CC BY
79
22 Он же. О современном состоянии русского символизма // Там же. Т.5. С.327.
23 Он же. О современном состоянии русского символизма // Там же. Т.5. С.327, 332, 333.
24 Иванов Вяч. О границах искусства // Вяч. Иванов. Родное и вселенное. М., 1994. С.213.
25 Блок А. О современном состоянии русского символизма // Там же. Т.5. С.328-330. Из дневник. записи от 2 апреля 1902 г. // Там же. Т.6. С.121-122.
26 Соловьёв В.С. Общий смысл искусства // Соловьёв В.С. Соч. В 2 т. М., 1988. Т.2. С.401.
27 Булгаков С.Н. Свет Невечерний. Созерцания и умозрения. М., 1994. С. 318 - 335.
28 Бердяев Н.А. Философия свободы. Смысл творчества. М., 1989.
М. МАТСАР
Московский государственный гуманитарный университет им. М.А.Шолохова
В ДИАЛОГЕ С ПОЗИТИВИЗМОМ: СТАНОВЛЕНИЕ
ПОЛОЖИТЕЛЬНОЙ ЭСТЕТИКИ (О.КОНТ, Н.Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ, В.С. СОЛОВЬЁВ)
Положительная эстетика, учение о красоте В.С. Соловьёва взаимосвязано с онтологией (представление о красоте как единстве материального и идеального), софиоло-гией (красота как воплощенность божественной идеи, софийность мира) и философской антропологией (красота как достижение человечеством нерасторжимого единства души и тела). Важным источником ее выступают идеи О.Конта, а именно его положительная религия, учение о бессмертии, реализуемом посредством причастия отдельного человека к Совокупному человечеству, Великому Существу. Но началом действительного утверждения идеи бессмертия становится тезис Н.Г. Чернышевского «прекрасное есть жизнь»; апофеозом — концепция В.С. Соловьёва «красота есть бессмертие», признание красоты как реальной силы, побеждающей хаос, разрушение и смерть.
Vladimir Solovyov's beauty conception, his Positive Aesthetics is connected with his ontology (the Beauty is the Unity of the Ideal and the Material), sophiology (the Beauty is the embodiment of the Divine Idea, it is the sophiological aspect of the world), philosophical anthropology (the Beauty is the permanent unity of the human body and soul). An important source of this conception is O. Conte's ideas, namely his Positive Religion, the doctrine of Immortality that is realized through involvement of an individual in the United Humanity, the Great Essense. But it is N.G. Tchernyshevsky's thesis "Beauty is life" that becomes the starting point of actualizing the dream of immortality; and the highest point of the doctrine is Vl. Solovyov's conception "Beauty is Immortality", his recognition of Beauty as the real force that defeats Chaos, Destruction and Death.
Ключевые слова: красота, искусство, бессмертие, человечество, эстетика, позитивизм.
The keywords: beauty, art, humanity, immortality, aesthetics, positivism.
Когда разрушены храмы, символы веры, священные книги и надежды на небо, люди требуют взамен этого не отрицания, а чего-нибудь положительного...
Владимир Кожевников1
1
«София: Между окаменелым Востоком и Западом, который разлагается, отчего ищешь ты живого среди мертвых?
Философ: Смутная греза привела меня на берег Нила. Здесь, в колыбели истории, я думал найти какую-нибудь нить, которая через развалины и могилы настоящего связывала бы [древнюю] первоначальную жизнь человечества с [грядущей] новой жизнью, которую я ожидаю»2.
Так начинается «каирский диалог», один из четырех фрагментов рукописи «София», первой работы, в которой Владимир Соловьёв стремился изложить собственные философские идеи. Философские - значит отвечающие на вопрос о цели существования3, содержащие в себе размышление о двойственности жизни и сознания человеческого4.
На протяжении всего творческого пути великого философа человек будет мыслиться им как уже достигший совершенства биологически определяемой формы. Биологическая эволюция исчерпала себя: дальнейшее развитие человечества возможно только в движении от состояния природ-ночеловеческого к Богочеловеческому. В пределе, в идеале - именно Человечество станет «формой соединения материальной природы с Боже-ством»5 :именно эта ипостась его схвачена религиозной интуицией русского народа и претворена в образ Софии на иконе старого новгородского собора6. Как форма восприятия божества природою человечество есть одновременно и Богочеловечество и Богоматерия7 (София).
