Научная статья на тему 'Некоторые аспекты казахской истории (XVI - первая половина XIX вв. ). К вопросу об ее «Географической оси»'

Некоторые аспекты казахской истории (XVI - первая половина XIX вв. ). К вопросу об ее «Географической оси» Текст научной статьи по специальности «История и археология»

CC BY
440
101
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
КАЗАХСКИЕ СТЕПИ / СРЕДНЯЯ АЗИЯ / ТУРКЕСТАН / КАЗАХИ / ГЕОПОЛИТИКА / KAZAKH STEPPES / CENTRAL ASIA / TURKESTAN / KAZAKHS / GEOPOLITICS

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — Шигабдинов Р. Н.

В статье характеризуется процесс смены этносов, государственных образований, а также изменения международной обстановки по периметру казахских границ (но и ритмы мировой истории в целом) в XVI первой половине XIX вв., которые приводили к возникновению различных ситуаций, менявших на время геополитический статус казахских земель, их стратегическое положение в центре Евразии, что сильно влияло на историческую судьбу казахского народа.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

SOME ASPECTS OF KAZAKH HISTORY (16 - FIRST HALF OF 19 CENTURIES). TO THE QUESTION OF IT’S “GEOGRAPHICAL AXIS”

The article describes the process of changing ethnic groups, state formations in the steppes of Kazakhstan in the 16 first half of the 19 centuries, which led to a change in the geopolitical status of the Kazakh lands, and greatly influenced the historical fate of the Kazakh people.

Текст научной работы на тему «Некоторые аспекты казахской истории (XVI - первая половина XIX вв. ). К вопросу об ее «Географической оси»»

УДК 94(574)

НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ КАЗАХСКОЙ ИСТОРИИ (XVI - ПЕРВАЯ ПОЛОВИНА XIX ВВ.). К ВОПРОСУ О ЕЕ «ГЕОГРАФИЧЕСКОЙ ОСИ»

Р.Н. Шигабдинов

Институт истории Академии наук Республики Узбекистан г. Ташкент, Республика Узбекистан rinatuz2010@mail.ru

Резюме. В статье характеризуется процесс смены этносов, государственных образований, а также изменения международной обстановки по периметру казахских границ (но и ритмы мировой истории в целом) в XVI - первой половине XIX вв., которые приводили к возникновению различных ситуаций, менявших на время геополитический статус казахских земель, их стратегическое положение в центре Евразии, что сильно влияло на историческую судьбу казахского народа.

Ключевые слова: Казахские степи, Средняя Азия, Туркестан, казахи, геополитика.

Для цитирования: Шигабутдинов Р.Н. Некоторые аспекты казахской истории (XVI - первая половина XIX вв.). К вопросу о ее «географической оси». Тюркологические исследования. 2019; 2(2): 36-55.

(Первую часть статьи см. в предыдущем номере)

К востоку от казахских земель, Джунгария, бывшая в прошлом небольшой частью мировой монгольской державы, к XVII веку лучше других уцелевших степных реликтов великой эпохи «бури и натиска» кочевого мира, сохранила традиции той эпохи, в столетие перехода от средневекового к новому времени, предприняла героическую и трагическую по своему исходу попытку осуществить «Второе издание» монгольской империи. Заслуживает внимания то обстоятельство, что в первой половине XVII столетия, в период разворачивающейся экспансии капиталистического Запада, охватывавшей все более значительные части Ойкумены, в Евразии - от Халхи до Персидского залива -имел место мощный (и последний) всплеск геополитической активности Степи: как в Джунгарии, так и в Иране (держава Надир-шаха) попытки создания империй инициировала кочевая ментальность.

Уже после падения в 1368 году династии Юань, ойраты (западные монголы), перестав признавать главенство восточномонгольских правителей-чингизидов, изгнанных из Китая, стали не только вполне суверенным государством, но и явно претендовать на главенство среди других монгольских племен и народов [48, с. 3-4]. В начале XVII века среди ойратских поколений в Джунгарии последовательно появлялись деятельные князья, которые стремились сплотить ойратский этнос в одно целое [31, с. 22]. После откочевки части ойратов в северо-западном направлении, в низовья Волги и Урала, где они приняли подданство Российской империи и стали известны как волжские калмыки, процесс образования Джунгарского ханства ускорился, поскольку накал междоусобных войн снизился [28, с. 90].

В то же время в Джунгарии и Тибете стали развиваться идеи своеобразного панмонголизма и панламаизма, которые выразились в планах образования самостоятельного мощного государства, способного противостоять возраставшей цинской угрозе с востока [31, с. 152-153]. О подобном синтезе В.П. Юдин в свое время писал, что «чингисизм, основой которого было утверждение исключительности и избранничества татаро-монголов, их право на мировое господство, легко образовывал симбиоз с любой идеологической системой, подчинявшейся ему, или инкорпорировался в ее состав в приемлемых для него формах и масштабах» [90, с. 110].

Возникшее Джунгарское ханство стало играть доминирующую роль в системе международных отношений в Центральной Азии. Военная сила и политическое влияние этого кочевого государства на протяжении столетия (1635-1758) были настолько значительны, что с ним были вынуждены считаться правящие круги Средней Азии, Казахстана и даже цинские императоры Китая и русские цари. Многочисленным победам джунгар способствовали наличие сильной центральной власти, а также уходящие своими корнями в глубокое прошлое военное искусство и военная организация [60, с. 68-70]. Это давало возможность правителям государства, которое находилось в состоянии военно-политической конфронтации практически по всему периметру своих границ совершать грабительские походы на территорию Казахстана и активно вмешиваться в политическую жизнь Средней Азии, где с начала ХУШ века Бухарское государство переживало «великое настроение» общей анархии, развала, непокорности феодалов и беспокойных узбекских племен «правой и левой стороны» [77, с. 5], что привело к образованию в конце 1722 года независимого от Бухары Самаркандского ханства во главе с Раджаб-ханом, которого «по чингизханову обычаю подняли на белом войлоке» [1, с. 69]. Вмешательство особенно усилилось после завоевания в 1723 году войсками Цэван-Раб-дана Присырдарьинского района с его городами. Ш. Б. Чимитдоржиев заметил, что факты свидетельствуют о том, что ойраты за соответствующую мзду, возможно, за признание за ними района Сырдарьи, отзывались на зов мусульманских правителей раздробленного Мавераннахра [87, с. 25]. Вообще, осознание джунгарской правящей верхушки ценности и важности обладания этим регионом несомненно, поскольку его утрата лишала казахских ханов материальной, военно-политической базы, что предельно ослабляло центральную власть. Думается, что именно потеря Туркестана («географической оси») в сильной степени повлияла на углубление кризиса казахской государственности, и связь между ними не случайно-синхронная, но в определенной мере причинно-следственная.

Таким образом, Присырдарьинский район, даже будучи утраченным Казахским ханством, продолжал играть важную роль в этом регионе Евразии, став возможным плацдармом будущих джунгарских завоеваний в Средней Азии и Казахстане. Естественно, что реализация таких грандиозных по меркам ХУШ века замыслов была бы сопряжена со многими трудностями даже в условиях «стратегического затишья». Но его не было.

В Китае маньчжурская верхушка, восприняв китайскую традиционную догму об извечном превосходстве своей империи над всеми странами, считала Китай центром Поднебесной, а окружающие его народы - вассалами Китая [86, с. 38]. И с середины 90-х годов XVII века маньчжурские завоеватели в лице

династии Цин, укрепив свои позиции в Китае, установив еще более жесткие, чем когда-либо прежде, нормативы конфуцианской империи [13, с. 137], подавляя инакомыслие и сомнение в интеллектуально-духовной сфере [21, с. 331], и используя мощный экономический потенциал покоренной страны для удовлетворения своих имперских амбиций, начали распространять свое влияние в Центральной Азии. Главным направлением расширения империи стал Западный край - территория современного Синьцзяна и более западные земли -казахские и среднеазиатские. Поэтому война с Джунгарией, приступившей к созданию монгольской империи, способной противостоять цинскому Китаю, стала неизбежной.

