CC BY
56
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России М 2 (42) 2009
огнестрельного оружия сотрудниками органов внутренних дел : учебное пособие. 2-е изд., перераб. / под ред. В.П. Сальникова. М.: ИМЦ ГУК МВД России, 2004. С. 53-55.
6См.: Сидоров Б.В. Причинение вреда при задержании преступника // Советская юстиция. 1990. № 3. С. 24-25; Его же. Уголовно-правовые гарантии правомерного, социально полезного поведения. Казань, 1992. С. 56-61.
7См.: Баулин Ю.В. Обстоятельства, исключающие преступность деяния. Харьков, 1991. С. 273.
8См.: Уголовное право РФ. Общая часть / под ред. Б.В. Здравомыслова, М., 1996. С. 317.
9См.: Уголовное право РФ. Курс лекций. Общая часть / под ред. В.П. Сальникова. СПб., 2001. С. 211-214.
10См.: Кадников Н.Г. Обстоятельства, исключающие преступность деяния. М., 1998. С. 17; Его же. Уголовное право. Общая часть. / Под ред. Н. И. Ветрова, Ю.И. Ляпунова. М., 1997. С. 378-379.
пКадников Н.Г. Обстоятельства, исключающие преступность деяния. М., 1998. С. 21-22.
12Шавгулидзе Т.Г. Необходимая оборона. Тбилиси, 1960. С. 143.
13Баулин Ю. В. Указ. раб. С. 368.
14См.: Волженкин Б.В. Экономические преступления. СПб., 1999. С. 246.
15См. подробнее: Уголовный кодекс Республики Сан-Марино / Научное редактирование, вступительная статья вицепрезидента Восточно-Европейского отделения Международной академии наук Республики Сан-Марино С.В. Максимова / пер. с итал. В.Г. Максимова. СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. 253 с.
16См.: Уголовный кодекс Австрии / науч. ред. и вступ. статья С.Ф. Милюкова; предисл. Генерального прокурора Австрии, доктора Эрнста Ойгена Фабрици; пер. с нем. Л.С. Вихровой. СПб.: Юридический центр Пресс, 2004. С. 26-27.
17Подробнее см.: Уголовный кодекс Федеративной Республики Германии / науч. ред. и вступ. статья Д.А. Шестакова; предисл. доктора права Г.-Г. Йешека; пер. с нем. Н.С. Рачковой. СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. С. 135-138.
18См.: Уголовный кодекс Франции / науч. ред. Л.В. Головко; пер. с фр. и предисл. Н.Е. Крыловой. - СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. С. 79-82.
19Подробнее см.: Уголовный кодекс Аргентины / науч. ред. и вступ. статья Ю.В. Голика; пер. с исп. Л.Д. Ройзенгурта. СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. С. 51-53.
20См.: Уголовный кодекс Бельгии / науч. ред. Н.И. Мацнева; пер. с фр. Г.И. Мачковского. СПб.: Юридический центр Пресс, 2004. С. 71-72.
21См.: Уголовный кодекс штата Техас / науч. ред. и предисл. И.Д. Козочкина; пер. с англ. Д.Г. Осипова, И.Д. Козочкина. СПб.: Юридический центр Пресс, 2006. С. 90-110.
22См.: Уголовный кодекс Республики Корея / науч. ред. и предисл. А.И. Коробеева; пер. с корейск. В.В. Верхоляка. СПб.: Юридический центр Пресс, 2004. С. 49-51.
23См.: Уголовный кодекс Кыргызской Республики / предисл. А.П. Стуканова, П.Ю. Константинова. СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. С. 61-65.
24См.: Уголовный кодекс Литовской республики / науч. ред. В. Павилониса; предисл. Н.И. Мацнева; вступ. статья В. Павилониса, А. Абрамавичюса, А. Дракшене; пер. с лит. В.П. Казанскене. СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. С. 143-149.
25См.: Уголовный кодекс Республики Молдова / вступ. статья А.И. Лукашова. СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. С.
132-135.
26Подробнее см.: Уголовный кодекс Турции / предисл. Н. Сафарова и доктора права Х. Аджара / науч. ред. и пер. с турецк. Н. Сафарова и Х. Бабаева. СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. С. 60-61.
27См.: Уголовный кодекс Швейцарии / вступит. статья Ю.Н. Волкова; научное ред., предисл. и пер. с нем. А.В. Серебренниковой. СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. С. 84-86.
