CC BY
31
Н. В. Петрова
В обратный путь с надеждой...
Первые значительные миграционные потоки в Сибирь начались после отмены крепостного права, пик же переселений в период до столыпинской аграрной реформы пришелся на вторую половину 90-х гг. XIX — начало XX вв. Но одновременно начался процесс обратного переселения из Сибири. Крестьянам пришлось пережить трудности переезда, понести в связи с этим немалые материальные затраты, приложить много труда для устройства на местах водворения и др. И, казалось бы, после всех этих тягот делом принципа должно быть желание обосноваться на новом месте и создать крепкое хозяйство в Сибири. Но на деле оказывалось, что многие домохозяева просто переоценили свои материальные, физические и моральные возможности. Первыми это почувствовали побывавшие в Сибири ходоки, которые возвращались на родину и очень часто отговаривали от переселения соседей и знакомых. Вслед за ними пожелали вернуться крестьяне, которые уже перевезли в Сибирь семьи и имущество и даже какое-то время там жили. Среди «об-ратников» выделялось несколько категорий крестьян: мигранты, решившие вернуться на родину еще по пути в Сибирь, т. е. в дороге; переселенцы, отправленные обратно в течение года после прибытия на новые земли; домохозяева, возвращавшиеся после трех и более лет проживания в Сибири.
Объяснения причин возврата обнаруживаются в «Сообщениях по ходатайствам переселенцев об обратном переселении на Родину».1 Псковские мигранты начального этапа переселения в числе таких причин отмечали: трудность ведения хозяйства в Сибири при большом семействе, ограниченность рабочих рук, суровый климат, сложности приспособления к новым условиям. Рассмотрим причины возвращения по категориям крестьян. Семьи псковских и новгородских мигрантов нередко еще в пути приходили к пониманию, что с переездом они погорячи-
Петрова Надежда Владимировна — старший преподаватель кафедры русской истории ПсковГУ
лись. По данным Челябинского переселенческого пункта основными причинами в анкетах по обратному переселению с пути были: неподходящие естественные условия (27,2 % крестьян), недостаток сил и средств (23,3 %), плохая осведомленность о жизни в Сибири. Семьи теряли своих родственников, голодали, выматывались и заболевали в дороге. Челябинск был ближайшим пунктом назначения, поэтому люди добирались чаще всего до него, там получали горячую пищу и медицинскую помощь, а дальше отправлялись назад в губернии Европейской России. Отрицательные последствия обратного переселения для этой группы были наименее сложными, т. к. на родине без особых проблем горе-мигранты восстанавливались в своих обществах. Сохранилась докладная Земского начальника 4-го участка Островского уезда Псковской губернии С. Б. Вревского от 14 июля 1898 г., который пишет: «Большинство отдельных семей, обратившись ко мне с просьбами о выдаче им свидетельств на посылку ходоков, послушались меня и оставили мысль о переселении. Но осталось ещё много семей, которые требовали выдачи свидетельств на посылку в Сибирь ходоков от каждой отдельной семьи. Семьи могли буйствовать до тех пор, пока сами на собственном опыте не убедятся, что положение переселенцев в Сибири весьма неприглядно. Я выдал по одному свидетельству на ходока от нескольких семейств. В настоящее время ходоки вернулись из Сибири и, разочаровавшись на месте в привлекательности сибирской жизни, как сами отказались от переселения, так и отговаривают от переселения своих односельчан. Большинство семейств успокоилось, не собирается переселяться и радо, что не тратилось на посылку ходоков».2
Труднее оборачивалось дело для крестьян второй категории, т. е. для тех, кто пробыл в сибирских губерниях более продолжительное время — до года: в отношении их возникали серьезные проблемы материального и межевого характера. Материальные трудности возникали из-за недостатка
