CC BY
44УДК 903/904 (51/59) ББК 63.4 (235.55)
Дата поступления статьи: 01.03.2022 Дата принятия статьи: 12.04.2022
ВЛИЯНИЕ ЦЕНТРАЛЬНОАЗИАТСКИХ НАРОДОВ НА СКУЛЬПТУРУ СЕВЕРО-ЗАПАДНОЙ ЧАСТИ ИНДОСТАНА НА РУБЕЖЕ ЭР
Валерия Леонтьевна Денисенко
Новосибирский государственный педагогический университет, Новосибирск, Россия
E-mail: valerialeontyevna@yandex.ru
й у
@y
Аннотация. С I в. до н.э. на территорию северо-западной части Индостана массово мигрируют сак-ские племена, впоследствии основавшие Индо-Скифское царство, а затем, с I в. н.э., данная территория стала частью Кушанской империи. Влияние центральноазиатских народов находит отражение во всех сферах культуры Древней Индии, но на сегодняшний день остается малоизученной темой, которая нуждается в глубоком исследовании. Особый интерес представляет сфера искусства, а именно антропоморфная скульптура малых и больших форм, так как она непосредственно демонстрирует подлинное лицо носителей различных культур. Целью данной статьи является проведение анализа трансформации скульптурных образов центральноазиатских народов на территории северо-западной части Индостана. Первая часть статьи посвящена рассмотрению особенностей скульптурных изображений саков и юэчжей на территории Бактрии и Согда. Вторая часть посвящена комплексной характеристике скульптуры северо-западной части Индостана из Гандхары, Матхуры и Кашмира. В скульптуре малых и больших форм данного региона с I в. до н.э. по III в. н.э. массово распространяются изображения индо-скифов и кушан - с бородой и в головных уборах в форме невысокого конуса, одетых в кафтаны или халаты с поясом, доходящих до колен, в широких шароварах, туфлях или сандалиях. Необходимо отметить, что изображения индо-скифов, в отличие от кушан, характеризуется более приталенными одеждами. На этот период приходится расцвет гандхарской и матхурской школ скульптуры, одним из итогов которого стало создание антропоморфного изображения Будды, которое было синтезом ряда культурных влияний. До этого Будда никогда не был представлен в антропоморфном виде, а только через символы.
Ключевые слова: антропоморфная скульптура, юэчжи, индо-скифы, кушаны, Центральная Азия, Северная Индия
Цитирование. Денисенко В.Л., 2022. Влияние центральноазиатских народов на скульптуру северозападной части Индостана на рубеже эр // Уфимский археологический вестник. Т. 22, № 1. С. 132-144. БО!: https://doi.Org/10.31833/uav/2022.22.1.014
THE INFLUENCE OF CENTRAL ASIAN CULTURES ON THE SCULPTURE OF NORTHWESTERN
HINDUSTAN AT THE TURN OF THE ERA
Valeriya L. Denisenko
Novosibirsk State Pedagogical University, Novosibirsk, Russia E-mail: valerialeontyevna@yandex.ru
Abstract. Migration processes played a crucial role in shaping cultural identities of peoples of the Indian subcontinent. Since the start of the 1st century BC, the Saka tribes massively migrated to the Northwestern part of Hindustan, subsequently founding there the Indo-Scythian kingdom. Later, in the 1st century AD this territory became a part of the Kushan Empire formed by the Kushans. The influence of these Central Asian peoples is seen in all forms of Ancient Indian culture, however only a few studies so far have examined its features and manifestations. This article discusses the ways and mechanisms of the Indo-Scythian and Kushan cultures development and determines the role of independent historical and cultural regions in this process, using data from the study of large-scale and small-scale sculpture. The aim of the study is to analyze the transformation of images of the Central Asian peoples in sculpture on the territory of Northwestern Hindustan, based on the artefacts from the sites of Khalchayan, Dalverzin Tepe, Dilberjin Tepe, Airatam, Surkh Kotal, Gandhara, Mathura, Sangola, Sematan, Ushkur and Kanishpur. The first part of the article describes the features the sculptural images of the Saka and Yuezhi peoples (the end of the 2nd - the beginning of the 1st century BC), which come from Bactria and Sughd region. These sculptures are characterized by a wide range of topics - both religious and secular. Large-scale sculptures are created in expressive realistic style, which was formed in India due to the influence of the Greeks. The second part of the article presents a complex characteristics of the sculpture from the cites of Gandhara, Mathura and Kashmir. Large-scale and small-scale sculpture from this region shows images of the Indo-Scythians (1st century BC - 3rd century AD) and the Kushans (from 1st century onwards). These peoples are usually depicted with beards, wearing cone-shaped hats, dressing-gowns with belts, sirwals
UDC 903/904 (51/59) LBC 63.4 (235.55)
Submitted: 01.03.2022 Accepted: 12.04.2022
and shoes. It should be noted that Indo-Scythians usually have more slim-waisted garments and less number of decorations on them. This period saw the flourishing of the Gandhara and Mathura schools of sculpture. One of their key results was the creation of the first anthropomorphic image of the Buddha. Before that, Buddha had never been represented in an anthropomorphic form, but only through symbols. The significant influence of Buddhism contributed to the development of sculpture throughout the Kushan Empire.
Keywords: anthropomorphic sculpture, Yuezhi, Indo-Scythians, Kushans, Central Asia, North India
Citation. Denisenko V.L., 2022. The influence of CentralAsian cultures on the sculpture of the Northwestern Hindustan at the turn of the era. Ufimskij arkheologicheskiy vestnik [The Ufa Archaeological Herald]. Vol. 22, no. 1, pp. 132-144. (In Russ.). DOI: https://doi.org/10.31833/uav/2022.22.L014
Введение
Историко-культурные контакты Центральной Азии и Северной Индии в сфере индо-скифского и кушанского искусства не раз освещались в научной литературе [Ставиский, 1968; Пугаченкова, 1982; Asthana, Swaraj, Gupta, 1999; Мешкерис, 2004]. Предшествующие исследования и накопленный материал подготовили почву к комплексной характеристике состояния поставленной проблемы. Тем не менее, на сегодняшний день ранний железный век Центральной Азии и Северной Индии в изучении их историко-культурных взаимодействий, движений миграционных волн, остается малоизученной темой, которая нуждается в исследовании, основанном на тщательном анализе и систематизации опубликованных материалов. Следовательно, аспекты взаимодействия центральноазиатских и североиндийских народов следует рассматривать дифференцированно для отдельных категорий памятников.
