Влияние постановлений Европейского Суда по правам человека на процессуальное законодательство Российской Федерации Текст научной статьи по специальности «Право»

юридические науки

Джиоева Луиза Георгиевна ВЛИЯНИЕ ПОСТАНОВЛЕНИЙ ...

УДК 347

DOI: 10.26140/bgz3-2019-0801-0086

ВЛИЯНИЕ ПОСТАНОВЛЕНИЙ ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА НА ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

© 2019

Джиоева Луиза Георгиевна, кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права и процесса Северо-Осетинский государственный университет им. К.Л. Хетагурова (362025, Россия, Владикавказ, улица Ватутина, 46, e-mail: dzhioeva_55@mail.ru)

Аннотация. Статья посвящена исследованию особенностей воздействия постановлений Европейского суда по правам человека на процессуальное законодательство Российской Федерации. В статье на основе анализа практики Европейского Суда по правам человека (ЕСПЧ) делается вывод о необходимости принятия Постановления КС РФ, содержащего механизм проверки актов ЕСПЧ при их исполнении на предмет соответствия национальному законодательству России. Высоко оценивая значимость постановлений и качества их решений, которые выносятся законодателем и далее согласовываются с позициями высших судов, тем не менее полагаем, что не всегда можно считать принятые судебные акты ЕСПЧ как правовой инструментарий с признаками нормативной новизны. Утверждая проект постановление по какому-нибудь конкретному делу, ЕСПЧ чаще всего обращается к ранее принятым им судебным актам. Следует отметить, что Постановления ЕСПЧ, не владея признаками нормативной новизны, представляют собой нормативно-правовые акты и положения, раскрывающие смысловое содержание и интерпретацию отдельных позиций Конвенции. Другими словами, Постановления ЕСПЧ в сущности представляют правоприменительные акты, не регламентирующие новые нормы права. Вместе с тем, толкование Конвенции ЕСПЧ выступает неукоснительным образцом для решения подобных дел всеми государствами, в том числе и Россией. Исходя из правового характера Российской Федерации как государства, в котором законодательные органы составляют структурированную целостную конструкцию взаимосвязанных правовых компонентов, а также в силу соразмерности конституционных позиций, паритетности и непредвзятости, подобные меры должны обеспечивать сохранность общечеловеческих ценностей, нравственных идеалов, правовой стабильности и определенности.

Ключевые слова: Европейский Суд по правам человека, процессуальное законодательство Российской Федерации, Постановления Конвенции Европейского Суда по правам человека, судебные решения международного уровня, законодательные акты, нормативно-правовой инструментарий.

INFLUENCE OF THE RESOLUTIONS OF THE EUROPEAN COURT OF HUMAN RIGHTS ON THE PROCEDURE LEGISLATION OF THE RUSSIAN FEDERATION

© 2019

Dzhioeva Luiza Georgievna, candidate of law sciences, associate professor of the department of civil law and process North Ossetian State University named K.L. Khetagurov (362025, Russia, Vladikavkaz, Vatutina Street, 46, e-mail: dzhioeva_55@mail.ru)

Abstract. The article is devoted to the study of the peculiarities of the impact of judgments of the European Court of Human Rights on the procedural legislation of the Russian Federation. The article based on the analysis of the practice of the European Court of Human Rights (ECHR) concludes that it is necessary to adopt a Resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation containing a mechanism for verifying acts of the ECHr when they are executed for compliance with the national legislation of Russia. Highly appreciating the significance of the decisions and the quality of their decisions, which are passed by the legislator and further coordinated with the positions of the highest courts, we nevertheless believe that the adopted judicial acts of the ECHR can not always be considered as a legal tool with signs of regulatory novelty. When approving a draft ruling on a particular case, the ECtHR most often refers to judicial acts that it has previously passed. It should be noted that the ECHR Ordinances, not knowing the signs of regulatory novelty, are normative legal acts and provisions that reveal the semantic content and interpretation of certain positions of the Convention. In other words, the ECHR Ordinances essentially represent law enforcement acts that do not regulate the new rules of law. At the same time, the interpretation of the Convention of the ECHR acts as a strict model for solving such cases by all states, including Russia. Based on the legal nature of the Russian Federation as a state in which legislative bodies make up a structured holistic structure of interrelated legal components, as well as due to the proportionality of constitutional positions, parity and impartiality, such measures should ensure the preservation of universal values, moral ideals, legal stability and certainty.

Keywords: European Court of Human Rights, procedural legislation of the Russian Federation, Decisions of the Convention of the European Court of Human Rights, judicial decisions of international level, legislative acts, regulatory instruments.

