CC BY
47
ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВО, ЭКОЛОГИЧЕСКОЕ ПРАВО
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2019. Т. 16, № 3. С. 69-79. УДК 347.2
Б01 10.25513/1990-5173.2019.16(3).69-79
ВЕЩНЫЕ ПРАВА НА ЗЕМЕЛЬНЫЕ УЧАСТКИ, РАСПОЛОЖЕННЫЕ НА ТЕРРИТОРИЯХ СИБИРИ И АРКТИКИ
И. Д. Кузьмина
Сибирский федеральный университет, г. Красноярск, Россия
Введение. Актуальность исследования обусловлена тем, что в настоящее время в пределах существующего устройства законодательства о вещных правах на земельные участки отсутствует его обоснованная и непротиворечивая система: правовое регулирование осуществляется одновременно двумя отраслями российского права (гражданским и земельным), основанными на противоположных принципах, отнесённых к ведению разных субъектов, между которыми однозначно не распределены сферы влияния и не выстроены иерархические связи. Предстоящее реформирование гражданского законодательства о вещных правах не устранит, а лишь усилит эти недостатки, если соответствующие зеркальные изменения не будут внесены в земельное законодательство. Вещные права на земельные участки, расположенные на территориях Сибири и Арктики, с одной стороны, подпадают под общий правовой режим вещных прав на земельные участки, а с другой - характеризуются спецификой порядка их осуществления. Значимость исследования проявляется в том, что в нём выявлены подходы гражданского и земельного законодательства к организации вещных отношений на земельные участки, расположенные на особо охраняемых территориях Сибири и Арктики с особым режимом природопользования. Цель. Целью исследования является выявление специфики осуществления вещных права на земельные участки, расположенные на особо охраняемых территориях Сибири и Арктики. Методология. В исследовании использованы систем-но-интегративный, структурно-функциональный, формально-логический, сравнительно-правовой методы, а также метод правового моделирования. Результаты. Рассмотрено решение вопроса о вещных правах на земельные участки нормами гражданского и земельного законодательства, выявлены имеющиеся в них противоречия. Обоснована необходимость устранения дуализма сложившегося правового регулирования в процессе предполагаемого реформирования гражданского законодательства о вещных правах. Доказывается, что нормы публичного законодательства призваны обеспечить особый режим природопользования на особо охраняемых территориях, включающий в себя меры охраны и определение пределов хозяйственного использования. Заключение. Имущественные отношения, возникающие по поводу земельных участков как объектов недвижимости, входящих в такие природные территории, должны регулироваться гражданским законодательством, если только публичное законодательство не исключает и не ограничивает их частного присвоения и оборота.
Ключевые слова: земельный участок; вещные права; Сибирь; Арктика; коренные малочисленные народы; особый режим природопользования.
1. Введение
Земельные участки, по российскому праву, отнесены к недвижимому имуществу (ст. 130 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), п. 3 ст. 6 Земельного кодекса Российской Федерации (далее - ЗК РФ))1. Деление вещей на недвижимые и движимые является одной из основных гражданско-правовых классифика-
ций. Её значимость обусловлена прежде всего системой государственной регистрации недвижимости - специальной регистрации отдельных видов недвижимого имущества, права собственности и других вещных прав на недвижимые вещи, ограничений этих прав, их возникновения, перехода и прекращения (ст. 131 ГК РФ). Это обеспечивает придание отношениям, возникающим по по-
воду недвижимости, ясности, определённости, доказательности, «особой устойчивости и внешней распознаваемости» [1, с. 17], пусть даже ценой установления более сложных, неподвижных и тяжёлых по сравнению с остальным оборотом правовых форм [2, с. 5; 3, с. 109; 4, с. 80; 5, с. 91; 6, с. 57-60]. Все указанные выше признаки правового режима недвижимого имущества в равной степени относятся и к такому их виду, как земельные участки: существование земельного участка как объекта недвижимости и индивидуально определённой вещи, имеющей свои уникальные характеристики, подтверждает его государственный кадастровый учёт; право собственности и другие вещные права на земельные участки, ограничения этих прав, их возникновение, переход и прекращение регистрируются в Едином государственном реестре недвижимости (ст. 8, ст. 47, ст. 56, ст. 60.2 Федерального закона от 13 июля 2015 г. № 218-ФЗ «О государственной регистрации недвижимости»).
Система вещных прав на земельные участки устанавливается гражданским законодательством Российской Федерации, поскольку это имущественные права в отношениях, основанных на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников. При этом ГК РФ не определяет оборотоспособность земельных участков, особенности порядка и пределов осуществления правомочий пользования и распоряжения земельными участками, отсылая в решении этих вопросов к другим законам (п. 3 ст. 209, ст. 260 ГК РФ).
