляет о проведении мирной внешней политики. Начиная с 2003 г. в китайских официальных документах широкое распространение получила установка на «мирное возвышение» (в последнее время она заменена на «мирное развитие»), что ориентирует, с одной стороны, на укрепление и усиление международного статуса Китая, с другой - на то, что это должно происходить не через конфликты и обострение отношений с мировыми центрами, а через сотрудничество с ними.
Несмотря на заявления китайского руководства, в мире усиливается обеспокоенность ростом влияния КНР. Об этом свидетельствуют итоги опроса, проведенного в 2011 г. компанией GlobeScan/PIPA по заказу Би-би-си. В опросе участвовало более 20 тыс. человек из 28 стран. Экономические успехи КНР в целом оценены положительно: об этом заявила почти половина респондентов. Однако показательно, что по сравнению с аналогичным опросом 2005 г. негативное отношение к экономическому могуществу Китая выросло в США, Канаде, Франции, Германии и Италии. Большинство респондентов в этих странах высказали отрицательное отношение к экономическим успехам Китая. В трех странах Европы - Испании, Великобритании и Турции - к экономическому росту Китая относятся положительно. Многие респонденты в развитых странах убеждены, что Китай нарушает правила честной торговли. Россия оказалась единственной европейской страной, где торговая политика Китая считается добросовестной. При этом в целом отношение россиян к Китаю по сравнению с 2005 г. стало более негативным. Рост отрицательного отношения отмечен также в Великобритании и Мексике. По словам Т. Фридмана, обозревателя газеты The New York Times, многих нервирует взлет Китая, происходящий на фоне за-
стоя и паралича западных демократий. Также у респондентов вызывает опасения укрепление военной мощи Китая. Этим обеспокоено 88 % опрошенных в Германии и Японии, в России эта цифра составляет 69 % [8].
Подобная обеспокоенность имеет объективные основания: в последнее десятилетие Пекин стремительно увеличивает военные расходы. Согласно официальным данным, в 2013 г. военный бюджет КНР составил 114,3 млрд долларов США, увеличившись по сравнению с 2012 г. на 10,7 % (106,4 млрд). Для сравнения: в 2008 г. эта сумма составляла 57,2 млрд, в 2005 г. - 30 млрд [9]. При этом многие эксперты считают, что официальные цифры занижены по сравнению с реальными в 1,5 - 3 раза, поскольку не учитываются затраты на импорт вооружений, испытание новых видов оружия, расходы на ядерное оружие, субсидии в ВПК, НИОКР и многое другое. Так, по оценке Стокгольмского института исследования проблем мира, военные расходы Китая в 2013 г. составили 188 млрд долларов [10].
В научном и политическом сообществе звучат прогнозы относительно неизбежного геополитического конфликта между КНР и США. Китайский исследователь Лу Ючжи пишет: «У поднимающихся держав, входящих в мировую систему... существует проблема необходимости определения заново правил, в выработке которых они не участвовали и которые не соответствуют их интересам. А старым сильным державам часто трудно разделить с новой ту власть, которой они ранее единолично распоряжались. Поэтому в процессе стремительного осуществления Китаем модернизации теоретически есть проблема существования потенциального противника, возможность противостояния и конфронтации с Соединенными Штатами» [Цит. по: 11].
Пекин всё чаще выражает недовольство внешнеполитической стратегией Вашингтона. Например, КНР не устраивает приближение к ее границам НАТО. Страны Центральной Азии - участники программы «Партнерство во имя мира», в некоторых из них достаточно сильны «пронатовские настроения». Чтобы противодействовать этому, КНР проявляет большой интерес к развитию связей со странами ШОС. По мнению А.Д. Воскресенского, возможное членство в НАТО центральноазиатских государств приведет к радикализации китайской внешней политики, ускорит эволюцию ШОС в антизападном направлении, прежде всего, в области соглашений по безопасности и военно-техническому сотрудничеству, что будет шагом к дальнейшей поляризации международной системы [12].
