Влияние длительности проживания в учреждении на характеристики взаимодействия ребенка с матерью после перевода в семью Текст научной статьи по специальности «Психологические науки»

УДК 159.922.73

Вестник СПбГУ. Сер. 12. 2013. Вып. 4

М. В. Плетенёва, Р. Ж. Мухамедрахимов

ВЛИЯНИЕ ДЛИТЕЛЬНОСТИ ПРОЖИВАНИЯ В УЧРЕЖДЕНИИ НА ХАРАКТЕРИСТИКИ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ РЕБЕНКА С МАТЕРЬЮ ПОСЛЕ ПЕРЕВОДА В СЕМЬЮ1

Многочисленные литературные данные свидетельствуют о негативом влиянии на развитие ребенка депривирующих условий детского учреждения [1-4]. Было описано значительное возрастание предрасположенности к инфекциям в сиротском учреждении, несмотря на высокий уровень гигиенических и пищевых стандартов [1]. Отмечалось значительное отставание в показателях роста, веса [4, 5], а также нарушения в когнитивном [6] и социально-эмоциональном развитии [7].

Одним из ключевых факторов, определяющих количество и степень нарушений у ребенка, является длительность проживания в доме ребенка [3, 4, 8, 9]. В одном из самых первых исследований детей, имевших опыт депривации в раннем возрасте, отмечалось, что в развитии детей, находившихся в учреждении более трех месяцев в течение первого года жизни, наблюдалось отставание, а в случае их проживания в учреждении более 8 месяцев — психиатрические нарушения [10]. В последующих работах сообщалось, что после трех лет жизни в учреждении изменения становятся необратимыми [2, 3, 11]. При этом отмечалось, что нарушения у детей, подвергшихся депривации на первом году жизни, необратимы, но отставание детей, поступивших в учреждение на втором и третьем году жизни, может быть скорректировано [11].

Было установлено, что длительность проживания в учреждении определяет степень нарушений в развитии когнитивных функций [12, 13], эмоциональной сферы [13-15] и поведения [16, 17]. Так, дети третьего года жизни, усыновленные из Румынии после восьми месяцев проживания в учреждении, показывали большее количество проблем по методике оценки нарушений поведения [18], чем их сверстники, которые либо были усыновлены до четырех месяцев, либо не имели опыта проживания в учреждении. Родители детей, усыновленных после восьми месяцев, отмечали, что основные трудности носили социальный характер, среди них выделялись склонность к истерикам, избегание общения со сверстниками и сиблингами [15].

В более поздних работах большое внимание уделялось особенностям развития привязанности у детей, имеющих ранний опыт депривации. Было обнаружено, что степень нарушений в развитии привязанности пропорциональна длительности депривации [13] и может проявляться даже у тех, кто был усыновлен до шести месяцев [17].

Плетенёва Мария Валентиновна — аспирант, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: [email protected]

Мухамедрахимов Рифкат Жаудатович — доктор психологических наук, профессор, заместитель декана факультета психологии по научной работе, заведующий кафедрой социальной адаптации и психологической коррекции личности, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: [email protected]

1 Исследование выполнено в рамках российско-американского проекта «Долгосрочное влияние раннего социально-эмоционального опыта на развитие ребенка», грант Национального Института Детского Здоровья и Развития Человека (USA National Institute of Child Health and Human Development) № HD050212.

© М. В. Плетенёва, Р. Ж. Мухамедрахимов, 2013

В исследованиях, направленных на сравнение особенностей детей, помещенных в семьи в разном возрасте, было показано, что младенцы, усыновленные после шести месяцев, демонстрируют неприятие новой матери, чрезмерное цепляние за нее и долго, безутешно плачут, когда она исчезает из поля зрения [19]. У детей, усыновленных до шести месяцев, подобное поведение наблюдалось только в отдельных случаях. Кроме того, было отмечено, что чрезмерная активность детей, усыновленных позднее, носила более проблемный характер, чем относительно спокойное поведение рано усыновленных детей.