Таким основным кодифицированным законом о земле является ЗК РФ, п. 3 ст. 3 которого заявляет о приоритете земельного, лесного, водного законодательства, законодательства о недрах, об охране окружающей среды, иных специальных федеральных законов над гражданским законодательством «в регулировании имущественных отношений по владению, пользованию и распоряжению земельными участками, а также по совершению сделок с ними». Цивилисты квалифицируют предложенное решение вопроса как необоснованное расширение сферы действия ЗК РФ «за счёт имущественных отношений, составляющих предмет гражданско-правового регулирования» [7, с. 4], и предлагают
преодолеть существующие межотраслевые коллизии не дополнением Земельного кодекса нормами частного права, а путём реформирования гражданского законодательства о вещных правах и синхронизации изменений ЗК РФ, в том числе и путём исключения некоторых норм из Земельного кодекса [8-11]. Основные черты предстоящей модернизации раздела о вещных правах ГК РФ были предложены Концепцией развития гражданского законодательства Российской Федерации, одобренной Решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 7 октября 2009 г. Идеи Концепции были реализованы в Законопроекте № 47538-6 (во втором чтении) «О внесении изменений в Гражданский кодекс Российской Федерации, отдельные законодательные акты Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации» (далее - Законопроект № 47538-6), принятом к рассмотрению Государственной Думой в апреле 2012 г. В нём поддерживается и развивается существующий настрой гражданского законодательства на регулирование вещных прав на земельные участки с сохранением публично-правовых ограничений осуществления этих прав целевым назначением, разрешённым использованием земельного участка, а также природоохранными требованиями.
Указанный Законопроект № 47538-6 в ноябре 2012 г. постановлением Государственной Думы был разделён на отдельные положения, которые должны были стать самостоятельными законопроектами. Как известно, Законопроект о реформировании вещного права так до сих пор и не представлен.
2. Методология
Методологическую основу исследования составили как универсальные общенаучные методы: системно-интегративный, структурно-функциональный, формально-логический, - так и специальные: сравнительно-правовой, правового моделирования.
3. Система вещных прав на земельные участки
Вещные права на земельные участки в действующем гражданском законодательстве представлены правом собственности (ча-
стной, государственной и муниципальной), а также тремя видами ограниченных вещных прав: правом пожизненного наследуемого владения; правом постоянного (бессрочного) пользования и сервитутом. Особую избирательность законодатель проявляет в отношении права пожизненного наследуемого владения и права постоянного (бессрочного) пользования, действие которых ограничено определёнными объектами (земельными участками, находящимися в государственной или муниципальной собственности); субъектами (право пожизненного наследуемого владения адресовано исключительно гражданам; право постоянного (бессрочного) пользования предоставляется лицам, указанным в Земельном кодексе); и возможностью предоставления (предоставление земельных участков на праве пожизненного наследуемого владения с момента введения в действие ЗК РФ не осуществляется). Соответственно, земельные участки, находящиеся в частной собственности граждан или юридических лиц, могут быть объектами лишь одного вида ограниченного вещного права - сервитута; земельные участки, находящиеся в государственной или муниципальной собственности, могут предоставляться ограниченному кругу лиц на праве постоянного (бессрочного) пользования, быть объектами сервитута и права пожизненного наследуемого владения, предоставленного до введения в действие ЗК РФ.
ЗК РФ, регулируя параллельно с Гражданским кодексом имущественные права на земельные участки, никак их не квалифицирует, т. е. не определяет принадлежности к видам прав (вещные или обязательственные), при этом отчасти дублирует нормы Гражданского кодекса или прямо к ним отсылает, закрепляя, например, существование права частной, государственной и муниципальной собственности (ст. 15-19); сервитута (п. 1 ст. 23). Дополнительно к Гражданскому кодексу ЗК РФ специально выделяет такие права на земельные участки, как право ограниченного пользования чужими земельными участками - публичный сервитут (ст. 23, гл. У.7), право аренды (ст. 22) и безвозмездного пользования (ст. 24), закрепляя обязательную государственную регистрацию этих прав в соответствии с Федеральным зканом
«О государственной регистрации недвижимости» (ст. 25). Названные права очевидно не согласованы с системой вещных прав, закреплённых гражданским законодательством. Публичные сервитуты, к которым в силу прямого указания закона не применяются положения Гражданского кодекса о сервитутах, цивилистической доктриной оцениваются не как вид вещного права, а как ограничение права собственности на земельные участки, «публичные обременения» [11], устанавливаемые в пользу неопределённого круга лиц, «предела права собственности» [12].
Федеральный закон от 3 марта 2018 г. № 341-ФЗ «О внесении изменений в Земельный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части упрощения размещения линейных объектов» ввёл новый вид публичного сервитута, устанавливаемого в пользу конкретного лица для размещения инженерных сооружений, линейных объектов, объектов транспортной инфраструктуры и т. п., отделив его от публичного сервитута, устанавливаемого в пользу неопределённого круга лиц, и урегулировав в отдельной главе У.7 ЗК РФ. Введение этих изменений призвано «в числе прочих целей упростить доступ энергетических компаний к земельным участкам для размещения линейных объектов и их неотъемлемых технологических частей» [13].
Этот публичный по названию сервитут имеет некоторые черты сходства с гражданско-правовым сервитутом, правила о котором законодатель запретил к нему применять: он устанавливается в пользу «обладателя публичного сервитута» (конкретного субъекта, частного лица, который обращается к уполномоченному органу публичной власти с заявлением об установлении публичного сервитута - субъекта естественной монополии, организации связи, владельца транспортной инфраструктуры, иного уполномоченного лица) (ст. 39.40 ЗК РФ); пользование чужим земельным участком для обладателя такого публичного сервитута осуществляется за плату, если иное не установлено Земельным кодексом (ст. 39.46 ЗК РФ); отношения обладателя публичного сервитута и собственника земельного участка, принадлежащего частному лицу, арендатора, землепользователя, землевладельца земельного участка, находя-
щегося в государственной или муниципальной собственности, в отношении которых установлен публичный сервитут, опосредуются соглашением об осуществлении публичного сервитута (ст. 39.47 ЗК РФ).