Постановка проблемы в общем виде и ее связь с важными научными и практическими задачами. Процесс обеспечения эффективной реализации прав граждан требует перманентного комплексного учета правовых достижений различных отраслей права. В этом смысле процессуальное право, будучи «формой существования» права материального выполняет важнейшую функцию в развитии стабильных правоотношений. КС РФ в одном из своих постановлений изрек: «Неисполнение судебного решения означает иллюзорность «права на суд». Развивая эту мысль, О.А. Воробьева пишет: «Судебная власть, как одна из ветвей государственной власти, не сводится лишь к рассмотрению конкретных дел. В контексте известной системы сдержек и противовесов судебную власть характеризует не только правосудие (в традиционном, узком смысле слова), но и возможность оказывать влияние на решения и действия законодательной, исполнительной властей и тем самым уравновеши-Балтийский гуманитарный журнал. 2019. Т. 8. № 1(26)

вать их» [1]. Это означает, по нашему мнению, что не только неисполнение судебных решений, но и в целом невыполнение задач гражданского судопроизводства препятствует совершенствованию делового оборота и не соответствует «правовому имиджу» России. «В соответствии с положениями Федерального закона «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» постановления ЕСПЧ, принимаемые в отношении Российской Федерации, являются составной частью правовой системы России. Указанные судебные акты обязательны для всех государственных и муниципальных органов. Более того, эти постановления Суда являются юридическим фактом для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам судебных решений, принятых национальными судебными органами» [2].

Анализ последних исследований и публикаций, в которых рассматривались аспекты этой проблемы и

Dzhioeva Luiza Georgievna juridical

INFLUENCE OF THE RESOLUTIONS ... science

на которых обосновывается автор; выделение неразрешенных раньше частей общей проблемы. Ценные предложения, касающиеся совершенствования кодифицированных и интеграционных актов, а также технологии их структурирования, содержатся в исследованиях Н.А. Абдеевой, В.Н. Барсуковой, А.Т. Боннер, Н.А. Власенко, М.Ю. Двоеглазовой, В.И. Еременко, Д.Т. Караманукян и др. [3; 4; 5; 6; 7; 8; 9]. Зависимость содержания и структуры кодифицированных источников российского права, а также процессуального законодательства РФ от норм международного права, очевидна и многогранна. «Примером этому, по мнению В.Н. Барсуковой, может служить такой структурный элемент Конституции РФ, как ч. 4 ст. 15, содержащая положение о том, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора» [4]. Интерпретационные акты, по справедливому замечанию Т.Е. Ушаковой, зафиксированные Европейским судом по правам человека в официальных нормативно-правовых источниках, применяются на основе принципа универсализации правовых стандартов. Истолковав норму Конвенции при разбирательстве одного конкретного дела, Европейский суд может применить эту интерпретацию при рассмотрении аналогичных разбирательств, но с другим составом субъектов. При этом, как показывает опыт практической деятельности Европейского Суда, первоначальное его решение, вынесенное на основе образца толкования норм Конвенции, выступает всегда прецедентом толкования [10]. Говоря о соответствии российского процессуального законодательства международным нормам, следует обратиться к Д.Т. Караманукян, который ратифицирует тот факт, что в связи с вступлением России в Совет Европы каждый государственный законопроект должен пройти нормативно-правовую экспертизу для подтверждения своего соответствия установленным международным стандартам, в частности стандартам Конвенции [9, с. 9-12].

Формирование целей статьи (постановка задания). Переоценить роль ЕСПЧ, с одной стороны, довольно трудно. Безусловно, не каждая выработанная в ходе рассмотрения ЕСПЧ жалоб модель приемлема и применима и российскому процессуальному законодательству. Одновременно, история знает успешную реализацию Россией предписаний, содержащихся в пилотных актах. Так, Постановление Европейского Суда «Бурдов против Российской Федерации» [10] обусловило появление в 2010 году в ГПК РФ и АПК РФ глав, посвященных рассмотрению дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или на исполнение судебного акта в разумный срок, а также принятие одноименного федерального закона. Содержащиеся в них нормы выступают в качестве средства противодействия судебной волоките. Как не существует «вечного двигателя», пишет Т.Д. Зражевская, так ни одна национальная правовая система не отличается наличием максимально эффективных механизмов защиты прав граждан [11]. В этой связи уместно рассматривать роль ЕСПЧ и его правовых позиций как потенциального гаранта соблюдения субъективных процессуальных прав граждан и юридических лиц.

Изложение основного материала исследования с полным обоснованием полученных научных результатов. В настоящее время, в связи с трансформацией общественно-экономической формации, не осталось ни одной общественно значимой сферы, которая не подверглась бы воздействию международных правовых норм. В связи с этим, правоохранительные органы и прежде всего суды вынуждены бывают применить нормы международного права при рассмотрении дел почти всех категорий. Такая 334

деятельность часто превращается в настоящую международную законодательную политику. В Конституции РФ четко изложено, что общепризнанные законодательные процедуры, а также нормативно-правовые положения международного права и международные договоры РФ составляют конструктивную позицию ее правовой системы [12]. В случае, если международным договором Российской Федерации установлены нормы, не совпадающие с нормами, предусмотренными законодательными актами международного права, то предпочтение необходимо отдать позициям международного договора (ч. 4 ст. 15). Это говорит о том, что при осуществлении правосудия органами государственной власти, или судами, они должны руководствоваться не только государственными нормативно-правовыми актами, но и строго следовать нормам международного права.