Дети, усыновленные из учреждений, имеют сложности в распознании ситуаций, связанных с выражением радости, печали и страха. Однако они превосходят своих сверстников без опыта проживания в учреждении в определении ситуаций, связанных с выражением гнева. Показатели были тем хуже, чем дольше дети находились в учреждении до усыновления, и возрастали по мере увеличения времени проживания в семье [20].

Данные, полученные в других исследованиях, также подтверждают, что дети, переведенные из учреждений в условия семьи, показывают значительные улучшения в развитии. Однако отставание в эмоциональном и социальном развитии сохраняется на протяжении длительного времени после помещения ребенка в семью [13, 15, 17, 21].

Таким образом, анализ литературы показал, что существует довольно большое количество работ, показывающих, что длительность проживания в депривирующих условиях детского учреждения определяет степень тяжести нарушений в различных сферах развития ребенка. Но при этом исследователи не рассматривали взаимодействие ребенка с опытом проживания в учреждении с близким взрослым, а также изменение взаимодействия в связи с длительностью пребывания ребенка в учреждении. Кроме того в литературе практически не освещается вопрос об изменениях в развитии ребенка, связанных с длительностью проживания в условиях семьи после учреждения.

Целью данной работы являлось изучение влияния длительности проживания в учреждении и после учреждения в семье на характеристики взаимодействия ребенка с близким взрослым. В представленной работе решались задачи: 1) определить, какие из характеристик взаимодействия со стороны ребенка, матери и в диаде взаимосвязаны с длительностью проживания ребенка в учреждении; 2) определить, какие из характеристик взаимодействия со стороны ребенка, матери и в диаде взаимосвязаны с длительностью проживания в семье после принятия ребенка из учреждения.

Метод Участники исследования

В данном исследовании приняли участие семьи, воспитывающие детей из домов ребенка. Было обследовано 162 пары с детьми, имеющими опыт проживания в домах ребенка. В дальнейшем был проведен отбор семей, воспитывавших детей в возрасте от 20 до 42 месяцев и согласившихся на видеозапись 5-минутной свободной игры. Такой отбор был связан как с целью данного исследования, направленного на изучение взаимодействия детей из домов ребенка с матерями в замещающих и биоло-

гических семьях, так и с возможностью использования методов исследования детей в определенном возрастном диапазоне. В итоге, после тщательного предварительного отбора из большого массива эмпирических данных для дальнейшего анализа были выделены данные обследования 10 пар «ребенок — близкий взрослый». Дети поступили в дом ребенка в возрасте 4,9 ± 4,6 мес. Возраст перехода в семью в среднем составил 15,3 ± 8,6 мес. Средний возраст детей на время обследования составил 30,3 ± 6,4 мес. Таким образом, дети провели в учреждении в среднем 10,5 ± 5,9 мес. (от 5 до 21 мес.). Ко времени визита дети провели в семье в среднем 14,9 ± 4,3 мес. (от 9,6 до 24 мес.). Все дети были типично развивающимися, у них не наблюдалось выраженных нарушений, связанных с генетическими и/или медицинскими факторами. Средний возраст матерей, ухаживающих за детьми в биологических и замещающих семьях, составил 39 ± 4,6 лет (33-45 лет).

Организация исследования

Для получения первичных данных была выбрана форма визита в семью представителей исследовательской группы. После знакомства и краткого объяснения цели исследования проводилась видеозапись взаимодействия взрослого и ребенка в процессе совместной игры. В данной процедуре использовался специальный набор игрушек, подобранный с учетом интересов детей изучаемой возрастной группы.

В соответствии с целью данной работы были использованы следующие методы исследования: инструментальное наблюдение, экспертная оценка поведения ребенка, методы математической обработки данных.

1. Инструментальное наблюдение осуществлялось в соответствии с требованиями, предложенными Р. Кларк [22]. В рамках экспериментальной ситуации взрослому, ухаживающему за ребенком, предлагалось в течение 5 минут поиграть с ребенком так, как он делает это обычно. Формат съемки позволял анализировать как общие движения тела, так и отдельные эмоциональные реакции на лицах всех участников взаимодействия, которое происходило в присутствии представителя исследовательской группы — оператора.

