CC BY
15Вариативность зимних поздравительных песенных текстов (на примере письменных источников и полевых данных бассейна реки Сухоны - данные ХУШ-ХХ! веков)
Бородавченко Мария Станиславовна,
аспирантка 3 года обучения филологического факультета кафедры русского устного народного творчества Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова E-mail: b.maria0692@gmail.com
В данной статье прослеживается состав песенных, приговор-ных и драматических текстов, аспекты современного функционирования святочного обхода дворов и домов бассейна реки Сухоны по записям начала XXI в., в сопоставлении с материалами этого же региона, доступными с конца XVIII по конец XX вв. В сохраненном и реконструированном группой энтузиастов деревни Пожарище (Нюксенский район Вологодской области) комплексном обряде нами выделяются три части: традиционные зимние поздравительные песни, бытовавшие на территории Посухонья, святочные тексты, привнесенные из других регионов, а также вертепная драма из опубликованных материалов русского народного театра.
Ключевые слова: русский фольклор, русская деревня, святочный обряд, колядование, христославление.
Материалом для настоящего исследования послужили свидетельства, отраженные в рукописном песеннике конца XVIII - начала XIX века, описанном и исследованном В.А. Лапиным, экспедиционные материалы Ф.М. Истомина и С.М. Ляпунова конца XIX века и материалы экспедиций филологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова территории бассейна реки Сухоны середины XX века (1966 г.) и начала XXI века (2013, 2014 гг.). Анализируется вопрос о преемственности традиций святочного обхода дворов и домов и его новациях.
История изучения вопроса. В обрядово-праздничном комплексе зимних Святок важное место занимали ритуальные обходы домов, совершаемые с целью поздравления членов крестьянской общины, пожелания здоровья и богатого урожая. В Вологодской области, как отмечено, после церковной службы дети, молодежь ходили «со звездой» по домам и пели тропарь Рождеству Христову. В уфтюгской местности (по реке Уфтюге, протекающей в восточной части Вологодской области) были ранее зафиксированы колядки с просьбой об одаривании: «Каледа, Каледа/ Дедюшка, дай пирога!/Пирога нам дай/Да гороховика!» [1, АКФ].
Обрядовые обходы домов продуцировали идею благосостояния, урожая, приплода скота и рождения детей. Заклинательные действия распространялись на все поселение, поэтому жителям деревни было необходимо охватить обрядовыми действиями всю общину. Как отмечено в сборнике «Великий Устюг: Рождественско-святочная традиция XVNI-XIX вв. Опыт реконструкции», исследователем Ф.М. Истоминым в разделе «Колядки» опубликовано пять записей песен, которые звучали в Великом Устюге и его пригородных слободах во время Рождественско Поста. По словам Истомина: «после вступительных колядок, начинавшихся словами: «Пришел еси к воротам. Дома ли хозяин», в селе Бобровском исполняли виногра-дье: «Уж мы ходим, мы ходим по Кремлю городу». Особая ценность материала заключалась в том, что собирателям удалось зафиксировать на данной местности уникальные образцы виноградий, связанных с историческими и былинными сюжетами: «Смерть Михайлы Скопина», «Сокол-корабль». Эти сюжеты поздних эпических и исторических песен функционировали здесь в качестве святочных обходных [2, с. 4].
Важно отметить характеристику особенностей обстановки рождественского ужина, кото-
сз о со "О
1=1 А
—I
о
сз т; о m О от
З
ы о со
рые изучены и описаны в этнографической литературе наиболее исчерпывающим образом. Возникнув в школьно-монастырской среде и ознаменовав собой начало стилистической новой русской музыки, песенные рукописные сборники в течение XVIII века получили широкое распространение. Выявляются территориальные гнезда наиболее активного функционирования книжной песни, и к началу XIX века некоторые рукописные песенники начинают в большей или меньшей степени фиксировать локальные традиции. Существуют книжные песни, которые были зафиксированы и дошли до нас в десятках и сотнях рукописных песенников второй пол. XVIII - нач. XIX вв. По мере освоения значительного числа рукописных песенников обнаруживается тенденция к их локализации вокруг определенных историко-культурных центров, и возникает возможность соотнести состав и тексты рукописных сборников с материалами соответствующих фольклорных традиций.
