CC BY
146
ББК 63.3(257-8)
АС. Дружинец
Внешнеполитические аспекты присоединения к России территории Семиречья (20-60-е гг. XIX в.): отечественная историография проблемы
Ключевые слова: присоединение, политика России, Семиречье, Заилийский край, Кокандское ханство, цинский Китай, Прииссыккулье, казахи, киргизы, отечественное востоковедение, русско-китайское разграничение.
Keywords: foreign policy, annexing, Semirechie, Central Asia.
В условиях изменившейся в конце XX в. геополитической ситуации, связанной с распадом Советского Союза и возникновением ряда новых независимых государств на постсоветском пространстве, международная расстановка сил в Центральной Азии также претерпела заметные изменения. На сегодняшний день данный регион продолжает представлять для России огромную торгово-экономическую, политическую и стратегическую важность. Возрастает интерес к прошлому опыту взаимоотношений России и центральноазиатских государств.
Процесс присоединения к России Семиречья и Заилийского края1 начался еще в 30-е гг. XVIII в. [1, с. 296]. Однако подданство значительной части казахов Старшего жуза вплоть до середины XIX в. носило номинальный характер и не имело под собой реального содержания2. В период 1824-1839 гг. сибирской администрацией были открыты округа в Кокчетаве, Каркаралинске, Баян-Ауле, а также Аягузе и Кокпек-ты [2, л. 2-6; 3, с. 56-66]. С открытием этих округов условная граница с рекой Иртыш сразу продвинулась по направлению на юг - до реки Чу, с одной стороны, и к верховьям рек Лепсы и Каратал, с другой.
В течение 40-50-х гг. XIX в. ряд казахских родов Старшего жуза и киргизы племени бугу в результате их неоднократных прошений в адрес российского правительства поступили в подданство России [4, с. 305-306, 319; 5, с. 124, 130-133, 156-158]. В 1848 г. был образован Алатавский (Алатауский)
1 Слово « Семиречье» (Жетысу) происходит от казахского словосочетания « жеты» - семь и « су» - вода. Так называлась территория к юго-востоку от оз. Балхаш, в которое впадают реки Или, Каратал, Биен, Аксу, Лепсы, Баскан, Сарканд. Под Заилийским краем понимается территория, лежащая за р. Или и включающая в себя также земли северной части
оз. Иссык-Куль.
2 Подобная ситуация объяснялась тем, что после разгрома Джунгарского ханства цинским Китаем часть казахов Старшего жуза признала себя номинальными подданными династии Цин, другие подчинились усилившемуся Коканд-скому ханству.
округ с административным центром в Копале для управления казахами и киргизами, признавшими подданство России. Таким образом, к середине XIX в. Россия распространила свое влияние на южные казахские земли (территория Семиречья) и северную часть земель, занимаемых киргизами (Приисыккулье).
Другой субъект международных отношений в данном регионе - цинский Китай - явно занимал более слабые позиции. Цинская империя к тому времени не обладала реальной властью над кочевниками Семиречья, а опиумные войны с западными странами продемонстрировали ее слабость и в военном отношении. Ситуацию усугубляли непрекращавшиеся волнения в этнически пестром Синьцзяне [6, л. 11об.].
В середине XIX в. сформировавшийся с ослаблением позиций Цинской империи в Семиречье «вакуум силы» был тут же заполнен усилившимся влиянием Кокандского ханства. Обострение соперничества между Россией и Кокандским ханством в борьбе за господство в Южном Казахстане и Северной Киргизии, назревшая необходимость территориального разграничения между Российской и Цинской империями в Центральной Азии в начале 60-х гг. XIX в. потребовали со стороны России решительных и глубоко продуманных действий.
Проблема присоединения к России территорий Юго-Восточного Казахстана и Северной Киргизии в отечественной историографии недостаточно изучена. Выделить особенности освещения отдельных аспектов российской политики в Центральной Азии на каждом из этапов развития отечественной исторической науки - задача данного исследования.
