CC BY
57
УДК 34
Глухова Анна Анатольевна Glukhova Anna Anatolyevna
кандидат юридических наук, доцент, начальник кафедры криминологии
Нижегородская академия МВД России (603950, Нижний Новгород, Анкудиновское шоссе, 3)
candidate of sciences (law), associate professor, head of the chair of criminology Nizhny Novgorod academy of the Ministry of internal affairs of Russia (3 Ankudinovskoye shosse, Nizhny Novgorod, 603950)
E-mail: [email protected]
Шпилев Дмитрий Анатольевич Shpilev Dmitry Anatol'evitch
доктор социологических наук, доцент, профессор кафедры криминологии Нижегородская академия МВД России (603950, Нижний Новгород, Анкудиновское шоссе, 3)
doctor of sociological sciences (law), associate professor, professor of the department of criminology Nizhny Novgorod academy of the Ministry of internal affairs of Russia (3 Ankudinovskoye shosse, Nizhny Novgorod, 603950)
E-mail: [email protected]
Виктимизация населения Нижегородского региона: результаты прикладного исследования
Victimization of the population of Nizhny Novgorod region: the results of applied research
В статье представлены основные результаты прикладного исследования уровня латентной преступности в Нижегородском регионе с учетом территориально-поселенческих, тендерных, возрастных и иных особенностей жертв преступлений. Анализируются основные причины отказа граждан, ставших жертвами преступлений, от обращения в полицию.
Ключевые слова: виктимизация, латентная преступность, доверие населения полиции, гендер, безопасность граждан.
The article presents the main results of applied research the level of latent criminality in the Nizhniy Novgorod region considering territorial and settlement, gender, age and other characteristics of crime victims. The authors analyze the main reasons for refusal of citizens who are victims of crimes from going to the police.
Keywords: victimization, latent crime, the public trust of the police, gender, citizen security.
Несмотря на тенденцию роста числа зарегистрированных преступлений в Нижегородском регионе, определенное число уголовно наказуемых деяний остается латентным. В современных условиях полное устранение латентной преступности не представляется возможным, однако для контроля и борьбы с ней необходимо осуществлять постоянное измерение уровня латентных преступлений и степени подверженности преступным посягательствам различных групп населения с учетом территориально-поселенческих, гендерных и иных особенностей жертв преступлений.
В 2015 году авторами было проведено исследование, посвященное определению уровня латентной преступности и ее влияния на состояние оперативной обстановки в Нижегородском регионе. Эмпирическую базу исследования составили данные, полученные в ходе анкетирования 1309 жителей города и области и интервьюирования 25 жителей города (таблица 1).
Согласно полученным данным более половины респондентов оценивает сегодняшний уровень преступности как средний. Треть респондентов считает, что уровень преступности в нашей стране достаточно высок. Только 6%
Таблица 1
Распределение респондентов по месту жительства,%
Нижний Новгород Частоты
Автозаводский, Ленинский районы 8
Канавинский, Московский, Сормовский районы 9
Нижегородский, Приокский, Советский районы 9
Без указания района 5
Нижегородская область
Западный куст (Дзержинск, Балахна, Володарский р-н, Заволжье, Чкаловский р-н) 8
Волжско-Окский куст (Богородск, Воротынский р-н, Выкса, Д. Константиново, Кня-гинино, Кстово, Кулебаки) 15
Южный куст (Ардатов, Б. Мурашкино, Вадский р-н, Варнавинский р-н, Дивеево, Починки, Саров, Сергач) 9
Юго-восточный куст (Арзамас, Шатковский р-н, Б. Болдино, Гагинский р-н, Перевоз) 9
Заволжский куст (Бор, Городец, Воскресенский р-он, Ковернино, Семенов) 9
Северный куст (Ветлужский р-н, Кр. Баки, Тонкинский р-н, Тоншаевский р-н, Урень, Шарангский р-н, Шахунский р-н) 7
Без указания района 7
Нет ответа 6
респондентов высказались за низкий уровень преступности.
Большинство респондентов считает, что опасность стать жертвой преступления существует, но в разумных пределах (64%). Состояние панического страха испытывают только 5% опрошенных.
Из таблицы 2 видно, что больше всего респонденты опасаются стать жертвами кражи, хулиганства, грабежа, разбоя и мошенничества. А меньше всего — жертвами домашнего насилия, присвоения или растраты, изнасилования или иных преступления против половой свободы и половой неприкосновенности, угрозы убийством или причинения тяжкого вреда здоровью.
