Российско-китайское стратегическое взаимодействие в контексте региональной и глобальной безопасности Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

ПОЛИТОЛОГИЯ

УДК 327. (4/9); 930.22 (4/9)

И.И. Арсентьева

I. Arsentyeva

РОССИЙСКО-КИТАЙСКОЕ СТРАТЕГИЧЕСКОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ В КОНТЕКСТЕ РЕГИОНАЛЬНОЙ И ГЛОБАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

RUSSIAN-CHINESE STRATEGIC COOPERATION IN CONTEXT OF REGIONAL AND GLOBAL SECURITY

В статье характеризуется современное состояние и перспективы стратегического взаимодействия РФ и КНР. Особое внимание уделяется проблемам, возникающим в российско-китайских отношениях. Делается вывод о том, что спектр стратегического взаимодействия России и Китая в XXI столетии чрезвычайно широк, он носит и региональный, и глобальный характер

In the article the author describes current development and prospects of Russian-Chinese strategic cooperation. The problems of Russian-Chinese relations are emphasized. The author draws the conclusion, that the spectrum of Russian-Chinese strategic cooperation in 21th century is diversive, it has regional and global character

Ключевые слова: российско-китайское стратегиче- Key words: Russian-Chinese strategic cooperation, global-ское взаимодействие, глобализация, многополярный ization, Multiple-pole world, Chinese migration, Chinese-мир, китайская миграция, китайско-американские от- American relations, energy strategy of China ношения, энергетическая стратегия КНР

После распада СССР внешняя политика России переориентировалась на Запад. Ее торгово-экономические отношения с Китаем определялись, главным образом, деятельностью мелких компаний, «челноков», приграничным обменом. Однако к началу XXI в. произошла эволюция и даже некоторая переоценка китайского фактора во внешнеполитической стратегии России. Российское руководство, как неоднократно заявлял В.В. Путин, считает развитие отношений добрососедства, дружбы, стратегического партнерства и сотрудничества с КНР одним из своих важней-

ших приоритетов. Китайско-российские отношения также занимают одно из центральных мест во внешней политике КНР.

Трансформация российско-китайских отношений происходит в диалектическом взаимодействии их форм и содержания. Имеется в виду постоянная эволюция и взаимная корректировка международно-правовых параметров взаимосвязей двух стран перед лицом тех вызовов региональной и глобальной безопасности, с которыми оба государства сталкиваются в современном стремительно меняющемся мире.

Среди ключевых событий этой эволюции - подписание 16 июля 2001 г. В.В. Путиным и тогдашним Председателем КНР Цзян Цзэми-нем Договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве, который определил основные направления сотрудничества:

- расширение равноправного доверительного партнерства и стратегического взаимодействия, соблюдение принципов взаимного уважения суверенитета, взаимного ненападения, невмешательства во внутренние дела друг друга, равенства и взаимной выгоды;

- разрешение возникающих разногласий исключительно мирными средствами в соответствии с положениями Устава ООН, другими общепризнанными принципами и нормами международного права;

- взаимное уважение выбора пути политического, экономического, социального и культурного развития каждой из сторон;

- реализация мер по укреплению доверия в военной области, обеспечение собственной безопасности на основе разумной достаточности, осуществление военно-технического сотрудничества, не направленного против третьих государств;

- неучастие в каких-либо союзах или блоках, наносящих ущерб суверенитету и безопасности каждой из сторон;

- взаимодействие в сфере поддержания глобального стратегического баланса и соблюдения основополагающих договоренностей, обеспечивающих соблюдение стратегической стабильности;

- обеспечение совместных усилий по укреплению центральной роли ООН как наиболее авторитетной международной организации;

- развитие взаимовыгодного сотрудничества в торгово-экономической, военнополитической, научно-технической, энергетической, транспортной областях, в ядерной энергетике, в развитии приграничного и межрегионального торгово-экономического сотрудничества;

- взаимодействие в международных финансовых учреждениях, экономических органи-

зациях и форумах;

- сотрудничество в области защиты и улучшения состояния окружающей среды, сохранения биоресурсов, природных экосистем, предупреждения катастроф техногенного характера и ликвидации их последствий;

- взаимодействие в правоохранительной сфере, в борьбе с терроризмом, организованной преступностью, незаконным оборотом наркотических средств, оружия, нелегальной миграцией и др.

