CC BY
171
7.2. ВЛАДЕНИЕ И ЕГО ЗАЩИТА В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И ШВЕЙЦАРСКОЙ КОНФЕДЕРАЦИИ
Абакумов Михаил Александрович, студент
Место учебы: Московский государственный институт (университет) международных отношений Министерства иностранных дел Российской Федерации
Аннотация: В данной работе автор рассматривает одну из проблем гражданско-правового регулирования института владения в Российской Федерации и Швейцарской Конфедерации, а именно способы его защиты.
Теоретическая и практическая значимость проблемы связана с особенной природой института владения, его востребованностью российской правовой действительностью, а также с предстоящей реформой вещного права в Российской Федерации.
В предлагаемой работе автор рассматривает особенности защиты владения по праву современной России и в перспективе реформы гражданского законодательства в сравнении с регулированием затронутых отношений в праве Швейцарской Конфедерации. Автор уделяет особое внимание анализу и сравнению источников правового регулирования вещного права, видов и оснований подачи владельческих исков, а также применению иных форм защиты владения в изучаемых странах. Кроме того, данная статья является значительной составной частью дипломной бакалаврской работы автора.
Результаты исследования представляют интерес для отечественных и зарубежных юристов и могли бы внести определенный вклад в совершенствование правового регулирования защиты владения.
Ключевые слова: владение; защита владения; самозащита; посессорные иски; виндикация; защита владения в России; защита владения в Швейцарии; реформа вещного права.
POSSESSION AND ITS PROTECTION IN THE RUSSIAN FEDERATION AND
THE SWISS CONFEDERATION
Abakumov Mikhail A., student
Study place: Moscow State Institute of International Relations
Annotation: In this article the author discusses one of the issues of civil regulation concerning possession and its protection under the law of the Russian Federation and the Swiss Confederation.
Theoretical and practical importance of this problem is related to the specific nature of the possession's protection, its relevance in the Russian legal reality and to the coming reform in the field of property law in Russia.
In the proposed work the author considers the peculiarities of the possession's protection in modern Russia and over the long term of the civil reform in comparison with its regulation in the Swiss Confederation. The author focuses on the analysis and comparison of the sources of property law, types of possessory actions and grounds for filing ones; as well as application of other remedies in the selected states. Moreover, this article is an essential part of the author's bachelor degree work.
The results of this study are of interest for domestic and foreign lawyers and might contribute to legal improvement of the regulation of possession's protection.
Keywords: possession; protection of possession; self-defense; possessory actions; vindication; possession's protection in the Russian Federation; possession's protection in the Swiss Confederation; reform of property law.
Владение как фактическое господство лица над вещью, которое не подразумевает обязательного наличия права на саму эту вещь, вызывает ряд правовых последствий и предоставляет возможность его защиты. Однако не стоит забывать, что владение является одним из элементов триады правомочий (usus - fructus - abusus - владение-пользование-распоряжение) [1, с. 114], через которые определяется право собственности, а также существенным элементом многих вещных и обязательственных правоотношений.
В действующем российском гражданском законодательстве не предусмотрено каких-либо норм, устанавливающих отдельную владельческую (посессорную) защиту. Несмотря на это, существуют определенные правовые институты, которые
позволяют защитить владельца, хотя бы данные механизмы и не являлись по своей сути посессорными. К таким правовым механизмам относятся:
1. самозащита (ст. 14 ГК РФ);
2. виндикация (ст. 301, 305 ГК РФ);
3. реституция (п.2 ст.167 ГК РФ);
4. защита добросовестного давностного владения (п.2 ст.234 ГК РФ);
5. кондикция ( гл. 60 ГК РФ).
Применительно к владению самозащита в соответствии с пунктом 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 №25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Фе-
Проблемы экономики и юридической практики
дерации» может заключаться в определенных действиях лица в отношении находящегося в его законном владении имущества, например, установка систем сигнализации, заборов, замков. Также к самозащите относятся действия в отношении чужого имущества, которые содержат признаки необходимой обороны или крайней необходимости.
