CC BY
12чительную роль в распространении результатов научной деятельности. Хорошо написанная научная статья, включающая в том числе ссылки на большое количество источников и авторитетов, становится мощным объектом убеждения. Стиль письма хорошего автора-ученого может привести к восприятию его текста другими как более логичного [Латур, 2013, с. 60-62, 89, 104].
П. Фейерабенд, основатель эпистемологического анархизма, при анализе истории астрономических открытий Галилея акцентирует внимание на риторических аспектах. Фейерабенд указывает на трудности, связанные с новейшим в те времена опытом телескопических наблюдений, и утверждает, что в распространении идей Галилея важную роль сыграла его техника убеждения, использование итальянского (а не латинского) языка, обращение к неконсервативным личностям [Фейерабенд, 1986, с. 262, 282]. А.П. Огурцов отмечает: «Обращение Фейерабенда к риторике далеко выходит за рамки историко-научной реконструкции идей Галилея. Он имеет в виду и современную науку, когда говорит о ее близости к мифу» [Огурцов, 2005, с. 121].
Таким образом, подводя итог, следует признать, что риторика способна играть значительную роль в распространении научного знания как среди научных сообществ, так и во взаимодействии наука/общество. Это утверждение следует отнести и к прошлому, и к современности. Также следует отметить, что тезис о важной роли риторики актуализирует проблему соотношения рациональной и нерациональной составляющих в описании науки. Риторика - это апелляция не к фактам и логике, а к авторитету; к пользе (угрозе) для науки, общества, цивилизации; обращение к далекому прошлому (будущему), использование метафор и смелых аналогий, эпатажных лозунгов, политических заявлений, острой критики.
Роль авторитета в науке чрезвычайно сильна. Утверждение, высказанное авторитетной личностью, или опубликованный текст авторитетного автора воспринимаются иначе, чем действия менее авторитетных персоналий. Современная научная статья значительно расширила «риторическую составляющую» в сфере «возможных авторитетов». Например, статья по физике может содержать более десятка соавторов - различного уровня авторитетности, специализации, различной аффилиации. Часто акцентируется внимание на использовании научно-исследовательских методов (теоретических и практических), обладающих теми или иными преимуществами по сравнению с другими методами. Важен язык написания статьи и рейтинг научного журнала. Данные утверждения показывают, что авторитетом обладают не только сами ученые, но также аффилиация, используемые методы исследований, особенности публичного представления результатов. Статья становится целостным «образом» лаборатории или института в пространстве научных текстов.
В этой связи необходимо также обратить внимание и на некоторые потенциальные риски. Сегодня большое значение придается успешности ученого. Но каковы общие границы успешности? Успешность повышает авторитет ученого и, следовательно, дает большую свободу его влиянию на общество, на мнения и мысли других людей, на возможные политические и экономические решения.
На мой взгляд, рассмотренные в статье риторические компоненты (аспекты) научного дискурса представляют интерес для эпистемологии и философии науки, а также направления «Исследования науки и технологий» (STS).
Литература
1. Латур, 2013 - Латур Б. Наука в действии: следуя за учеными и инженерами внутри общества. СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2013. 414 с.
2. Огурцов, 2005 - Огурцов А.П. Этос науки и риторика (От нормативного разума к коммуникативной рациональности) // Личность. Культура. Общество. 2005. Т. VII. Вып. 3 (27). С. 107-135.
3. Фейерабенд, 1986 - Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. М.: «Прогресс», 1986. 542 с.
4. Флек, 1999 - ФлекЛ. Возникновение и развитие научного факта. М.: Идея-Пресс, 1999. 220 с.
5. Campbell, 1987 - Campbell J.A. Charles Darwin: Rhetorician of Science II The Rhetoric of the Human Sciences. Language and Argument in Scholarship and Public Affairs I еd. by J.S. Nelson. Madison, Wisconsin: The University of Wisconsin Press, 1987. P. 69-87.
УДК 101.1
ВЛИЯНИЕ НА СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ЦЕННОСТНЫХ ОРИЕНТИРОВ И ИДЕАЛОВ ОБЩЕСТВА (НА ПРИМЕРЕ ИССЛЕДОВАНИЙ ПРОБЛЕМЫ БЕДНОСТИ)
Лада Альбертовна Зубкевич
Кандидат философских наук, старший преподаватель Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского
Объектом исследования являются ценностные ориентиры и идеалы общества, предметом — место ценностных ориентиров и идеалов в научном исследовании. Изучается тесная связь идеала с той общественно-исторической средой, в которой он зародился, его обусловлен-
ность не только историческими обстоятельствами развития, но и мировоззрением эпохи. Устанавливается, что идеал прочно связан с ценностными ориентирами общества, которые существуют на стыке «мира возможного» и «мира действительного», что современные исследования бедности также являются детищем своей эпохи, впитали в себя все ее идеалы и ценности. Выводы делаются на основе анализа социологических исследований и материалов ООН по проблеме бедности. Обнаружена взаимосвязь социологических методик измерения бедности и ценностных ориентиров обществ. Социологические методики и их применение обуславливаются тем, что важно измерять в конкретном обществе и государстве. Эта необходимость детерминирована, в свою очередь, развитием данного государства.