средств на устройство хозяйства, отсутствия заработка, а также необходимого количества рабочих рук в семье. Кроме того, во многих губерниях Сибири были очень дороги приемные приговоры, о чем мигранты даже не догадывались и не рассчитывали нести большие траты. Были случаи, когда уже выбранный ходоком участок оказывался занятым или недоступным в силу изменившихся обстоятельств. В некоторых местностях в результате большого количества переселенцев подготовленных участков не хватало. Пробыв в Сибири некоторое время, и не решив свои проблемы, мигранты вынуждены были возвращаться на родину. Иллюстрацией подобных случаев служат данные о шести семьях новгородских мигрантов, которые прожили в Сибири около шести месяцев, но так и не успели организовать хозяйство.3 Решившись в 1896 г. на обратное переселение, они писали в анкетах, что им «не представилась возможность приобрести рабочий скот, разбить посев и организовать постройки». Во всех таких семьях заниматься тяжелым физическим трудом могли только 1-2 человека, и им ничего не оставалось, как принять решение вернуться. Имеющиеся статистические сведения позволяют выявить положение этих семей на родине, т. е. до переселения. В Новгородской губернии это были крестьяне-общинники, имевшие недвижимого имущества на сумму 290 руб.4 Каждая семья выращивала овец и свиней, имела лошадь, но при переселении они вынуждены были продать все имущество. Поэтому по возвращению на родину их ждали большие трудности.
Да и процедура возврата была уже не так проста. Требовалось послать запрос в Переселенческое управление, оно, в свою очередь, обращалось к земским начальникам, те вступали в переговоры с сельским обществом, в котором ранее состоял переселенец. Сельское общество выносило либо положительное решение, либо отказывало, причем решающим было наличие или отсутствие у крестьянина права на надел. Отказ мог последовать в случае, если надел земли, которым пользовался крестьянин до переселения, принадлежал не ему, а кому-либо из его родственников, или же, если крестьянин происходил из другого селения. Такой порядок был
установлен циркуляром Министерства Внутренних дел от 11 сентября 1899 г. В случае возвращения крестьяне должны были выплатить ссуды, но часто возвратившиеся переселенцы оказывались не в состоянии это сделать, т. к. приезжали без всякого имущества. Корреспондент «Вестника Псковского губернского земства» отмечал, что переселенческие страдания стали для крестьян очень поучительными: «По крайней мере, раньше многие крестьяне уходили из деревень, окончательно разделавшись с обществами, членами которых числились, распродав свои жилые помещения. Когда же они возвращались, то их надельная земля была уже отдана, и им приходилось покидать родные места. Они уходили в города, где не найдя работы, превращались в нищих. После этого другие крестьяне предпочитали покидать свои общества, не выписываясь из них окончательно, не распродавая свои постройки, а отдавая их на время до возможного прихода своим бездомным односельчанам».5
Полное же обнищание крестьян было совершенно невыгодно правительству, и во избежание этого в справочном издании «Сибирское переселение», распространяемом в крестьянской среде, регулярно печатались советы ходокам по организации переселения и зачислению земли. Порядок распространения издания «Сибирское переселение» среди населения страны был установлен циркуляром Министерства внутренних дел от 19 января 1899 г.6
Третья категория мигрантов возвращалась на родину вследствие постигшего их разочарования в сибирской жизни, связанного с организацией хозяйства, результатами сельскохозяйственной деятельности и общением с местными жителями. Старожилы отличались от крестьян европейской России отношением к религии и духовной жизни в целом, в переселенцах они видели источник болезней и нищеты, их возмущала трата денег на благотворительные акции в помощь прибывшим. Переселенцы, как это ни кажется странным, оказывались более выносливыми, услужливыми и трудолюбивыми, перед водворением на новое место они интересовались наличием поблизости церкви. Бытовая и религиозная рознь со старожилами нередко
Обратное движение крестьян Псковской губернии 1895-1900 гг.
Акмолинская Таская
2 %
Тобольская 14 %
Обратное движение крестьян Новгородской губернии 1895-1900гг.
