CC BY
107
знанных идей, приоритетов, целей и задач по регулированию всех кадровых процессов и отношений. С учетом гендерной составляющей государственная кадровая политика будет представлять собой стратегию государства по формированию, востребованности, профессиональному развитию и рациональному использованию мужского и женского кадрового потенциала страны.
Сегодня необходимо создавать и реализовывать механизм внедрения ген-дерного подхода в государственную кадровую политику для сбалансированного гендерного состояния кадрового потенциала страны, для улучшения положения женщин в области трудовой деятельности (для корректировки гендер-ной сегрегации, выравнивания средней заработной платы мужчин и женщин, продвижения женщин в руководящее звено управления).
Библиографический список
1. Концепции государственной службы и кадровой политики : разраб. кафедрой государственной службы и кадровой политики РАГС при Президенте Российской Федерации. М. : Изд-во РАГС, 2002. 128 с.
2. О государственной гражданской службе в Российской Федерации : Федеральный закон от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ в ред. от 25 дек. 2008 г. // СЗ РФ. 2004. № 31. Ст. 3215 ; Рос. газ. 2008. 30 дек.
3. Состав работников, замещавших государственные (муниципальные) должности и должности государственной гражданской (муниципальной) службы, по полу, возрасту, стажу работы, образованию. URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/ rosstat_main/rosstat/ru/statistics/publications/catalog/doc_1237818141625 (дата обращения: 19.12.2011).
4. Филаткина М. Госслужащие: мотивы выбора места работы // Человек и труд. 2010. № 8. С. 64—66.
ББК 66.031.1
Н. А. Гербут
ВЛИЯНИЕ ПАРТИЙНЫХ ХАРАКТЕРИСТИК НА ГЕНДЕРНОЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВО В ПАРЛАМЕНТАХ
Сегодня происходит формирование единой глобальной гендерной системы, принципиальные основы которой были заложены еще во Всеобщей декларации прав человека в 1948 г., провозгласившей равноправие мужчин и женщин в обществе.
Во второй половине ХХ в. образовалась новая гендерная парадигма, которая рассматривает социальные отличия полов как результат культурной политики патриархального общества и осуждает гендерную дискриминацию.
Мировое сообщество столкнулось с ситуацией, когда юридически закрепленные равные права для мужчин и женщин не приводят к реальному гендер-ному равноправию, поскольку женщины зачастую не имеют одинаковых с
© Гербут Н. А., 2014
мужчинами стартовых возможностей и благоприятных условий для достижения равных результатов реализации своих прав.
В основу международных стандартов защиты прав женщин положена субстантивная модель равенства мужчин и женщин, которая учитывает социальные и биологические отличия между ними, анализирует последствия реализации формальных законодательно закрепленных равных прав и предлагает дополнительные механизмы обеспечения гендерного равенства [6, с. 11—14].
В большинстве стран политические партии отвечают за подбор кандидатов и за формирование вопросов, которые относятся к политической повестке дня, и потому занимают стратегическую позицию в решении проблем представительства женщин. При этом большое влияние на уровень репрезентации женщин имеет партийная структура, политика, деятельность и партийные ценности [5, с. 7].
М. Каул (Caul) выделяет четыре партийные характеристики, которые имеют влияние на представительство женщин в парламентах [8]:
— организационную структуру;
— идеологию;
— наличие в партиях женщин-активисток;
— правила, которые касаются гендерного представительства.
В статье проводится исследование влияния каждой из этих характеристик на уровень репрезентации женщин в законодательных органах.
1. Организационные структуры партий и их значение для расширения женского представительства
М. Каул утверждает, что на представительство женщин влияют три аспекта партийной организационной структуры: централизация, институализа-ция и номинация кандидатов.
Централизация характеризует распределение полномочий относительно прав принятия решений в рамках партийной иерархии. Изначально следует рассмотреть, какие партии (централизованные или децентрализованные) более способствуют доступу женщин к законодательным органам.
В партиях с высокой степенью централизации (когда все решения принимаются центральным руководством) лидеры имеют возможность создать благоприятные условия для увеличения количества женщин в политике [8, р. 80—81].
Р. Мэтленд (Matland) и Д. Штудлер (Studlar) доказывают, что лидеры централизованных партий часто вынуждены включать в списки кандидатов представителей разных социальных групп (в том числе и женщин), чтобы получить больше голосов избирателей [13, р. 712]. Но если у партийных лидеров отсутствует интерес к проблемам репрезентации женщин, то можно сделать предположение, что централизация политических партий будет препятствием для уменьшения гендерного дисбаланса в избирательных списках.
