CC BY
27А.А. Юнаковская ВЕРБАЛИЗАЦИЯ ЭМОЦИЙ В УСТНОЙ СФЕРЕ (на материале речи жителей Омска)
Взаимоотношения горожан на бытовом уровне регулируются определенными правилами, сложившимися в результате самоощущения человека, его неофициальных взаимоотношений с другими людьми, поведения человека в социуме (обществе).
Видом речевого взаимодействия может быть параллельная коммуникация (неполный речевой контакт, отсутствие настроенности на собеседника), диалог (непосредственный обмен высказываниями между двумя или несколькими лицами), коммуникативная неудача (невозможность достижения инициатором общения коммуникативной цели),
коммуникативный провал (отсутствие взаимодействия, взаимопонимания между участниками общения), коммуникативный конфликт (формирование несогласия между участниками общения). Из перечисленного выше видно, что наблюдается 1) общение, имитирующее речевое взаимодействие, 2) речевое взаимодействие, 3) несостоявшееся взаимодействие или полное его отрицание.
Существование конкретной личности в окружающем мире происходит в форме эмоционального образа, предшествующего или сопровождающего когнитивные процессы. Вербализация знака зависит от ряда показателей личности. Основополагающим является отношение к «не - Я» (Р.М. Фрумкина), «Я - другому» (М.М. Бахтин) и т.п.
Анализ речи жителей Омска позволяет говорить о создании своеобразной «городской коммуникации», характерной чертой которой является «нарушение» или «невыполнение» установок существования человека в социальном пространстве: настрой на собеседника и его «мир», соблюдение правил солидарности, искренность общения, близость апперцепционной базы (Л.П. Якубинского) и т.п. Формируется «небратское состояние» общества (Н.Ф. Федорова). Для данного типа общения характерен коммуникативный конфликт. В данном случае можно говорить о модели конфликтного поведения русских (сценарии),
в том числе и у горожан. Для городских жителей при утрате такого показателя, как «соперничество», и формировании общения «без лица» вне дома характерно создание ситуации речевой агрессии по определенному плану (это городской стереотип конфликтного типа как мотивированный данной ситуацией (прямые стимулы), так и немотивированный (косвенно-побудит ельные реакции)).
Одни и те же эмоции могут выражаться самыми различными способами. Это зависит от ряда показателей, а сам процесс вербализации осуществляется поэтапно. На первом этапе происходит оценка вызванного внешними раздражителями эмоционального состояния исходя из собственного опыта. На втором этапе наблюдается вербализация эмоционального состояния. Чаще всего выбор того или иного средства происходит в зависимости от «сферы», к которой относится говорящий: 1) «дуально-конфликт-
ное» восприятие мира; 2) «выход из конфликта».
В первом случае наиболее представлена «триада враждебности» (К.Е. Изард): эмоции гнева, отвращения, презрения. В бытовой ситуации чаще всего они вызываются вместе. Степень выражения эмоций и варьирование конфликтного сценария зависит от значимости для говорящих ситуации, их пола и типа языковой личности, знания ими норм этикетного речевого общения (в этом случае можно говорить о вербализации отрицательных эмоций куртуазной или инвективной личностью). Возможно как «вкрапление» отдельных единиц, так и представление элементов - показателей конфликта на различных языковых уровнях. Эффект воздействия зависит от степени оскорбительности употребляемых единиц.
Наиболее показательными являются инвективы (от лат. 1п-vectionnis 'нападки', 'выпады', 'брань'). Инвективная лексика -часть национального словаря, которая известна и понятна всем носителям русского языка, но имеет ограничение при употреблении. Для дуально-конфликтной сферы данные единицы являются необходимыми, для «неконфликтной» - не допустимы. Инвективы разной степени «резкости» могут использоваться как средство понижения социального статуса адресата, «дуэльного» средства, контактоустанавливающего средства, эмоциогенного средства с «детонирующей запятой» (В.И. Жельвис) и т.п. При
этом одна и та же единица может употребляться и как ругательство, и как похвала. В «неконфликтной» сфере их использование может быть «переодеванием», «сменой речевого облика», намеренным «нарушением табу» и т.п. (В.И. Жельвис, следуя теории М.М. Бахтина, говорит о «карнавализации» речи). Для представителей этой сферы при нарушении табу возможно получение эмоционального облегчения, так называемый лечебный мат. (При этом отмечается, что вербальная агрессия заменяет физическую агрессию.) Иногда наблюдается стремление к неупотреблению «резкой» инвективы и табуированных понятий, что ведет к «смягчению» вербальной агрессии.
Помимо сглаженного конфликтного общения можно выделить и сценарий поведения горожанина, который пытается уйти от конфликта, достичь городского неконфликтного взаимодействия, гармонизации, а также сформировать ситуацию коммуникативного равновесия, при которой возможно достижение паритетности вне зависимости от социального статуса. Возможно создание городского коммуникативного унисона.
Итак, непосредственное городское взаимодействие обладает рядом специфических черт и определяется коммуникативными показателями. Вербальная агрессия сопровождается набором элементов - показателей конфликта на различных языковых уровнях.
Собранный материал подтверждает положение об отсутствии сверхагрессивности у русских (в том числе и у горожан на территории вторичного заселения).