В то же время между сервитутом и публичным сервитутом имеются и различия: основанием учреждения такого публичного сервитута является не договор с правообладателем земельного участка, а решение уполномоченного органа исполнительной власти или органа местного самоуправления, принятым по ходатайству лиц, требующих установления сервитута (ст. 39.43 ЗК РФ); плата за пользование чужим земельным участком определяется не по соглашению сторон, а по установленным нормативам или методическим рекомендациям, утверждаемыми федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере земельных отношений (ст. 39.46 ЗК РФ). Эти отличия и позволяют определять природу рассматриваемого публичного сервитута как субъективного публичного (административного) права, не имеющего «отношения к гражданско-правовому вещному праву, многие века именуемому сервитутом», являющимся не публичным, а скорее «административным сервитутом» [11].
Право аренды и право безвозмездного пользования чужим земельным участком относятся к традиционным обязательственно-правовым институтам гражданского права с некоторыми «вещными характеристиками», в частности свойством следования для права аренды [14].
Обратимся к проектируемым изменениям системы вещных прав на земельные участки в гражданском законодательстве. Законопроект № 47538-6 обозначил сферы исключительного ведения ГК РФ по вопросам определения видов вещных прав, их субъектов, объектов, содержания, оснований возникновения и прекращения (ст. 221, ст. 223). В свете вышесказанного очевидны существенные изменения ЗК РФ, из которого должны быть исключены соответствующие нормы.
В Законопроекте № 47538-6 праву собственности на земельные участки и иным природным объектам посвящена отдельная
глава 19.2, нормы которой устанавливают в том числе границы публично-правового регулирования в означенной сфере:
- решение вопроса об отнесении земельного участка к той или иной категории в зависимости от его целевого назначения, о соблюдении природоохранных требований как пределе осуществления собственником его правомочий в отношении земельного участка (ст. 286);
- установление пределов осуществления права свободно находиться на не закрытых для общего доступа земельных участках, находящихся в государственной или муниципальной собственности и использовать имеющиеся на этих участках природные объекты (ст. 288);
- определение обязанности собственника, осуществляющего застройку земельного участка, соблюдать градостроительные и строительные нормы и правила, а также требования о целевом назначении и разрешённом использовании земельного участка (ст. 290);
- установление оснований ограничения права собственника земельного участка в публичных интересах (ст. 295);
- закрепление правил рационального использования земли (ст. 296.5) и некоторые другие.
Хотя Законопроект № 47538-6 не обозначает отраслевую принадлежность источников, к которым отсылает, в указанных случаях речь идёт об актах публичного права, в том числе актах земельного законодательства, которые, не затрагивая существа субъективного права собственности на земельные участки, определяют некоторые границы (пределы) его осуществления.
Законопроектом № 47538-6 существенно расширен круг ограниченных вещных прав на земельные участки, к которым относятся:
1) права, объектами которых могут быть только земельные участки:
- право постоянного владения и пользования земельным участком для целей, достижение которых связано с использованием природных свойств и качеств земельного участка или иного природного объекта (гл. 20);
- право застройки земельного участка, которое предполагает возведение на чужом земельном участке зданий и сооружений. (гл. 20.1);
- право ограниченного владения земельным участком (ст. 2971);
2) права, объектами которых, наряду с земельными участками, может выступать и иная недвижимость:
- сервитут - право ограниченного пользования (гл. 20.2);
- право личного пользовладения (узуфрукт) - право пользоваться чужой недвижимостью не для предпринимательства и без права передачи (гл. 20.3);
- ипотека - право распорядиться заложенной вещью в установленном порядке (гл. 20.4);
- право приобретения чужой недвижимой вещи - действует на период от момента возникновения права требовать передачи по заключённому договору до момента передачи (гл. 20.5);
- право вещной выдачи - право периодически получать от собственника объекта недвижимости имущественное предоставление в форме товара, денег, работ или услуг в определённом размере, а в случае неполучения такого предоставления - правомочие распорядиться этим объектом недвижимости путём обращения на него взыскания в порядке, предусмотренном для ипотеки (гл. 20.6).
Таким образом, предполагается достаточно развёрнутое и содержательное по сравнению с действующим гражданско-правовое регулирование вещных прав на земельные участки, определяющее виды вещных прав, их субъекты, объекты, содержание, основания возникновения и прекращения. Законопроект № 47538-6 оставляет для иных законов лишь одно направление правового регулирования данных отношений - сферу осуществления (реализации) вещных прав. Таким «иным» законом для земельных отношений является ЗК РФ, положения которого нуждаются в согласовании с предполагаемыми новациями гражданского законодательства.