Внимания заслуживает Великоустюжский сборник РНБ О^М.17, проанализированный В.А. Лапиным. Он представляет традицию святочных обходов с пением поздравительных песен в XVIII в. на территории бассейна р. Сухоны, к которой относятся интересующие нас нюксенские места. В Вологодской губернии (сейчас это граница Вологодской и Архангельской областей) В.А. Лапин особенно выделят территориальный треугольник Великий Устюг - Лальск - Сольвычегодск. Песенник отражает святочно обрядную традицию, в которой существовали и фольклорно обрядовые формы и музыкально-поэтические [2, с. 8].
Вплоть до XIX века святочные обходы дворов имели массовый и торжественный характер. По наблюдениям собирателей, в селе Бобровском Нюксенского р-на исполнение коляд представляло своеобразный цикл: сначала звучали собственно колядки, затем - «виноградья», а затем «припевки-хуления». Как отмечено в сборнике «Великий Устюг: Рождественско-святочная традиция XVIII-XIX вв. Опыт реконструкции» исследователем С.М. Ляпуновым «после вступительных колядок, начинавшихся словами: «Пришел еси к воротам. Дома ли хозяин» и.т.д., как в селе Бобровском, или: «Ты позволь, хозяин, коляду нам рассказать», как поют в Никольске, - колядники исполняли виноградье: «Уж мы ходим, мы ходим по Кремлю городу». (цит. по Ф.М. Истомину. Песни русского народа. Собраны в губерниях Вологодской, Вятской и Костромской в 1893 году. Ф.М. Истомин, С. М. Ляпунов. СПб., 1899).
Особая ценность материала заключалась в том, что собирателям удалось зафиксировать уникальные образцы «виноградий», связанных с историческими и былинными сюжетами «Выкуп 5 митрополита Филарета из плена» [2, с. 22]. § Принцип моего исследовательского процесса состоит в том, что в качестве исследователь-еЗ ских методов был выбран анализ современного Ц состояния обхода дворов и домов в Нюксенском
районе Вологодской области. Зимний святочный обряд был там восстановлен в современном бытовании. Его реконструировали в Центре Традиционной Народной Культуры деревни (ЦТНК) Пожарище и исполняют в настоящее время в деревнях Пожарище и смежных с ней: Кокшинская, Заборье и Заболотье. В рамках фольклорной экспедиции нами в 2013 году был записан и проанализирован праздничный обряд обхода дворов и домов.
В 2013 году в состав славельщиков входили: руководитель ЦТНК «Пожарище» О. Н. Коншин и коллектив Центра, жители и гости деревни, прибывший по приглашению фольклорно-этнографический клуб «Василиса» из Санкт-Петербурга. Начиная с 6 января, колядующие последовательно заходили в каждый дом, где исполняли святочные поздравительные песни с некоторыми вариациями. Вступление начиналось с тропаря: «Рождество Твое, Христе Боже наш», после - приговорка с требованием подарка: «Во славу Божью, подавайте овсом да рожью». В некоторых домах славельщики исполняли колядку: «Шла-шла Коляда из Нова города/Просила Коляда/Хлеба, мяса, пирога/Кто даст Коляде/Тому двор живота/Триста коров, полтораста быков/Они по полю ходили, помыкивали/А во двор заходили, поигрывали», где можно увидеть отсылку к основному центру, откуда заселялись земли по средней Сухоне - Великому Новгороду. [1.1, АКФ].
Отмечено, что старожилы деревень Пожарище и Кокшинская считают данную колядку местной, а не привнесенной извне. В этой песне, сохранившейся в обряде обхода домов до наших дней, отсутствует величание хозяев и описание двора и сразу идет просьба: «Просила коляда хлеба, мяса, пирога». Говоря о величаниях, стоит отметить, что В.П. Аникин считал, что некоторые виды календарных песен перешли в разряд свадебных, таким образом, величания сблизились с колядками, а А.Н. Розов, говоря о той же проблеме классификаций, выделял самостоятельное происхождение величального жанра [3, с. 4].