С другой стороны, соединенность материальной природы с Божеством, материального с идеальным есть, по Соловьёву, не что иное, как сущностная характеристика красоты. Не случайно поэтому человек мыслится им как высшее проявление красоты в природе. Но красота, уже достигнутая природой, не есть еще Абсолютная Красота; ее достижение является взаимосвязанным как с процессом космогоническим, так и с процессом историческим, движением человечества к «общей и последней цели»8.
Поэтому эстетические идеи Владимира Соловьёва, учение о красоте в контексте его философии положительного всеединства будут фундированы онтологией (красота как единство материального и идеального), со-фиологией (красота как воплощенность божественной идеи, софийность мира) и философской антропологией (красота как достижение человечеством нерасторжимого единства души и тела).
2
Одним из важнейших истоков положительной эстетики Владимира Соловьёва являются идеи позитивной философии Огюста Конта (1798 — 1857). На первый взгляд данное утверждение кажется парадоксальным: именно с выступления против позитивистов начинается оформление взглядов русского философа. Это, во-первых. А во-вторых, создатель направления, ставшего «критической точкой»9 западной философии, не занимался специально-эстетическими проблемами как таковыми.
Но внутри его позитивной, т.е. положительной, философии заложена устремленность к эстетическому — как начало, преодолевающее мировоззрение, «которое хочет замкнуть деятельность человеческой мысли тесным кругом относительных поверхностных явлений или видимостей..., навсегда закрывая для ума целый мир высших существенных вопросов»10. С этой апелляции к эстетическому, к красоте и начнется осознание потребности в решении «существенных вопросов», которое в дальнейшем приведет французского философа к основанию положительной религии.
Изначальная направленность позитивизма связана с обоснованием научного способа мышления как соответствующего зрелости человечества. Он является «положительным», поскольку основан на наблюдении, а не на воображении. Это третья, завершающая стадия в эволюции «теоретических состояний» нашего духа, в развитии отдельных идей и отраслей знания. Она противопоставлена стадии метафизической как «отрицательной»: данный способ мышления не способен породить ничего положительного, исключительно свойственного ему; он есть критика и разрушение основ теологической системы. Позитивное мышление - это мышление реальное, полезное, достоверное, точное, а главное - организующее, в противовес химерическому, негодному, сомнительному, смутному, т.е. отрицательному11.
Исходя из деления всех поступков человеческих на размышление и действие, а всех познаний - на теоретические и практические, наука, т.е. организующий способ мышления, рассматривается Контом как основа воздействия человека на природу. Познание управляющих явлением законов позволяет, во-первых, предвидеть сами явления; а во-вторых, «ввести в числе определенных обстоятельств, под влиянием которых происходят явления, несколько новых элементов». Появляется «возможность видоизменять одни явления при помощи других», и тем самым «изменить в нашу пользу окончательный результат действия всех вместе взятых внешних причин.»12. Такое «видоизменение одних явлений при помощи других» во благо человека французский философ называет искусством. То есть искусство - это вся преобразовательная деятельность человека, а искусство в узком смысле, «изящное искусство», является ее составной частью.
Тем не менее О. Конт обозначил преобразовательную деятельность человека термином «искусство» не случайно. Искусство предполагает не
всякое воздействие человека на действительность, а воздействие, ставшее, благодаря «положительному мышлению», соразмерным нашим потребностям13. Таким образом, «...на науке основано предвидение, на предвидении действие. В такой очень простой формуле точно выражается отношение науки к искусству, если понимать эти слова в их полном значении» 14
Но система Конта далека от возникшего позднее прагматизма. Его философия положительного мышления выступает, прежде всего, как полагающая, как проясняющая основоположения зрелого человеческого духа. Этот дух не нуждается больше во вспомогательных конструкциях в виде систем теистических или спекулятивных. А значит, научно-познавательная деятельность самоценна и самоцельна. Первоначальное, прямое и возвышенное значение науки - «удовлетворить наш разум в его основной потребности познать законы явлений» 15. Французский философ называет свой теоретический курс «первой философией»; его рассуждение созвучно словам Аристотеля16: «Чтобы понять, как глубока и могуча эта потребность, достаточно обратить внимание на физиологическое влияние удивления и вспомнить, что наиболее ужасное из всех возможных для нас ощущений мы испытываем, когда нам кажется, что какое-нибудь явление происходит против тех естественных законов, к которым мы привыкли» 17.