Думается, что в непосредственной связи с будущими войнами и завоеваниями на западе находится реформа налогообложения в цинском Китае -законы начала XVIII века, в частности декрет 1712 года императора Канси1, отменивший принцип подушного налогообложения, который способствовал стабилизации численности населения страны и использовался всеми предыдущими династиями [51, с. 161]. Переход к налогообложению недвижимости, дающей средства существования упростил и удешевил систему налогообложения, позволив тем самым извлекать больше средств, необходимых для проведения имперской политики. Так, война Цинов с джунгарским правителем Цэван-Рабданом длилась до смерти императора Канси (1736 г.) и была исключительно трудной для империи. Армии терпели поражения, а огромные военные расходы тяжело отражались на государственных финансах [31, с. 225]. Но изменение системы налогообложения привело к ускоренному и неконтролируемому росту численности населения и стало решающим фактором демографического взрыва в XVIII веке, к концу которого произошло почти трехкратное увеличение числа подданных, что подытожил второй после Канси император Цяньлун, сказав, что в стране «производителей все меньше, а пожирателей все больше» [51, с. 162].

Демографический взрыв имел своим результатом нехватку продовольствия, голод, безработицу и восстания китайцев под руководством тайных обществ «Триада», «Белый лотос». Такой исход был предвидим и тот же Цянь-лунь, надеясь, что расширение империи даст определенный выход «избытку» китайского населения, заявлял, что ни одно китайское правительство «не может быть здоровым и сильным, если оно пренебрегает обширными пустынными пространствами Центральной Азии и Северо-Запада» [50, с. 19]. Обширные пространства пустынными отнюдь не были. На них жили, вели хозяйство и развивали свою культуру кочевники Великой степи. Особенно большую территорию занимал казахский этнос, территорию весьма удобную для развития земледелия и по этой причине привлекавшую к себе не только цинскую империю, но и российскую, а позднее и Кокандское ханство.

В итоге, после нескольких десятилетий ожесточенных войн цинские войска не только стерли ойратское государство с лица земли, но и истребили сотни тысяч его обитателей [31, с. 279]. По словам русского ученого Г.Е. Грум-

1 Примечательно, что в 1712 году послы Китая, получив разрешение российского Сената, приехали на Волгу к хану калмыков. «Китайцы» хотели уговорить его воевать с Джунгарским ханством. Но Сенат советовал калмыцкому Аюке-хану отказаться от участия в войне. Поэтому попытка Цинов организовать западный фронт против Джунгарии успехом не увенчалась [31, с. 225].

Гржимайло, было совершено событие, «страшное по той демонической злобе, которую проявил тогда победитель, - поголовное истребление китайцами целого джунгарского племени» [26, с. 4]. Манчжуро-китайская армия действовала согласно указу императора Цяньлуна от 1756 года, который гласил: «истребить» ойратов «вообще» [50, с. 5]. После этого в Пекине обратили взоры на запад, полагая возможной реализацию имперских устремлений правителей Поднебесной. Однако, мусульманский Восточный Туркестан, сведенный вместе с опустошенной Джунгарией в особую военно-административную единицу - имперское наместничество Синьцзян («Новая территория», «Новая граница»), не только не стал надежным плацдармом для вторжения в Казахстан и Среднюю Азию, но, напротив, превратился в «ахиллесову пяту» Цинской империи в этом регионе. Даже в XIX веке, по наблюдениям российских пограничных офицеров, в Пекине на нее «смотрели скорее как на ссыльное место, нежели на производительную часть Империи»1, а периодические восстания мусульман даже служили предлогом для повышения налогов во всем Китае [71, с. 99].

Встревоженные слухами о военных приготовлениях на востоке, казахские султаны и правители среднеазиатских государств предприняли попытку создать антицинскую мусульманскую коалицию под флагом «священной войны» против язычников-китайцев, возлагая надежды на афганского Ахмад-шаха. Последний, даже ведя постоянные войны, счел необходимым предотвратить китайское проникновение в Среднюю Азию и в 1763 году выслал небольшой отряд на защиту Ташкента [25, с. 121-122]. Угроза встречи с объединенным мусульманским миром и наличие беспокойной Кашгарии на собственно китайской территории заставили императора Цяньлуна остановить движение своих войск у рубежей Средней Азии и Казахстана. К этому следует добавить, что геополитическая инициатива Пекина вызвала «стратегический резонанс» на севере: императрица Екатерина II в 1764 году направила в Кандагар к афганскому правителю Ахмад-шаху Дуррани, со специальной миссией капитана русской армии Богдана Асланова, которому, помимо налаживания российско-афганских политических и торговых отношений, было поручено сделать Ахмад-шаху предложение, чтобы он в случае боевых действий с китайскими войсками находился бы в контакте с русскими «пограничными командирами» [24, с. 83].

Таким образом, надежды цинских правителей Поднебесной на «обширные пустынные пространства» как территорию китайской колонизации не оправдались. Череда же казахско-джунгарских войн, наиболее тяжелые и продолжительные из которых имели место в начале XVIII века, привели к «годам Великого бедствия» (1723-1727), бывших прямым следствием отсутствия политического единства, но и к «Арнакайской битве», в которой казахское ополчение разгромило войско джунгарских «латников и пансырников». В контексте противостояния континентальных Оседлости и Степи эти войны привели к истощению двух кочевых этносов. В результате, Джунгарское ханство не только исчезло с политической карты Евразии, но и потеряло большую часть своего населения, истребленного захватчиками. Эти же войны, по замечанию совре-

1 ЦГА РУз (Центральный Государственный архив Республики Узбекистан), ф. И-715, оп. 1, д. 49, л. 117.

менного историка, в исторических судьбах казахского народа сыграли важнейшую роль, поскольку они в значительной степени определили характер и динамику начального этапа присоединения Казахстана к России [61, с. 22]. То есть, Казахстан отстоял независимость в борьбе с Джунгарией и даже раздвинул пределы своих кочевий на востоке и западе. Но одновременно, в условиях распада казахской государственности, начался довольно длительный и сложный, с точки зрения событийного содержания, процесс вхождения казахских земель в состав Российской империи [59, с. 321].

Последние из крупных кочевых этносов Евразии - казахи, калмыки - в ходе наступления Оседлости на Степь постепенно оказывались в своеобразном цивилизационном кольце. Государства аграрно-урбанистического мира предъявляли степнякам исторический императив: безусловный переход к оседлому образу жизни. В этом отношении показателен так называемый «торгоутский побег» из пределов Российской империи обратно в опустошенную и разоренную цинскими войсками Джунгарию. Один из видных представителей калмыцкой знати в обоснование необходимости ухода из России на родину предков заявлял: «Смотрите, ваши права ограничиваются во всех отношениях. Русские чиновники обращаются с вами ужасно, а правительство хочет поделать из вас землепашцев. Вот покрылись казачьими станицами берега Урала и Волги, вот и северные окраины ваших степей заселены немцами; еще немного времени, и будут заняты Дон, Терек и Кума, а вас стеснят на безводных пространствах и погубят ваши стада» [88, с. 52]. Однако, не менее показательно и то, что волжским калмыкам, имевших целью перекочевки свободное освоение кочевий уничтоженных маньчжуро-китайскими войсками соплеменников, по прибытии в Синьцзян цинские власти навязали принципы покорности и послушания, сделав упор на создание военно-административных единиц, почему и расселили их разобщено, проводя политику изоляции и разобщенности калмыков [88, с. 61].

Движение России на юг, в степные просторы, в значительной степени определялось фактором аграрной колонизации, игравшим в пространственном аспекте российской истории едва ли не ключевую роль. Но расширение империи в пространстве географии сопровождалось также расширением «оседлости», как одного из цивилизационных модусов, в ментальном пространстве номадов. Речь идет о политике исламизации казахской степи, политике ставшей реальностью во второй половине XVIII века, поскольку ислам как религия, возникшая в оседлой, городской среде, соответствовал основным задачам и целям российской государственности, для которой наиболее приемлемым, идеально-обобщенным социальным типом была фигура «Домовладельца», то есть человека, прикрепленного к определенному локусу пространства. В то же время расширение влияния и власти России на казахскую степь совпало с доминированием в имперской политике просветительской идеологии, в которой исламу, как монотеистической религии, отводилась вспомогательная роль в цивилизационной миссии, что привело не только к установлению толерантного взгляда на ислам, но и к попыткам его огосударствления, встраиванию в качестве имперского института в российскую политическую и управленческую систему [73, с. 238]. Поворот в конфессиональной политике («Указ о веротерпимости» 1773 г.) произошел в царствование Екатерины II, которая «не считала допустимым ни насильственное обращение, ни преследование рели-

гиозных меньшинств - лишь бы все ее подданные верили в какого-нибудь бога и выполняли обряды, положенные их вероисповеданию. В религии она видела ценный фактор сохранения порядка в обществе и поддержания общественной и личной нравственности» [53, с. 801].

