CC BY
50
УДК 340.158 ББК 67.2
«... ВЕСТИ РЕШИТЕЛЬНУЮ БОРЬБУ СО ВСЕМИ НАРУШИТЕЛЯМИ ТРУДОВОЙ ДИСЦИПЛИНЫ И ПРАВИЛ ВНУТРЕННЕГО ТРУДОВОГО РАСПОРЯДКА,
С ПРОГУЛЬЩИКАМИ, ЛОДЫРЯМИ, РВАЧАМИ» (О БОРЬБЕ ЗА ДИСЦИПЛИНУ В ПРЕДВОЕННЫЕ ГОДЫ)
АЛЕКСЕЙ АЛЕКСЕЕВИЧ ИВАНОВ,
доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры истории государства и права Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя Научная специальность 12.00.01 - теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
E-mail: [email protected]
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. Анализируются меры по укреплению социалистической дисциплины труда в 1930-е годы в СССР. При этом внимание акцентируется на причинах и условиях ее усиления во всех сферах трудовой, хозяйственной, учебной и иной деятельности, а также на судебной практике советского государства по делам о нарушении трудовой дисциплины в предвоенные годы.
Ключевые слова: социалистическая дисциплина труда; нарушения дисциплины; дисциплинарная ответственность; дисциплинарные взыскания; меры уголовной ответственности.
Annotation. Analysed measures to strengthen the socialist labor discipline in the 1930s in the USSR. The author focuses on the causes and conditions of gain in all areas of labor, economic, educational and other activities, as well as the court practice of the state in cases of violation of labor discipline in the prewar years.
Keywords: socialist labor discipline; breach of discipline; disciplinary responsibility; disciplinary sanctions; criminal sanctions.
Середина 1930-х годов явились переломным моментом для формирования социалистической концепции права. Подводя определенный итог, печать тех лет констатировала: «С победой социализма в городе и деревне советское право превращается в социалистическое не только по своему направлению, задачам и целям, не только потому, что оно оформляет захват, развитие и укрепление хозяйственных высот и исходит от пролетарского государства, но и потому, что оно является выражением победившей социалистической экономики, орудием ее закрепления и формой регулирования социалистического общества по пути его развития к полному коммунизму»1.
Тенденция к усилению ответственности практически по всем направлениям, характерная для последних предвоенных лет, совершенно не оставляла места для декларируемых начал гуманизма и индивидуализации юридической ответственности и наказания. Вследствие этого только лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы, например, на 1 января 1938 г. насчитывалось 1 851 тыс. человек. Из них в лагерях -996,4 тыс. человек и 885 тыс. человек - в колониях. Кроме того, число так называемых спецпереселенцев было более 880 тыс. человек. Что касается лиц, осужденных по политическим мотивам (ст. 58 УК РСФСР 1926 г.),
то до весны 1937 г. они содержались, как правило, отдельно от остальной массы заключенных (в «полити-золяторах»). На 1 января 1937 г. их число составляло 104,8 тыс. человек (12,8% от общего числа заключенных), на 1 января 1939 г. - 454,4 тыс. человек (34,5%), на 1 января 1941 г. - 420,3 тыс. человек (28,7%)2.
В числе наиболее суровых законов тех лет можно назвать указы от 10 февраля 1940 г. «О запрещении продажи, обмена и отпуска на сторону оборудования и материалов и об ответственности по суду за эти незаконные действия»3; от 10 июля 1940 г. «Об ответственности за выпуск недоброкачественной или некомплектной продукции и за несоблюдение обязательных стандартов промышленными предприятиями»4 и мн. др.