Но «первая философия» Конта, в отличие от Аристотелевой, есть наукоучение, ищущее знания, человеку соразмерного. «Предмет всех научных теорий» - «потребность располагать факты в таком порядке, чтобы мы могли легко их охватывать»18. Это уже не та мудрость, «обладание которой можно было бы считать выше человеческих возможностей .,.»19. Но, тем не менее, «потребность располагать факты. настолько сроднилась с нашим организмом, что, если нам не удастся удовлетворить ее положительными понятиями, то мы непременно возвратимся к понятиям теологическим и метафизическим, появившимся впервые на свете под ее влиянием.»20.
Конт критикует тенденцию к недооценке фундаментальных исследований, предупреждая «о развивающихся привычках, которые препятствуют образованию благородных и истинных взглядов на важность и значение науки» 21: ожидание непосредственного применения результатов исследования ведет к остановке в прогрессе не только познания, но и практики. «Человек должен приступить к теоретическому исследованию, совершенно не задаваясь какими-либо практическими целями», ведь «наши средства для открытия истины так слабы», что, задаваясь «посторонним вопросом о практической пользе», человек «почти никогда не будет в состоянии 22
найти саму истину» .
Признание самоценности познавательной деятельности уже выводит позицию Конта за грань мира явлений: проявления человеческого духа оказываются несоразмерными научно-практической рационализации жизни. Удивление человека перед непознанным - это уже не рациональная
категория, а его ужас перед научно не-предвиденным - это уже категория эстетическая.
А затем последуют размышления о классификации наук, подобные рекомендации мастера по созданию художественного произведения. Французский философ называет классификацию наук искусством; колоссальная ответственность стоит за его трепетным отношением к организации пространства нашего знания: от точности ее зависит впоследствии организация пространства жизненного.
Прежде чем приступить к классификации, «нужно отметить границы предмета предполагаемой классификации с большей, чем мы делали до сих пор, точностью»23. Классификация должна учитывать: «деление, само собой возникшее из системы наук только под влиянием давно ощущаемого сознания действительных потребностей человеческого духа »24, «согласие с действительным ходом развития естественной философии.»25. Она «точно определяет относительное совершенство различных наук» 26 .
Такая художественная, по сути, организация пространства знания, овладение, то есть искусное владение теоретическим знанием, предполагает и особую «положительную практику» - ею становится организация народного образования на основе положительного метода. Во всеобщем распространении положительного образования, «одновременно эстетического и научного»27, видит философ путь к философскому обновлению общества, установления общественного порядка, основанного на единстве мышления.
Позитивизм как учение о человеческом духе, полагающем самое себя, необходимо порождает и религию человекобожия. Ей посвящены труды Конта «Система позитивной политики, или Трактат о социологии, устанавливающей религию Человечества», «Катехизис положительной религии».
Обращение Конта к религии является углублением изначального противоречия; отвергая, с одной стороны, самостоятельное значение религии, он, с другой стороны, восстанавливает на новый лад не только ее, но и Церковь, ее иерархию. Французский философ и сам признается в «бунте сердца против разума» 28. Дух человеческий не может смириться с самодержавием научной мысли: без гармонии сил и способностей гаснет надежда на их успешную деятельность29; и дух положительной философии оказывается шире рационального метода.
Можно согласиться поэтому с мнением В. Кожевникова, что положительная религия выступает как «ответ на потребность в абсолютном и совершенном в пределах научного мировоззрения» 30, ведь «гармония остается недостижимой, если страсти не будут соподчинены единому, главному инстинкту., если разум не заставит нас признать вне нас высшую силу, которой наше бытие должно всегда подчиняться ... »31.
Положительная религия создается с целью «научить и расположить нас жить для других, служить человечеству, улучшая самих себя»32. Исходя из «совокупности запросов человечества и ответных на них выведений разума», Конт выводит «священную формулу практического позитивизма»: «любовь как принцип, порядок как основа, прогресс как цель» 33 .
Не скрывая от себя нашего несовершенства в настоящем, основоположник положительной религии вводит обоготворение «высших сторон человечности, и притом в их предполагаемом прогрессивном развитии»34, и создает культ лучших, достойнейших, значительных представителей человеческого рода. Идеалом французского философа становится совокуп -ное человечество, наделяемое самостоятельным существованием. Человечество как Великое Существо есть предмет веры; это абсолютное начало, способное заменить самого Бога.
Такую возможность создатель новой религии обосновывает следующим образом:
• Человечество как совокупность олицетворяет высшую силу по отношению к отдельным людям.
• Эта сила благотворна и вносит в индивидуальную жизнь личностей общий объединяющий элемент.