28Подробнее см.: Уголовное законодательство Норвегии / науч. ред. и вступ. статья Ю.В. Голика; пер. с норв. А. В. Жмени. СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. С. 73-74.
УДК 343.139.1 С.М. Прокофьева*
Вклад Н.С. Алексеева в науку уголовного процесса (к 95-летию со дня рождения Н.С. Алексеева)
Статья посвящена реализации научных идей профессора Н.С. Алексеева в современном уголовном судопроизводстве России. Н.С. Алексеев внес большой вклад в развитие науки уголовного процесса.
Ключевые слова: уголовный процесс, уголовно-процессуальная наука, история уголовного судопроизводства, справедливость, законные интересы.
S.M. Prokofieva*. N.S. Alekseev’s contribution to a science of criminal trial (it is devoted to the 95-anniversary from N.S. Alekseev’s birthday).
Article is devoted to realization of scientific ideas of professor N.S. Alekseev in modem criminal legal proceedings of Russia. N.S. Alekseev has brought the big contribution to development of a science of criminal trial.
Keywords: criminal trial, a criminally-remedial science, history of criminal legal proceedings, justice, legitimate interests.
Во второй половине XX в. Н.С. Алексеев создал целый ряд научных трудов, в которых в той или иной мере исследовал практически все основные институты уголовного судопроизводства и тем самым внес огромный вклад в уголовно-процессуальную науку.
* Прокофьева, Светлана Михайловна, профессор кафедры уголовного процесса Санкт-Петербургского университета МВД России, доктор юридических наук, профессор, подполковник милиции. Адрес: Россия, 198206, Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, 1. Тел. 730-22-38. E-mail: [email protected].
* Prokofieva, Svetlana Mihajlovna, professor of the criminal procedure department of Saint-Petersburg University of Ministry of Interior of Russia, Doctor in law (Ph.D, Ph.D.), Professor, lieutenant-colonel of militia, Russia, Saint-Petersburg.
Многие его идеи не только не потеряли своей значимости и сегодня, но требуют дальнейшего развития и воплощения в уголовно-процессуальном законодательстве и практике его применения.
Несмотря на специфическую идеологическую окраску его творчества, без которой в то время было практически невозможно издать ни одной работы, Н.С. Алексеев настолько творчески извлекал рациональные зерна из существовавшей на тот момент уголовно-процессуальной политики, что сегодня это просто вызывает восхищение. Так, например, ссылаясь на труды В.И. Ленина, он совершенно правильно писал, что «предупредительное значение наказания обусловливается вовсе не его жестокостью, а его неотвратимостью»1, поэтому очень важно, чтобы каждое преступление было раскрыто.
Идея преимущественного значения раскрытия преступления, а не тяжести назначенного за него наказания долгие годы носила достаточно декларативный характер, и только в 2003 г. в Уголовный кодекс Российской Федерации были внесены серьезные изменения, перераспределившие степень тяжести огромного количества преступлений, в результате чего многие составы преступлений из тяжких попали в категорию преступлений небольшой и средней степени тяжести.
Этот факт имел и еще одно положительное значение. С изданием в 2001 г. нового Уголовнопроцессуального кодекса РФ, в котором предусмотрено право потерпевшего на примирение с подозреваемым и обвиняемым только по делам небольшой и средней степени тяжести, оказалось, что процент использования данного права был очень невелик, и такое положение существовало именно потому, что многие преступления признавались тяжкими и особо тяжкими, даже тогда, когда по существу таковыми не являлись. Так, например, в конце 90-х гг. прошлого века, если два несовершеннолетних подростка украли по предварительному сговору какую-нибудь не очень дорогую вещь с прилавка частного продавца, и потерпевший утверждал, что ущерб для него не является значительным, преступление все равно считалось тяжким, т.к. было совершено «группой лиц», и не подлежало прекращению за примирением сторон.