2. Психологическое взаимодействие взрослого и ребенка анализировалось с помощью метода «Parent-Child Early Relational Assessment», разработанного Р. Кларк, и широко используемого как в научных, так и в клинических целях в более чем двухстах проектах в разных странах [5, 22, 23]. Анализ видеозаписи игрового взаимодействия позволяет оценить характеристики психологического взаимодействия по 12 субшкалам, включающим 65 шкал. Характеристики близкого взрослого описывают шесть субшкал: тон голоса — раздражение, эмоциональность, теплота; эмоции — положительные, отрицательные; настроение — раздражительность, депрессивность, тревожность, жизнерадостность; отношение к ребенку — критицизм, удовольствие от взаимодействия; вовлеченность во взаимодействие — позитивный и негативный физический контакт, зрительный контакт, качество и количество вербализаций, социальные инициативы, реагирование на позитивное и негативное поведение ребенка, организация игры, чувствительность к сигналам, интерес к ребенку, отражение сигналов ребенка; родительский стиль — гибкость, креативность, вмешательство, постоянство. Поведение ребенка представляют четыре субшкалы: эмоции и настроение — позитивный и негативный аффект, жизнерадостность, апатия, тревожность, раздражительность, хмурость, лабильность; адаптация — интерес, социальные

инициативы, отклик на предложения взрослого, избегание, послушность, агрессивность, двигательное развитие, игра, внимание, истощаемость, настойчивость, импульсивность, саморегулция, фокус на состоянии взрослого; уровень активности — пассивность, гиперактивность; коммуникация — зрительный контакт, коммуникативная компетентность. Характеристики диадного взаимодействия отражают две субшкалы: эмоции — раздражительность, бессодержательность, напряжение, радость; взаимность — совместное внимание, цикличность, организация, сходство состояний.

Оценка производилась по пятибалльной системе. Максимальные оценки соответствовали отсутствию (5 баллов) или слабой степени выраженности негативных проявлений (4 балла) и представляли области сильных сторон наблюдаемого взаимодействия. Оценка в 3 балла отмечала область трудностей, существующих во взаимодействии, 1-2 балла — область выраженных проблем. Видеоматериал анализировался прошедшими специальное обучение экспертами. Уровень совпадений результатов между экспертами — 95%.

3. Для выявления взаимосвязей применялся непараметрический корреляционный анализ Спирмена. Статистические решения принимались на 5%-м уровне значимости, тенденция к различию обозначалась при достижении 10%-го уровня значимости. Статистическая обработка проводилась при помощи программного обеспечения SPSS-17.0.

Результаты

Взаимосвязь длительности проживания в доме ребенка и характеристик взаимодействия детей с близкими взрослыми

Результаты анализа взаимосвязей характеристик взаимодействия с длительностью проживания ребенка в учреждении представлены в табл. 1.

Табпица 1. Значения коэффициентов корреляций (г) и уровней значимости взаимосвязей ф) характеристик взаимодействия ребенка и близкого взрослого c длительностью проживания

ребенка в учреждении

Характеристики взаимодействия Шкала: 1 (проблемная область) — 5 (область благополучия) г

Близкий взрослый

Тон голоса -0,623*

Раздражение в голосе ♦ -0,771**

Отрицательный аффект ♦ -0,683*

Характеристики настроения матери -0,630*

Недовольство, критические замечания ♦ -0,683*

Количество вербализаций -0,576+

Суммарная характеристика взрослого -0,585+

Pебенок

Лабильность ♦ -0,545+

Агрессивность ♦ -0,731*

Примечание: + p < 0,1; * p < 0,05; ** p < 0,01.

♦ обратные шкалы (минимальный балл соответствует отсутствию трудностей в данной области).