Наднациональный судебный орган не единожды рекомендовал различным государствам, в том числе России, минимизировать вероятность появления в процессуальном законодательстве оценочных категорий, а также положений, подразумевающих чрезвычайно объемную судейскую дискрецию. Между тем, как отмечают некоторые юристы-практики (Д.Т. Караманукян, М.Н. Марченко, О.О. Небратенко, В.Н. Плескач, Т.Е. Ушакова и др.), требуют уточнения позиции, порождающие сомнения в последовательности даваемых при толковании Конвенции о защите прав человека и основных свобод рекомендациях [13; 14; 15; 16; 17].

ЕСПЧ подтверждает существование такой формы злоупотребления правом, как злоупотребление правом на подачу жалобы (обращение в Европейский Суд) [18]. По одному из рассмотренных дел заявитель был оштрафован за превышение скорости примерно на 3 евро. Разбирательство проводилось в его отсутствие. Европейский Суд указал в деле (Д.Т. Караманукян), что обращение в Европейский Суд по правам человека с жалобой при оспаривании небольшой денежной компенсации может быть признанным как злоупотребление правом [19]. В подобных случаях Европейский Суд чаще всего отклоняет жалобу на любом этапе разбирательства, полагаясь на пункт 4 статьи 35 Конвенции о защите прав и свобод человека. Европейский суд в аналогичных ситуациях заключает (В.С. Нерсесянц), что объект оспариваемого разбирательства не представляет ни материальной, ни моральной ценности для заявителя [20]. С учетом перечисленных аргументов Европейский суд может вынести постановление: В связи с незначительностью суммы компенсации и значительной загруженностью Европейского Суда большим объемом обращений, касающихся серьезных вопросов прав человека, или проблем государства международного уровня, разумно отстранить жалобу, считая его злоупотреблением правом со стороны заявителя. Подобное суждение вызывает неоднозначную реакцию. Важна не конкретная сумма требований, речь идет о ценности права как такового, права, соблюдение реализации которого является, как подчеркивал сам же ЕСПЧ, важнейшей гарантией обеспечения справедливого судебного разбирательства по каждому делу [21]. Каковы критерии отграничения «важных» дел от «неважных»? Сумма? Какова она: 50, 100, 1000 евро? Необходимо проанализировать правовую конструкцию.

Вспомним определение злоупотребления правом, которое дается в отечественных источниках: «...действие лица, совершаемое с исключительным намерением причинить вред; .противоречащее основным целям и задачам судопроизводства». На первый взгляд упомянутые признаки отсутствуют в приведенном примере. Кому может причинить вред лицо, стремящееся защитить собственные законные интересы!? Кому может быть причинен вред? Государству? Вряд ли! Пусть даже лицо затеяло судебную тяжбу в том случае, когда сумма штрафа, действительно, невелика, но при этом заявление требования явно не является необоснованным, поскольку пра-Baltic Humanitarian Journal. 2019. Т. 8. № 1(26)

юридические науки

Джиоева Луиза Георгиевна ВЛИЯНИЕ ПОСТАНОВЛЕНИЙ ...

во лица объективно было нарушено. А также, возможно, в данном случае не столь важна сумма штрафа, сколько иные правовые последствия - привлечение к ответственности, факт совершения правонарушения. Можно предположить, что лицо хотело причинить вред европейской системе наднациональных органов (аналогичная ситуация на национальном уровне вполне допустима). Но имел ли место умысел лица? Сомневаемся, учитывая полное отсутствие взаимосвязей и какого-либо эффекта от этого.

При этом не исключено, что целью заявителя являлось получение материальной выгоды, будучи осведомленным о средней сумме компенсации вреда, присуждаемых ЕСПЧ [9]. В данном случае вред мог быть причинен косвенно (что в целом допускают формулировки «злоупотребления в иных формах»). Причем вред не ЕСПЧ, а государству. Но вновь упомянем, фактически право лица объективно нарушено. Не исключено, что Европейский Суд мог присудить определенную сумму в целях компенсации, пусть и небольшую. Подобное решение содержало бы своего рода санкцию.

Выводы исследования и перспективы дальнейших изысканий данного направления. На основании вышеизложенного заключаем, при отсутствии единообразия в толковании и применении норм Конвенции выглядит целесообразным принятие Конституционным Судом РФ Постановления от 14.07.2015 № 21-П [5], содержащего обоснование необходимости предусмотреть на уровне федерального законодательства механизм проверки актов ЕСПЧ при их исполнении на предмет соответствия нормам национального права.