4. Осуществление вещных права на земельные участки, расположенные на территориях Сибири и Арктики с особым режимом природопользования
Система вещных прав на земельные участки прав (современная и проектируемая) в равной степени действует на всей территории страны, не имея территориальной избирательности, поскольку регулируется законо-
дательством, отнесённым к исключительному ведению Российской Федерации. Такая унификация не распространяется на сферу правового регулирования осуществления (реализации) вещных прав на земельные участки, которая является предметом совместного ведения гражданского, природоресурсного и градостроительного законодательства. Земельное законодательство в соответствии с Конституцией Российской Федерации находится в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации. Кроме того, нормы земельного права могут содержаться в актах органов местного самоуправления, изданных в пределах их полномочий (ст. 2 ЗК РФ). Аналогичным образом вопрос источников правового регулирования решён и для лесных (ст. 3 Лесного кодекса Российской Федерации), водных (ст. 2 Водного кодекса Российской Федерации) отношений. Законодательство о градостроительной деятельности состоит из федеральных законов и иных нормативных правовых актов Российской Федерации, а также законов и иных нормативных правовых актов субъектов Российской Федерации (ст. 4 Градостроительного кодекса Российской Федерации). Таким образом, в регулировании рассматриваемых отношений представлен не только федеральный, но и региональный, а в случаях, установленных законом, и муниципальный аспекты, требующие своего изучения.
Предметом настоящего исследования выступают особенности осуществления вещных прав на земельные участки, расположенные на территориях Сибири и Арктики с особым режимом природопользования. В соответствии со Стратегией социально-экономического развития Сибири до 2020 г., утверждённой Распоряжением Правительства РФ от 5 июля 2010 г. № 1120-р (редакция от 26 декабря 2014 г.) понятие «Сибирь» включает в себя территории 12 субъектов Российской Федерации, входящих в состав Сибирского федерального округа, - Республики Алтай, Республики Бурятия, Республики Тыва и Республики Хакасия, Алтайского, Забайкальского и Красноярского краёв, Иркутской, Кемеровской, Новосибирской, Омской и Томской областей. Указом Президента РФ от 3 ноября 2018 г. № 632 «О внесении изменений в перечень федеральных округов,
утверждённый Указом Президента Российской Федерации от 13 мая 2000 г. № 849», в составе Сибирского федерального округа остались 10 из 12 субъектов Российской Федерации. Относившиеся к нему ранее Республика Бурятия и Забайкальский край вошли в состав Дальневосточного федерального округа.
Под Арктической зоной Российской Федерации Основы государственной политики Российской Федерации в Арктике на период до 2020 г. и дальнейшую перспективу, утверждённые Президентом РФ 18 сентября 2008 г. № Пр-1969, понимают часть Арктики, в которую входят полностью или частично территории Республики Саха (Якутия), Мурманской и Архангельской областей, Красноярского края, Ненецкого, Ямало-Ненецкого и Чукотского автономных округов, определённые решением Государственной комиссии при Совете Министров СССР по делам Арктики от 22 апреля 1989 г., а также земли и острова, указанные в Постановлении Президиума Центрального Исполнительного Комитета СССР от 15 апреля 1926 г. «Об объявлении территорией СССР земель и островов, расположенных в Северном Ледовитом океане», и прилегающие к этим территориям, землям и островам внутренние морские воды, территориальное море, исключительная экономическая зона и континентальный шельф Российской Федерации, в пределах которых Россия обладает суверенными правами и юрисдикцией в соответствии с международным правом.
Территории Сибири и Арктики представляют собой, с одной стороны, «ресурсный потенциал» [15], местонахождение богатых природных ресурсов, большей частью не вовлечённых в хозяйственную деятельность, что делает их «важнейшим природным гарантом минимизации опасных последствий планетарных климатических изменений, происходящих под влиянием хозяйственной деятельности» [16], место проживания коренных народов с их традиционным укладом жизни и особым отношением к земле не как к вещи, объекту права собственности, а как к материальной и духовной основам жизнедеятельности [17], «исконную среду обитания, традиционного образа жизни, хозяйствования и промыслов» [18], с другой - весь-
ма уязвимую экосистему [19; 20], представляющую собой «хрупкий баланс замёрзшей и незамерзающей воды», в которой климатические изменения способны преобразовать вечную мерзлоту в болото [21], а коренные народы оказываются под угрозой утраты традиционной культуры. Поэтому приоритетами развития этих территорий названные выше Стратегия и Основы государственной политики называют такое их хозяйственное освоение, которое обеспечит экологическую безопасность, сохранение природной среды, культуры коренных малочисленных народов Севера, поддержку их традиционного образа жизни, расширение и развитие сети особо охраняемых природных территорий (заповедников, заказников, национальных парков и др.).
Одним из средств реализации государственной политики Российской Федерации на данных территориях является установление особых режимов природопользования и охраны окружающей среды в местах компактного проживания и традиционного хозяйствования коренных малочисленных народов.