Были выявлены взаимосвязи длительности проживания в доме ребенка со следующими характеристиками взаимодействия со стороны близких взрослых: суммарная родительская характеристика (г = -0,585, p < 0,1), субшкала «тон голоса» (г = -0,623, p < 0,05), показатель раздражения в голосе (г = -0,771, p < 0,01), уровень проявления отрицательного аффекта (г = -0,683, p < 0,05), субшкала «характеристики настроения матери» (г = -0,630, p < 0,05), проявление недовольства и критики ребенка (г = -0,683, p < 0,05), количество вербализаций (г = -0,576, p < 0,1). Все отмеченные связи оказались отрицательными. Данные результаты свидетельствует о том, что с увеличением периода проживания ребенка в учреждении увеличивается количество трудностей, с которыми сталкивается родитель, снижается качество взаимодействия. Близкие взрослые, воспитывающие детей после учреждения, проявляют больше раздражения, негативных эмоций, чаще критикуют детей, общее количество вербализаций при этом уменьшается.

Анализ взаимосвязей характеристик детей с длительностью проживания в доме ребенка показал наличие отрицательных взаимосвязей с показателями лабильности (г = -0,545, p < 0,1) и агрессивности (г = -0,731, p = 0,02). Данные результаты обозначают, что с возрастанием длительности периода проживания ребенка в учреждении, ухудшается его способность к регуляции состояния: уровень эмоциональной устойчивости снижается, уровень агрессивности возрастает.

Результаты корреляционного анализа характеристик взаимодействия в диаде и длительности проживания ребенка в доме ребенка показали отсутствие значимых взаимосвязей.

Взаимосвязь длительности проживания ребенка в семье после его перевода из учреждения и характеристик взаимодействия детей с близкими взрослыми

Данные корреляционного анализа характеристик взаимодействия ребенка и близкого взрослого с длительностью проживания в семье показаны в табл. 2.

Были выявлены взаимосвязи для следующих характеристик взаимодействия со стороны близкого взрослого: суммарный показатель всех родительских характеристик (г = 0,585, p < 0,1), субшкала «характеристики настроения матери» (г = 0,605, p < 0,1), уровень тревожности (г = 0,711, p < 0,05). Положительная корреляционная связь свидетельствует о том, что по мере увеличения периода проживания детей в семье растет спокойствие и уверенность в общении с ребенком, улучшается настроение матери и общее качество взаимодействия.

Анализ взаимосвязей длительности проживания ребенка в семье с характеристиками взаимодействия со стороны ребенка обнаружил наличие взаимосвязи с общим суммарным показателем характеристик ребенка (г = 0,644, p = 0,04). Положительные связи также были обнаружены для характеристик тревожности (г = 0,532, p = 0,06), интереса (г = 0,603, p = 0,06), агрессивности (г = 0,592, p = 0,07), качества свободной игры (г = 0,666, p = 0,03), устойчивости внимания (г = 0,640, p = 0,04), упорства, настойчивости в достижении цели (г = 0,603, p = 0,06), саморегуляции (г = 0,623, p = 0,05) и сфокусированности на эмоциональном состоянии взрослого (г = 0,555, p = 0,08). Наличие положительной связи указывает на улучшение состояния ребенка, уменьшение количества проблемных областей. Чем дольше ребенок находится в семье, тем менее он склонен к проявлению агрессивности, растет устойчивость его интереса, качество свободной игры, улучшаются способность

к концентрации, устойчивость к трудностям, возникающим в ходе деятельности, способность к регуляции своего состояния. Суммарный балл по взаимодействию также повышается по мере роста продолжительности пребывания ребенка в семье.

