CC BY
192
«ВЕСТНИК ЕВРОПЫ» Н.М. КАРАМЗИНА О ПОЛИТИКЕ ПЕРВОГО КОНСУЛА ФРАНЦИИ (1802-1803 ГГ.)
М. Г. Лобачкова
Наполеоновская эпоха изучалась и продолжает изучаться в самых разных ее аспектах: внутренняя и внешняя политика Бонапарта, его роль в революции, военная эпопея. Среди исследований немалое место занимают и труды, посвященные восприятию Наполеона и его политики современниками. Впервые проблема была поднята еще в XIX веке и нашла свое отражение не только в исторических работах, но и в большом количестве литературных произведений. Русская общественность также была охвачена феноменом Наполеона. Этому способствовали и его военные успехи и политика, влияние которой на ситуацию в Европе было определяющим, и общность тенденций историко-культурного пространства России и Европы - идеи эпохи Просвещения, либеральные планы Александра I, распространение «античного мифа» в культуре, фокусом которого и стал Наполеон Бонапарт.1 Кроме того, русское общество начала XIX века в значительной степени было сориентировано на традиции французской культуры.
Среди множества источников, позволяющих исследовать отношение русской общественности к деяниям Наполеона, большой интерес представляет периодическая печать. Реакция периодической печати России на изменение международной обстановки рассматривалась в ряде работ2, но, тем не менее, изучена недостаточно. Российская журналистика того периода находилась в непосредственной связи с правительственным курсом Александра I, и яркого проявления общественного мнения в ней быть не могло. Но в интересующий нас период - эпоху Консульства - произошел поворот российской политики к примирению с Францией, что позволило редакторам изданий относительно свободно высказывать свое мнение о Наполеоне, если оно не шло вразрез с настроениями правительства.
А оно в большинстве случаев и не противоречило этим настроениям. У Первого консула была репутация умеренного правителя и миротворца. Либеральная часть русского общества видела в Консульстве время положительных реформ, активной законодательной политики, стабилизации французского общества, закрепления завоеваний нового строя. Консерваторы, напротив, справедливо увидели в Бонапарте будущего диктатора, возможно, монарха. Именно в период Консульства в России появляется новый журнал, на страницах которого отчетливо прослеживается постепенное изменение отношения большей части русского общества к личности и политике Наполеона - от представления о нем как о воплощении античного героя до разочарования при усилении авторитарных тенденций его власти. «Вестник Европы» Н.М. Карамзина с января 1802 г. по декабрь 1803 г. уделял огромное внимание политике консула Бонапарта, влиявшего на судьбы миллионов людей.
Инициатива создания журнала принадлежала арендаторам московской университетской типографии и, в первую очередь, Ивану Васильевичу Попову. Он обратился к Карамзину с просьбой составить программу совершенно нового, по европейскому образцу, журнала и стать его редактором. «Вестник Европы» выходил дважды в месяц. За каждый год он насчитывал 24 номера. За два года Карамзин, таким образом, издал 48 выпусков. Журнал содержал два основных отдела: «Литература и смесь» и «Политика». Последний, в свою очередь, делился на «Всеобщее обозрение» и «Известия и замечания». Карамзин первым из отечественных публицистов поставил политический раздел в равные условия с литературным. По сути, «Вестник Европы» был первым настоящим политическим журналом России.
Практически все статьи в «Вестнике» написаны самим Карамзиным4 - это либо его собственные сочинения и политические обозрения, либо статьи из иностранных периодических изданий, также переведенные редактором. Расширение контактов русских
журналистов с зарубежными позволяло активно и более своевременно использовать публицистический материал европейских изданий. В немалой степени этому процессу способствовало широкое распространение французского языка. В «Вестнике Европы» подобные материалы стали регулярными. Информацию для публикаций Карамзин извлекал из французских официальных изданий «Le Moniteur Universal», «Gazette de France», немецкого «Minerva» (издатель Архенгольц), английских «Morning Chronicle», «Лондонского журнала», «Аргуса» (английский журнал бонапартистской ориентации, издававшийся в Париже) и др.
