CC BY
238
ВЕРБАЛЬНЫЕ МНЕМОТЕХНИКИ КАК МЕХАНИЗМ КОДИРОВАНИЯ И ДЕКОДИРОВАНИЯ ИНФОРМАЦИИ
Т.А. Гридина, Н.И. Коновалова
Уральский государственный педагогический университет пр. Космонавтов, 26, Екатеринбург, Россия, 620017
В статье рассматривается проблема использования вербальных мнемотехник в когнитивных процессах обработки информации. Экспериментально выявляются универсальные и индивидуальные стратегии кодирования и декодирования с учетом продуктивности этих стратегий для хранения и воспроизведения стимульного материала.
Ключевые слова: мнемотехники, эксперимент, стратегии кодирования и декодирования информации.
Одним из приоритетных направлений психолингвистических исследований является обнаружение «внутренних», скрытых от непосредственного наблюдения условий, определяющих успешность речевой деятельности. Это процессы формирования ассоциаций, особенности воображения, связанные с обработкой, хранением и извлечением информации. Переработка информации зависит, как известно, от целого ряда факторов, среди которых можно выделить, во-первых, факторы ситуативной прагматики, такие как полезность/бесполезность информации для адресата, заинтересованность в получении и хранении новой информации; во-вторых, факторы когнитивной компетенции — сложность/легкость усвоения информации для воспринимающего; в-третьих, психологические особенности восприятия: соотношение канала передачи информации и ведущего канала ее восприятия; объем оперативной памяти и т.п.
Мнемотехники как операциональный механизм кодирования и декодирования когниций предполагают хранение в памяти приобретенной ранее информации в такой форме, которая обеспечивает наиболее адекватное ее воспроизведение (актуализацию), в том числе и в ситуации, связанной с освоением и закреплением нового в процессах познавательной деятельности. В основе формирования мнемо-техник лежит, таким образом, некая «ментальная структура, или организация индивидуальных знаний» [2], которая придает осмысленность переживаемому человеком опыту (как внеязыковому, так и языковому). Выведение на поверхность этих «скрытых от наблюдения» операций сознания возможно путем экспериментального исследования мнемотехник.
С этой целью нами была проведена серия экспериментов, направленных на выявление стратегий запоминания при предъявлении респондентам вербальных стимулов. В качестве гипотезы было выдвинуто предположение о зависимости стратегий кодирования информации (на этапе ее запоминания) и декодирования (на этапе ее извлечения из памяти) как от характера предъявляемого стимула, так и от индивидуально-психологических особенностей личности.
Испытуемым предлагалось применить любой из словесных кодов шифровки предъявленных вербальных стимулов, исключая прямое повторение стимульного слова и использования однокоренных слов. Декодирование стимулов производилось на следующий день. Такая установка была связана с задачей выявить разные стратегии использования вербального кода с учетом их эффективности для запоминания и воспроизведения информации. Кроме того, предполагалось, что выбор мнемотехники в определенной степени зависит от профессиональной направленности личности: все участники эксперимента — филологи (студенты и учителя разных образовательных учреждений).
Стимульный материал в соответствии с выдвинутой гипотезой включал в себя слова и выражения с разной степенью потенциальной запоминаемости и предпочтительности определенной стратегии вербального или невербального кодирования при последующем воспроизведении соответствующих единиц: ус — конкретное существительное, употребляемое преимущественно во множественном числе, что осложняло задачу кодирования данного стимула для его запоминания и воспроизведения именно в заданной форме; ср. также прядь; бигуди — конкретное слово, предполагавшееся сложным для кодирования и декодирования при выборе стратегии дефинирования; каникулы — стимул, потенциально предполагающий воспроизведение с предъявлением в устойчивом тематическом контексте (тема школы); вера — абстрактное существительное, омонимичное имени собственному; сосед — существительное с ярко выраженной личностной доминантой восприятия (так, в ассоциативных экспериментах на данное слово нередко даются реакции, обнаруживающие референтную «привязку» стимула [1] к конкретному лицу, известному информанту); это потенциально задает выбор соответствующей мнемотехники; на одном дыхании — устойчивое наречное выражение с переносным значением, что затрудняет его буквальное кодирование как вербальными, так и невербальными средствами; ступать — глагол движения, имеющий многочисленные синонимы с разными коннотациями, что затрудняет кодирование в плане точного дефи-нирования обозначенного процесса, а декодирование — в плане выбора слова из имеющихся в сознании симиляров; молиться — глагол с сакральной семантикой, актуализирующий стереотипные представления о молитве как части религиозного ритуала; это задает возможность использования символического невербального кода (например, изображение креста и т.п.), что при декодировании часто дает когнитивный сбой в силу диффузности и многозначности символа; теплый — многозначное прилагательное, используемое как среднее звено в градационном ряду — при наличии синонимических и антонимических ассоциатов. Это создает трудности для использования респондентами парадигматического кода дешифровки слова.