Реституция, являясь одним из способов защиты гражданских прав, а также последствием признания сделки недействительной, согласно пункту 2 статьи 167 ГК РФ подразумевает восстановление, возвращение прежних прав и преимуществ, заключающееся в возврате сторонами полученного в ходе сделки имущества или возмещении его стоимости в денежном выражении. Существуют два вида реституции, различающиеся по механизму реализации прав и обязанностей сторон по возврату имущества. Это реституция владения и компенсационная реституция[4, с. 38]. Реституция владения - это условное название для механизма возврата индивидуально-определенных вещей. При реституции владения сторона, ис-требующая имущество, не обязана не только доказывать свое право на данное имущество, но может и не обладать им вовсе. Данное имущество должно быть возвращено стороной только в силу того, что сделка оказалась недействительной^, с.109]. Последнее дает основания видеть в реституции владения чистый вариант владельческой защиты. Однако это лишь видимость: данные способы гражданско-правовой защиты имеют множество отличительных черт.
Во-первых, основанием применения реституции является несоблюдение условий действительности сделки, вследствие которой произошла утрата владения, тогда как основание использования владельческой защиты - самоуправные действия третьих лиц, нарушающие владение. Во-вторых, субъектами пассивной легитимации по реституции может выступать только сторона по сделке, а не любое лицо, нарушившее владение, как при владельческой защите. В-третьих, реституция предоставляет возможность замены обязанности возвратить полученное в натуре на обязанность по возмещению стоимости полученного имущества, что представляется невозможным для владельческой защиты. Наконец, применение последствий недействительности сделок, реституции в том числе, в отличие от посессорной защиты обусловлено не столько охраной частного интереса, сколько охраной публичного порядка, законности гражданско-правового оборота.
Следующим наиболее частым способом защиты владения является виндикация, которая представляет собой согласно классическому определению иск невладеющего собственника к владеющему несобственнику. Возможность виндикации законодательно закреплена в статье 301 ГК РФ и заключается в соответствии с указанной статьей в истребовании имущества из чужого незаконного владения. В Российской Федерации такая возможность предоставляется как собственнику, так и лицу, владеющему имуществом на праве пожизненного владения, хозяйственного ведения, оперативного управления либо по иному основанию, предусмотренному законом или договором, то есть титульному владельцу. Таким образом, виндикация предоставляет защиту правомочию владения, которое входит в состав права собственности, вещного или обязательственного права, оставляя в стороне беститульное владение. В этой связи виндикационный иск даже несобственника нельзя признать владельческим, напротив, он относится к петиторным, которые требуют доказывания правового титула на вещь.
В настоящее время российский законодатель наделяет особой защитой от действий третьих лиц давностного владельца, что многими авторами расценивается как суррогат посессор-ной защиты. Действительно, в силу положений пункта 2 статьи 234 ГК РФ лицо, владеющее имуществом как своим собственным, еще до приобретения права собственности в силу приоб-ретательной давности имеет право на защиту владения от третьих лиц. Однако стоит учитывать, что такая защита предоставляется только в рамках приобретательной давности, то есть владение должно характеризоваться как добросовестное, открытое, непрерывное и с намерением владеть как своим собственным, что является необязательным при владельческой защите. Еще одним отличием от владельческой защиты является то, что давностный владелец не может противостоять собственнику имущества или иному титульному владельцу. В таком виде защита давностного владельца более схожа с известным еще римскому праву actio Publiciana [5, с.400], чем с владельческим иском, принимая во внимание тот факт, что как и в римской конструкции, пункт 2 статьи 234 ГК РФ подразумевает фикцию истечения срока приобретательной давности.
Владение возможно защитить также с помощью кондикци-онного иска, вытекающего из норм о неосновательном обогащении, закрепленных в главе 60 ГК РФ. По смыслу статьи 1102 ГК РФ о неосновательном обогащении лицо может возвратить имущество, если оно приобретено или сбережено другим лицом без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований. Следовательно, статья не связывает возврат неосновательно приобретенного или сбереженного имущества с наличием права у лица, утратившего данное имущество. Более того, сама обязательственная природа правоотношения из неосновательного обогащения указывает на то, что доказыванию подлежит лишь факт увеличения имущественной сферы одного лица за счет уменьшения другого, произошедшее без правового основания безотносительно к правовому титулу. Последнее также подтверждается судебной практикой. Так, пункт 10 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.02.2014 №165 «Обзор судебной практики по спорам, связанным с признанием договоров незаключенными» особо отмечает, что при рассмотрении требования о возврате неосновательно приобретенного или сбереженного имущества истец не обязан доказывать свое право на спорное имущество. Принимая во внимание все вышесказанное, а также субсидиарный характер кондикции по отношению к другим способам гражданско-правовой защиты (статья 1103 о соотношении требований о возврате неосновательного обогащения с другими требованиями о защите гражданских прав), в том числе к виндикации, посредством кондикции может защищаться лишь беститульное владение, а не всякое владение, как в случае с посессорной защитой.