Отдельные аспекты международных отношений и политики России в Центральной Азии в рассматриваемый период нашли отражение в трудах многих дореволюционных ученых, военных, чиновников, путеше ственников.
Одним из первых исследователей, который попытался аккумулировать и систематизировать все известные на тот момент данные по истории, географии и этнографии казахских жузов и их взаимоотношений с Россией, был А.И. Левшин [7]. Четвертая глава исторического тома его работы посвящена истории Большой Орды и описывает события с 1730 по 1819 г., начиная с первых контактов казахов Старшего жуза с Россией, их взаимоотношений с Ташкентским правителем и заканчивая присягой на подданство в 1819 г. султана Старшего жуза Сюка Аблайханова.
Резюмируя имевшиеся в его распоряжении сведения,
А.И. Левшин делал следующий вывод: «Большая орда Казачья не составляет ныне (1832 г. - А.Д.) ничего целого: одна ее часть повинуется Китаю, другая Кокандскому владельцу, третья, наконец, почитается независимою» [7, с. 91].
Вследствие активизации политики России в Центральной Азии в 50-60-х гг. XIX в. интерес к исследованию международной ситуации в этом регионе существенно возрос. Значительный вклад в разработку исследуемой темы внесло военное востоковедение, разрабатываемое офицерами Генерального штаба и членами Императорского Русского географического общества, которые наряду с решением профессиональных военных задач занимались научными изысканиями. Работы, опубликованные по результатам их деятельности, содержали большое количество эмпирического материала.
Совершивший в 1855-1857 гг. с риском для жизни путешествие в глубь Центральной Азии Ч. Валиханов собрал уникальный материал по истории, этнографии, литературе, политическому положению Семиречья, Киргизии, Восточного Туркестана, ввел в научный оборот самые различные источники - рукописи восточных авторов, вывезенные им из Кашгара и приобретенные в казахских степях, предания и легенды казахов и киргизов, а также архивные документы, собранные в Омском областном архиве. Отмечая в своих работах стратегическую важность Заилийско-го края, Ч. Валиханов указывал на различную степень влияния основных факторов международных отношений в Центральной Азии на народы, населявшие этот регион: влияние Китая в казахских и киргизских кочевьях он оценивал как незначительное, в то время как более опасным и сильным соперником России в регионе оставался Коканд, умело использовавший религиозную общность с казахами и киргизами и особенно их враждебные отношения между собой [8, с. 79].
Известным исследователем Центральной Азии стал офицер Генерального штаба М.И. Венюков, принимавший участие в экспедициях 1859-1861 гг. в Заилийский край и Приисыккулье и, следовательно, хорошо осведомленный о ситуации в этом регионе. В его работах содержится не только множество ценных сведений для изучения современной ему обстановки в Центральной Азии (особенно сведения об отношениях внутри треугольника казахи-киргизы-Коканд), но и не менее важные оценочные суждения, характеризующие международную расстановку сил в регионе и особенности поведения всех ее участников [9]. Расширение пределов Российской империи представлялось Венюкову предопределенным стремлением России достичь своих «естественных границ». К работам, написанным участниками происходивших событий, также следует отнести труды Л.Ф. Костенко
и А.И. Макшеева [10; 11]. Определенные сведения по истории взаимоотношений центральноазатских народов с Россией содержатся в географических работах П.П. Семенова [12].
Фундаментальный труд крупного тюрколога XIX в. Н.А. Аристова «Усуни и киргизы или кара-киргизы» по истории и этнографии населения Западного Тянь-Шаня содержит большой объем информации на тему китайского и кокандского господства в Заилийском крае, а также сведения о политике сибирской администрации в этом регионе в XVШ-XIX вв. [13, с. 433-534]. Особенно ценными являются приводимые Н.А. Аристовым сведения статистического характера (переписи населения, списки податных волостей и др.) и географического (описание маршрутов движения войск, территории расселения кочевых племен) характера, полученные как из русских, так и из китайских источников, и наглядно иллюстрирующие выводы автора по проблеме.