Этим целям в известной мере служат положения Земельного кодекса РФ, а также таких специальных законов, как Федеральный закон от 30 апреля 1999 г. № 82-ФЗ (редакция от 27 июня 2018 г.) «О гарантиях прав коренных малочисленных народов Российской Федерации» и Федеральный закон от 7 мая 2001 г. № 49-ФЗ «О территориях традиционного природопользования коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации» (редакция от 31 декабря 2014 г.). Пункт 3 ст. 7 ЗК РФ предусматривает: «В местах традиционного проживания и традиционной хозяйственной деятельности коренных малочисленных народов Российской Федерации и представителей других этнических общностей в случаях, предусмотренных федеральными законами, законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации, нормативными правовыми актами органов местного самоуправления, может быть установлен особый правовой режим использования земель указанных категорий». Очевиден декларативный и отсылочный характер данной нормы. Не добавляют конкретики и другие положения ука-
занного акта. Так, п. 5 ст. 97 ЗК РФ закрепляет право коренных малочисленных народов Российской Федерации на образование территории традиционного природопользования в местах традиционного проживания и традиционной хозяйственной деятельности. Порядок природопользования на указанных территориях устанавливается федеральными законами, их границы определяются Правительством Российской Федерации.
Федеральный закон «О гарантиях прав коренных малочисленных народов РФ» в качестве гарантии прав коренных малочисленных народов» объявляет право безвозмездно пользоваться в местах традиционного проживания и хозяйственной деятельности малочисленных народов землями различных категорий, необходимыми для осуществления их традиционного хозяйствования и занятия традиционными промыслами, и общераспространёнными полезными ископаемыми в порядке, установленном федеральным законодательством и законодательством субъектов РФ (ст. 8). Специалисты в области земельных отношений, комментируя эти нормы, отмечают, что «реализация этого права затруднительна, поскольку норм, устанавливающих механизм его приобретения, в федеральном земельном законодательстве не содержится» [22]. Как правило, не предлагают его и акты иной юридической силы, которые, согласно федеральным законам, могут устанавливать правовой режим использования земель в местах традиционного проживания и традиционной хозяйственной деятельности коренных малочисленных народов Российской Федерации: акты субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления. Причина - отсутствие необходимого регулирования на федеральном уровне [18], а также проблемы в определении пределов усмотрения региональных и муниципальных уровней власти [23]. Показательна в этом смысле позиция Верховного Суда РФ, высказанная им в Определении от 10 июля 2013 г. № 20-АПГ13-6 «Об оставлении без изменения решения Верховного Суда Республики Дагестан от 27 марта 2013 г.», Судебная кол -легия согласилась с правильностью суждения суда о том, что установление особого правового режима использования земли подразумевает установление каких-либо особенно-
стей разрешённого использования земли исходя из её целевого назначения и принадлежности к одной из перечисленных в ст. 7 ЗК РФ категорий, и не предполагает регулирование особенностей оборота земли и ограничения прав участников земельных отношений, связанных с оборотом земельных участков, в частности введение ограничения по передаче земельных участков в субаренду, а также по передаче арендаторами прав и обязанностей по договору аренды земельных участков третьим лицам, если такие ограничения не предусмотрены федеральным законодательством.
Федеральный закон «О территориях традиционного природопользования коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации» следующим образом определяет предмет своего ведения: «отношения в области образования, охраны и использования территорий традиционного природопользования для ведения на этих территориях традиционного природопользования и традиционного образа жизни лицами, относящимися к малочисленным народам, и общинами малочисленных народов, а также лицами, не относящимися к малочисленным народам, но постоянно проживающими в местах их традиционного проживания и традиционной хозяйственной деятельности, ведущими такие же, как и малочисленные народы, традиционное природопользование и традиционный образ жизни, в порядке, установленном законами субъектов Российской Федерации» (ст. 3). Закон не решает вопросы порядка предоставления земельных участков, находящихся в границах этих территорий, не определяет вид права, на котором осуществляется их предоставление, и в этом отношении не выполняет приписываемую ему функцию средства защиты коренных народов от «стихийного рынка», осуществляемую путём исключения земельных участков из гражданского оборота, из сферы купли-продажи, наследования, дарения, аренды, и обеспечения тем самым их сохранение для будущих поколений коренных малочисленных народов [18]. Как верно отметил в своём Докладе от 10 апреля 2018 г. «О проблемах реализации конституционных прав и свобод коренных малочисленных народов на территории Красноярского края
в 2017 году» Уполномоченный по правам ко -ренных малочисленных народов в Красноярском крае, территория традиционного природопользования (ТТП) - «это не вид права собственности на объекты недвижимости (земли, сооружения и т. д.), а правовой режим, при котором можно и нужно находить баланс интересов разных сторон... это территория (зона), а не земля или земельный участок. зона с особыми условиями использования территории, с особым правовым режимом, установленным в местах проживания коренных малочисленных народов, в интересах этих народов. Из такого подхода к ТТП вытекают следующие важные правовые моменты:
1) образование ТТП возможно на землях любого вида и формы собственности;
2) допустимо включение в состав ТТП земельных участков как уже существующих, так и вновь образовываемых (но уже с учётом правового режима ТТП);
3) при создании ТТП не требуется изменение (перевод) категории земель».
