CC BY
52
Физико-химическая биология Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2012, № 2 (3), с. 230-235
УДК 616.127-085:615.357
ВЛИЯНИЕ ИНГИБИТОРОВ АНГИОТЕНЗИНПРЕВРАЩАЮЩЕГО ФЕРМЕНТА И БЕТА-АДРЕНОБЛОКАТОРОВ НА УРОВЕНЬ НЕЙРОГОРМОНОВ ПРИ МОДЕЛИРОВАНИИ СЕРДЕЧНОЙ НЕДОСТАТОЧНОСТИ У КРЫС
© 2012 г. А.В. Сидоров
Ярославская государственная медицинская академия
aleks sidorov@ya.ru
Поступила в редакцию 24.11.2011
При экспериментальной хронической сердечной недостаточности бета-адреноблокаторы обладали более сбалансированным действием на нейрогормональные системы, чем ингибиторы ангиотензин-превращающего фермента (АПФ). Эффективность бета-адреноблокаторов, не обладающих симпатоми-метической активностью, была выше, чем у пиндолола, а у липофильных ингибиторов ангиотензин-превращающего фермента - по сравнению с гидрофильным лизиноприлом. Комбинированное лечение имело преимущество перед монотерапией только в снижении активности симпатоадреналовой системы.
Ключевые слова: хроническая сердечная недостаточность, катехоламины, биогенные амины, бета-адреноблокаторы, ингибиторы ангиотензинпревращающего фермента.
Введение
Современное представление о патогенезе хронической сердечной недостаточности (ХСН) базируется на нейрогуморальной концепции [1]. Симпатоадреналовая (САС), ренин-ангиотен-зин-альдостероновая (РААС) и прочие прессор-ные системы вовлекаются в патологический процесс с самых ранних этапов его развития [2, 3]. Гиперактивация САС на фоне ХСН является, по сути, проявлением стресс-реакции в ответ на снижение ударного объема сердца, артериального давления, тканевую гипоксию [4, 5]. В этой связи представляет интерес исследование при ХСН и других маркеров стресса, в частности глюкортикоидов. Гистамин и серотонин, регулирующие функционирование сердечнососудистой системы в норме [6, 7], оказываются также заинтересованными в развитии заболеваний миокарда, в т.ч. ХСН [8-10]. Однако воздействие кардиологических препаратов на систему биогенных аминов малоизучено. В связи с вышеизложенным цель настоящей работы - исследование влияния различных бета-адреноблокаторов, ингибиторов ангиотензинпревращающего фермента (АПФ) и их комбинаций на уровень катехоламинов, 11-оксикортикостероидов (11-ОКС) и биогенных аминов в плазме крови при ХСН в эксперименте.
Экспериментальная часть
Исследование проведено на 230 белых беспородных половозрелых крысах-самцах, кото-
рым индуцировали ХСН по право- и левожелудочковому типу за счет дозированного олеоторакса по методике Н.Н. Пятницкого и Ю.А. Блинкова [11] в нашей модификации [12]. Первоначально в каждую плевральную полость крысы под наркозом (нембутал 40 мг/кг) с помощью шприца с толстой иглой вводили по 1.5 мл силиконового масла на 100 г веса; через 30 дней осуществляли повторную инъекцию масла в дозе по 1.0 мл на 100 г веса. Спустя сутки после повторной внутриплевральной инъекции масла начинали введение препаратов (мг/кг): ингибиторов АПФ - каптоприла (6.3), энала-прила (1.7), лизиноприла (0.8) и бета-адрено-блокаторов - атенолола (8.4), метопролола (16.8), небиволола (0.8), пиндолола (2.5), про-пранолола (11.8). Две группы получали комбинацию метопролола с лизиноприлом или эналаприлом в тех же дозах, что и при монотерапии отдельным препаратом. Дозы рассчитывали по Т.А. Гуськовой [13]. Препараты вводились ежедневно внутрижелудочно через зонд в водном растворе объемом 1 мл в течение 91 суток. Контрольным животным вводили дистиллированную воду. В каждой группе было по 20 крыс. Имелась группа из 10 интактных крыс.
