CC BY
24
ВИКТИМОЛОГИЧЕСКАЯ ПРОФИЛАКТИКА
и^и
Научная статья УДК 343.988
001: 10.47475/2411-0590-2023-10108
Виктимологическая защита жертв дистанционных хищений
Инна Ивановна Евтушенко
Краснодарский университет МВДРоссии Крымский филиал, Симферополь Россия [email protected]
© https://orcid.org/0000-0002-1335-5404
Аннотация. Актуальность представленной темы исследования не вызывает сомнения: увеличение количества хищений, совершаемых с использованием информационно-телекоммуникационных сетей, увеличение сумм, похищаемых у граждан при одновременном снижении процента возвращенных средств и возмещенного ущерба позволяет говорить о новом виде «цифровой виктимизации» и соответственно создании системы мер виктимологической профилактики и защиты жертв дистанционных хищений. В связи с чем актуальность вновь получает концепция «восстановительного правосудия» как более справедливая модель уголовной юстиции, позволяющей в полной мере реализовывать принцип справедливости по отношению к жертвам преступления. В статье рассматриваются теоретические вопросы концепции «восстановительного правосудия», его реализация в законодательстве и судебной практике. Анализируется система мер виктимологического предупреждения преступлений, дается авторское понятие виктимологической защиты жертв, предлагаются более эффективные меры виктимологической защиты, в том числе введение презумпции виновности для профессиональных участников банковской и иной финансовой деятельности.
Ключевые слова: виктимология, презумпция виновности, жертва мошенничества, дистанционное хищение, теория виктимологической профилактики, виктимологическая защита, восстановительное правосудие
Для цитирования: Евтушенко И. И. Виктимологическая защита жертв дистанционных хищений//Виктимология. 2023. Т. 10, № 1. С. 78-88. 001: 10.47475/2411-0590-2023-10108
© И. И. Евтушенко
Research article
Victimoiogicai Protection Victims of Remote Theft
Inna I. Yevtushenko
Krasnodar University ofthe Ministry oflnternal Affairs ofRussia Crimean branch,
Simferopol, Russia
© https://orcid.org/0000-0002-1335-5404
Abstract. The relevance of the presented research topic is beyond doubt: an increase in the number of thefts committed using information and telecommunications networks, an increase in the amounts stolen from citizens while reducing the percentage of funds returned and damages compensated allows us to talk about a new type of "digital victimization" and, accordingly, the creation of a system of victimoiogicai prevention measures and protection of victims of remote theft. In this connection, the concept of "restorative justice" is becoming relevant again as a fairer model of criminal justice, which allows to fully implement the principle of justice in relation to victims of crime. The article discusses the theoretical issues of the concept of "restorative justice", its implementation in legislation and judicial practice. The system of victimoiogicai crime prevention measures is analyzed, the author's concept of victimoiogicai protection of victims is given, more effective victimoiogicai protection measures are proposed, including the introduction of the presumption of guilt for professional participants in banking and other financial activities.
Keywords: victimology, presumption of guilt, victim of fraud, remote theft, theory of victimoiogicai prevention, victimoiogicai protection, restorative justice
For citation: Evtushenko II. Victimoiogicai Protection Victims of Remote Theft. Viktimologiya [Victimology]. 2023;10(1):78-88.DOI: 10.47475/2411-0590-2023-10108 (InRuss.)
Введение
В последние годы можно отметить усиление внимания как научного сообщества, так и органов власти к проблеме виктимо-логического предупреждения преступлений. Устойчивой тенденцией последних нескольких лет является увеличение количества преступлений, совершаемых с помощью информационно-телекоммуникационных технологий. Как справедливо отмечает А.В.Майоров, изучая развитие цифровизации в современном обществе и выделяя такой феномен как «цифровая виктимизация», «виктимизация не является исключением для цифровой среды» [1,с. 148-156].
Такие ученые как К. В. Вишневецкий и А. С. Палазян обращают внимание на тот факт, что в настоящее время «появляются новые разновидности жертв, наращивается степень их виктимности, трансформируются пути и способы виктимизации общества,
изменяется структура виктимогенности социальных слоев и статусов. В связи с этим представляется особенно важной необходимость разработки и внедрения в практику действенных способов предупреждения виктимизации, которые наряду с решением других социальных задач будут способствовать повышению эффективности борьбы с преступностью» [2, с. 142-146].