Децентрализованные партии, которые предусматривают более широкие полномочия местных организаций, имеют в гендерном измерении определенные преимущества. Н. Г. Жидкова показывает это на примере Норвегии, где списки кандидатов составляют региональные партийные комитеты; эти списки впоследствии утверждаются на общем съезде (причем каждая позиция отдель-
но). Таким образом, если в каких-то списках наблюдается недопредставлен-ность женщин, этот вопрос может решиться прямо на съезде [1, с. 208].
В 1994 г. Х. Китшельт (К^^ек) провел эмпирические исследования четырех европейских социал-демократических партий, изучая их способность осуществлять внутрипартийные изменения. Он сделал вывод, что легче изменяются децентрализованные партии, поскольку они открыты новым идеям и инновациям, которые идут снизу [11, р. 298]. Таким образом, можно утверждать, что децентрализованные партии будут эффективно способствовать продвижению женщин на избирательные должности при условии активной деятельности женщин — членов партий на региональном уровне.
Институализация, которая является вторым компонентом партийной организационной структуры, связана со способом рекрутинга членов партий в парламент. При высокой степени институализации процесс выдвижения кандидатов проходит согласно установленным правилам. По мнению М. Кзуднов-ского (Czudnowski), чем сильнее процесс отбора кандидатов институализован, тем легче понять со стороны, каким образом проводится этот отбор, поскольку партийные лидеры имеют меньше возможностей изменять правила в интересах отдельных кандидатов (см.: [8, р. 81]).
Эксперты международных организаций отмечают, что если внутренняя организация партии слабая, а правила подбора сформулированы нечетко, то решения, как правило, принимаются ограниченным количеством лиц, т. е. руководством партии, а это в основном мужчины [5, с. 4]. В слабо институализо-ванных партиях существует тенденция выдвигать кандидатов, которые имеют высокий «личный политический капитал» (значительная поддержка электората, финансовые ресурсы, социальные связи и др.). Женщины относительно недавно начали приобщаться к политической жизни — они еще не имеют в своем распоряжении тех ресурсов, какие есть у мужчин [12, р. 27].
На представительство женщин также влияет уровень, на котором проводится номинация кандидатов в высшие законодательные органы. Поскольку много женщин занимаются политической деятельностью на региональном уровне, то отбор кандидатов именно на этом уровне повышает их шансы пройти в национальные парламенты. В Швеции, например, региональные партийные организации являются «трамплином» для тех женщин, которые хотят попасть в парламент. В тех партиях, где процесс номинации происходит на высшем партийном уровне, с целью справедливого номинирования должны быть созданы условия для карьерного роста их членов, в частности женщин [12, р. 27—28].
2. Влияние партийных идеологий на уровень представительства женщин в парламентах
Исследуя взаимоотношения между партиями и женскими движениями, К. Беквиз (Beckwith) обнаружила, что женщинам было проще достигать своих политических целей, к примеру расширять свое представительство в парламентах, сотрудничая с коммунистическими, социалистическими, социал-демократическими и лейбористскими партиями [7, р. 30].
М. Дюверже и К. Беквиз отмечали, что левые партии в большей мере поддерживают женщин-кандидатов, т. к. их идеологии направлены на утверждение
равенства. Исследования Р. Мэтленда показали, что в 1980-х гг. от левых партий Норвегии в парламент вошло больше женщин, чем от партий правого толка. Ретроспективный анализ показывает, что пребывание левых партий при власти позитивно влияло на повышение уровня представительства женщин в парламенте. У женщин меньше шансов быть номинированными правыми партиями, которым, как отмечает В. Руле (Rule), присущи более традиционные взгляды на роль женщин в обществе (см.: [8, р. 82]).
3. Деятельность активисток в партиях как важный фактор увеличения количества женщин — депутатов в парламентах
Активность женщин в партиях имеет значительное влияние на репрезентацию женщин, что подтверждает опыт многих стран, в том числе и Швеции. Получив в 1921 г. право голоса, активистки сразу же начали убеждать политические партии выдвигать больше кандидатов-женщин. Внутри партий работали женские секции, которые боролись за то, чтобы женщины в партийных списках получали проходные места. Активная деятельность женщин — членов партий и общественных организаций привела к тому, что в 1970 и 1980-х гг. основные партии Швеции ввели внутрипартийные рекомендации относительно обеспечения 40 %-й представленности женщин в списках кандидатов. Такая политика обеспечила значительное увеличение количества женщин-парламентариев: например, в 1988 г. их доля составляла 38 %. Дальнейшие требования активисток заставили партийных лидеров принимать меры, направленные на достижение паритетного представительства [14, р. 39].
