Виртуализация и мистификация как составляющие экранного постмодерна Текст научной статьи по специальности «СМИ (медиа) и массовые коммуникации»

5. Кьеркегор С. Наслаждение и долг / С. Кьеркегор. Ростов н/Д.: Изд-во «Феникс», 1998. С. 276.

б.Зеленкова И.Л. Этика / И.Л. Зеленкова, Е.В. Беляева. Минск: НТ ООО «Тетра Системс», 1997. С. 237 - 241.

7. Хюбнер Б. Произвольный этос и принудительность эстетики / Б. Хюбнер. Минск: Пропилеи, 2000. С. 62.

8. Смирнов И.П. Бытие и творчество / И.П. Смирнов. СПб.: Канун, 1996. С. 29.

Types of aestheticism in the modern culture

The notions of “aestheticism ” and “aesthetic ”, aesthetic by the contrast with ethic are analyzed. Based on the changes happened in the culture of the XX century the interpretation of aesthetics is corrected, and types of aestheticism in modern culture are defined.

Key words: aestheticism, aesthetic and ethic origin of a person, mass culturea, творчество, postmodern, types of aesthetics.

В.Ф. ПОЗНИН (Санкт-Петербург)

ВИРТУАЛИЗАЦИЯ И МИСТИФИКАЦИЯ КАК СОСТАВЛЯЮЩИЕ ЭКРАННОГО ПОСТМОДЕРНА

Рассматривается проблема виртуализации действительности в аудиовизуальных средствах массовой информации и коммуникации в различных ее проявлениях - от откровенной мистификации и дезинформации до придания постановочным эпизодам в фильмах и телепередачах иллюзии документальных съемок.

Ключевые слова: постмодерн, мистификация, аудиовизуальное творчество, виртуализация, средства массовй информации и коммуникации.

Уже с самых первых своих шагов кинохроника начинает не только фиксировать реальные события, но и имитировать их. Широко известен случай с Ж. Мелье-сом, снявшим репетицию процедуры коронации Эдуарда VII, которая в прокате выдавалась за съемку самого события.

Сегодня, в период постмодернизма, когда многие его адепты воспринимают действительность как бесконечное зрелище, а понятия истины, аутентичности, этики мало что значат, в экранных произведениях, выдаваемых за документальные, можно все чаще встретить имитацию явлений реальной действительности, выдаваемых за саму действительность, мистификации и розыгрыши. В какой-то мере это можно объяснить тем, что современный постиндустриальный мир, живущий в ускоренном темпе, не в силах поспеть за реальными изменениями в жизни людей и потому создает свою, виртуальную реальность. «Это мир, где все большую роль играет симулирование действительности в средствах массовой информации, фиктивность и конструктивизм в социальной среде и трудовом мире, где человеческий опыт утрачивает чувственную осязательность... Заменимость естественного материала искусственным и технические возможности позволяют действовать в высшей степени независимо от ограничений материала и окружающей среды» [1].

В нашей стране появление постмодернистских мистификаций связано со временем «перестройки», когда журналисты наперегонки начали творить мифологию «от противного». Параллельно создавались новые мифы, мистификации, розыгрыши. Всем памятны телепередачи, в которых талантливый композитор С. Курехин на полном серьезе доказывал, что В.И. Ленин - гриб; в газетах и журналах в это время печатаются истории о населяющих московское метро крысах-мутантах в человеческий рост, о Кольской сверхглубокой скважине, из которой, якобы, с диким криком вылетело странное крылатое существо, и т. п. Журналист А. Белкин публикует в «Огоньке» мистифицированные небылицы, устраивает в филиале Эрмитажа выставку быта никогда не существовавшего народа и т. п.

