CC BY
75
Тихонов Р. В.
(Елец)
УДК 904
КУЛЬТУРНЫЕ СВЯЗИ БАКТРИИ В КУШАНО-САСАНИДСКИЙ ПЕРИОД (ПО МАТЕРИАЛАМ ГОРОДИЩА ДАБИЛЬКУРГАН)
В данной статье анализируются культурные связи Бактрии в кушано-сасанидский период ее истории. На рубеже II-III вв. страна попадает под власть Сасанидского Ирана, который стремился не только вернуть былое могущество, но и совершал достаточно удачные попытки по возрождению местной культуры. Тем не менее, культурные связи Бактрии с другими регионами в данный период времени продолжали свое поступательное развитие. В ходе археологического изучения городища Дабилькурган в Пашхурдской долине были получены материалы, свидетельствующие о культурных связях региона с Римской империей и Индией. К ним, в частности, относятся столовая тагора с растительным орнаментом, а также налепы на чашах в виде морд львов. Данные типы керамики хорошо известны в керамическом комплексе Бактрии кушано-сасанидского периода. Они находят широкий круг аналогий в гончарстве различных регионов Римской империи. Достаточно интересной выглядит находка терракотовой статуэтки. На ней представлен обнаженный мужской персонаж, стоящий во весь рост с руками, которые спускаются вдоль торса. Внутренняя сторона кисти левой руки повернута наружу. Обращает на себя внимание отсутствие каких-либо украшений и предметов. Иконографический анализ, изображенного на ней персонажа показывает, что перед нами представлен один из представителей джайнизма - традиционного индийского культа. Кроме того, автор приходит к выводу о том, что существенную роль в обмене культурными ценностями играл Великий шелковый путь, а одна из его трасс, видимо, проходила через Пашхурдскую долину. Этому, в частности, способствовало ее выгодное географическое положение.
This article analyzes the cultural relations of Bactria in the Kushan-Sasanian period of its history. At the turn of II-III centuries the country falls under the authority of Sassanian Iran, which sought not only to regain its former power, but also made quite successful attempts to revive the local culture. Nevertheless, the cultural relations of Bactria with other regions in this period of time continued their progressive development. During the archaeological study of the site of Dabilkurgan in the Pashhurd valley, materials testifying to the cultural links of the region with the Roman Empire and India were obtained. These include, in particular, the dining room of Tagore with a floral ornament, as well as nalapy on bowls in the form offaces of lions. These types of ceramics are well known in the ceramic complex of the Bactria of the Kushan-Sasanian period. They find a wide range of analogies in the pottery of various regions of the Roman Empire. An interesting find is a terracotta figurine. It represents a naked male character, standing full length with his arms that go down along the torso. The inner side of the left hand is turned outwards. Attention is drawn to the absence of any decorations and objects. The iconographic analysis of the character depicted on it shows that we are represented by one of the representatives of Jainism, a traditional Indian cult. In addition, the author comes to the conclusion that the Great Silk Road played a significant role in the exchange of cultural values, and one of its routes was apparently passed through the Pashhurd valley. This, in particular, contributed to its advantageous geographical position.
DOI: 10.24888/2410-4205-2019-19-2-99-106
Пашхурдская долина, расположенная в Сурхандарьинской области Узбекистана, в древности и средневековье имела важное стратегическое значение. Через ее территорию проходило множество дорог, а в горных окрестностях существовали места добычи железной руды [24, с. 11-29].
Широкое освоение долины происходило еще в эпоху бронзы. К этому времени относится открытое и частично изученное поселение Тиллябулак [34, б. 31-47; 35, б. 75-96].
При Ахеменидах в центре долины возникло поселение Дабилькурган, которое с течением времени значительно увеличилось в размерах и превратилось в крупнейший центр Пашхурда. Мощность культурных слоев кушано-санидского времени составляет около 1,5 м.