Особенно ярко общая репрессивность закона проявлялась в установлении и применении мер по борьбе с нарушениями дисциплины (трудовой, хозяйственной, учебной и др.). Советская власть в борьбе за дисциплину труда первоначально пошла по пути усиления имеющихся в трудовом законодательстве взысканий. В этой связи руководители предприятий и учреждений всех уровней под свою личную ответственность «вместе с профсоюзными органами обязывались вести решительную борьбу со всеми нарушителями тру-
довои дисциплины и правил внутреннего трудового распорядка, с прогульщиками, лодырями, рвачами». Опоздание на работу без уважительных причин, пре-ждевременныи уход на обед или опоздание с обеда, преждевременный уход с работы, а также «бездельничанье в рабочее время» стали наказываться замечанием, выговором, выговором с предупреждением об увольнении, переводом на нижеоплачиваемую работу на срок до 3 месяцев или смещением на низшую должность. Три нарушения в течение одного месяца или четыре нарушения в течение двух месяцев подряд вели к увольнению прогульщика5.
При этом борьба за дисциплину труда объявлялась важнейшей государственной задачей, имевшей собственно политическое значение: «Недисциплинированность является одним из наиболее живучих пережитков капитализма в сознании людей... Социалистическое государство, применяя принуждение, содействует скорейшему процессу ликвидации мелкобуржуазной анар-хичности»6. В этой связи вскоре за дисциплинарные нарушения были установлены меры уголовной ответственности. В.М. Молотов, выступая на ХУШ съезде партии, недвусмысленно определил ближайшие приоритеты уголовной политики советского государства: «Среди рабочих. весьма живучи мелкобуржуазные привычки. Еще не мало таких, которые готовы урвать для себя у государства побольше, а там хоть трава не расти. Поэтому нужна борьба за интересы государства и за укрепление трудовой дисциплины в наших предприятиях и учреждениях, нужна борьба с лодырями, разгильдяями и летунами. Среди крестьян также не мало еще таких, которым нет дела не только до интересов своего государства, но и до интересов своего колхоза, которые думают только о том, чтобы урвать для себя побольше и у государства, и у колхоза. И здесь нужны серьезные меры в области укрепления дисциплины и в области воспитания. Без таких мер, без усиленной работы по воспитанию трудящихся в духе укрепления социалистической собственности и государства, нельзя отсталых людей превратить в сознательных и активных строителей коммунизма»7.
Прогул, опоздание на работу, уход с работы ранее положенного времени, преждевременный уход на обед, опоздание с обеда, «бездельничанье в рабочее время» и прочие нарушения наказывались мерами уголовной репрессии, закрепленными в принятых накануне войны строгих актах Президиума Верховного Совета СССР. В числе наиболее характерных из них можно назвать указы от 26 июня 1940 г. «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений»; от 10 августа 1940 г. «Об уголовной ответственности за мелкие кражи на производстве и за хулиганство»; от 28 декабря 1940 г. «Об ответственности учащихся ремесленных; железнодорожных училищ и школ ФЗО за нарушение дисциплины и самовольный уход из училища (школы)» и др.8 Послед-
ний указ устанавливал уголовную ответственность, по сути, за нарушение школьной дисциплины.
Дела о таких нарушениях рассматривались судьями единолично без участия народных заседателей9. При этом за большинство проступков наказывались не только непосредственные виновные, но и иные лица - за попустительство нарушению дисциплины (в соответствии с Положением о товарищеских судах 1921 г. и ч. 6 Указа от 26 июня 1940 г.).
Одним из самых суровых в этом ряду был Указ от 26 июня 1940 г., в котором за самовольный уход с работы устанавливалось наказание в виде тюремного заключения на срок от двух до четырех месяцев (ч. 5). Однако, положения этого указа о прогулах по неуважительным причинам10 толковались расширительно и на практике распространялись также и на опоздания, даже на 20 минут, которые карались исправительными работами на срок до 6 месяцев с удержанием 25% заработной платы. 18 июля «в связи с многочисленными просьбами колхозов и машинно-тракторных станций» такие же требования были распространены и на эти категории трудящихся11.