• В понятии Человечества дан убедительный ответ на естественную жажду бессмертия35.
Таким образом, религия сводится к управлению индивидуальной природой личности на основе объединения людей в чувстве временной любви. Все стороны религиозной жизни - культ, учение, поведение - направлены на то, чтобы расположить нас жить для других. Она носит аскетический характер: жизнь рассматривается как повинность, задача ее не связана с осуществлением личных потребностей и прав, а направлена на служение общему благу.
Все же «дух позитивизма» не порождает религии в собственном смысле слова: в ней нет внечеловеческого Бога (нет, правда, и огульного обоготворения всей человеческой природы, как в учении Л. Фейербаха (1804 - 1872).
По сути своей эта «религия» выступает как учение этическое и учение эстетическое. Содержанием ее являются начала нравственные. С другой стороны, философ «прибегает к чарам воображения и преображения нашей жалкой действительности приемами эстетическими»36. На самом деле, введенный им культ предполагает широкое использование всех лучших художественных сокровищ человечества. И само искусство рассматривается им в «Катехизисе положительной религии» как своего рода религия37: в схеме календаря празднеств и церемоний проявлено религиозное отношение к художественным достижениям человечества.
Таким образом, позитивизм Конта не сводится к методологии научного познания. Объясняя хаос действительной жизни беспорядком, царя-
щим в умах, он видит выход из этого состояния в однородности и единстве доктрин. Но, утверждая, что на сегодняшний день только наука может стать теоретической основой для преобразовательной деятельности человека, французский философ показывает, что человек не может ограничиваться рациональным познанием явлений в целях изменения их себе во благо. Конт признает, во-первых, самоценность и эстетичность научно-познавательной деятельности и, во-вторых, необходимость нравственных и эстетических начал - как начал положительных - в организации человеческой жизни.
Владимир Соловьёв высоко оценил гуманистический потенциал религии позитивизма. В статье «Идея человечества у Августа Конта» (1898) он подчеркивает соотносимость этой идеи с софиологическими исканиями. Предмет веры французского философа, Великое Существо, есть та самая «высшая и всеобъемлющая форма и живая душа природы и вселенной»38, та самая «существенная, образующая половина Богочелове-чества.» 39, о которой размышляет и Вл. Соловьёв - «истинное, чистое и полное человечество»40. Именно позитивист Конт оказал существенную услугу делу развития христианского сознания, возродив в нем основную истину о собирательной сущности или душе мира, и завершительную истину о жизни умерших41, подойдя к задаче воскресения мертвых ближе, чем кто-либо из знаменитых в мире философов42.
3
Высоко оценивая религиозные искания О. Конта, Вл. Соловьёв соглашается с его воззрениями на человечество как на существо, становящееся абсолютным через всеобщий прогресс, но показывает, что становящееся во времени абсолютное предполагает абсолютное вечно-сущее43. Поэтому он противопоставляет предлагаемой «человекобожеской» модели «Богочеловеческую» модель бытия, познания и творчества. Постулируя безусловную свободу человека, мыслитель показывает, что человеческому духу для его самоосуществления не достаточно меры собственно человеческой: только откровением Абсолютно сущего задаются основополагаю -щие принципы человеческой жизни.
Поэтому, рождаясь, подобно позитивизму, в противовес метафизике существующей, философия положительного всеединства предстает как метафизика постпозитивистская и постнаучная, как новый этап в развитии миропонимания. Смысл термина «положительный» Вл. Соловьёв разворачивает, отталкиваясь от философской системы Г. Гегеля (1770 - 1831). Полагая, как и Гегель, в основе всего абсолютное ничто, русский мыслитель вводит различение внутри Абсолюта или Всеединого в категориях сущего и бытия. Это различение противопоставлено Абсолюту немецкого философа, поскольку гегелево «чистое бытие» необходимо проходит «через простое отвлечение или лишение всех положительных определений»44.
Таким образом, «лишенности бытия», отрицательному ничто Гегеля Соловьёв противопоставляет ничто положительное, как носителя всех признаков, свободно сущее, в котором заключена сила всего существующего. Сущее, единое выступает как возможность бытия, как начало множественности, т.е. своего Другого. И как безусловно единое, Всеединое, Абсолют вечно находит в себе свое противоположное, производит его в себе, но не нарушается им: чтобы быть Абсолютным, оно должно быть единством себя и своего противоположного.