Большое внимание в своих работах Н.С. Алексеев уделял вопросам воспитания2. На наш взгляд, совершенно незаслуженно воспитательную составляющую изъяли из уголовнопроцессуального законодательства. Думается, совершенно очевидно, что все мы, вступая в те или иные отношения, оказываем определенное влияние друг на друга. Когда к нам относятся уважительно, на нас, как правило, это производит положительное впечатление и вызывает желание вести себя точно так же. В практике автора был случай, когда после недельных усилий сотрудники уголовного розыска сумели доставить ему для допроса в качестве свидетеля лицо, ранее 7 раз судимое за кражи и незаконное приобретение, хранение, употребление и сбыт наркотиков. Данного гражданина было необходимо отвезти на очную ставку в тюрьму к его соучастнику. По дороге он мог неоднократно сбежать в любой момент, но думается, он этого не сделал потому, что перед тем, как поехать в тюрьму, я ему сказала: «Ну что, пойдемте, Валерий Степанович». Как вы понимаете, это был не просто свидетель, а потенциальный подозреваемый по сбыту наркотических средств. По-видимому, к нему настолько давно не обращались уважительно, что он хотел оправдать проявленное к нему доверие. По дороге в тюрьму он неоднократно предлагал мне забрать у него паспорт, думая, наверно, что это станет для меня гарантией, что он не сбежит.
Таким образом, если мы проявляем к кому-то уважение, то, как правило, и по отношению к нам проявляют точно такое же отношение. В связи с этим следует признать, что, независимо от того, провозглашена идея воспитания в уголовно-процессуальном законодательстве или нет, она все равно присутствует и должна осуществляться. Когда следователь или судья пресекает неуважительные высказывания одного участника процесса в адрес другого, что является одновременно и его обязанностью в соответствии с принципами уголовного судопроизводства, разве это не проявление воспитательной задачи уголовного процесса? Возьмем другой пример, когда лицо, совершившее преступление, искренне раскаивается в содеянном и осознает справедливость привлечения его к уголовной ответственности.
Разве это не воспитывает его в духе уважения закона, а также прав и интересов других лиц?
Н.С. Алексеев не обошел вниманием и вопрос о законных интересах обвиняемого, дав четкий перечень положений, определяющих данное понятие. Совершенно справедливо в понятие «законных интересов» Н.С. Алексеев вложил:
а) недопустимость привлечения к уголовной ответственности, предания суду и осуждения обвиняемого за преступление, которого он не совершал;
б) стремление обвиняемого не быть привлеченным к уголовной ответственности и осужденным за более тяжкое преступление, чем то, которое он действительно совершил;
в) привлечение лица к уголовной ответственности только за то преступление, которое он совершил, и все обстоятельства которого установлены в результате всестороннего, полного и объективного расследования и судебного разбирательств;
г) чтобы он был подвергнут справедливому наказанию с учетом всех оправдывающих его или смягчающих уголовную ответственность обстоятельств;
д) стремление обвиняемого обеспечить охрану личных и имущественных прав в ходе уголовного судопроизводства и не подвергнуться мерам принуждения, не вызванным необходимостью решения задач уголовного судопроизводства3.
Указанное определение интересно еще и тем, что, будучи написанным в 1970 г., содержит те идеи, которые были подняты на щит правосудия только в конце XX в. Н.С. Алексеев, работая в условиях,
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (42) 2009
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (42) 2009
когда интересы государства были важнее, чем права человека, на первое место поставил задачу «недопустимости привлечения к уголовной ответственности, предания суду и осуждения обвиняемого за преступление, которого он не совершал», а задачу «привлечения лица к уголовной ответственности только за то преступление, которое он совершил» - на третье. Кроме того, в УПК РСФСР не была отражена норма, согласно которой приговор должен быть не только законным и обоснованным, но и справедливым. Только с 2001 г. такое требование в законе появилось. Н.С. Алексеев еще за тридцать лет до этого события провозгласил необходимость справедливости приговора.
Большой вклад Н.С. Алексеев внес в изучение истории развития уголовно-процессуальной науки в России. Совершенно правильно он отмечал, что первый этап существования советского государства (с 1917 по 1936 гг.) характеризовался созданием и совершенствованием самой системы правоохранительных органов, нормативным закреплением принципов советского уголовного процесса, осуществлением кодификации советского уголовно-процессуального законодательства4.
Следует отметить, что в настоящее время, с переходом России к рыночной экономике и созданием, можно сказать, нового государства на территории нашей страны - Российской Федерации, происходит точно такой же процесс. Мы наблюдаем бесконечное перераспределение функций тех или иных органов исполнительной власти, создание и совершенствование различных правоохранительных органов, многие из которых не успевают просуществовать и трех лет, как их снова и снова перемещают из одного ведомства в другое или меняют их наименования. Следует признать, что этот процесс достаточно затянулся. По данному поводу необходимо вспомнить соединение в одной силовой структуре органов МВД, внутренних войск и противопожарной службы; временное создание налоговой полиции, которая также просуществовала недолго; перекраивание функций Прокуратуры РФ. Не следует думать, что это плохо. Просто надо отдавать себе отчет, что период, который переживает наше государство на пути к построению правового государства - это закономерный, а значит - временный период.