Таблица 2. Значения коэффициентов корреляций (г) и уровней значимости взаимосвязей ф) характеристик взаимодействия ребенка и близкого взрослого с длительностью проживания

ребенка в cемье

Характеристики взаимодействия Шкала: 1 (проблемная область) — 5 (область благополучия) г

Близкий взрослый

Характеристики настроения матери 0,605+

Тревожность ♦ 0,711*

Суммарная характеристика взрослого 0,585+

Ребенок

Тревожность ♦ 0,592+

Поведенческие / адаптивные способности 0,671*

Интерес 0,603+

Агрессивность ♦ 0,592+

Качество игры 0,666*

Внимание 0,640*

Упорство, настойчивость в достижении цели 0,603+

Саморегуляция 0,623*

Фокус на эмоциональном состоянии взрослого ♦ 0,555+

Суммарная характеристика ребенка 0,644*

Диада

Аффективное качество взаимодействия 0,763*

Раздражительность ♦ 0,811**

Напряжение, беспокойство ♦ 0,722*

Организация и регуляция взаимодействия 0,572+

Суммарная характеристика диады 0,699*

Примечание: + р < 0,01; * р < 0,05

♦ обратные шкалы (минимальный балл соответствует отсутствию трудностей в данной области).

Результаты анализа показателей взаимодействия в диадe с длительностью проживания ребенка в семье продемонстрировали наличие значимых взаимосвязей для общего суммарного показателя взаимодействия диады (г = 0,699, p = 0,03), для показателей раздражительности (г = 0,811, p = 0,004), напряжения и беспокойства (г = 0,722, p = 0,01). Чем дольше ребенок находится в семье, тем меньше раздражения и напряжения проявляется в паре, повышается качество взаимодействия.

Необходимо отметить, что с длительностью проживания в семье положительную корреляционную связь имеет суммарный показатель всех шкал методики PCERA (характеристики взаимодействия со стороны взрослого, ребенка и диады) (г = 0,830, p = 0,004). То есть суммарные характеристики взаимодействия пары мать — ребенок с опытом проживания в доме ребенка улучшаются по мере возрастания периода нахождения ребенка в семье.

Обсуждение

Данные настоящего исследования свидетельствуют, что длительность проживания в учреждении негативно влияет на взаимодействие ребенка и матери. Как и предполагалось, по мере увеличения периода, проведенного в доме ребенка, увеличивается количество трудностей, с которыми сталкивается пара в процессе взаимодействия. При этом сложности отмечаются как со стороны матери, так и со стороны ребенка.

В более ранних исследованиях состояния усыновителей отмечалось, что показатели родительского стресса значительно выше у родителей, взявших ребенка из учреждения, по сравнению с родителями, воспитывавшими собственных детей [24]. Но при этом не обсуждалось, какое влияние на переживания родителей оказывает длительность воздействия на ребенка депривирующих факторов. Результаты проведенного исследования показали, что изменения в поведении матерей проявляются в повышении раздражительности, тревожности, недовольства, ухудшения настроения в целом. При общем снижении количества вербализаций возрастает уровень критических замечаний по отношению к ребенку.

В поведении детей наблюдается повышение уровня эмоциональной лабильности и агрессивности в связи с увеличением длительности проживания в доме ребенка. Эти результаты подтверждают выводы, сделанные предыдущими исследователями, об увеличении социально-эмоциональных трудностей при возрастании периода, проведенного ребенком в учреждении [8, 15].

Данные исследования взаимосвязи характеристик взаимодействия с длительностью проживания в семье показали, что с увеличением периода времени, проведенного ребенком в семье, улучшаются характеристики взаимодействия пары, отмечаемые у близких взрослых, у детей и в диаде. У матерей снижается уровень тревоги, у детей улучшаются характеристики саморегуляции, интереса, развивается свободная игра, в показателях взаимодействия диады отмечается снижение уровня напряжения и раздражения. При этом у ребенка выявлено наличие положительных корреляционных связей с 30% характеристик, а в диаде — с 40%, что свидетельствует о важности фактора длительности периода, проведенного ребенком в семье после учреждения, для развития отношений матери и ребенка. Ранее в литературе описывалось значительное улучшение состояния ребенка [6, 21] и скачок в его развитии [4], который происходит после перевода ребенка из учреждения в семью, но наблюдения касались показателей физического и интеллектуального развития. Результаты российско-американского исследования, направленного на изменение условий проживания детей в учреждении, показали, что в случае появления чувствительного и отзывчивого взрослого, постоянно ухаживающего за ребенком, улучшения показателей взаимодействия наблюдаются у детей даже в условиях дома ребенка [5].