При этом колоссальный материальный ущерб гражданам от имущественных преступлений, совершаемых с использованием информационно-телекоммуникационных сетей, практически не возмещается, поскольку уровень раскрываемости таких деяний крайне низок и колеблется в районе 5-36% от уровня зарегистрированных преступлений. Уровень латентности таких деяний также очень высок, поскольку часть попыток дистанционных мошенничеств оказываются неудачными благодаря бдительности самих граждан, достаточно
осведомленных о способах мошеннических обманов, а также пресекательной деятельности служб безопасности банков, прерывающих подозрительные транзакции. Кроме того, случаи мошеннического обмана на незначительные суммы не становятся известными правоохранительным органам в виду нежелания самих потерпевших обращаться в полицию.
Указанные причины и побудили нас обратиться к теме «восстановительного» или «компенсационного» правосудия как обязательного элемента системы виктимологи-ческого предупреждения преступлений. Как показало изучение российских и зарубежных научных источников, тема эта не нова.
Основная часть исследования
Идея восстановительного правосудия возникла «в конце 70-х — начале 80-х гг. XX в. во многих зарубежных странах—Ав-стралия, Канада, Новая Зеландия, Польша, США, Финляндия и другие страны... У восстановительного правосудия, как отмечают исследователи, два основных принципа. Первый относится к причиненному ущербу. Потерпевший — основной участник отношений, его права и интересы приоритетны. Второй принцип восстановительного правосудия—это принцип участия. Он гласит, что у потерпевшего, правонарушителя и сообщества должна быть своя роль в этом процессе» [3]. Зарубежные авторы отмечают, что «восстановительное правосудие предлагает несколько инновационных методов, направленных на исцеление травмы, которую преступник, возможно, нанес жертве. Одним из таких инновационных методов является компенсация жертвам, форма перераспределения доходов, предназначенная для перераспределения богатства от правонарушителей к жертвам преступлений» [4].
П. Н. Кобец отмечает, что «сравнительно-правовой анализ законодательных норм по рассматриваемой проблематике показал, что в качестве правовой основой данной деятельности наравне с уголовно-процессуальным законодательством, также выступают межотраслевые, нормативные правовые акты, целевым образом регламентирующие возмещение и компенсацию преступного вреда» [5, с. 73-82].
А. Кульман и Х. Кури отмечают в своем исследовании, что «растущий интерес к восстановительному правосудию привел к появлению ряда родственных, но не идентичных концепций, которые вносят неясность в обсуждение. Противопоставляются термины «восстановительное правосудие», «медиация между преступником и жертвой» и «совещательное^». При традиционной, регулируемой государством уголовной процедуре роль жертв сводится к функции свидетелей; компенсация причиненного вреда остается их личной проблемой. Учитывая тот факт, что большинство преступников не владеют собственностью и имеют очень низкий доход, вероятность возмещения мала или вовсе отсутствует; потерпевшие не получают ничего, если только у них нет страховки. Традиционное уголовное право не заботится о потребностях жертв, сосредоточиваясь на наказании преступников. Если преступнику присуждается штраф, эти деньги выплачиваются государству или некоммерческим организациям, а не жертве. С учетом этого неудивительно, что многие потерпевшие остаются недовольны результатами уголовного процесса. Они удовлетворены только тем, что преступник наказан — более или менее сурово. Кроме всего прочего, это порождает стремление к более жестоким наказаниям» [6, с. 126-149].
Вместе с тем, как отмечает К. В. Корсаков, несмотря на длительное существование модели восстановительного правосудия «обильное отражение ее основных идей и постулатов в российской юридической литературе, нужно признать, что она до сих пор не получила должного развития и ин-ституализации в нашем правовом пространстве... модель восстановительной юстиции помещает жертву преступления в гораздо более комфортные и благоприятные условия и предоставляет ей значительно большие возможности и перспективы для компенсации нанесенного ей вреда и возмещения причиненного ей ущерба, нежели привычное нам традиционное (возмездное) уголовное правосудие» [7, с. 29-35].
Поэтому большое внимание исследователями в данной области уделяется
юридическому закреплению правового статуса потерпевшего как активного участника уголовного процесса. А. В.Сумачев обращает внимание на необходимость «разработки минимальных стандартных правил обращения с жертвами преступлений, обозначенных в Декларации основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью» [8, с. 182-187].