«Вестник Европы» чаще и рассматривался как журнал, вобравший в себя переводные статьи из европейских изданий и преследующий чисто информационную цель. На проблему пересмотра устоявшейся точки зрения на журнал Карамзина впервые указал В.В. Гиппиус в статье «Вестник Европы». 1802-1830 гг.»5, а затем к ней неоднократно обращался в своих исследованиях Ю.М. Лотман6. Действительно, все статьи издания, в том числе и посвященные Наполеону, написаны с точки зрения единой политической концепции.
Рассматривать статьи «Вестника», посвященные Наполеону, не учитывая фактор личностного развития Карамзина как публициста, историка и просто гражданина, не представляется возможным. Масонские утопические воззрения, почерпнутые Карамзиным в кружке Н.И. Новикова, в котором он провел четыре года, стали претерпевать серьезные изменения уже в его путешествии по Европе, совпавшем с началом Французской революции. Результатом мировоззренческого кризиса, который пережил Карамзин во второй половине 1790-х годов, стала его новая политическая концепция -принципат, соединяющий республиканские институты и сильную власть, держащий равновесие между тиранией и анархией. Приступив к выпуску журнала, Карамзин развил на его страницах свою политическую программу.
Публикации «Вестника» затрагивают две важные для издателя смысловые опоры его политических и гражданских убеждений: образ государственного деятеля - реалиста, который строит систему управления не на утопических теориях, а на реальном уровне нравственности людей, и образ слабого монарха, обманываемого собственными вельможами и находящегося в плену либеральных идей.8 В первом образе явно просматривается консул Франции Наполеон Бонапарт, второй отсылает нас к личности Александра I, которого Карамзин считал слабым и недальновидным политиком, не одобряя либеральных планов молодого царя.
В 48 номерах «Вестника Европы» помещено более 100 статей, по содержанию и смыслу полностью посвященных личности Наполеона, событиям во Франции и влиянию ее политики на ситуацию в Европе. 52 статьи в разделе «Политика» - откровенно апологетического характера, прославляющие деятельность Наполеона, его миротворческий гений и законодательную политику. 45 публикаций можно обозначить как нейтральные. Они включают в себя биографические сведения о Первом консуле и заметки событийного характера: упоминания о его борьбе с лондонскими журналистами, некоторые отклики парижской общественности на политику Бонапарта, краткий обзор франко-английских отношений. И всего 17 статей, в которых содержатся предупреждения (а чаще лишь намеки на них) о возможности усиления агрессивной политики Наполеона по отношению к другим странам, нестабильности политического равновесия в Европе, о недолговечности новой французской Конституции X года, о неоднозначности мнения французского общества и девальвации его нравственных ценностей. Эти заметки, как правило, перепечатаны из немецкого журнала «Минерва» и английской газеты «Morning Chronicle».
Таким образом, на каждый номер журнала приходится несколько статей, подробно освещающих политику Консула. По информативности и методу подачи материала их можно разделить на четыре группы:
• обзорные статьи, в которых издатель, перечисляя главные европейские события, оставляет за собой право собственной оценки происходящего. В них содержится наибольшее количество ассоциативных ссылок на античную историю;
• событийные заметки в разделе «Известия и замечания». Как правило, они перепечатаны из иностранных изданий;
• биографические сведения о жизни Наполеона Бонапарта в разделах «Литература и смесь» и «Известия и замечания»;
• переведенные сочинения французских авторов, содержащие рассуждения аналитического характера о сути происходящего во Франции (разделы «Литература и смесь» и «Всеобщее обозрение»).9
«...Теперь тридцать миллионов повинуются законам и Гению одного человека... служат одной рукой для правления, и новый Цезарь, новый Кловис не страшен для новых Галлов...» - пишет Карамзин в первом номере «Вестника Европы» в январе 1802 года.10 Образ Наполеона, рисуемый Карамзиным на страницах своего журнала - одновременно и идеал политического деятеля, пропагандируемый самим издателем, и отображение «античного мифа», тесно переплетавшегося с мифом наполеоновским в европейской и русской культуре.