В 2014 году в деревне Пожарище во время проведения летней экспедиции филологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова было зафиксировано местное полностью сохранившееся «великое» виноградье, которое интересно, прежде всего, своим объемом и поразительно сохранившимися в нем до настоящего времени образным рядом и эпитетами. Приводим пример (в качестве сокращения припева «виноградье красно-зелёное» будем использовать «ВГКЗ»: Да благослови-ко, мня, хозяин, по избе походить/ВГКЗ /По избе походить, да белу полу потоптать, да/ВГКЗ/Белу полу потоптать да потолочин посчитать, да/ВГКЗ/Потолочин посчитать да нам припевочка припить, да/ВГКЗ [...] На украинке да стоит терем высокой, да/ВГКЗ/ Стоит терем высокой да весь верх золотой, да/ВГ-КЗ /Да что в этом терему да есть кровать тёсова, да/ВГКЗ/Да есть кровать тёсова да новописаная, да/ВГКЗ/Да новописаная да мелко вырезана, да/ ВГКЗ/Да мелко вырезана, да стругом выстругана,
да/ВГКЗ/Что на этой на кровате есть перина пухова, да/ВГКЗ/Да есть перина пухова да есть подушка парчева, да/ВГКЗ /Да есть подушка парчева да одеялушко тепло, да/ВГКЗ/Да одеялушко тепло да бобром пушено, да/ВГКЗ/Да бобром пушено, шелком выстрочено, да/ВГКЗ/Да что на этой на кровати господин с госпожой, да/ВГКЗ /Господин с госпожой, то Иван со женой, да/ВГКЗ /Что Иван со женой, со Марией, со душой, со Ивановной, да/ВГКЗ [...] Они думали-гадали, чёрна соболя сряжали/ВГКЗ/Чёрный соболь-от идёт да соболей стадо ведет, да/ВГКЗ /То Марии-душе, ей на шубочку, да/ВГКЗ/Чо Ивану-молодцу на кошу-лечку, да/ВГКЗ/Уж вы скажете спасибо, дак жи-
вите-ко счастливо/А не скажете спасибо, дак вам жить тоскливо! [1.1, АКФ].
Интересно, что окончание виноградья и ко-рильный фрагмент сохраняются «уж вы скажете спасибо, дак живите-ко счастливо, а не скажете спасибо, дак вам жить тоскливо». Встречалось также и «малое виноградье», которое было так названо, так как отличается от «большого» меньшим количеством куплетов. В Нюксенском р-не его исполняли в деревнях Кокшинская и Пожарище, тогда как «большое виноградье» пели в основном в деревне Заболотье. Малое виноградье можно сравнить с виноградьем XVIII века, извлечённым В.А. Лапиным из рукописного сборника, составленного в восточной части исследуемого региона:
Ишшо ходит Коляда по святым вечерам, да Ходили су робята по святым вечерам,
Виноградьё, красно-зеленоё1, Виноградье красно-зеленое
По святым вечерам по Васильевским.
Виноградье красно-зеленое.
Искали су робята господинова двора,
Ишшо ищет Коляда господинова двора, да Господинов двор на 12 верстах,
Господинов двор на семидесят столбов, да На 12 верстах на 70 столбах.
На семидесят столбов, да на восьмидесят верстов, да Круг его двора все железной тын
На всякой тынынке по маковке,
На всякой маковке по крестичку.
Круг его двора все трава-мурава,
Трава-мурава трава шелковая,
На всячкой тынинке по жемчужинке.
Вокруг его двора три терема стоят,
Три терема златоверховаты.
Как хозяин во дому - как Адам во раю,
Как хозяйка во дому - как оладья на меду,
Что во первом терему да светёл месяц взошел, да Как малы детушки - олябышки.
Что во другом терему да красно солнышко, да Хозяин выходил - гривну выносил,
Что во третьем терему да часты звёздочки, да Хозяйка выходила - выносила серебряную,
Не светёл месяц взошел, то Иван-молодец, да Малы детушки - по полушечке.
То Иван-молодец да Михайлович, да Виноградье красно-зеленое. [2, с. 17].