К одной из наиболее значимых работ, на наш взгляд, следует отнести мемуары И.Ф. Бабкова [14]. Возглавлявший русскую делегацию по разграничению с Западным Китаем в 1861-1864 гг., а также откомандированный в 1869 г. на западную китайскую границу для постановки пограничных знаков И.Ф. Бабков собрал ценные сведения по истории русско-китайского разграничения и международных отношений в Центральной Азии в целом. В его работе содержится фактический материал, важный для характеристики событий, предшествовавших разграничению России и цинского Китая в этом регионе. В качестве одних из наиболее важных факторов, послуживших причиной продвижения России в Центральной Азии и включения в ее состав территорий Юго-Восточного Казахстана и Северной Киргизии в середине XIX в., И.Ф. Бабков выделяет активизацию политики Коканд-ского ханства в отношении казахского и киргизского населения Заилийского края.
Значительный вклад в изучение проблемы взаимоотношений России с народами Центральной Азии внес
Н.Н. Балкашин, служивший в 1880-е гг. российским консулом в Чугучаке (Западный Китай). В своей работе «Трактаты России с Китаем» основным движущим фактором российской политики в Центральноазиатском регионе он называет торговые интересы России, которые должны были быть обеспечены спокойным положением Степи [15, с. 71].
Истории Кокандского ханства посвящены работы В.В. Вельяминова-Зернова, Н.И. Веселовского, В.П. На-ливкина, Н.Ф. Петровского, Я.В. Ханыкова [16-20]. Исследователи, являясь современниками активного продвижения Российской империи на Востоке, обратились к проблемам изучения социально-экономического развития Кокандского государства и его взаимоотношений с соседями: казахами, киргизами, а также могущественным северным соседом - Россией.
Подводя итог отечественной историографии дореволюционного периода, в качестве основной ее отличительной черты следует отметить то, что работы названных и других исследователей того времени были написаны с государственнических позиций, в большинстве случаев оправдывающих цели и методы внешней политики России по отношению к народам, населявшим Центральную Азию. Авторы работ были, как правило, участниками либо свидетелями исследуемых ими событий и аккумулировали огромный эмпирический материал. Именно поэтому их труды в качестве исторических источников и в настоящее время имеют огромную научную ценность.
В 20-30-е гг. XX в. - в период становления и развития в стране марксистской историографии - оценки политики России в Центральной Азии диаметрально изменились. Классовый подход исследователей выразился в исключительно негативной характеристике российской внешней политики на Востоке вообще и в данном регионе в частности. В 1939 г. была опубликована статья П.П. Иванова «Казахи и Кокандское ханство», которая в определенной степени отражает интересующую нас проблематику [21].
Собранный автором материал, в том числе рукописные сочинения ферганских историков XIX в., позволил частично восполнить пробел в изучении ранней истории казахско-кокандских отношений. Автор справедливо указывал на спланированность военно-хозяйственной колонизации Коканда в глубь казахских кочевий, а также на широкое и умелое использование кокандскими властями идеологического влияния мусульманского духовного аппарата. Вместе с тем политику России в регионе П.П. Иванов характеризует как «продвижение российских завоевателей», а защиту русскими войсками казахов-подданных России - как стремление царского командования «оправдать свои захваты казахской территории» [21, с. 128]. В 1936 г. в соответствии с утвердившейся в то время в отечественной исторической науке концепцией «абсолютного зла», применяемой при изучении взаимоотношений России с казахскими жу-зами, был опубликован сборник «Прошлое Казахстана в источниках и материалах» с тенденциозной подборкой источниковой базы, призванной проиллюстрировать «грабеж» и «разбой» царской колониальной политики [22].