Полученные экспериментальные результаты позволяют выделить ряд универсальных и индивидуальных стратегий кодирования и декодирования формы и содержания заданных стимулов при использовании вербальных и невербальных мнемотехник.
К числу основных стратегий, востребованных обследованной группой респондентов, можно отнести следующие мнемотехники.
1. Принцип «шарады».
Воспроизведение стимула обеспечивается в таких случаях его «прочитыва-нием» в составе слов-заместителей (где соответствующие буквенные элементы специально выделены). Например, прядь зашифровывается при помощи омофонического произвольного членения слова-стимула на два сегмента, к каждому из которых подбирается условный вербальный ассоциат пр'осто яд'. Первый сегмент формально отождествляется с двумя начальными буквами подобранного для шифровки слова (просто). Второй сегмент ассоциируется с омонимичным словом яд. Мягкость согласных обозначается специальными значками, принятыми в фонетической транскрипции, эти же значки служат средством указания на количество «учитываемых» буквенных знаков. Ср. также игровую мнемофразу бегу к дивану для зашифровки слова бигуди. При воспроизведении («прочтении» заданного стимула) учитывается омофоническое тождество начального сегмента слова бигуди и словоформы бегу + первый слог слова диван.
Мнемотехникой лингвистической шарады с некоторой долей условности можно считать прием «игровой транслитерации», передачи облика русского слова средствами другого языка: например, be good (y); слова английского языка, имеющие самостоятельное значение, омофонически воспроизводят звуковой облик слова-стимула бигуди.
Данный принцип не является частотным, однако популярен у некоторых респондентов-учителей и востребован в целом в филологической среде.
2. Метафорическая стратегия кодирования, основанная на опосредованном представлении стимула через образ (словесный или визуальный) и использующая в том числе креолизованный (смешанный) код. Ср., например, каникулы = К + (смайлик — принятое в интернет-коммуникации изображение улыбки) + Ы. Первая и последняя буквы слова каникулы обозначают его «границы», позволяя извлечь нужное слово из памяти, смайлик служит символической метафорой радости (эмоционального состояния, связанного у респондента с обозначаемой ситуацией); ср. пудель — ассоциативный заместитель слова бигуди (актуализирована опосредованная метафорическая связь между признаком внешнего вида собаки — кудрявый — и завитыми на бигуди волосами).
3. Метонимическая стратегия запоминания, основанная на отношениях смежности при подборе вербальных ассоциатов. Ср.: морж как ассоциативный коррелят слова-стимула ус. Мнемотехника позволяет при восприятии слова-заместителя извлечь из памяти вербальный стимул ус (усы) как указание на непременный атрибут внешнего облика моржа; или: казак, лицо, мужчина ^ ус. Данная стратегия представлена в экспериментальном материале и креолизованным (вербально-сим-волическим) кодом: так, глагол молиться «зашифрован» изображением креста (типичный символ веры) и словами церковь, икона.
4. Мотивационные перифразы как стратегия кодирования (запоминания) и декодирования вербального знака. Данная мнемотехника основана на описании значения вербального стимула через отсылку к его внутренней форме (объяснение через мотиватор или через однокоренное слово): сосед = тот, кто живет по соседству; человек, живущий в соседней квартире; молиться = совершать (произно-
сить) молитву; имя женщины, связанное с доверием (слово-стимул вера). Особый случай представляет мнемотехника мотивационной рефлексии через обращение к этимологии слова: например, собачьи дни (= каникулы), ср. каникулы, восходящее к лат. canícula «собачка», dies caniculäris — буквально «собачьи дни» [5]. Данная мнемотехника использована одним из респондентов — учительницей, которая приводила соответствующий комментарий на уроке русского языка.
5. Запоминание и воспроизведение слова в опоре на его устойчивую сочетаемость. Так, синтагматические корреляты китовый, золотой были использованы испытуемыми для кодирования слова ус (заметим, что сама форма единственного числа прилагательных указывает именно на слово-стимул ус, а не усы). Особо применительно к данному слову отметим мнемотехнику использования незаконченного фразеологизма, в состав которого входит заданный стимул: намотать на... (ус).