Ключевые слова: ценностные ориентиры, идеалы, бедность, методики измерения бедности, социологические исследования, вектор развития общества, личностные ценностные ориентиры, общечеловеческие идеалы, национальные идеалы.
INFLUENCE ON SOCIOLOGICAL STUDIES OF VALUE ORIENTATIONS AND IDEALS OF SOCIETY (ON THE EXAMPLE OF RESEARCH ON THE PROBLEM OF POVERTY)
Lada Albertovna Zubkevich
DSc in Philosophy, Senior Lecturer Lobachevsky State University of Nizhni Novgorod
The object of the research is the value orientations and ideals of society, the subject is the place of value orientations and ideals in scientific research. We study the close connection of the ideal with the socio-historical environment in which it originated, its dependence not only on the historical circumstances of development, but also on the worldview of the epoch. It is established that the ideal is firmly connected with the value reference points of society, which exist at the junction of the "world of possible" and "real world", that modern studies of poverty are also the offspring of their era, absorbed all its ideals and values. Conclusions are made on the basis of analysis of sociological studies and UN materials on the problem of poverty. The interrelation of sociological methods of measuring poverty and the value orientations of societies has been discovered. Sociological methods and their application are determined by the fact that it is important to measure in a particular society and state. This need is determined, in turn, by the development of this state.
Keywords: value reference points, ideals, poverty, methods of measuring poverty, sociological research, vector of development of society, personal value reference points, universal ideals, national ideals.
Об идеале общества говорили многие мыслители c древнейших времен. Их идеи чаще всего называли утопиями, так как сам идеал не достижим из-за предельной меры абсолютизации характеристик, и интерпретационной субъективности и фантазийности предлагаемых моделей. Идеал тесно связан с общественно-исторической средой, историческими обстоятельствами развития, мировоззрением этой эпохи, прочно связан с ценностными ориентирами общества, рожденные в нем идеалы будущего общества существуют на стыке «мира возможного» и «мира действительного», а на пути нашего стремления к идеалу встают препятствия «мира действительного» [Бекарев, 2000]. «Мир возможного» сочетает в себе фантастические мечтания об идеале и потенциальную возможность их воплощения, этим он отличается от идеала, который недостижим как любой абсолют. Влияние идеала на «мир возможного» проявляется через наши оценки «мира действительного». Именно через эти оценки мы проводим отбор факторов действительности, решаем, хотим мы их видеть в своем «мире возможного» или нет. Согласно материалам ООН «мир возможного» для «человечества в целом» — это отсутствие войны и дискриминации одной нации другой; социальная справедливость на международном и национальном уровне; здоровая и долгая жизнь всех людей на планете, а не только избранных; жизнь без голода и нужды; доступность образования и культуры [Повестка дня, 1992]. В нем ценности и идеалы современной эпохи видятся как потенциалы, которые необходимо воплотить в «мир действительного».
В качестве иллюстрации представляем взаимосвязь социологических методик измерения бедности и ценностных ориентиров обществ. Социологи используют абсолютные, относительные, субъективные показатели, либо соединяют выше перечисленные9. Явление «бедность» включает в себя социальную деприва-цию и социальное неравенство. Абсолютные методики измеряют депривацию, то есть степень витальной катастрофы и социального исключения. Социальное неравенство — это бедная жизнь в рамках общества, измеряется относительными методиками.