Во время исследований на городище Дабилькурган в 2010-2014 гг. получен археологический материал, свидетельствующий о широких культурных связях жителей Паш-хурдской долины в кушано-сасанидскую эпоху. Это, главным образом, терракотовая статуэтка, налепы на чашах в виде морд львов, а также столовая тагора с растительным орнаментом [30, с. 89-100].
Терракотовая статуэтка изготовлена из серо-желтой глины без видимых примесей. Внутренняя сторона изделия покрыта темно-красным ангобом, который нанесен неплотно и легко отслаивается от поверхности. Статуэтка представляет собой изображение стоящего во весь рост мужского персонажа с руками, спускающимися вдоль торса. Пожалуй, главной особенностью иконографии данного персонажа является то, что внутренняя сторона кисти левой руки повернута наружу.
Наиболее близкие, хотя и неполные аналогии дабилькурганская терракотовая статуэтка находит в материалах городищ Тепаи-Шах и Хатын-рабат [6, с. 91; 13, с. 51].
В Бактрии кушано-сасанидской эпохи одно из ведущих мест в религиозной жизни продолжал занимать буддизм, широко распространившийся в связи с образованием Ку-шанской империи [12, с. 137]. Для буддийской терракотовой пластики характерны изображения Будды, донаторов и одорантов, якша, якшинь, митхуны. Каждый из вышеперечисленных образов наделен определенным набором иконографических характеристик [15, с. 174-184].
Мы склонны полагать, что персонаж, представленный на статуэтке, относится к джайнизму, возникшему в Индии в середине I тыс. до н.э. В пользу данного предположения указывают следующие иконографические признаки: нагота, особое положение кисти левой руки, а, возможно, и правой, отсутствие каких-либо украшений и предметов, включая лотос и сосуд с водой. Находка данной терракоты свидетельствует о проникновении в данный регион традиционных индийских культов.
Особое место в керамическом комплексе поселения занимают чаши с закругленным внутрь венчиком и ручками-налепами в виде морд львов, характерные для гончарства Бактрии Ш-ГУ вв. [8, с. 105; 16, с. 65].
В гончарном ремесле и торевтике Средней Азии изображение льва встречается задолго до кушано-сасанидского времени. Его отличительная особенность заключается в том, что он, как правило, кусает край сосуда [3, с. 167; 4, с. 40-53; 10, 1979, с. 41].
Изображения львов на налепах чаш из Дабилькургана находят аналогии в материалах погребений могильника Джалпак Добе в Киргизии. В ходе изучения одного из погребений была обнаружена стеклянная чаша с ручками, изображающими львов. Кроме того, А. К. Абетеков отметил, что данная чаша и ряд других предметов впервые найдены в курганных могилах на территории Средней Азии [1, с. 308].
Появление ручек-налепов, изображающих львов, следует связать с влиянием римских традиций. Об этом, в частности, свидетельствуют находки подобных изображений на ручках стеклянных чаш, происходящих из восточных провинций Римской империи [8, с. 222].
Одной из характерных черт керамического комплекса Дабилькургана является наличие в нем таких типов, как столовые тагора. Особо следует отметить один археологически целый сосуд. Он изготовлен на гончарном круге, имеет коническую форму тулова с широко расходящимися стенками и утолщенный с внутренней стороны венчик, профилированный желобками с уступами.
Столовая тагора имеет широкий круг аналогий в гончарстве поселений Бактрии кушано-сасанидской эпохи. Подобные сосуды обнаружены в ходе исследований Зартепа [8, с. 193-194], Старого Термеза [11, рис. 3, 22], Чакалактепа [36, р1. 47, 7].
Однако, отличительной особенностью дабилькурганской столовой тагора является наличие растительного орнамента, нанесенного на внутреннюю поверхность сосуда методом лощения. Он представляет собой изображение пятилепестковых и шестилепестковых цветов, соединяющихся между собой попарно продолговатой и-образной линией. В нижней части орнамента расположены наклонные пересекающиеся линии.
В кушано-сасанидскую эпоху в качестве декора применялись прочерченные волнистые линии, нанесенные по сырой или просохшей глине, различные виды лощения, а также штамп [17, с. 92; 26, с. 55-56].