Концентрацию катехоламинов, 11 -оксикор-тикостероидов, гистамина и серотонина в крови, взятой из хвостовой вены до начала лечения и на 91 -й день введения препаратов, определяли на спектрофлюориметре «ИШсЫ MPF-4» (Япония) с помощью методик В О. Осинской [14], Ю.А. Панкова и И.Я. Усватовой [15] и Л.Я. Прошиной [16]. Вычисляли «адреналиново-
Таблица 1
Концентрация нейрогормонов в крови (мкг/мл) и соотношение катехоламинов у интактных животных и
крыс с ХСН до начала введения препаратов
Показатель Интактные (n = 20) ХСН (n = 20)
Лдреналин 0.174 (0.158;0.207) 0.262 (0.235;0.290) ***
Норадреналин 0.106 (0.096;0.122) 0.129 (0.106;0.155) *
Дофамин 0.236 (0.209;0.252) 0.205 (0.178;0.238)
A^P/RA^P 1.815 (1.289;2.085) 2.036 (1.737;2.349)
ДGФ/(ЛДP+НAДP) 0.729 (0.684;0.912) 0.535 (0.436;0.600) ***
11-ОКС 0.546 (0.401;0.617) 0.885 (0.696;1.191) ***
Гистамин 0.110 (0.091;0.117) 0.121 (0.092;0.142)
Серотонин 0.068 (0.056;0.075) 0.093 (0.081;0.105) ***
* -p < 0.05, *** -p < 0.001 по сравнению с интактными.
норадреналиновый» коэффициент как соотношение концентраций адреналина и норадрена-лина (АДР/НАДР). Он отражал активность гормонального и медиаторного отделов САС. «Дофаминовый» коэффициент рассчитывали для оценки баланса вазодилататорных и вазоко-нстрикторных катехоламинов как отношение концентрации дофамина (ДОФ) к суммарной концентрации адреналина и норадреналина (ДОФ/(АДР+НАДР)) [4, 5].
Результаты обрабатывали в программе «Бґа-tistica 8.0». Применяли критерий Манна - Уитни и Крускала - Уоллиса для множественных сравнений. Различия считали значимыми при р < 0.05. Данные в таблицах представлены в виде медианы с интерквартильным размахом.
Результаты и обсуждение
При формировании ХСН отмечалось возрастание концентрации адреналина в крови на 51% (р < 0.001), норадреналина - на 22% (р < 0.05), 11-ОКС - на 62% (р < 0.001), а серотонина - на 37% (р < 0.001) по отношению к интактным (табл. 1). «Дофаминовый» коэффициент снижался на 27% (р < 0.001). Таким образом, баланс циркулирующих нейрогормонов смещался в сторону вазоконстрикторных, антидиуретиче-ских, что согласуется с литературными данными [2, 17]. Спустя три месяца концентрация адреналина в контрольной и интактной группах уже не различалась (табл. 2). Уровень дофамина у контрольных крыс становился на 33% ниже, чем у интактных (р < 0.001), а содержание но-радреналина оставалось повышенным на 39% (р < 0.001). В результате значения «адреналино-во-норадреналинового» и «дофаминового» коэффициентов при ХСН снижались, соответственно, на 24% (р < 0.05) и 39% (р < 0.001), что свидетельствовало о превалирующей активно-
сти медиаторного звена СAС над гормональным, а также об усилении дисбаланса между вазодилатирующими и вазоконстрикторными катехоламинами в пользу последних. Это, как известно [3, 5], способствует увеличению постнагрузки на сердце, стимуляции PAAQ возрастанию потребности миокарда в кислороде, усугублению систолической дисфункции и расстройств гемодинамики, вызывая дополнительную активацию прессорных и антидиуретиче-ских систем, формируя «порочные круги».
На фоне лечения концентрация адреналина значимо по сравнению с контролем не изменялась. Комбинация лизиноприла с метопрололом способствовала ее снижению на 23% по отношению к интактным (p < 0.01). При применении метопролола совместно с эналаприлом уровень адреналина был на 19% меньше, чем при монотерапии эналаприлом (p < 0.05).
Концентрация норадреналина при применении ингибитора AПФ каптоприла и всех бета-адреноблокаторов, за исключением пиндолола, а также на фоне комбинированного лечения уменьшалась и становилась статистически сходной с интактными. Наибольшей активностью отличалась комбинация эналаприла с метопро-лолом, способствовавшая снижению уровня норадреналина на 17% по отношению к контролю (p < 0.01).
