CC BY
35
УДК 130.2
ВИДЕОПРОДУКЦИЯ КАК ИНСТРУМЕНТ КОНСТРУИРОВАНИЯ КУЛЬТУРНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ
Н.М. Боровикова
Рассматривается феномен культурной идентичности, а также инструменты, с помощью которых возможно ее конструирование. Наиболее актуальными в настоящее время становятся способы и методы воздействия видеопродукции на культурную идентичность. Описывается форма защиты от прямого воздействия деструктивных составляющих на культурную идентичность.
Ключевые слова: культурная идентичность; визуальный поворот; массовая культура; медиаконтент; ИГ (Исламское государство); коммуникативное пространство.
Культурная идентичность - феномен, который долгое время остается в центре внимания исследователей социокультурной сферы (П. Бергер, П. Бурдье, В.Н. Гасилин, П. Крастев, М.П. Крылов, Т.Лукман, И.В. Малыгина, А.С. Панарин, М.-А. Робер, Ф. Тильман, Р.Ф. Туровский, В.Г. Федотова, У. Эко, В.А. Ядов и другие). Многогранность и широкий спектр проблем, возникающих при исследовании этого научного явления, позволяет ученым разно-планово использовать его для изучения многочисленных феноменов, возникающих в области культурфилософии. Возникновение понятия связано с изучением сферы психоанализа, а введение его в научный обиход приписывают Э. Эриксону. Само понятие культурной идентичности трактуется исследователями достаточно широко, при этом считаем, что наиболее полно идентичность определил П. Рикер. По мнению автора, «мышление имеет дело с понятием идентичности, в котором смешиваются два значения: идентичности с самим собой (самости) и идентичности как того же самого» [6, с. 20]. Таким образом, под культурной идентичностью можно понимать идентификацию индивида с культурой, представление себя ее частью.
Исследования, связанные с феноменом культурной идентичности, можно подразделить на два направления. Представители первого уверены, что культурная идентичность - «константа», приобретаемая индивидом в процессе социализации и инкультурации и не поддающаяся изменениям. Другие исследователи считают, что культурная идентичность - конструкт, который можно модифицировать и преобразовывать (таких взглядов придерживаются, например, Л.А. Мишина, Г.Г. Поцепцов). Однако все чаще научное сообщество сталкивается с воздействием на культурную идентичность (трансформация; изменения, связанные с преобразованиями в обществе; конструирование новых образцов и т.д.) с помощью различного инструментария и рассматривает его как актуальное направление для изучения в современном гуманитарном знании. Несмотря на большое количество способов и инструментов воздействия на культурную идентичность, наиболее эффективными и результативными можно считать визуальные трансформации, которые напрямую связаны с концепцией визуального поворота. Концепция визуального поворота в культуре (усиление
180
роли визуального контента над текстовой составляющей, преобладание икони-ческих символов как способа распознавания информации - Прим. авт.) позволила использовать визуализацию с помощью средств массовой коммуникации как инструмент воздействия на культурную идентичность индивидов, поскольку последняя создается и воспроизводится посредством коммуникации. Видеопродукция как одно из средств визуализации является способом и каналом воздействия на культурную идентичность общества. Отдельно отметим, что видеопродукция обладает широким спектром элементов влияния, а также лаконично встроена в коммуникативное пространство современного общества.
Коммуникативное пространство представляет собой, по мнению М.М. Бахтина, большое количество актуальных контекстов, которые содержат совокупность прямых или косвенных адресатов для явного или скрытого диалога. Коммуникативное пространство состоит из множества подобных пространств, которые не являются абсолютно замкнутыми. Любое информационное сообщение проходит через несколько пространств, претерпевает некоторую трансформацию и информационно наполняется за счет смежных сфер коммуникации. Такие происходящие изменения дают исследователям огромное поле для изучения возможности управления этими проходящими информационными и смысловыми потоками. Именно поэтому остро поставлен вопрос реализации закона ментальной идентичности [4]. То есть воздействие на сознание аудитории оказывает не сама коммуникация как процесс, а ее содержание. Эффект от коммуникации можно определить скоростью и силой проходящих в ней информационных потоков, смысловой нагрузкой сообщений - даже незначительное отклонение от изначально закладываемых данных может иметь неблагоприятные последствия.