Появление растительного орнамента в позднекушанской Бактрии следует связать с влиянием римских гончарных традиций. Цветочный мотив достаточно хорошо известен в качестве декоративного приема на посуде в различных регионах империи [27, с. 259; 37, р1. 37].
Приведенные выше примеры свидетельствуют об индийском и римском культурном влиянии в искусстве жителей Пашхурдской долины. Индийские традиции в культуре страны начинают проявляться еще в эллинистический период. К ним относятся, в частности, находки древнеиндийских серебряных монет при раскопках Ай-Ханум и храма Окса на Тахти-Сангине, а также надписи на кхарошти из Кампыртепа [23, с. 108-117].
Греческие цари Бактрии, начиная со II в. до н.э. активизировали свою внешнюю политику и, главным образом, юго-восточное направление. Особенно удачной она была в годы правления Менандра (ок. 155-140 гг. до н.э.). Ему удалось подчинить своей власти значительные территории Индостана, включающие Матхуру и области вдоль реки Инд [5, с. 22-23].
В кушанскую эпоху культурные связи с Индией не только не угасли, но и значительно расширились. Это было связано как с функционированием Великого шелкового пути, так и с вхождением ряда областей северо-западной Индии в состав государства кушан [21, с. 140-145; 28, с. 434-435].
Культура страны подверглась влиянию со стороны гандхарского искусства, сочетавшего в себе бактрийские, греческие и индийские элементы. Наиболее значимым памятником, выполненном в подобном стиле является Айртамский фриз. На нем изображены сцены из буддийской мифологии [20, с. 144-145].
К индийскому влиянию в рассматриваемый период следует отнести буддийские элементы в скульптуре, настенной живописи, повсеместное распространение монастырей и ступ, а также определенных типов штампового орнамента [23, с. 202-225; 32, с. 104].
О поддерживании контактов с Индией в Ш-ГУ вв. свидетельствуют, в частности, находки раковин каури, добывавшихся исключительно в Индийском океане, на бактрий-ской территории [8, с. 123-125].
После образования Кушанского царства, ядром которого стала Бактрия, международные связи государства значительно расширились. Кушане вступили в политические, дипломатические и торговые связи с Римской империей, благодаря чему в их государстве прослеживаются римские традиции.
О развитии торговли между Кушанами и Римом свидетельствуют находки римских монет на бактрийской территории. Они были найдены на городище Хайрабадтепа [7, с. 184], Тиллятепа [25, с. 313-314]. Имеются они в составе археологического комплекса и других историко-культурных областей Средней Азии [9, с. 145-146].
Среди римского импорта в Бактрии выделяются мраморная мужская голова, обнаруженная на месте распаханного Илонтепа [18, с. 127-128], терракотовая плитка с городища Кампыртепа, изображающая, видимо, римского воина [21, с. 25], а также мраморная голова маскарона из Шахри-Гульгуля [19, с. 183-185].
Из римского Египта поступали сосуды, выполненные в технике «миллефиори», фаянсовые амулеты, предметы изобразительного искусства, папирус [22, с. 104-105; 33, с. 57-102].
Значительно меняется и облик гончарной посуды. Появляются новые типы, не связанные с традицией предыдущего времени и способы их отделки. К римскому влиянию исследователи относят наличие в керамическом ассортименте красноангобированных тарелочек на невысоком поддоне с вертикальным бортиком, сосудов типа ойнохойи, столовых тагора с витыми ручками. Более разнообразным становится также штамп на посуде и лощение. Такой тип лощения, как сетчатое, возможно, следует отнести к традициям античного гончарства [29, с. 252-253].
В III в. к власти в Иране пришла династия Сасанидов, правители которой развернули активную захватническую политику. Конфронтация между Ираном и Римом достигла своего апогея. В военных кампаниях Сасаниды нанесли римской армии ряд сокрушительных поражений. Кроме того, в иранском плену побывал римский император Валериан [31, с. 292].