9 Абсолютный подход к измерению бедности устанавливает минимальный набор необходимых человеку жизненных благ, их стоимость является чертой бедности, а доходы гражданина сравниваются со стоимостью этого набора. Бедным считается тот, у кого доход ниже черты бедности. При относительном подходе - доход меньше установленного размера от среднего уровня обеспеченности всех граждан в рассматриваемом обществе, считается бедностью. Субъективные показатели основаны на самооценке людей
Методики могут использоваться отдельно и в сочетании, быть разными в официальной и неофициальной статистиках. Например, в США официально используется абсолютный подход к бедности, также есть «дополнительные измерения бедности» — альтернатива официальной позиции. Согласно дополнительным измерениям в 2011-13 годах бедных оказалось на 3 млн. больше чем по официальным данным [Киселева, 2015]. В России с 2000 года бедность официально измеряется в абсолютном выражении по прожиточному минимуму [Социальные измерения, 2016, с. 305]. В Европейском союзе отталкиваются от 60% среднего дохода всего населения страны. В Швейцарии используется абсолютный показатель (прожиточный минимум) и все европейские показатели [Социальные измерения, 2016, с. 279]. Этическая проблема — в трудности межстрановых сравнений, так как статус бедного применяется к людям с разным социальным и материальным положением. Так, в экономически развитых странах бедными считаются люди, которые «не испытывают затруднений с питанием, они ограничены в потребностях более высокого уровня, касающихся отдыха, образования и т.п.». В других странах этот уровень жизни считается роскошью [Миронкина, 2016].
Другая этическая проблема — определение черты бедности. С первого взгляда биологический уровень бедности как явления (обеспечивает удовлетворение витальных потребностей, ниже этого уровня — смерть) соотносится с абсолютной методикой измерения, а социальный (обеспечивает удовлетворение базовых потребностей социализации индивида в данном обществе, детерминирован конкретным обществом, ниже этого уровня — невозможность участия в жизни общества, социальное исключение) — с относительной. Методики разрабатываются для того, чтобы строить адекватную социальную политику, бороться с бедностью. Имеющийся сегодня идеал делает не этичными подобные выводы, негуманно дожидаться витальных последствий бедности. Продовольственная корзина может включать разное количество наименований, измеряться в денежном эквиваленте. Обычно минимальный набор продуктовых корзин формируется с учетом научно обоснованных данных о минимуме питательных веществ, необходимых для жизни человека. Но эти вещества находятся в разных продуктах, имеющих разную пищевую ценность и разную потребительскую стоимость на рынке. Эта разница влияет не на физическое выживание, а на морально-этический климат в обществе, на социальную справедливость.
Применение той или иной методики социологами или официальной статистикой стран зависит от ценностей заказчиков измерений. Например, если в обществе (на локальном уровне) установлен приоритет семейных ценностей, то средний уровень обеспеченности рассчитывают на семью или домохозяйство. Международные организации, напротив, в большей степени личностно-ориентированны в ценностном отношении, рассчитывают черту бедности на человека.
На измерение бедности влияет вектор развития страны. Например, РФ, Китай, США измеряют депри-вацию, а не социальное неравенство. Неравенство не измеряют когда уровень жизни большинства членов общества примерно одинаков и близок к среднему показателю. Например, в Швеции бедных, измеренных по методике ЕС, очень малый процент [Социальные измерения, 2016], поэтому здесь измеряют и контролируют депривацию. В России в 2011 году от 50% до 70% населения относят к бедным и малообеспеченным [Моисеев, 2011]. Аналогичная ситуация в США, в 2013 году 80% американцев находились «вблизи» или «за чертой» бедности [Социальные измерения, 2016, с. 291].
Абсолютную методику применяют те страны, где относительная не информативна, так как показывает одинаковый уровень жизни для большинства населения, но это далеко от идеала социальной справедливости, так как богаты или бедны люди в этой стране не имеет значения для измерения. Абсолютные данные в этом случае отражают депривацию, а не всё явление «бедность». Методики, ориентирующиеся на личностный учет, игнорируют национальную специфичность, именно поэтому их используют международные организации, но и здесь сталкиваемся с проблемами этического характера. У ООН и Всемирного банка разные методики. Позиция ООН отрицает этническую специфичность, утверждая единство человечества, и измеряет всех людей одним инструментом. Всемирный банк не только личностно ориентирован, но и разделяет страны по категориям, применяет разные уровни абсолютного показателя, устанавливая тем самым стандарт бедности (бедный европеец должен быть богаче бедного африканца). Таким образом, социологические методики и их применение обуславливаются тем, что важно измерять в конкретном обществе и государстве, ценностными ориентациями заказчиков измерений. На них влияет национальная ценностная доминанта или общечеловеческая.