С течением времени конструируются новые коммуникативные пространства, вводящие в использование новых семиотических (знаковых) систем, однако опора в таких «новообразованиях» делается на уже известные и используемые пространства. Подобные новые коммуникативные пространства необходимы, прежде всего, для достижения государственных или политических целей. «Они создают новую версию коммуникативной реальности, задавая характер и содержание вертикальных коммуникаций. <...> Новые знаки часто отдают отсылки к более ранним знакам, нередко они интенсивно вводятся сверху, становятся предметом моды, в этом случае им создается искусственная поддержка в средствах массовой коммуникации» [7, с. 87]. Можно сказать, что происходит планомерный «захват» новыми семиотическими и коммуникативными пространствами старых семиотических (знаковых) систем. Использование и адаптация новой иконографии непосредственным образом отражается на ценностных установках аудитории, а запоминаемость новых семиотических и иконических символов обеспечивается настойчивым и непрерывным повторением в медиаконтенте устойчивого набора знаков и символов.
Таким образом, актуальными становятся вопросы влияния видеопродукции на ценностные и стереотипные установки аудитории, а также формирования ее культурной идентичности. Можно сказать, что видеопродукция, наце-
ленная на массовую аудиторию, способна как укрепить, так и привести к разрушению идентичности. По сути, продукты массовой культуры отражают высокий уровень соучастия при позиционировании традиционных ценностных систем. Например, видеопродукция может нести «подрывные» идеи инакомыслия или разрыва с традиционной культурной системой взглядов и убеждений - в моменты, когда происходит доминирование новых форм нарративов в продукции массовой культуры [10, с. 423]. Массовую культуру в таком ее проявлении можно считать самостоятельным социальным институтом, так как с ее помощью происходит создание и укрепление культурной идентичности общества -порождаемые ей продукты вызывают эмоциональный отклик у аудитории, что усиливает объединение аудитории на основе транслируемых ценностей.
Видеопродукция обладает специфической суггестивностью, которая наиболее полно используется в пропагандистских целях, считает российский культуролог и философ В.А. Куренной. Автор уверен, что однозначность в трактовании заложенных производителем материала смыслов достигается путем освещения нужных (выгодных для заказчика) сторон или аспектов освещаемого предмета, а также путем заложения ценностного содержания видеопродукта в рамках конкретных нарративов. «Пассивность восприятия, предъявляющая зрителю очень ограниченные требования "со-творчества", необходимость "выключения" из мира повседневности в момент просмотра - все это затрудняет для зрителя возможность занять критическую позицию по отношению к фильму, отстраниться от простого "проживания" видеопросмотра, не требующего от нас ни работы воображения, ни особой компетентности по части "литературной темы" или "истории"» [3, с. 28]. Эту же мысль развивает М. Мерло-Понти, утверждая: «Фильм позволяет не мыслить, он позволяет воспринимать» [12, р. 101]. То есть можно с уверенностью утверждать, что большую роль в видеопродукции играют не понятийно-языковая часть, а воспринимающая и созерцательная составляющие. По сути, закладываемые в медиаконтент идеи являются паттернами восприятия или поведения в конкретных ситуациях, однако не стоит их рассматривать в качестве императивных образцов для подражания.
Напряженная социально-политическая обстановка в мире вынуждает государства охранять свои границы, причем не только территориальные, но и духовные, защищать нравственные и моральные ценности. В этой связи наибольшую актуальность приобретают исследования и события, связанные с изучением и выявлением «посягательств» на культурные, ценностные и стереотипные установки индивидов.
Одним из ярчайших примеров современности, демонстрирующим силу воздействия на культурную составляющую общества, можно считать разрушение исторических памятников на Ближнем Востоке. Так, И.Г. Бокова, генеральный директор ЮНЕСКО, на выступлении в Королевском институте международных отношений в Лондоне заявила, что разрушение памятников культуры представителями террористической организации на Ближнем Востоке можно с уверенностью назвать элементом «культурной чистки». По мнению генерального директора ЮНЕСКО, одной из основных целей подобных экстремистских
диверсий является уничтожение культурного достояния, следовательно, - разрушение культурной идентичности и культурных маркеров общества. «Экстремисты уничтожают культурное наследие, но не как сопутствующие потери, они систематически наносят удары по памятникам и историческим местам, специально стараясь ударить по самому ядру общества», - считает И.Г. Бокова [9]. Примером иллюстрации ее слов может послужить 8 разрушенных представителями террористических организаций культурных объектов, входящих в список Всемирного наследия.