Федеральный закон «О территориях традиционного природопользования коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации» действительно не предусматривает возможности передачи земель и полезных ископаемых в собственность коренных народов, не устанавливает в отношении них каких-либо преимущественных прав [24], но и не изымает их из оборота, отсылая в вопросе предоставления земельных участков и других обособленных природных объектов, находящихся в пределах границ территорий традиционного природопользования, к законодательству Российской Федерации (ст. 11). Так, Федеральный закон от 24 июля 2002 г. № 101-ФЗ «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» (редакция от 6 июня 2019 г.) предусматривает предоставление земельных участков из земель сельскохозяйственного назначения, находящихся в государственной или муниципальной собственности, общинам коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации для осуществления сельскохозяйственного производства, сохранения и развития традиционных образа жизни, хозяйственной деятельности и промыслов коренных малочисленных народов Севера,
Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации, гражданам для сенокошения и выпаса скота в аренду в порядке, установленном ЗК РФ, запрещая выкуп этих земель в собственность (п. 5 ст. 10).
Таким образом, земельные участки, расположенные на территориях Сибири и Арктики с особым режимом природопользования (на территориях традиционного природопользования, на иных особо охраняемых территориях с особым режимом природопользования), остаются объектами имущественных прав - вещных и обязательственных. От прочих земельных участков они отличаются особым режимом охраны и использования, обеспечивающим сохранение уникальных и типичных природных комплексов и объектов, достопримечательных природных образований, объектов растительного и животного мира, их генетического фонда, изучение естественных процессов в биосфере и контроль за изменением её состояния, экологическое воспитание населения, ведение традиционного природопользования и традиционного образа жизни коренными малочисленными народами.
5. Заключение
Вещные права на земельные участки как на объекты недвижимости, независимо от их географического положения в границах Российской Федерации, подлежат регламентации нормами гражданского законодательства. Ожидаемые изменения и дополнения Гражданского кодекса должны сопровождаться изменениями Земельного кодекса с учётом установленной для него Законопроектом № 47538-6 сферы правового регулирования -осуществление вещных прав на земельные участки. В нём должны определяться «вид и мера возможного поведения» наделённого правом субъекта» [25, с. 25]: способы, приёмы, запреты, обязывания и т. п. Земельные участки, расположенные на территориях Сибири и Арктики с особым режимом природопользования, не исключены из этого правового поля, могут находиться в государственной, муниципальной и частной собственности, могут предоставляться в аренду, безвозмездное пользование постольку, поскольку это не запрещается и не ограничивается земельным законодательством. Специальные нормы публичного права, в том числе относящиеся
к земельному законодательству, призваны обеспечить сохранность земель особо охраняемых природных территорий, в том числе и как основы жизни и деятельности коренных малочисленных народов, для реализации их конституционного права на защиту «исконной среды обитания и традиционного об-
раза жизни» (ст. 72 Конституции Российской Федерации).
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Нормативные акты, акты судебных органов и монографии, статьи из научных журналов и т. д. получены из справочно-поисковой системы «КонсультантПлюс».
ЛИТЕРАТУРА
1. Эннекцерус Л., Кипп Т., Вольф М. Курс германского гражданского права. Т. I, полутом 2. - М. : Изд-во иностранной литературы, 1950. - 484 с.
2. Ельяшевич В. Б. Очерк развития форм поземельного оборота на Западе. - СПб. : Правда, 1913. - 79 с.
3. Фрайтаг-Лоринговен А. Проект вотчинного устава и мобилизация недвижимости // Журнал Министерства юстиции. - 1911. - Май. - С. 99-110.
4. Бабкин С. А. Основные начала организации оборота недвижимости. - М. : Центр ЮрИнфоР, 2001. -371 с.
5. Победоносцев К. П. Курс гражданского права. Ч. 1. Вотчинные права. - М. : Статут, 2002. - 800 с.
6. Саватье Р. Теория Обязательств. - М. : Прогресс, 1972. - 440 с.
7. Витрянский В. В. Правовое регулирование имущественных отношений в Земельном кодексе РФ // Хозяйство и право. - 2010. - № 8. - С. 3-13.
8. Суханов Е. А. Проблемы вещного права в современном российском праве // Журнал российского права. - 2016. - № 4. - С. 33-38.
9. Рябов А. А., Ахметьянова З. А. О праве собственности на земельные участки и его ограничениях // Юрист. - 2016. - № 24. - С. 27-30.
10. Чубаров В. В. Кодификация российского земельного законодательства (взгляд с позиций частного права) // Кодификация российского частного права 2019 / [В. В. Витрянский, С. Ю. Головина, Б. М. Гон-гало и др. ; под ред. Д. А. Медведева]. - М. : Статут, 2019. - 492 с.
11. Иванов А., Бочаров М., Суханов Е., Завьялов А., Рыбалов А., Землякова Г., Поветкина Е., Церковников М., Жаркова О., Некрестьянов Д., Бевзенко Р. Новая жизнь публичных сервитутов // Закон. -2018. - № 10. - С. 17-37.
12. Краснова Т. С. Публичный сервитут для размещения линейного объекта: комментарий к новеллам Земельного кодекса РФ // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. - 2019. -№ 3. - С. 124-144.
13. Игнатьева И. А. Использование земель и земельных участков с объектами электроэнергетики: право и практика : учебное пособие. - М. : Проспект, 2019. - 368 с.
14. Суханов Е. А. Вещное право: научно-познавательный очерк. - М. : Статут, 2017. - 560 с.