Как писал русский автор конца XIX века, «Правительство наше, в особенности при императрице Екатерине II, держалось того мнения, что привитие мусульманской религии к степным обитателям было лучшим средством к обузданию своеволия этих дикарей» [17, с. 5]. Поэтому с 80-х годов XVIII века на границах казахской степи началось строительство многочисленных мечетей, медресе, караван-сараев с целью отучения степняков от их кочевых обычаев. После указа 1776 года, отменившего прежние ограничения экономической деятельности татар, функции политических медиаторов и религиозных миссионеров перешли к татарам, выходцам из русского Поволжья, которые стали селиться на казахских землях, что по мнению цитируемого автора, "подготовило в степи почву к успешному привитию в ней татаризации" [17, с. 5]. Процесс этот развивался довольно быстро: в ходе продвижения России на юг, вблизи некоторых населенных пунктов, в основном небольших крепостей, находившихся на пересечении торговых путей, основывались и татарские селения. Именно татарское население за счет средств богатых выходцев из своей среды начало основывать мечети и образовательные заведения при них: мактабы и медресе. Впрочем, успехи в исламизации кочевников, вплоть до образования Туркестанского генерал-губернаторства, были невелеки. Во всяком случае, Алихан Букейханов писал, что и в первой половине XIX века казахи «были довольно равнодушны к религии, в частности, к исламу» [15, с. 45].

Параллельно с мусульманским влиянием, шедшим с севера, существовало, как отмечалось выше, и аналогичное течение с юга, со стороны оседлого населения Средней Азии, культурное воздействие которой на казахские земли, в первую очередь на Присырдарьинский район, было особенно сильным. Поэтому казахи не были оторваны от мусульманской культуры городов Средней Азии. В частности, немалое их число, прежде всего выходцы из богатых и знатных семей, отправлялись на учебу в крупные религиозные центры, где получали образование в школах и медресе. Со временем к культуртрегерскому фактору добавился фактор сугубо завоевательный. Произошло это в «период трех ханств», который в истории среднеазиатского региона был недолгим - около одного столетия, но который в цивилизационном аспекте зримо продемонстрировал трудность включения номадов в культурно-хозяйственный континуум Оседлости, а в политическом - зависимость устойчивости государственности на территории Средней Азии от взаимоотношений оседлого и кочевого компонентов.

Первым представителям мангытской династии бухарских эмиров, Му-хаммаду Рахиму (1756-1758) и его преемнику Даниялу (1758-1785), долгое время не удавалось покончить с сепаратизмом земель и племен. Опираясь на поддержку части феодальных группировок и мусульманского духовенства, им пришлось вести практически беспрерывную войну, направленную на подавление мятежников и подчинение их центральному правительству [9, с. 115-116]. Даже в центре Бухарского эмирата, в долине Зерафшана, земли которой отличались плодородием и хорошо орошались водами реки и где находились два главных города страны - Самарканд и столица Бухара, некоторые племена,

например китай-кипчаки, еще не перейдя к прочной оседлости, продолжали вести полукочевой образ жизни, в связи с чем представляли собой благоприятную среду для организации мятежных выступлений против центральной власти [36]. К югу от Зерафшана, мятежный Шахрисябз - юрт племени кенеге-сов, которые в «преобладающей части оставались кочевниками и в XVIII веке» [9, с. 116] - постоянно угрожал спокойствию «Благородной Бухары». Не случайно, бухарский историк Ахмад Дониш писал, что эмир Насрулла (1828-1860) «в целях упрочения своего государства... заставил племенных вождей неподвижно сидеть на своих землях» [81, с. 39].

В Хорезме, в низовьях Амударьи, где земледелие было возможно только на основе ирригации, и потому плотность заселения центральных районов была весьма высокой, кочевники жили на окраинах ханства, но тем не менее соседство культурно-хозяйственных типов было тесным. Укрепление государства и стремление центральной власти к более полному подчинению туркменских племен, державших себя независимо и не желавших платить налоги, порождало у номадов стремление освободиться от усилившегося контроля ханской администрации, что приводило к частым конфликтам, которые обостряла и проблема водопользования [14, с. 193-202]. В середине XIX века Хорезм потрясло восстание туркменских племен, в котором приняли участие казахи и киргизы.

Но в рассматриваемом аспекте более презентативна история Коканд-ского ханства. Процесс политического объединения разрозненных владений в Ферганской долине в единое государственное целое начался в период углубления кризиса казахской государственности. Возглавленный представителями узбекского племени минг, он уже на формативной стадии складывания государства обозначил главный вектор будущего пространственного роста Ко-кандского ханства и тем самым изначально определил его борьбу и упорное сопротивление России при ее движении к среднеазиатским пределам. Уже второй представитель мингов на кокандском престоле Абдурахим (1722-1733) на исходе своего правления имел намерение идти походом на север - на города Ташкент и Туркестан. Поход, правда, не был осуществлен по причине смерти хана [65, с. 14]. Но тем не менее, само намерение свидетельствует об интересе правящих кругов молодого государства к Присырдарьинскому району, который в начале XVIII века приобрел особое значение и в международных отношениях в этом евразийском регионе.

Стержнем же политической истории Кокандского ханства было противостояние, доходившее до ожесточенной борьбы, оседлого и кочевого секторов кокандского общества. Ситуация изначально усугублялась следующим обстоятельством. Так, если в Хорезме скотоводы размещались по периметру области поливного земледелия, то в Фергане имело место чересполосное заселение [67, с. 8]. Ядро страны - Ферганская долина представляла собой средоточие разных культурно-хозяйственных типов, то есть оседло-земледельческой и кочевой составляющей ханства, которое к тому же со временем стало обладать и значительной степной и горной кочевой периферией. Однако серьезные коллизии с населением последней, казахами и киргизами, угрозы для государства не представляли. Зато политические амбиции племенной, главным образом кипчакской, аристократии в центре ханства являлись перманентно дестабилизирующим фактором. Исследователи отмечали, что в Ферганской долине

именно кипчакская полуоседлая среда была наиболее активной [89, с. 104]. Крупный представитель российского туркестановедения В.П. Наливкин считал, что гордость кипчаков своим превосходством над прочими дружинами ханских войск служила «главнейшею помехою для слияния их с другими фракциями государства» [66, с. 155]. Это, например, привело к тому, что в Коканд-ском ханстве на протяжении трех десятков лет (после 1842 года, с небольшими перерывами) имело место доминирование кипчакской родоплеменной верхушки в политической жизни страны. Кипчакская родовая знать последовательно выдвигала из своей среды трех известных временщиков, обладавших фактической властью - Мусульманкула, Алимкула и Абдурахмана Афтобачи. Вообще активизация кочевников в Средней Азии болезненно воспринималась оседлым населением, что было отмечено русскими пограничными властями. В начале 1859 года из Перовска (Акмечеть) в Оренбург сообщили: «Узбеки, господствующие как в Хиве, так и в Коканде, убиты нравственно, распространившейся народною молвою, что ныне настало время владычества туркменов в Хиве и кипчаков в Коканде»1.