Красно солнышко то Мария-душа, да
То Мария-душа да Васильевна, да
Часты звёздочки, то дитята малаи, да
Спили писню до конца, да
Про Ивана-молодца, да
Про Марию-душу, про Васильевну, да
Уж вы скажите спасибо, вам и жить-то счастливо,
А не скажите спасибо, вам и жить-то тоскливо,
Виноградьё, красно-зеленоё. [1.1, АКФ]
Здесь мы видим как сходства, так и отличия. В святочной обходной песне в ее современном бытовании речь идет о том, как Коляда обходила дворы и дома с поздравлением: «Ишшо ходит Коляда по святым вечерам, да», а в более раннем варианте это делают люди: «Ходили су робята по святым вечерам». В более раннем варианте песне хозяин дома сравнивается с Адамом в раю, хозяйка - оладьей в меду, а дети - оладушки. В более позднем варианте происходит сравнение хозяина со светлым месяцем, хозяйку - с красным солнышком, а дети - это «часты звездочки». В обоих случаях эпитеты используются для того, чтобы пожелать всего лучшего конкретной семье. В позднейшем варианте отсутствует описание одаривания колядовщиков, но остается «корильный»
фрагмент: «А не скажите спасибо, вам и жить-то тоскливо». С течением времени часто происходит упрощение обряда, поэтому можно считать естественным то, что сохранилась лишь часть виноградья, как мы видим на примере сборника 0^^.17.
Однако в обеих песнях мы видим и сходства: колядовщики ищут господинов двор и в песне используют гиперболы для его описания: «Господинов двор на семидесят столбов, да»/«-Господинов двор на 12 верстах/На 12 верстах на 70 столбах». Нереалистическое изображение богатства художественные формулы представлены в целях пожелания хозяевам изобилия [4, с. 238].
В этом виноградье видна идеализированная сторона жизни, которая сопровождает новогодние песни, позволяющая им включать в свою об-
1 Припев после каждой строки.
разную систему много заимствований из общего песенно-фольклорного арсенала: сравнения, постоянные эпитеты, уменьшительно-ласкательные слова. [5, с. 18].
В целом, факты бытования виноградий в зимнем святочном годовом цикле были зафиксированы экспедициями МГУ на территории бассейна р. Сухоны и ранее - в 1966 году в Нюксенский район Вологодской области: «Благослови меня, хозяин, По избе походить, Белу полу потоптать, Потолочин посчитать...». [1, АКФ] «Благослави меня, хозяин, По избе походити
Да виноградье красно-зелёное.». [1, АКФ] Во время обхода домов, записанном в экспедиции 2013 года, колядующие ходят по домам с Рождественской Звездой, изготовленной из круглого предмета типа решета без дна. Известно, что кукольный театр проникал на территорию России двумя путями - из Украины и Белоруссии. В XVIII веке ссыльными украинцами в Тобольске нередко организовывались театральные представления наподобие тех, которые были распространены в Киеве. Поэтому кукольные представления, проходившие в Сибири, сохраняли свои исконные украинские элементы, но позднее они ассимилировались с русскими традициями [6, c. 35].
Поэтому мы можем говорить о преемственности вертепной традиции.
Возвращаясь к экспедиционной записи зимы 2013 года, когда группа славельщиков исполняла песню «Шла-шла коляда из Нова города», после добавляла приговорку: «Коляда ты, коляда, подавайте пирога/Вы не режьте, не ломайте, прямо так подавайте»! В том случае, если хозяева отказывались дать угощение, в их адрес звучала угроза: «Не дадите пирога, мы корову за рога». Или исполнялось христианизованное требование подарка, сочетаемое с посевальной песенкой («сию, вию, посеваю»): «Во славу Божью, подавайте овсом да рожью/Сию, вию, посеваю/С Рождеством вас поздравляю/На добро, на житьё/На здоровьи-цо»! [1.1, АКФ].
Прежде, чем пожелать счастья и благополучия, славельшики могли исполнять и другие песни. Так, приглашенным ансамблем «Василиса» была исполнена колядка вопросно-ответной формы: «Коляда-маляда/Пошла-пришла/Косы просить/ Почто косы/Траву косить/Почто траву/Коров кормить/Почто коров/Молочко доить/Почто молочко/ Детей поить/Почто детей/Свиней пасти/Почто сив-ней/Бугры ровнять/Почто бугры/Красным девицам гулять» [1.1, АКФ].