Таким образом, в настоящий момент Гражданский кодекс Российской Федерации предоставляет защиту трем видам владения:
1. Владению как одному из правомочий собственника;
2. Титульному владению лиц, не являющихся собственниками;
3. Добросовестному давностному владению.
Данные виды владения могут защищаться в Российской Федерации, как мы выяснили, целым рядом способов, которые не относятся собственно к владельческой защите. Поэтому многие правоведы, среди которых профессоры А.В. Коновалов
и К.И. Скловский, считают необходимым внедрение полноценной посессорной защиты в правовую систему России.
Поддерживая позицию ученых, разработчики Проекта Федерального закона №47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее - Законопроект) предусматривают значительное развитие института владения и владельческой защиты в нашей стране. При этом целью предоставления владельческой защиты является, во-первых, борьба с насильственными самоуправными действиями, а также поддержание надежности гражданского оборота и превенция захвата чужого имущества.
Указанный законопроект предусматривает для защиты нарушенного владения следующие правовые механизмы: прежде всего, судебный порядок как главный защитный инструмент нарушенного владения, защита посредством обращения к уполномоченным государственным органам или органам местного самоуправления, а также самозащита.
Для осуществления защиты в судебном порядке, необходимо предъявление владельческого иска, то есть иска лица, которое лишилось владения, к лицу, фактически владеющему вещью, о ее возврате во владение. Также в рамках владельческого иска может быть предъявлено требование о прекращении действий лица, которое нарушает или препятствует владению вещью.
Таким образом, основанием предъявления владельческого иска может быть не только утрата фактического господства над вещью, но и препятствие к осуществлению владения. Установление различных оснований для владельческой защиты способствует масштабному развитию данного института, поскольку, как указывал Г.Ф. Шершеневич, «нарушением владения будет всякое действие, не согласное с исключительным господством владельца над вещью» [6, с.161].
Владение по смыслу Законопроекта - это фактическое господство лица над объектом владения (пункт 1 статьи 209 предлагаемой Законопроектом редакции ГК РФ), а владельческий иск, в свою очередь, есть средство защиты фактического состояния владения вещью. Также пункт 1 статьи 218 Гражданского кодекса в редакции Законопроекта рассматривает возможность обсуждение вопросов права на вещь только при предъявления встречного требования о защите вещного права. Таким образом, Законопроект планирует ввести неизвестный ранее российскому гражданскому праву посессорный процесс, в рамках которого будет защищаться сам факт владения, не принимая во внимание наличие или отсутствие правового титула на объект владения. Следовательно, по положениям Законопроекта владельческий иск можно отнести к посессор-ному способу защиты, а не к петиторному, где истец для получения защиту должен доказать свой правовой титул на вещь.
Однако разработчики Законопроекта допускают петиторную оговорку: в статье 217 предлагаемой редакции ГК РФ устанавливается, что законный и добросовестный владелец наделен правом требовать защиты владения безотносительно ко времени владения. Очевидно, что для такой защиты лицу будет необходимо доказать свой правовой титул на вещь.
Анализ конструкции владельческого иска по рассматриваемому Законопроекту необходимо начать с установления круга субъектов, которые могут выступать истцом и ответчиком по делу о владении.
Субъектом права на предъявления владельческого иска, может выступать как законный, так и незаконный фактический владелец, который достиг возраста 14 лет, включая также фактического владельца, признанного судом ограниченно дееспособным. Согласно предлагаемой редакции пункта 9 статьи 215 Гражданского кодекса, правопреемники в рамках универсального правопреемства вправе защищать владение своего пра-вопредшественника.
Круг субъектов права предъявления иска не всегда совпадает с кругом субъектов права владения, поскольку второй может быть значительно шире. Так, согласно статьей 210 предлагаемой редакции ГК РФ владельцем вещи может выступать любое лицо, в том числе малолетние и (или) недееспособные, но за исключением тех лиц, чей доступ к владению обусловлен родственными или трудовыми отношениями с владельцем. Для владельческой защиты тех лиц, которые являются субъектами права владения, но не субъектами права владельческой защиты, предусмотрен такой механизм охраны прав как процессуальное представительство.