Давление номадов на мир оседлости в той или иной степени ощущалось на протяжении всего периода «трех ханств», влияя на социополитические характеристики общества, на формирование и устойчивость государственности, особенно кокандской, которая из трех узбекских государств была наиболее динамичной. При двух правителях - Алим-хане (1800-1810) и Омар-хане (18101822) - значение Кокандского ханства, его роль в экономике и политический вес в среднеазиатском регионе быстро возрастали. Первый из них провел важную для страны военную реформу. Для укрепления центральной власти он сформировал снабженное огнестрельным оружием новое войско из горцев-таджиков, выходцев из Кухистана - горной страны между Ферганской котловиной и Южным Таджикистаном. Таджики-горцы, считавшиеся на Среднем Востоке лучшими пешими воинами [40, с. 5], в Коканде были противопоставлены старому войску, в результате чего внутри военного сословия возникло соперничество [11, с. 95]. Враждебность между двумя частями вооруженных сил отражала и противоречие между оседлым и кочевым мирами. Однако созданная Алим-ханом большая армия присоединила к ханству Ташкент с прилегающей областью, а также территорию Южного Казахстана с городами Чимкент, Сайрам, Туркестан. При Омар-хане также продолжалось расширение государства. Достигнув расцвета в правление Мадали-хана (1822-1842), Кокандское ханство раздвинуло свои границы до Джизака на западе, низовьев Сырдарьи на севере (то есть весь Присырдарьинский район был включен в состав Кокандского ханства), до озера Балхаш и реки Или - на северо-востоке. Российские власти в Омске были осведомлены о видах Кокандского правительства на земли казахов Среднего жуза. Их реализация привела бы к исчезновению «казахского буфера» между государствами, представлявшими разные типы цивилизаций - восточно-христианской (православной) и мусульманской. По мнению российских пограничных властей, наступление кокандцев на север было остановлено в связи с начавшимся в то время (1825 год) восстанием мусульман Восточного Туркестана против китайцев, в котором хан Коканда «принял деятельное участие»2.

1 ЦГА РУз, ф. И-715, оп. 1, д. 21, л. 110-111.

2 ЦГА РУз, ф. И-715, оп. 1, д. 3, л. 148-151.

Завоевание казахских земель сопровождалось колонизационным движением в степь. Опорой утверждения мусульманской городской цивилизации на кочевых пространствах являлись аналоги российской системы крепостей на севере, кокандские крепости - военно-административные и торгово-ремесленные центры. Впрочем, утверждение оседлости этого типа было непрочным. В.В. Бартольд писал, что казахи-кочевники были настолько недовольны земледельческой колонизацией, что после падения в ходе продвижения русских войск кокандских крепостей и ухода сартов-земледель-цев, они «сравняли сартовские поселения с землею и превратили в кочевья». Однако, добавил ученый, поток оседлости с исламского юга «сменила более прочная и еще менее желательная для киргизов (казахов - В.И.) колонизация русская» [10, с. 341].

Эти процессы будут иметь место второй половине XIX века, а в его первой половине Коканд был уверен в своей силе. Мадали-хан, по сообщению русского источника, «ласково» принимая в 1841 году английского разведчика Артура Конолли, в отличие от бухарского эмира и хивинского хана, не опасался ни русских, ни европейцев1. Однако вскоре Мадали-хан, вызвавший своим развратным, богопротивным поведением недовольство духовенства и широких слоев населения, проиграл в 1842 году, войну с Бухарой, был выдан бухарцам и казнен, а столица ханства «в первый раз увидела внутри себя врагов» [66, с. 143]. Владычество эмирата в Фергане было недолгим: бухарское воинство вскоре было перебито, и независимость Коканда восстановлена. Но с этого времени ханство вступило в период глубоких внутренних потрясений, которыми характеризовалось все его дальнейшее существование. Сыграв, главную роль в освобождении страны, кипчаки на десятилетие установили свое господство. Переселяясь в Коканд, они выселяли сартов из домов, арыки переходили в их собственность; безграмотные кочевники «изгоняли учеников из медресе, жгли книги, и на каждом шагу старались унизить мулл, по большей части сартов» [66, с. 163]. В 1852 году власть номадов была свергнута, но не надолго, и маятник борьбы за власть между кочевой аристократией и политической элитой оседлого населения колебался то в одну, то в другую сторону, и каждый раз переход власти представлял собой острую, кровопролитную борьбу, в которую втягивались и массы населения. А кокандские историки констатировали: «Изо дня в день Ферганское государство клонилось к упадку и сотрясению» [65, с. 60]. Примечательно, что в ходе борьбы против правительства Худояр-хана, кипчакские и киргизские предводители, возглавляемые Алимку-лом и Шадман-ходжой, обращаясь к кочевникам окрестностей Ташкента особо подчеркивали, что «все кипчаки, киргизы, казахи, каракалпаки и все другие улусы и племена (произошли) из одного семейства и являются братьями» и что в случае успеха новый хан «поставит на должное уважение и должности главарей каждого кочевого племени и рода» [65, с. 63].

Противоречия между культурно-хозяйственными типами приводили к противостоянию интересов элит, к их борьбе за земли, к столкновению властных амбиций и порождало кровавые конфликты между группами населения. С разной степенью интенсивности это проявлялось во внутренней жизни всех трех среднеазиатских государств, но более всего Кокандского ханства, которо-

1 ЦГА РУз, ф. И-715, оп. 1, д. 3, л. 213.

му в борьбе за свои северные территории пришлось вступить в войну с Российской империей.

Движение России в казахские степи с середины XIX века осуществлялось не посредством фронтального - с севера на юг - перенесения имперской границы, а вытягиванием со стороны Южного Урала и Западной Сибири двух линий - Оренбургской и Западносибирской, которые подобно клещам должны были сомкнуться далеко на юге. Их соединение было намечено осуществить в 1864 году, а последний участок должен был пройти между городами Чимкент и Аулие-Ата1. В том же году оба города были взяты отрядом полковника М.Г. Черняева, а крайним южным пунктом, замкнувшим гигантскую геостратегическую дугу, стал г. Чимкент. Тем самым Империя вплотную подошла к области «сплошной оседлости»2. В результате быстротечных войн с Бухарским эмиратом и Кокандским ханством большая часть территории среднеазиатского региона была включена в границы Российской империи. В состав же образованного в 1867 году Туркестанского генерал-губернаторства вошла значительная часть земель Южного и Юго-Восточного Казахстана, история которых на протяжении полувека (1867-1917) существования этой военно-административной единицы представляет немалый интерес с точки зрения хода и характера трансформации кочевого общества, особенно на территории При-сырдарьинского района, бывшего прежде «географической осью казахской истории».

Список литературы

1. Абдурахман-и Тали. История Абулфейз-хана. Ташкент: Изд-во АН УзССР, 1959.

2. Абусеитова М.Х. Из истории внешнеполитических связей казахского ханства с соседними государствами во второй половине XVI в. // Казахстан, Средняя и Центральная Азия в XVI-XVIII вв. Алма-Ата: Наука, 1983.

3. Абусеитова М.Х. Казахстан и Центральная Азия в XV-XVII вв.: история, политика, дипломатия. Алматы: Дайк-Пресс, 1998.

4. Абусеитова М.Х. Средневековые письменные источники о Великом Шелковом пути // Шелковый путь и Казахстан, 1999.

5. Агзамова Г.А. Волжско-Каспийский путь в XVI - первой половине XIX в. // Тюркологический сборник. 2002. Россия и тюркский мир. М.: Восточная литература, 2003.

6. Алексеев Н.Н. Русский народ и государство. М.: Аграф, 2003.

7. Английские путешественники в Московском государстве в XVI веке. М.; Л.: ОГИЗ, 1937.

8. Ахмедов Б.А. Государство кочевых узбеков. М.: Наука, 1965.

9. Ахмедов Б.А. Историко-географическая литература Средней Азии XVI-XVIII вв. (Письменные памятники). Ташкент: Фан, 1985.

10. Бартольд В.В. Сочинения. Т. II. Ч. 1. М.: Изд-во восточной литературы, 1963.

11. Бейсембиев Т.К. «Тарих-и Шахрухи» как исторический источник. Алма-Ата: Наука, 1987.

1 ЦГА РУз, ф. И-715, оп. 1, д. 27, л. 24.

2 О событиях, связанных с характером включения среднеазиатского региона в состав Российской империи. См.: [33, с. 68-76].

12. Бжезинский З. Великая шахматная доска. М.: Международные отношения, 1999.

13. Бокщанин А.А., Хохлов А.Н. Общество и государство в Китае: новые грани традиционной проблематики и неординарность подходов в ее разработке // Восток (Oriens). 1992. № 6.

14. Брегель Ю.Э. Хорезмские туркмены в XIX в. М.: Изд-во восточной литературы, 1961.

15. Букейханов А. «Киргизы» // Казахи о русских до 1917 года. Oxford,

1985.

16. Бурнашева Р.З. Некоторые новые сведения по обращению медных монет г. Отрара XVI-XVII вв. (по материалам двух кладов 1986 г.) // Шелковый путь и Казахстан (Материалы научно-практической конференции, 2-3 сентября 1998 г.). Алматы: Жибек Жолы, 1999.