15. Жаворонкова Н. Г., Агафонов В. Б. Стратегические направления правового обеспечения экологической безопасности в Арктической зоне Российской Федерации // Актуальные проблемы российского права. - 2019. - № 7. - С. 161-171.
16. Круглов В. В. Об охране окружающей среды на природных территориях с особым режимом природопользования и охраны окружающей среды // Российский юридический журнал. - 2013. - № 6. -С. 151-156.
17. Гоголев П. В., Маякунов А. Э. Земля как категория конституционно-правовой политики и общественного дискурса в контексте традиционного природопользования коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока // Государственная власть и местное самоуправление. - 2017. -№ 10. - С. 13-19.
18. Андриченко Л. В. Правовой статус национальных меньшинств и коренных малочисленных народов в Российской Федерации. - М. : Городец, 2005. - 384 с.
19. Сиваков Д. О. Российское право и «век Арктики» // Законодательство и экономика. - 2011. - № 10. -С. 84-87.
20. Хлуденева Н. И. Перспективы развития правовой охраны арктических экосистем // Журнал российского права. - 2015. - № 11. - С. 114-122.
21. Байерс М. Международное право и Арктика / пер. с англ. ; под ред. С. Г. Проскурина. - Новосибирск : РИЦ НГУ 2014. - 352 с.
22. Болтанова Е. С., Женетль С. З. Комментарий к Земельному кодексу Российской Федерации (постатейный). - М. : РИОР : Инфра-М, 2010. - 416 с.
23. Болтанова Е. С. Место законодательства субъектов Российской Федерации в системе земельного законодательства // Юрист. - 2016. - № 10. - С. 23-27.
24. Жукова Е. В. Проблемы правового обеспечения прав коренных малочисленных народов в области традиционного природопользования // Экологическое право. - 2009. - № 1. - С. 11-15.
25. Вавилин Е. В. Осуществление гражданских прав и исполнение обязанностей. - Саратов : Изд-во ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права», 2008. - 240 с.
Информация об авторе
Кузьмина Ирина Дмитриевна - доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры гражданского права
Сибирский федеральный университет Адрес для корреспонденции: 660041, Россия, Красноярск, Свободный проспект, 79 E-mail: kuzmina-58@mail.ru SPIN-код: 3069-6007, AuthorlD: 834416
Информация о статье
Дата поступления - 14 июня 2019 г. Дата принятия в печать - 15 июля 2019 г.
Для цитирования
Кузьмина И. Д. Вещные права на земельные участки, расположенные на территориях Сибири и Арктики // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2019. Т. 16, № 3. С. 69-79. й01: 10.25513/1990-5173.2019.16(3).69-79.
REAL RIGHTS ON LAND PLOTS LOCATED IN TERRITORIES OF SIBERIA
AND THE ARCTIC
I.D. Kuzmina
Siberian Federal University, Krasnoyarsk, Russia
Introduction. The relevance of the study is due to the fact that currently within the existing structure of the legislation on real rights to land there is no reasonable and consistent system: legal regulation is carried out simultaneously by two branches of Russian law (civil and land), based on opposite principles, referred to the jurisdiction of different subjects, between which the spheres of influence are not clearly distributed and hierarchical relationships are not built. The forthcoming reform of the civil legislation on property rights will not eliminate, but will only strengthen these shortcomings if the corresponding mirror changes are not made to the land legislation. Real rights to land plots located in Siberia and the Arctic, on the one hand, fall under the General legal regime of real rights to land plots, and on the other - are characterized by the specifics of the procedure for their implementation. The significance of the study is manifested in the fact that it reveals the approaches of civil and land legislation to the organization of property relations on land plots located in specially protected areas of Siberia and the Arctic with a special regime of natural resources. Objective: to identify the specifics of the implementation of real rights to land located in specially protected areas of Siberia and the Arctic. Methodology. Systemic-integrative, structural-functional, formal-logical, comparative legal methods, as well as the method of legal modeling. Results. The solution of the question of real rights to land plots by the norms of civil and land legislation is considered, the contradictions existing in them are revealed. The necessity of eliminating the dualism of the existing legal regulation in the process of the proposed reform of the civil legislation on property rights is substantiated. It is proved that the norms of public legislation are designed to provide a special regime of nature management in specially protected areas, including measures of protection and determination of the limits of economic use. Conclusion. Property relations arising in respect of land plots as real estate included in such natural areas should be regulated by civil law, unless public law excludes and limits their private appropriation and turnover.
Keywords: land plot; property rights; Siberia; Arctic; indigenous peoples; special regime of nature management.
REFERENCES
1. Enneccerus L., Kipp, T., Wolf M. The Course of German civil law. Moscow, Izdatel'stvo inostrannoi literatury Publ., 1950. Vol. I, part 2. 484 p. (In Russ.).
2. El'yashevich VB. Outline of the development of forms of land circulation in the West. Saint Petersburg, Pravda Publ., 1913. 79 p. (In Russ.).
3. Freitag-Loringhoven A. The Project of the patrimonial Charter and the mobilization of real estate. Journal of the Ministry of justice, 1911, May, pp. 99-110. (In Russ.).
4. Babkin S.A. Core of the beginning of the organization of the turnover of real estate. Moscow, Tsentr YurInfoR Publ., 2001. 371 p. (In Russ.).
