CC BY
167
Список литературы
1. Газизова А. А. Обыкновенный человек в меняющемся мире: опыт типологического анализа советской философской прозы 60 - 80-х годов. М., 1990.
2. Абрамов Ф. Чистая книга: Роман, повести, рассказы, публицистика. М., 2004.
3. Аннинский Л.А. Тридцатые - семидесятые. Литературно-критические статьи. М., 1977.
4. Большакова А.Ю. Русская деревенская проза в новом осмыслении //Литературная учеба. 2001. №4. С. 45-47.
5. Соколова Л.В. Духовно-нравственные искания писателей - традиционалистов 2-й половины ХХ в.: В. Шукшин, В. Распутин, В. Белов, В. Астафьев. Диссертация ... докт. филолог. наук.. СПб., 2005. 365 с.
6. Шукшин В. М. Собр. соч.: В 4-х т.. Т. 3. М.: Литература; Престиж книга; РИПОЛ классик, 2005.
7. Дискуссия о «Калине красной» //Вопросы литературы.1974. № 7. С.28 - 90.
8. Шукшин В. М. Собр. соч.: В 4-х т.. Т. 4. М.: Литература; Престиж книга; РИПОЛ классик, 2005.
9. Литературоведение на пороге XXI века: Материалы Международной научной конференции. (МГУ, Май 1997). М., 1998. 501 с.
Об авторе
Новожеева И. В.- кандидат филологических наук, доцент Брянского филиала Московского психолого-социального университета, [email protected]
УДК 86.04
ВЛИЯНИЕ ИДЕЙ И ТВОРЧЕСТВА Л. Н. ТОЛСТОГО НА ПРОЗУ М. П. АРЦЫБАШЕВА
К.В. Панкратьева
Статья посвящена особенностям восприятия М. П. Арцыбашевым идей и творческих принципов Л. Н. Толстого. Рассматривается схожесть некоторых сюжетов и персонажей, влияние философии Толстого и попытка преодоления этого влияния в позднем творчестве Арцыбашева Ключевые слова: Арцыбашев, Толстой, философия, поэтика
Михаил Петрович Арцыбашев (1878-1927) - писатель рубежа Х1Х-ХХ веков, популярный и эпатажный беллетрист, вызывавший своими провокационными идеями множество споров как в читательской среде, так и среди критиков и коллег по писательскому цеху.
Попытки определить принадлежность творчества Арцыбашева к тому или иному литературному «этажу», творческому методу совершались неоднократно уже при жизни писателя, и мнения были часто прямо противоположными, оценки далеко не однозначными. Современные исследователи сходятся во мнении, что талант Арцыбашева сформировался под влиянием высокой классической литературы. Вышедший в 1906 году двухтомник «Рассказы» критика прочно связала с именами А.Чехова, Л.Андреева и даже М.Горького1. В. Боцяновский указывал на очевидную приверженность Арцыбашева традициям русской литературы2. З. Гиппиус в романе «Санин» усматривала «ряд гримас: Достоевского, Толстого, Чехова3. явное влияние Л. Толстого, Ф. Достоевского и А. Чехова отмечали также А. Блок, К. Чуковский, С. Венгеров.
Ранний этап творчества Арцыбашева отмечен сильным влиянием идей и творчества Л. Толстого. В ранних рассказах Арцыбашева («Паша Туманов», «Бунт», «Кровь», Смех») явно прослеживается влияние психологизма Толстого, проповеди всепрощения, непротивления злу насилием. На эту особенность раннего творчества Арцыбашева неоднократно указывали критики и литературоведы как при жизни писателя, так и в настоящее время.
«Во всех первых арцыбашевских вещах - влияние Толстого» - отмечал литературный критик и публицист П. М. Пильский, - Оно в «Паше Туманове», в «Подпрапорщике Гололобове», оно особенно в «Смерти Ланде».4 Уже при жизни Арцыбашева в сознании читающей публики формировался образ писателя, продолжавшего традиции Толстого. Арцыбашева нередко ставили в один ряд с Толстым, давая при этом как положительные, так и отрицательные оценки.