Таким образом, при погружении в проблему и теоретического, и нормативного регулирования «восстановительного правосудия» мы пришли к выводу, что разные авторы, специализирующиеся в таких отраслях права как гражданский, уголовный, административный процесс по-разному его понимают. В данной сфере научной и практической деятельности отсутствует единая терминология, характеристика и система методов и средств воздействия, цели и задачи такой деятельности. В гражданском процессе этот вид правосудия рассматривается как синоним примирения, медиации. В уголовном процессе больше речь идет о компенсации вреда потерпевшему от преступления, как материального, так и морального, усилении роли потерпевшего и его влиянии на результаты расследования и вынесения приговора преступнику. В административном судопроизводстве — о компенсации потерянного времени при волоките, то есть нарушении права на рассмотрение дела в разумные сроки.
Однако, как правило, элементы компенсационного правосудия рассматриваются авторами как составляющие отдельных отраслей права и законодательства—граж-данского и гражданско-процессуального, уголовного права и процесса.
Широко распространено представление о восстановительном правосудии как примирительных процедурах между при-чинителем вреда и потерпевшим, которые заключаются, как правило, в материальной компенсации причиненных убытков или ущерба, ином моральном или физическом «заглаживании» вреда. В связи с чем появились специальные нормы права о медиации, примирении сторон перед подачей иска в суд, изменилось и уголовное законодательство, введя требование о возмещении причиненного потерпевшему вреда
перед освобождении лица, совершившего преступление от уголовной ответственности или наказания, а в уголовном процессе — нормы, гарантирующие рассмотрение гражданского иска вместе с уголовным делом, предусмотрен арест имущества обвиняемого в целях обеспечения исполнения гражданского иска.
При этом авторы исследований отмечают, что указанные механизмы малоэффективны, так как более 60 % осужденных не имеют денежных средств для возмещения ущерба, отсутствует у них и имущество, на которое может быть обращено взыскание в рамках исполнительного производства.
За 2022 г. по данным МВД России ущерб от преступлений составил 748,3 млрд руб., что на 10,3% меньше аналогичного показателя прошлого года. При этом по данным Судебного Департамента при ВС РФ, за первую половину 2022 года подано гражданских исков 42 727, удовлетворено полностью 24498, частично 8327, всего на сумму 17,6 млрд руб. Ежегодно снижается и доля денежных средств, возвращенных банками своим клиентам, подавшим жалобы на совершенное в отношении них мошенничество — 6,2 %, так как все большее число транзакций санкционируется самим потерпевшим или он сам дает доступ ко всему счету. Но суммы переведенных мошенникам денежных средств не снижаются, а увеличиваются. «Количество случаев хищения денежных средств у граждан в III квартале 2022 года по сравнению с таким же периодом прошлого года снизилось на 10,3 %, до 229,8 тысячи. В то же время общий размер ущерба, нанесенный злоумышленниками, вырос на 23,9%, почти до 4 млрд рублей. По итогам прошлого года и с начала 2022 года доля социальной инженерии в общем количестве хищений у граждан снижалась. Тем не менее в июле — сентябре наблюдалась обратная динамика, особенно при оплате товаров и услуг в Интернете. Для обмана людей ки-берпреступники создают поддельные сайты финансовых организаций или известных магазинов. В III квартале Банк России инициировал блокировку 3932 противоправных сайтов, что почти на 68 % больше, чем годом ранее. Динамика социальной инженерии,
когда человек самостоятельно переводит мошенникам деньги или сообщает им данные банковской карты, напрямую влияет на размер средств, которые банки возвращают клиентам: в III квартале доля возврата составила 3,4% (134,3 млн рублей) от общей суммы хищений»1.
То есть классическое представление о компенсационном правосудии как способе восстановления социальной справедливости, нарушенной преступлением, за счет причинителя вреда, не достигает той самой социальной справедливости, а значит не может рассматриваться как эффективный способ виктимологической защиты граждан. И в первую очередь мы ведем речь о преступлениях, которые совершаются дистанционно, с использованием интернета, средств связи, других информационно-телекоммуникационных технологий.
В теории виктимологического предупреждения считаем необходимым проводить дифференциацию направлений такой деятельности и их содержания. В своем диссертационном исследовании Н. В. Исаев разделяет подсистему прямого (специального) виктимологического воздействия в зависимости от объекта и особенностей методов на: 1) виктимологическую профилактику; 2) виктимологическую защиту; 3) виктимологическую помощь; 4) викти-мологические аспекты уголовно-правовой защиты [9, с. 16].