Данный документ отразил реалии начала XXI в. - общее стремление РФ и КНР содействовать становлению многополярного мира. При желании, отмечает С.Г. Лузянин, в договоре можно усмотреть стремление создать полюс «глобального притяжения», противоположный США. К моменту подписания договора Россия и Китай занимали одинаково отрицательную позицию по вопросу расширения НАТО на восток, «гуманитарным» акциям США и их союзников на Балканах, по проблеме целостности России (в связи с событиями в Чечне) и Китая (ввиду проявлений этнического сепаратизма в Тибете и Синьцзяне) [1].

По мнению большинства китайских, российских и западных экспертов, Договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве зафиксировал возникновение между РФ и КНР отношений особого типа, при котором сотрудничество по ряду направлений сочетается с обоюдным стремлением избежать создания военного союза.

Цзян Цзэминь дал следующую характеристику отношениям РФ и КНР:

- это отношения исключительно дружбы и взаимодействия, но не отношения союза;

- между Китаем и Россией существует новый тип межгосударственных связей - партнерские, а не союзнические отношения;

- для наших отношений характерен отказ от направленности против третьих стран;

- наши страны никогда не должны быть врагами, но должны вечно быть добрыми соседями, добрыми друзьями, добрыми партнерами [2].

Однако нельзя не заметить определенной двусмысленности в отношениях России и Китая. На официальном уровне все выглядит оптимистично. Нынешнее состояние российско-китайских отношений в Москве именуют наилучшим этапом в истории двусторонних отношений, а в Пекине - новой высотой в наших отношениях.

Вместе с тем в обеих странах существуют силы, не заинтересованные в таком развитии событий и всемерно ему противодействующие. «Каждый китаец со школьной скамьи убежден, что Россия захватила, как минимум 1,5 млн км2 китайской территории. Тема былых российских преступлений используется при воспитании подрастающего поколения на протяжении многих десятилетий. Она культивируется в сознании китайцев под воздействием правительственной пропаганды, никогда не вызывавшей энергичных протестов ни советского, ни российского правительства» [3].

Как отмечают Б.Н. Кузык и М.Л. Титарен-ко, антироссийские прозападные силы в КНР пользуются тем, что с уходом из жизни людей старших поколений постепенно «выдыхается» традиционная дружба между гражданами России и Китая. Молодые поколения, ориентированные на Запад, не наследуют дружеских чувств к России. Люди обеих стран плохо знакомы с реальной жизнью соседей [2; С. 561].

Еще в 1924 г. советский китаевед А. Ивин писал: «На протяжении тысячи верст мы граничим с великой древней страной, целым отдельным миром, который можно поставить в параллель лишь с миром Древнего Рима, граничим с одной из главных ветвей человеческой цивилизации, давшей гуманистическую философию, дивную живопись, великую поэзию и включившей в свою богатейшую историю -историю чуть ли не трех четвертей Азии. Но что знает об этом богатстве наше молодое поколение, наша будущая Россия? Столько же, как если бы Китай не был нашим соседом, а находился на другой планете» [4]. С того времени немногое изменилось.

В этой ситуации искусственно раздува-

ется вражда между народами обеих стран, взаимное недоверие, которое при неблагоприятном развитии ситуации может перерасти в конфронтацию [2; С. 561].

Так, в Китае отношение к Договору о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве не было однозначно положительным (при том, что подписание документа инициировано китайской стороной). За несколько дней до его подписания в Интернете появился документ на китайском языке. В нем с перечислением двух десятков названий разных публикаций категорично утверждается, что территориальные претензии Китая к России составляют не 1,5 млн, а 5,88 млн км2, т.е. это территория практически всей Сибири до Урала включительно. Цзян Цзэминь объявлен «величайшим преступником, продавшим китайскую нацию», а Россия провозглашена «вековым врагом китайской нации». «Мы должны добиться обнищания России и ее непрерывных расколов».

Безусловно, данный документ - явная провокация, рассчитанная на срыв подписания договора, в первую очередь, его шестой статьи, которую можно расценить как официальный отказ китайского правительства от территориальных претензий к России. Многочисленные попытки найти авторов этого документа ни кчему не привели.