Во второй половине III в. Бактрия попала под власть Сасанидского Ирана. Тем не менее, несмотря на военные конфликты римско-бактрийкие культурные связи отнюдь не угасли.
Возможно, что на территории Бактрии проживали римские ремесленники, в том числе и гончары. Об этом косвенно свидетельствуют данные античной письменной традиции и эпиграфический материал.
Правители из династии Сасанидов переселяли пленных римлян в различные регионы своей империи. Наскальные рельефы Бишапура и Накш-и Рустама, а также надпись Шапура I на «Ка'бе Зороастра» сообщает о том, что среди пленных римлян, захваченных во время боевых действий, было много ремесленников. Пленных поселили в Парсе, Пар-фии, Хузистане и в других областях государства [31, с. 292]. Так, например, многие здания в основанном Шапуром I городе Бишапуре были выстроены пленными римлянами по принципам античного зодчества [14, с. 183].
О подобном процессе в правление Шапура II сообщает Аммиан Марцеллин в своей «Римской истории». Античный историк указывает на то, что во время осады Сингиры большая часть защитников города была взята в плен и отправлена в отдаленные области Персии [2, с. 203].
Таким образом, несмотря на достаточно сложную геополитическую обстановку в регионе, культура Бактрии продолжала испытывать влияние со стороны индийских и римских традиций. Значительную роль в обмене культурными ценностями играл Великий шелковый путь. Одна из его трасс, видимо, проходила через Пашхурдскую долину, центром которой в кушано-сасанидский период, несомненно, являлось городище Дабилькур-ган.
Список литературы
1. Абетеков А. К. Ранние кочевники Тянь-Шаня и их культурные связи с Римской империей // Центральная Азия в кушанскую эпоху. Т. II. М.: Наука, 1975. С. 308-311.
2. Аммиан Марцеллин. Римская история // Пер. с лат. Ю. А. Кулаковского, А. И. Сонни. М.: АСТ, 2005. 631 с.
3. Вайнберг Б. И. Культовая керамика и памятники искусства // Какалы-гыр 2: культовый центр в Древнем Хорезме ГУ-П вв. до н.э. М.: Восточная литература, 2004. С. 164-187.
4. Воробьева М. Г. Изображение львов на сосудах из Хорезма // Краткие сообщения института этнграфии. 1958. № 30. С. 40-53.
5. Гаибов В. Г., Кошеленко Г. А., Сердитых З. В. Эллинистический Восток // Эллинизм: восток и запад. М.: Наука, 1992. С. 10-58.
6. Ганевская Э. В., Заславская Ф. А. К атрибуции одной из терракот Сурхандарьин-ского краеведческого музея в г. Термезе // Средняя Азия в древности и средневековье. М.: Наука, 1977. С. 87-94.
7. Жуков В. Д. Археологическая разведка на шахристане Хайрабадтепа // История материальной культуры Узбекистана. 1961. Вып. 2. С. 177-190.
8. Завьялов В. А. Кушаншахр при Сасанидах (на примере раскопок Зартепа). СПб.: Факультет филологии и искусств СПбГУ, 2008. 296 с.
9. Зеймаль Е. В. Клад римских денариев из Таджикистана // Нумизматика и эпиграфика. Т. III. М.: Издательство АН СССР, 1962. С. 141-146.
10. Зеймаль Е. В. Амударьинский клад. Каталог выставки. Л.: Искусство, 1979. 96 с.
11. Козловский В. А., Некрасова Е. Г. Стратиграфический шурф на цитадели Древнего Термеза // Бактрийские древности. Л.: Наука, 1976. С. 30-39.
12. Литвинский Б. А., Зеймаль Т. И. Аджина-тепа: архитектура, живопись, скульптура. М.: Наука, 1971. 260 с.
13. Литвинский Б. А., Седов А. В. Тепаи-Шах. Культура и связи кушанской Бактрии. М.: Наука, 1983. 240 с.
14. Луконин В. Г. Искусство Древнего Ирана. М.: Искусство, 1977. 232 с.