Согласно предложенной им классификации, в данном исследовании мы имеем в виду именно меры виктимологической защиты, а не профилактики, понимая под защитой активные действия государственных и иных институтов гражданского общества (банковских организаций, Интернет-провайдеров, операторов связи и др.) по созданию технических, экономических, организационных и других препятствий для виктимации жертвы без непосредственного воздействия на нее саму. Н. В. Исаев под виктимологической защитой понимает несколько иное, более
1 Кибермошенники стали обманывать граждан реже, но на большие суммы // Банк России : [сайт]. URL: https://cbr.ru/press/event/?id=14348 (дата обращения: 17.01.2023)
широкое понятие — «это меры, принимаемые гражданами и социальными общностями с целью уменьшения собственной уязвимости, а также государственными и негосударственными структурами по исключению уязвимости отдельных категорий населения, обладающих повышенной профессиональной уязвимостью» [9, с. 16].
Поэтому в последнее время значительное внимание и научным сообществом [10, с. 90-98], и органами власти уделяется введению и расширению технических средств виктимологической зашиты от дистанционных мошенничеств.
Такая работа ведется как на уровне отдельных кредитных организаций, некоторые из которых значительно продвинулись в разработке программных средств распознавания мошенничеств.
В частности, СберБанк совместно с АБК разработал специальную функцию собственного оператора сотовой связи «СберМо-байл», который с помощью искусственного интеллекта анализирует текст разговора и предупреждает пользователя о подозрении на мошенничество в процессе разговора. Данная система получила название «Аура» и является самообучающейся языковой нейросетевой моделью глубокого обучения, способной распознавать меняющуюся методику мошеннического обмана потерпевшего на основании, тысяч разговоров настоящих мошенников2.
Банк «Тинькофф» предлагает своим клиентам установить приложение, которое аналогичным образом будет отслеживать содержание разговоров с клиентом, сравнивать источник звонка и номер телефона с уже имеющейся в базе банка картотеке мошеннических номеров.
«Яндекс» предлагает устанавливать на свои смартфоны онлайн определитель номера, который анализирует источник звонка, сравнивает с базой данных телефонных номеров, имеющихся у Яндекса, и сообщает владельцу, что это возможно мошенники, реклама или иной нежелательный звонок.
2 Сбер Банк представил технологию противодействия телефонному мошенничеству // Банки.ру. URL: https://www.banki.ru/news/lenta/?id=10953932 (дата обращения: 17.01.2023).
Приложения интернет-банкинга предусматривают возможности ограничения сумм по видам операций, в том числе онлайн переводам, которые в любое время может установить и изменить владелец счета.
Именно такие и аналогичные им средства виктимологической защиты оказываются самыми эффективными.
«Свою роль в предупреждении могут играть и банки, обеспечивая контроль за сомнительными операциями по счетам клиентов, а также их блокировку в таких случаях» [11, с. 452-462].
В связи с чем полагаем, что необходимо принципиально менять подход к восстановительному правосудию в сфере осуществления финансовых услуг. Кредитные и подобные им финансовые организации следует рассматривать как профессиональных участников рынка финансовых услуг, а граждан — как изначально «слабую сторону», придерживаясь концепции Закона РФ «О защите прав потребителей»1. В связи с чем ввести понятие презумпции виновности профессиональных участников рынка финансовых услуг перед гражданами и государством при непринятии ими мер виктимологической профилактики. Соответственно возлагать на них гражданско-правовую ответственность за непринятие мер по предупреждению дистанционных хищений денег со счетов клиентов, то есть мер виктимологической защиты денежных средств потерпевших от мошенничеств.
Что сейчас сделано в данном направлении?
Во-первых, принят Федеральный закон от 20.10.2022 №408-ФЗ «О внесении изменений в статью 26 Федерального закона «О банках и банковской деятельности» и статью 27 Федерального закона «О национальной платежной системе»2, который
1 О защите прав потребителей : Закон РФ от 07.02.1992 №2300-1 (ред. от 05.12.2022) // СПС «Консультант Плюс». URL: https://www.consultant. ru/document/Cons_doc_LAW_305/ (дата обращения: 17.01.2023).
2 О внесении изменений в статью 26 Федераль-
ного закона «О банках и банковской деятельности» и статью 27 Федерального закона «О национальной
с 21 октября 2023 года обяжет Банк России предоставлять в МВД России информацию о случаях и (или) попытках осуществления переводов денежных средств без согласия клиента в рамках банковской автоматизированной системы «ФинЦЕРТ».