Цель статьи состоит в рассмотрении влияния юэчжей-кушан и индо-скифов на антропоморфную скульптуру северо-западной части Индостана на рубеже эр. Прежде чем перейти к анализу указанной темы, необходимо проанализировать сложение антропоморфной скульптуры, относимой к сакам и юэчжам, на территории Согда и Бак-трии в предкушанскую эпоху (11-1 вв. до н.э.). Это необходимо для того, чтобы выявить основные центральноазиатские мотивы. После мы перейдем к анализу раннего искусства северо-западной части Индостана, которое, начиная с середины I в. до н.э., в значительной степени демонстрирует индо-скифские элементы, а кушанские - с I в. н.э. Мы рассмотрим основные художественные школы, получившие особое развитие под патронажем индо-скифов, а затем кушан в Гандхаре на севере Пакистана, Матхуре и Кашмире на севере Индии. Важно отметить, что вопросы формирования ган-дхарской и матхурской школы скульптуры, причин
Рис. 1. Карта основных памятников культурных регионов: Согд (Афрасиаб, Тали-Барзу, Кеш, Пайкенд, Нахшаб), Бактрия (Балх, Халчаян, Дальверзин-тепе, Дильберджин, Сурх-Котал, Айратам, Термез, Зар-тепе, Кара-тепе, Фаяз-тепе), Гандхара (Таксила, Сиркап, Шах-джи-кхи Дхери, Чанака Дхери, Тахт-и-Бахи, Сахри-Бахол, Бунер, Такал, Чатпата, Андан-Дхери), Кашмир (Харван, Сематан, Ушкур, Канишпур), Матхура
Fig. 1. Map of the main archaeological sites of cultural regions: Sughd (Afrasiyab, Tali-Barzu, Kesh, Poykent, Nakhshab), Bactria (Balkh, Khalchayan, Dalverzin Tepe, Dilberjin Tepe, Surkh Kotal, Airatam, Termez, Zar Tepe, Kara Tepe, Fayaz Tepe), Gandhara (Taxila Sirkap, Shakh-dzhi-khi Dheri, Chanaka Dheri, Takht-i-Bahi, Sakhri-Bahol, Buner, Takal, Chatpata, Andan Dheri), Kashmir (Charvani, Sematan, Ushkur, Kanishpur), Mathura
возникновения, истоков, датировок, стилистических особенностей составляют предмет долгой и не утихающей до сих пор дискуссии. Вследствие этого нами будет кратко проанализирован вклад индо-скифов и кушан в развитие данных скульптурных традиций.
Каменные, гипсовые, терракотовые скульптурные изображения, которые связаны с индо-скифами, юэчжами, кушанами и индийцами больше всего встречаются в крупных административных центрах, династийных храмах и буддийских монастырях различных культурных регионов: Согдийского (Афрасиаб, Тали-Барзу, Кеш, Пайкенд, Нахшаб), Бактрийского (Балх, Халчаян, Дальвер-зин-тепе, Дильберджин, Сурх-Котал, Айратам, Термез, Зар-тепе, Кара-тепе, Фаяз-тепе), Гандхары (Таксила, Сиркап, Шах-джи-кхи Дхери, Чанака Дхери, Тахт-и-Бахи, Сахри-Бахол, Бунер, Такал, Чатпата, Андан-Дхери,), Кашмирского (Харван, Сематан, Ушкур, Канишпур) и Матхуры (рис. 1).
Скульптура Согда и Бактрии П-Е вв. до н.э.
В погребениях и малочисленных поселениях центральноазиатских кочевников саков и юэчжей до их миграции на территорию Согда и Бактрии статуэток не обнаружено [Zadneprovsky, 1999. Р. 4]. Первые находки антропоморфных скульптурных изображений относятся ко второй половине II в. до н.э., когда они обосновались на территории Согдийского и Бактрийского культурных регионов [Zadneprovsky, 1999. Р. 5]. В этот период массово распространяются лепные статуэтки всадников (рис. 2) [Pugachenkova, 1989. Р. 15]. Подобные статуэтки известны в Согде в датированных слоях
Афрасиаба, Пайкенда, Кеша, Нахшаба и в Бактрии
- в Дальверзин-тепе [Омельченко, 2021. С. 268; Сулейманов, 2000. С. 190. Рис. 147, 3].
На основе сравнительного анализа изображенных стилей костюмов на терракотовых скульптурах I в. до н.э. - I в. н.э., К. Бенджамин относит определенные подгруппы согдийских статуэток из Тали-Барзу и Афрасиаба к юэчжам [Benjamin, 2006. P. 163]. Примеры из округи Самарканда демонстрируют различные стили одежды со складками в нижней части халата, более свободные халаты поверх длинных штанов со складками, спускающимися от талии, или со складками, ниспадающими до плеч [Kidd, 2002. P. 197; Яценко, 2006. С. 258]. К. Бенджамин предварительно отнес эту конкретную группу скульптур (рис. 3), одетых в длинные халаты с расклешенной нижней половиной, а также в характерных головных уборах, к доимперским юэчжам времен их временного проживания в Зеравшанской долине [Benjamin, 2006. P. 163]. В.А. Мешкерис произвела хронологическую классификацию терракот с территории Бактрии и Согда, в том числе и рассматриваемый нами тип штампованных терракот антропоморфного типа, и отнесла их к кушанскому периоду [Мешкерис, 2004. Рис. 15]. Исходя из данной классификации, антропоморфные изображения, относимые К. Бенджамином к юэчжам I в. до н.э.
- I в. н.э., необходимо датировать более поздним периодом - I—III вв. и связывать их с кушанами. Вследствие того, что скульптурным материалом служила глина, наиболее подверженная разрушению, до настоящего времени дошло лишь малое число пластических произведений. Данное обстоятельство затрудняет детальную атрибуцию терракотовых скульптур, относимых к юэчжам и сакам предкушанской эпохи.
Рис. 2. Статуэтка всадника. Дальверзин-тепе. Терракота. II в. до н.э. (по: [Пугаченкова, 1979. Рис. 139])
Fig. 2. Terracotta statuette of a man on horseback. Dalverzin Tepe. 2nd century BC (after: [Pugachenkova, 1979. Fig. 139])
Рис. 3. Терракотовые статуэтки мужских персонажей из Афрасиаба и Тали-Барзу. il—Iвв. до н.э. Государственный Эрмитаж (по: [Омельченко, 2021. Рис. II])
Fig. 3. Terracotta statues of male figures from Afrasiyab and Tali-Barzu. 2nd - 1st centuries BC. State Hermitage Museum (after: [Omel'chenko, 2021. Fig. 2])
Иначе обстоит дело в Бактрии с монументальной скульптурой юэчжей в I в. до н.э. В этот период значительно расширился диапазон сюжетов, которые были необычайно разнообразны -как светские, так и религиозные, династические и общественные. Из династической группы особенно ярко проявляются скульптуры в Халчаяне. По историческому контексту и стилю халчаянских скульптур и рельефов их можно датировать второй половиной I в. до н.э. [Abdullaev, 2007. С. 89-91]. Искусство Халчаяна представляет собой синтез бактрийских, греческих и степных традиций [Pugachenkova et al., 1994. P. 343].