Однако существуют и другие работы, где отношение к России не всегда является положительным. Например, «География национальной безопасности Китая», ее авторы -Шэнь Вэйле и Лу Цзюньюань (Шэнь Вэйле -кадровый офицер вооруженных сил КНР, на момент издания книги являлся преподавателем кафедры стратегии Университета национальной обороны НОАК; Лу Цзюньюань, доктор наук, на момент издания книги работал в Институте (сегодня Академии) современных международных отношений - аналитическом учреждении, которое входит в систему Министерства государственной безопасности КНР. Их книга была издана в 2001 г. с грифом «для служебного пользования», однако позднее она появилась в книжных магазинах Пекина). По

числу упоминаний в этой книге Россия занимает одно из первых мест. Исторически авторы считают ее главным врагом Китая. По их утверждениям, в 1689 г. был подписан «равноправный Нерчинский договор», который определил границу между Китаем и Россией, однако в дальнейшем «Россия захватила более 1,5 млн км2 китайской территории», в том числе в XXI в. она «захватила все пространство к северу от Великой китайской стены».

Распад СССР в целом авторы оценивают положительно (хотя отмечают, что после этого события на Западе усилилась тенденция враждебного отношения к КНР). «Из сверхдержавы Россия превратилась в державу регионального масштаба», «военная мощь России ослабла, что привело к улучшению ситуации в сфере безопасности» [5].

Китайские эксперты по России утверждают, что нынешние отношения России и Китая можно охарактеризовать словами вверху жарко, а внизу холодно. Это означает, что для официальных отношений, прежде всего, отношений лидеров обоих государств, характерна необычайно теплая атмосфера, в то время, как на уровне средств массовой информации из Китая в Россию и из России в Китай веет холодом.

Так, одна из самых массовых газет «Московский комсомолец» выпустила воскресный номер от 6-12 октября 2002 г. под огромным заголовком «Сибирь: кто остановит китайское нашествие?» Радиостанция «Эхо Москвы» 8 января 2002 г. провела опрос своих слушателей, задав им вопрос: «Что является большей угрозой для России: присутствие американских или китайских военных советников в Средней Азии?» Более 70 % ответили, что китайских. И только 9 % затруднились с ответом.

Газета «День» категорично продемонстрировала свое отношение к Китаю в одном из первых своих номеров, поместив статью под заголовком «Провинция Элофы». Газета убеждала читателей, что Китай намерен путем последовательного захвата российских территорий провести свою границу по Уралу.

«По некоторым данным, в ближайшие 20

- 30 лет на Дальний Восток и Сибирь всеми правдами-неправдами может проникнуть до 260 млн китайцев. Это примерно 20 % населения Китая, которые испытывают трудности с работой и активно ищут место под солнцем.

В течение первых десяти лет китайцы "захватят" приграничные районы от Владивостока до Барнаула. Проникновение будет происходить по всей протяженности российско-китайской и, частично, российско-монгольской границ.

Но эта территория тоже не сможет "выдержать" десятки миллионов иммигрантов, и они начнут двигаться в центр страны. По самым пессимистичным прогнозам, спустя еще 10 - 15 лет вся Сибирь и Дальний Восток до Урала будут во власти нелегальных или полулегальных китайских иммигрантов.

Эти процессы приведут к тому, что большая половина нашей страны превратится в китайскую провинцию Элофы («Россия» -кит.), и не исключено, что тогда наш восточный сосед решит предъявить территориальные претензии.

К тому времени, по прогнозам демографов, население России может сократиться примерно до 130 млн человек, т.е. в один далеко не прекрасный момент окажется, что выходцев из Китая на нашей территории в два раза больше, чем россиян» [3; С. 22].

При этом в газете не приведено никаких обоснований для столь категоричного прогноза. Более того, газета даже не использовала правильное название России по-китайски -Элосы. Однако нельзя отрицать тот факт, что китайская миграция (особенно нелегальная) на территорию России приобретает угрожающие масштабы и создает серьезную опасность для национальной безопасности Российской Федерации. Это признают даже китайские специалисты.