Во-вторых, утверждены приказом Банка России от 27 сентября 2018 года № ОД-25253 признаки осуществления перевода денежных средств без согласия клиента: наличие получателя средств в «черном списке» у банка; совпадение признаков устройств, с которого осуществляется вход в систему, с признаками, имеющимися в базе данных у банка; несоответствие характера, сумм, периодичности, места, устройства владельца счета с его обычной финансовой активностью.
То есть у банков в России уже с 2018 года есть однозначные критерии, по которым можно распознать мошеннические операции. Но многие ли банки выполняют указанные рекомендации? Как быстро банки реагируют на повышенную нетипичную активность клиента по счету? Может быть сами банки не заинтересованы в пресечении деятельности мошенников, так как обязанности возврата денежных средств, перевод которых санкционировал клиент у банков нет, а с каждой мошеннической операции банк все равно получает свой «законный процент»? А в случае мошеннического обмана клиента всегда можно переадресовать требования о возмещении причиненного ущерба к самому преступнику.
Хотелось бы обратить внимание на два, как нам кажется, практикообразующих решения Верховного Суда РФ в части переноса бремени ответственности с клиента на саму кредитную организацию. 17 января 2023 года Верховным Судом РФ по делу
платежной системе» : Федеральный закон от 20.10.2022 №408-ФЗ // Официальный интернет-портал правовой информации. URL: http://publication.pravo.gov.ru/ Document/View/0001202210200013 (дата обращения: 17.01.2023).
3 Признаки осуществления перевода денежных средств без согласия клиента : утв. приказом Банка России от 27 сентября 2018 года № ОД-2525. URL: https://cbr.ru/Content/Document/File/47786/ priznaki_20180928.pdf (дата обращения: 17.01.2023).
№ 5-КГ22-121-К2 вынесено решение, отменяющее решения всех нижестоящих судов, отказавшихся признать кредитный договор ничтожным по иску гражданки Е. к ООО «Хоум Кредит Финанс Банк»1. По материалам дела, на телефон гражданки Е. поступил звонок якобы от службы безопасности банка, которая сообщила, что в настоящий момент от имени клиентки подана заявка на онлайн кредит, спросили, подтверждает ли она эту заявку. Клиентка Е. ответила отказом, тогда злоумышленники сообщили, что ей сейчас придет на номер телефона код отмены этой заявки. Она машинально ввела указанный код, не вчитываясь в сообщение. Потом ей снова позвонили и сказали, что сейчас придет еще одно СМС и нужно будет снова ввести код, чтобы подтвердить, что она не берет кредит. В это самое время преступники с помощью первого кода получили доступ к ее личному кабинету в банке, а с помощью второго СМС — одобрили индивидуальные условия кредита, и этим же решением и СМС перевели деньги по номеру карты. В итоге Верховный Суд РФ пришел к выводу о том, что судами не исследованы ключевые для дела обстоятельства: кому принадлежит счет, на который вывели деньги; как клиент согласовала индивидуальные условия, если исходя их протокола оформления кредита она лишь 2 раза набрала четырехзначный пароль; где заявка на получение кредита; почему СМС от банка написано на латинице, затрудняющем чтение и понимание написанного; почему перечисление денег со счета клиентки на чужой счет производилось без дальнейшего подтверждения операции.
В другом деле № 5-КГ22-127-К22 по иску клиента АО «Тинькофф Банк» о признании
1 Определение Верховного Суда РФ : от 17 января 2023 г. № 5-КГ22-121-К2. URL: https://Www.vsrf.ru/ stor_pdf.php?id=2211722 (дата обращения: 17.01.2023).
2 Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 16.12.2022 № 5-КГ22-127-К2 // Законы, кодексы и нормативно-правовые акты Российской Федерации : [сайт]. URL: https://legalacts.ru/sud/ opredelenie-sudebnoi-kollegii-po-grazhdanskim-delam-verkhovnogo-suda-rossiiskoi-federatsii-ot-16122022-n-5-kg22-127-k2/ (дата обращения: 17.01.2023).
кредитного договора ничтожным, решения нижестоящих судов, отказавших в иске отменены, дело направлено на новое рассмотрение. По обстоятельствам дела, у клиента украли телефон и через установленное в телефоне приложение «Тинькофф Банк» преступник получил доступ к личному кабинету клиента, оформил в нем кредит и перевел деньги на свой счет. Потерпевший обратился в полицию, дело возбудили, затем клиент обратился в службу поддержки «Тинькофф Банк», но ему отказались возвращать деньги, предлагая обратить свои претензии к злоумышленнику. Верховным Судом РФ было отмечено, что судами не дана оценка форме кредитного договора, его условиям; не дана оценка переписке со службой безопасности банка; не учтено, что сразу же после получения кредита деньги переведены на счет другого человека.