Крашеные скульптуры в Халчаяне располагались в вестибюле и в трех больших рельефных композициях в главном зале династийного храма [Пугаченкова, 1979. Рис. 103]. На двух композициях изображены местные правители, представители правящей аристократии и парфянский правитель [Olbrycht, 2015. P. 347]. Третья панель показывает победу конных лучников-юэчжей над отрядом тяжелобронированной кавалерии катаф-рактов [Nikonorov, 1997. Fig. 31]. Несмотря на ста-
тичные фронтальные позы, фигуры изображены с индивидуальными чертами. Лица выразительны и отображают характеристики возраста, высокого статуса и этнической принадлежности. Представлены такие особенности, как деформация черепа и монголоидные черты, что демонстрирует полиэт-ничность юэчжей - ранних кушан (рис. 4) [Пуга-ченкова, 1979. Рис. 114-119]. Большинство фигур предположительно принадлежат к кушанскому клану Герая, монарха, хорошо известного по его изображениям на монетах [Р^аЛепкоуа й а1., 1994. Р. 332]. Однако, некоторые ученые ставят под сомнение его существование как отдельной исторической фигуры и предполагают, что Герай, возможно, было вторым именем Куджулы Кадфи-за [Rezakhani, 2017. Р. 54].
Все монументальные скульптуры в Халчаяне выполнены в экспрессивно-реалистическом стиле, который сформировался благодаря влиянию греков, хотя сами изображения подчеркнуто локальны. Ярко выраженный интерес к человеческой индивидуальности проявляется в изображении не только физических особенностей и возраста изо-
Рис. 4. Скульптурные портреты из Халчаяна. I в. до н.э. (по: [Пугаченкова, 1979. Рис. 114; 116; 118; 119; 144; 145]) Fig. 4. Terracotta portrait busts from Khalchayan. 1st century BC (after: [Pugachenkova, 1979. Fig. 114; 116; 118; 119; 144; 145])
бражаемого, но и его эмоций. Тот же стиль можно увидеть в скульптуре великой богини в храме Дальверзин-тепе, которая датируется тем же периодом, и в изображении местного правителя из храма в Дильберджине [Пугаченкова, 1979. Рис. 175, 176; Кругликова, 1974. Рис. 1].
С приходом юэчжей-саков на территорию запада Центральной Азии во II в. до н.э. повсеместно распространяются фигурки всадников, сделанные в довольно грубой технике. К. Бенджамин полагает, что к началу I в. до н.э. юэчжи-саки перенимают местную традицию терракотовых скульптур малых форм, но с отличительными особенностями. В первую очередь, это «скифская» одежда и конические головные уборы [Benjamin, 2006. P. 163]. Как мы отмечали ранее, данная гипотеза носит дискуссионный характер и рассмотренный тип статуэток необходимо датировать кушанским периодом [Мешкерис, 2004. Рис. 15]. К середине I в. до н.э. начинают создаваться монументальные скульптурные произведения, изображающие элиту юэчжей с коротко стрижеными волосами и раскосыми глазами восточноазиатского типа, что является возможным свидетельством династических
браков с китайскими принцессами, посланными своим правителям для заключения союзов против хунну [Liu, 2001. P. 290]. Фризы иллюстрируют сцены сражений, в которых юэчжи изображаются в виде конных лучников, побеждающих конницу саков, вооруженную копьями и чешуйчатыми доспехами (рис. 5). За завоеванием кочевниками культурных регионов Бактрии и Южного Согда последовал переход к оседлому образу жизни [Ставиский, 1977. С. 127-129]. Бывшие кочевники быстро обучались и перенимали основные тенденции в культуре, что привело к материальному и культурному процветанию региона и, в частности, развитию городской культуры.
Таким образом, в предкушанский период формируется художественная традиция на основе синтеза постэллинистических и местных бактрийско-согдийских стилей. Тем не менее, главная роль в ее создании принадлежит центральноазиатским народам. Стоит отметить, что на полиэтнической основе конфедерации юэчжей вырабатывались новые элементы культуры, отличавшие ее от предшествующей греко-бактрийской.
Рис. 5. Композиция скульптурного зофора зала династического храма в Халчаяне. Реконструкция (по: [Пугаченкова, 1979. Рис. 103])
Fig. 5. Reliefs from the ancestral temple in Khalchayan. Reconstruction (after: [Pugachenkova, 1979. Fig. 103])
Рис. 6. Голова Будды. П-Ш вв. н.э. Сланец. Гандхара. Британский музей ........ ' ....... ^ ..........
(по: https://www.britishmuseum.org/collection/object7A_1929-1104-2)
Fig. 6. Schist head from a Buddha image. 2nd - 3rd centuries AD. Gand-hara. British museum (after: https://www.britishmuseum.org/collection/ object/A_1929-1104-2)
Гандхара
Гандхара - это древнее название культурного региона, располагавшегося в долине Пешавара и долине реки Сват (территория современного северо-западного Пакистана и северо-восточного Афганистана) [The Geography..., 2019. P. 8]. К основным городам, расположенным в Гандхаре, где найдены рассматриваемые нами скульптурные изображения, относятся Таксила, Сиркап, Сахри-Бахол, Тахт-и-бахи, Шах-джи-ки Дхери, Чанака-Дхери и Шейхан Дхери.
В посмертно изданной книге «Буддийское искусство Гандхары» Дж. Маршаллом была предложена детализированная периодизация гандхар-ской скульптуры, основанная на данных археологических раскопок Таксилы и на привлечении ряда музейных объектов. Автор выделил: начало формирования гандхарского искусства (сакский период: II—I вв. до н.э.), его «детство» (парфянский период: между 25-60 гг.), «отрочество», «возмужание» и «зрелость» (в пределах кушанского владычества и вплоть до разгрома Таксилы эфталитами — с конца I в. до IV в.) [Marshall, 1960. P. 32]. В вопросах об истоках гандхарской школы Дж. Маршалл отстаивал положение об определяющей роли греческого влияния на искусство Индии. Греческая культура проникала, по его мнению, в Ганд-хару еще при саках (II—I вв. до н.э.) — кочевом народе невысокого культурного уровня, усвоившем ее от греков в Бактрии [Marshall, 1960. P. 36]. Стоит отметить, что по письменным и археологическим источникам начало сакского периода не может относиться ко II в. до н.э., так как дата основания Ин-до-Скифского царства — 80—75 гг. до н.э. [Konow, 1929. P. 29—31; Albery, 2020. P. 119]. Более ранние свидетельства их культурного влияния на регион на данный момент не обнаружены. Несомненно, греческая культура оказывала непосредственное влияние на культуру Гандхары во время индо-гре-ческого владычества в регионе, с начала II в. до н.э. по начало I в. до н.э.