Так, эксперт отдела Европы Шанхайского института международных исследований Хуашэн Чжао отмечает, что «в условиях увеличения численности китайского населения

российский Дальний Восток с огромной территорией и малочисленным населением может стать естественным направлением миграции граждан КНР. По достижении определенного числа легально или нелегально переселившихся китайцев возникнет вероятность превышения их численности по сравнению с численностью местного населения. В этих условиях Россия может утратить контроль над Дальневосточным регионом или этот регион, возможно, будет поглощен Китаем» [5; С. 731].

Угроза национальной безопасности РФ в данном случае обусловлена разницей демографического потенциала - населенный Северо-Восточный Китай и пустеющие Сибирь и Дальний Восток. В российских приграничных регионах происходит постоянное увеличение численности китайских диаспор. Безусловно, в современных условиях Россия не может отгородиться от остального мира, в том числе и от Китая. Следовательно, стратегическая задача России - завершение освоения Сибири и Дальнего Востока. В настоящее время этот регион является одним из самых слабых звеньев в геополитической и геоэкономической структуре Российской Федерации.

В октябре 2004 г. состоялся визит Президента РФ в КНР. 14 октября В.В. Путин и Председатель КНР Ху Цзиньтао подписали совместное заявление, в котором отметили, что линия государственной границы между Россией и Китаем уже точно определена на всем ее протяжении, и это признается обоими государствами. Безусловно, это важный шаг в развитии двусторонних отношений, т.к. до этого времени во всей почти четырехвековой истории двусторонних отношений России и Китая никогда не было точно определенной линии границы, признаваемой обеими сторонами. Это позволяет развивать двусторонние отношения на более прочной основе и создает предпосылки для успешного согласования возможных направлений российско-китайского глобального и регионального партнерства.

Также в заявлении особо подчеркивается, что углубление отношений стратегического

партнерства между Россией и Китаем вне зависимости от каких бы то ни было изменений международной обстановки будет оставаться преимущественным направлением их развития.

В этом документе отмечается значение сотрудничества двух стран в ООН, ШОС и других международных организациях в борьбе против международного терроризма, предотвращения распространения оружия массового уничтожения, нераспространения ядерного оружия, в вопросе о безъядерном статусе Корейского полуострова и др.

Ярким примером успешного поиска и формирования конкретных форм и механизмов сотрудничества на основе совпадающих интересов стало подписание в Москве 1 июля 2005 г. В.В. Путиным и Ху Цзиньтао «Совместной декларации о международном порядке в XXI веке». В этом документе отражен круг совпадающих взглядов России и Китая по основополагающим вопросам современного мироустройства. В декларации очерчиваются контуры общего видения перспектив развития человечества.

Стороны подтвердили свою приверженность формированию нового справедливого и рационального миропорядка, который должен основываться на примате международного права, многосторонних подходах, равенстве и взаимном уважении, повышении миротворческой роли ООН. Россия и Китай единодушно выступают против двойных стандартов в решении международных проблем, считают недопустимыми претензии на монополию в международных делах, навязывание извне моделей общественного развития, разделение стран на ведущие и ведомые.

В этом контексте уместно привести мнение Цзян Цзэминя, который в свое время подчеркивал, что ведущей силой экономической глобализации являются развитые страны Запада. Они обладают мощным экономическим и научно-техническим потенциалом, держат в руках международные экономические организации, в их руках также сосредоточена и глав-

ная власть при определении правил мировой экономики. Они получают самые большие выгоды в ходе глобализации, в то время как масса развивающихся стран находится в неблагополучном положении. Развитые государства Запада всемерно продвигают свою модель развития, свою политическую систему и свою систему ценностей. Это приводит к тому, что и экономический суверенитет развивающихся стран, и их государственная безопасность оказываются перед лицом серьезных вызовов и угроз.

В связи с этим многие ученые и политики предсказывают неизбежный конфликт между США и КНР в XXI столетии, исходя из того, что исторически смена старого мирового лидера новым амбициозным соперником всегда сопровождается глобальными потрясениями, мировыми войнами и перекройкой карты мира.