Субъектом пассивной легитимации по владельческому иску признаются лица, фактически обладающие вещью или нарушающие (препятствующие) владению ею. Отсюда следует, что владельческий иск может быть предъявлен как к лицу-нарушителю владения, так и к тому, кто получил вещь от нарушителя. Это подтверждается и положениями Концепции развития законодательства о вещном праве, согласно которым истец не обязан выяснять, к кому он предъявляет требование: к действительному нарушителю владения или к последующему владельцу.
Такая концепция, согласно мнению правоведа А.Д. Рудоква-са, была свойственна еще иску средневекового права - actio spolii, который в форме прямого требования о возвращении вещи (condictio ex canone Redintegranda) мог быть предъявлен к любому последующему владельцу без учета его осведомленности об утрате вещи ее владельцем против воли послед-него[2, с.126].
Характер требования, отраженного во владельческом иске, определяет условия его удовлетворения. Так, владельческий иск о восстановлении владения вещью должен соответствовать следующим условиям:
1. утрата владения произошла помимо воли владельца, то есть насильственным путем;
2. владение вещью в течение не менее одного года до момента его утраты (при этом в случае добросовестного приобретения вещи владелец-истец наделен правом зачесть время владения предыдущих владельцев). Данное условие не относится к законным и добросовестным владельцам;
3. истец является последним утратившим владение.
Для удовлетворения владельческого иска о прекращении нарушения владения или препятствия его осуществления предъявляются такие требования, как:
1. осуществление истцом фактического владения;
2. нарушение или препятствие владению вещью производимое ответчиком.
Владельческие иски по праву Швейцарии: Владение в Швейцарской Конфедерации, будучи фактическим отношением лица к вещи, с наличием которого связываются определенные юридические последствия, осуществляет целый ряд функций:
1. Легитимирующая функция - данное назначение владения заключается в наделении владельца презумпцией наличия
Проблемы экономики и юридической практики
его правового титула на вещь. Однако швейцарский законодатель по общему правилу распространяет такую презумпцию на владение движимыми вещами (статья 930 ШКГ).
В отношении же владения объектами недвижимости презумпцией наличия правового титула и посессорной защитой пользуются только те лица, на чье имя зарегистрированы такие объекты в государственном поземельном реестре (п. 1 ст. 937 ШГК). По смыслу статей 943-944 ШГК к недвижимому имуществу, подлежащему регистрации, относятся земельные участки и прикрепленные к ним объекты, вещные права на недвижимость, недра и доли в общей собственности, а также недвижимость, не относящаяся к частной собственности или используемая для публичных целей, в случае, если в отношении данной недвижимости существуют отдельные вещные права или если такая регистрация требуется законодательством кантона. Тем не менее, Гражданский кодекс не оставляет фактических владельцев недвижимости без какой-либо правовой защиты в случае отсутствия регистрации: пункт 2 статьи 937 ШГК устанавливает, что лицо, осуществляющее фактическое господство над объектом недвижимости, также может подать иск ввиду утраты владения или препятствий к его осуществлению.
2. Передаточная функция - осуществляется при передаче вещи и права на неё во владение иного лица (714.1, 746.1 884.3, 900.1, 901.1, 909 ШГК); в частности, норма статьи 714.1 устанавливает, что передача движимой вещи во владение другого лица является достаточным условием для передачи собственности;
3. Защитная функция - одна из главных функций владения, необходимая для стабильности гражданского оборота и охраны законных прав владельцев. Многие правоведы настаивают на системном анализе этой функции[9, с.76], что представляется автору работы обоснованным, так как владение как таковое может защищаться посредством следующей системы способов:
- Самозащита (статья 926 ШГК),
- Владельческие (посессорные) иски (статьи 927-929 ШГК).
Согласно статье 926 ШГК, в Швейцарии любой владелец
управомочен защищаться от запрещенного самоуправства другого лица в отношении своего владения. Используя термин «запрещенное самоуправство» законодатель, тем не менее, не дает определение указанного понятия. Восполнение данного пробела осуществляется доктриной и судебной практикой, согласно которым любое нарушение владения, осуществляемое против воли владельца и с нарушением закона, относится к самоуправствуй, Rn 41].
Самозащита предоставляется в двух формах:
1. право на самозащиту для предотвращения утраты владения (так называемая «функция защиты - нем. defensiv»);
2. право на незамедлительное восстановление прежнего положения в случае, если владелец был лишен своего владения силой или тайно (так называемая «функция нападения - нем. offensiv»).
В качестве условий применения самозащиты законодательство предусматривает, во-первых, незаконность действий лица, посягающего на владение, что может выражаться в применении лицом силы или в тайном характере хищения.