Полагаем, допустимо в качестве объектов для анализа принять акты ЕСПЧ, вынесенные при рассмотрении дел не только с участием РФ и ее граждан, но и других стран. Поскольку Страсбургский суд не применяет национальное законодательство, а на основе толкования норм Конвенции вырабатывает собственные правовые позиции, не зависящие от того, какая страна является участником в деле. Кроме того, процессуальное законодательство стран континентальной правовой системы обладает схожими чертами, и сравнительно - правового анализа не избежать.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

1. Воробьева О.А. Конституционный суд российской федерации и конституционные (уставные) суды субъектов российской федерации: правовой анализ //Вектор науки Тольяттинского государственного университета. Серия: Юридические науки. 2015.№ 1 (20). С. 8-11.

2. Постановления Европейского Суда по правам человека в правовой системе Российской Федерации [Электронный ресурс]. URL: https://postanovleniya_evropeyskogo_suda_pravam_cheloveka_rossiys-koy_federatsii

3. Авдеева Н.А. Культура профессиональной деятельности будущего юриста как педагогическая проблема информатизации образования //Азимут научных исследований: педагогика и психология. 2017. Т. 6. № 3 (20). С. 13-16.

4. Барсукова В.Н. Технология структурирования кодифицированных актов российской федерации: дисс. ... канд. юр. наук. Саратов.

2010. 196 с.

5. Боннер А.Т. Судебный прецедент в российской правовой системе //Российский ежегодник гражданского и арбитражного процесса. (2004). СПб., 2005. № 3. С. 151-161.

6. Власенко Н.А. Теория государства и права: учебное пособие (2-е издание, переработанное, дополненное и исправленное). М.: Проспект,

2011. 416 с.

7. Двоеглазова М.Ю. Влияние СМИ на криминализацию общественного сознания и уровень преступности в обществе //Азимут научных исследований: педагогика и психология. 2017. Т. 6. № 2 (19). С. 238-241.

8. Еременко В.И. Завершение кодификации гражданского законодательства Российской Федерации //Государство и право. 2007. № 10. С. 43-49.

9. Караманукян Д.Т. Европейский союз после Лиссабонского договора //Вестн. Ом. юрид. ин-та. 2011. №1. С. 9-12.

10. Постановление ЕСПЧ от 15.01.2009 «Дело «Бурдов (burdov) против Российской Федерации» (n 2) [Электронный ресурс]. URL: https://www.lawmix.ru/vas (дата обращения 16.01.2018)

11. Зражевская Т.Д. Кодификация конституционного законодательства: основные виды и особенности //Кодификация законодательства: теория, практика, техника: материалы Международной научно-практической конференции (Н. Новгород, 25-26 сентября 2008 г.) / под ред. В.М. Баранова. Н. Новгород, 2009. С. 614-621.

12. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014N 2-ФКЗ, от 21.07.2014 N11-ФКЗ) // Справочная правовая система «Консультант плюс».

13. Караманукян Д.Т. Правовая категория «разумный срок судопроизводства» в праве европейского суда по правам человека //В сборнике: Актуальные проблемы гражданского права и процесса. Материалы всероссийской научно-практической конференции. 2017. С. 48-57.

14. Марченко М.Н. Проблемы теории государства и права. М., 2011. С. 692.

15. Небратенко О.О. Особенности обращения граждан в Конституционный Суд Российской Федерации и конституционные (уставные) суды субъектов Российской Федерации//Юристъ-Правоведъ. 2015. № 2.

16. Плескач В.Н. Государственное право: учебное пособие. СПб.: СПбГУСЭ, 2011. 615 с.

17. Ушакова Т.Е. Хартия основных прав Европейского союза: два шага вперед и один назад в процессе европейской интеграции http:// legascom.ru/notes/815-akti-esph (дата обращения 21.01.2019).

18. Постановление КС РФ от 14.07.2015 № 21-П // Сайт Конституционного Суда РФ [Электронный ресурс]. URL: http://www. ksrf.ru/ru/News/Pages/default (дата обращения 25.08.2017).

19. Караманукян Д.Т. Акты Европейского суда по правам человека в российской правовой системе. Учебное пособие. М.: Юридическая компания «ЛЕГАС». 2017. 547 с.

20. Нерсесянц В.С. Общая теория права и государства. М., 2014. С. 491-492.

21. Конвенция о защите прав человека и основных свобод: заключена в Риме 04.11.1950 (ред. от 13.05.2004) //Собрание законодательства РФ. 2001. №2.

Статья поступила в редакцию 24.01.2019 Статья принята к публикации 27.02.2019

Балтийский гуманитарный журнал. 2019. Т. 8. № 1(26)

335