А.-Х. Дани главную роль в формировании скульптуры Гандхары отводит Кушан-ской империи, широкие международные связи которой выступили мощным творческим импульсом для всех вошедших в ее орбиту народов и стран. Кушанские слои в Шейхан-Дхери дали комплексы датированных скульптурных фрагментов. На основе стратиграфии этого городища, а также таких памятников как Чатпата и Андан-Дхе-ри исследователь выдвинул периодизацию искусства Гандхары: первый период - I в. до н.э. - II в., второй период - III - начало IV вв. и третий период - конец IV -VII вв. [Dani, 1968. P. 25].
В этой связи важно отметить, что греки, в том числе и греческие мастера, осевшие в Бактрии, Гандхаре и в других сопредельных территориях со времен ма-кедоно-селевкидских и греко-бактрийских завоеваний Азии, давно уже растворились в местной среде [Пугаченкова, 1982. С. 42]. Появление произведений римского искусства (металлические изделия, стекло, гипсовые муляжи) в первую очередь демонстрирует оживление внешних торговых связей при кушанах, а не присутствие на данных территориях римских мастеров. Вследст-
Рис. 7. Стоящий бодхисаттва в тюрбане. Гандхара. I—III вв. (по: [Дешпанде, 2008])
Fig. 7. Standing figure of the Bodhisattva wearing turban. Gand-hara. 1st - 3rd centuries (after: [Deshpande, 2008])
Рис. 8. Фрагмент Вакханского рельефа с изображением музыкантов. Индо-скифы. I в. н.э. Пакистан, Гандхара, Бунер. Художественный музей Кливленда (по: https://www.clevelandart.org/art/1930.328)
Fig. 8. Fragment of Bacchanalian relief showing a group of musicians. Indo-Scythians. 1st century AD. Pakistan. Gandhara, Buner area. The Cleveland museum of art (after: https://www.clevelandart.org/art/1930.328)
вие этого наиболее вероятно, что местные мастера (бактрийские в приамударьинской зоне, пенджабские и индийские - в Гандхаре и Матхуре) сами были проводниками эллинизированных форм, внимательно изучавшими доступные им греческие и римские произведения искусства. В Гандхаре, которая занимала центральное положение в этом историко-культурном регионе, сложилась наиболее благоприятная атмосфера для синтеза разных художественных традиций.
Скульпторы Гандхары работали с твердым серым сланцем, распространенным в этом регионе, в меньшей степени - с терракотой, гипсом и глиной [Баш, 1968. Р. 20]. Наиболее характерной чертой скульптур Гандхары является их фронтальность. Фигуры обычно пристально смотрят в глаза или полностью повернуты вправо или влево (рис. 6; 7; 9). В их телах редко бывает движение, как и в скульптурах Халчаяна.
Характерные скульптуры Гандхары в течение 1-1^ вв. производились в больших количествах для буддистов и их монастырей. Ранняя фаза буддизма, продолжавшаяся до начала I в. н.э., многими исследователями относится к аниконической, когда Будда изображался только через символы (дерево бодхи, колесо дхармы) ^тгоШе, 1993. Р. 242; Ш, 1994. Р. 220-221]. Он никогда не изображался антропоморфно, потому что ранний буддизм (буддизм Хинаяны) выступает против идолопоклонства и считает, что Будда освобожден от реинкарнации и не может появляться в человеческом облике. Под патронажем кушан процветал буддизм Махаяны, который отошел от воззрений раннего буддизма и трансформировал образ Будды в сверхчеловека или антропоморфное божество. Такое изменение согласуется с греческой традицией антропоморфизма [Пугаченко-ва, 1982. С. 156].
Скульптуры Будды были созданы под явным греческим влиянием. Например, изображения Будды вбирают в себя черты греческого Аполлона, но местные скульпторы придают им азиатский овал лица и лотосовидное очертание глаз, так что от греческого идеала остаются лишь реалистичное изображение ниспадающих волос и нос, продолжающий линию лба (рис. 6) [Пугаченкова, 1982. С. 169]. Гандхарские мастера перенимают приём изображения в скульптурах драпировок из греко-римской художественной традиции, но оставляют характерные индийские одежды.
Рис. 9. Индо-скифские правители. В центре - Мауэс (?). Каменный диск из Гандхары. I в. до н.э. Частная коллекция, Япония (по: [Pons, 2014.
Fig. 22])
Fig. 9. Indo-Scythian leaders. In the middle - Maues (?). Stone disk from Gandhara. 1st century BC. Private collection. Japan (after: [Pons, 2014.
Fig. 22])
Благодаря буддизму Махаяны, развивающемуся под патронажем кушан, был создан иконографический образ бодхи-саттвы - как просветленного существа, предпочитающего оставаться активным в мире, чтобы помогать другим на их пути к просветлению [Stronge, Smith, Harle, 1988. P. 13]. Зачатки махаянской концепции бодхисаттвы можно найти в историях Хинаяны Джатаки, моралистических рассказах о предыдущих жизнях Будды как бодхисаттвы и бескорыстных поступках, которые он совершал по отношению ко всем живым существам [Basham, 1981. P. 33].
Бодхисаттвы предстают в облике знатных кушан, со всеми особенностями моды того времени (рис. 7) [Дешпанде, 2008. С. 22]. В первую очередь, это многочисленные украшения - массивные серьги, браслеты, ожерелья, сандалии, на которых изображаются птицы или животные. Как отмечал М.И. Ростовцев, на их диадемах и браслетах иногда можно увидеть длинноногих животных из
бестиария скифского «звериного стиля» rRosto^rfseff' 1929 P VVTTT P1 5] Голо Рис. 10. Сидящий Будда с двумя слугами. II в. н.э. Красный песчаник. [KOSTOVl^n, 1929. р. XVTTT. Pl. 5]. Голо- Матхура. Художественный музей Кимбелла (по: https://kimbellart.org/ ву бодхисатвы часто украшает тюрбан с collection/ap-198606)
бантами и драгоценными камнями. К еще Fig. 10. Seated Buddha with two attendants. 2nd century. Red sandstone. одному кушанскому признаку относятся Mathura. Kimbell Art Museum (after: https://kimbellart.org/collection/ap-
усы, которые начали изображать юэчжи и 198606) саки еще в предкушанских терракотовых скульптурах в Бактрии и Согде, а также в Халчая-не. Гармоничное слияние заимствованных черт и местных особенностей характеризует совершенно новый тип скульптуры, духовный строй которого, воплощенный посредством пластики и ваяния в облике Будды и бодхисаттв, выражает идейную концепцию буддизма Махаяны.