Официально Вашингтон говорит о необходимости политического альянса с Пекином. Американские эксперты - Ф. Бергстен, Зб. Бжезинский, Г. Киссинджер - даже разработали концепцию «Большой двойки» ^2) с участием
США и КНР. Идея создания G2 впервые была выдвинута в 2005 г. Ф. Бергсте-ном, директором Института международной экономики им. Петерсона; он рассматривает подобный союз как механизм стабилизации межгосударственных отношений и переориентации сторон на решение международных экономических проблем [13]. Позже Зб. Бжезинский и Г. Киссинджер предложили, чтобы этот потенциальный союз занимался также решением стратегических задач. Так, Зб. Бжезинский призывает к расширению геостратегического сотрудничества между двумя странами по модели отношений США с ЕС и Японией, что предполагает регулярные неформальные саммиты для обсуждения положения в мире в целом. «Вот миссия, достойная двух стран с величайшими возможностями для формирования нашего общего будущего» [14]. Однако Китай отверг данную концепцию, полагая, что ни одна из глобальных проблем не может быть решена двумя государствами. Эту позицию в ноябре 2009 г. на пекинской встрече с президентом США выразил Вэнь Цзябао, занимавший на тот момент пост премьера Госсовета КНР [15].
Немаловажно, что официальные заявления Вашингтона диссонируют с конкретными политическими шагами. Так, в феврале 2011 г. была принята новая Национальная военная стратегия (National Military Strategy, NMS-2011). Основной идеей стало сбалансированное сокращение военных расходов, что предполагает отказ от дорогостоящих операций (наподобие иракской и афганской), снижение численности вооруженных сил и т.д. При этом американское руководство неоднократно подчеркивало, что первопричиной реформ стали не финансовые затруднения, а геополитические изменения, происходившие на протяжении последних лет (бюджетный кризис выступил лишь катализатором, который заставил задуматься о переменах).
Важным пунктом стратегии стала переориентация американских геополитических интересов на АТР. В документе подчеркивается необходимость сотрудничества в области безопасности с Японией, Южной Кореей и АСЕАН, отмечаются перспективы военного сотрудничества с Индией, Филиппинами, Таиландом, Вьетнамом, Малайзией, Пакистаном, Индонезией, Сингапуром. При этом выражается обеспокоенность возрастающими возможностями Китая по ограничению деятельности США в регионе. Большое внимание уделяется проблемным вопросам: поддержание военного баланса в Тайваньском проливе; военная модернизация Китая (при неясности его стратегических намерений); рост влияния КНР в Желтом, Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях; активизация деятельности Китая в космосе [16].
По мнению американских политиков, рост военной мощи Китая должен сопровождаться большей ясностью относительно его стратегических намере-
ний, чтобы избежать возможных трений. Кроме того, США заявили, что будут стремиться к налаживанию «долгосрочного стратегического партнерства с Индией, чтобы поддержать ее способность быть экономическим якорем региона и генератором безопасности в более широкой зоне Индийского океана» [17].
В ответ на озвученные планы газета «Жэньминь Жибао», главный печатный орган Компартии КНР, опубликовала интервью с неким «высокопоставленным военным». В этом интервью ответственность за нестабильность в Восточной Азии напрямую возложена на США. А рост американского военного присутствия в Азии обозначен как причина для беспокойства Китая и Ирана [18]. Совершенно очевидно, что подобная публикация не могла появиться без согласования с высшим руководством. Значит, интервью можно расценить как сигнал того, что в случае реализации Вашингтоном намеченных планов последуют жесткие ответные действия Пекина.
Анализируя внешнеполитическую стратегию КНР, необходимо учитывать, что в 2012 - 2013 гг. произошла смена политического руководства страны: к власти пришло «пятое поколение руководителей». Из состава Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК остались только ставший руководителем КНР Си Цзиньпин и Ли Кэцян, занимающий пост премьера Госсовета. В этой связи возникает закономерный вопрос: приведет ли обновление руководства КНР к смене ее внешнеполитической парадигмы?