Таким образом, выявлены факты положительного влияния общения с постоянным близким взрослым на развитие ребенка, как в учреждении, так и в замещающих семьях.

Вместе с тем в литературе представлено множество свидетельств долговременного негативного влияния опыта проживания в сиротском учреждении на последующее развитие ребенка. Исследования детей школьного возраста описывают большое количество социально-эмоциональных трудностей у воспитанников учреждений даже после длительного проживания в семье [4, 8, 21, 25]. В предыдущей работе нами было показано, что у детей раннего возраста, переведенных из дома ребенка в семью и проживших в семье от 9 до 24 мес., характеристики взаимодействия с близким взрослым значительно хуже, чем у их сверстников, не имевших деприва-ционного опыта [26].

Таким образом, несмотря на значительные позитивные изменения, происходящие у ребенка при переходе в семью, в том числе и во взаимодействии с близким взрослым, нарушения поведения в процессе общения продолжают наблюдаться. Ребенок меняет свое поведение, оказываясь в новых условиях, но остается в зоне социального риска. Использование метода видеонаблюдения с покадровым анализом материала свидетельствует о том, что проблема установления близких отношений отмечается у детей, которые находились в учреждении более 5 мес., и даже двухлетнего периода проживания в условиях семьи оказывается недостаточно для преодоления трудностей, возникших вследствие отсутствия взаимодействия со стабильным близким взрослым в период формирования у ребенка базовой модели отношения к себе и миру. Попадая в семью, ребенок продолжает опираться на свой искаженный опыт предшествовавшего взаимодействия с большим числом постоянно меняющегося персонала учреждения. Как показывают данные исследования, ребенок и его близкие в большинстве случаев не могут самостоятельно справиться c возникающими сложностями даже на раннем этапе вхождения ребенка в семью. В связи с этим нам представляется необходимым создание служб, направленных на длительное сопровождение детей и родителей, начиная с первых дней перехода ребенка из учреждения в семью.

Литература

1. Bakwin H. Loneliness in infants // American Journal of Diseases in Children. 1942. Vol. 63. P. 30-40.

2. Bender L., Yarnell H. An observation nursery: A study of 250 children in the psychiatric division of Belleview Hospital // American Journal of Psychiatry. 1941. Vol. 97. P. 1158-1174.

3. Goldfarb W. The effects of early institutional care on adolescent personality // Journal of Experimental Education. 1043. Vol. 12. P. 106-129.

4. Effects of profound early institutional deprivation: An overview of findings from a UK longitudinal study of Romanian adoptees / Rutter M., Beckett C., Castle J., Colvert E., Kreppner J., Mehta M., Stevens S., Sonuga-Barke E. // European Journal of Developmental Psychology. 2007. Vol. 4 (3). P. 332-350.

5. St. Petersburg — USA Orphanage Research Team. The Effects of Early Social-Emotional and Relationship Experience on the development of Young Orphanage Children // Monographs of the Society for Research in Child Development. 2008. Vol. 73, N 3. 297 p.

6. Hodges J. Tizard B. IQ and behavioural adjustment of ex-institutional adolescents // Journal of Child Psychology and Psychiatry and Allied Disciplines. 1989. Vol. 30. P. 53-75.

7. Влияние изменения раннего социально-эмоционального опыта на развитие детей в домах ребенка / Р. Ж. Мухамедрахимов, Н. В. Никифорова, О. И. Пальмов, К. Я. Гроарк, Р. Б. МакКолл. М.: Национальный фонд защиты детей от жестокого обращения, 2009. 296 с.

8. Hawk B., McCall R. B. CBCL Behavior Problems of Post-Institutionalized International Adoptees // Clinical Child and Family Psychology Review. 2010. Vol. 13 (2). P. 199-211.