17. Васильев А.В. Материалы к характеристике взаимных отношений татар и киргизов с предварительным кратким очерком этих отношений. Оренбург, 1898.

18. Вельяминов-Зернов В.В. Исследование о Касимовских царях и царевичах. Ч. 1. СПб., 1863.

19. Вернадский Г.В. Московское царство. Ч. 1. (Пер. с англ.). Тверь: ЛЕАН. М: АГРАФ, 2001.

20. Вернадский Г.В. Россия в средние века (Пер. с англ.). Тверь: ЛЕАН. М: АГРАФ, 2001.

21. Воскресенский Д.Н. Особенности культуры Китая в XVII веке и некоторые новые тенденции в литературе // XVII век в мировом литературном развитии. М.: Наука, 1969.

22. Газиз Г. История татар. М.: Московский лицей, 1994.

23. Галеано Э. Вскрытие вены Латинской Америки. (Пер. с исп.). М.: Прогресс, 1986.

24. Ганковский Ю.В. Миссия Богдана Асланова в Афганистан в 1764 году // Советское востоковедение. 1958. № 2.

25. Грум-Гржимайло Г.Е. Историческое прошлое Бэй-Шаня в связи с историею Средней Азии. СПб., 1898.

26. Грум-Гржимайло Г.Е. Описание путешествия в Западный Китай. Т. 1. СПб., 1896.

27. Губайдуллин Г. Из истории торгового класса приволжских татар. Баку, 1926.

28. Девин Ди Уис (США). Маша'их-и турк и хваджагон: переосмысление связей между суфийскими традициями Йасавийа Накшбандийа // Суфизм в Центральной Азии (зарубежные исследования). Сборник статей памяти Фритца Майера (1912-1998). СПб., 2001.

29. Дергачев В.А. Геополитика. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2004.

30. Ерофеева И. Казахстан в потоке эпох: историческая динамика и традиция // Центральная Азия: собственный взгляд. Zentrelasien: eine innenansicht. Бишкек: Издательский Дом «Принтхаус», 2006.

31. Златкин И.Я. История Джунгарского ханства. 1635-1758. Изд-е 2-е. М.: Наука, 1983.

32. Иван Грозный и иезуиты: миссия Антонио Поссевино в Москве. Сборник. (Пер. с нем и лат). М.: Аграф, 2005.

33. Иванов В.А. «Россия-Средняя Азия» и роль фактора случайности в истории их взаимоотношений // Востоковедческие чтения памяти Н.П. Остроумова. Сборник материалов. Ташкент, 2008.

34. Иванов В.А. «Широкий арийский простор» и «Бактро-Согдийский Дом» // International Journal of Central Asian Studies. V. 8. Seoul, Korea, 2003.

35. Иванов М.С. Очерк истории Ирана. М.: Госполитиздат, 1952.

36. Иванов П.П. Восстание китай-кипчаков в Бухарском ханстве в 18211825 гг. Источники и их исследования (Труды Института востоковедения АН СССР. Т. XXVIII). М.;Л.: Изд-во АН СССР, 1927.

37. Иванов П.П. Хозяйство джуйбарских шейхов. К истории феодального землевладения в Средней Азии в XVI-XVIII вв. М.;Л.: Изд-во АН СССР, 1954.

38. Ирмуханов Б.Б. Города и казахское кочевое общество (вторая половина XV - первая половина XVI в.) // Урбанизация и номадизм в Центральной Азии: история и проблемы (Материалы международной конференции). Алма-ты, 2004.

39. Ирмуханов Б.Б. Из истории казахов: «Аз» - Жанибек, казахское ханство и жузы. Алматы: Наш мир, 2001.

40. История вооруженных сил Афганистана. 1747-1977. М.: Наука, 1985.

41. История Казахстана: народы и культуры. Алматы: Дайк-Пресс, 2001.

42. История Узбекистана (XVI - первая половина XIX века). T.III. Ташкент: Фан, 1993.

43. Кадырбаев А.Ш. О двух тенденциях в политике монгольских завоевателей к оседлому населению Китая. XIII-XIV вв. // Взаимодействие кочевых культур и древних цивилизаций. 1987.

44. Каппелер А. Россия - многонациональная империя (Пер. с нем.). М.: «Традиция-Прогресс-Традиция», 2000.

45. Кляшторный С.Г., Султанов Т.И. Государства и народы Евразийских степей. Древность и средневековье (2-е издание, испр. и доп.). СПб.: Петербургское востоковедение, 2004.

46. Кляшторный С.Г. Россия и тюркские народы: евразийский аспект // Тюркологический сборник: 2002: Россия и тюркский мир. М.: Восточная литература, 2003.

47. Кляшторный С.Г., Султанов Т.И. Казахстан. Летопись трех тысячелетий. Алма-Ата: Рауан, 1992.

48. Козин С.А. Джангариада. Героическая поэма калмыков. М.;Л.: Изд-во АН СССР, 1940.

49. Крадин Н.Н. Кочевые империи: генезис, расцвет, упадок // Восток (Oriens). 2001. № 5.

50. Кузнецов В.С. Цинская империя на рубежах Центральной Азии (вторая половина XVIII-первая половина XIX в.). Новосибирск: Наука, 1983.

51. Кульпин Э.С. Человек и Природа в Китае. М.: Наука, 1990.

52. Кушкумбаев А.К. Военное дело казахов в XVII-XVIII вв. Алматы: Дайк-Пресс, 2001.

53. Мадариага Исабель де. Россия в эпоху Екатерины Великой. М.: Новое литературное обозрение, 2002.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

54. Макиндер Хэлфорд Дж. Географическая ось истории // Классика геополитики. XX век. Сборник. М.: ООО «Издательство АСТ», 2003.

55. Максименко В.И. Россия и Азия, или анти-Бжезинский (очерк геополитики 2000 года) // Восток (Опе^). 2000. № 2.

56. Масанов Н.Э. Дисперсное состояние - всеобщий закон жизнедеятельности кочевого общества // Взаимодействие кочевых культур и древних цивилизаций. Алма-Ата: Наука, 1987.

57. Махмуд ибн Вали. Море тайн относительно доблестей благородных (География). Ташкент: Фан, 1977.

58. Миклухо-Маклай Н.Д. Шиизм и его социальное лицо в Иране на рубеже XV-XVI вв. // Памяти академика И.Ю. Крачковского. Сборник статей. Л.: ЛГУ, 1958. С. 226-233.

59. Моисеев В.А. Джунгария, Россия и казахи в первой половине XVIII века // Россия, Сибирь и Центральная Азия: взаимодействие народов и культур (Материалы Четвертой международной научно-практической конференции). Вып. 4. Барнаул: Изд-во АзБука, 2003.

60. Моисеев В.А. О военном деле и войнах Джунгарского ханства // Из истории международных отношений в Центральной Азии (Средние века и Новое время). Алма-Ата: Гылым, 1990.

61. Моисеев В. Джунгаро-казахские отношения в XVII-XVIII веках и политика России // Вестник Евразии. 2000. № 2.

62. Моисеев В.А. К вопросу о государственности у казахов накануне и в начальный период присоединения Казахстана к России // Восток (Ойе^), 1995. № 4.

63. Мустафина Р.М. Ислам и городская культура на территории Казахстана // Урбанизация и номадизм в Центральной Азии, 2004.

64. Мухаммад Хайдар. Тарих-и Рашиди (Рашидова история) // Материалы по истории казахских ханов XV-XVIII веков (Извлечения из персидских и тюркских сочинений). Алма-Ата: Наука, 1969.

65. Набиев Р.Н. Из истории Кокандского ханства (Феодальное хозяйство Худояр-хана). Ташкент: Фан, 1973.

66. Наливкин В. Краткая история Кокандского ханства. Казань, 1886.

67. Неразик Е.Е. Приаралье: некоторые экологические аспекты этнического развития // Проблемы этногенеза и этнической истории народов Средней Азии и Казахстана. Вып. II. История и археология. М.: Наука, 1990.

68. Петрухинцев Н.Н. Царствование Анны Иоанновны: формирование внутриполитического курса и судьбы армии и флота. 1730-1735 гг. СПб.: Але-тейя, 2001. С. 131.

69. Пищулина К.А. Присырдарьинские города и их значение в истории казахов в XV-XVII веках // Казахстан в XV-XVIII вв. (Вопросы социально-политической истории). Алма-Аты: Наука, 1969.