Кроме буддийской скульптуры стоит отметить светские сцены. Например, найдено множество фрагментов статуэток мужских голов с типично скифскими коническими головными уборами, которые неоднократно отождествлялись с централь-ноазиатскими народами в иконографии искусства Индии [Яценко, 2006. С. 274]. Кроме характерных головных уборов, в скульптурных изображениях индо-скифов и кушан появляются характерные штаны-шаровары, халаты, борода или усы, сопровождаемыми слабовыраженными монголоидными чертами. Отметим один из самых показательных барельефов из Бунера, на котором изображены музыканты в скифских одеждах (рис. 8). С.А. Яценко считает, что на барельефе изображены индо-ски-фы, хотя Б. Голдман полагает, что изображенные - парфяне [Яценко, 2006. С. 195; Goldman, 1978. P. 200-201]. Изображение индо-скифских правителей отмечено на каменном диске, центральной фигурой которого предположительно является Мауэс (рис. 9) [Tanabe, 1985. P. 32]. Монументальная статуя Панчики из Такала первоначально была определена как «портрет индо-скифского царя»
[Пугаченкова, 1982. Рис. 59]. Как отмечает С. Рай, орнамент на ожерелье Панчики имеет корни в искусстве кочевников [Ray, 2005. P. 199]. Портрет изображает мужчину со скуластым лицом, вислыми усами, скошенной линией лба, суровым взором под нахмуренными бровями, напоминая этими чертами портреты кушанских царей из Халчаяна [Ray, 2005. P. 62]. Не исключено, что, при создании скульптуры воинственного Панчики, мастера сознательно обращались к портретным образам индо-скифских и кушанских правителей. И все же это не царь, а полубог. У ног его - малые фигуры, среди которых особенно интересен знатный почитатель в характерной кочевой одежде, свойственной кушанам - перепоясанном кафтане, длинных шароварах и с дарственным букетом бутонов лотоса, что является типично буддийским даром.
Матхура
Художественная традиция Матхуры процветала параллельно с Гандхарской на рубеже эр, но сохраняла больше индийских элементов. Также отличался материал - матхурские скульпторы работали с красноватым песчаником, который добывали в карьерах Сикри, в меньшей степени с терракотой, глиной и гипсом [Lohuizen-de Leeuw, 1972. P. 32].
Скульптуры Будды в Матхуре иконографически отличаются от гандхарских, т.к. одним из источников вдохновения матхурских мастеров были изображения Якш (мужских духов плодоро-
Рис. 11. Статуя Канишки I. Красный песчаник. II в. н.э. Святилище Мат в Матхуре (по: https://preview.redd.Me6g0njyrbx41.jpg?width=6 40&crop=smart&auto=webp&s=d29f41f6f33f57c172a732f6578a08b66e 8b5685)
Fig. 11. Headless portrait statue of the emperor Kaniska 1. Red sandstone. 2nd century AD. Mat village. Mathura (after: https://preview.redd. Me6g0njyrbx41jpg?width=640&crop=smart&auto=webp&s=d29f41f6f 33f57c172a732f6578a08b66e8b5685)
дия) [Lohuizen-de Leeuw, 1972. P. 39]. Они изображены улыбающимися, с широкими плечами, большой грудью и округлой головой, иными словами - с чувственным моделированием тела. Этот сидящий Будда соответствует данному раннему типу (рис. 10). В своем олицетворении как Шакьямуни, учителя, Будда изображается традиционным йогом, сидящим на троне и одетым как монах. Тонкий, диафанический халат одет через левое плечо, оставляя правое плечо обнаженным.
Матхурские мастера создали серию скульптурных портретов кушанских царей, хотя головы каждого из них были уничтожены после распада Кушанской империи. Скульптуры демонстрируют монументальность, жесткость и фронтальность, как и в скульптурах Халчаяна. В своих портретах кушанские правители сохранили традицию своих центральноазиатских кочевых предков: длинные распахнутые кафтаны, войлочные сапоги, конические головные уборы. Особенно впечатляет безго-
ловая скульптура Канишки. Он одет в кочевую одежду (сапоги, штаны и длинный халат), держит в руках булаву и огромный меч (рис. 11). Помимо буддийской скульптуры и кушанских династических портретов, матхурские художники также изображали образы чувственных женщин, музыкантов, танцоров и влюбленных пар, часто в эротических позах, что свойственно именно индийскому искусству [Ray, 2005. P. 207]. Джамму и Кашмир
Кроме Матхуры и Гандхары, развитие искусства скифского и кушанского периодов на территории северной части Индостана прослеживается повсеместно. Так, при раскопках в Сематане, Ушкуре, Канишпуре в Джамму и Кашмире были обнаружены различные предметы, демонстрирующие проникновение этих стилей [Шах, 2014. С. 83]. В основном, встречаются маленькие терракотовые фигурки, которые относятся к II-IV вв. [Ray, 2005. P. 211]. Раскопки в Харване в Шринагаре выявили большое количество датирующихся II в. н.э. терракотовых фигурок, найденных по периферии остатков ступы. Все эти изображения выполнены в стиле, который близок к матхурскому и гандхарско-му одновременно (рис. 12) [Шах, 2014. С. 84; Kak, 1985. P. 11; Mani, 2004. P. 96]. Таким образом, скульптурное искусство Кашмира относится к позднему кушанскому периоду. Важно отметить, что в кушанскую эпоху в распоряжении кашмирских мастеров не было подходящего сырья, такого как сланец в Гандхаре или красный песчаник в Матхуре. Вследствие этого, встречаются только терракотовые скульптуры малых форм [Шах, 2014. С. 83].