15. Мкртычев Т. К. Буддийское искусство Средней Азии (I-IX вв.). М.: Академкнига, 2002. 298 с.
16. Пидаев Ш. Р. Поселения кушанского времени Северной Бактрии. Ташкент: Фан, 1978. 144 с.
17. Пидаев Ш. Р. Стратиграфия городища Старого Термеза в свете новых раскопок // Городская культура Бактрии-Тохаристана и Согда. Античность, раннее средневековье. Ташкент: Фан, 1987. С. 87-97.
18. Пугаченкова Г. А. Новые данные о художественной культуре Бактрии // Из истории античной культуры Узбекистана. Ташкент: Фан, 1973. С. 78-133.
19. Пугаченкова Г. А. Римский маскарон из Северной Бактрии // История и культура античного мира. М.: Наука, 1977. С. 183-185.
20. Пугаченкова Г. А. Искусство Бактрии эпохи Кушан. М.: Искусство, 1979. 248 с.
21. Пугаченкова Г. А. Предметы иноземного импорта на среднеазиатских трассах Великого шелкового пути // Очерки истории и культуры Средней Азии. Ташкент: Фан, 1990. С. 23-38.
22. Ртвеладзе Э. В. Кушанская крепость Кампыр-тепе // Вестник древней истории. 1984. № 2. С. 87-106.
23. Ртвеладзе Э. В. Великий индийский путь: из истории важнейших дорог Евразии. СПб.: Нестор-История, 2012. 296 с.
24. Ртвеладзе Э. В. Историко-географический и археологический обзор Пашхурд-ской долины // Материалы Тохаристанской экспедиции. Вып. 9. Елец: Издательство ЕГУ им. И. А. Бунина, 2013. С. 5-32.
25. Сарианиди В. И., Кошеленко Г. А. Монеты из раскопок некрополя, расположенного на городище Тилля-тепе (Северный Афганистан) // Древняя Индия. Историко-культурные связи. М.: Наука, 1982. С. 307-318.
26. Седов А. В. Кобадиан на пороге раннего средневековья. М.: Наука, 1987. 198 с.
27. Скржинская М. В. Культурные традиции Эллады в античных государствах Северного Причерноморья. Киев: Институт истории Украины НАН Украины, 2010. 233 с.
28. Ставиский Б. Я. Экономика Средней Азии в кушанский период // История таджикского народа. Т. I. Душанбе: СУРУШ, 1998. С. 432-435.
29. Сычева Н. С. Античные элементы в керамике Северной Бактрии-Тохаристана кушанского времени и проблема связей Кушанского царства с греко-римским миром // Античность и античные традиции в культуре и искусстве народов советского Востока. М.: Наука, 1978. С. 250-257.
30. Тихонов Р. В. Археологический комплекс кушано-сасанидского периода по материалам раскопа V // Материалы Тохаристанской экспедиции. Вып. 9. Елец: Издательство ЕГУ им. И. А. Бунина, 2013. С. 83-118.
31. Фрай Р. Н. Наследие Ирана. М.: Восточная литература, 1971. 425 с.
32. Цепова О. Керамика со штамповым орнаментом из Кампыртепа // Материалы Тохаристанской экспедиции. Вып. 2. Ташкент: SAN'AT, 2001. С. 101-112.
33. Шеркова Т. А. Египет и кушанское царство. М.: Наука, 1991. 192 с.
34. Kaniuth K. Tilla Bulak 2007. Vorbericht über die erste Kampagne // Archäologische Mitteilungen aus Iran und Turan. Bd. 39. Berlin: Dietrich-Reimer-Verlaq, 2009. S. 31-47.
35. Kaniuth K., Herles M., Shejko K. Tilla Bulak 2008. Vorbericht zur zweiten Kampagne // Archäologische Mitteilungen aus Iran und Turan. Bd. 41. Berlin: Dietrich-Reimer-Verlaq, 2010. S. 75-96.