70. Пищулина К.А. Юго-Восточный Казахстан в середине XIV-начале XVI веков (вопросы политической и социально-экономической истории). Алма-Ата: Наука, 1977.

71. Постников А.В. Схватка на «крыше Мира»: политики, разведчики и географы в борьбе за Памир в XIX веке (монография в документах). М.: Памятники исторической мысли, 2001.

72. Радлов В.В. Из Сибири. Страницы дневника. М.: Наука, 1989.

73. Ремнев А. Российская империя и ислам в казахской степи (60-80-е годы XIX века) // Расы и народы: современные этнические и расовые проблемы. Вып. 32. М.: Наука, 2006.

74. Рутенбург В.И. Италия и Европа накануне нового времени (Очерки). Л.: Наука, 1974.

75. Сафаргалиев М.Г. Распад Золотой Орды. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1960.

76. Сегизбаев О.А. Казахская философия XV-начала XX века. Алматы: Гылым, 1996.

77. Семенов А.А. Предисловие // Мир Мухаммед Амин-и Бухари. Убай-дулла-наме. Ташкент: Изд-во АН УзССР, 1957.

78. Соколов Ю.А. К вопросу о причинах провала английских устремлений в Восточную Европу, Среднюю Азию и Персию (XVI-XVII вв.) (Возникновение англо-русских противоречий на Среднем Востоке) // Труды САГУ им. В.И. Ленина. История стран Востока. Новая серия. Вып. LXVIII. Ташкент: Изд-во САГУ, 1955.

79. Султанов Т.И. Сословие султанов в Казахском ханстве XVI-XVII веков // Казахстан в эпоху феодализма (Проблемы этнополитической истории). Алма-Ата: Наука, 1981.

80. Султанов Т.И. Кочевые племена Приаралья в XV-XVII вв. М.: Наука, 1982. 160 с.

81. Трактат Ахмада Дониша. История мангытской династии. Душанбе: Дониш, 1967.

82. Фазлаллах ибн Рузбихан Исфагани. Михман-наме-йи Бухара (Записки бухарского гостя). М.: Наука, 1976.

83. Федоров-Давыдов Г.А. Кочевники Восточной Европы под властью золотоордынских ханов. Археологические памятники. М.: Изд-во МГУ, 1966.

84. Хазанов А.М. Кочевники и города в евразийском степном регионе и соседних странах // Урбанизация и номадизм в Центральной Азии: история и проблемы, 2004.

85. Хаусхофер Карл. Границы в их географическом и политическом значении // Классика геополитики. XX век. М.: ООО «Издательство АСТ», 2003.

86. Ходжаев А.Х. Взаимоотношения Цинской империи и Джунгарского ханства в первой четверти XVIII в. // Из истории Средней Азии и Восточного Туркестана XV-XIX вв. Ташкент: Фан, 1987.

87. Чимитдоржиев Ш.Б. Взаимоотношения Монголии и Средней Азии в XVII-XVIII вв. М.: Наука, 1979.

88. Чимитдоржиев Ш.Б. О перекочевках ойратов (калмыков) в XVII-XVIII вв. «Торгоутский побег 1771 г.» // Исследования по истории и культуре Монголии. Новосибирск: Наука. Сиб. Отд-е, 1989.

89. Шаниязов К.Ш. К этнической истории узбекского народа (историко-этнографическое исследование на материалах кипчакского компонента). Ташкент: Фан, 1974.

90. Юдин В.П. Орды: Белая, Синяя, Серая, Золотая... // Казахстан, Средняя и Центральная Азия в XVI-XVIII вв. Алма-Ата: Наука, 1983.

91. Юдин В.П. Центральная Азия в XIУ-XУIII веках глазами востоковеда. Алматы: Дайк-Пресс, 2001.

92. Янов А.Л. Россия: у истоков трагедии. 1462-1584. Заметки о природе и происхождении русской государственности. М.: Прогресс-Традиция, 2001.

Сведения об авторе: Шигабдинов Ринат Начметдинович, старший научный сотрудник отдела истории Узбекистана советского периода (1917-1991 гг.) Института истории Академии наук Республики Узбекистан (г. Ташкент, Республика Узбекистан), e-mail: rinatuz2010@mail.ru

Дата поступления материала 28.12.2018.

Принят к публикации 14.01.2019.

SOME ASPECTS OF KAZAKH HISTORY (16 - FIRST HALF OF 19 CENTURIES). TO THE QUESTION OF IT'S "GEOGRAPHICAL AXIS"

R. Shigabdinov

Institute of history of the Academy of Sciences of Uzbekistan Tashkent, Republic of Uzbekistan rinatuz2010@mail.ru

Abstract. The article describes the process of changing ethnic groups, state formations in the steppes of Kazakhstan in the 16 - first half of the 19 centuries, which led to a change in the geopolitical status of the Kazakh lands, and greatly influenced the historical fate of the Kazakh people.

Keywords: Kazakh steppes, Central Asia, Turkestan, Kazakhs, geopolitics.

For citation: Shigabdinov R. Some Aspects of Kazakh History (16 - First half of 19 Centuries). To the Question of it's "Geographical Axis». Tyurkologicheskie issledovaniya=Turkological Studies. 2019; 2(2): 36-55 (In Russ.)

References

1. Abduraxman-i Tali. Istoriya Abulfejz-xana. Tashkent: Izd-vo AN UzSSR, 1959. (In Russian)

2. Abuseitova M.X. Iz istorii vneshnepoliticheskix svyazej kazaxskogo xanst-va s sosednimi gosudarstvami vo vtoroj polovine XVI v. Kazaxstan, Srednyaya i CentraVnaya Aziya v XVI-XVIII vv. Alma-Ata: Nauka, 1983. (In Russian)

3. Abuseitova M.X. Kazaxstan i Centralnaya Aziya v XV-XVII vv.: istoriya, politika, diplomatiya. Almaty': Dajk-Press, 1998. (In Russian)

4. Abuseitova M.X. Srednevekovy'e pis'menny'e istochniki o Velikom Shel-kovom puti. Shelkovyjput' i Kazaxstan, 1999. (In Russian)

5. Agzamova G.A. Volzhsko-Kaspijskij put' v XVI - pervoj polovine XIX v. Tyurkologicheskij sbornik. 2002. Rossiya i tyurkskij mir. M.: Vostochnaya literatura, 2003. (In Russian)

6. Alekseev N.N. Russkij narod i gosudarstvo. M.: Agraf, 2003. (In Russian)

7. Anglijskie puteshestvenniki v Moskovskom gosudarstve v XVI veke. M.; L.: OGIZ, 1937. (In Russian)

8. Axmedov B.A. Gosudarstvo kochevy'x uzbekov. M.: Nauka, 1965. (In Russian)

9. Axmedov B.A. Istoriko-geograficheskaya literatura Srednej Azii XVI-XVIII vv. (Pis'mennye pamyatniki). Tashkent: Fan, 1985. (In Russian)

10. Bartol'd V.V. Sochineniya. T. II. Ch. 1. M.: Izd-vo vostochnoj literatury', 1963. (In Russian)

11. Bejsembiev T.K. «Tarix-i Shaxruxi» kak istoricheskij istochnik. Alma-Ata: Nauka, 1987. (In Russian)

12. Bzhezinskij Z. Velikaya shaxmatnaya doska. M.: Mezhdunarodny'e ot-nosheniya, 1999. (In Russian)

13. Bokshhanin A.A., Xoxlov A.N. Obshhestvo i gosudarstvo v Kitae: novy'e grani tradicionnoj problematiki i neordinarnost' podxodov v ee razrabotke. Vostok (Oriens). 1992. № 6. (In Russian)

14. Bregel' Yu.E'. Xorezmskie turkmeny' v XIX v. M.: Izd-vo vostochnoj literatury', 1961. (In Russian)

15. Bukejxanov A. «Kirgizy'». Kazaxi o russkix do 1917 goda. Oxford, 1985. (In Russian)

16. Burnasheva R.Z. Nekotory'e novy'e svedeniya po obrashheniyu medny'x monet g. Otrara XVI-XVII vv. (po materialam dvux kladov 1986 g.). Shelkovy'j put' i Kazaxstan (Materialy' nauchno-prakticheskoj konferencii, 2-3 sentyabrya 1998 g.). Almaty': Zhibek Zholy', 1999. (In Russian)