Выводы
Нами рассмотрено, как произошло развитие скульптурных форм из ранних, сделанных в грубой технике, фигурок всадников II в. до н.э. до антропоморфного изображения Будды. Кочевники играли очень важную роль в качестве посредников и организаторов в различного рода культурных обменах между самими оседлыми обществами. Их вклад крайне значителен в трансконтинентальную циркуляцию и трансмиссию культурных и технологических инноваций и артефактов. В этом отношении полиэтническая и поликультурная Кушанская империя, основанная кочевниками, определенно играла положительную роль. Вместе эти факторы привели к объединению множества различных стилистических традиций, заимствованных от греков, римлян, персов, кочевых жителей Центральной Азии, Китая и Индии. К тому же, бывшие кочевники быстро обучались и перенимали основные тенденции, что привело к материальному и культурному процветанию империи и, в частности, развитию городской культуры.
5 cm
Рис. 12. Голова бодхисаттвы из Ушкура. Шв.н.э.
Терракота. Кашмир (по: [Шах, 2014. Рис. 3])
Fig. 12. Terracotta head from the Bodhisattva image. Ushkur.
3rd century AD. Kashmir (after: [Shakh, 2014. Fig. 3])
Значительное влияние буддизма способствовало развитию скульптуры во всей Кушанской империи. Основные образы и сюжеты были созданы в Гандхаре и распространились на северные территории империи. Здесь они были ассимилированы с более ранними местными традициями. При изображении Будды [Ртвеладзе, 2019. С. 127] бак-трийские скульпторы следовали установленным канонам I—II вв., но второстепенные фигуры в Буддийском пантеоне — деваты, джинны или гандхар-вы — изображались в более ранних греко-бактрий-ских традициях. Их можно увидеть на таких фигурах, как головы деватов из буддийского святилища в Дальверзин-тепе, чьи черты лица и мимолетные улыбки напоминают школу Праксителя [Пугачен-кова, 1979. С. 167. Рис. 204, 205]. Кушанский царь в остроконечном головном уборе, знатные дамы с дорогими повязками для волос из того же святилища Дальверзин-тепе примечательны тем, что отражают свои индивидуальные особенности [Пуга-ченкова, 1979. Рис. 124]. Однако, в отличие от Хал-чаяна, скульптуры из Дальверзин-тепе предполагают безэмоциональное оформление черт лица без каких-либо признаков возраста [Pugachenkova et al., 1994. P. 334]. Они соответствуют не только распространенным по всей Кушанской империи буддийским стандартам — отсутствию чувственности, но и новым тенденциям в скульптуре, в которых акцент смещается с индивидуального на формальный.
И здесь мы видим, что культурные влияния происходили не только в одном направлении — из Центральной Азии на Северную Индию, но и наоборот, благодаря распространению буддизма и развитию торговли. Буддийские монастыри Фа-яз-тепе и Кара-тепе (первый наземный, второй — полупещерный) исследованы в старом Термезе,
также известны комплексы буддийских строений в Айртаме, буддийское святилище на Дальверзин-тепе. Мастера использовали местное сырье: гипс, мраморовидные известняки, глину и воспроизводили общие для Кушанской империи мотивы, среди которых буддийские занимали основное место. Всюду обнаружена скульптура, генезис которой явно лежит в лоне гандхарской школы.
На этом основании отметим, что в сакский и раннекушанский период (I в. до н.э. - I в. н.э.) распространяется изобразительная традиция в скульптуре, сложившаяся в Центральной Азии и северо-западном Индостане. Ее характерными чертами является этническое разнообразие и передача индивидуальных черт изображаемого, вплоть до эмоций.
Следующий этап в развитии скульптуры относится к кушанскому периоду (II-IV вв. н.э.), основным звеном которого был расцвет искусства Ган-дхары и Матхуры. Его космополитический характер - вероятный продукт культурного взаимодействия из-за вторжений, иммиграции, эмиграции, дипломатических и торговых связей, столь интенсивных в период расцвета Кушанской империи. До появления Кушанской империи на территории северного Индостана, Будда никогда не был представлен в антропоморфной форме, а только через символы. Во время правления Канишки, художники Гандхары и Матхуры создали антропоморфное изображение Будды, которое было синтезом ряда культурных влияний. Это новое антропоморфное изображение помогло становлению буддизма как религии и распространилось по торговым маршрутам на юг до Шри-Ланки и на восток до Кореи и Японии. Этому распространению буддизма, возможно, способствовала прямая поддержка Ка-нишки и его преемников, которые, таким образом, оставили одно из самых значительных наследий Кушанской империи для мировой истории.
Общими для всего индо-скифского, юэчжий-ского и кушанского периодов на западе Центральной Азии и на севере Индостана являются антропоморфные изображения с характерными этническими признаками: лица, сочетающие европеоидные и монголоидные черты, бороды или усы, а также глаза миндалевидной формы. Изображаемую одежду можно охарактеризовать как характерную иранскую «скифскую» [Яценко, 2006. С. 258]: конические головные уборы, штаны-шаровары, сапоги, халаты с поясом, доходящие до колен - т.е. комплекс, типичный для кочевников. Эти образы также повлияли на дальнейшее развитие искусства Южной Азии, особенно в гуптский период [Pugachenkova et al., 1994. P. 251; Liu, 2001. P. 287]. Традиция создания священной и светской скульптуры, возникшая и развившаяся вместе с Кушан-ской империей, благодаря широким международным связям последней, оказала колоссальное влияние на изобразительное искусство всех регионов, вовлечённых в культурную орбиту буддизма - следовательно, практически всей Азии.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Дешпанде О.П. Индийская скульптура в Эрмитаже. Древность и средневековье СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2008. 87 с.
Кругликова И.Т. Дильберджин. Раскопки 1970-1972 гг. Ч. 1. М.: Наука, 1974. 112 с.
Мешкерис В.А. Индийские традиции в художественной культуре Средней Азии. СПб.: Нестор-История, 2004. 164 с.
ОмельченкоА.В. О терракотовой пластике античного Согда // Археологические вести. 2021. Вып. 32. С. 255-273.
ПугаченковаГ.А. Искусство Бактрии эпохи кушан. М.: Искусство, 1979. 248 с.
ПугаченковаГ.А. Искусство Гандхары. М.: Искусство, 1982. 196 с.
РтвеладзеЭ.В. Кушанское царство. Династии, государство, народ, язык, письменность, религии. Ташкент: Историческая библиотека, 2019. 133 с.
Ставиский Б.Я. Средняя Азия и древняя Индия (историко-культурные взаимовлияния и связи) // Доклады отделений и комиссий Географического общества СССР. Этнография. Вып. 5. Л., 1968. С. 55-67.
Ставиский Б.Я. Кушанская Бактрия: проблемы истории и культуры. М.: Наука, 1977. 296 с.