К этому времени во Франции уже произошли значительные изменения в государственном устройстве. 22 фримера VIII года (13 декабря 1799 года) была утверждена новая Конституция, введенная в действие 3 нивоза VIII года (24 декабря 1799 года). Экономическая политика Бонапарта заслужила восторженные отзывы большинства современников и историков всех направлений. В 1802 году впервые за 70 лет бюджет Франции был сведен без дефицита, экономическая ситуация вполне стала подходить под определение процветания и благополучия.
Преобразования Бонапарта, воспринимавшиеся тогда внутри Франции еще как продолжение революционных лет, позволили общественности других стран Европы прийти к выводу о появлении новой монархии ненаследственного характера. «Усмирение революции» вскоре позволило Наполеону возобновить дипломатические отношения с монархической Россией: политика «свободы рук», обеспечивающая нейтралитет Российского государства в англо-французских отношениях, привела к заключению первого после революционных событий договора между двумя странами в октябре 1801 года. Русское правительство фактически признало Консулат законной властью Франции.
Курс правительства, а также настроения русской общественности отразились и на страницах «Вестника Европы»: Франция, «несмотря на имя и некоторые республиканские формы своего правления, есть теперь, в самом деле, ничто иное, как истинная мо-11 12 нархия». Уничтожив «вредную для Франции демократию» , Первый консул примирил Францию с Европой: «Война не могла уже иметь прежней цели своей: опасные и безрассудные якобинские правила, которые вооружили против Республики всю Европу, исчезли в своем отечестве...»13 Карамзин идет в своих рассуждениях и дальше: для него не имеет значения происхождение политика, если он способен вывести страну из разрухи и укрепить ее на прочном основании закона и общественного согласия.14 Образ не легитимного, но мудрого правителя противопоставляется образу законного монарха, не способного к управлению государством.
Еще одним шагом к объединению французской нации стал возврат общества к католицизму. Как и в других странах, религия во Франции являлась нравственным стержнем для большинства населения. Десять революционных лет смогли поставить католическую церковь в отверженное положение, но искоренить посредством правительственных указов в сердцах людей веру в Бога было невозможно. Восстановление культа католической церкви давало Бонапарту широкую поддержку среди крестьянства, прежде всего. С другой стороны, заключив «мирный договор» с папой, он имел воз-
можность поставить церковь на службу государству. Религия и государственная власть в его представлении были тесно связаны друг с другом.
26 мессидора 1Х года (15 июля 1801 года) уполномоченные папы и французского правительства подписали в Париже конкордат, определивший положение и права католической церкви во Франции. Католическая религия объявлялась «религией огромного большинства французских граждан». Полностью восстанавливалось свободное отправление католического культа, отменялось отделение церкви от государства.
«Вестник» помещает свой отклик на примирение католической церкви и Франции в майском номере 1802 года. Статья перепечатана из подконтрольной консулу Бонапарту «Gazette de France» и, разумеется, полна апологетики: «Религия сияла во всей своей пышности, во всем великолепии, в первый день Пасхи, во храме Богоматери. Никогда радость не была искреннее, и восторг живее; никогда Первый Консул не казался величественнее...»15
Необходимо отметить, что Наполеону посвящены заметки не только политического свойства. Большое количество публикаций, описывающих внешность консула, его распорядок дня, воинские парады и даже состояние здоровья Бонапарта, говорят сами за себя: Карамзин, как и многие русские дворяне, очарован молодым французским политиком.
«Вестник Европы» весьма лоялен и по отношению к внешней политике Бонапарта. Наполеон предстает миротворцем, главная задача которого - вернуть спокойствие и стабильность народам, истощенным войной. Глава государства, ищущий дружбы других держав, не может осмелиться нарушить с трудом обретенный Европой мир, - вот основная мысль статей Карамзина, посвященных обзору международной ситуации и роли в ней Франции.