Первое время практика реализации этих указов порождала двусмысленность и разнобой, так как в число «лодырей, прогульщиков и летунов» в силу тех или иных причин нередко попадали вполне дисциплинированные работники, передовики производства и даже активные общественники. Суды, сталкиваясь с такими делами, на вполне законных основаниях, в рамках индивидуализации уголовной ответственности, ориентируясь на положительные характеристики с предприятий, смягчали необходимое наказание. Не прошло и двух месяцев, как такая практика была пресечена Верховным Судом СССР, который запретил смягчать наказание для любой категории преступников по таким делам, а также рассматривать какие-либо отзывы с места работы или жительства нарушителей. Эти характеристики, по мнению Верховного Суда, давались «чтобы выгородить от законной ответственности злостных нарушителей трудовой дисциплины, которые никак не могут быть ни стахановцами, ни образцовыми работниками»12. Указание высшей судебной инстанции не могло остаться без внимания судей, но именно поэтому уже в октябре того же года прокурор СССР в секретном представлении в ЦК ВКП(б) называл их «перестраховщиками» и критиковал за то, что они, «не вникая в существо дела, механически выносят обвинительные приговоры вне зависимости от уважительных причин прогула»13. Как бы то ни было, но по данным О. Хлевнюка, менее чем за год по указу было осуждено более 3 млн человек14.
Следует отметить, что практика привлечения к уголовной ответственности за дисциплинарные нарушения возникла еще в первые советские годы. Уголовная репрессия проводилась деятельностью товарищеских судов, которые рассматривали широкий круг вопросов. Так, в соответствии с пунктом «а» ст. 1 Положения «О дисциплинарных товарищеских судах» 1921 г. (названно-
го М.С. Гринбергом «первым в истории уголовно-трудовым кодексом») нарушение продолжительности рабочего дня могло повлечь за собой отправление на тяжелые принудительные работы на срок до 6 месяцев и с передачей виновного в концентрационный лагерь на срок до 6 месяцев15. За уклонение от трудовой повинности и дезертирство с трудового фронта уголовная ответственность устанавливалась декретами СНК РСФСР от 29 января 1920 г. и от 22 ноября 1921 г.16 В дальнейшем она закреплялась ст. 79, 126 УК 1922 г., ст. 61 УК РСФСР 1926 г., а также названными указами 1940-х годов.
Осуждения по этим указам применялись так широко, что, по словам М.С. Гринберга, «к концу 1940 г. все этапы и тюрьмы были забиты людьми, осужденными по Указу от 26 июля 1940 г.»17. Действительно, только за одно полугодие 1940 г. за самовольное оставление предприятий их работниками, прогулы и опоздания на работу было осуждено более двух миллионов человек (тюремное заключение сроком от двух до четырех месяцев). Практика реализации этих указов собирала обильный «урожай» и в дальнейшем. В военные годы (к 1942 г.) число осужденных только за уклонение от трудовой мобилизации и за самовольный уход с предприятий составило 311 тыс. человек, а в 1944 г., после освобождения ранее оккупированных территорий, эта цифра стала на порядок выше.
Массовость и распространенность уходов с предприятий мобилизованными во время войны лицами можно проиллюстрировать на примере Куйбышевских заводов Наркомата авиационной промышленности, где из очередной партии рабочих численностью в 6960 человек вскоре покинуло место работы 1770 человек18. Справедливости ради следует сказать, что с подобными нарушениями борьба велась не только карательными, но и поощрительными (в рамках уголовного права) мерами. Предпринимались и определенные попытки воздействия на виновных с помощью иных, более гуманных способов. Например, путем объявления амнистии19. Впрочем, скорее всего, применение подобных мер свидетельствовало лишь о необычайно широкой распространенности такого рода нарушений20.
Окончательно уголовная ответственность работников за несанкционированный уход с предприятий, а также за прогулы без уважительных причин была отменена только в середине 1950-х годов.
1 Советское государство. 1936. № 3. С. 39.
2 См.: Курицын В.М. История государства и права России. 1929-1940 гг. М., 1998. С. 111.