Во-вторых, пункт 2 статьи 926 ШГК устанавливает незамедлительность обращения к такому способу защиты гражданских прав, как самозащита. При этом законодатель определяет различные критерии незамедлительности для недвижимых и движимых вещей: в случае защиты владения недвижимостью
под незамедлительностью понимается необходимость обращения к самозащите в момент, когда владелец узнает о нарушении, в то время как при защите владения движимыми вещами право на самозащиту должно осуществляться непосредственно после нарушения владения.
Например, если лицо, обнаружит пропажу велосипеда и, выглянув в окно, заметит соседа, который намеревается забрать данный объект владения на свой участок, то такое лицо будет наделено правом незамедлительно прибегнуть к самозащите с целью не допустить утрату владения. Тем не менее, не застав правонарушителя на месте совершения противозаконного деяния или непосредственно после него, владелец лишится права на самозащиту.
Право на самозащиту предоставляется владельцу независимо от того, является ли он непосредственным или опосредованным, первоначальным или производным владельцем. Тем не менее, пункт 3 статьи 926 устанавливает обязанность любого лица воздерживаться при самозащите от действий, не соразмерных сложившимся обстоятельствам.
Второй способ защиты владения в форме подачи владельческого (посессорного) иска урегулирован нормами статей 927-929 ШКГ, согласно которым любой владелец наделен правом защищать свою вещь при помощи двух видов посессорных исков:
1. Иск ввиду утраты владения (статья 927 ШГК),
2. Иск ввиду нарушения владения (статья 928 ШГК).
Первый вид исков направлен на защиту владения тех лиц,
которые в силу запрещенного законом самоуправства были лишены своего владения, что дает им основания требовать возврата вещи (п. 1, 3 ст. 927 ШГК) и возмещения убытков, даже если лицо, из-за которого произошла утрата, заявляет «лучший», то есть более весомый, с правовой точки зрения, титул на вещь. Таким образом, статья 927 Гражданского кодекса устанавливает прямое требование вернуть вещь, изъятую из владения другого лица против его воли и вопреки нормам права. Однако, если буква закона говорит о предъявлении требования о возврате вещи только к лицу, непосредственно изъявшему её, то доктрина и судебная практика распространяют действие данного положения также на универсальных правопреемников лица-нарушителя и на недобросовестных наследников такого лица[8, с.405].
Из указанного правила, тем не менее, допускаются исключения: в случае, если ответчик незамедлительно доказывает истцу свой «лучший» правовой титул на вещь и на этом основании тут же может истребовать вещь у истца, ответчик наделяется правом не осуществлять незамедлительное возвращение владения (пункт 2 статьи 927).
В качестве примера подобного исключения можно привести следующую ситуацию: после заключения договора купли-продажи покупатель выполнил свое обязательство по уплате покупной цены, однако продавец отказался от предоставления данной вещи во владение покупателя. В таком случае, если покупатель заберет товар вопреки воли продавца и без его ведома, он не будет обязан незамедлительно вернуть вещь, так как его правовой титул будет иметь очевидно лучшее правовое основание; что тем не менее, не означает невозможность подачи иска продавцом.
Вторым видом владельческого иска является иск из нарушения владения (статья 928 ШГК), не связанного с его утратой, который направлен на достижение следующих целей:
- устранение препятствий к осуществлению фактического господства над вещью;
- недопущение возникновения таких препятствий в дальнейшем;
- возмещение убытков, причиненных владельцу.
Так же, как и при подаче иска из утраты владения, лицо-нарушитель должно незамедлительно устранить препятствия к владению, даже если оно заявляет о наличии «лучшего» права на вещь.
Оба вида посессорных исков должны быть поданы сразу после того, как владелец узнал о правонарушении и о лице, его совершившем (п.1. ст.929). По истечении одного года после утраты или нарушения владения лицо лишается права на подачу иска, даже если оно узнало о факте такого нарушения в более позднее время, то есть данный срок является преклю-зивным (пресекательным), не исковой давностью.
Если в Российской Федерации восстановление владения является лишь побочным эффектом применения способов гражданско-правовой защиты - поскольку они не являются в традиционном смысле посессорными, то есть, направлены на защиту вещного права, права собственности, признание сделки недействительной и на достижение иных целей, - то в праве Швейцарии возможна и обратная ситуация: вещное право защищается через институт владения (ст. 934, ст. 936 ШГК). Речь идет о так называемых quasi виндикаци-онных исках.