9. Tizard B., Rees J., Coram T. The effect of early institutional rearing on the behaviour problems and affectional relationships of four-year-old children // Journal of Child Psychology and Psychiatry. 1975. Vol. 16 (1). P. 61-73.

10. Мухамедрахимов Р. Ж. Влияние опыта жизни в закрытом учреждении на последующее развитие ребенка // Дефектология. 2006. № 1. С. 21-24.

11. Lowrey L. G. Personality distortion and early institutional care // American Journal of Orthopsychiatry. 1940. Vol. 10 (3). P. 576-585.

12. ERA Study Team. Effects of qualities of early institutional care on cognitive attainment / Castle J., Groothues C., Bredenkamp D., Beckett C., O'Connor T., Rutter M. // American Journal of Orthopsychiatry. 1999. Vol. 69. P. 424-437.

13. ERA Study Team. The effects of global severe privation on cognitive competence: Extension and longitudinal follow-up / O'Connor T. G., Rutter M. R., Beckett C., Keaveney L., Kreppner J. M. // Child Development. 2000. Vol. 71. P. 376-390.

14. Ames E. The development of Romanian orphanage children adopted to Canada (Final report to the National Welfare Grants Program: Human Resources Development Canada). Burnaby, British Columbia: Simon Fraser University, 1997. 138 p.

15. Fisher L., Ames E. W., Chisholm K., Savoie L. Problems reported by parents of Romanian orphans adopted to British Columbia // International Journal of Behavioral Development. 1997. Vol. 20. P. 67-82.

16. Gunnar M. R. Effects of early deprivation: Findings from orphanage-reared infants and children // Handbook of developmental cognitive neuroscience / eds Nelson C. A., Luciana M. Cambridge, MA: MIT, 2001. P. 617-629.

17. Rutter M. ERA Study Team. Developmental catch-up, and deficit, following adoption after severe global early privation // Journal of Child Psychology and Psychiatry and Allied Disciplines. 1998. Vol. 39. P. 465-476.

18. Achenbach T. M. Child behavior checklist/4-18 and 1991 profile. Burlington, VT: Department of Psychiatry, University of Vermont, 1991. 5 p.

19. Yarrow L. J., Goodwin M. S. The immediate impact of separation: Reactions of infants to a change in mothergure // The competent infant: Research and commentary / eds L. J. Stone, L. B. Murphy. New York: Basic Books, 1973. P. 1032-1040.

20. Wismer Fries A. B. W., Pollak S. D. Emotion understanding in postinstitutionalized Eastern European children // Developmental Psychopathology. 2004. Vol. 16 (2). P. 355-369.

21. Hodges J., Tizard B. Social and family relationships of ex-institutionalized adolescents // Journal of Child Psychology and Psychiatry and Allied Disciplines. 1989. Vol. 30. P. 77-97.

22. Clark R. The Parent-Child Early Relational Assessment: A Factorial Validity Study // Educational and Psycological Measurement. 1999. Vol. 59. P. 821-846.

23. Kivuarvi M., Marinus J. M. Maternal sensitivity behavior and infant behavior in early interaction // Infant Mental Health Journal. 2001. Vol. 22 (6). P. 627-640.

24. Mainemer H., Gilaman L. C., Ames E. W. Parenting stress in families adopting children from Romanian orphanages // Journal of Family Issues. 1998. Vol. 19 (2). P. 164-180.

25. Van Ijzendoorn M. H., Juffer F., Klein Poelhuis C. W. Adoption and cognitive development: A meta-analytic comparison of adopted and nonadopted children's IQ and school performance // Psychological Bulletin. 2005. Vol. 131. P. 301-316.

26. Плетенёва М. В., Мухамедрахимов Р. Ж. Особенности взаимодействия детей раннего возраста с родителями в замещающих семьях // Вестн. С.-Петерб. ун-та. Сер. 12. 2013. Вып. 3 (в печати).

Статья поступила в редакцию 20 июня 2013 г.