Исходя из концепции Соловьёва, наш мир душ и тел, мир пространственно-временной не есть мир отдельный и отделенный от божественного начала. Этот мир также потенциально существует в Абсолюте, действительно же проявляется одной из ипостасей Его, - Душой в акте самоутверждения. А значит, самоосуществление Абсолюта на этом уровне есть процесс восстановления Единства мира как единства идеального и материального, как осуществления красоты в акте теургическом. Человеку дано по-знать цель мирового процесса, во-образить идею и участвовать в ее осуществлении, становясь со-работником Бога, во-площая идеальное в актах мистики и художества.
Некоторое соприкосновение идей Вл. Соловьёва и О. Конта наблюдается в их расширительном понимании искусства. Поэтому было бы вполне логично, если бы русский философ назвал первым шагом к положительной эстетике тезис Конта о связи науки и искусства, положительной практики, рассматриваемой как видоизменение одних явлений при помощи других». Но Владимир Соловьёв не связывает эстетическо-художественное творчество с практической деятельностью. Эстетическое возникает при проникновении духовного начала в материальное. Подлинно эстетическим явлением, по Соловьёву, является жизнь. Эстетическим идеалом мыслителя является жизнь вечная.
Французский философ поэтому не мог заложить основ положитель -ной эстетики: его учение не отвечает действительным запросам человеческого духа, фундированным, по словам самого Конта, «естественной жаждой бессмертия». Да, его религия человечества удостаивает бессмертием лучших представителей человеческого рода. Но - только лучших, и бессмертие это лишь мыслимое. Предлагаемая жизнь после смерти есть жизнь в памяти живущих, в их мыслях об умерших, в чувствах к ним: усопшие, перестав чувствовать и мыслить в самих себе, не перестают любить и мыслить в нас и посредством нас. Тогда как «смерть превращает объективную жизнь личности в субъективную жизнь совокупного челове-чества»45 и «чем дальше, тем больше живущие нравятся умершим»46. Но позитивизм не способен ввести личное, реальное бессмертие, ведь в его религии нет ни признания субстанциальности отдельной души, ни признания реального, абсолютного Бога.
Позитивизм Конта оказывается бессилен в создании подлинно эстетического учения, поскольку не сделал ни одного шага по преодолению разделенности мира, по преодолению дуальности духовного и материального, и, тем самым, достижению высшей цели бытия мира и человека.
4
Сделать первый шаг к созданию истинной эстетики, по Соловьёву, означает показать, что художественная деятельность своими средствами служит общей жизненной цели человечества47, ведь человеческий прогресс, «равнодействующая истории идет от людоедства к человеколюбию, от бесправия к справедливости, от враждебного разобщения частных групп к всеобщей солидарности» 48.
Под этим высказыванием русского философа подписался бы и Огюст Конт. Но цель человечества, по Соловьёву, определяется целью всемирной, исторический процесс находится в неразрывной связи с процессом космогоническим, процессом преодоления разобщенности мира, а человеческое художество рассматривается им как составная часть теургического действа. Соловьёв осознает, что поступательное движение мировой истории неразрывно связано и с нарастанием сил реакционных, разрушительных, хаотических.
В статье «Первый шаг к положительной эстетике» (1894) Владимир Соловьёв указывает на острую необходимость создания истинно эстетического учения, учения о преодолении хаотического состояния, ведь человечество подошло к определенной черте.
Он оценивает современную политическую ситуацию как момент равнодействия сил - прогрессивных и реакционных. «Всякий невольно чувствует и понимает, что при нынешней всесторонней связности между различными частями человечества невозможно будет локализовать вооруженного столкновения и что небывалая громадность сил по численности войск и смертоносности вооружений представит войну во всем ее, никогда прежде невиданном ужасе и сделает нравственно и материально невозможным ее повторение. Значит, одно из двух: или, несмотря на весь милитаризм, война все-таки не начнется, или же, если начнется, то будет последнею» 49.
Такое обостренное переживание кризиса исторического процесса обусловило и оценку Вл. Соловьёвым диссертации Н.Г. Чернышевского (1829 - 1889) «Эстетические отношения искусства к действительности».
Именно ее называет Соловьёв «Первым словом истинной эстетики» 50.
5
Н.Г. Чернышевский был последователем Л. Фейербаха, он высоко ценил созданную им религию человеколюбия. Но в отличие от воззрений О. Конта, немецкий философ стремится к обоготворению всего совокуп-
ного человечества, в котором различные проявления человеческой природы в области физической, интеллектуальной или нравственной - ее достоинства и недостатки - нейтрализуются. Согласно Фейербаху, нет особой необходимости в проявлении лучших человеческих качеств, ведь в своей совокупности человечество настолько совершенно, насколько вообще для человека достижимо.