36. Mizuno E. S. Chaqalaq Tepe. Fortified Village in North Afghanistan. Excavated in 1964-1967. Kyoto: Kyoto University Scientific Mission, 1970. 215 p.
37. Robinson H. S. Pottery of the Roman Period. The Athenian Agora. Vol. V. New Jersey: American School of Classical Studies at Athens, 1959. 149 p.
References
1. Abetekov, A. K. Rannie kochevniki Tyan'-Shanya i ih kul'turnye svyazi s Rimskoj im-periej [The early nomads of the Tien Shan and their cultural ties with the Roman Empire] // Cen-tral'naya Aziya v kushanskuyu ehpohu. T. II. [Central Asia in the Kushan era. Vol. II.]. Moscow: Nauka Publ., 1975, pp. 308-311. (in Russian)
2. Ammian Marcellin. Rimskaya istoriya [Roman history]// Per. s lat. Yu.A. Kulakovsko-go, A.I. Sonni. Moscow: AST Publ., 2005. 631 p. (in Russian)
3. Vajnberg, B. I. Kul'tovaya keramika i pamyatniki iskusstva [Religious ceramics and art monuments] // Kakaly-gyr 2: kul'tovyj centr v Drevnem Horezme IV-II vv. do n.eh. [Kakaly-gyr 2: religious center in ancient Khorezm of the 4th - 2nd centuries BC.]. Moscow: Vostochnaya literature Publ., 2004, pp. 164-187. (in Russian)
4. Vorob'eva, M. G. Izobrazhenie l'vov na sosudah iz Horezma [The image of lions on vessels from Khorezm] in Kratkie soobshheniya instituta e'tngrafii [Brief reports of the Institute of Ethnography], 1958, no. 30, pp. 40-53. (in Russian)
5. Gaibov, V. G., Koshelenko, G. A., Serdityh, Z. V. Ehllinisticheskij Vostok [Hellenistic East] // Ehllinizm: vostok i zapad [Hellenism: East and West]. Moscow: Nauka Publ., 1992, pp. 10-58. (in Russian)
6. Ganevskaya, Eh. V., Zaslavskaya, F. A. K atribucii odnoj iz terrakot Surhandar'insko-go kraevedcheskogo muzeya v g. Termeze [Attribution of one of the terracotta of the Surkhan-darya local history museum in the city of Termez] // Srednyaya Aziya v drevnosti i srednevekov'e [Central Asia in antiquity and the Middle Ages]. Moscow: Nauka Publ., 1977, pp. 87-94. (in Russian)
7. Zhukov, V. D. Arheologicheskaya razvedka na shahristane Hajrabadtepa [Archaeological exploration at Shahristan Hyrabadtepa] // Istoriya materialnoj kuVturys Uzbekistana [The history of material culture of Uzbekistan], 1961, iss. 2, pp. 177-190. (in Russian)
8. Zav'yalov, V. A. Kushanshahr pri Sasanidah (na primere raskopok Zartepa) [Kushan-shahr at Sasanids (on the example of excavations Zartepa)]. St. Petersburg: Fakul'tet filologii i iskusstv SPbGU Publ., 2008. 296 p. (in Russian)
9. Zejmal', E. V. Klad rimskih denariev iz Tadzhikistana [Treasure of the Roman denarii from Tajikistan] // Numizmatika i ehpigrafika. T. III. [Numismatics and epigraphy. Vol. III]. Moscow: Izdatel'stvo AN SSSR Publ., 1962, pp. 141-146. (in Russian)
10. Zejmal', E. V. Amudar'inskij klad. Katalog vystavki [Amudarya treasure. Exhibition Catalog]. Leningrad: Iskusstvo Publ., 1979. 96 p. (in Russian)
11. Kozlovskij, V. A., Nekrasova, E. G. Stratigraficheskij shurf na citadeli Drevnego Termeza [Stratigraphic hole in the citadel of the Ancient Termez] // Baktrijskie drevnosti [Bac-trian antiquities]. Leningrad: Nauka Publ., 1976, pp. 30-39. (in Russian)