Сегодня традиция создания разного рода мистификаций продолжается. На Первом канале уже который год тележурналист Андрей И. ведет программу «Искатели», в которой ищет разгадку очередного как будто реального события, но до разгадки дело так и не доходит. Фильм екатеринбургских кинематографистов «Пер-

© Познин В.Ф., 2009

вые на Луне», получивший в 2005 г. в Каннах приз как лучший документальный фильм, - всего лишь снятая «под хронику» остроумная мистификация, рассказывающая о том, как советские космонавты якобы еще в 1930-е годы побывали на Луне. А. Белкин теперь уже на канале «Культура» на полном серьезе рассказывает, как батька Махно переправлял золото в Африку с помощью серых журавлей и прочие псевдоисторические байки-мистификации. Это при том, что и без подобного рода телезабав в головах нынешней молодежи полная неразбериха относительно исторических лиц и событий. Недавние опросы среди английских подростков показали, что каждый пятый из опрошенных считает Черчилля и Ричарда Львиное Сердце вымышленными героями, а Шерлока Холмса, а также некоторых кинематографических персонажей - реально существовавшими людьми. Об уровне знания истории молодежью современной России и говорить не приходится. Вот лишь некоторые перлы, взятые из ответов студентов Санкт-Петербургского морского технического университета на экзамене по истории: «При Екатерине II Россия дважды воевала с Турцией и получила выход к Балтийскому морю», «Петр I более 20 лет вел Северную войну с Австрией, по итогам которой Россия присоединила к своей территории Сибирь», «Большевики пришли к власти в России в 1950-е годы, а возглавлял их Пугачев», «В годы НЭПа Ленин предлагал использовать опыт социалистических стран», «Во время Великой Отечественной войны во главе СССР стоял Горбачев». На этом фоне наши постмодернисты -мистификаторы, смешивающие в одну кучу разные исторические эпохи и имена, достойны изучения в качестве специфического явления культуры.

Конечно, мистификации существовали всегда. Достаточно вспомнить литературные мистификации П. Мериме, Э. По и других писателей и поэтов. Хрестоматийным образцом мистификации с использованием средств массовой коммуникации стал радиоспектакль, поставленный по роману Г. Уэллса «Борьба миров», режиссером которого был будущий знаменитый кинорежиссер О. Уэллс. Приводя в пример данную историю, не все обращают внимание на психологические приемы, использованные О. Уэллсом: сочетание ре-

ального (прерывание прямого эфира для экстренного сообщения) и нереального (сообщение о космических пришельцах); имитация события (виртуозное подражание актера голосу президента Ф. Рузвельта, призвавшего граждан к соблюдению спокойствия). Созданный этими приемами эффект виртуальной достоверности оказался настолько велик, что кое-кому даже показалось, что он видит наяву загадочных пришельцев. Как свидетельствует сам О. Уэллс, какой-то человек, «стоя на крыше и вооружившись биноклем, комментировал движение проклятых марсиан, крадущихся через Манхеттен к Бронксу» [2] и толпа внизу с полным доверием внимала каждому его слову. И хотя О. Уэллс выдал в эфир передачу в канун Хэллоуина, в день, когда во многих штатах Америки устраивать всевозможные розыгрыши, воздействие использованных им трюков было столь велико, что его радиорозыгрыш не был воспринят как шутка.

У современных электронных СМИ для создания мистифицированных историй гораздо больше технологических возможностей для создания более чем убедительного изображения и звука. Достаточно вспомнить сюжет-мистификацию, созданный бельгийскими тележурналистами летом 2006 г. Псевдорепортаж рассказывал о том, что Бельгия якобы разделилась на Валлонию и Фландрию (эта болезненная тема давно будируется в общественном сознании бельгийцев). «Картинка» была столь убедительной (интервью с прохожими о событии, новые деньги и флаги, сцены на таможне, в автобусе и т. п.), что большинство телезрителей восприняли мистификацию как реальность, не обратив никакого внимания на текст под изображением, предупреждавший, что это всего лишь розыгрыш. Мало того, сегодня уже появляются аудиовизуальные мистификации, связанные не только с событиями прошлого и настоящего, но и вероятного будущего (фильмы о возможном покушении на Дж. Буша, о процессе в Гаагском международном трибунале над английским премьер-министром Т. Блэром и т. п.).