За последний год основное число респондентов пострадало от краж (62 человека от общего количества опрошенных), на втором месте находятся пострадавшие от мошенничества (39 человек), на третьем месте — от хулиганства (18 человек), на четвертом месте — респонденты, ставшие жертвой грабежа (11 человек). Жертвами угрозы убийством или причинения тяжкого вреда здоровью стали 8 человек, присвоения или растраты — 4 человека, вымогательства — 3 человека, разбоя и насилия в семье — по 2 человека соответственно.
Жертвой преступления признали себя 12% от общего числа респондентов, при этом в полицию обращались только 41 % от общего числа
Таблица 2
Опасения стать жертвой преступлениям/о
Виды преступлений Зависит от обстоя- Высокая Отсутствие
тельств (когда как) опасность опасности
Насилие в семье 6 6 60
Присвоение или растрата 6 12 55
Вымогательство 9 13 53
Изнасилование и иные преступления 12 12 52
Угроза убийством и т. д. 15 16 47
Мошенничество 19 22 42
Разбой 16 22 41
Грабеж 19 24 39
Хулиганство 21 25 36
Кража 25 31 31
потерпевших. Только у 25% от общего числа потерпевших преступление, совершенное в отношении них, было раскрыто.
У 33% потерпевших респондентов были также случаи криминального воздействия на друзей и знакомых. У 8% от общего числа потерпевших были случаи криминального воздействия на родственников.
Против родственников было совершено 10 краж, 3 разбоя, два насилия в семье, по одному случаю грабежа и мошенничества.
Против друзей и знакомых было совершено 18 краж, 9 мошенничеств, по 5 случаев хулиганства и насилия в семье, по одному случаю грабежа, разбоя, угрозы убийством или причинения тяжкого вреда здоровью, изнасилования или иных преступлений против половой свободы и половой неприкосновенности.
Примерно по четверти из преступлений, совершенных против родственников, друзей и знакомых, были обращения в полицию. Из 25% обращений 16% преступлений были раскрыты.
Исходя из того, что число респондентов составило 1 309 человек, а сообщили о совершенных в отношении них самих, их ближайших родственников, друзей и знакомых 149 опрошенных, получается, что при общей численности населения Нижегородской области 2 780 751 человек (без учета лиц, не достигших 15-летнего возраста) и общем числе зарегистрированных в январе — декабре 2015 года в рассматриваемом регионе преступлений (41 177), число фактической преступности превышает число зарегистрированной примерно в 4,54 раза.
При этом из 149 указанных респондентов только 79 опрошенных лично пережили факт криминального воздействия. Из них обратились в полицию 34 человека, что составляет 43%. Таким образом, уровень фактической преступности составляет отношение количества необ-ратившихся граждан (45 человек) к общему количеству опрошенных (1309 человек) в расчете на 1000 человек. Следовательно, уровень фактической преступности превышает число зарегистрированной примерно в 2,32 раза.
Приведенные выше показатели очень важны для оценки степени доверия граждан полиции. Следует отметить, что 66% от общего числа потерпевших удовлетворены работой полиции. Анализ основных ответов респондентов позволяет в целом оценить степень доверия граждан полиции как достаточно высокую.
При этом в городе наименьшая степень доверия полиции фиксируется в Автозаводском и
Ленинском районах, в области — по Западному кусту. Наибольший уровень доверия полиции в городе также выявлен в Автозаводском и Ленинском районах (мнение граждан в этих районах поляризовано), в области — по Волжско-Окскому кусту.
В качестве основных причин неудовлетворенности реакцией полиции на заявления граждане называют непринятие полицией достаточных мер, невозвращение имущества пострадавшим и несвоевременное (позднее) прибытие на вызов. Важно, что такая причина, как неправильное или невежливое обращение полицейских с гражданами более не является релевантной.
Если же граждане отказываются от обращения в полицию, то, как правило, это происходит по следующим причинам: малозначительность преступления, негативный образ сотрудника полиции в СМИ, жизненный опыт говорит о том, что в этом нет никакого смысла, предпочитают сами наказывать своих обидчиков, негативный опыт взаимодействия с правоохранительными органами в прошлом. Факт совершения преступления представителями правоохранительных органов не является значимой причиной для отказа граждан от обращения в полицию.