17. Vasil'ev A.V. Materialy' k xarakteristike vzaimny'x otnoshenij tatar i kirgizov s predvaritel'ny'm kratkim ocherkom e'tix otnoshenij. Orenburg, 1898. (In Russian)

18. Vel'yaminov-Zernov V.V. Issledovanie o Kasimovskix czaryax i czarevi-chax. Ch. 1. SPb., 1863. (In Russian)

19. Vernadskij G.V. Moskovskoe czarstvo. Ch. 1. (Per. s angl.). Tver': LEAN. M: AGRAF, 2001. (In Russian)

20. Vernadskij G.V. Rossiya v srednie veka (Per. s angl.). Tver': LEAN. M: AGRAF, 2001. (In Russian)

21. Voskresenskij D.N. Osobennosti kul'tury' Kitaya v XVII veke i nekotory'e novy'e tendencii v literature // XVII vek v mirovom literaturnom razvitii. M.: Nauka, 1969. (In Russian)

22. Gaziz G. Istoriya tatar. M.: Moskovskij licej, 1994. (In Russian)

23. Galeano E'. Vskry'tie veny' Latinskoj Ameriki. (Per. s isp.). M.: Progress, 1986. (In Russian)

24. Gankovskij Yu.V. Missiya Bogdana Aslanova v Afganistan v 1764 godu // Sovetskoe vostokovedenie. 1958. № 2. (In Russian)

25. Grum-Grzhimajlo G.E. Istoricheskoe proshloe Be'j-Shanya v svyazi s is-torieyu Srednej Azii. SPb., 1898. (In Russian)

26. Grum-Grzhimajlo G.E. Opisanie puteshestviya v Zapadny'j Kitaj. T. 1. SPb., 1896. (In Russian)

27. Gubajdullin G. Iz istorii torgovogo klassa privolzhskix tatar. Baku, 1926. (In Russian)

28. Devin Di Uis (SShA). Masha'ix-i turk i xvadzhagon: pereosmy'slenie svy-azej mezhdu sufijskimi tradiciyami Jasavija Nakshbandija // Sufizm v Central'noj Azii (zarubezhny'e issledovaniya). Sbornik statej pamyati Fritcza Majera (19121998). SPb., 2001. (In Russian)

29. Dergachev V.A. Geopolitika. M.: YuNITI-DANA, 2004. (In Russian)

30. Erofeeva I. Kazaxstan v potoke e'pox: istoricheskaya dinamika i tradici-ya // Central'naya Aziya: sobstvenny'j vzglyad. Zentrelasien: eine innenansicht. Bishkek: Izdatel'skij Dom «Printxaus», 2006. (In Russian)

31. Zlatkin I.Ya. Istoriya Dzhungarskogo xanstva. 1635-1758. Izd-e 2-e. M.: Nauka, 1983. (In Russian)

32. Ivan Grozny'j i iezuity': missiya Antonio Possevino v Moskve. Sbornik. (Per. s nem i lat). M.: Agraf, 2005. (In Russian)

33. Ivanov V.A. «Rossiya-Srednyaya Aziya» i rol' faktora sluchajnosti v is-torii ix vzaimootnoshenij // Vostokovedcheskie chteniya pamyati N.P. Ostroumova. Sbornik materialov. Tashkent, 2008. (In Russian)

34. Ivanov V.A. «Shirokij arijskij prostor» i «Baktro-Sogdijskij Dom» // International Journal of Central Asian Studies. V. 8. Seoul, Korea, 2003. (In Russian)

35. Ivanov M.S. Ocherk istorii Irana. M.: Gospolitizdat, 1952. (In Russian)

36. Ivanov P.P. Vosstanie kitaj-kipchakov v Buxarskom xanstve v 18211825 gg. Istochniki i ix issledovaniya (Trudy' Instituta vostokovedeniya AN SSSR. T. XXVIII). M.;L.: Izd-vo AN SSSR, 1927. (In Russian)

37. Ivanov P.P. Xozyajstvo dzhujbarskix shejxov. K istorii feodal'nogo zemlevladeniya v Srednej Azii v XVI-XVIII vv. M.;L.: Izd-vo AN SSSR, 1954. (In Russian)

38. Irmuxanov B.B. Goroda i kazaxskoe kochevoe obshhestvo (vtoraya po-lovina XV - pervaya polovina XVI v.) // Urbanizaciya i nomadizm v Central'noj Azii: istoriya i problemy' (Materialy' mezhdunarodnoj konferencii). Almaty', 2004. (In Russian)

39. Irmuxanov B.B. Iz istorii kazaxov: «Az» - Zhanibek, kazaxskoe xanstvo i zhuzy'. Almaty': Nash mir, 2001. (In Russian)

40. Istoriya vooruzhenny'x sil Afganistana. 1747-1977. M.: Nauka, 1985. (In Russian)

41. Istoriya Kazaxstana: narody' i kul'tury'. Almaty': Dajk-Press, 2001. (In Russian)

42. Istoriya Uzbekistana (XVI - pervaya polovina XIX veka). T.III. Tashkent: Fan, 1993. (In Russian)

43. Kady'rbaev A.Sh. O dvux tendenciyax v politike mongol'skix zavo-evatelej k osedlomu naseleniyu Kitaya. XIII-XIV vv. // Vzaimodejstvie kochevy'x kul'tur i drevnix civilizacij. 1987. (In Russian)

44. Kappeler A. Rossiya - mnogonacional'naya imperiya (Per. s nem.). M.: «Tradiciya-Progress-Tradiciya», 2000. (In Russian)

45. Klyashtorny'j S.G., Sultanov T.I. Gosudarstva i narody' Evrazijskix ste-pej. Drevnost' i srednevekov'e (2-e izdanie, ispr. i dop.). SPb.: Peterburgskoe vosto-kovedenie, 2004. (In Russian)

46. Klyashtorny'j S.G. Rossiya i tyurkskie narody': evrazijskij aspekt // Tyur-kologicheskij sbornik: 2002: Rossiya i tyurkskij mir. M.: Vostochnaya literatura, 2003. (In Russian)

47. Klyashtorny'j S.G., Sultanov T.I. Kazaxstan. Letopis' trex ty'syacheletij. Alma-Ata: Rauan, 1992. (In Russian)

48. Kozin S.A. Dzhangariada. Geroicheskaya poe'ma kalmy'kov. M.;L.: Izd-vo AN SSSR, 1940. (In Russian)

49. Kradin N.N. Kochevy'e imperii: genezis, rasczvet, upadok // Vostok (Oriens). 2001. № 5. (In Russian)

50. Kuzneczov V.S. Cinskaya imperiya na rubezhax Central'noj Azii (vtoraya polovina XVIII-pervaya polovina XIX v.). Novosibirsk: Nauka, 1983. (In Russian)

51. Kul'pin E'.S. Chelovek i Priroda v Kitae. M.: Nauka, 1990. (In Russian)

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

52. Kushkumbaev A.K. Voennoe delo kazaxov v XVII-XVIII vv. Almaty': Dajk-Press, 2001. (In Russian)

53. Madariaga Isabel' de. Rossiya v e'poxu Ekateriny' Velikoj. M.: Novoe literaturnoe obozrenie, 2002. (In Russian)

54. Makinder Xe'lford Dzh. Geograficheskaya os' istorii // Klassika geopoli-tiki. XX vek. Sbornik. M.: OOO «Izdatel'stvo AST», 2003. (In Russian)

55. Maksimenko V.I. Rossiya i Aziya, ili anti-Bzhezinskij (ocherk geopolitiki 2000 goda) // Vostok (Oriens). 2000. № 2. (In Russian)

56. Masanov N.E'. Dispersnoe sostoyanie - vseobshhij zakon zhiznedeyatel'nosti kochevogo obshhestva // Vzaimodejstvie kochevy'x kul'tur i drevnix civilizacij. Alma-Ata: Nauka, 1987. (In Russian)

57. Maxmud ibn Vali. More tajn otnositel'no doblestej blagorodny'x (Geo-grafiya). Tashkent: Fan, 1977. (In Russian)

58. Mikluxo-Maklaj N.D. Shiizm i ego social'noe liczo v Irane na rubezhe XV-XVI vv. // Pamyati akademika I.Yu. Krachkovskogo. Sbornik statej. L.: LGU, 1958. S. 226-233. (In Russian)