То есть Верховный Суд РФ в ряду множества аналогичных дел впервые встал на строну клиентов — граждан. Надеемся, эти решения поменяют подходы нижестоящих судов к признанию недействительными кредитных договоров, заключенных мошенниками от имени клиента. Полагаем, что такое изменение принципиального подхода Верховного Суда РФ основано на показательном определении Конституционного Суда РФ от 13.10.2022 г. № 2669-0. Потерпевшая Ю. стала жертвой телефонных мошенников, которые под предлогом отмены кредита, так же, как и в вышеприведенном примере отправила СМС-код с целью отменить, а не подтвердить заявку на кредит. Уголовное дело возбудили, но по мнению заявительницы, пункт 2 статьи 179 ГК РФ не позволяет гражданину, признанному потерпевшим по уголовному делу, восстановить свои нарушенные права, а именно доказать обман и введение в заблуждение со стороны телефонных мошенников. Все суды общей юрисдикции, включая и ВС РФ, в период 2020-2021 годов отказали ей в удовлетворении исковых требований. В своем определении КС РФ отметил, «что обстоятельства применения насилия, угрозы или обмана могут подтверждаться по общим правилам о доказывании. В большинстве случаев телефонного
мошенничества сделки оспариваются как совершенные под влиянием обмана потерпевшего третьим лицом. При рассмотрении таких споров особого внимания требует исследование добросовестности и осмотрительности банков. В частности, к числу обстоятельств, при которых кредитной организации в случае дистанционного оформления кредитного договора надлежит принимать повышенные меры предосторожности, следует отнести факт подачи заявки на получение клиентом кредита и незамедлительная выдача банку распоряжения о перечислении кредитных денежных средств в пользу третьего лица (лиц)»1.
Поэтому необходимо повысить роль банков в самостоятельном отслеживании признаков мошеннических операций с денежными средствами клиентов, предоставляя им право списывать денежные средства по истечении двух дней, даже при наличии согласия клиента для осуществления перевода денежных средств.
Как видим из приведенных примеров, полученные денежные средства мгновенно выводятся с помощью дроп-счетов (счетов, зарегистрированных на подставных лиц, используемых для вывода денежных средств), в том числе значительная часть поступает в сопредельную Украину, финансируя таким образом дальнейшую преступную деятельность, направленную против интересов России и наших граждан.
Учитывая, что значительная часть хищений совершается в сети Интернет (онлайн торговля), необходимо обязать банки при перечислении денежных средств клиента предупреждать его о том, что счет зачисления является дроповым, то есть имеет признаки подложности, как это уже делают банки при расчетах юридических лиц. Такая функция может быть внедрена в приложения интернет-банкинга. При
1 Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Юшковой Ксении Андреевны на нарушение ее конституционных прав пунктом 2 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации : Определение Конституционного Суда РФ от 13.10.2022 №2669-О // Законы, кодексы и нормативно-правовые акты Российской Федерации : [сайт]. URL: https:// legalacts.ru/sud/opredelenie-konstitutsionnogo-suda-rf-ot-13102022-n-2669-o/ (дата обращения: 17.01.2023).
этом обязанность проверять счет на признаки его подложности должны и банки отправители, и банки-получатели денежных средств, где открыт данный счет. Соответственно необходимо обязать банк-получателя блокировать денежные средства на счету на срок не менее 10 дней, давая возможность потерпевшему обратиться в правоохранительные органы и в свой банк с заявлением о совершении в отношении него мошенничества.
Таким образом, и для судов, и для клиентов, очевидны признаки мошеннических действий со средствами клиентов, даже когда они якобы одобряются через он-лайн-банкинг самим клиентом, введенным в заблуждение: необычные операции для активности клиента; место входа и устройство не соответствует ранее использованных клиентом; поступает распоряжение от клиента сразу же после получения кредита денежные средства вывести на счета третьего лица. В таких случаях банк должен блокировать такие операции, запрашивая дополнительные подтверждения воли клиента на их совершение: например, если заявка подана онлайн, то подписание кредитного договора только в офисе банка; либо установление «периода охлаждения» по одобренному кредиту; запрет вывода денежных средств со счетов клиента в течение этого срока с уведомлением клиента о выданном кредите на электронную почту, СМС, или через Госуслуги; запрет самого клиента от оформления электронных банковских договоров и кредитов.