Эту же позицию поддерживает российский культуролог, профессор Высшей школы экономики В.А. Куренной. Автор акцентирует внимание на том, что экстремисты используют медиасреду как инструмент для демонстрации разрушения культурных объектов. «Оружием терроризма являются не взрывы, а медиаатака, и в этом смысле ИГИЛ (Исламское государство Ирана и Леванта или ИГ - Исламское государство, запрещенная в России террористическая организация - Прим. авт.) занимается скорее тем же самым. <.> Действительно, мы видим, как довольно распространенное явление, а именно - разрушение памятников, сегодня стало медиа-инструментом. Это самое главное и новое», - считает культуролог [8]. Таким образом, использование террористическими объединениями медиа-среды становится новым каналом тиражирования и распространения данных, ведущих к разрушению культурных скреп общества. Очевидно, что военизированные структуры (в данном случае террористическая организация) начинают осваивать медиапространство и использовать его как инструмент влияния на широкую аудиторию.
В то же время американские антропологи К. Данкомб и Р. Блейкер в работе «Популярная культура и политическая идентичность» рассматривают производимый боевиками Исламского государства (далее - ИГ) медиаконтет с научной точки зрения. В частности, авторы упоминают схожие образы кинороликов сторонников ИГ с известными для американской аудитории сериалом: «Особенно выделяется видео ИГ "Второе сообщение Америке", где четко прослеживается параллельность сюжета с популярным американским телевизионным сериалом "Родина". Стиль и формат практически идентичны. Серия начинается с фонового изображения лабиринта с частыми вкраплениями телевизионных кадров, новостей и официальных заявлений США. Далее происходит угасание арабских субтитров и изображений Ближнего Востока, на фоне которых президент Обама заявляет о необходимости быть бдительными не только при охране территории страны, но и за ее пределами. Видео, созданное сторонниками ИГ, аналогично: используются выцветающие арабские субтитры и специальные эффекты, искажающие образ президента Обамы, когда он заявляет о сохранении бдительности в регионе» [11]. Авторы исследования уверены, что подобная «мимикрия» была использована с целью воздействия на американскую общественность. Подобные видео, стилистически похожие на некоторые образцы традиционной западной культуры, на подсознательном уровне будут деморализовывать, влиять на восприятие аудитории, вызвать страх, неуверенность в проводимой политике государства, как следствие - оказывать воздей-
ствие на ценностные установки. Использование подобных символьных рядов, типичных для представителей одной культурной идентичности, показывает силу использования визуализации в медиаконтенте. Можно заметить, что продукты «незападной» культуры бросают вызов сформированной идентичности современного общества: используя в системе повествования традиционные ценностные установки, аналогичные структуры, авторы видеопродукции бросают вызов сильному влиянию западных ориентиров и дискурсов, выражая эти идеи с помощью страха и доминирования над обществом. Происходит своеобразный «захват» семантического и аксиологического коммуникативного пространства. Таким образом, «формируемые в процессе коммуникации образы могут, если не "навязывать" целевой аудитории идентичность, то оказывать серьезное воздействие на нее» [2]. Все эти создаваемые альтернативные ценности и нормы множатся и разрастаются, создавая проблему для стабильного и гармоничного развития и существования личности.
О необходимости защиты российского культурного пространства от «интервенции» нетрадиционных для российского менталитета ценностей говорил Президент Российской Федерации. «<...>Важна не критика западных ценностей - важно защитить население от некоторых квазиценностей, которые очень сложно воспринимаются нашими гражданами, нашим населением. <...>Что же касается традиционных ценностей, необходимо обратить на них больше внимания в силу простых обстоятельств»,- отметил В.В. Путин [5]. Таким образом, перед российским обществом стоит задача по нахождению своего пути развития в рамках исконной, национальной, культурной идентичности. Однако актуализация культурной идентичности в процессе глокализации (сращивание мировых и региональных изменений, приводящих не к нивелированию последних, а к усилению их воздействия на мировые тенденции - Прим. авт.) сталкивается с двумя основными проблемами: во-первых, с культурным наследованием, во-вторых, с формированием в сознании российского общества так называемого «культурного консерватизма» [1] (культурный консерватизм -обращение к исторически сложившимся культурным традициям, общественной нравственности, стереотипам социального взаимодействия, имеющим в каждой культуре свою специфику - Прим. авт.), без которого культурное наследование будет невозможно. Проблема культурного наследования сегодня поднимается на законодательном уровне, разрабатываются стратегии по развитию отрасли культуры. В то же время формирование культурной идентичности и самоактуализации основывается на этносоциальных взаимоотношениях, восстановлении культурных ценностей и традиций, национального самосознания в процессе культурной сукцессии, которая является формой интеграции разрозненного общества.