Поздравительная песня «Коляда-маляда»
0 была привнесена в обход домов фольклорно-££ этнографическим коллективом «Василиса», исто-
1 рически она не бытовала на Русском Севере - ко-~ лядки вопросно-ответной формы были широко z распространены на территории Поволжья. За-
частую в средней полосе России песни колядующих были адресованы всем членам семьи и сопровождались возгласами «овсень, таусень, ба-усень» или «коляда», которые дали название самому обряду. Во время исполнения святочного обхода домов в деревнях Кокшинская и Пожарище в 2013 году прозвучал канонический тропарь Рождеству Христову. После исполнения тропаря последовало требование: «Во славу Божью, подавайте овсом да рожью». Требование подарка осталось по-прежнему важной частью святочных песен, но, в отличие от более архаичного исполнения, угрозы в случае отказа одаривать славель-щиков были заменены на обращение: «Во славу Божью». Во время обхода домов также прозвучала песня:
«Ластовочка, щебетовочка Подлетала под окошечко, А в поли, поли, Кружочек вдали, А в том кружочке Свечечка горит Ясненькая, красненькая. А с той свечечки Искорка пала, А с той искорки Озерцо стоит, А в том озерце Сам Бог купался. С Иисусом Христом, Святым Рождеством»! [1.1, АКФ]. В точности такой же текст был записан осенью 2012 года во время прохождения фольклорной практики (сбор городского фольклора) студенткой филологического факультета МГУ У.А. Никулиной:
«Ластовочка, щебетовочка Подлетала под окошечко, А в поли-поли,
Кружочек вдали [...]» [1.1, АКФ]. Эта поздравительная песня представляет собой христославление, которое, однако, было взято из мирской среды, здесь мы встречаем упоминание имени Христа и Бога. Как известно, существуют три автономных и в то же время взаимосвязанных типа христославления, возникших в разное время: церковное, прицерковное и мирское. Наиболее древним следует считать рождественский обход, осуществляемый священнослужителями -священники, борясь с язычеством, насаждали путем обхода дворов и домов песни христианского содержания. [7, с. 21].
В церковногом христославлении необходимо было исполнять только канонические тексты и также в церковном христославлении отсутствовали сценки вертепа (в зимние Святки ставили только драму «Царь Ирод», потому что она наиболее соответствовала тематике праздника). Там, где были помещичьи усадьбы, славление начиналось с их посещения. [7, с. 25].
Возвращаясь к нашему исследованию современной записи бытования обхода дворов и домов, вечером 7 января 2013 году в ЦТНК д. Пожарище была представлена постановка «Царь Ирод»
с вертепом. Перед началом представления исполнили праздничные песни: «Ластовочка, щебе-товочка» и овсень «Таусень, здесь живут и люди/ Таусень, богатаи/Гребут и деньги/Таусень, лопатами [...]Таусень, просим, подай рублей восемь/А лучше целый кошелек, больше мы не спросим!» и всем известный канонический тропарь Рождеству («Рождество Твое, Христе Боже наш»).
Известно, что рождественское кукольное представление получило распространение в Польше, оттуда проникло в Украину, Белоруссию, потом - в западные районы России. Вертепная драма разыгрывалась в специальном переносном ящике из тонких досок или картона, он напоминал домик, состоящий из нескольких этажей. В Сибирь вертепная постановка «Царь Ирод» попала в XVII веке, когда Киприан, митрополит Тобольска, открыл славяно-греческую школу и семинарию, где в рамках учебной программы происходило разыгрывание учащимися пьес вертепной драмы. [8, с. 333].