В 1950-е гг. по мере развития советской исторической науки в изучении темы присоединения Казахстана и других центральноазиатских территорий к России начинается пересмотр устаревших подходов, и на смену концепции «абсолютного зла» постепенно приходит концепция «наименьшего зла». Исследователи этого периода считали, что несмотря на классовый характер и цели, которые преследовала царская Россия в проведении своей центральноазиатской политики, предпринятые в отношении казахского
и киргизского населения мероприятия по прекращению внутренней междоусобицы объективно сыграли положительную роль в истории этих народов. С таких позиций была написана работа Е.Б. Бекмаханова «Присоединение Казахстана к России», содержащая отдельную главу о включении в состав России Старшего жуза, с учетом влияния кокандского и, частично, китайского факторов [23].
На новый, более высокий уровень изучения взаимоотношений России и народов Центральной Азии советская историография выходит в 1960-1980-е гг. Успехи в развитии востоковедения в Москве, Ленинграде, союзных республиках позволили ввести в научный оборот широкий круг разноязычных документальных и нарративных источников, опираясь на которые отечественными учеными были реконструированы и пересмотрены многие узловые проблемы истории международных отношений в Центральной Азии. В качестве одного из определяющих факторов повышения интереса к данной теме и в особенности к вопросам формирования русско-китайской границы также следует выделить обострение советско-китайских отношений в 1960-1970-е гг., возникшее вследствие территориальных претензий КНР к Советскому Союзу. В связи с этим в данный период наблюдалось определенное противостояние между советскими и китайскими исследователями, пытавшимися обосновать «абсолютную истинность» своей интерпретации исторических событий.
Наиболее весомый вклад в исследование истории международных отношений в Центральной Азии в целом и присоединения к России казахских и киргизских кочевий в частности внес Б.П. Гуревич. Его работа «Международные отношения в Центральной Азии в XVII - первой половине XIX вв.», опубликованная в 1979 г. и переизданная с дополнениями в 1983 г., явилась первым системным и наиболее полным исследованием по истории международных отношений в Центральноазиатском регионе [24]. Б. П. Гуревич ввел в оборот и критически переосмыслил огромное количество архивных материалов и документов, работ мемуарного характера на русском, китайском и ряде других языков. Рассматривая в многоплановом разрезе взаимоотношения народов Центральной Азии с двумя крупными империями в регионе - Российской и Цинской, - автор доводит историю событий до Кульджинского трактата 1851 г. и характеризует вхождение Старшего жуза и Северной Киргизии в состав России как добровольный процесс, обусловленный рядом внешнеполитических обстоятельств и приведший в итоге к необходимости русско-китайского разграничения в регионе.
Проблемы взаимоотношений Цинской империи с казахами, Кокандским ханством и Россией получили широкое освещение в работах В.С. Кузнецова [25], который ввел в научный оборот значительное количество
китайских источников, относящихся к XVIII - первой половине XIX в., и на основе материалов государственного описания цинского Китая показал мнимость власти Цинской империи на территории Семиречья, неосведомленность администрации Синьцзяна о событиях, происходивших в кочевьях Старшего жуза и о реальном положении дел в приграничной к Китаю полосе в целом.
История отношений между киргизами и Коканд-ским ханством анализируется в работе В.М. Плоских [26]. Автор рассматривает контакты киргизских племен с Ферганой, начиная с первой половины XVIII столетия вплоть до 70-х гг. XIX в., когда Кокандское ханство было ликвидировано как самостоятельный субъект международных отношений. Определенную роль в падении Коканда наряду с нарастающим возмущением подвластных ему народов, как указывает В.М. Плоских, сыграл и внешнеполитический фактор - ориентация киргизов на принятие российского подданства и продвижение России в глубь Центральной Азии. Фактор повстанческого движения киргизского населения в период Кокандского управления как отдельная проблема был изучен в работе А.Х. Хасанова [27].
Подробный анализ политики России в Средней Азии сделан в трудах Н.А. Халфина [28]. В качестве одного из основных факторов продвижения России в данном регионе наряду с экономическими причинами исследователем выделяется проблема англорусского соперничества. В работах К.Ш. Хафизовой подробно исследуются вопросы китайской дипломатии, ее применения в отношении казахов, истории казахско-китайских отношений [29].