СулеймановР.К. Древний Нахшаб. Проблемы цивилизации Узбекистана VII в. до н.э. - VII в. н.э. Самарканд; Ташкент: Фан, 2000. 343 с.
ШахМ.А. Новое осмысление хронологии раннего скульптурного искусства индийского Кашмира // Археология, этнография и антропология Евразии. 2014. № 3 (59). С. 80-86.
Яценко С.А. Костюм древней Евразии (ираноязычные народы). М.: Восточная литература, 2006. 661 с.
AbdullaevK. Nomad migration in Central Asia // After Alexander: Central Asia before Islam / J. Cribb and G. Herrmann (eds.), Oxford: Oxford University Press, 2007. P. 73-98.
AlberyH. Buddhism and Society in the Indic North and Northwest: 2nd Century BCE - 3rd Century CE. Front Cover Ludwig-Maximilians-Universitat, 2020. 673 p.
AsthanaS., SwarajP., GuptaS.P. The Kushana Art from Mathura // Kushana Sculptures from Sanghol. New Delhi, 1985. P. 33-48.
BashamA.L. The Evolution of the Concept of the Bodhisattva // The Bodhisattva Doctrine in Buddhism / L.S. Kawamura (ed.). Wildfred Laurier University Press, Waterloo, 1981. P. 19-59.
Benjamin C. The Yuezhi: Origin, Migration and the Conquest of Northern Bactria. Louvain: Brepols, 2006. 245 p.
DaniA.H. Chakdara Fort and Gandhara Art: Introduction // Ancient Pakistan. 1968. Vol. 4. P. 1-32.
Goldman B. Parthians at Gandhara // East and West. 1978. Vol. 28. no. 1/4. P. 189-202.
KakR.C. Handbook of the Archaeological and Numismatic Sections of the ShriPratap Singh Museum Srinagar. Patna: Eastern Book House, 1985. 165 p.
KiddF. The Chronology and Style of a Group of Sogdian Statuettes // Walls and Frontiers in Inner Asian History. Silk Roads Studies, Turnhout, 2002. Vol. 1. P. 197-214.
Konow S. Kharoshthi Inscriptions with the Exception of Those of Asoka. Corpus Inscriptionum In-dicarum, Vol. 2. Part 1. Calcutta: Government of India, 1929. 351 p.
Linrothe R. Inquiries into the Origin of the Buddha Image // East and West. 1993. Vol. 43. P. 241-256.
LiuX. Migration and Settlement of the Yuezhi-Kushan: Interaction and Interdependence of Nomadic and Sedentary Societies // Journal of World History, University of Hawaii Press. 2001. Vol. 12. no. 2. P. 261-292.
Lohuizen-de Leeuw J.E. Gandhara and Mathura: Their Cultural Relationship // Aspects of Indian Art. E.J. Brill, Leiden, 1972. P. 27-43.
Mani B.R. Excavation at Ambaran and Akhnurt-erracottas // Buddhism and Gandhara Art / R.C. Shar-ma, P. Ghosal (eds.). Shimla: Indian Inst. of Advanced Study, 2004. P. 83-102.
Marshall J. The Buddhist art of Gandhara: the story of the early school, its birth, growth and decline. Cambridge: University Press for the Department of Archaeology in Pakistan, 1960. 118 p.
Nikonorov V.P. The Armies of Bactria, 700 BC -450AD. Vol. 1-2. Stockport, 1997. 144 p.
OlbrychtM.J. Arsacid Iran and the Nomads of Central Asia // Ways of Cultural Transfer. Complexity of Interaction along the Eurasian Steppe Zone in the First Millennium CE. Bonn Contributions to Asian Archaeology. 2015. Vol. 7. P. 333-390.
Pons J. The Figure with a Bow in Gandharan Great Departure Scenes. Some New Readings // Entangled Religions. 2014. Vol. 1. P. 15-94.
Pugachenkova G.A. The Terra-Cotta Horses of Bactria-Tokharistan: Semantics and Image // Bulletin of the Asia Institute. New Series. 1989. Vol. 3. P. 15-19.
PugachenkovaG.A., DarS.R., SharmaR.C., Joy-endaM.A., Siddiqi H. Kushan art // History of Civilizations of Central Asia. 1994. Vol. 2. P. 331-395.
Ray S. Scythian elements in early Indian art. University of Calcutta, 2005. 266 p.
Rezakhani K. East Iran in Late Antiquity // Reorienting the Sasanians: East Iran in Late Antiquity. Edinburgh University Press, 2017. P. 1-256.
RhiJ.H. From Bodhisattva to Buddha: The Beginning of Iconic Representation in Buddhist Art // ArtibusAsiae. 1994. Vol. 54. no. 3/4. P. 207-225.
RostovtzeffM.I. The Animal Style in South Russia and China. Princeton, Leipzig, London, 1929. 112 p.
StrongeS., SmithN., HarleJ.C. A Golden Treasury: Jewellery from the India subcontinent. Victoria and Albert Museum, London, 1988. 144 p.
The Geography of Gandharan Art. Proceedings of the Second International Workshop of the Gandhara Connections Project, University of Oxford / Wan-naporn Rienjang and Peter Stewart (eds.), 2019. 186 p.
Zadneprovsky Y.A. Migration Paths of the Yueh-chih based on Archaeological Evidence // Circle of In-
ner Asian Art Newsletter. 1999. no. 8. P. 3-16.
REFERENCES
Deshpande, O.P. 2008, "Indian sculpture from the Hermitage. Antiquity and the Middle Ages". Izdatel'stvo Gosudarstvennogo Ermitazha, St. Petersburg, 87 p. (In Russ.)
Kruglikova, I.T. 1974, "Dilberjin Tepe. Excavations 1970-1972". Part 1. Nauka, Moscow, 112 p. (In Russ.)
Meshkeris, V.A. 2004, "Indian traditions in the artistic culture of Central Asia". Nestor-Istoriya, St. Petersburg, 164 p. (In Russ.)
Omel'chenko,A.V. 2021, "On the terracotta plastics of antique Sogdiana", Archeological News, Iss. 32, pp. 255-273 (In Russ.) DOI: https://doi. org/10.31600/1817-6976-2021-32-255-273
Pugachenkova, G.A. 1979, "The Art of Bac-tria during the Kushan period". Iskusstvo, Moscow, 248 p. (In Russ.)
Pugachenkova, G.A. 1982, "The Art of Gandha-ra". Iskusstvo, Moscow, 196 p. (In Russ.)
Rtveladze, E.V. 2019, "Kushan kingdom. Dynasties, states, people, language, writing, religions". Is-toricheskaya biblioteka, Tashkent, 133 p. (In Russ.)