1 См.: Горнфельд А. Русское богатство, 1905, №9, Богданович А. Мир Божий, 1905, №9, Брюсов В. Весы, 1905, №9, Балтрушайтис Ю. Весы, 1906, №9
2 Боцяновский, В. Рассказы г-на Арцыбашева / В. Боцяновский // Мир Божий. 1905. - №9. - С. 167-179169
3 Зинаида Гиппиус. Публицистка, критика, статьи Разочарования и предчувствия// Гиппиус З. Н. Собрание сочинений. Т. 7. Мы и они. Литературный дневник. Публицистика 1899—1916. М. 2003.
4 Пильский. П. М. Арцыбашев. Арцыбашев М. П. Собрание сочинений: В трех томах Т. 3. М. 1994. С. 768.
Знакомство Толстого с творчеством Арцыбашева состоялось в феврале 1908 года. Роман «Санин», опубликованный в 1907 году в журнале «Современный мир» все еще активно обсуждался в обществе и волновал читателей. Роман был оценен Толстым крайне негативно. «Есть у него художественная способность, но нет ни чувства (сознания) истинного, ни истинного ума, так что нет описания ни одного истинного человеческого чувства, а описываются только самые низменные, животные побуждения; и нет ни одной своей новой мысли»1.
Через год, в феврале 1909, Толстой по рекомендации друга семьи М. А. Стаховича прочел первый том рассказов Арцыбашева (изд. «Жизнь», СПБ. 1908). В сборник вошли восемь ранних рассказов Арцыбашева, написанных в период с 1901 по 1905 гг: «Паша Туманов», «Куприян», «Подпрапорщик Гололобов», «Кровь», «Смех», «Бунт», «Жена» и «Ужас». К этим произведениям Толстой отнесся чуть более благожелательно. 4 февраля 1909 он записал в дневнике, что автор их талантлив, однако небрежен, особенно в описаниях природы2. Признавая наличие таланта, Толстой по-прежнему упрекал писателя в невежестве, необоснованной самоуверенности и небрежности в обращении со словом: «У Арцыбашева не только талант, но и мысли. К несчастью, зная все неточное, легкомысленное, что думано о вопросах в жизни, они все, и он тоже, поразительные невежды во всем том, что сделано великими мыслителями прошедшего»3. Широкой публике мнение классика о начинающем писателе было представлено весьма односторонне. Газета «Русское слово» от 12 марта (27 февраля) 1909 года сообщает, что Толстой прочел первую книгу Арцыбашева, особо выделил четыре рассказа и признал, что «молодой писатель талантлив».
В ранней прозе Арцыбашева увлечение толстовством проявляется как на идейно-тематическом, так и на сюжетном и персонажном уровнях текста. При этом влияние в идейном плане можно охарактеризовать как преодоление - от произведения к произведению, от раннего творчества к позднему Арцыбашев все с большей уверенностью опровергает идеи Толстого, отталкиваясь от них строит свою противоречащую им философию. В рассказе «Ужас» становой, доктор и следователь, приехавшие из города для следствия насилуют местную девушку Ниночку, она убивает себя, а через день разъяренная толпа совершает самосуд, происходят столкновения с солдатами. Итог событий -множество убитых, в глазах которых навеки застыл «вопрошающий и безысходный ужас»4 [1,573] . Арцыбашев описывает гибельные последствия несдерживаемого гнева, когда одно насилие порождает другое, еще более страшное. Вполне ясно в рассказе реализуется проповедь непротивления злу.
Рассказ «Бунт» содержит ряд вполне очевидных аллюзий с «Воскресеньем» Толстого. Героиня рассказа - проститутка Саша Козодоева - уходит из публичного дома и отправляется в приют «для кающихся» в надежде, замолив свои грехи, начать новую честную жизнь. Студент Дмитрий Николаевич Рославлев, подобно Дмитрию Ивановичу Нехлюдову из «Воскресенья» принимает участие в судьбе Саши и поддерживает ее на пути «покаяния». Однако финал рассказа у Арцыбашева однозначен, воскресения души не происходит, реальность груба и предсказуема. Рославлев перестает приходить, передав через приятеля деньги, Саша возвращается к прежней жизни, понимая, что для нее воскресение уже невозможно. Такой финал рассказа свидетельствует об уже наметившемся несогласии Арцыбашева с толстовскими принципами, которое затем получит свое продолжение в его дальнейшем творчестве.