После капитуляции Австрии 9 февраля 1801 года между ней и Францией был подписан Люневильский мирный договор. Франция получила все владения Священной Римской империи на левом берегу Рейна, Бельгию и Люксембург. Австрия была вынуждена признать вассальные по отношению к Франции республики - Батавскую, Гельветическую, Цизальпинскую и Лигурийскую.
В январе 1802 года одна из этих республик - Цизальпинская - была преобразована в Итальянскую, в ней вводилась конституция, которая повторяла большинство положений Французской Конституции. Наполеон Бонапарт объявил себя президентом Итальянской республики. Событие было неоднозначно воспринято европейской общественностью, некоторые периодические издания высказали сомнения в безопасности расширения влияния Франции. «Минерва» во втором томе за 1802 год помещает статью «О Республике Итальянской и политическом равновесии Европы»16. В статье, наряду с указанием на тот факт, что Лионская Консульта ни произвела в Италии решительных перемен, так как и до нее, Республика находилась под влиянием Франции, помещено рассуждение о нарушении равновесия политической системы в Европе.
Напечатав на своих страницах перевод немецкой статьи, русский «Вестник Европы» все же оказался менее проницателен в отношении внешнеполитических намерений Первого консула Франции. Лионская Консульта и политика Бонапарта в Итальянской Республике удостоились в «Вестнике» 8 хвалебных статей в 1802 году. Это не просто обзорные статьи политического характера - они наполнены восторженной сентиментальностью. Не расчетливый завоеватель, использующий все средства и военного, и дипломатического характера для усиления своего влияния, а все тот же кумир, талантливый политик, трудящийся на благо европейских народов, предстал перед русским читателем. «Он уже так славен, что ему мало думать только о славе своей, которая перелилась из одного века в другой: сир и благоденствие человечества должны быть все-
17
го прелестнее для истинно великой души...» Действительно, как верно подметил
Н.Ф. Дубровин, «... своеволие первого Консула вызвало протест всей Европы, но на защиту его явилась русская печать».18
Международная обстановка принесла вскоре очередные лавры Бонапарту: истощенная длительной войной Англия пошла на мирные переговоры с Францией. 27 марта 1802 года был подписан знаменитый Амьенский договор между Францией и ее союзниками Испанией и Батавской республикой, с одной стороны, и Англией - с другой. Вторая антифранцузская коалиция распалась. «Вестник Европы» следил за развитием событий Амьенского конгресса и в апреле опубликовал отзывы об очередном успехе французского правительства.19 Однако мир оказался недолговечным. Продолжающаяся французская экспансия и нежелание Англии оставить Мальту привели к новым осложнениям международной ситуации. В решение вопроса о Мальте оказалась втянутой и Россия. Русская общественность выразила поддержку Франции, - агрессия со стороны Англии казалась более реальной: «Можно полагать, что Англия, а не Франция начнет войну и даст ответ человечеству за новые бедствия людей». 20
Новую войну в мае 1803 года действительно начала Англия: в лучших пиратских традициях она захватила 1200 французских и голландских торговых кораблей, стоявших в разных портах мира. Действия Наполеона были ответными (он наложил эмбарго на английские суда и товары в портах Франции и ее вассальных республик), но тесная взаимосвязь российской и английской экономики стала перевешивать в русской дипломатии. Еще до изменения курса правительства переменилось и настроение общественности. Ряд мер Первого консула, направленных на укрепление собственной власти, рассеяли туман над его романтическим образом.
Первые нотки нарождающегося разочарования промелькнули в «Вестнике» еще в 1802 году. Недоумение у общественности вызвало учреждение Почетного Легиона -это был шаг человека, стремящегося к неограниченной власти и осознающего ее близость, создающего свою собственную элиту, пусть и на республиканских началах.21
После заключения мира в Амьене президент Трибуната предложил своим коллегам выразить желание, чтобы генералу Бонапарту был дан «блестящий залог национальной благодарности».22 В результате недолгих споров и тонкой политической игры Первого консула было предложено обратиться к народу с вопросом: не должен ли Бонапарт быть утвержден в своем звании пожизненно? Наполеон Бонапарт от имени французского народа был провозглашен пожизненным Первым консулом. В тот момент Карамзин нашел еще возможность оправдать действия Наполеона: «Бонапарте имеет право быть властолюбивым, а мы не имеем права укорять его властолюбием. Не народ французский, а Провидение поставило сего удивительного человека на степень такого
23
величия...»