Содержание дофамина в крови увеличивалось по отношению к контролю при введении каптоприла на 24% (p < 0.01), небиволола - на 34% (p < 0.001), а также при применении комбинации эналаприла с метопрололом - на 32% (p < 0.001). Менее выраженно уровень дофамина повышался при введении эналаприла и ате-нолола, но значимая разница в его содержании с интактными нивелировалась. Остальные препараты на концентрацию дофамина не влияли. Aктивность изолированного применения мето-
Таблица 2
Концентрация катехоламинов в крови (мкг/мл) и их соотношение на 91-й день
Группа Адреналин Норадреналин Дофамин АДР/ НАДР ДОФ/ (АДР+НАДР)
Интактные (и = 10) 0.190 (0.172;0.218) 0.103 (0.087;0.110) 0.241 (0.217;0.281) 1.761 (1.682;2.510) 0.813 (0.747;0.961)
Контроль (и = 19) 0.178 (0.155;0.231) 0.143 (0.120;0.181) *** 0.162 (0.133;0.195) *** 1.333 (0.884;1.615) * 0.492 (0.402;0.548) ***
Каптоприл (и = 20) 0.203 (0.185;0.218) 0.126 (0.107;0.137) 0.201 (0.185;0.233) ## 1.589 (1.355;2.010) 0.637 (0.568;0.706) #
Лизиноприл (и = 20) 0.172 (0.162;0.195) е/о 0.143 (0.123;0.164) *** 0.174 (0.160;0.189) ***/и2 1.209 (1. 143;1.415) **/а2/о3 0.528 (0.501;0.608) ***/и2
Эналаприл (и = 20) 0.218 (0.194;0.242) 0.136 (0.114;0.154) * 0.201 (0.170;0.233) 1.646 (1.413;2.047) 0.534 (0.494;0.648) ***/и
Атенолол (и = 20) 0.205 (0.191 ;0.226) 0.119 (0.103;0.128) 0.197 (0.180;0.208) 1.729 (1.494;2.157) # 0.575 (0.544;0.654) *
Метопролол (и = 20) 0.163 (0.145;0.182) а3/е3/к2/о3 0.128 (0.114;0.149) 0.156 (0.143;0.173) ***/а2/е2/А3/и3 1.180 (1.081;1.506) */а2/о2 0.539 (0.459;0.607) ***/и2
Небиволол (и = 20) 0.185 (0.157;0.218) 0.122 (0.107;0.139) 0.217 (0.193;0.244) ### 1.476 (1. 193;2.071) 0.717 (0.647;0.792) ###
Пиндолол (и = 20) 0.166 (0.148;0.196) а/е2/о2 0.140 (0.115;0.161) ** 0.177 (0.167;0.190) **/и 1.191 (0.989;1.528) **/а2/о2 0.572 (0.506;0.628) **/и
Пропранолол (и = 20) 0.220 (0.184;0.261) 0.121 (0.101;0.142) 0.180 (0.153;0.218) * 1.889 (1.541;2.426) # 0.540 (0.446;0.635) ***/и2
Метопролол + лизиноприл (и = 20) 0.146 (0.131;0.165) ** 0.119 (0.104;0.136) 0.176 (0.162;0.204) ** 1.214 (0.967;1.623) * 0.663 (0.599;0.763) ###/т
Метопролол + эналаприл (и = 20) 0.177 (0.165;0.193) е 0.118 (0.094;0.123) ## 0.214 (0.195;0.232) ###/т3 1.536 (1.345;2.029) 0.737 (0.678;0.793) ###/е3/т3
* -р < 0.05, ** -р < 0.01, *** -р < 0.001 по сравнению с интактными, # -р < 0.05, ## -р < 0.01,
### -р < 0.001 - с контролем, а -р < 0.05, а2 -р < 0.01, а3-р < 0.001 - с атенололом,
е -р < 0.05, е2 -р < 0.01, е3 -р < 0.001 - с эналаприлом, А2 -р < 0.01, А3 -р < 0.001 - с каптоприлом, т -р < 0.05, т3 -р < 0.001 - с метопрололом, и -р < 0.05, и2 -р < 0.01, и3 -р < 0.001 - с небивололом, о -р < 0.05, о2 -р < 0.01, о3 -р < 0.001 - с пропранололом.
пролола уступала эффекту его комбинации с эналаприлом: различие в уровне дофамина составило 27% (р < 0.001).
В результате лечения на фоне атенолола и пропранолола нормализовалось соотношение гормональной и медиаторной составляющей САС крови. Несколько меньшим эффектом обладали небиволол, каптоприл, эналаприл и комбинация эналаприла с метопрололом. При применении пиндолола, а также лизиноприла и ме-топролола (в т.ч. в комбинации друг с другом) значение отношения АДР/НАДР существенно не менялось. Однако, в отличие от контроля, уменьшение коэффициента АДР/НАДР на фоне метопролола и его комбинации с лизиноприлом
было связано не с возрастанием концентрации норадреналина, а со снижением уровня адреналина, что следует рассматривать как благоприятное явление. Иная картина наблюдалась при монотерапии лизиноприлом и пиндололом: модулирующая активность в отношении медиа-торного звена САС у них не проявлялась (содержание норадреналина оставалось повышенным), что и обусловило уменьшение значения коэффициента АДР/НАДР.