Меняется и подход государственных органов власти к вопросу защиты прав жертв дистанционных хищений. Так, Президент России В.В.Путин 12.01.2023 г. утвердил перечень поручений по итогам заседания Совета по развитию гражданского общества и правам человека2, и обязал Правительство России совместно с Банком России рассмотреть вопрос о создании механизма выплаты банками и иными кредитными
2 Перечень поручений по итогам заседания Совета по развитию гражданского общества и правам человека // Официальный сайт Президента России. URL: http://www.kremlin.ru/acts/assignments/ orders/70349 (дата обращения: 17.01.2023)
организациями компенсаций клиентам, денежные средства которых были похищены в результате мошеннических действий.
Заключение
Таким образом, для органов исполнительной и судебной власти, самих клиентов кредитных организаций очевидно назрела необходимость повысить роль кредитных организаций в виктимологической защите своих клиентов, предусмотрев для них презумпцию вины и обязанность вернуть похищенные средства при бездействии.
В связи с чем полагаем, что необходимо принципиально менять подход к восстановительному правосудию в сфере осуществления финансовых услуг. Кредитные и подобные им финансовые организации следует рассматривать как профессиональных участников рынка финансовых услуг, а граждан — как изначально «слабую сторону», придерживаясь концепции Закона РФ «О защите прав потребителей». В связи с чем ввести понятие презумпции
виновности профессиональных участников рынка финансовых услуг перед гражданами и государством при непринятии ими мер виктимологической защиты. Соответственно возлагать на них гражданско-правовую ответственность за непринятие мер по пресечению дистанционных хищений денег со счетов клиентов, то есть мер виктимологической защиты денежных средств потерпевших от хищений. При этом под виктимологической защитой предлагаем понимать активные действия государственных и иных институтов гражданского общества (банковских организаций, Интернет-провайдеров, операторов связи и др.) по созданию технических, экономических, организационных и других препятствий для виктимации жертвы без непосредственного воздействия на нее саму.
Только оперативное решение уже озвученных проблем и недостатков в организации виктимологической защите жертв дистанционных хищений способно остановить их рост.
Список источников
1. Майоров А. В. Влияет ли цифровизация на виктимизацию в современном обществе? // Виктимология, 2022. Т. 9, №2. С. 148-156. DOI: https://doi.org/10.47475/2411-0590-2022-19202
2. Вишневецкий К. В., Палазян А. С. Формирование системы виктимологической защиты населения в Российской Федерации // Общество и право. 2012. № 2 (39). С. 142-146.
3. Анисимкова Н. В. Восстановительное правосудие: опыт зарубежных стран // XVI Царскосельские чтения: Человек — гражданин — гражданское общество — правовое государство : материалы Международной научной конференции (Санкт-Петербург, 24-25 апреля 2012 г.). Санкт-Петербург : ЛГУ им. А.С.Пушкина, 2012. Т. 1. С. 50-56.
4. Smith H. P. Violent Crime and Victim Compensation: Implications for Social Justice. // Violence and Victims. 2006. Vol. 21, iss. 3. Р. 307-322. DOI: https://doi.org/10.1891/vivi.21.3.307. URL: https:// connect.springerpub. com/content/sgrvv/21/3/307
5. Кобец П. Н. Законодательные основы прав потерпевших на возмещение имущественного вреда причиненного преступлением за рубежом // Виктимология. 2022. Т. 9, № 1. С. 73-82. DOI: https://doi.org/10.47475/2411-0590-2022-10907
6. Кульман А., Кури Х. Восстановительное правосудие как альтернатива уголовным наказаниям— уроки истории // Актуальные проблемы экономики и права. 2016. Т. 10, №4. С. 126-149. DOI: https://doi.org/10.21202/1993-047X.10.2016.4.126-149
7. Корсаков К. В. Восстановительная юстиция как альтернатива традиционному уголовному правосудию // Виктимология. 2018. № 3 (17). С. 29-35. URL: https://victimolog.ru/index.php/victimo/ article/view/189 (дата обращения: 19.01.2023).