Драма «Царь Ирод» интересна тем, что она разыгрывалась не куклами, а людьми, также в ней отсутствует традиционное сообщение о рождении Христа и сцены с волхвами, равно как и в записи 2013 года в д. Пожарище. Это объясняется вторичностью «живого» исполнения вертепа по отношению к кукольным версиям. Поскольку бытование вертепной драмы в России было отмечено благодаря украинскому влиянию, отметим, что хождение ко-лядовщиков с вертепом у русских было менее распространено, чем у украинцев и белорусов. В Шенкурском и Вельском уездах Вологодской области в первой половине XIX века: «с 25 декабря целую неделю» ходили «ребяты со звездою, сделанною из бумаги, в аршин величиною, с разными прикрасами и освящаемою свечами. Пришедши под окны дома, сперва поют они тропарь и кондак празднику, а затем виноградье; между тем звезда беспрестанно круговращается. Пропев виноградье, поздравляют хозяина и хозяйку с праздником, наконец восклицают: на славу Божию! - этим они просят себе подачи» [11, с. 197].
Интересно, что исполнение вертепной драмы коллективом ЦТНК был практически полностью взят из сборника «Фольклорный театр» А.Ф. Некрыловой, его и представляем: Смерть. О, Ироде, Ироде, полно тебе грешити, пора смерти просити. Вот я к тебе пришла - настал твой смертный час: склони свою голову на мою косу.
Ирод. Дай отсрочки на один год!
Смерть. Ни на один месяц!
Ирод. Дай на один день.
Смерть. Ни на один час!
Ирод. На одну минуту.
Смерть. Ни на одну секунду! (Ирод склоняет голову, Смерть отрубает его и уходит) [8, с. 346-348].
В сборнике «Фольклорный театр» пьеса приведена более подробно, после смерти Ирода персонаж Чёрт забирает в ад один за другим воинов,
охранявших царя. В драме «Смерть царя Ирода» нет диалога между Иродом и Смертью, но мы можем почти дословно проследить разговор Межевого и Межевой (это есть в записи, зафиксированной в д. Пожарище в 2013 году): Межевая. Здравствуйте, сударь!
Межевой. Здравствуйте, сударыня! Я Межевой, иду с ландкартами из поля домой.
Межевая. А я, сударь, Межевая, да у меня и ножка кривая. [1.1. АКФ]
Примерно такой же диалог видим в сборнике А.Ф. Некрыловой, но с некоторым дополнением:
Межевой. Нельзя ли милость вашу утрудить: с вами танцевать идтить?
Межевая. Извольте, сударь! Я для вас хоть сто раз! (Играют «чижика», Межевой и Межевая танцуют). [9, с. 311].
Так мы видим, что сценка вертепного представления практически дословно была взята коллективом ЦТНК Пожарище. Это говорит о привнесении из книжной среды некоторую новацию в зимнюю поздравительную обрядность восточной части региона Вологодской области.
В сценке в д. Пожарище во время представления происходит всем известная сцена убиения младенцев, но здесь она была максимально сокращена, вероятно для того, чтобы пощадить чувства юных зрителей: Ирод. Пошлю я в страны вифлеемские грозных своих воинов! Избить всех младенцев! Воин, мой воин, пойди в страны вифлеемские, избей всех младенцев, сущих первенцев! (На этом данная сценка заканчивается), а затем к Ироду приходит Смерть со словами: «Аз есмь Смерть. Полно тебе, Ирод, грешити, пора тебе, Ирод окаянный, в ад уходить! Настал твой смертный час». (Далее Ирод просит отсрочки у Смерти на год, месяц, минуту, но не получает ее). Смерть отвечает ему: «Ни на одну секунду! Ты погибнешь сейчас же!» И потом добавляет: «А младенцы все будут ангелы в раю. Служить будут самому Христу!» [1.1, АКФ].
Так, сценка вертепного представления практически дословно была взята из сборника А.Ф. Некрыловой за 1991 год из постановки «Царь Ирод» коллективом ЦТНК Пожарище (и также частично перекликается со сборником А.Ф. Некрыловой 1988 года) в целях расширения святочного поздравительного обхода благодаря использованию элементов вертепной традиции.
В современной записи вертепного представления Смерть оповещает Ирода и зрителей о том, что младенцы будут находиться в раю, где их ждет блаженство, то есть, их смерть не была напрасной, что является нововведением. Однако, в сборнике 1991 года присутствуют такие персонажи как Рахиль, Ксёндз и Чёрт, которых нет в представлении, зафиксированном в 2013 году, поэтому нельзя однозначно говорить о том, что пьеса, исполняемая в ЦТНК, представляет более интересный и богатый на персонажей вариант вертепной драмы.