«Дофаминовый» коэффициент плазмы нормализовался на фоне препаратов, способствовавших повышению уровня дофамина - капто-прила, небиволола и сочетания эналаприла с метопрололом. Комбинация метопролола с ли-
Таблица 3
Концентрация 11-ОКС, гистамина и серотонина в крови на 91-й день, мкг/мл
Группа 11-ОКС Гистамин Серотонин
Интактные (п = 10) 0.570 (0.492;0.664) 0.120 (0.115;0.128) 0.071 (0.067;0.083)
Контроль (п = 19) 0.776 (0.672;0.869) * 0.133 (0.122;0.145) 0.067 (0.050;0.080)
Каптоприл (п = 20) 0.831 (0.748;0.875) *** 0.141 (0.120;0.161) 0.110 (0.092;0.129) */###
Лизиноприл (п = 20) 0.661 (0.622;0.728) е3/кЫ 0.136 (0.127;0.145) 0.126 (0.111 ;0.152) ***/###
Эналаприл (п = 20) 0.873 (0.812;0.920) *** 0.148 (0.129;0.166) 0.119 (0.091;0.142) */###
Атенолол (п = 20) 0.651 (0.583;0.697) е3/к3/п2Ы3 0.108 (0.097;0.118) ##/е3/к2/13 0.061 (0.056;0.066) е3/к3/13Ы
Метопролол (п = 20) 0.614 (0.557;0.687) #/е3/к3/п3Ы3 0.107 (0.095;0.119) ##/е3/к3/13 0.072 (0.063;0.080) е3/к3/13
Небиволол (п = 20) 0.797 (0.747;0.838) *** 0.104 (0.099;0.112) ###/е3/к3/13 0.053 (0.044;0.064) е3/к3/13
Пиндолол (п = 20) 0.901 (0.758;1.010) *** 0.091 (0.075;0.100) **/###/е3/к3/13 0.085 (0.073;0.090) I2
Пропранолол (п = 20) 0.602 (0.542;0.660) ##/e3/k3/n3/v3 0.110 (0.099;0.115) ##/е3/к3/13 0.071 (0.061;0.081) е3/к3/13
Метопролол + лизиноприл (п = 20) 0.622 (0.576;0.670) # 0.128 (0.116;0.140) 0.094 (0.088;0.105) ###
Метопролол + эналаприл (п = 20) 0.640 (0.593;0.713) е3 0.120 (0.109;0.129) 0.086 (0.079;0.097) #
* -p < 0.05, ** -p < 0.01, *** -p < 0.001 по сравнению с интактными, # -p < 0.05, ## -p < 0.01, ### -p < 0.001 - с контролем, є3 -p < 0.001 - с эналаприлом, k -p < 0.05, А2 -p < 0.01, к3 -p < 0.001 - с каптоприлом,
/ -р < 0.05, I2 -р < 0.01, /3 -р < 0.001 - с лизиноприлом, п2 -р < 0.01, п3-р < 0.001 - с небивололом, V -р < 0.05, V3 - р < 0.001 - с пиндололом.
зиноприлом также восстанавливала баланс ди-лататорных и констрикторных катехоламинов, но за счет снижения концентрации адреналина. Заметим, что из-за более низкого уровня адреналина коэффициент ДОФ/(АДР+НАДР) при применении метопролола с эналаприлом был на 38% выше, чем при монотерапии эналаприлом (р < 0.001). Кроме того, повышая содержание дофамина, обе комбинации метопролола с ингибиторами АПФ способствовали увеличению «дофаминового» коэффициента в среднем на 30% по сравнению с изолированным введением метопролола (р < 0.05).
Считается, что ингибиторы АПФ и бета-адреноблокаторы уменьшают секрецию катехоламинов посредством снижения активности РААС и потенцирования эффектов калли-креин-кининовой систем [1]. Имеются данные, что гиперсимпатикотония в условиях окислительного стресса связана с угнетением КО-синтазы в ЦНС [18]. Ингибиторы АПФ и небиволол активируют синтез оксида азота(11) [2]. Поэтому модулирующее действие липо-фильных ингибиторов АПФ и небиволола, отличавшееся от прочих препаратов значи-
мым повышением уровня дофамина, могло опосредоваться центральными КО-зависимы-ми механизмами.