Уже в ранних рассказах Арцыбашев разделяет мысль Толстого, что «жить для каждого человека все равно, что желать и достигать блага; желать и достигать блага — все равно, что жить»5. Восхищение жизнью и воспевание ее в ранних рассказах впоследствии разовьется в санинскую теорию - жить должен тот, кто здоров и счастлив, кто наслаждается жизнью, жить в страданиях - бессмысленно. Всякий человек живет ради наслаждения либо надеждой на него в будущем. Далее Арцыбашев продолжает мыслить в том же русле, что и Толстой. «Чем дольше живет человек, - пишет Толстой, - тем яснее он видит, что наслаждений все становится меньше и меньше, а скуки, пресыщения, трудов, страданий все больше и больше»6. Постепенно Арцыбашев отходит от своего воспевания жизни и в романе «У последней черты» приходит к «наумовщине» - отрицанию жизни как таковой. Человек, по его мысли, всегда живет в страданиях, тешит себя бессмысленной надеждой на будущее счастье, свое или потомков, а в итоге получает болезнь, старость и смерть. Даже если бы «золотой век» вдруг наступил бы, он моментально приелся бы.
Далее Толстой в трактате «О жизни» развивает мысль о вневременности сознания как сущности самой жизни, о некоей общей жизни, которая находится над уровнем личной жизни и продолжа-
1 Гусев H.H. Отметки Л.Н.Толстого на томе рассказов М.Арцыбашева // Л.Толстой. М., 1938. С. 270.
2 Там же. С. 271.
3 Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений: В девяноста томах. Т. 57. М., 1952. С. 20/
4 Здесь и далее цитируется по: Арцыбашев М. П. Собрание сочинений: В трех томах. М. 1994.
5 Толстой Л. Н. О жизни/Л. Н. Толстой. Полн. собр.соч. в 90 т. Т. 26. С. 324.
6 Там же. С. 325.
ется после ее завершения. Арцыбашев не приемлет подобных идей. В ранних рассказах он просто игнорирует этот вопрос, в более поздних постоянно подчеркивает конечность человеческого бытия и невозможность загробной жизни. Так в рассказе «Бог» гимназист Коцура читает товарищам свой трактат, в котором логически доказывает, что загробной жизни не может быть. Слушатели поражены его доводами, «все казались подавлены и действительно ощущали холодок в сердце и тяжесть в мозгу. В это гнетущем настроении какого-то надлома, молча, стали расходиться» [2, 558]. Но стоит молодым людям выйти на улицу, они забывают о своих рассуждениях, начинается игра в снежки, «через минуту посреди улицы копошилась кучка, над которой звенели бесшабашно-радостные, запыхавшиеся голоса» [2, 558] , над ними безмятежно мерцают звезды. Нет вечной жизни, но есть вполне реальная, существующая, данная каждому жизнь, которую можно использовать для собственной радости или бессмысленно потратить в поисках ответов.
«Тело есть вечно, - утверждает герой рассказа «Подпрапорщик Гололобов» - Я умру, тело распадется на атомы, атомы сложатся в какую-нибудь иную форму, но сами не изменятся, и ни один не исчезнет... Можно даже допустить, что комбинация когда-нибудь повторится, и будет та же форма» [1,510]. Свое ироничное отношение к возможности такого воспроизведения «вечного тела» Ар-цыбашев со свойственным ему цинизмом демонстрирует в рассказе «Из дневника одного покойника». Повествование ведется от лица уже десять лет как покойного, погибшего «от несчастной любви». «Надеюсь, что не попорчу тайн мироздания, если скажу, что загробное мое существование так и ограничилось тьмой, сыростью, червями и разложением, - заявляет он, - Ничего такого особенного -ни рая, ни ада, ни какой-нибудь там нирваны, что ли, - здесь не оказалось» [3, 614]. Герой скучает, угрызениями совести не мучается, единственное, что ему пригодилось из его бурной революционной деятельности - «очень хороший, бодрящий мотивчик» марсельезы, который он играет на свистульке из собственной кости. Рядом с ним похоронена в прямом и в переносном смысле иллюзия вечной любви - двое, проведшие всю жизнь вместе в любви и верности, теперь покоятся рядом и единственное будущее их и их глубокого и всеобъемлющего чувства - разложение.