Другим примером может служить непосредственное проявление в социологическом исследовании личного ценностного ориентира исследователя и его личной ориентации на идеал. Так, Аркадиуш Карвац-кий и Доминик Антонович анализируют модели социальной политики современных государств, констатируют, что привилегированные группы (в количественном отношении — единицы) благодаря своим экономическим возможностям пользуются всеми благами и правами в государстве, непривилегированные группы, не имея экономических средств существования, фактически ограничены в правах и не имеют доступа к благам государств. При этом вытесняется в бедность все больше «лишних людей». Находясь за пределами гражданского общества, «лишние люди» формируют свой микромир со своими нормами и образцами поведения, что является угрозой для безопасности стран богатого мира. [Карвацкий, Антонович, 2005]. Таким образом, здесь мы видим отрицательную оценку несправедливой социальной политики, зависимости прав граждан и доступа к благам государства от имущественного положения человека. Также резко отрицательно оценивается появление изолированных от общества групп «лишних людей». Так, «мир возможного» данных исследователей ориентирован на представленный выше идеал общественного развития.
В другом исследовании указывается, что во время экономического роста в США в шестидесятых годах прошлого века произошло слияние всего населения в один класс, что оценивается положительно. Однако существование наряду с этим безработицы и бедности беспокоит автора, но этот факт списывается на маргинальные явления, характерные любому обществу [Podhoretz, 1979]. Согласно этой точке зрения, идеал социального равенства и безбедного существования корректируется в «мире возможного» неким допуском социального исключения.
Таким образом, через анализ исследований бедности мы выделили оценки факторов «мира действительного». По сути, эти оценки и есть место пересечения двух миров, более того, посредством оценок происходит экстериоризация идеалов и «миров возможного» в действительность.
Литература
1. Бекарев, 2000 — Бекарев А.М. Свобода человека в социальном пространстве. - изд. 2-е. Н.Новгород: Изд-во Нижегородского университета, 2000. 212 с.
2. Повестка дня, 1992 — Повестка дня на XXI век / Доклад Конференции Организации Объединенных наций по окружающей среде и развитию. Рио-де-Жанейро, 3-14 июня 1992 года. Том 1. Приложение II. С. 8-518.
3. Карвацкий, Антонович, 2005 — Карвацкий А., Антонович Д. Андеркласс и культура бедности в среде бывших государственных сельских хозяйств в контексте теоретических и интерпретационных дискуссий / пер. с польского: Н. Сидяченко // Социология: теория, методы, маркетинг. 2005. № 1. С. 36-70.
4. Киселева, 2015 — Киселева М.Е. География бедности в США: особенности официальной и альтернативной методик измерения границ бедности // Перспективы науки. 2015. № 5(68). С. 91.
5. Миронкина, 2016 — Миронкина А.Ю. Измерение бедности: единый метод для всех государств — международный индекс бедности // Международный научный журн. «Синергия наук». 2016. № 6. С. 54.
6. Моисеев, 2011 — Моисеев В.В. Борьба с бедностью в современной России // Социология власти. 2011. № 3, С. 36, 40.
7. Социальные измерения, 2016 — Социальные измерения в современном обществе: коллективная монография / отв. ред. Нагорнова А.Ю. Ульяновск: Зебра, 2016. 365 с.
8. Podhoretz, 1979 — Podhoretz N. Breaking Ranks: A Political Meoir. New York, 1979.
УДК 16
К ВОПРОСУ О МЕНТАЛЬНЫХ ХАРАКТЕРИСТИКАХ ПОСТМОДЕРНИЗМА:
ФИЛОСОФИЯ ИНФОРМАЦИИ
Ольга Валентиновна Колесова
Доктор философских наук, доцент Нижегородский государственный университет им. Н. И. Лобачевского
В статье показана ментальная специфика постмодернистской философии через характеристики философии информации. Даётся понимание ментальности как философской категории. Описана структура ментальности. Раскрывается онтологический статус ментальности через динамику архетипов, связанную с вертикальным и горизонтальным уровнями их функционирования в структуре ментальности. Даётся понимание социокультурных субъектов как носителей ментальных структур. Позиционируется человеческая деятельность как деятельность, наделённая ментальными характеристиками. Описан ментальный метод исследования. Даны результаты исследования научной деятельности с помощью ментального метода. Выделены базовые архетипы познания: «единое» и «многое». Даны ментальные характеристики типов рациональности в исторической ретроспективе. Показана тенденция сохранения базовых архетипов в различных парадигмах с преимущественным доминированием сначала архетипа «единого», затем архетипа «многого» и вновь архетипа «единого». Показано, что архетип «единого» связан с философией Платона и его последователями, архетип «многого» восходит к философии Аристотеля и его приверженцам. Даётся понимание экстерналистского ракурса науки. Современное развитие познания связывается с информационализмом. Выделяется специфика философии, сформированной в информационализме - философии информации, тяготеющей к архетипу «единого».
Ключевые слова: ментальность, структура ментальности, архетипы, ментальный метод, типы рациональности, информационализм, философия информации.
