CC BY
25
Филология
Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2017, № 5, с. 252-254
УДК 82
ВЛИЯНИЕ ФИЛОСОФИИ А. ШОПЕНГАУЭРА НА ТВОРЧЕСТВО
Ф. ШПИЛЬГАГЕНА
© 2017 г. Л.А. Чернышёва
Курский государственный университет, Курск
Поступила в редакцию 23.01.2016
Рассматривается проблема влияния философии А. Шопенгауэра на немецкую литературу конца XIX - начала XX в. Цель работы - определить принципы идеалистической философии А. Шопенгауэра и выявить отголоски его идей в романах Ф. Шпильгагена «Проблематические натуры» и «Один в поле не воин».
Ключевые слова: философия, философское учение, немецкая литература, роман, философская концепция, конфликт.
Взаимодействие литературы и философии -устойчивая традиция в культуре Германии. Отечественные и зарубежные исследователи с достаточным основанием констатируют, что влияние философского учения Артура Шопенгауэра (1788-1860) на умонастроение художественной интеллигенции и немецкую литературу конца XIX - начала XX века было довольно сильным. Об этом не раз говорили Т. Манн и Г. Гессе, особенно в пору их собственного становления как художников. Т. Манн писал о захватывающей музыкальности пессимизма философа [1], указывая при этом, что музыка смерти, движение к покорности, смирению являются лейтмотивами его этики.
Суть идеалистической философии А. Шопенгауэра в большей мере выражена в заголовке его основного сочинения «Мир как воля и представление» [2], вышедшего ещё в 1819 году. Примечательно то влияние, которое после поражения буржуазной революции в Германии стал приобретать оставшийся до сих пор незамеченным философ А. Шопенгауэр.
Он полагал, что самым существенным для бытия индивидуума «является то, что в нём самом заключается или происходит», «всё существующее и происходящее существует и происходит непосредственно лишь в сознании человека» [3, с. 8]. Философ утверждал превосходство находящегося «внутри нас» над тем, что «вне нас», во внешнем мире. «Субъективная сторона», по мысли А. Шопенгауэра, «несравненно важнее, нежели „объективные данные"» [3, с. 11]. Мир, таким образом, есть «моё представление», он может быть пошло-убогим или величественным, серым или ярким, скудным или богатым в зависимости от «моего» восприятия.
По Шопенгауэру, внешний мир, подчиняющийся законам времени, пространства и при-
чинности - это всего лишь доступная нашему представлению множественность, в которой объективизируется единая первооснова бытия -воля, воля к жизни. Как слепые орудия воли, люди обречены на бесчисленные страдания. Шопенгауэр видел одну из целей бытия индивида в том, чтобы избежать страдания: «Критерий жизненного счастья, - резюмирует он, - это их отсутствие» [3, с. 29]. Умный человек, по Шопенгауэру, «будет искать тихой, скромной жизни, при которой его бы не трогали», поскольку «лучшее в этом мире - это беспечальное, спокойное и сносное существование», достижение которого вполне реально при непременном выполнении одного условия - «ограниченности» непомерных притязаний [3, с. 35].
Избавление от страданий можно найти в незаинтересованном эстетическом созерцании, искусстве, которое Шопенгауэр определяет как «способ рассмотрения вещей независимо от их основания». Но это избавление иллюзорно и кратковременно. Настоящее и окончательное избавление - «в святости». «Святой» Шопенгауэра не делает ничего, что ему хочется, и делает всё, что ему не хочется, - другими словами, пассивно ждёт смерти и даже томится по ней.
Шопенгауэр видел несчастье современного ему человека в неутолённости его желаний, стремлении к счастью. Действительно, жажда наживы, стремление к карьере, успеху, счастью составляли формулу жизни молодого человека первой трети XIX века. Однако, как полагал Шопенгауэр, исполнение желаний ведёт к рождению новых, тем самым, человек обречён на страдания.
Ф. Шпильгаген, как и многие другие писатели того времени (Т. Фонтане, Р. Вагнер, В. Раа-бе, В. Буш), испытывал определённое влияние философии Шопенгауэра, проявившееся в трак-
Влияние философии А. Шопенгауэра на творчество Ф. Шпильгагена
253
товке жизни как «юдоли страдания», смысла жизни - в самой жизни, в том, чтобы её «перенести», «отбыть». Если обратиться к истокам его творчества, то можно наблюдать отголоски идей А. Шопенгауэра в романах «Проблематические натуры», «Один в поле не воин». Однако сам Шпильгаген в автобиографическом сочинении «Открыватель и выдумщик» отвергал отражение мыслей Шопенгауэра в своём литературном творчестве и говорил, что «он мог бы претендовать на сомнительную славу быть среди первых, кто использовал шопенгауэрианство в литературном творчестве» [4].