Еще одним ярким примером эффективной деятельности женщин-активисток является решение гендерных вопросов в Лейбористской партии Великобритании. В 1980-х гг. в партию начали массово вступать феминистки, которые к тому времени сменили свое негативное отношение к политическим силам. Феминистки поставили перед собой цель поднять уровень активности женщин-лейбористок и создать в партии мощную женскую сеть. Кроме того, они разработали программу женских требований и боролись за включение этой программы в партийные документы. В результате лоббистской деятельности активисток появился такой официальный документ, как «Хартия равенства женщин в партии» (1984 г.), где содержался призыв исполнительного комитета ко всем отделениям партий назначать женщин на руководящие должности и проверить процедуры выдвижения кандидатов на наличие в них дискриминационных по отношению к женщинам составляющих.
С самого начала деятельность феминисток-лейбористок была направлена не столько на введение гендерных квот (как это было сделано в Скандинавских странах), сколько на повышение роли комитета действия женщин-лейбористок в аспекте влияния на внутрипартийные решения. В результате укрепления женщинами своих позиций в партии, а также под давлением женской секции Социалистического интернационала (куда входили женщины из разных партий) лейбористы ввели гендерные квоты [3, с. 244—245].
В Социал-демократической партии Хорватии, которая была создана в результате объединения нескольких левых партий в 1994 г., активистки решили создать женское крыло. Эта инициатива встретила сопротивление со стороны однопартийцев-мужчин. Тем не менее в 1995 г. был создан Социал-демократи-
ческий женский форум, который стал внутрипартийным институтом. За четыре года в стране появилось около 100 отделений Форума, которые открывались в местных отделениях партии. Их деятельность привела к увеличению уровня представительства женщин в парламенте (после выборов 2000 г.) до 34 % [2, с. 44].
До начала 1970-х гг., как утверждает Н. М. Степанова, политические партии Европы оставались «мужскими» организациями. Особенно мало женщин было в партийном руководстве и в избирательных списках, поэтому «женские секции были теми центрами, где женщины могли самоидентифицироваться и формулировать программу своих требований» [3, с. 212].
4. Влияние партийных правил на женское представительство в парламентах
М. Каул отмечает, что правила, которые устанавливаются партиями для увеличения доли женщин в партийных избирательных списках, имеют форму или гендерных квот, или рекомендаций [8, р. 83].
Партии Скандинавских стран одними из первых начали внедрять квоты для расширения представительства женщин. Например, Социалистическая левая партия Норвегии использует квоты с 70-х гг., а лейбористы — с середины 80-х гг. Но необходимо отметить, что квоты вызвали сопротивление, особенно со стороны тех политиков, кто боялся потерять свои позиции вследствие увеличения уровня представительства женщин.
Шведские социал-демократы применили стратегию, которая позволила смягчить сопротивление политиков-мужчин. На выборах 1970 г. местные отделения партии первые десять мест в списках оставляли мужчинам, а дальше каждое второе место занимала женщина. На следующих выборах (1973 г.) только пять первых мест в избирательном списке были отданы кандидатам-мужчинам, а дальше каждую вторую позицию резервировали для женщин. После этого уже было принято решение о формировании списков с равным количеством мужчин и женщин, где представители каждого пола чередуются через одного [4].
В Швеции, как и в большинстве других стран, первыми начали применять гендерные квоты партии левого толка. В 1981 г. квоты для женщин были приняты в партии зеленых, причем была поставлена цель обеспечить 40 %-е представительство мужчин и женщин в партийных органах и комитетах. В 1987 г. эти требования распространились на избирательные списки: партийные списки должны были включать не менее 40 % кандидатов каждого пола. В 1997 г. зеленые ввели 50 %-е квотирование для партийных избирательных списков. Левая партия Швеции начала использовать квоты с 1987 г., причем с 1990 г. по партийным правилам требовалось включать в списки не меньше 40 % кандидатов каждого пола, а с 1993 г. — не меньше 50 %. Социал-демократическая партия, которая является самой крупной партией в Швеции, начала применять 40 %-е квоты с 1987 г., а 50 %-е — с 1990 г. С 1993 г. социал-демократы внедрили систему «молния», которая предполагает размещение кандидатов в списках по принципу чередования «мужчина/женщина».
Шведские партии, которые относятся к правому и центристскому идеологическому спектру, выбрали две разные стратегии повышения уровня представительства женщин. Если Либеральная и Христианско-демократическая партии ставили перед собой конкретные задания относительно увеличения количества
женщин в сфере политики, то Консервативная партия и Партия Центра выбрали путь общих целей.