Когда мистификация не претендует на правдоподобие, это еще можно воспринять как озорство и интеллектуальные забавы, подобные акциям флэш-моберов. Когда же мистифицируются или, выражаясь более современным языком, виртуализиру-

ются важные политические и общественные события и явления, это уже представляется не столь безобидным занятием. Как известно, именно телевидение, умело оперируя символами, штампами, образами, сформированными в мифологическом сознании аудитории, за короткий срок сумело повысить упавший до предела рейтинг президента Ельцина, успевшего к этому времени своими поступками изрядно скомпрометировать себя перед согражданами и мировым сообществом. «Проникая в общественное бытие, информация способна вызвать процессы, нередко находящиеся в прямой зависимости от того, сколь доброкачественны, правдивы были переданные сведения, сколь точно они корреспондировались с действительностью, - отмечал еще 30 лет назад один из ведущих специалистов в области документального кино и телевидения С. Дробашенко. - Специфика и величайшая динамическая сила искусства не только в том, что проявление в нем свойства достоверности способно оказать необычайное, еще далеко не вычисленное воздействие на воспринимающее сознание» [3].

Именно феномен восприятия экранного изображения как адекватного реальности позволяет недобросовестным авторам производить подтасовку, дезинформацию или, в лучшем случае, перестановку смысловых акцентов. «Давно известно, что ни один художник не может лгать так бесстыдно и так успешно, как якобы беспристрастный фотообъектив. Потому что этот фотообъектив всегда находится в чьих-то руках, всегда подчинен чьей-то воле и, следовательно, подает материал с определенной точки зрения. Деформация, освещение, разные углы зрения и ракурсы - все это используется, чтобы сделать вещи более красивыми или безобразными, выделить одно, оставив в тени другое, не говоря уже о предварительно аранжированном материале, когда вместо реальных героев снимаются подставные лица и лжесвидетели» [4]. Не говоря уже о том, что нетрудно просто сфальсифицировать событие, искусственно организовав его так, чтобы оно выглядело естественно.

То, что телевидение так же, как и документальное кино, может манипулировать общественным сознанием и нести не только информацию, но и дезинформа-

цию, было отмечено исследователями давно. Речь в данном случае идет не только о текстовом комментарии, но и о способах подачи видеоряда. Это, прежде всего, отбор отснятого материала и целенаправленное ограничение рамок кадра лишь определенной частью снимаемого события. Да и сам факт проведения съемки способен порой исказить суть снимаемого явления.

Не редкость сегодня на телеэкранах и откровенная ложь, дезинформация. Достаточно упомянуть возбудившие международное общественное мнение кадры с боснийскими албанцами, якобы заключенными сербами в концлагеря, что оказалось на деле откровенной фальшивкой. В наши дни можно также найти немало примеров и того, как кинодокументалисты и тележурналисты сами создают, организуют событие либо трактуют его таким образом, чтобы оно выглядело необычно и интересно, мало заботясь при этом о сути явления и этической стороне подобного рода трактовки отснятого материала. То кинорежиссер распустит по селу слух, что в местных болотах во время войны застрял «Тигр», а современные немцы, мол, готовы заплатить большие деньги тому, кто найдет этот танк, в результате чего все село под прицелом объективов начинает энергично заниматься поисками несуществующей военной машины. То сочиняется история о фельдшере, который озабочен ростом на селе венерических заболеваний и, якобы, неустанно наблюдает в подзорную трубу за своими пациентами, хотя на самом деле в этом селе не было никакого всплеска «дурных болезней», а реальный фельдшер понятия не имел, как потом будет трактоваться отснятый материал шустрыми «документалистами». В телевизионных передачах, особенно на криминальную и моральную темы, присутствует большое количество кадров и эпизодов, выдаваемых авторами за хроникальную съемку, в то время как они представляют собой откровенную и нередко довольно топорно сделанную инсценировку.