Подводя итог, можно отметить, что в условиях глокализации культурный консерватизм проявляется в качестве защитной реакции на воздействие ценностных систем, нетипичных для общества. Сохранение культурной традиции и национального самосознания в контексте мировой ситуации необходимо рассматривать как фактор, который требует повышенного внимания и изучения
(в том числе культурфилософского осмысления), так как именно он является прямым инструментом конструирования социокультурных пространств. Таким образом, можно сделать вывод, что трансформация культурной идентичности индивидов может привести к негативным изменениям в структуре личности: например, деперсонализации, асоциальному поведению, маргинализации, что, в конечном счете, сказывается на обществе в целом. Видеопродукция является одним из актуальных способов влияния и воздействия на культурную идентичность, однако не несет негативной или позитивной окраски как таковой. Вся суть воздействия заключается в характере заложенных в продукт контекста иконических и инфографических символов и знаков.
Список литературы
1. Антонова А.Л., Таранова А. Е. Мультикультурализм и культурный консерватизм в контексте социокультурных трансформаций реформируемой России // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение // Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2011. № 8 (14): в 4 ч. Ч. II. C. 20-24.
2. Вакурова Н.В. Mass-media и политический PR. Парламентская журналистика в России // Вестник ун-та. 2000. № 1.
3. Куренной В. Философия фильма: упражнения в анализе. М.: Новое литературное обозрение, 2009. 232 с.
4. Попов В.Д. Социальная информациология - наука XXI века. М.,2003.
5. Пресс-конференция Владимира Путина: полн URL: http : //www.regnum.ru/news/polit/1747335.html (дата обращения: 15.10.2015).
6. Рикер П. Герменевтика. Этика. Политика. Московские лекции и интервью. М., 1995. 160 с.
7. Рязанов А.В. Семиотика и аксиология коммуникативного пространства этноса // «Семиосфера Ю.М. Лотмана: рецепции в современном социально-гуманитарном знании: материалы Международной научной конференции, посвященной 90-летию со дня рождения Ю.М. Лотмана: в 3 т. М.: МГУКИ, 2013. Т.1. С. 84-88.
8. Уместно ли смеяться над преступлениями ИГ? [Электронный ресурс]. URL: http://www.bbc.com/russian/society/2015/08/150811 isis mass culture satire (дата обращения: 05.10.2015).
9. ЮНЕСКО: «культурная чистка» - это новая форма конфликта.
[Электронный ресурс]. URL: http://www.bbc.com/russian/society/2015/07/150701 unesco cultural cleansing (дата обращения: 05.10. 2015).
10. Carver T. Cinematic ontologies and viewer epistemologies: knowing international politics as moving images //Global Society. 2010. № 24 (3). P. 421-431.
11. Duncomb C., Bleiker R. Popular Culture and Political Identity. [Электронный ресурс]. URL: http://www.e-ir.info/2015/05/02/popular-culture-and-political-identity (дата обращения 22.10.2015).
12. Morlean-Ponty M. Le cinema et la Nouzelle Psychologie. In: Sens et nonsens. Paris, Nagel, 194. P. 97-122.
Боровикова Нина Михайловна, аспирант, borovikova. nina@,list. ru, Россия, Москва, Московский государственный институт культуры
VIDEO PRODUCTION AS A TOOL FOR CONSTRUCTION OF CULTURAL IDENTITY
N.M. Borovikova
The article discusses the phenomenon of cultural identit, and the instruments with which it is possible its design. The most pressing at the moment are the ways and methods of influence on the cultural identity of the video. Describes a form of protection from the direct effects of the destructive components to cultural identity.
Key words: cultural identity; visual turn; mass culture; media content; IS (Islamic State); communicative space.
Borovikova Nina Mikhailovna, postgraduate student, borovikova.nina@list.ru, Russia, Moscow, Moscow State Institute of Culture