Так, пекинский профессор Лу Ючжи пишет: «История международных отношений свидетельствует, что между новой и прежними сильными державами легко могут возникнуть конфронтация и конфликты. У поднимающихся держав, входящих в мировую систему, независимо от осознания этого, существует проблема необходимости определения заново правил, в выработке которых они не участвовали и которые не соответствуют их интересам. А старым, сильным державам часто трудно разделить с новой ту власть, которой они ранее единолично распоряжались. Поэтому в процессе стремительного осуществления Китаем модернизации теоретически есть проблема существования потенциального противника, возможность противостояния и конфронтации с Соединенными Штатами» [2; С. 553-554].

Однако пока отношения с США стоят особняком в китайской внешней политике. Китайское руководство называет их «приоритетом приоритетов» и «важнейшими из двусторонних отношений современного мира».

В официальных документах и научных работах КНР в последние годы получила распространение установка на «мирное возвышение» страны, что ориентирует, с одной сторо-

ны, на укрепление и усиление международного статуса Китая, а с другой - на то, что происходить это должно не через конфликт и обострение отношений с мировыми центрами, а через сотрудничество, использование существующих международных механизмов, а также их реформирование изнутри в своих интересах.

Сегодня и Россия, и Китай выступают в роли потенциально усиливающихся стран. Это вызывает настороженность и противодействие со стороны некоторых других участников мировой политики и побуждает РФ и КНР к взаимодействию для отстаивания каждой стороной своих национальных интересов и совпадающих интересов обеих сторон:

- заинтересованность в сохранении и обеспечении мира во всем мире и различных его регионах как необходимого условия для решения проблем развития в каждой из наших стран;

- взаимодополняющее сотрудничество в деле соразвития РФ и КНР, в первую очередь, Дальнего Востока России и Северо-Восточного Китая;

- совместная борьба против международного терроризма;

- противодействие навязыванию одной страной своей воли другим странам, проявлениям односторонности в политике, прежде всего, США, отстаивание многосторонности и многообразия во взаимоотношениях всех стран на планете;

- защита принципов международного права, особенно Устава ООН и др.

Такое совпадение интересов имеет долговременный стратегический характер и представляет собой важный аспект провозглашаемого и действительно необходимого обеим странам стратегического партнерства и взаимодействия на мировой арене в грядущие десятилетия XXI в.

Важную роль в развитии российско-китайских стратегических отношений играет энергетический фактор. Особое значение для Пекина имеет обеспечение энергетической безопасности, диверсификация источников

поступления в страну энергоресурсов за счет активизации северного направления. Эта задача особенно важна с учетом грядущих трудностей в области раздела ограниченных потоков мировых энергоресурсов.

Еще в 1990 г. Китай был в числе мировых экспортеров нефти (он занимал шестое место в мировом табеле), однако уже в 1993 г. он превратился в нетто-импортера, а к 2010 г. станет основным мировым импортером нефти.

А.Д. Воскресенский отмечает, что к 2020 г. Китай будет импортировать примерно 50...60 % необходимой ему нефти и 30 % природного газа. В результате с высокой долей вероятности можно прогнозировать такую ситуацию, когда КНР придется напрямую увязывать свою стратегию развития со стратегиями других государств из-за необходимости импорта энергетических ресурсов. Причем количество энергоресурсов, которое будет импортировать Китай в 2010-2020 гг., станет критическим для того, чтобы обеспечить его модернизацию и развитие.

Очевидно, что это будет напрямую влиять на стратегию развития страны, на политику других государств в отношении Китая и косвенно на проблематику трансформации мирового лидерства. Ожидается, что Иран, имеющий очень непростые отношения с США, станет вторым по объемам (после Саудовской Аравии) поставщиком нефти. Кардинальным образом возрастет значение России и Центральной Азии с точки зрения поставки энергоресурсов в КНР.

Уже сегодня китайское руководство придает энергетическим проблемам и выработке адекватной энергетической стратегии страны первостепенное значение. Об этом свидетельствует, в частности, учреждение специальной Государственной канцелярии по нефтяным резервам, Энергетического управления в составе Госкомитета по развитию и реформам, а также создание различными заинтересованными ведомствами Государственной проблемной группы по разработке энергетической стратегии.