Приняв из рук народа новую власть, Наполеон выразил пожелание, чтобы соответственно с этой переменой были произведены необходимые изменения в конституции. 16 термидора Х года (4 августа 1802 года) был принят Органический сенатус-консульт, известный как конституция Х года. По этой конституции власть Бонапарта делалась не только пожизненной, но и наследственной: он получал право представить Сенату своего преемника.
Но сильная консульская власть не противоречит политической доктрине Карамзина, и в январе 1803 года он еще находится под властью обаяния Бонапарта: «... Он, умертвив чудовище Революции, заслужил вечную благодарность Франции и даже Европы. В сем отношении будем всегда хвалить его, как великого Медика, излечившего
24
головы от опасного кружения... »
Активная дипломатия Наполеона вскоре усилила угрозу изменения положения на Балканах и в Германии, что вызвало среди окружения Александра I активизацию сторонников заключения союза с Англией. Тем не менее, окончательного поворота в курсе русского правительства в 1803 году еще не произошло. Александр выбрал тактику, ко-
торая на тот момент позволяла уклоняться от вступления в войну, вмешиваясь в европейские дела лишь тогда, когда они затрагивали непосредственные интересы России. Но тон публикаций в прессе сменился - даже в «Вестнике Европы». Связано это с политикой самого Бонапарта, все более расширяющего экспансию за пределами Франции и авторитарную власть - внутри страны.
Уже в октябрьском номере 1803 года появляются отзвуки правительственных сомнений: «Страшные приготовления французов уверили Европу, что Консул действительно и непременно хочет завоевать Великобританию...»25. «Мы, частные люди, не
знаем тайн кабинетов, но холодность между одной сильной Державой и Францией об-
26
наруживается весьма явно и должна иметь важные следствия».
В «Вестнике Европы» 1802-1803 гг., сквозь последовательное изложение позиции по отношению к Наполеону Бонапарту, проступает политический идеал государственного устройства, каким его видел Н.М. Карамзин. Во главе Франции стоит политик, умело использующий внутреннюю ситуацию в стране для обеспечения ее процветания и упрочения собственной власти. Наполеон использует дарования и деловые качества членов правительства для достижения всеобщей цели, играет на личных недостатках министров, сталкивает их интересы, и в конечном итоге - возрождает экономику, примиряет различные слои общества и добивается признания Консульской Франции другими державами. Первый консул имеет неограниченную власть и решает фактически все государственные вопросы. Демократия уничтожается как недопустимая для общественного блага. Вырисовывается система президентского правления с неограниченными прерогативами президента в исполнительной и законодательной сфере.
Карамзин издавал «Вестник Европы» в период весьма благожелательных политических отношений между Россией и Францией. Хотя Александру не приходилось контролировать отечественную печать так, как это делал Наполеон, считавший типографии своего рода оружейным арсеналом, все же анализ периодических изданий России начала XIX века показывает, что тон публикаций о Наполеоне всегда зависел от того, в каких отношениях находились Франция и Россия. В этом отношении «Вестник Европы» Карамзина - интереснейшая веха в развитии отечественной журналистики: он наглядно демонстрирует случай удачного совпадения правительственного курса и мнения издателя. Кроме того, Карамзин не только анализирует происходящее в Европе (оправдывая название журнала), он словно использует личность и политику Наполеона как показательный пример для Александра I. Пропаганде консульского режима русский издатель уделяет гораздо больше внимания, чем поддержке курса либеральных намерений собственного государя.