Со временем, в 1910-х годов воззрения эти послужат основой для «концепции экклезиастиз-ма», в рамках которой Арцыбашев рассматривает бытие человека - как кратковременный и конечный процесс, не имеющий определенной глобальной цели, будь то жизнь личная или социальная. Арцыбашев неоднократно в своем творчестве обращался к книге Экклезиаста. Ряду его прозаических произведений предшествуют взятые в качестве эпиграфов цитаты определенной тематики из нее: Преступление доктора Лурье» - «Потому что во многой мудрости много печали, и кто умножает познания - умножает скорбь»; «Под солнцем» - «Что было, то и будет,; что делается, то и будет делаться, -и нет ничего нового под солнцем» и др. Трактуя Книгу Екклезиаста, Арцыбашев сконцентрировал внимание на пессимистических мотивах, приходя к выводу о ложной цели человеческого бытия. Человек, по Арцыбашеву, рождаясь, обречен на страдания, болезни и смерть, все его бытие есть лишь путь к «черной дыре» - небытию. Арцыбашев не признает путь спасения, предложенный в Книге Ек-клезиаста, для него неприемлемо и бессмысленно полагаться на Промысел Божий. Хотя полностью идею существования Бога Арцыбашев не отрицает, но «Бог вселенной не может быть Богом земли» [3,702]. Человек - «маленький земной муравей» - не имеет никакого отношения к Истине и недостижимой Мировой Воле, его удел - смерть, а единственный Бог для него - правда. Единственная цель писателя - указывать путь к этой правде, избавляясь от стереотипов, заблуждений, от власти кумиров и слепой веры. Толстой же, по словам Арцыбашева, при всем невиданном масштабе его личности, «утомился в исканиях, приткнулся к теплому местечку догмата и с жалкой растерянностью, с точностью попугая, затвердил без конца - Бог, любовь.» [3, 696]. Он не вел людей, сотворивших из него для себя кумира, к правде, а внушал им ложную надежду, к уютной, спокойной и красивой лжи, разочарование в которой впоследствии особенно болезненно. Вера в святыню останавливает человека в стремлении к познанию, а значит, и к самой правде.
В 1904 году была опубликована повесть «Смерть Ланде», принесшая Арцыбашеву огромную известность и получившая высокую оценку читателей и критиков. Герой повести - студент Иван Ланде - воплощение идеи непротивления злу насилием. Крайний альтруизм, смирение, стремление к самопожертвованию - органические составляющие его личности. Очевидны переклички с образами Христа и князя Мышкина из романа Достоевского «Идиот». Выглядит Ланде вполне в духе Толстого - некрасивое лицо с большими прекрасными одухотворенными глазами, его называют «блаженнень-ким» и «дурачком». Цель жизни Ланде - служить людям, нести им утешение и надежду. В начале повести он целый день просиживает с матерью, утешая ее после смерти отца, потом отправляется на бульвар, где встречает среди прочих студента Семенова, страдающего от чахотки. Он «ласково» говорит с умирающим, убеждает его, что страх напрасен, нужно верить в вечную жизнь, и его искрен-
ность «нежит душу, успокаивает, отвлекает обостренную мысль к чему-то неопределенному и светлому» [1,591]. Он примиряет спорящих, защищает Фирсова, к которому все относятся с неприязнью, организует помощь семьям рабочих, отдает им все полученное наследство, уверенный в том, что «нет такой ненависти и злобы, которых нельзя победить» [1, 591].
Но вера Ланде бесплодна, он не может увлечь ей других, повести за собой (рабочий Ткачев, ждавший от Ланде «слова на всю жизнь», уходит ни с чем, разочаровывается в своем идеале). В финале Ланде отправляется пешком в Крым, чтобы утешить умирающего Семенова, рассеять его одиночество, но при этом сам умирает в дороге. В заглавие повести вынесено основное событие - не жизнь, подчиненная служению другим и самопожертвованию, а смерть Ланде, не принесшая никому пользы, бессмысленная, показывающая нежизнеспособность его теории. В этой же повести появляется новый для Арцыбашева образ - художник Молочаев, противоположность Ланде, в котором можно увидеть уже наметившиеся черты, которые позже будут четко обрисованы в образах Санина и художника Михайлова («У последней черты»).