12. Litvinskij, B. A., Zejmal', T. I. Adzhina-tepa: arhitektura, zhivopis', skul'ptura [Ajina-tepa: architecture, painting, sculpture]. Moscow: Nauka Publ., 1971. 260 p. (in Russian)
13. Litvinskij, B. A., Sedov, A. V. Tepai-SHah. Kul'tura i svyazi kushanskoj Baktrii [Te-pai Shah. Culture and communication of Kushan Bactria]. Moscow: Nauka Publ., 1983. 240 p. (in Russian)
14. Lukonin, V. G. Iskusstvo Drevnego Irana [Art of Ancient Iran]. Moscow: Iskusstvo Publ., 1977. 232 p. (in Russian)
15. Mkrtychev, T. K. Buddijskoe iskusstvo Srednej Azii (I-IX vv.) [Buddhist Art of Central Asia (I - IX AD)]. Moscow: Akademkniga Publ., 2002. 298 p. (in Russian)
16. Pidaev, Sh. R. Poseleniya kushanskogo vremeni Severnoj Baktrii [The settlements of the Kushan time of Northern Bactria]. Tashkent: Fan Publ., 1978. 144 p. (in Russian)
17. Pidaev, Sh. R. Stratigrafiya gorodishcha Starogo Termeza v svete novyh raskopok [Stratigraphy of the Old Termez site in the light of new excavations] // Gorodskaya kul'tura Bak-trii-Toharistana i Sogda. Antichnost', rannee srednevekov'e [The urban culture of Bactria-Tokharistan and Sogd. Antiquity, the early Middle Ages]. Tashkent: Fan Publ., 1987, pp. 87-97. (in Russian)
18. Pugachenkova, G. A. Novye dannye o hudozhestvennoj kul'ture Baktrii [New data on the artistic culture of Bactria] in Iz istorii antichnoj kul'tury Uzbekistana [From the history of ancient culture of Uzbekistan]. Tashkent: Fan Publ., 1973, pp. 78-133. (in Russian)
19. Pugachenkova, G. A. Rimskij maskaron iz Severnoj Baktrii [Roman Mascron from Northern Bactria] in Istoriya i kul'tura antichnogo mira [History and culture of the ancient world]. Moscow: Nauka Publ., 1977, pp. 183-185. (in Russian)
20. Pugachenkova, G. A. Iskusstvo Baktrii ehpohi Kushan [Bactrian Art of the Kushan Era]. Moscow: Iskusstvo Publ., 1979. 248 p. (in Russian)
21. Pugachenkova, G. A. Predmety inozemnogo importa na sredneaziatskih trassah Veli-kogo shelkovogo puti [Foreign import items on the Central Asian routes of the Great Silk Road] // Ocherki istorii i kul'tury Srednej Azii [Essays on the history and culture of Central Asia]. Tashkent: Fan Publ., 1990, pp. 23-38. (in Russian)
22. Rtveladze, Eh. V. Kushanskaya krepost' Kampyr-tepe [Kushan fortress Kampyr-tepe] in Vestnik drevnej istorii [Journal of Ancient History], 1984, no. 2, pp. 87-106. (in Russian)
23. Rtveladze, Eh. V. Velikij indijskij put': iz istorii vazhnejshih dorog Evrazii [Great Indian way: from the history of the most important roads of Eurasia]. St. Petersburg: Nestor-Istoriya Publ., 2012. 296 p. (in Russian)
24. Rtveladze, Eh. V. Istoriko-geograficheskij i arheologicheskij obzor Pashkhurdskoj doliny [Historical, geographical and archaeological review of the Pashhurd valley] in Materialy Toharistanskoj ehkspedicii Vyp. 9. [Materials Tokharistanskoy expedition. Iss. 9]. Yelets: Izda-tel'stvo EGU im. I. A. Bunina Publ., 2013, pp. 5-32. (in Russian)