В постановке 2013 года после смерти Ирода участниками концерта было исполнено славление Христа:
сз о со "О
1=1 А
—I
о
сз т; о т О от
З
и о со
о с
U
В Рождество Христово ангел прилетел, Он летел по небу, людям песню пел, Вы, люди, ликуйте, Все днесь торжествуйте, Днесь Христово Рождество. Вы, люди, ликуйте, Все днесь торжествуйте, Днесь Христово Рождество. Пастыри в пещеру первыми пришли И младенца-Бога с Матерью нашли. Стояли, молились, Христу поклонились, Днесь Христово Рождество. Стояли, молились, Христу поклонились, Днесь Христово Рождество. Все мы согрешили, Спасе, пред Тобой, Все мы люди грешны, Ты один святой. Прости прегрешенья, дай нам оставленье, Днесь Христово Рождество. Прости прегрешенья, дай нам оставленье, Днесь Христово Рождество. [1.1, АКФ]. Несмотря на трагизм, постановка традиционно имеет юмористические моменты, о чем свидетельствуют, в частности, преувеличенно серьёзные голоса актеров и смех юных зрителей. Это праздничное представление, которое должно обличать пороки и иметь благополучный финал - погибших детей ждет счастливая жизнь в загробном мире, а Ирод понесет заслуженное наказание.
Нам удалось выяснить, что в современном обряде обходов дворов и домов мы видим традиционные элементы, а также в составе записей современных исследователей можно проследить не только традицию обряда, но и дополнения за счет привлечения материалов из других мест. Так, тексты «Ластовочка» и «Таусень» были исполнены ансамблем «Василиса», следовательно, привнесены в Вологодскую область из другого региона. Сам обряд выглядит сейчас достаточно широким, появился компонент добавления христославлений и новых текстов колядных песен. Здесь же затронута проблематика заимствования людьми сценок из традиций народного театра, позволяющая рассматривать данное действие скорее как любительскую самодеятельность.
Сама же традиция обходов дворов и домов восходит, по мнению ученых, не только к древностям Руси, но и к древнеримским языческим праздникам Сатурналиям, которые отмечали зимой в период солнцестояния (цит. по Гальковскому). [10, с. 88].
Славления Христа, исполняемые во время Святочного обхода дворов и домов, неотделимы от исполняемых в это время - колядных песен, овсеней и виноградий. Они обладали разной степенью локальной распространенности и различной частотностью исполнения. И, хотя наличие вариантов как христославлений так и языческих песен достаточно велико, анализируемые песни обладают внутренним единством.
Литература
1. АКФ. Архив фольклорных экспедиций кафедры русского устного народного творчества
филологического ф-та МГУ имени М.В. Ломоносова, М., 1966 г. 1.1. АКФ. Архив фольклорных экспедиций кафедры русского устного народного творчества филологического ф-та МГУ имени М. В. Ломоносова. Зап. от Олега Николаевича Коншина, д. Пожарище, Нюксенский р-н Вологодской обл. Соб.
B.А. Ковпик, М., осень 2012-лето 2014 гг.
2. Лапин В.А. Великий Устюг: Рождественско-святочная традиция XVIII-XIX вв. Опыт реконструкции // Русская народная песня: Неизвестные страницы музыкальной истории. Вып. 2. Сост. и отв. ред. В. А. Лапин. СПб., 2009. -
C. 6-47.
3. Бернштам Т.А., Лапин В.А. Виноградье - песня и обряд // Рус-ский Север: Проблемы этнографии и фольклора. Л., 1981.
4. Чичеров В.И. Зимний период русского народного земледельческого календаря XVI-XIX веков. Очерки по истории народных верований, М.: Изд-во АН СССР, Труды Института этнографии. Новая серия. Т. XL. М., 1957.
5. Аникин В.П. Календарная и свадебная поэзия: Учебное пособие. М., 1970.
6. Некрылова А.Ф., Гусев В.Е. Русский народный кукольный театр. Учебное пособие. Л., 1983. -С. 31-45.