Второй этап развития советского уголовного судопроизводства (с 1936 по 1961 гг.) Н.С. Алексеев совершенно справедливо связывал с достижениями экономики, культуры и науки. По его мнению, для данного этапа было характерно развитие юридической науки в целом и отраслевых наук в частности. В области уголовного судопроизводства особых успехов достигло доказательственное право.
Третий этап (с 1961 г.), получивший на тот момент название современного этапа развития советского общества, характеризовался Н.С. Алексеевым как дальнейшее укрепление и развитие государственности, последовательное развитие демократии.
На наш взгляд, Российская Федерация еще не перешла ко второму этапу своего развития как в области экономики, так и в сфере уголовного судопроизводства, и потому нельзя сказать, что экономика, культура и наука испытывают свой расцвет. Однако радует то, что данный период обязательно наступит в силу объективных законов развития общества.
В настоящее время нашим правительством и президентом предпринимаются серьезные шаги по стабилизации экономики, укреплению российского рубля, что особенно тяжело осуществлять в условиях глобального мирового кризиса - именно так определяют современную ситуацию все зарубежные аналитики. Кроме того, необходимо помнить, что каждый кризис, каким бы тяжелым он ни был, всегда приводит к улучшению жизни общества, к новым достижениям в науке, технике и правотворческой деятельности. Поэтому к существующим трудностям необходимо относиться философски и проявлять максимум терпения и сознательности.
Что касается уголовно-процессуальной науки в начале XXI в., то следует признать, что уголовнопроцессуальное законодательство последовательно внедряет в жизнь достижения Конституции РФ, согласно которой человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанностью государства (ст. 2).
В последнее время в Уголовно-процессуальный кодекс РФ внесено немало изменений, направленных на укрепление правового положения личности в уголовном судопроизводстве. Так, Федеральным законом от 2 декабря 2008 г. № 226-ФЗ в УПК РФ внесены такие изменения:
- избрание вида и размера залога судом (ч. 1 ст. 106 УПК РФ);
- возможность в случаях, не терпящих отлагательства, при необходимости обеспечить безопасность потерпевшего, его представителя, свидетеля, их близких родственников, родственников и близких лиц, провести следственное действие на основании постановления следователя о сохранении в тайне данных о личности участника следственного действия без получения согласия руководителя следственного органа (ч. 9 ст. 166 УПК РФ);
- при возвращении уголовного дела прокурору после предварительного слушания в суде первой инстанции снят запрет на проведение следственных и иных процессуальных действий органами предварительного расследования. Соответственно, проведенное дополнительное расследование будет способствовать более полному, всестороннему и объективному исследованию всех обстоятельств уголовного дела.
Указанные факты свидетельствуют о последовательности уголовно-процессуальной политики нашего государства, направленной на расширение процессуальных гарантий по защите прав и законных интересов человека и гражданина в сфере уголовного судопроизводства.
Много внимания Н.С. Алексеев уделил и уголовно-процессуальным гарантиям. Он совершенно правильно указывал, что гарантии должны вытекать из единства интересов личности и правосудия,
т.к. решение задач уголовного судопроизводства всегда направлено на обеспечение прав личности5. При этом под гарантиями понимались установленные законом средства и способы, содействующие успешному осуществлению правосудия, а также защите прав и законных интересов личности.
Что изменилось в данном вопросе сегодня? Следует признать, что изменения произошли значительные.
Во-первых, поменялись приоритеты. Если в момент действия УПК РСФСР на первом месте стояли интересы государства, вопросы расследования, то сейчас на первом месте всегда стоят права и свободы личности.