Таким образом, перед Китаем будет стоять проблема обеспечения стабильного импорта энергоресурсов, и это станет одним из важнейших факторов его внешней политики и концепции национальной безопасности. КНР станет активным участником мировой энергетической геополитики и, соответственно, будет иметь прямой геополитический интерес в отношении Центральной Азии и северо-востока России, т.е. тех регионов, которые являются ключевыми для его энергетического развития [6].

Как отмечают Б.Н. Кузык и М.Л. Титарен-ко, Китай уже ощущает себя достаточно сильным, чтобы не бояться подъема России, опасения по поводу «угрозы с Севера» давно ушли в прошлое. Слабеющая Россия - гораздо более тревожная тема для китайских аналитиков.

Для Пекина чрезвычайно важно, что отношения с Россией в наименьшей степени (по сравнению со многими другими его партнерами) подвержены внешнему воздействию, прежде всего, со стороны США. В этом плане Китай остается одним из немногих государств, заинтересованных в том, чтобы наша страна сохранила и упрочила статус великой державы, что служит гарантией принятия Россией независимых решений в различных сферах [2; С. 571].

На сегодняшний день Китай уже играет важную роль в формировании облика и контуров не только Восточной Азии, но и мирового сообщества в целом. Еще Наполеон Бонапарт как-то сказал об этой стране: «Там лежит гигант. Пусть спит! Когда он проснется, он сотрясет мир». В конце XIX в. государственный секретарь США Дж. Хэй высказал аналогичную мысль: «Мир на Земле опирается на Китай. Кто понимает Китай с точки зрения социальной, политической, экономической, религиозной, тот держит ключ к мировой политике на последующие пять столетий» [7].

Итак, Китай является влиятельным членом мирового сообщества, державой с большим экономическим, политическим, военным

и, главное, духовным потенциалом, что обусловливает необходимость развития отношений добрососедства между РФ и КНР. В новом глобальном контексте отношения наших стран, от позиций которых по кардинальным вопросам международных отношений во многом зависит как структура нового миропорядка и глобальная безопасность, так и региональная безопасность в Восточной Азии, не должны быть отношениями противостояния. Это определяется объективными особенностями современной международной обстановки, совпадающими интересами обеих сторон и их стремлением координировать в той или иной степени свои действия по ключевым направлениям.

Спектр стратегического взаимодействия КНР и РФ в XXI столетии чрезвычайно широк, он носит и региональный, и глобальный характер.

ЛИТЕРАТУРА

1. Лузянин С.Г. Восточная политика Владимира Путина. Возвращение России на «Большой Восток» (2004-2008 гг.) / С.Г. Лузянин. - М.:

Коротко об авторе_______________________________

Арсентьева Ирина Ильинична, к. филос. н., доцент кафедры востоковедения, Читинский государственный университет (ЧитГУ), [email protected]

Научные интересы: национальная и региональная безопасность, национальная безопасность Российской Федерации, социальная экология

АСТ; Восток-Запад, 2007. - С. 320.

2. Кузык Б.Н. Китай-Россия-2050: стратегия соразвития /Б.Н. Кузык, М.Л. Титаренко. - М.: Институт экономических стратегий, 2006. - С. 567.

3. Гельбрас В.Г. Россия в условиях глобальной китайской миграции /В.Г. Гельбрас. - М.: Муравей, 2004. - С. 13.

4. Гпадкий Ю.Н. Россия в лабиринтах географической судьбы /Ю.Н. Гладкий. - СПб.: Юридический центр Пресс, 2006. - С. 726.

5. Румянцев Е.Н. Геополитические идеи современного Китая / Е.Н. Румянцев // География национальной безопасности Китая: экспресс-информация ИДВ РАН. - М.: ИДВ РАН, 2007. - № 7 (140). - С. 9.

6. Воскресенский АД. «Большая Восточная Азия»: энергетические аспекты международных отношений и безопасности /А.Д. Воскресенский // Энергетические измерения международных отношений и безопасности в Восточной Азии. - М.: МГИМО, 2007. - С. 34 - 35.

7. Гаджиев, К.С. Геополитические горизонты России /К.С. Гаджиев. - М.: Экономика, 2007. -С. 436.

__________________________________Briefly about author

Arsentyeva Irina, Doctor of Philosophy, associate professor of Oriental Studies Department, Chita State University, [email protected]

Scientific interests: national and regional security, national security of Russian Federation, social ecology