Швейцарский законодатель предоставляет возможность защиты движимых вещей виндикационными и quasi виндикаци-онными исками. Как уже упоминалось, владение обладает легитимирующей функцией, которая осуществляется посредством установления ряда презумпций. Именно данные презумпции лежат в основании конструкции quasi виндикацион-ного иска, который заключается в том, что владелец, утративший объект владения (движимость), может вернуть вещь в свое владение, а также добиться признания своего права на данную вещь, поскольку в отношении владельца движимой вещи закреплена презумпция наличия правового титула. Однако такой иск может быть использован только в двух случаях: 1) утрата вещи помимо воли владельца; 2) недобросовестность приобретения владения настоящим владельцем (фр. possesseur actuel).
Таким образом, инициатива по внедрению института владения и владельческой (посессорной) защиты в гражданское право Российской Федерации в целом оценивается автором положительно, поскольку в современном вещном праве России назрела необходимость отдельной регламентации владения. Это поспособствует общей стабилизации гражданского оборота и уменьшению случаев правовой неопределенности. Закрепив данные нормы, Россия действительно приобретет черты современного частноправового регулирования европейского континентального типа, что благоприятно скажется на двусторонних отношениях Швейцарии и России, сделает торговое пространство России более привлекательным для европейских физических и юридических лиц, поскольку не будет места непонятным европейской правовой традиции конструкциям (например, право оперативного управления и хозяйственного ведения).
Однако при введении в действие столь широкомасштабных изменений было бы разумно отказаться от некоторого правового идеализма и комплексно оценивать возможные последствия. Нельзя обходить стороной организационные, экономические и финансовые вопросы, так как механизм реализации данной реформы может оказаться более затратным, чем эффект от введения институтов владения и посессорной защиты.
Статья проверена программой «Антиплагиат». Оригинальность 94,78%.
Список литературы:
1. Новицкий И.Б. Римское право. - М., 2002. - 114 с.
2. Рудоквас А.Д. Владение и владельческая защита в проекте изменений Гражданского кодекса РФ // Правоведение. 2011. N 5. - 3б4 с.
3. Скловский К.И. Некоторые проблемы реституции // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2002. №8. - 237 с.
4. Тузов Д.О. Природа реституционных правоотношений// Вестник Томского государственного университета 2003. №279. - 1б7 с.
5. Чезаре Санфилиппо, Курс римского частного права: Учебник/Пол ред. Д.В. Дождева — М.: Издательство БЕК, 2002. — 400 с.
6. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. - М.: Спарк, 1995. - С. 1б1.
7. Berner Kommentar /Stark Vorbemerkungen Besitzesschutz Rn. 100. 59 - Bern. 201б, S.500
8. Hofstetter, Josef, Prof. Dr. iur. (Hrsg.) Schweizerisches Privatrecht, Band 5/1, 2000, S. 454
9. Therese Müller, Besitzschutz in Europa: eine rechtsvergleichende Untersuchung über den zivilrechtlichen Schutz der tatsächlichen Sachherrschaft, 2010. XXI, Studien zum Privatrecht 3, S.76
РЕЦЕНЗИЯ
на статью Абакумова М. А. «Владение и его защита в Российской Федерации и Швейцарской Конфедерации» В статье рассматривается проблема способов защиты института владения в Российской Федерации и Швейцарской Конфедерации.
Автором рассмотрены особенности защиты владения по праву в России в настоящий период времени и в перспективе реформы гражданского законодательства. Проведен сравнительный анализ данных особенностей с регулированием рассматриваемых отношений в праве Швейцарской Конфедерации. Особое внимание автором уделено анализу и сравнению источников правового регулирования вещного права, видов и оснований подачи владельческих исков, а также применению иных форм защиты владения в изучаемых странах.
В статье сделан вывод о том, что инициатива по внедрению института владения и владельческой (посессорной) защиты в гражданское право Российской Федерации является позитивной, поскольку, по мнению автора, в современном вещном праве России назрела необходимость отдельной регламентации владения, что будет способствовать общей стабилизации гражданского оборота и уменьшению случаев правовой неопределенности, сделает российское экономическое пространство более привлекательным для европейских инвесторов.
Статья в полной мере соответствует требованиям, предъявляемым к научным работам, и может быть рекомендована к публикации в научных журналах, в том числе в журналах из перечня ВАК.
Кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры гражданского права и процесса и международного частного права юридического института РУДН
Н.В. Ивановская