Не без помощи философских концепций А. Шопенгауэра немецкий писатель пришёл к пониманию фатальной зависимости человека от социальных факторов и осознанию того, что общественная его ориентация продиктована не «изнутри», а в большей мере «извне», своего рода «индустрией сознания». Лео Гутман, главный герой романа «Один в поле не воин», в конце бесславно погибает на дуэли, осознав неудачу своих попыток изменить что-либо. «Я хотел построить пирамиду из грязи», - признаётся он в финале. Таким образом, видя кровавые результаты своей деятельности, он впадает в отчаяние, в нём происходит переоценка былых ценностей.
В 60-е годы отчётливо прослеживается влияние философии Шопенгауэра как на концепцию характера центральных героев, так и на идейные аспекты конфликта в немецком романе (В. Раабе, Ф. Шпильгаген). Так, имея в виду свой роман «Проблематические натуры», Шпильгаген писал в конце жизни: «Я заставляю своего шопенгауэрианца сойти с ума, и когда к нему снова возвращается рассудок, искать смерти в деле, которое он считает важным для своего человечества» [4].
Речь идёт о трагическом исходе конфликта, пессимистической тональности финалов таких произведений, как «Проблематические натуры», «Один в поле не воин» [5]. Мотив неизбежности смерти, безразличной и глухой ко всему вечности определяет пафос названных романов Шпильга-
гена. «Как суетны все земные радости, если узнаёшь, как равнодушен в конце концов мир, которому мы приносим себя в жертву» - эта мысль многократно варьируется в романе «Один в поле не воин», составляя ведущий интонационный фон заключительных глав произведения.
Всецело поглощённый осуществлением своих идей, герой теряет живую связь с близкими ему людьми, как и с человечеством в целом. Шпильгаген обнажает психологию главного героя Лео Гутмана, убеждённого в том, что воля и разум «сильной личности» могут осчастливить «толпу». Уверенный в своём праве определять судьбы других людей, он не испытывает к ним ни любви, ни сострадания: «Я ни к кому не иду, и никто не идёт ко мне» [6, S. 227]. «Что значит для него человек, если он хочет осуществить свою волю?» [6, S. 246] - таким предстаёт Лео в оценке тех персонажей романа, которые основывают свою деятельность на иных нравственных принципах.
Финал романа отчётливо проявляет сущность конфликта. Одержимый мыслью о своей исключительности, свободной от общепринятой морали, Лео Гутман наказан самим собой, собственной совестью.
В результате исследования ранних романов Ф. Шпильгагена «Проблематические натуры» и «Один в поле не воин» становится очевидным, что идеи А. Шопенгауэра нашли своё отражение в творчестве немецкого писателя.
Список литературы
1. Манн Т. Собрание сочинений: в 10 т. М.: Гослитиздат, 1961. Т. 10. С. 72.
2. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление. М.: Наука, 1993. 669 с.
3. Шопенгауэр А. Афоризмы житейской мудрости. М.: Интербук, 1990. 151 с.
4. Spielgagen Fr. Finder und Erfinder. Erinnerungen aus meinem Leben. 2 Bde. Leipzig: Verlag von L. Staackmann, 1890. 404 S.
5. Шпильгаген Ф. Собрание сочинений: в 23 т. / Предисл. Н. Лернера. Л.: Красная звезда, 1929.
6. Spielgagen Fr. Sämtliche Romane. B. 4. Berlin, 1910. 359 S.
THE INFLUENCE OF A. SCHOPENHAUER'S PHILOSOPHY ON F. SPIELHAGEN'S WORKS
L.A. Chernysheva
The article studies the influence of A. Schopenhauer's philosophy on German literature in the late 19th - early 20th centuries. The aim is to consider the principles of the idealistic philosophy of A. Schopenhauer and identify the echoes of his ideas in F. Spielhagen's novels «Problematic Characters» and «In Rank and File».
Keywords: philosophy, philosophical doctrine, German literature, novel, philosophical concept, conflict.
254
Л.А. Чернышёва
References
1. Mann T. Sobranie sochinenij: v 10 t. M.: Goslitiz-dat, 1961. T. 10. S. 72.
2. Shopengauehr A. Mir kak volya i predstavlenie. M.: Nauka, 1993. 669 s.
3. Shopengauehr A. Aforizmy zhitejskoj mudrosti. M.: Interbuk, 1990. 151 s.
4. Spielgagen Fr. Finder und Erfinder. Erinnerungen aus meinem Leben. 2 Bde. Leipzig: Verlag von L. Staackmann, 1890. 404 S.
5. Shpil'gagen F. Sobranie sochinenij: v 23 t. / Pre-disl. N. Lernera. L.: Krasnaya zvezda, 1929.
6. Spielgagen Fr. Sämtliche Romane. B. 4. Berlin, 1910. 359 S.