Статьи Карамзина иллюстрируют изменение взглядов на Наполеона значительной части образованного дворянства. Вскоре после принятия Наполеоном титула императора Карамзин сообщит брату Василию Михайловичу в письме: «Политические новости вам известны по газетам. Наполеон Бонапарте променял титул великого человека на
27
титул императора: власть показалась ему лучше славы». Но политика Консульства, отраженная на страницах «Вестника», удостоилась высокой оценки издателя, более того - она отражала его идеал государственного управления.
Источники и литература
1 Подробнее о наполеоновском мифе см.: Матюшенко Е.Г. Наполеоновский миф в России. / Наполеон. Легенда и реальность: Материалы научных конференций и наполеоновских чтений. 1996-1998. М., 2003. С. 174-194.
2 Дубровин Н.Ф. Наполеон в современном обществе и в русской литературе. // Русский Вестник. 1895. № 2-6; Дубровин Н.Ф. Попытки борьбы с Наполеоном при помощи периодической печати. // Русская старина. 1903. Т. 113. № 3; Сироткин В.Г. Русская пресса первой четверти XIX века на иностранных языках как исторический источник. // История СССР. 1976. № 4. С. 77-97; Наринский М.М. Наполеон в современной ему российской публицистике и литературе. // История СССР. 1990. № 1. С. 126-138.
3 Неустроев А.Н. Исторические разыскания о русских повременных изданиях и сборниках за 1703-1802 гг. СПб, 1875. С. 855.
4 Карамзин Н.М. К читателям Вестника. // Вестник Европы. 1803. Часть XII. № 23-24. С. 281.
5 Гиппиус В.В. Вестник Европы. 1802-1830 гг. // Ученые записки ЛГУ. 1939. № 43. Вып. 3. Серия филологических наук. С. 210-229.
6 Подробнее см.: Лотман Ю.М. Эволюция мировоззрения Карамзина (1789-1803). // Ученые записки Тартутского университета. 1957. Выпуск 51. С. 122-162; Лотман Ю.М. Сотворение Карамзина. М., 1987.
7 Лотман Ю.М. Колумб русской истории. // Н.М. Карамзин. История государства Российского. М., 1988. Книга IV. С. 9.
8 Лотман Ю.М. Эволюция мировоззрения Карамзина (1789-1803). // Ученые записки Тартутского университета...; Лотман Ю.М. Сотворение Карамзина. С. 281-287.
9 Жоффруа Ж. Л. Новая политика: насмешка над французской политикой. // Вестник Европы, 1802. Часть I. № 3.С. 17; Жордан К. Истинный смысл народного согласия на вечное Консульство Наполеона Бонапарте. // Вестник Европы, 1802. .№ 22, 23.
10 Вестник Европы, 1802. Часть I. № 1. С. 77
11 Вестник Европы, 1802. Часть I. № 1. С. 77.
12 Там же. С. 77.
13 Там же. С.72.
14 Вестник Европы, 1803. Часть XI. № 17.С. 79.
15 Вестник Европы, 1802. Часть III. № 10. С. 155-159.
16 Вестник Европы, 1802, Часть III. № 11. С. 245-253.
17 Вестник Европы, 1802. Часть I. № 3. С. 98.
18 Дубровин Н.Ф. Наполеон в современном обществе и в русской литературе. // Русский Вестник, 1895. № 2. С. 201.
19 Вестник Европы, 1802. Часть II. № 8. С. 371-378.
20 Вестник Европы, 1803. Часть VIII. № 8. С. 344.
21 Вестник Европы, 1802. ЧастьГУ. № 15. С. 242-243.
22 Кареев Н.И. История Западной Европы в новое время: в 7 т. СПб, 1894. Т. IV: Консульство, Империя и Реставрация. С. 95.
23 Вестник Европы, 1802. Часть III. № 11. С. 270.
24 Вестник Европы, 1803. Часть VII. № 1. С. 78.
25 Вестник Европы, 1803. Часть XI. № 19. С. 254.
26 Вестник Европы, 1803. Часть XI. № 20. С. 318.
27 Из писем к В.М. Карамзину. 1795-1826 гг. // Карамзин Н.М. Избранные статьи и письма. М., 1982. С. 223.