Внешнеполитическое прогнозирование - процесс сложный и далеко не всегда объективный. Это тем более сложно, отмечает С.Г. Лузянин, когда речь идет о такой «мега-системе», как Китай. И все же некоторые векторы будущей внешнеполитической стратегии КНР спрогнозировать можно.
1. Эволюцию внешней политики КНР с ее образования в 1949 г. по настоящее время можно представить в виде нескольких сменяющих друг друга стратегических установок. Однако главной особенностью китайской политики уже долгое время остается принципиальный отказ от резких шагов, поэтому можно утверждать, что внешнеполитический курс, реализуемый в первое десятилетие XXI в., будет продолжен и при Си Цзиньпине.
2. Внешнеполитическая стратегия Китая сохранит нацеленность на регионализацию в широком понимании, т.е. укрепление отношений со странами Большой Восточной Азии - Северо-Восточной, Юго-Восточной, Южной, Центральной. Китайское руководство обоснованно полагает, что развитие Китая неотделимо от мира, но еще более неотделимо от Восточной Азии.
3. Китай продолжит развивать отношения с африканскими странами, которые богаты природными ресурсами и представляют собой перспективные рынки сбыта китайской продукции. Особый интерес для КНР представляют та-
кие нефтедобывающие страны, как Судан, Ангола, Нигерия, Габон, Алжир. Так, за последние 15 лет Китай через свои госкомпании и банки вложил около 20 млрд долларов в Судан. По схожим причинам для КНР стратегически важны и государства Латинской Америки. Не случайно в апреле 2010 г. Ху Цзиньтао, занимавший в тот момент пост главы государства, во время своего визита в Бразилию заявил, что его страна готова активизировать взаимодействие с Бразилией в освоении нефти, а также обсудить возможности использования биотоплива и других новых видов энергии [19].
4. Стабильные отношения с Россией важны для Китая по целому ряду общеизвестных причин. Однако пока отношения двух стран сфокусированы в политической области - сотрудничество в ООН, ШОС, БРИКС и пр. В области экономики (наиболее прочной основе межгосударственных отношений) дела обстоят намного хуже, о чем свидетельствует товарооборот в 88 млрд долларов (данные 2012 - 2013 гг.). Аналогичный показатель торговли КНР с США -около 500 млрд, с Японией - свыше 300 млрд. Американский эксперт Стивен Дж. Бланк так оценивает перспективы российско-китайских отношений: «Политические и экономические неудачи России по развитию Дальнего Востока подорвали ее стремление к стабильному статусу великой державы в Азии и ее способность играть эту роль... Если эти тенденции сохранятся в текущем виде, Россия станет младшим партнером Китая и поставщиком сырья, а не самостоятельной державой в Азии» [20].
5. Отношения с США в КНР официально названы «приоритетом приоритетов» и «важнейшими из двусторонних отношений современного мира». Однако провозглашенная дипломатическая линия всё чаще «дает сбои», что во многом обусловлено гегемонистскими амбициями США. А поскольку построение «мира по-американски» остается глубоко чуждым не только КНР, но и многим другим развивающимся странам, представляется вполне вероятным, что в 20 - 30 гг. XXI столетия в мире начнет формироваться антиамериканский блок, лидером которого станет именно Китай.
6. Обладая глобальным спектром национальных интересов, но ограниченными внешнеполитическими ресурсами, Китай еще достаточно долго будет позиционировать себя как региональную державу. Однако планомерное укрепление его экономической, военной и политической мощи свидетельствует о потенциальной готовности взять на себя роль лидера мирового развития. Что принесет это миру - стабильность или геополитические потрясения - вопрос открытый.
Литература
1. The World in 2050. The BRICs and beyond: prospects, challenges and opportunities // PricewaterhouseCoopers. - January 2013. - URL: http://www.pwc.com/en_GXgx/world-2050/the-brics-and-beyond-prospects-challenges-and-opportunities.jhtml
2. Global Trends 2030: Alternative Worlds: a publication of the National Intelligence Council. - December 2012. - P. 15.
3. Шэнь Вэйле, Лу Цзюньюань. География национальной безопасности Китая: экспресс-информация ИДВ РАН. - 2007. - № 7 (140). - С. 12 - 108.