6. Мнемотехника, основанная на актуализации типичных (тематически или ситуативно связанных со стимулом) вербальных ассоциатов, однозначно прогнозирующих извлечение из памяти нужного слова: например, зимние, летние, осенние, весенние ... (каникулы). Эта стратегия верифицирована данными обратных ассоциативных экспериментов (от реакции к стимулу), когда предъявление наиболее частотных ассоциатов на какое-либо слово позволяет опознать стимул, где реакции весенние, осенние, зимние, летние приводятся как первые на стимул каникулы) [4]. В качестве мнемонического средства могут выступать и устойчивые ассоциаты эмоционально-оценочного характера. Например, ура! — на слово каникулы. В Русском ассоциативном словаре [4] данная ассоциативная связка отмечена как частотная.
7. Популярной мнемотехникой является парадигматическая стратегия, основанная на синонимических и антонимических заменах слова-стимула. Ср. прилагательные негорячий, нехолодный, позволяющие информантам извлечь из памяти слово-стимул теплый. Для кодирования слова теплый использовались также ас-социаты холодный, горячий, однако в таких случаях при припоминании стимула наблюдалось его неточное воспроизведение (очевидно, из-за того, что теплый, занимая срединное положение между антонимами холодный — горячий, не соотносится ни с одним из них как однозначный «оппозит» (термин А.А. Залевской). Это делает затруднительным его безошибочное извлечение из памяти (без смещения в сторону одного из крайних членов ряда). Так, например, мнемофразы находящийся в состоянии нехолодном и антоним к холодный при декодировании дали вместо ожидаемого слова-стимула теплый лексему горячий. В то же время мне-мофраза менее горячий, учитывающая градуальный характер обозначенного прилагательным признака, обеспечила правильный результат — воспроизведение стимула теплый.
Синонимические замены могут выступать как способ запоминания не только отдельных слов, но и фразеологизмов. Например, фразема на одном дыхании кодируется однословными синонимическими ассоциатами легко, быстро, увлеченно.
Стратегия подбора антонимов как мнемотехника встретилась в нашем экспериментальном материале лишь в двух вариантах кодирования предложенных слов-
стимулов, что позволяет сделать предварительный вывод о ее меньшей продуктивности по сравнению с подбором синонимов: на стимул каникулы приведен вариант кодирования: антоним учебы в школе; на стимул вера — ассоциат безверие. Использование антонимических замен как вариант мнемотехники, очевидно, эффективно только в случаях четкого бинарного противопоставления значений соответствующих лексем (день — ночь и т.п.).
К парадигматическому типу мнемотехник можно отнести и парономастиче-ское кодирование стимула: прятки — ассоциат на стимул прядь (ср. омофонию прятки со словом прядки).
8. Мнемотехника дефинирования, основанная на разных стратегиях толковании значения слова-стимула). Такие толкования (в частности, по данным полученной экспериментальной выборки) отражают обыденные, эмпирические (часто ситуативные) представления говорящих об обозначаемом (в том числе возрастные, профессиональные, гендерные и т.п. «стереотипы»): например, балдеж для детей между четвертями (= каникулы); у мужчин под носом (=ус); у женщин на голове для прически (= бигуди); осторожно идти по стеклу, важно идти (= ступать); частичка волос для косички (= прядь); обращаться к Богу в церкви (= молиться); тот, кто сидит со мной за партой по отношению ко мне (= сосед).
Особую группу составляют мнемотехники дефинирования фразем, которые строятся на толкованиях, учитывающих переносное значение таких выражений, или имеют буквальный характер: ср. быстро, без запинки сделать что-нибудь; легко выдохнуть — толкования фраземы на одном дыхании. В экспериментальном материале отмечена также стратегия замены фраземы междометием ах! (как обозначения вдоха/выдоха).
9. Стратегия введения запоминаемого (кодируемого в памяти) слова в «наглядно-действенную ситуацию» [3] в виде индивидуальных ассоциатов, понятных только самому испытуемому: читала Сартра, написал «Архипелаг ГУЛАГ» (ассо-циаты к фраземе на одном дыхании). В данном случае проявленной оказывается филологическая компетенция респондентов. Ср. также: дрель, забор, Владимир Кириллович, Матвей, тетя Галя, дедушка с третьего этажа — ассоциаты на слово-стимул сосед.