Концентрация 11-ОКС у контрольных крыс к 91 дню (табл. 3), как и в начале исследования, оставалась повышенной на 36% (р < 0.05). Учитывая минералокортикоидную активность, а также синергическое с катехоламинами действие на сердечно-сосудистую систему и РААС [19], повышение уровня 11-ОКС при ХСН следует считать негативным явлением.
Лишь при введении бета-адреноблокаторов пропранолола и метопролола (в т.ч. в комбинации с лизиноприлом) уровень 11 -ОКС значимо снижался по отношению к контролю в среднем на 21% и становился статистически сходным с интактными. Менее выраженным эффектом обладали атенолол, лизиноприл и комбинация метопролола с эналаприлом. Остальные препараты на концентрацию 11 -ОКС существенно не влияли. Заметим, что комбинация метопролола с эналаприлом способствовала снижению концентрации 11 -ОКС на 27% по сравнению с монотерапией эналаприлом (р < 0.001).
Содержание гистамина и серотонина в плазме крови контрольных крыс через три месяца от начала исследования не отличалось от их количества у интактных животных (табл. 3). Повышение концентрации серотонина, также как и возрастание адреналина, зафиксированное через сутки после повторной внутриплевральной инъекции масла, мы расцениваем как проявление стресс-реакции в ответ на резкое ухудшение центральной гемодинамики.
Исследуемые ингибиторы АПФ не оказали существенного влияния на концентрацию гистамина, но способствовали повышению уровня серотонина в среднем на 64-88% по отношению к контролю (р < 0.001). Увеличение концентрации серотонина на фоне ингибиторов АПФ было, вероятно, связано с активацией калликреин-кининовой системы. Считается [7, 20], что брадикинин стимулирует высвобождение серотонина и гистамина из тучных клеток.
Бета-адреноблокаторы не влияли на концентрацию серотонина в крови, однако вызывали значимое снижение уровня гистамина в среднем на 20-32% по отношению к контролю. Мы считаем, что бета-адреноблокаторы могли ослаблять стресс-индуцированный синтез гистамина, т.к. установлено, что адреналин активирует ги-стидиндекарбоксилазу и эстеразы, гидролизующие эфиры основных аминокислот в тучных клетках [7]. Наименее целесообразно связывать снижение уровня гистамина в крови с ингибированием его высвобождения из тучных клеток, так как блокада в2-адренорецепторов вызывает дегрануляцию мастоцитов [8]. На выделение гистамина мог влиять пиндолол за счет наличия у него симпатомиметической активности по отношению к р2-адренорецепторам: на его фоне содержание гистамина в крови было наименьшим и снижалось даже по отношению к ин-тактным на 24% (р < 0.01).
В итоге уровень гистамина под влиянием бе-та-адреноблокаторов был ниже, чем на фоне ингибиторов АПФ, в среднем на 19-39% (р < 0.01). Концентрация серотонина при введении бета-адреноблокаторов также была меньше, чем при применении ингибиторов АПФ, на 3558% (р < 0.001). Поддержание концентрации гистамина и серотонина в плазме крови на более низком уровне можно считать преимуществом бета-адреноблокаторов перед ингибиторами АПФ в условиях эндотелиальной дисфункции, развивающейся при ХСН. Кроме того, следует учитывать эффекты серотонина в отношении тонуса сосудов, образования и секреции альдостерона и кортикотропина, агрегации
тромбоцитов [6, 21], а также заинтересованность гистамина в формировании гипертрофии миокарда при ХСН [8].
^мбитн^и метопролола с эналаприлом или лизиноприлом способствовали повышению уровня серотонина по отношению к контролю соответственно на 24% (p < 0.05) и 40% (p < 0.001), а концентрацию гистамина существенно не изменяли. Таким образом, суммарное влияние комбинированного лечения на систему биогенных аминов обусловливалось, в основном, эффектом ингибитора АПФ.