В 1972 г. Либеральная партия начала применять 40 %-е квоты для обоих полов в пределах партийных органов и комитетов, а в 1974 г. были разработаны рекомендации по формированию избирательных списков. В документе рекомендовалось отдавать женщинам хотя бы одну «надежную» позицию в каждом партийном избирательном списке, которые создавались для разных многомандатных избирательных округов. Если же в списке было только одно «надежное» место, то предлагалось отдавать женщинам или эту позицию, или следующую. В 1988 г. политика поддержки женщин в Либеральной партии была усилена рекомендациями составлять избирательные списки по принципу чередования «мужчина/женщина». Христианско-демократическая партия также сделала конкретные шаги в решении гендерных вопросов. В 1987 г. ею были разработаны рекомендации относительно применения 40 %-х квот для кандидатов обоих полов.
Консервативная партия и Партия Центра Швеции регулярно делали заявления о необходимости расширения представительства женщин в парламенте, но при этом, как отмечает Л. Фрайденваль (Freidenvall), не выдвигали конкретных предложений, каким образом это сделать [10, р. 11—12].
В Западной Германии наиболее активно сотрудничала с женскими организациями партия зеленых, которая первая среди немецких партий применила в 1986 г. 50 %-е гендерные квоты и систему «молния». После долгих дискуссий в 1988 г. гендерные квоты (40 %-е) также приняли социал-демократы. Левые, которые в 2007 г. объединились с Партией демократического социализма, как и зеленые, используют систему «молния», которая предполагает 50 %-е квоты. В Христианско-социальном союзе Германии действуют рекомендации оставлять за женщинами вторую позицию в каждом избирательном списке, также женщины должны занимать самое меньшее четыре позиции в каждом блоке из десяти кандидатов. Кроме того, в 2010 г. были приняты 40 %-е квоты для женщин на позиции в руководящих органах партии.
Внедрение гендерных квот политическими партиями Германии привело к постепенному увеличению уровня репрезентации женщин в Бундестаге (от 7,3 % в 1976 г. до 32,8 % в 2009 г.). Результаты парламентских выборов в 2009 г. показали, что от партии зеленых и левых в Бундестаг вошло 54,4 и 52,6 % женщин соответственно, что показывает высокую эффективность системы «молния» [9, р. 83—86].
Партиям легче вводить гендерные квоты при пропорциональной избирательной системе, поскольку в таком случае в округе выдвигается несколько кандидатов от партии. Мажоритарная система усложняет процесс внедрения квот, что подтверждают и статистические данные: только треть стран с мажоритарной избирательной системой используют квоты, в то время как доля стран с пропорциональной избирательной системой, которые применяют ген-дерное квотирование, составляет около 80 %. При мажоритарной системе партии, как правило, выдвигают одного кандидата в округе, поэтому мужчина и женщина не могут одновременно быть представлены в качестве кандидата. В таком случае квоты могут применяться на стадии определения кандидатов.
Лейбористская партия Великобритании в 1994 г. приняла решение использовать квоты для женщин при отборе кандидатов и создать списки женщин — претенденток на зарезервированные места в мажоритарных округах. Такое решение вызвало жесткое сопротивление со стороны местных партийных организаций, что привело к временному отказу от квот. Только после принятия в 2002 г. нового закона о дискриминации по признаку пола, который разрешал партиям применять позитивные действия, не рискуя создать этим себе правовых проблем, Лейбористская партия возобновила гендерное квотирование.
Другой вид гендерных квот предложила Лейбористская партия Шотландии — «двойниковую систему» (twinning system). Ее суть заключается в том, что все мажоритарные округа разбиваются попарно и для каждой пары выдвигают двух кандидатов — мужчину и женщину. Хотя эта система применялась только один раз (во время парламентских выборов в 1999 г.), она позволила лейбористам ввести в парламент наибольшее количество женщин, которые одержали победу в одномандатных округах.
В странах со смешанной избирательной системой, которая представляет собой комбинацию мажоритарной и пропорциональной систем, партийные квоты, как правило, применяют к пропорциональной составляющей. Именно такой путь квотирования избрала Германия. «Двойниковая система», которая могла бы успешно применяться к мажоритарной части смешанной избирательной системы, не нашла, к сожалению, должной поддержки ни в одной стране [9, р. 9—24].