5. Pobedonostsev K.P. Rate of civil law. Moscow, Statut Publ., 2002. Part 1: Patrimonial rights. 800 p. (In Russ.).
6. Savatier R. Theory of Obligations. Moscow, Progress Publ., 1972. 440 p. (In Russ.).
7. Vitryansky VV Legal regulation of property relations in the Land code of the Russian Federation. Khozyaistvo ipravo = Business & Law, 2010, no. 8, pp. 3-13. (In Russ.).
8. Sukhanov E.A. Problems of property law in modern Russian law. Zhurnal rossiiskogo prava = Journal of Russian Law, 2016, no. 4, pp. 33-38. (In Russ.).
9. Ryabov A.A., Ahmedyanova Z.A. On the right of ownership of the land and its limits. Yurist = Jurist, 2016, no. 24, pp. 27-30. (In Russ.).
10. Chubarov VV Codification of Russian land legislation (a view from the standpoint of private law), in: Vitryansky VV., Golovina S.Yu., Gongalo B.M., et al. Codification of Russian private law 2019. Moscow, Statut Publ., 2019. 492 p. (In Russ.).
11. Ivanov A., Bocharov M., Sukhanov E., Zavyalov A., Rybalov A., Zemlyakova G., Povetkin E., Tserkovnikov M., Zharkova O., Nekrestyanov D., Bevzenko R. New life of public easements. Zakon = Law,
2018, no. 10, pp. 17-37. (In Russ.).
12. Krasnova T.S. Public easement for placement of linear object: comment to the novelties of the Land code of the Russian Federation. Vestnik ekonomicheskogo pravosudiya Rossiiskoi Federatsii = The Herald of Economic Justice of the Russian Federation, 2019, no. 3, pp. 124-144. (In Russ.).
13. Ignatieva I.A. Land use and land plots with electric power facilities: law and practice, textbook. Moscow, Prospekt Publ., 2019. 368 p. (In Russ.).
14. Sukhanov E.A. Property law: scientific and educational essay. Moscow, Statut Publ., 2017. 560 p. (In Russ.).
15. Zhavoronkova N.G., Agafonov V.B. Strategic directions of legal provision of ecological safety in the Arctic zone of the Russian Federation. Aktual 'nye problemy rossiiskogo prava = Actual problems of Russian Law,
2019, no. 7, pp. 161-171. (In Russ.).
16. Kruglov V.V. On environmental protection in natural territories with a special regime of nature use and environmental protection. Rossiiskii yuridicheskii zhurnal = Russian Juridical Journal, 2013, no. 6, pp. 151156. (In Russ.).
17. Gogolev P. V., Magunov E.A. Land as a category of constitutional law and public policy discourse in the context of traditional nature use of indigenous numerically small peoples of the North, Siberia and the Far East. Gosudarstvennaya vlast' i mestnoe samoupravlenie = Public authority and local self-management, 2017, no. 10, pp. 13-19. (In Russ.).
18. Andrichenko L.V. Legal status of national minorities and indigenous minorities in the Russian Federation. Moscow, Gorodets Publ., 2005. 384 p. (In Russ.).
19. Sivakov D.O. Russian law and the "Arctic age". Zakonodatel'stvo i ekonomika = Legislation and economy, 2011, no. 10, pp. 84-87. (In Russ.).
20. Hludeev N.I. Prospects of development of legal protection of the Arctic ecosystems. Zhurnal rossiiskogo prava = Journal of Russian Law, 2015, no. 11, pp. 114-122. (In Russ.).
21. Byers M. International law and the Arctic. Novosibirsk, Novosibirsk State University Publ., 2014. 352 p. (In Russ.).
22. Boltanova E.S., Zhenetl' S.Z. Comment to the Land Code of the Russian Federation (itemized). Moscow, RIOR Publ., Infra-M Publ., 2010. 416 p. (In Russ.).
23. Boltanova E.S. Place of legislation of the subject of the Russian Federation in the land legislation system. Yurist = Jurist, 2016, no. 10, pp. 23-27. (In Russ.).
24. Zhukova E.V. Problems of legal support of the rights of indigenous peoples in the field of traditional nature management. Ekologicheskoe pravo = Environmental Law, 2009, no. 1, pp. 11-15. (In Russ.).
25. Vavilin E.V. Exercise of civil rights and performance of duties. Saratov, Saratov State Academy of Law Publishing House, 2008. 240 p. (In Russ.).
About the author
Kuzmina Irina - Ph.D. (Advanced Doctorate) in Law, Associate Professor, Professor at the Department of Civil Law
Siberian Federal University
Postal address: 79, Svobodnyy pr., Krasnoyarsk,
660041, Russia
E-mail: kuzmina-58@mail.ru
SPIN-KOfl: 3069-6007, AuthorlD: 834416
Article info
Received - June 14, 2019 Accepted - July 15, 2019
For citation
Kuzmina I.D. Real Rights on Land Plots Located in Territories of Siberia and the Arctic. Vestnik Omskogo universiteta. Seriya "Pravo" = Herald of Omsk University. Series "Law", 2019, vol. 16, no. 3, pp. 69-79. DOI: 10.25513/1990-5173. 2019.16(3).69-79. (In Russ.).