Как справедливо отмечал П. М. Пильский, «Смерть Ланде» стала для Арцыбашева «последней попыткой обрести примирение с жизнью чрез идеалистическую мораль, чрез веру в таинственную конечную истину, в великую силу «человеческой правды», в «великое дело, когда человек работает над самим собой», в человека, способного все победить идеей, в «душу мира», ибо «отчаяние-грех» [3, 768]. Разочарование в этой вере привело писателя к проповеди нигилизма и своеволия, к попытке найти ответы на неразрешимые для него вопросы в идее индивидуализма.
Упоминание о Ланде не случайно встречается и в романе «Санин». В разговоре с Соловейчиком выясняется, что студент-математик Иван Ланде был когда-то приятелем Санина. «Христианин не по убеждению, а по природе, - говорит о нем Санин, - добровольный нищий и фантаст, живущий во имя того, что ему самому не было вовсе известно»[1, 284]. Санин утверждает, что Ланде был интересен и ценен своей искренностью. «Ланде надо родиться. Христос был прекрасен, христиане - ничтожны» [1, 285].
Подтверждает этот тезис и сам Санин, он также не может, да и не хочет обращать кого-то в свою веру. Когда Соловейчик обращается к нему с просьбой «рассказать, как нужно жить». Санин отвечает лишь «Вы мертвый человек. И, пожалуй, мертвецу лучшее и вправду - могила. Прощайте» [1, 286]. Соловейчик - образ, создавая который Арцыбашев отчасти отдал дань своему юношескому увлечению толстовством. Соловейчик патологически добр и смыслом своей жизни видит исключительно служение людям. Именно в его доме собирается революционный кружок, он всегда готов помочь окружающим, но в ответ получает лишь равнодушие и презрение. Перед смертью он спускает с цепи собаку и вешается на этой же цепи, а в прощальной записке объясняет, что не может жить, потому что такие люди как он не в состоянии принести людям счастья. Соловейчик слаб, он не может приспособиться, «не знает, как жить», и не может найти человека, который мог бы научить его этому. Один из офицеров в окружении Санина - фон Дейц считает себе толстовцем, однако все его воззрения ограничивается представлением о женщине как о самке.
В позднем романе Арцыбашева «У последней черты» также можно выделить ряд перекличек с творчеством Толстого. В том числе ряд текстовых аллюзий: доктору Арнольди представляется, что умершая актриса говорит с ним, совсем как маленькая княжна из «Войны и мира»: «Зачем я умерла? Я была еще такая молодая, мне так хотелось жить и любить» [2,261]. Детальное и натуралистичное описание болезни и смерти старого доктора Ивана Ивановича практически повторят «Смерть Ивана Ильича» Толстого. По сути, Арцыбашев придерживается классической психологической модели процесса умирания «отрицание-гнев-торг-депрессия-принятие»1, эти же ступени осознания проходит и герой Толстого, последовательно описывается ложь окружающих, осознание собственной беспомощности, попытка подвести итог жизни и найти в ней повод для гордости, мысли окружающих о неотвратимости их собственной смерти. И в том и в другом случае яркий контраст между жаждой жизни и умиранием создает образ дочери. Ивана Ильича: «Вошла дочь разодетая, с обнаженным молодым телом, тем телом, которое так заставляло страдать его. А она его выставляла. Сильная, здоровая, очевидно, влюбленная и негодующая на болезнь, страдания и смерть, мешающие ее счастью». Ивана Ивановича: «...нарядная, полная и, видимо, беременная дама.было что-то наглое в ее ярком платье с намеками на обнаженность, в круглом крепком животе и в близости здорового, следующего за ней мужчины» [2, 36] .
Продолжает галерею образов «толстовцев» в романе самый активный и убежденный противник пропаганды самоубийства и человеконенавистничества в романе - студент Чиж. Этот образ в чем-то перекликается с образом Юрия Сварожича из «Санина». Как и Сварожич, Чиж влачит жалкое существование в провинциальном городке, куда он был сослан как сочувствующий революционерам.
1 Эта модель была предложена американским психиатром Элизабет Кюблер-Росс в книге «О смерти и умирании» в 1969 году, однако в иных формулировках была известна задолго до этого.