Таким образом, можно предположить, что, несмотря на негативный образ сотрудника полиции, складывавшийся в средствах массовой коммуникации в течение многих лет, общество адекватно реагирует на многочисленные новостные сюжеты о наказании сотрудников, преступивших закон. Граждане постепенно отходят от твердого убеждения в том, что в полиции «рука руку моет», надеются на чуткое отношение к своим проблемам со стороны сотрудников полиции. Тем не менее в обществе еще присутствует тенденция оценки деятельности полиции как неэффективной.
Интересным, на наш взгляд, является и тот факт, что существенная разница в восприятии уровня преступности фиксируется у жителей Нижнего Новгорода и Нижегородской области. Если оценки по низкому и среднему уровню преступности по городу и области в целом совпадают, то более высоким уровень преступности считают горожане, у которых зафиксированных случаев криминального воздействия на респондента действительно несколько больше.
Жители области чаще ходят по улице в одиночку в ночное время, однако, они при этом чувствуют себя достаточно спокойно. Горожане же в своих оценках подобной ситуации крайне не стабильны, страх то появляется, то исчезает,
то есть является ситуативным, горожане имеют более высокий уровень тревожности.
Группы риска, уязвимые для преступников, в оценках горожан и жителей области также не имеют существенных различий за исключением того, что горожане в большей степени выделяют женщин и мигрантов. Одновременно мигранты являются для горожан и раздражающим фактором.
По мнению жителей области, меры по предупреждению и профилактике преступности достаточно эффективны. Горожане, напротив, считают существующие меры недостаточными.
Жители города также меньше доверяют полиции по сравнению с жителями области. При этом обращаются в полицию горожане чаще.
Что касается оценки проблемности места проживания, то жители области больше, чем жители города недовольны шумными соседями или шумными вечеринками. Для жителей города более серьезными факторами, вызывающими раздражение, являются вандализм, граффити и другие виды умышленной порчи имущества, а также наркозависимые и лица, занимающиеся сбытом наркотических средств. По сравнению с жителями области, горожане в значительно большей степени недовольны отсутствием кнопки экстренного вызова полиции.
Таким образом, жители города подсознательно понимают, что заброшенность и неухоженность пространства провоцирует нарушение общепринятых норм поведения. Как мы уже писали ранее, ссылаясь на известную теорию «разбитых окон», неухоженное пространство как бы посылает сигнал людям, что данный участок города не контролируется, поэтому здесь можно совершать антиобщественные действия и преступления с минимальным риском понести наказание [1].
Для жителей области фактором, способствующим обеспечению ощущения личной безопасности в месте проживания, является хорошая освещенность территории в темное время суток. Для жителей города — наличие поблизости стационарного поста полиции и кнопки экстренного вызова полиции. Горожане больше, чем жители области полагаются на индивидуальную охранную систему.
Горожане значительно больше опасаются стать жертвами грабежа, хулиганства и разбоя.
Что касается высокого уровня опасений, то существенная разница фиксируется только по такому составу, как вымогательство. Уровень опасения по этому виду преступлений у горожан выше.
Оценка панического уровня опасности в городе и области различается только по таким составам, как вымогательство и присвоение или растрата. Горожане опасаются стать жертвами этих видов преступлений в значительно большей степени. Уровень страха стать жертвой изнасилования или иных преступлений против половой свободы и половой неприкосновенности у горожан лишь не намного превышает пороговое значение по области.
Жители области выше оценивают качество работы полиции. Горожане не довольны быстротой реакции полиции на поступившие вызовы, а также качеством налаживания хорошего контакта с людьми. В отличие от жителей области, горожане отмечают, что полиция поздно прибывает на вызовы, редко находит (и задерживает) нарушителя, а также не возвращает потерпевшему его имущество. Кроме того, по оценкам горожан, полиция хуже обеспечивает безопасность граждан в районе их проживания. В большинстве своем подобное мнение присуще жителям верхней части города (Нижегородского, Советского и Приокского районов), в которой население имеет более высокий уровень образования, достатка и более требовательно к качеству обслуживания.
Такие показатели, как время суток, время года и место совершения преступления не имеют существенных различий по городу и области.