Появление миниатюрных цифровых видеокамер привлекло внимание не только документалистов, но и создателей постановочных фильмов, желающих усилить достоверность происходящего на экране, имитируя любительскую видеосъемку (именно это лежало в основе идеологии направления «Догма-95», наиболее известным пред-

ставителем которого явился Л. фон Триер). Сегодня подобный прием усиления впечатления документальности отснятого материала взят на вооружение многими зарубежными и отечественными режиссерами. Даже в фильмах о сверхъестественных явлениях («Мертвые дочери», Россия, 2007, «Монстро», США, 2008) съемка с рук плюс изображение невысокого технического качества используются для придания наибольшей убедительности и полной достоверности происходящему на экране.

Мистификация все чаще становится одним из популярных приемов усиления воздействия игровых картин. Так, трехчасовой фильм П. Гринуэя «Фолз» состоит из восьмидесяти эпизодов, описывающих в жанре документального кино ННС (неизвестные насильственные события), которые происходят с разными людьми, имеющими фамилию Фолз. И хотя биографии этих людей являются авторским вымыслом, в фильме их жизнь выглядит совершенно реальной.

Цифровые технологии сегодня достигли такого совершенства, что на основе реального изображения уже сегодня можно создавать убедительное виртуальное изображение, практически ничем не отличающееся от настоящего (эта тема обыгрывается в американских фильмах «Плутовство (Хвост виляет собакой)» и «Симона»), и возможность выпускать виртуальные новости, описанная в романе В. Пелевина «Generation “П”», - не такая уж фантастика.

Сегодня восприятие информации по телевидению или событий, происходящих в компьютерной игре, все чаще становится подменой реальной жизни, или, используя термин Ж. Бодрияра, «симулякром». Вместо раздумий над прочитанным зрители воспринимают как откровение банальности ведущих и участников телешоу; вместо того, чтобы строить свою личную жизнь, наблюдают за паноптикумом, именуемым «Дом-2»; вместо путешествий смотрят на мир чужими глазами через телеокно, все более отчуждаясь от реального мира либо воспринимая реальный мир как компьютерную игру. Но это отдельная проблема, требующая исследовательских усилий социальных психологов.

Литература

1. Козловский П. Современность постмодерна / П. Козловский // Вопр. философии. 1995. № 10. С. 89.

2. Уэллс О. Статьи, свидетельства, интервью / О. Уэллс. М., 1975. С. 169.

3. Дробашенко С.В. Феномен достоверности /

С.В. Дробашенко. М., 1972. С. 4.

4. Райнов Б. Массовая культура / Б. Райнов. М., 1979. С. 90 - 91.

Virtualization and mystification as components of screen postmodern

The problem of virtualization of reality in audiovisual means of information and communication in its different demonstrations - from frank mystification and disinformation to imparting of illusion of documentary filming to production scenes in movies and television broadcast is discussed.

Key words: postmodern, mystification, audio-visual art, virtualization, mass media.

Е.В. ХЛЫЩЕВА (Астрахань)

МУЛЬТИКУЛЬТУРАЛИЗМ -ГЛОБАЛЬНЫЙ ВЫЗОВ ДЛЯ ЕВРОПЫ

Рассматривается мультикультурализм как альтернатива процессу глобализаци, проблема современного мира. Ратуя за культурное разнообразие, он вызывает неоднозначные изменения в политике иммигрантских обществ. Особенно остро такие изменения проявляются в европейских странах, где мультикультурализм соотносится прежде всего с задачей интеграции иммигрантов.

Ключевые слова: мультикультурализм, интеграция, толерантность, реактивный мультикультурализм, взаимодействие культур.

Мультикультурализм возник как один из альтернативных ответов на вызов глобализации по вопросу о судьбе национальных культур. На уровне обыденного сознания он чаще всего трактуется как «политика для иммигрантов» [7: 321]. Однако

© Хлыщева Е.В., 2009