Во-вторых, в настоящее время существует плюрализм мнений по поводу понятия юридических гарантий. Одни авторы считают, что юридическими гарантиями является развернутая система институтов и норм материального и процессуального права6. Другие авторы под юридическими гарантиями понимают нормы права и основанную на них правоприменительную деятельность, которая фиксируется в индивидуальных юридических актах7. Третья точка зрения сводится к тому, что юридические гарантии - это совокупность специальных правовых средств и способов, при помощи которых реализуются, охраняются и защищаются права и свободы личности, пресекаются нарушения и восстанавливаются нарушенные права8. Нам представляется наиболее правильной и конкретной точка зрения третьей группы авторов, потому что наличие в уголовном судопроизводстве только системы институтов и норм материального и процессуального права ведет к декларативности юридических гарантий. Все юридические гарантии по степени верховенства условно можно разделить на три основные группы: международные, конституционные и отраслевые (конституционно-правовые, административно-процессуальные, гражданско-правовые, гражданско-процессуальные, уголовноправовые, уголовно-процессуальные и другие).
В-третьих, если раньше среди уголовно-процессуальных гарантий указывались лишь права и обязанности должностных лиц, органов и граждан, участвующих в уголовном судопроизводстве9, то в настоящее время виды уголовно-процессуальных гарантий значительно расширились. На наш взгляд, в систему уголовно-процессуальных гарантий входят:
- сами принципы уголовного процесса, направленные на охрану чести и достоинства человека и гражданина;
- права участников уголовного процесса, позволяющие им отстаивать свои законные интересы;
- обязанности субъектов уголовного процесса, направленные на обеспечение прав и свобод человека и гражданина;
- санкции уголовно-процессуальных норм, применяемые к лицам, нарушающим или не выполняющим свои обязанности;
- прокурорский надзор, ведомственный и судебный контроль, деятельность которых способствует восстановлению нарушенных прав и интересов участников процесса.
Кроме того, в сфере уголовного судопроизводства напрямую действуют все конституционные гарантии, а также международные гарантии, т.к., в соответствии с ч. 3 ст. 1 УПК РФ, общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ являются составной частью законодательства РФ, регулирующего уголовное судопроизводство, и в случае если международные договоры предусматривают иные нормы права, чем в УПК РФ, применяются правила международного договора.Таким образом, следует признать, что институт гарантий претерпел огромные изменения. О международных гарантиях защиты прав личности в уголовном судопроизводстве в 60-е и 70-е гг. XX века не было и речи.
Рассматривая вопросы, связанные с уголовно-процессуальными функциями, Н.С. Алексеев уже в то время обращал внимание на тенденцию к расширению уголовно-процессуальных функций и наделению каждого участника процесса даже несколькими функциями. При этом ученый совершенно правильно подчеркивал, что это по существу сводит проблему процессуальных функций к классификации уголовно-процессуальной деятельности, к подмене термина «деятельность» термином «функция»10. На существование данной проблемы указывали и другие авторы.
Что же изменилось в этом вопросе сейчас? Согласно УПК РФ все участники уголовного судопроизводства разделены на четыре группы лиц, которые отражают идею состязательности уголовного процесса и осуществляют следующие функции: правосудия, уголовного преследования, защиты и вспомогательные функции.
Однако если взять следователя, то нельзя сказать, что он осуществляет всего одну функцию. По-прежнему ему приходится осуществлять несколько функций. На первом месте, безусловно, стоит функция уголовного преследования, если исходить из того определения, что уголовное преследование
- это процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления (п. 55 ч. 1 ст. 5 УПК РФ). Между тем никто не станет отрицать, что именно на следователе лежит обязанность по обеспечению прав участников процесса, вовлеченных в уголовное судопроизводство (ст. 11 УПК РФ), иными словами, по защите их прав и законных интересов. Также следует отметить, что в момент, когда следователь выносит постановление о прекращении уголовного дела, особенно по нереабилитирующим основаниям, он, по большому счету, осуществляет функцию правосудия, потому что объективно лицо считается привлеченным к уголовной ответственности, но освобожденным от наказания.
При этом не всегда следователи прекращают уголовное дело только потому, что оно подлежит прекращению. Иногда встречаются случаи, когда следователи «подгоняют» уголовное дело под
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (42) 2009
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (42) 2009
«прекращение» по нереабилитирующим основаниям, в то время как оно должно быть прекращено по реабилитирующим основаниям или потому, что доказательственная база настолько слаба, что направить такое дело в суд практически невозможно, т.к. будет вынесен оправдательный приговор.
Спрашивается, какую же функцию выполняет следователь, если к указанному выше добавить и тот факт, что следователь обязан собирать как обвинительные доказательства, так и оправдательные? На наш взгляд, следователь, бесспорно, в одном лице осуществляет целый комплекс функций. Думается, что для выхода из данной ситуации необходимо упразднить право следователя прекращать уголовные дела по нереабилитирующим основаниям. Реализация данного предложения будет следующим шагом в совершенствовании российского уголовно-процессуального законодательства, направленного на охрану интересов личности в уголовном судопроизводстве.