8. Сумачев А. В. К вопросу о минимальных стандартных правилах обращения с жертвами преступлений // Виктимология, 2022. Т. 9, №2. С. 182-187. DOI: https://doi.org/10.47475/2411-0590-2022-19206
9. Исаев Н. В. Виктимологическое направление предупредительного воздействия на преступность : автореф. дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.08. Нижний Новгород, 2003. 29 с.
10. Евтушенко И. И. Актуальные направления виктимологической профилактики дистанционных хищений // Виктимология. 2022. Т. 9, № 1. С. 90-98. DOI: https://doi.org/10.47475/2411-0590-2022-10909
11. Репецкая А. Л., Петрякова Л. А. Виктимологическая характеристика мошенничеств в банковской сфере (по материалам Сибирского федерального округа) // Всероссийский криминологический журнал. 2022. Т. 16, №4. С. 452-462. DOI: https://doi.org/10.17150/2500-4255
1. Mayorov AV. Does digitalization affect victimization in modern society? Viktimologiya [Victimology]. 2022;9(2):148-156. DOI: https://doi.org/10.47475/2411-0590-2022-19202 (In Russ.)
2. Vishnevetsky KV, Palazyan AS. Formation of the victimoiogicai protection system of the population in the Russian Federation. Obshchestvo i pravo [Society and law]. 2012;(2):142-146. (In Russ.)
3. Anisimkova NV. Restorative justice: the experience of foreign countries. Carskosel'skie chteniya [TsarskoyeSelo readings]. 2012;1(XVI):50-56. (In Russ.).
4. Smith HP. Violent Crime and Victim Compensation: Implications for Social Justice. Violence and Victims. 2006;21(3):307-322. DOI: https://doi.org/10.1891/vivi.2L3.307. URL: https://connect.spring-erpub. com/content/sgrvv/21/3/307
5. Kobets PN. Legislative bases of rights victims for compensation of property damage caused by a crime abroad. Viktimologiya [Victimology]. 2022;9(1):73-82. DOI: https://doi.org/10.47475/2411-0590-2022-10907 (In Russ.).
6. Kulman A, Kuri H. Restorative justice as an alternative to criminal punishments — lessons of history. Aktual'nyeproblemy ekonomiki iprava [Actual problems of economics and law]. 2016;10(4):126-149. DOI: 10.21202/1993-047X.10.2016.4.126-149 (In Russ.)
7. Korsakov KV. Restorative justice as an alternative to traditional criminal justice. Viktimologiya [Victimology]. 2018;(3):29-35. (In Russ.)
8. Sumachev AV. On the issue of the standard minimum rules for the treatment of victims of crimes. Viktimologiya [Victimology]. 2022;9(2):182-187. DOI: https://doi.org/10.47475/2411-0590-2022-19206 (In Russ.)
9. Isaev NV. Victimological direction of preventive impact on crime: [abstract dissertation]. Nizhny Novgorod; 2003. 29 p. (In Russ.)
10. Yevtushenko II. Actual directions of victimological prevention of remote theft. Viktimologiya [Victimology]. 2022;9(1): 90-98. DOI: https://doi.org/10.47475/2411-0590-2022-10909 (In Russ.)
11. Repetskaya AL, Petryakova LA. Victimological characteristics of fraud in the banking sector (based on the materials of the Siberian Federal District). Vserossijskij kriminologicheskij zhurnal [Russian Journal of Criminology]. 2022;16(4):452-462. DOI: https://doi.org/10.17150/2500-4255 (In Russ.)
References
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ
Евтушенко Инна Ивановна
Кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовного права и криминологии, Краснодарский университет МВД России, Крымский филиал.
295053, Республика Крым, Симферополь, ул. академика Х. Х. Стевена, д. 14. [email protected] https://orcid.org/ 0000-0002-1335-5404
INFORMATION ABOUT THE AUTHOR Inna I. Evtushenko
Candidate of Law Sciences, Associate Professor, Assistant Professor of the Chair of Criminal Law and Criminology of the Crimean Branch of Krasnodar University of the of the Interior Ministry of Russia.
14 akademika Kh. Kh. Stevena st., Simferopol 295053, Republic of Crimea, Russia. [email protected] https://orcid.org/ 0000-0002-1335-5404
КОНФЛИКТ ИНТЕРЕСОВ CONFLICT OF INTEREST
Конфликт интересов отсутствует. There is no conflict of interest.
Дата поступления статьи / Received: 16.02.2023.
Дата рецензирования статьи / Revised: 28.02.2023.
Дата принятия статьи к публикации / Accepted: 03.03.2023.