3 Указ Президиума Верховного Совета СССР от 10 февраля 1941 г. «О запрещении продажи, обмена и отпуска на сторону оборудования и материалов и об ответственности по суду за эти незаконные действия», связывавший руки руководителям предприятий в сфере хозяйственной деятельности, постоянно ими нарушался. В конечном счете как приводящий к «омертвлению» значительных материальных ценностей он был признан экономически вредным. Однако, это произошло только в середине
1950-х годов. См.: Ведомости Верховного Совета СССР. 1941. № 8; 1955. № 8.
4 Ведомости Верховного Совета СССР. 1940. № 23.
5 См.: Постановление СНК СССР, ЦК ВКП/б и ВЦСПС от 28 декабря 1938 г. «О мероприятиях по упорядочению трудовой дисциплины, улучшению практики государственного социального страхования и борьбе со злоупотреблениями в этом деле» // Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам. Т. 2. М., 1967. С. 665-672.
6 Власов В.А. Советский государственный аппарат (основные принципы организации и деятельности). М., 1951. С. 79.
7 XVIII съезд ВКП(б). Стенографический отчет. М., 1939. С. 287.
8 Ведомости Верховного Совета СССР. 1940. № 20; 1940. № 25; 1940. № 28; 1941. № 1 и др.
9 Указ Президиума Верховного Совета СССР от 2 августа 1940 г. «О рассмотрении судами дел о прогулах и самовольном уходе без народных заседателей» // Ведомости Верховного Совета СССР. 1940. № 28.
10 Ранее ст. 47 КЗоТ РСФСР допускала увольнение работников, только если прогул имел место в течение 3 дней в общей сложности в продолжение месяца. Постановление ЦИК и СНК СССР от 15 ноября 1932 г. № 1682 «Об увольнении за прогул без уважительных причин» пресек эту практику и установил правило увольнения в случае «хотя бы одного дня неявки на работу» с лишением права пользования выданными продовольственными и промтоварными карточками, а также с лишением права пользования предоставленной квартирой. См.: Правда. 16 ноября. 1932.
11 См.: Указ Президиума Верховного Совета СССР от 17 июля 1940 г. «О запрещении самовольного ухода с работы трактористов и комбайнеров, работающих в машинотракторных станциях».
12 См.: Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 15 августа 1940 г. «О недостатках судебной практики по делам о самовольном уходе рабочих и служащих с предприятий и учреждений и о прогулах без уважительных причин» // Трудовое законодательство в СССР. М., 1941. С. 237.
13 См.: Сомов В.А. Потому что была война...: Внеэкономические факторы трудовой мотивации в годы Великой Отечественной войны (1941-1945). Н.Новгород, 2008. С. 66-67.
14 См.: Хлевнюк О. 30-е годы. Кризисы, реформы, насилие // Свободная мысль. 1991. № 17. С. 86.
15 СУ РСФСР. 1921. № 23-24.
16 СУ РСФСР. 1920. № 8; СУ РСФСР. 1921. № 78.
17 См.: Гринберг М.С. Уголовное право и массовые репрессии 20-х и последующих годов. С. 63, 68-69.
18 См.: Кнышевский П.Н. Государственный Комитет обороны: методы мобилизации трудовых ресурсов // Вопросы истории. 1994. № 2. С. 54, 56-57.
19 Указ Президиума Верховного Совета СССР от 30 декабря 1944 г. «О предоставлении амнистии лицам самовольно ушедшим с предприятий военной промышленности и добровольно возвратившимся на эти предприятия». См.: СкрипилевЕ.А. К истории временных судов Петрограда в 1917 г. // Правоведение. 1968. № 4. С. 121.
20 См.: Указ Президиума Верховного Совета СССР от 26 апреля 1956 г. «Об отмене судебной ответственности рабочих и служащих за самовольный уход с предприятий и из учреждений и за прогул без уважительной причины» // Ведомости Верховного Совета СССР. 1956. № 10. Ст. 203.