Таким образом, мы видим, что научные идеи, выдвинутые и разработанные Н.С. Алексеевым в сфере уголовного судопроизводства во второй половине XX в., во многом нашли воплощение в современном уголовно-процессуальном законодательстве и получили дальнейшее развитие. Последние достижения уголовно-процессуальной науки обусловлены колоссальными изменениями, произошедшими на международной арене в связи с глобализацией самых различных процессов мировой цивилизации.
Список литературы
1. Алексеев, Н. С., Лукашевич, В. 3. Ленинские идеи в советском уголовном судопроизводстве (возбуждение уголовного дела и предварительное расследование). - Л., 1970.
2. Алексеев, Н. С., Макарова, 3. В. Ораторское искусство в суде. - Л., 1989.
3. Алексеев, Н. С., Даев, В. Г., Кокорев, Л. Д. Очерк развития науки советского уголовного процесса. - Воронеж, 1980.
4. Куцова, Э. Ф. Гарантии прав личности в советском уголовном процессе. - М., 1973.
5. Права личности в социалистическом обществе / отв. ред. В.Н. Кудрявцев, М.С. Строгович.
- М., 1981.
6. Чхиквадзе, В. М. Социалистический гуманизм и права человека: Ленинские идеи и современность. - М., 1978.
7. Рабинович, П. М. Упрочение законности - закономерность социализма: Вопросы теории и методологии исследования. - Львов, 1975.
8. Социалистическая концепция прав человека / И. Благож, Р.В. Вирушевски, Л. Вишневски и др. / отв. ред. В.М. Чхиквадзе, Е.А. Лукашева. - М., 1986.
Literature
1. Alekseev, N. S., Lukashevich, V. Z. Lenin ideas in Soviet criminal legal proceedings. - Leningrad,
1970.
2. Alekseev, N. S., Makarova, Z. V. Oratory in court. - Leningrad, 1989.
3. Alekseev, N. S., Daev, V. G, Kokorev, L. D. Sketch of development of a science from criminal trial. - Voronezh, 1980.
4. Kutsova, E. F. Guarantee of the rights of the person in the Soviet criminal trial. - Moscow, 1973.
5. The rights of the person in a socialist society / Ed. V.N. Kudryavtsev, M.S. Strogovich. - Moscow,
1981.
6. Chhikvadze, V. M. Socialistic humanism and human rights: Lenin ideas and the present. - Moscow,
1978.
7. Rabinovich, P M. Consolidation of legality - law of socialism: Questions ofthe theory and research methodology. - Lvov, 1975.
8. The Socialist concept of human rights / Ed. V.M. Chkhikvadze, E.A. Lukashyov. - М, 1986.
1Алексеев Н.С., Лукашевич В.З. Ленинские идеи в советском уголовном судопроизводстве (возбуждение уголовного дела и предварительное расследование). Л., 1970. С. 7.
2Алексеев Н.С., Макарова З.В. Ораторское искусство в суде. Л., 1989. С. 13-15.
3См.: Алексеев Н.С., Лукашевич В.З. Указ. соч. С. 149.
4Алексеев Н.С., Даев В.Г., Кокорев Л.Д. Очерк развития науки советского уголовного процесса. Воронеж, 1980. С. 7. 5Алексеев Н.С., Даев В.Г., Кокорев Л.Д. Указ. соч. С. 58.
6Права личности в социалистическом обществе / отв. ред. В.Н. Кудрявцев, М.С. Строгович. М., 1981. С. 144; Чхиквадзе В.М. Социалистический гуманизм и права человека: Ленинские идеи и современность. М., 1978. С. 264, 266 и др.
7Рабинович П.М. Упрочение законности - закономерность социализма: Вопросы теории и методологии исследования. Львов, 1975. С. 237 и др.
Социалистическая концепция прав человека / И. Благож, Р.В. Вирушевски, Л. Вишневски и др. / отв. ред. В.М. Чхиквадзе, Е.А. Лукашева. М., 1986. С. 113.
9 Куцова Э.Ф. Гарантии прав личности в советском уголовном процессе. М., 1973. С. 127-128.
10 Алексеев Н.С., Даев В.Г., Кокорев Л.Д. Указ. соч. С. 56.