25. Sarianidi, V. I., Koshelenko, G. A. Monety iz raskopok nekropolya, raspolozhennogo na gorodishche Tillya-tepe (Severnyj Afganistan) [Coins from the excavations of the necropolis located on the site of Tilla-tepe (Northern Afghanistan)] in Drevnyaya Indiya. Istoriko-kul'turnye svyazi [India. Historical and cultural ties]. Moscow: Nauka Publ., 1982, pp. 307-318. (in Russian)
26. Sedov, A. V. Kobadian na poroge rannego srednevekov'ya [Kobadian on the threshold of the early middle ages]. Moscow: Nauka Publ., 1987. 198 p. (in Russian)
27. Skrzhinskaya, M. V. Kul'turnye tradicii Ehllady v antichnyh gosudarstvah Severnogo Prichernomor'ya [Cultural traditions of Hellas in the antique states of the Northern Black Sea region]. Kiev: Institut istorii Ukrainy NAN Ukrainy Publ., 2010. 233 p. (in Russian)
28. Staviskij, B. Ya. Ehkonomika Srednej Azii v kushanskijperiod [The economy of Central Asia in the Kushan period] // Istoriya tadzhikskogo naroda. T. I. [The history of the Tajik people. Vol. I]. Dushanbe: SURUSH Publ., 1998, pp. 432-435. (in Russian)
29. Sycheva, N. S. Antichnye ehlementy v keramike Severnoj Baktrii-Toharistana ku-shanskogo vremeni i problema svyazej Kushanskogo carstva s greko-rimskim mirom [Antique elements in the ceramics of Northern Bactria-Tokharistan of the Kushan period and the problem of the connections of the Kushan kingdom with the Greco-Roman world] in Antichnost' i antichnye tradicii v kul'ture i iskusstve narodov sovetskogo Vostoka [Antiquity and ancient traditions in the culture and art of the peoples of the Soviet East.]. Moscow: Nauka Publ., 1978, pp. 250-257. (in Russian)
30. Tihonov, R. V. Arheologicheskij kompleks kushano-sasanidskogo perioda po mate-rialam raskopa V [The archaeological complex of the Kushan-Sasanian period according to materials from excavation V] in Materialy Toharistanskoj ehkspedicii. Vyp. 9. [Materials Tokharis-tanskoy expedition. Iss. 9]. Yelets: Izdatel'stvo EGU im. I. A. Bunina Publ., 2013, pp. 83-118. (in Russian)
31. Fraj, R. N. Nasledie Irana [Iranian heritage]. Moscow: Vostochnaya literatura Publ., 1971. 425 p. (in Russian)
32. Cepova, O. Keramika so shtampovym ornamentom iz Kampyrtepa [Ceramic with stamped pattern from Kampyrtepa] in Materialy Toharistanskoj ehkspedicii. Vyp. 2. [Materialy Toharistanskoj ehkspedicii. Vyp. 2]. Tashkent: SAN AT Publ., 2001, pp. 101-112. (in Russian)
33. Sherkova, T. A. Egipet i kushanskoe carstvo [Egypt and the kingdom of Kushan]. Moscow: Nauka Publ., 1991. 192 p. (in Russian)
34. Kaniuth, K. Tilla Bulak 2007. Vorbericht über die erste Kampagne // Archäologische Mitteilungen aus Iran und Turan. Bd. 39. Berlin: Dietrich-Reimer-Verlaq, 2009. S. 31-47. (in Deutsh)
35. Kaniuth, K., Herles, M., Shejko, K. Tilla Bulak 2008. Vorbericht zur zweiten Kampagne // Archäologische Mitteilungen aus Iran und Turan. Bd. 41. Berlin: Dietrich-Reimer-Verlaq, 2010. S. 75-96. (in Deutsh)
36. Mizuno, E. S. Chaqalaq Tepe. Fortified Village in North Afghanistan. Excavated in 1964-1967. Kyoto: Kyoto University Scientific Mission, 1970. 215 p. (in English)
37. Robinson, H. S. Pottery of the Roman Period. The Athenian Agora. Vol. V. New Jersey: American School of Classical Studies at Athens, 1959. 149 p. (in English)