Нет существенных различий между городом и областью по такому показателю, как уровень раскрываемости преступлений, а также по оценке респондентами виктимности своего поведения. Единственное, что отличает жителей области от горожан не в лучшую строну, это чуть более высокая степень доверчивости, ставшая в итоге причиной совершения преступления против респондентов.
Отсутствуют существенные различия между городом и областью по уровню виктимизации родных и близких респондентов, а также их друзей и знакомых.
Что касается уровня юридической грамотности респондентов, то жители села больше знакомы с нормами права, необходимыми им по работе, а жители города — с нормами права на бытовом уровне. Стоит также отметить, что среди горожан выше доля респондентов с высшим образованием.
Проведенное исследование позволило также выявить и гендерные различия восприятия преступности. Мужчины в большей степени, чем женщины считают, что уровень преступности в нашей стране достаточно низок. Жен-
щины, наоборот, склонны оценивать уровень преступности как высокий. Следует отметить, что женщины ведут себя более осторожно, они в большинстве своем избегают появляться на улице в одиночку в ночное время. Мужчины же отличаются более рискованным поведением и часто ходят ночью в одиночку по улице. Женщины, ставшие объектами преступных посягательств, практически полностью прекратили появляться на улице в ночное время, а мужчины продолжили делать это даже при отсутствии необходимости. Всего 9% мужчин признались в том, что, став объектами преступных посягательств, они изменили свое поведение на более осторожное. Уровень опасений у женщин при нахождении на улице в позднее время выше, чем у мужчин.
Стоит отметить, что женщины в меньшей степени доверяют полиции по сравнению с мужчинами.
По-разному оценивают мужчины и женщины проблемы, существующие в местах проживания: если мужчин в большей степени раздражают пьяные и/или агрессивно ведущие себя люди, то женщины сетуют по поводу отсутствия кнопки экстренного вызова полиции.
Что касается факторов, способствующих обеспечению ощущения личной безопасности в месте проживания, то помимо наличия кнопки экстренного вызова полиции и установки индивидуальной охранной системы для женщин очень важно отсутствие укромных мест, где их может поджидать преступник.
Что касается опасений стать жертвой того или иного преступления, то здесь также существуют четко выраженные гендерные различия. Общий уровень опасений у женщин значительно выше, чем у мужчин. Панически женщины больше боятся стать жертвой изнасилования или иных преступления против половой свободы и половой неприкосновенности, а также угрозы убийством или причинения тяжкого вреда здоровью. Высокий уровень опасений связан у женщин в первую очередь с изнасилованием или иными преступлениями против половой свободы и половой неприкосновенности, а также с мошенничеством. Ситуативный уровень опасности — с хулиганством, кражей и грабежом.
Что касается уровня правовой грамотности мужчин и женщин, то женщины в большей степени, чем мужчины знакомы с нормами права, необходимыми им по работе. При этом больше мужчин имеют профессиональное юридическое образование.
При оценке качества работы полиции мужчины менее требовательны, они дали, в основном, положительные оценки. Женщины в данном случае более требовательны, их оценки расположились главным образом в среднем диапазоне.
Для уточнения и проверки данных, полученных в ходе анкетного опороса, было проведено 25 полуформализованных интервью по ключевым позициям анкеты.
В качестве респондентов выступили 13 женщин и 11 мужчин в возрасте от 19 до 33 лет.
Треть респондентов оценивает уровень преступности как высокий. При оценке уровня преступности отсутствуют гендерные различия, высоким уровень преступности считает одинаковое количество мужчин и женщин.
Остальные две трети опрошенных считают уровень преступности средним. Низким уровень преступности не назвал никто из респондентов. Такая оценка уровня преступности в общем и целом соответствует данным, полученным в ходе анкетного опроса.
Только треть респондентов чувствует себя на улице комфортно в любое время суток. Большинство из них мужчины, что подтверждает сделанный нами вывод о большей беззаботности мужчин-респондентов, о большей виктим-ности их поведения. Остальные респонденты чувствуют себя на улице в безопасности только в светлое время суток.
Респонденты, опасающиеся находиться на улице в ночное время, но вынужденные делать это, говорят о том, что нужно проявлять осторожность, избегать темных (неосвещенных) мест, неблагополучных районов и шумных компаний. Это в равной мере справедливо как для мужчин, так и для женщин.