4. Лузянин С.Г. Внешняя политика Китая до 2020 г. Прогностический дискурс // Перспективы: Фонд исторической перспективы. - 29.11.2011. - Режим доступа: http://www.perspektivy.info/print.php?ID=111788
5. Кузык Б.Н., Титаренко М.Л. Китай-Россия-2050: стратегия соразви-тия. - М.: Институт экономических стратегий, 2006. - C. 525 - 526.
6. Хазанов А.М. АТР в XXI веке: перспективы и трудности развития // Мир и Россия на пороге XXI века: вторые Горчаковские чтения. - М.: РОС-СПЭН, 2001. - C. 537 - 538.
7. Swaine M.D., Tellis A.J. Interpreting China's Grand Strategy: Past, Present and Future. - Santa Monica, 2000.
8. Би-би-си: в мире растет обеспокоенность успехами Китая // Русская служба BBC. - 28.03.2011. - Режим доступа: http://www.bbc.co.uk/russian/business/2011/03/110327_bbc_poll_china_growth_con cern.shtml
9. Соловьев Е. Китай вложился в оборону: Пекин значительно увеличит военные расходы // Российская газета. - 07.03.2013. - Режим доступа: http://www.rg.ru/2013/03/07/kitay.html
10. Trends in World Military Expenditure, 2013: SIPRI Fact Sheet // Stockholm International Peace Research Institute. - URL: http://books.sipri.org/product_info?c_product_id=476#
11. Кузык Б.Н., Титаренко М.Л. Китай-Россия-2050: стратегия соразви-тия. - С. 553 - 554.
12. Воскресенский А.Д. Влияние российско-китайского стратегического взаимодействия на международные отношения и безопасность в АТР // Россия и Китай: сотрудничество в условиях глобализации. - М.: ИДВ РАН, 2005. - С. 78 - 79.
13. Bergsten F. and others. The United States and the World Economy. Foreign Economic Policy for the Next Decade / Institute for International Economics. - Washington, 2005.
14. Brzezinski Zbigniew. The Group of Two that Could Change the World // Financial Times. - 13.01.2009. - URL: http://www.ft.com/cms/s/0/d99369b8-e178-11dd-afa0-0000779fd2ac. html?nclick_check=1
15. Китай против создания «Большой двойки» // Известия. -18.11.2009. - Режим доступа: http://www.izvestia.ru/news/462085
16. Новая национальная военная стратегия США - от Интернета до космоса // Совинформбюро. - 21.03.2011. - Режим доступа: http://www.sovinformburo.com/news/detail/?itemjd=5585&type=0
17. «Глобальные обязанности»: Барак Обама рассказал о новой военной стратегии США // Взгляд: деловая газета. - 06.01.2012. - Режим доступа: http://vz.ru/politics/2012/1/6/551635.html
18. Пекин раскритиковал оборонную стратегию Обамы // Взгляд: деловая газета. - 07.01.2012. - Режим доступа: http://www.vz.ru/news/2012/1 /7/551822.html
19. Ху Цзиньтао встретился с президентом Бразилии // Жэньминь жи-бао он-лайн. - 16.04.2010. - Режим доступа: http://russian.people.com.cn/31520/ 6952933.html
20. Blank S.J. Toward a New Chinese Order in Asia: Russia's Failure: NBR Reports (March 2011). - URL: http://www.nbr.org/publications/issue.aspx?id=222
Коротко об авторе
Арсентьева Ирина Ильинична - доктор политических наук, профессор кафедры международных отношений и внешней политики России Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского. Электронная почта: [email protected]
Briefly about author
Arsentyeva Irina Ilinichna - Doctor of Political Sciences, Professor of International Relations and Russian Foreign Policy Department, Saratov State University. E-mail: [email protected]