Отсюда следует и формулировка Чернышевским антропологического принципа в философии, гласящего, что «на человека надобно смотреть как на одно существо, имеющее только одну натуру, чтобы не разрезывать человеческую жизнь на разные половины .. ,»51.
Николай Гаврилович неоднократно подчеркивает свое стремление развить идеи Фейербаха применительно к эстетике.
В то же время русский мыслитель, хотя и не увлекался учением Кон-та, оценил позитивизм как единственное философское учение, верное научному духу. Чернышевский утверждает, что «метод анализа нравственных понятий в духе естественных наук, отнимая у предмета всякую напыщенность, переводя его в область явлений очень простых, натуральных, дает нравственным понятиям основание самое непоколебимое»52 (под «нравственными понятиями» имеются в виду понятия, связанные с духовной сферой человека). Это означает, что переворот в системе эстетических понятий, «разоблачение их от схоластической мантии»53 он совершает не без влияния французского философа.
Чернышевский стремится преодолеть стереотип, рассматривающий эстетику как науку «темную, мертвую, отвлеченную, ни к чему не прило-жимую»54. Он считает, так же как и Конт, что трансцендентальные идеи... можно рассматривать как переходный этап в развитии теоретического знания и показывает, что сегодня метафизические понятия устарели, признаны односторонними и недостаточными55.
С критикой существующей эстетики - эстетических воззрений, сложившихся под влиянием Гегеля, выступает Чернышевский в своей диссертации и в ряде статей. Владимир Соловьёв высоко оценил критику гегельянской эстетики, для которой, по словам Чернышевского, «прекрасное является только призраком» 56.
Но Соловьёв не разделяет выводы Чернышевского, исходящие из этой критики. Он не был согласен с авторским обоснованием семнадцати тезисов диссертации.
Он сводит ее содержание к двум положениям: •существующее искусство есть лишь слабый суррогат действительности;
• красота в природе имеет объективную реальность.
Принимая эти тезисы за основу создания эстетики положительного всеединства, Вл. Соловьёв вкладывает в них новый смысл.
Да, существующее искусство на самом деле является лишь слабым суррогатом действительности. Но Чернышевский полагает, что искусство не только существующее, но искусство в принципе не может быть чем-то иным.
Искусство, по Чернышевскому, выступает:
• как возможность познакомиться с прекрасным в действительности для тех, кто не смог наслаждаться им на самом деле57;
• как учебник жизни, так как выполняет задачу воспроизведения интересного в ней58;
• как приговор, произносимый над изображаемыми явлениями, в чем выражается нравственное назначение искусства59.
Так, портретная живопись, по Чернышевскому, особенно выявляет назначение искусства. «Портрет пишется, для того, чтобы помочь нашему воспоминанию о живом человеке, когда его нет перед нашими глазами, и дать о нем некоторое понятие тем людям, которые не имели случая его видеть» 60. Конечно, Чернышевский отличает воспроизведение от копирования, живопись от фотографии. Извлекая различение понятий «воспроизведение» и «подражание» (в искусстве) из трудностей, связанных с переводом античного «мимесис», он подчеркивает, что мертвая копировка не способна отличить существенные черты от несущественных, так что воспроизведение, как и всякое человеческое дело, требует понимания, оно должно направляться живым смыслом61.
Владимир Соловьёв предложит другое назначение изящного художества. Будучи необходимой составляющей действа свободно -теургического, художество выполняет миссию:
• предварения нездешней, грядущей для нас действительности, создавая возможность предощущения ее62;
• превращения физической жизни в духовную посредством объективации внутренних определений и качеств живой идеи, увековечения индивидуальных явлений природной красоты через их одухотворение63;
• катарсистического рас-тождествления человеческой души со злом действительной жизни64.
Не соглашаясь с автором «Эстетических отношений.», Владимир Соловьёв, тем не менее, подчеркивает, что, выступая против эстетического сепаратизма, против «чистого искусства», Чернышевский открывает перспективы для будущего развития художественного творчества.
Отстаивая «реальность красоты против гегельянской эстетики»65, Чернышевский отстаивает ее как последователь Фейербаха, как материалист, и тем самым «развивает значение материального начала в мире и человеке», восстанавливая «права материи»66. Николай Гаврилович, в частности, утверждает, что, составляя представление о прекрасном предмете, мы хотя и воспринимаем прежде всего его форму, но это не означает, что он перестает существовать для нас и как материальный объект. «Пред-
мет, прекрасный в действительности, остается в наших глазах таким, каков он в действительности» 67.