Только четверть опрошенных совершенно не опасается стать жертвами преступных посягательств. Женщины опасаются стать жертвами изнасилования, грабежа, ДТП. У мужчин страх стать жертвой преступления выражен гораздо в меньшей степени, в основном мужчины боятся карманных краж, любых видов тяжких и особо тяжких преступлений.
Таким образом, женщины боятся насильственных преступлений, связанных с посягательством на половую неприкосновенность, причинением вреда здоровью и корыстной заинтересованностью. Кроме того, при интервьюировании, то есть при личном общении, респонденты более откровенно, чем при заполнении анкеты, рассказывали о своих страхах. С небольшими отличиями данная информация так-
же соответствует данным, полученным в ходе анкетного опроса.
Жертвами преступлений становились около четверти респондентов. Это почти в два раза больше от общего числа респондентов, чем при анкетном опросе. Однако при интервьюировании респонденты указывали не только те преступления, жертвами которых они стали за последний год или за последние пять лет, но и преступления гораздо большей давности. Среди совершенных в отношении опрошенных преступлений были указаны: кража (сотовый телефон, 10 лет назад), попытка изнасилования таксистом (четыре года назад), мелкое хулиганство (швыряние бутылки в голову с балкона, в этом году), угон автотранспортного средства (3,5 года назад), взяточничество, мошенничество (месяц назад через сотовый телефон). Один из респондентов вид совершенного против него преступления назвать отказался (девушка, 19 лет, в этом году). При этом лично знаком с преступником был только респондент, назвавший такое совершенное в отношении него преступление, как дача взятки.
В случае попытки изнасилования и кражи потерпевшие оказывали сопротивление нападавшим. В результате чего изнасилование предотвратить удалось, кражу — нет (респондент не сумел догнать похитившего его сотовый телефон).
Респонденты обращались в полицию только по поводу угона транспортного средства (действиями полиции недоволен) и взяточничества (не помогли, так как не справляются или не хотят работать), а также собираются обратиться по поводу мошенничества (считают, что шансов нет, но все равно попытаются). В случае мелкого хулиганства и изнасилования потерпевшие в полицию не обращались, так как в полной мере пострадавшими от действий преступников себя не считают. Девушка, не назвавшая вид совершенного против нее преступления, также не обращалась в полицию по причине отсутствия времени.
Таким образом, проведенное интервьюирование выявило меньшую, чем при анкетировании степень доверия полиции и удовлетворенности ее работой. Во всяком случае интервью не выявило ни одного случая удовлетворительного взаимодействия потерпевших с полицией.
По сравнению с анкетированием интервьюирование выявило более высокую степень вик-тимизации родственников, близких, знакомых и друзей респондентов. Только 37% опрошенных не смогли припомнить факты виктимизации своих родных и близких. В остальных случаях близкие респондентов стали жертвами следующих видов преступлений: кража (сотовых телефонов и квартирная) — 16%, грабеж — 12%, мошенничество — 12%, разбой — 4%.
Что касается факторов, создающих дискомфорт в местах проживания, то больше всего респондентов раздражают: лица, злоупотребляющие алкоголем, употребляющие наркотические средства, неаккуратные водители — 37%, мигранты — 12%, шумные соседи и множество припаркованных машин — по 4%.
По сравнению с анкетным опросом новым фактором, раздражающим респондентов, являются мигранты. Из восьми респондентов, указавших этот параметр, — 7 женщины и 1 мужчина. При этом в интервью женщины говорили о фактах словесного оскорбления, домогательства и создания шума группами мигрантов. Подобные группы на улицах женщины пытаются обходить стороной в любое время суток, если идут одни, без сопровождения мужчин.
При этом 41 % опрошенных вообще не назвали никаких серьезных раздражающих факторов.
Респонденты считают, что объектами преступных посягательств могут стать все категории населения. Однако большинства преступлений можно избежать, если быть начеку и принимать меры предосторожности, например, устанавливать кнопки экстренного вызова полиции в местах наиболее частого совершения преступлений, так как это способно серьезно повысить общий уровень безопасности.
Примечания
1. Глухова А.А., Иудин А.А., Шпилев Д.А. Социология права: феномен разрухи // Актуальные проблемы экономики и права. 2016. № 1.
Notes
1. Glukhova A.A., ludin A.A., Shpilev D.A. Sociology of law: phenomenon of devastation // Actual problems of economics and law. 2016. № 1.