В период 60-80-х гг. XX в. был опубликован ряд работ исследователей Казахстана и республик Средней Азии, акцентирующих внимание на прогрессивном и добровольном характере вхождения казахского и киргизского населения в состав России. К такого рода работам относятся труды Б. Д. Джамгерчинова, Б.С. Су-лейменова, В.Я. Басина, Т.Ж. Шоинбаева [30-32].
Распад СССР послужил причиной отказа многих ученых от марксистско-ленинской методологии и перехода к плюрализму в освещении исторических событий. Образование новых независимых государств, обострившее погранично-территориальные проблемы на пространстве бывшего Советского
Союза, привлекли к ним внимание ученых, политиков и государственных деятелей. История взаимоотношений России и Китая с народами Центральной Азии в рамках изучения русско-китайского разграничения в этом регионе рассматривается в коллективной работе российских ученых «Границы Китая: история формирования» [33].
Особую важность для изучения интересующей нас проблематики представляет монография крупного отечественного востоковеда, одного из ведущих в России специалистов по истории международных отношений в Центральной Азии XVII-XIX вв. В.А. Моисеева - «Россия и Китай в Центральной Азии (вторая половина XIX в. - 1917 г.)» [34]. Основу данной работы составил широкий круг архивных источников, в том числе на китайском языке, а также опубликованные документы, мемуары и материалы путешественников. Характеризуя своеобразие российско-китайских отношений в этом регионе, автор разделяет его на определенные этапы. Первый, интересующий нас, период исследования (1851-1864 гг.) отмечен заключением Кульджинского трактата, закрепившим право русских купцов торговать в Кульдже и Чугучаке, укреплением позиций России в Юго-Восточном Казахстане и Северной Киргизии и успехами русского оружия в борьбе с Кокандом. На фоне этих событий, как убедительно показывает автор в своей работе, стремительно падает престиж и влияние цинского Китая, ослабленного социально-экономическими и политическими проблемами и вынужденного вести неравный бой с Западом в ходе опиумных войн. Чугучакский протокол 1864 г., как указывал В.А. Моисеев, отражал сложившееся к тому времени соотношение сил и закрепил фактически сформировавшуюся к тому времени границу.
Краткий анализ отечественной историографии присоединения к России территорий юго-восточного Казахстана и Северной Киргизии позволяет сделать вывод о том, что несмотря на изученность отдельных аспектов проблемы существует необходимость в ее специальном комплексном исследовании, хронологически очерченным временем учреждения в степи окружных приказов в 1820-х гг. и периодом окончательного разграничения сфер влияния между Российской и Цинской империями в 1860-е гг. после подписания Чугучакского протокола.
Библиографический список
1. Международные отношения в Центральной Азии. ХУШ-ХГХ вв. : документы и материалы. - М., 1989. - Кн. 1.
2. Государственный архив Омской области. - Ф. 366.
- Оп. 1. - Д. 102а.
3. Абдрахманова, Б.М. История Казахстана: власть, система управления, территориальное устройство в XIX веке / Б.М. Абдрахманова. - Астана, 1998.
4. Казахско-русские отношения в ХУШ-ХГХ вв. (17711867) : сб. документов и материалов. - Алма-Ата, 1964.
5. Кыргызстан-Россия. История взаимоотношений (XVIII-XIX вв.) : сб. документов и материалов. - Бишкек, 1998.
6. Венюков, М.И. Военно-статистические очерки земель соседних России в Азии / М.И. Венюков // Отдел рукописей Российской государственной библиотеки. - Ф. 363.
- К. №3. - Д. 14.
7. Левшин, А.И. Описание Киргис-Кайсацких орд и степей : в 3 т. / А.И. Левшин // Исторические известия.
- СПб., 1832. - Т. 2.
8. Валиханов, Ч.Ч. Записки о киргизах // Собрание сочинений : в 5 т. - Алма-Ата, 1985. - Т. 2.
9. Венюков, М.И. Опыт военного обозрения русских границ в Азии / М.И. Венюков. - СПб., 1873.