Владимир Соловьёв делает вывод, что Чернышевский «показал только, что красота действительной жизни выше красоты созданий художественной фантазии»68.
И под этим тезисом подписался бы и сам Владимир Сергеевич. Подписался бы, поскольку в жизни природной осуществляется процесс одухотворения материи и этот процесс объективен. Фантазия как таковая, как субъективный принцип лишена действительной силы.
Поэтому, создавая положительную эстетику, Владимир Соловьёв утверждает: «Нет, искусство не для искусства, а для осуществления той полноты жизни, которая необходимо включает в себе и особый элемент искусства - красоту, но включает не как что-нибудь отдельное и самодовлеющее, а в существенной и внутренней связи со всем остальным содержанием жизни» 69.
Но философ подчеркивает, что Чернышевский сделал только первый шаг в создании положительной эстетики. Владимиру Сергеевич не достаточно тезисов «прекрасное есть жизнь» и «прекрасно то существо, в котором видим мы жизнь, какой должна она быть по нашим понятиям. ». Тем более не согласен Соловьёв с расширительным представлением Чернышевского о содержании категории художественного за счет отрицательно-эстетического. Содержанием искусства, напишет Вл. Соловьёв в маленькой статье «Что значит слово живописность», является, прежде всего, красота, красота живописи, красота поэзии, красота музыки70. Именно эта красота, вступая в противоречие с негативными явлениями действительной жизни (ад, чума, кровавые казни), которые выступают материалом художественного произведения, -красота художественная - выполняет миссию освобождения человеческой души от зла.
Именно осуществление полноты жизни необходимо включает в себя красоту, составляющую особый элемент искусства. И осуществление полноты жизни, согласно эстетике положительного всеединства, необходимо предполагает осуществление красоты как взаимосвязанной со всем остальным содержанием жизни.
Таким образом, идея бессмертия, будучи истоком положительной эстетики, впервые по-настоящему проявляет себя в тезисе «прекрасное есть жизнь». Но апофеозом ее становится утверждение «красота есть бессмертие», признание красоты как реальной силы, побеждающей хаос, разрушение и смерть.
1 Кожевников В. Религия человеколюбия у Фейербаха и Конта. Сергиев-Посад, 1913.С.43.
2 Соловьёв В.С. София //Соловьев В.С. Собр. соч. В 20 т. Т.2. М.: Наука; 2000. С. 75.
3 Соловьёв В.С. Философские начала цельного знания // Там же. С.185
4 Соловьёв В.С. Критика отвлеченных начал //Соловьев В.С. Собр. соч. В 20 т. Т.3.- М.: Наука, 2001. С.16.
5 Соловьёв В.С. Идея человечества у Августа Конта // Соловьёв В.С. Соч. В 2 т. Т.2. М.: Мысль, 1988.С. 578.
6 Там же. С. 576 -577.
7 Там же. С. 578.
8 Соловьёв В.С. Философские начала цельного знания // Там же. С.185.
9 Название магистерской диссертация В.С. Соловьёва: «Кризис западной философии (против позитивистов)».
10 Соловьёв В.С.Метафизика и положительная наука. // Соловьёв В.С. Собр. соч. Т1. СПб.: Общественная польза, б/д. С. 187 .
11 Конт О. Дух позитивной философии СПб., 2001.С.55-56.
12 Конт О. Курс положительной философии. СПб., 1900. Т.1.С. 27.
13 Там же.
14 Там же.
15 Там же.
16 Ср. Аристотель. Метафизика. Кн. 1. Гл.2.
17 Конт О. Курс положительной философии. СПб., 1900. Т.1.С. 27.
18 Там же. С. 27 - 28.
19 Аристотель. Метафизика/Аристотель Сочинения. Калининград: Янтарный сказ, 2002. С. 159.
20 Конт О. Курс положительной философии. СПб., 1900. Т.1.С. 27 - 28.
21 Там же. С. 28.
22 Конт О. Курс положительной философии. СПб., 1900. Т.1.С. 27 - 28.
23 Там же. С. 26.
24 Там же.С. 41.
25 Там же.
26 Там же.
27 Конт О. Дух позитивной философии. СПб., 2001.С.120.
28 Кожевников В. Религия человеколюбия у Фейербаха и Конта. Сергиев-Посад, 1913. С. 22.