7. Розов А.Н. Русское рождественское христосла-вление: Материалы и ис-следование // Русский фольклор: Материалы и исследования. / Отв. ред. А.Н. Розов. Т. XXX. СПб., 1999. С. 20-53.
8. Некрылова А.Ф., Савушкина Н.И. Фольклорный театр. Библиотека русского фольклора. М., 1988.
9. Некрылова А.Ф., Савушкина Н.И. Народный театр. Библиотека русского фольклора. М., 1991.
10. Гальковский Н.М. Борьба христианства с остатками язычества в Древней Руси. Т. I. Харьков, 1916.
Приложение к списку литературы: 1. АКФ. Архив фольклорных экспедиций кафедры русского устного народного творчества филологического ф-та МГУ имени М.В. Ломоносова 1966 г.д. Кок-шенская Нюксенского района Вологодской области, 2428-46; зап. от Степана Ефимовича, 80 л., и Марии Семеновны Пудовых 76 л., д. Мальцев-ская Нюксенского р-на Вологодской области, 06:3454); Зап. от Галины Александровны Серки-ной, 56 л., д. Заболотье Нюксенского р-на Вологодской области, 06: 3832).
VARIABILITY REPERTOIRE OF WINTER CONGRATULATION SUNG (ON THE EXAMPLE OF THE WRITTEN SOURCE AND EXPEDITION FIELD INFORMATION SUKHONA REGION FINDINGS XVIII-XX CENTURIES)
Borodavchenko M.S.,
Lomonosov Moscow State University
The article contains a study of the repertoire of sung, recited and dramatic texts related to the practice of Yuletide rounds of court-
yards and houses in the lands of the Sukhona river basin, as well as some specific aspects of their modern functioning, according to records of the beginning of the XXI century in comparison with folklore materials of the same area, available from the end of the XVIII to the end of the XX centuries. The complex rite was preserved and renovated by a group of enthusiasts from the Pozharishche village (Nyuksenitsa district, Vologda region, Russia), and we distinguish three types of its texts: traditional local carols of the Sukhona region, Yuletide texts brought from other regions, Nativity plays derived from published collections of Russian folklore theatre.
Keywords: Russian folklore, Russian village, Christmastide rites, carols, folk Christianity
References
1. ACF. Archive of folklore expeditions of the Department of Russian oral folk art of the philological faculty of Moscow State University named after M.V. Lomonosov, M., 1966 1.1. ACF. Archive of folklore expeditions of the Department of Russian oral folk art of the philological faculty of Moscow State University named after MV Lomonosov. West from Oleg Nikolaevich Konshin, village Pozharishche, Nyuksensky district of the Vologda region Sob. V.A. Kovpik, M., fall 2012-summer 2014.
2. Lapin V.A. Veliky Ustyug: Christmas and Christmas tradition of
the 18th - 19th centuries Experience of reconstruction // Russian folk song: Unknown pages of musical history. Vol. 2. Comp. and holes ed. V.A. Lapin. SPb., 2009. - P. 6-47.
3. Bernshtam T.A., Lapin V.A. Grape - song and rite // Russian North: Problems of Ethnography and Folklore. L., 1981.
4. Chicherov V. I. The winter period of the Russian national agricultural calendar of the 16th - 19th centuries. Essays on the history of popular beliefs, Moscow: Publishing House of the USSR Academy of Sciences, Proceedings of the Institute of Ethnography. New series. T. XL. M., 1957.
5. Anikin V.P. Calendar and Wedding Poetry: Textbook. M., 1970.
6. Nekrylova A.F., Gusev V.E. Russian folk puppet theater. Tutorial. L., 1983. - P. 31-45.
7. Rozov A.N. Russian Christmas christening: Materials and research // Russian folklore: Materials and studies. / Ans. ed. A.N. Rozov. T. XXX. SPb., 1999. - P. 20-53.
8. Nekrylova A.F., Savushkina N.I. Folklore Theater. Library of Russian folklore. M., 1988.
9. Nekrylova A.F., Savushkina N.I. National Theater. Library of Russian folklore. M., 1991.
10. Galkovsky N.M. The struggle of Christianity with the remnants of paganism in Ancient Russia. T.I. Kharkov, 1916.