10. Стратегия кодирования слова или выражения через ассоциацию с прецедентным текстом (в широком смысле этого слова). При этом используются разные приемы актуализации связи прецедентного выражения и слова-стимула: В нашем доме поселился замечательный... (сосед) — слова из известной песни; ..., Надежда, Любовь (на место многоточия должно быть поставлено стимульное слово вера, в данном случае омонимически ассоциируемое с именем собственным; пре-цедентность имен Вера, Надежда, Любовь обусловлена христианским сюжетом); Какубить ... (им. пад.) — ассоциат к слову-стимулу сосед, отсылающий (по объяснению информанта) к названию компьютерной игры «Как достать соседа» (указанный в скобках падеж позволяет скорректировать грамматическую форму при извлечении из памяти стимульного слова). В большинстве таких прецедентных «перекодировок» слова-стимула использована мнемотехника прогнозируемого завершения фразы. Отмечен один случай игровой интерпретации при таком «до-
страивании»: На заре ты ее не буди ... (ассоциат на слово-стимул бигуди, поддерживающий заданный стимул шутливой парономастической рифмой).
Обобщая сказанное, заметим, что при отсутствии жесткой установки на использование только вербального кода для запоминания слов-стимулов в большинстве случаев он все же оказался превалирующим в выборе мнемотехник, что, возможно, связано с профессиональным и возрастным составом респондентов, а также с самим стимульным материалом: очевидно, усвоение и переработку вербальной информации для запоминания респондентам-филологам (студентам и учителям) легче фиксировать в сознании также в вербальной форме. Операциональная активность использования респондентами вербальных мнемотехник (стратегий) связана с лингвистической компетенций и развитостью словесно-логического мышления.
Подводя итоги проведенного экспериментального исследования мнемотехник, можно отметить, что стратегии кодирования и декодирования вербальной информации зависят в первую очередь от ассоциативного контекста, в который погружается слово, пропущенное сквозь фильтры социальных и индивидуальных стереотипов обыденного сознания. Выбор вербальной мнемотехники во много определяется абстрактностью или конкретностью заданного словесного стимула. Известно, что усвоение (и соответственно, запоминание) конкретной лексики (например, в онтогенезе, а также при изучении иностранного языка) основано на соотнесении с определенным предметным эталоном или конкретно-действенной операцией с предметом. Усвоение абстрактных слов (в силу невозможности оперирования предметными эталонами) опрокинуто в ситуативный контекст и/или опирается на абстрактно-логическую категоризацию.
Экспериментальные исследования мнемотехник позволят углубить представление об устройстве ментального лексикона и роли ассоциативных связей (вербального и невербального характера) в организации репродуктивной и продуктивной речевой деятельности.
ЛИТЕРАТУРА
[1] Гридина Т.А. Ассоциативный потенциал слова и его реализация в речи (явление языковой игры). АДД. — М., 1996.
[2] Лефрансуа Ги. Практическая и прикладная, педагогическая психология. — М., 2002.
[3] Лурия А.Р. Язык и сознание. — М., 2001.
[4] Русский ассоциативный словарь. В 2 т. Т. II. От реакции к стимулу / Ю.Н. Караулов, Г.А. Черкасова, Н.В. Уфимцева, Ю.А. Сорокин, Е.Ф. Тарасов. — М., 2002.
[5] Шанский Н.М., Боброва Т.А. Этимологический словарь русского языка. — М., 1994.
LITERATURA
[1] Gridina T.A. Associativny'j potencial slova i ego realizaciya v rechi (yavlenie yazy'kovoj igry). ADD. — M., 1996.
[2] Lefransua Gi. Prakticheskaya i prikladnaya, pedagogicheskaya psixologiya. — M., 2002.
[3] Luriya A.R. Yazy'k i soznanie. — M., 2001.
[4] Russkij associativny'j slovar\ V 2 t. T. II. Ot reakcii k stimulu / Yu.N. Karaulov, G.A. Cher-kasova, N.A. Ufimceva, Yu.A. Sorokin, E.F. Tarasov. — M., 2002.
[5] Shanskij N.M., Bobrova T.A. E"timologicheskij slovar" russkogo yazy'ka. — M., 1994.
VERBAL MNEMONICS AS A MECHANISM FOR ENCODING AND DECODING INFORMATION
(experimental data)
Т.А. Gridina, N.I. Коnоvаlоvа
Ural State Pedagogical University Kosmonavtov Ave., 26, Yekaterinburg, Russia, 620017
The article deals with the problem of using the verbal mnemonics in the information processing: experimentally identified universal and individual strategies of encoding and decoding with the productivity of these strategies for the storage and playback of the stimulus material.
Key words: mnemonics experiment, encoding and decoding information strategy.