29 Там же. С. 23.
30 Там же. .С. 24.
31 Conte А. Са1есЫ8ше of Positive Religion. London. 1891., P. 37. См. Кожевников В. Религия человеколюбия у Фейербаха и Конта Сергиев-Посад, 1913. С. 24.
32 Там же. С. 27.
33 Там же.С. 24.
34 Кожевников В. Религия человеколюбия у Фейербаха и Конта. Сергиев-Посад, 1913. С. 26 -27.
35 Там же. С. 26
36 Там же. С. 38.
37 Кожевников, В. Религия человеколюбия у Фейербаха и Конта - Сергиев-Посад, 1913.. С. 38. Conte, Catéchisme, Ш, 70 -71, 78.
38 Соловьёв В.С. Религия человечества у Августа Конта. / Там же. С. 577.
39 Там же, С. 580.
40 Там же. С. 577.
41 Там же. С. 581.
42 Там же.С. 579.
43 Там же. С. 577.
44 Соловьёв В.С. Философские начала цельного знания// Там же. С. 263.
45 Conte А. Systeme de politique positive. II, P.60. См. Кожевников В. //Там же. С. 26.
46 Conte А Catéchisme de religion positive. P. 67. См. Кожевников В. //Там же. С. 26.
47 Соловьёв В.С. Первый шаг к положительной эстетике //Соловьёв В.С. Стихотворения. Эстетика. Литературная критика. М.: Книга, 1990. С. 144.
48Там же. С. 142. 49Там же. С. 143. 50 Там же. С. 145.
51Чернышевский Н.Г. Антропологический принцип в философии //Избранные философские сочинения. В 3т. Т.3. М., 1951. С. 251.
52 Там же.С. 249.
53 Чернышевский Н.Г Критический взгляд на современные эстетические понятия // Чернышевский Н.Г. Эстетика. М., 1958. С. 227.
54 Чернышевский Н.Г О поэзии. Сочинение Аристотеля // Русская эстетика и критика 40 -50-х годов XIX века. М.: Искусство. С. 290.
55 Там же. С. 289.
56Соловьёв В.С. Первый шаг к положительной эстетике // Там же. С. 145.
57 Чернышевский Н.Г Эстетические отношения искусства к действительности // Чернышевский Н.Г. Эстетика, М.:1958. С. 152 - 153.
58 Там же. С.165.
59 Там же. С. 167.
60 Там же. С. 177.
61 Там же. С. 157.
62 Соловьёв В.С. Общий смысл искусства// Соловьёв В.С. Стихотворения. Эстетика. Литературная критика. М.: Книга, 1990. С. 134.
63 Там же // С. 133.
64 Соловьёв В.С. Два потока. Воскресные письма // Соловьёва В.С. Собр. соч. Т.8. СПб.: Общ. польза, 1903, С. 116 - 119; см. также Матсар М. Соловьевские исследования Вып. 14. Иваново, 2007.
65 Соловьёв В.С. Первый шаг к положительной эстетике // Там же. С. 145.
66 Соловьёв В.С. Исторические дела философии// Соловьёв В.С. Собр. соч. В 12 т. Т. 2. Брюссель: Жизнь с Богом, 1969. С.411
67 Чернышевский Н.Г. Критический взгляд на современные эстетические понятия // Там же. С. 266.
68 Соловьёв В.С. Первый шаг к положительной эстетике // Там же. С. 145.
69 Там же. С. 144.
70 Соловьёв В.С. Что значит слово «живописность»? // Соловьёва В.С. Собр. соч. Т.8. СПб.: Общ. польза, 1903. С.62 - 65.
Н.В. ДЗУЦЕВА
Ивановский государственный университет
ПАМЯТЬ КАК ПАРАДИГМА КУЛЬТУРЫ В ТВОРЧЕСКОМ СОЗНАНИИ ВЯЧЕСЛАВА ИВАНОВА
Рассматривается категория памяти, осмысленная одним из ведущих представителей символистской культуры Вяч. Ивановым. В общем своде его эстетико-философских размышлений память предстает как духовная универсалия высшего порядка. Это центральная мифологема его творческой системы, переходящая в парадигму культуры и обретающая онтологический статус в религиозно-философской рефлексии Иванова как поэта и мыслителя.
The article considers the category of memory as viewed by one of the leading representatives of the symbolist culture Vyacheslav Ivanov. Among his other aesthetic-philosophical speculations, memory reveals itself as a high-order spiritual universal. It is the central mythologem of