Проведенный в статье анализ партийных характеристик с точки зрения их влияния на уровень представительства женщин в национальных парламентах показал, что в централизованных и децентрализованных партиях по-разному решаются гендерные вопросы. В централизованных партиях руководство может быстро вводить правила в интересах женщин, но если у них нет заинтересованности в расширении женского представительства, то централизация мешает женщинам-активисткам отстаивать свои права. В децентрализованных партиях активная деятельность женщин, в том числе и на региональном уровне, имеет больше шансов на успех, поскольку децентрализация предполагает участие рядовых членов партий в принятии внутрипартийных решений. Кроме того, на расширение представительства женщин позитивно влияет прозрачность процедур отбора кандидатов и возможность номинирования кандидатов на региональном уровне.
Сравнительное исследование результативности деятельности разных партий Западной Европы, направленной на устранение гендерного дисбаланса в парламентах, показало, что партии левого толка в большей мере способствуют продвижению женщин в органы власти. Левые партии отстаивают принципы равенства в обществе, поэтому их идеология способствует плодотворному сотрудничеству с женскими организациями. В тех партиях, где преобладают традиционные взгляды на роль женщин в обществе, женщины имеют меньше шансов попасть в избирательные списки.
Опыт западных стран демонстрирует значительное позитивное влияние женских внутрипартийных секций на повышение уровня репрезентации женщин в парламентах. Именно женские секции и фракции в большей мере занимаются разработкой и внедрением партийных правил, которые обеспечивают женщинам участие в принятии политических решений.
Наибольшее значение для представительства женщин имеют специальные партийные правила — гендерные квоты, или цели и задания рекомендательного характера. Компаративный анализ показал, что те партии, которые применяют гендерные квоты, рекрутируют в парламенты большее количество женщин. Наиболее результативными правилами — с точки зрения обеспечения паритетного гендерного представительства — являются 50 %-е квоты с системой «молния», которая предусматривает размещение кандидатов в партийных избирательных списках по принципу чередования «мужчина/женщина», что возможно реализовать только при пропорциональной или смешанной избирательной системе.
Библиографический список
1. Жидкова Н. Выдвижение женщин в парламент от политических партий: теоретический аспект // Гендерные отношения в современной России: исследования 1990-х годов : сб. науч. ст. / под ред. Л. Н. Попковой, И. Н. Тартаковской. Самара : Самарский университет, 2003. С. 202—220.
2. Повышение роли и расширение участия женщин в политических процессах : аналитический обзор и рекомендации для стран Центральной и Восточной Европы и СНГ. Братислава : ПРООН, 2010. 75 с.
3. Степанова Н. М. Политика гендерного равенства в Скандинавских странах // Тендерная реконструкция политических систем / под ред. Е. В. Кочкиной, Н. М. Степановой. СПб. : Алетейя, 2004. С. 204—225.
4. Шведова Н. А. Квоты: благо или новые проблемы? URL: http://www.owl.ru/win/books/policy/quota.htm (дата обращения: 01.08.2013).
5. Розширення прав та можливостей жшок з метою посилення полггичних партш : пошбник з передово! практики щодо сприяння участ жшок у полггичному житп. Нью-Йорк : ПРООН, 2011. 50 с.
6. Христова Г. О., Кочемировська О. О. Позитивш дп в механiзмi забезпечення рiв-них прав та можливостей жшок i чоловЫв : мiжнародний досвщ та украшсью пер-спективи. Харюв : Райдер, 2010. 200 с.
7. Beckwith K. Beyond Compare? Women's Movements in Comparative Perspective // Women, Gender, and Politics : a Reader / еd. by M. L. Krook, S. Childs. Oxford : Oxford University Press, 2010. P. 29—35.
8. CaulM. Women's representation in parliament: the role of political parties // Party Politics. 1999. Vol. 3, № 1. P. 79—98.
9. Electoral Gender Quota Systems and Their Implementation in Europe. Brussels : European Parliament, 2011. 162 p.
10. Freidenvall L. Women's Political Representation and Gender Quotas : the Swedish Case. Stockholm : Stockholm University, 2003. 28 p.
11. Kitschelt H. The Transformation of European Social Democracy. Cambridge : Cambridge University Press, 1994. 368 p.
12. Kittilson M. C. Challenging Parties, Changing Parliaments : Women and Elected Office in Contemporary Western Europe. Columbus : Ohoi State University, 2006. 191 p.
13. Matland R. E., Studlar D. T. The contagion of women candidates in single-member district and proportional representation electoral systems: Canada and Norway // J. of Poli-tics.1996. Vol. 58, № 3. P. 707—734.
14. Norris P., KrookM. L. Gender Equality in Elected Office : a Six-Step Action Plan. Warsaw : OSCE ODIHR, 2011. 88 p.