Иркутская Акмолинская 2 % 4 %
С пути 20 1
Енисейская 22 %
Томская 18
Тобольская 34 1
выливалась в скрытую борьбу, которая провоцировала обратное переселение. Формы борьбы были самые различные. Например, местные жители предоставляли переселенцам землю в аренду за символическую плату, а потом вдруг требовали гораздо большие суммы за приговор, или же предоставляли орудия труда, но по искусственно завышенным ценам. Конечно, подобные действия старожилов были не единственными причинами ухода прибывших в Сибирь. Немалую роль играли и климатические условия. Не случайно псковские и новгородские мигранты среди причин, вынудивших их вернуться на родину, называли: суровый климат, недостаток воды, отсутствие строевого леса, болотистую местность, частые эпидемии, наличие большого количества мошкары, позднюю весну и уборку хлеба, трудности с вызреванием зерна, частые неурожаи.
Теперь обратимся к статистике и проанализируем численный состав обратного переселения по северо-западным губерниям. Оно приняло значительные размеры в период с 1895 по 1905 гг.: в течение этого десятилетия по общим данным из Сибири вернулось 184 837 чел. При этом только 8,8 % приняли решение о возврате непосредственно в пути, все остальные какое-то время все же проживали на территории сибирских губерний. География обратного переселения и процентное соотношение мигрантов в течении двух периодов иллюстрируют диаграммы. Первая из них показывает обратно пропорциональную зависимость между временем водворения основных миграционных потоков и организацией обратного движения. Так, первыми начали заселяться Тобольская, Томская
и Енисейская губернии, поэтому и процесс масштабного обратного переселения здесь начался раньше, чем в Иркутской и Оренбургской губерниях, где недавно прибывшие домохозяева обосновываться только начинали. Для крестьян европейских северо-западных губерний «обратничество» оказалось мало характерным и отличалось небольшими размерами. Псковские и новгородские переселенцы чаще всего решали вернуться на родину на этапе следования в Сибирь. В обратный путь они отправлялись в Челябинске, и большинство их без особого труда восстанавливались в своих обществах. Но целая категория крестьян все же пыталась не упустить свой шанс, боролась, как могла, за место на «земле обетованной», и, несмотря на трудности, проживала в Сибири до года и даже больше. Чтобы сравнить масштабы обратного переселения крестьян Новгородской и Псковской губерний в течение 1895-1900 гг., необходимо обратиться к диаграммам.7
Значительный миграционный поток псковских крестьян поступал в Енисейскую губернию, а вот обратное переселение из нее по сравнению с другими территориями было относительно малым, из чего следует, что псковичи приспособились к тамошним условиям и сумели создать крепкие хозяйства.
Новгородские мигранты, наоборот, не оценили условий проживания в Томской и Тобольской губерниях, куда так активно переселялись на протяжении второй половины XIX в. Большинство из них не смогло продержаться на закрепленных участках и года, поэтому общие масштабы миграции из Новгородской губернии более скромны по сравнению с переселениями псковских крестьян.
Примечания
1 ГАПО. Ф. 78. Оп. 3. Д. 143. Л. 13-14.
2 ГАПО. Ф. 78. Оп. 2. Д. 2. Л. 37-37 об.
3 Цифровой материал для изучения переселения в Сибирь. Часть I. 1896 год. М., 1899. С. 380-381.
4 Там же. С. 384-385.
5 Вестник Псковского губернского земства. 1891. № 3. С. 52.
6 ГАПО. Ф. 78. Оп. 3. Д. 83. Л. 13
7 Диаграммы составлены на основе данных: Цифровой материал для изучения переселения в Си-
бирь.1898 год. М., 1904. С. 236-237, 264-265; Сибирское переселение. Сборник цифровых материа-
лов для изучения крестьянских переселений. Выпуск первый. М., 1905. С. 74-75