Не слишком заботясь о собственной жизни, он отчаянно верит в счастье будущих поколений, в царство добра и справедливости, ради которых он готов страдать сейчас и принести себя в жертву. Именно маленький студент умирает в романе последним, смертью своей и разочарованием подтверждая правоту и живучесть ненавистной ему «наумовщины», которая в конечном итоге оказалась сильнее и идей любви и всепрощения, и санинской правды.
Позже Арцыбашев посвятил Толстому отдельную главу в «Записках писателя, где попытался объяснить свое отношение к его личности, творчеству и идеям. Хотя Арцыбашев называл себя писателем, искренне чуждым по духу вере Толстого, при этом утверждал, что Толстой сыграл в его жизни слишком большую роль, чтобы не испытывать к нему благодарности. Арцыбашев весьма саркастично отзывался об ажиотаже вокруг смерти Толстого, о лицемерии и лживости как его врагов, так и последователей: «мало прислушивались к его упрекам те самые, которые потом голосили над его могилой: «умерла совесть наша!..» Ее у них и не было». Достоевского Арцыбашев ставил выше Толстого, считал, что как мыслителю Толстому «цена - грош» и «ни одно из его многочисленных писаний на философско-религиозные темы не стоит и трех страниц Евангелия» [3, 686-690]. Игнорируя размышления Толстого о церкви и религии, Арцыбашев упрекал Толстого в догматизме, неосуществимости его морали, которой в любом случае противостоит естественный закон природы - закон борьбы. Веру Толстого он называл близорукой. При всем своем блестящем уме не постиг истины, прятался от нее в своих догматах. Последние дни Толстого, его последняя фраза «Нет, конец» - в понимании Арцыбашева - это символ крах всей дидактической миссии русской литературы.
Отношение Арцыбашева к личности и творчеству Толстого в целом характеризует его отношение к классической литературе вообще - это «противоречивое двуединство тяготения-отталкивания»1 С одной стороны, он следует за ней, усваивает и применяет ее принципы, переосмысливает идеи и совершенно очевидно испытывает в своем творчестве сильное влияние классиков, но в то же время парадоксально дистанцируется от этого влияния, объявляет бунт против наследования, преемственности в литературе и стремится к абсолютной творческой свободе.
The article is devoted to the peculiarities of Artsybashev's perception of ideas and poetics principles of Leo Tolstoy. We analyze the similarity of some plots and characters, the influence of Tolstoy's philosophy and an attempt to overcome this effect in the late works of Artsybashev.
The key words: Artsybashev, Tolstoy, philosophy, poetic
Список литературы
1. Арцыбашев М. П. Собрание сочинений: В трех томах. М. 1994.
2. Гусев H.H. Отметки Л.Н.Толстого на томе рассказов М.Арцыбашева // Л.Толстой. М., 1938. С. 270.
3. М. П. Лепехин, А. В. Чанцев. Русские писатели 1800-1917. Биографический словарь. М. 1989. Т. 1.
4. Мирский Д. П. История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. 2-е изд. Новосибирск. 2006.
5. Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений: В девяноста томах. М. 1952.
6. Энциклопедический словарь Брокгауз и Ефрон: Биографии: В 12 тт. М. 1991—1996. Т. 1. С. 494.
Об авторе
Панкратьева К. В. - аспирант Оренбургского государственного педагогического университета, г. Оренбург, [email protected].
УДК 811.112
ГЕНДЕРНЫЙ АСПЕКТ ПОРТРЕТНОЙ ХАРАКТЕРИСТИКИ В РУССКОЙ МЕМУАРНО-АВТОБИОГРАФИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVIII - ПЕРВОЙ ТРЕТИ XIX ВВ
И.С. Руднева
Статья посвящена исследованию тендерного аспекта портретной характеристики в русской мемуарно-автобиографической литературе второй половины XVIII - первой трети XIX веков. Выявляются существенные особенности женской портретописи, отражающие специфику женского мировосприятия, а также роль и значение женских портретов в «мужских» текстах.
Ключевые слова: мемуарно-автобиографическая литература, поэтика, портрет, гендер
1 М. П. Лепехин, А. В. Чанцев. Русские писатели 1800-1917. Биографический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1989. Т. 1. С114.