Заключение
При экспериментальной ХСН модулирующий эффект бета-адреноблокаторов в отношении нейрогуморальных систем, в целом, был более сбалансирован, чем у ингибиторов АПФ. Преимущество липофильных ингибиторов АПФ кап-топрила и эналаприла перед большинством бета-адреноблокаторов, кроме небиволола, заключалось в нормализации уровня дофамина. Mетопро-лол и пропранолол более выраженно подавляли глюкокортикоидную активность плазмы. Наименьший модулирующий эффект, особенно в отношении симпатоадреналовой системы, отмечался при применении бета-адреноблокатора с симпатомиметической активностью пиндолола и гидрофильного ингибитора АПФ лизиноприла. Kомбинированное лечение по сравнению с монотерапией способствовало более полному восстановлению баланса между вазоконстрикторными и вазодилататорными катехоламинами, на концентрацию 11-0^ оказывало сравнимое с бета-адреноблокаторами действие, а на систему биогенных аминов - влияние, сопоставимое с эффектом ингибиторов АПФ.
Список литературы
1. Mареев В.Ю. // Журн. Сердечная недостаточность. 2010. Т. 11. № 1 (57). С. 3-62.
2. Обрезан А.Г., Вологдина И.В. Хроническая сердечная недостаточность. СПб.: Вита Нова, 2002. 320 с.
3. Прибылова Н.Н., Осипова О.А. // Журн. Сердечная недостаточность. 2009. Т. 10. № 4. С. 24-28.
4. Воронков Л.Г. // Український кардіологічний журн. 1995. № 2. С. 78-81.
5. ^рсанов Н.В., Mелия А.Н., Сукоян Г.В. и др. // Российский кардиологический журн. 2002. № 4. С. 28-35.
6. Валеева Л.А., Сергеев П.В., Шимановский Н.Л. // Экспериментальная и клиническая фармакология. 1997. Т. 60. № 6. С. 57-61.
7. Сергеев В.П., Галенко-Ярошевский П.А., Шимановский Н.Л. Очерки биохимической фармакологии. М.: РЦ Фармединфо, 1996. 384 с.
8. Kim J., Ogai A., Nakatani S. et al. // J. Am. Coll. Cardiol. 2006. V. 48. № 7. P. 1378-1384.
9. Нигматулина Р.Р., Джорджикия Р.К., Кириллова В.В. // Бюллетень экспериментальной биологии и медицины. 2007. Т. 144. № 10. С. 380-383.
10. Зуховицкая Е.В., Снежицкий В.А., Пырочкин В.М. и др. // Здравоохранение. 2009. № 12. С. 55-58.
11. Пятницкий Н.Н., Блинков Ю.А. // Кардиология. 1970. № 1. С. 143-144.
12. Румянцева Т.А. Фатеев М.М., Федоров В.Н. и др. // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2009. № 5. С. 123-127.
13. Гуськова Т.А. // Химико-фармацевтический журн. 1990. № 7. С. 10-15.
14. Осинская В.О. // Биохимия. 1977. № 3. С. 537-539.
15. Лабораторные методы исследования в клинике. Справочник / Под ред. В.В. Mеньшикова. M.: Mедицина, 1987. 368 с.
16. Mещерякова С.А., Герасимова Ц.И. // Лабораторное дело. 1974. № 11. С. 670-672.
17. Ольбинская Л.И., Сизова ЖЖ. Хроническая сердечная недостаточность. M.: Pеафарм, 2001. 344 с.
18. Patel K.P., Li Y.-F., Hirooka Y. ll Exp. Biol. Med. 2001. V. 226. № 9. P. 814-824.
19. Голиков П.П. // Патологическая физиология и экспериментальная терапия. 1991. № 5. С. 3-5.
20. Сидоренко Б.А., Преображенский Д.В., Баты-ралиев Т.А. Ингибиторы ангиотензинпревращающе-го фермента. Изд. 2-е, испр. и доп.: Mонография. M.: Литера, 2007. 352 с.
21. Vanhoutte P.M. ll J. Cardiovasc. Pharmacol. 1990. № 16. P. 15-19.
INFLUENCE OF ANGIOTENSIN-CONVERTING ENZYME INHIBITORS AND BETA-ADRENOBLOCKERS ON THE NEUROHORMONES’ LEVELS IN A HEART FAILURE MODEL IN RATS
A. V. Sidorov
In experimental chronic heart failure beta-adrenoblockers had a more balanced effect on the neurohormonal systems as compared with the angiotensin-converting enzyme inhibitors. The efficacy of beta-adrenoblockers without intrinsic sympathomimetic activity was higher than that of pindolol, whereas lipophilic angiotensin-converting enzyme inhibitors were superior to the hydrophilic lisinopril. Combined treatment had an advantage over monotherapy in reducing sympathoadrenal activity only.
Keywords: chronic heart failure, catecholamines, biogenic amines, beta-adrenoblockers, angiotensin-converting enzyme inhibitors.