10. Костенко, Л.Ф. Средняя Азия и водворение в ней русской гражданственности / Л.Ф. Костенко. - СПб., 1871.
11. Макшеев, А.И. Исторический обзор Туркестана и наступательного движения в него русских / А.И. Макше-ев. - СПб., 1890.
12. Семенов-Тян-Шанский, П.П. Путешествие в Тянь-Шань в 1856-1857 гг. / П.П. Семенов-Тян-Шанский. - М., 1948.
13. Аристов, Н.А. Усуни и киргизы или кара-киргизы : очерки истории и быта населения Западного Тянь-Шаня и исследования по его исторической географии / Н.А. Аристов. - Бишкек, 2001.
14. Бабков, И.Ф. Воспоминания о моей службе в Западной Сибири (1859-1875) / И.Ф. Бабков. - СПб., 1912.
15. Балкашин, Н.Н. Трактаты России с Китаем / Н.Н. Балкашин // Памятная книжка Западной Сибири.
- Омск, 1882.
16. Вельяминов-Зернов, В.В. Исторические известия о Кокандском ханстве, от Мухаммеда-Али до Худояр-хана / В.В. Вельяминов-Зернов. - СПб., 1856.
17. Веселовский, Н.И. Киргизский рассказ о русских завоеваниях в Туркестанском крае. Текст, перевод и приложения / Н.И. Веселовский. - СПб., 1894.
18. Наливкин, В.П. Краткая история Кокандского ханства / В.П. Наливкин. - Казань, 1886.
19. Петровский, Н.Ф. Очерки Коканского ханства / Н.Ф. Петровский // Вестник Европы. -1875. - Кн. 10.
20. Поездка Поспелова и Бурнашева в Ташкент в 1800 году. С примечаниями Я.В. Ханыкова // Вестник Императорского Русского географического общества. - 1851.
- Кн. 1. - Ч. 1.
21. Иванов, П.П. Казахи и Кокандское ханство / П.П. Иванов // Записки Института Востоковедения АН СССР. - М. ; Л., 1939. - Т. VII.
22. Прошлое Казахстана в источниках и материалах : сб. 2 / под ред. С. Д. Асфендиярова. - Алма-Ата ; Москва, 1936.
23. Бекмаханов, Е.Б. Присоединение Казахстана к России / Е.Б. Бекмаханов. - М., 1957.
24. Гуревич, Б. П. Международные отношения в Центральной Азии (XVII - первой половине XIX вв.) / Б.П. Гуревич. - М., 1983.
25. Кузнецов, В.С. Цинская империя на рубежах Центральной Азии (вторая половина XVIII - первая половина XIX вв.) / В.С. Кузнецов. - Новосибирск, 1983.
26. Плоских, В.М. Киргизы и Кокандское ханство /
В.М. Плоских. - Фрунзе, 1977.
27. Хасанов, А.Х. Народные движения в Киргизии в период Кокандского ханства / А.Х. Хасанов. - М., 1977.
28. Халфин, Н.А. Политика России в Средней Азии / Н.А. Халфин. - М., 1960.
29. Хафизова, К.Ш. Китайская дипломатия в Центральной Азии в XIV-XIX вв. / К.Ш. Хафизова. - Алматы, 1995.
30. Джамгерчинов, Б.Д. Прогрессивное значение присоединения Киргизии к России / Б.Д. Джамгерчинов.
- Фрунзе, 1963.
31. Сулейменов, Б.С. Казахстан в составе России XVIII - начале XIX века / Б.С. Сулейменов, в.Я. Басин.
- Алма-Ата, 1981.
32. Шоинбаев, Т.Ж. Добровольное вхождение казахских земель в состав России / Т.Ж. Шоинбаев. - Алма-Ата, 1982.
33. Границы Китая: история формирования / под общ. ред. В.С. Мясникова и Е. Д. Степанова. - М., 2001.
34. Моисеев, В.А. Россия и Китай в Центральной Азии (вторая половина XIX в. - 1917 г.) / В.А. Моисеев. - Барнаул, 2003.