59. Moiseev V.A. Dzhungariya, Rossiya i kazaxi v pervoj polovine XVIII veka // Rossiya, Sibir' i Central'naya Aziya: vzaimodejstvie narodov i kul'tur (Ma-terialy' Chetvertoj mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii). Vy'p. 4. Barnaul: Izd-vo AzBuka, 2003. (In Russian)

60. Moiseev V.A. O voennom dele i vojnax Dzhungarskogo xanstva // Iz istorii mezhdunarodny'x otnoshenij v Central'noj Azii (Srednie veka i Novoe vremya). Alma-Ata: Gy'ly'm, 1990. (In Russian)

61. Moiseev V. Dzhungaro-kazaxskie otnosheniya v XVII-XVIII vekax i politika Rossii. Vestnik Evrazii. 2000. № 2. (In Russian)

62. Moiseev V.A. K voprosu o gosudarstvennosti u kazaxov nakanune i v nachal'ny'j period prisoedineniya Kazaxstana k Rossii // Vostok (Oriens), 1995. № 4. (In Russian)

63. Mustafina R.M. Islam i gorodskaya kul'tura na territorii Kazaxstana // Urbanizaciya i nomadizm v Central'noj Azii, 2004. (In Russian)

64. Muxammad Xajdar. Tarix-i Rashidi (Rashidova istoriya) // Materialy' po istorii kazaxskix xanov XV-XVIII vekov (Izvlecheniya iz persidskix i tyurkskix sochinenij). Alma-Ata: Nauka, 1969. (In Russian)

65. Nabiev R.N. Iz istorii Kokandskogo xanstva (Feodal'noe xozyajstvo Xu-doyar-xana). Tashkent: Fan, 1973. (In Russian)

66. Nalivkin V. Kratkaya istoriya Kokandskogo xanstva. Kazan', 1886. (In Russian)

67. Nerazik E.E. Priaral'e: nekotory'e e'kologicheskie aspekty' e'tnicheskogo razvitiya // Problemy' e'tnogeneza i e'tnicheskoj istorii narodov Srednej Azii i Kazaxstana. Vy'p. II. Istoriya i arxeologiya. M.: Nauka, 1990. (In Russian)

68. Petruxincev N.N. Czarstvovanie Anny' Ioannovny': formirovanie vnu-tripoliticheskogo kursa i sud'by' armii i flota. 1730-1735 gg. SPb.: Aletejya, 2001. S. 131. (In Russian)

69. Pishhulina K.A. Prisy'rdar'inskie goroda i ix znachenie v istorii kazaxov v XV-XVII vekax // Kazaxstan v XV-XVIII vekax (Voprosy' social'no-politicheskoj istorii). Alma-Aty': Nauka, 1969. (In Russian)

70. Pishhulina K.A. Yugo-Vostochny'j Kazaxstan v seredine XIV-nachale XVI vekov (voprosy' politicheskoj i social'no-e'konomicheskoj istorii). Alma-Ata: Nauka, 1977. (In Russian)

71. Postnikov A.V. Sxvatka na «kry'she Mira»: politiki, razvedchiki i geo-grafy' v bor'be za Pamir v XIX veke (monografiya v dokumentax). M.: Pamyatniki istoricheskoj my'sli, 2001. (In Russian)

72. Radlov V.V. Iz Sibiri. Stranicy dnevnika. M.: Nauka, 1989. (In Russian)

73. Remnev A. Rossijskaya imperiya i islam v kazaxskoj stepi (60-80-e gody' XIX veka) // Rasy' i narody': sovremenny'e e'tnicheskie i rasovy'e problemy'. Vy'p. 32. M.: Nauka, 2006. (In Russian)

74. Rutenburg V.I. Italiya i Evropa nakanune novogo vremeni (Ocherki). L.: Nauka, 1974. (In Russian)

75. Safargaliev M.G. Raspad Zolotoj Ordy'. Saransk: Mordov. kn. izd-vo, 1960. (In Russian)

76. Segizbaev O.A. Kazaxskaya filosofiya XV-nachala XX veka. Almaty': Gy'ly'm, 1996. (In Russian)

77. Semenov A.A. Predislovie // Mir Muxammed Amin-i Buxari. Ubajdulla-name. Tashkent: Izd-vo AN UzSSR, 1957. (In Russian)

78. Sokolov Yu.A. K voprosu o prichinax provala anglijskix ustremlenij v Vostochnuyu Evropu, Srednyuyu Aziyu i Persiyu (XVI-XVII vv.) (Vozniknovenie anglo-russkix protivorechij na Srednem Vostoke) // Trudy' SAGU im. V.I. Lenina. Istoriya stran Vostoka. Novaya seriya. Vy'p. LXVIII. Tashkent: Izd-vo SAGU, 1955. (In Russian)

79. Sultanov T.I. Soslovie sultanov v Kazaxskom xanstve XVI-XVII vekov // Kazaxstan v e'poxu feodalizma (Problemy' e'tnopoliticheskoj istorii). Alma-Ata: Nauka, 1981. (In Russian)

80. Sultanov T.I. Kochevy'e plemena Priaral'ya v XV-XVII vv. M.: Nauka, 1982. 160 s. (In Russian)

81. Traktat Axmada Donisha. Istoriya mangy'tskoj dinastii. Dushanbe: Don-ish, 1967. (In Russian)

82. Fazlallax ibn Ruzbixan Isfagani. Mixman-name-ji Buxara (Zapiski buxar-skogo gostya). M.: Nauka, 1976. (In Russian)

83. Fedorov-Davy'dov G.A. Kochevniki Vostochnoj Evropy' pod vlast'yu zolotoordy'nskix xanov. Arxeologicheskie pamyatniki. M.: Izd-vo MGU, 1966. (In Russian)

84. Xazanov A.M. Kochevniki i goroda v evrazijskom stepnom regione i sos-ednix stranax // Urbanizaciya i nomadizm v Central'noj Azii: istoriya i problemy', 2004. (In Russian)

85. Xausxofer Karl. Granicy v ix geograficheskom i politicheskom znache-nii // Klassika geopolitiki. XX vek. M.: OOO «Izdatel'stvo AST», 2003. (In Russian)

86. Xodzhaev A.X. Vzaimootnosheniya Cinskoj imperii i Dzhungarskogo xanstva v pervoj chetverti XVIII v. // Iz istorii Srednej Azii i Vostochnogo Turkes-tana XV-XIX vv. Tashkent: Fan, 1987. (In Russian)

87. Chimitdorzhiev Sh.B. Vzaimootnosheniya Mongolii i Srednej Azii v XVII-XVIII vv. M.: Nauka, 1979. (In Russian)

88. Chimitdorzhiev Sh.B. O perekochevkax ojratov (kalmy'kov) v XVII-XVIII vv. «Torgoutskij pobeg 1771 g.» // Issledovaniya po istorii i kul'ture Mongolii. Novosibirsk: Nauka. Sib. Otd-e, 1989. (In Russian)

89. Shaniyazov K.Sh. K e'tnicheskoj istorii uzbekskogo naroda (istoriko-e'tnograficheskoe issledovanie na materialax kipchakskogo komponenta). Tashkent: Fan, 1974. (In Russian)

90. Yudin V.P. Ordy': Belaya, Sinyaya, Seraya, Zolotaya... // Kazaxstan, Sred-nyaya i Central'naya Aziya v XVI-XVIII vv. Alma-Ata: Nauka, 1983. (In Russian)

91. Yudin V.P. Central'naya Aziya v XIV-XVIII vekax glazami vostokoveda. Almaty': Dajk-Press, 2001. (In Russian)

92. Yanov A.L. Rossiya: u istokov tragedii. 1462-1584. Zametki o prirode i proisxozhdenii russkoj gosudarstvennosti. M.: Progress-Tradiciya, 2001. (In Russian)

About the author: Rinat Shigabdinov, senior Research Fellow, Department of history of Uzbekistan of the Soviet period (1917-1991) Institute of History of Academy of Sciences of the Republic of Uzbekistan (Tashkent, Republic of Uzbekistan), e-mail: rinatuz2010@mail.ru

Received December 28, 2018.

Accepted for publication January 14, 2019.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.