Stavisky, B.Ya. 1968, "Central Asia and Ancient India (historical and cultural interactions and connections)", Doklady otdelenij i komissij Geografichesk-ogo obshchestva SSSR. Etnografiya ("Reports of departments and commissions of the Geographical Society of the USSR. Ethnography."). Iss. 5, Leningrad, pp. 55-67 (In Russ.)
Stavisky, B.Ya. 1977, "Kushan Bactria: problems of history and culture". Nauka, Moscow, 296 p. (In Russ.)
Suleymanov, R.K. 2000, "Ancient Nakhshab. Problems of civilization of Uzbekistan 7th century BC - 7th century AD". Fan, Samarkand; Tashkent, 343 p. (In Russ.)
Shah, M.A. 2014, "Revisiting the chronology of the early sculptural art of Kashmir, India". Archaeology, Ethnology & Anthropology of Eurasia. no. 59(3), pp. 80-86. (In Russ.)
Yatsenko, S.A. 2006, "Costumes of Ancient Eurasia (the Iranian-Speaking Peoples)". Vostochnaya literatura, Moscow, 661 p. (In Russ.)
Abdullaev K. 2007, "Nomad migration in Central Asia", After Alexander: Central Asia before Islam. Oxford University Press, Oxford, pp. 73-98.
Albery, H. 2020, "Buddhism and Society in the Indic North and Northwest: 2nd Century BCE - 3rd Century CE". Front Cover Ludwig-Maximilians-Uni-versitât, 673 p.
Asthana, S., Swaraj, P., Gupta, S.P. 1985, "The Kushâna Art from Mathura", Kushana Sculptures from Sanghol". New Delhi, pp. 33-48.
Basham,A.L. 1981, "The Evolution of the Concept of the Bodhisattva", The Bodhisattva Doctrine in Buddhism. Wilfred Laurier University Press, Waterloo, pp.19-59.
Benjamin, C. 2006, "The Yuezhi: Origin, Migration and the Conquest of Northern Bactria". Brepols, Louvain, 245 p.
Dani, A.H. 1968, "Chakdara Fort and Gandhara Art: Introduction", Ancient Pakistan. Vol. 4, pp. 1-32.
Goldman, B. 1978, "Parthians at Gandhara", East and West. Vol. 28, no. 1/4, pp. 189-202.
Kak, R.C. 1985, Handbook of the Archaeological and Numismatic Sections of the ShriPratap Singh Museum Srinagar. Eastern Book House, Patna, 165 p.
Kidd, F. 2002, "The Chronology and Style of a Group of Sogdian Statuettes", Walls and Frontiers in Inner Asian History. Silk Roads Studies, Turnhout, vol. 1, pp. 197-214.
Konow, S. 1929, "Kharoshthi Inscriptions with the Exception of Those of Asoka". Corpus Inscriptio-num Indicarum, Vol. 2. Part 1. Calcutta: Government of India, 351 p.
Linrothe, R. 1993, "Inquiries into the Origin of the Buddha Image", East and West. Vol. 43, pp. 241-256.
Liu, X. 2001, "Migration and Settlement of the Yuezhi-Kushan: Interaction and Interdependence of Nomadic and Sedentary Societies". Journal of World History, University of Hawaii Press. Vol. 12, no. 2, pp. 261-292.
Lohuizen-de Leeuw, J.E. 1972, "Gandhara and Mathura: Their Cultural Relationship", Aspects of Indian Art. E.J. Brill, Leiden, pp. 27-43.
Mani, B.R. 2004, "Excavation at Ambaran and Akhnurterracottas". Buddhism and Gandhara Art. Indian Inst, of Advanced Study, Shimla, pp. 83-102.
Marshall, J. 1960, "The Buddhist art of Gandhara: the story of the early school, its birth, growth and decline■". University Press for the Department of Archaeology in Pakistan, Cambridge, 118 p.
Nikonorov, V.P. 1997, "The Armies of Bactria, 700 BC - 450 AD". Vol. 1-2. Stockport, 144 p.
Olbrycht, M.J. 2015, "Arsacid Iran and the Nomads of Central Asia", Ways of Cultural Transfer. Complexity of Interaction along the Eurasian Steppe Zone in the First Millennium CE. Bonn Contributions to Asian Archaeology. Vol. 7, pp. 333-390.
Pons, J. 2014, "The Figure with a Bow in Gandharan Great Departure Scenes. Some New Readings", Entangled Religions. Vol. 1, pp. 15-94.
Pugachenkova, G.A. 1989, "The Terra-Cotta Horses of Bactria-Tokharistan: Semantics and Image", Bulletin of the Asia Institute. New Series, Vol. 3, pp.15-19.
Pugachenkova, G.A., Dar, S.R. & Sharma, R.C., Joyenda, M.A., Siddiqi, H. 1994, "Kushan art", History of Civilizations of Central Asia. Vol. 2, pp. 331-395.
Ray, S. 2005, "Scythian elements in early Indian art". University of Calcutta, 266 p.
Rezakhani, K. 2017, "East Iran in Late Antiquity", Reorienting the Sasanians: East Iran in Late Antiquity. Edinburgh University Press, pp. 1-256.
Rhi, J.H. 1994, "From Bodhisattva to Buddha:
The Beginning of Iconic Representation in Buddhist
Art", ArtibusAsiae. Vol. 54, no. 3/4, pp. 207-225.
Rostovtzeff, M.I. 1929, "The Animal Style in South Russia and China". Princeton, Leipzig, London, 112 p.
Stronge, S., Smith, N., Harle, J.C. 1988, "A Golden Treasury: Jewellery from the India subcontinent". Victoria and Albert Museum, London, 144 p.
"The Geography of Gandharan Art. Proceedings of the Second International Workshop of the Gandhara Connections Project", University of Oxford, 2019. 186p.
Zadneprovsky, Y.A. 1999, "Migration Paths of the Yueh-chih based on Archaeological Evidence", Circle of Inner Asian Art Newsletter, no. 8, pp. 3-16.
Сведения об авторе
Валерия Леонтьевна Денисенко, аспирант, Новосибирский государственный педагогический университет, Российская Федерация, г. Новосибирск. E-mail: valerialeontyevna@yandex.ru, ORCID: 0000-0002-2642-1415
Information About the Author Valeriya L. Denisenko, postgraduate student, Novosibirsk State Pedagogical University, Russian Federation, Novosibirsk. E-mail: valerialeontyevna@yandex.ru, ORCID: 0000-0002-2642-1415
