CC BY
36
Надежда Емельянова,
кандидат исторических наук Убайд Окимбеков,
аспирант Института востоковедения РАН В АФГАНСКОЙ ПРОВИНЦИИ БАДАХШАН
В августе-сентябре 2002 г. состоялась экспедиция группы ученых из Института востоковедения РАН в историческую провинцию Бадах-шан, разделенную между двумя государствами, Таджикистаном и Афганистаном. Благодаря содействию наших коллег в Душанбе, мы сразу же попали на самолет, следующий в столицу Г орно-Бадахшанской автономной области Республики Таджикистан город Хорог. Ожидание хорогского самолета в аэропорту Душанбе было насыщено множеством знакомств: на Памир летели профессор из Бостонского университета с аспирантами, преподаватели из Римского университета, туристы из американского штата Техас. Несколько лет назад трудно было представить себе такое количество иностранцев, желающих попасть в Хорог. В советское время это было сложно в связи со строгим режимом пограничной зоны. В середине 90-х гражданская война в Таджикистане также препятствовала любым поездкам ученых и туристов на Памир.
Як-40 шел почти вплотную к горам. Пролетая через Рушанские ворота, казалось, можно было рукою коснуться снежных шапок на горных вершинах. “Па-и мирх” (“Подножие бога Митры”), “Бам-и дунья” (“Крыша мира”) - по-разному называли путешественники разных времен эти вечные горы. Памир издавна притягивал внимание завоевателей, купцов, ученых своими природными богатствами и особым географическим расположением. Через горы Памира лежат дороги в Афганистан, Индию, Пакистан, Китай. Поворачивая над излучиной Пянджа, из иллюминатора самолета можно было разглядеть незатейливый быт приграничных афганских кишлаков.
В течение первых трех дней мы “проходили адаптацию”, приспосабливаясь к высокогорью. Нашими главными помощниками и спутниками стали сотрудники Хорогского государственного университета и НИИ гуманитарных исследований. Первая переправа в афганский Ба-дахшан была осуществлена в его восточной части — Ишкашиме. Вторая поездка — в столицу провинции Бадахшан город Файзабад, где в годы
войны с талибами проживал президент Раббани, проходила через высокогорные районы у озера Шева, а начиналась от уезда Шугнан. Большое содействие нашей программе оказали сотрудники Исмаилитского центра по образованию и культуре и Программы гуманитарной помощи Организации Ага-Хана IV “Фокус”. Благодаря сотрудникам этих международных организаций, мы смогли вести обследования в бадахшанских селах, получать достоверную информацию о разных сферах жизни исмаилит-ской (во многом закрытой) религиозной общины. Исмаилизм — ответвление шиитского ислама, возник на раннем этапе истории исламской цивилизации. На Памир исмаилизм проник в XI в., одним из первых его проповедников здесь стал Насир-и Хусроу. Память об этом проповеднике до сих пор бережно хранится среди исмаилитов Таджикистана и Афганистана, а к могиле Насира в долине Йомган каждый год стекаются многочисленные паломники.
При переправе пограничники контрольно-пропускного пункта “Ишкашим” напутствовали нас словами: “Будьте осторожней. Кажется, афганцы русских не очень любят”. Не удивительно — за многие годы наша группа стала здесь первой группой русских, переправляющейся на афганскую сторону. Но опасения российских соотечественников оказались напрасными. На афганской стороне мы — собственно, “незваные гости” — были встречены с дружеским участием как представителями официальных органов власти, так и простыми жителями. Организация “Фокус” предоставляла нашей экспедиции возможность работать на своей территории, но мы решили посмотреть жизнь афганского приграничья “изнутри”. Сразу же по приезде направились к главе Управления внутренних дел Ишкашимского уезда. Командон Абдул Боки предложил нам разместиться недалеко от своей резиденции. “Хона-и чуби”
(“Деревянный дом”) стал нашим пристанищем на период работы в Иш-кашимском уезде. Дом этот был знаменит на всю округу не только тем, что построен из дерева (здесь это — большая редкость), но и тем, что строился он в 30-е годы специально для короля Афганистана Захир-шаха. Местные жители вспоминают, что король останавливался в доме, когда приезжал в Бадахшан поохотиться. Конечно, за эти годы здание обветшало. Когда-то здесь было электричество и прочие удобства, но теперь, как и в большинстве бадахшанских домов, по вечерам мы зажигали тусклую лампаду. Слабое мерцание огня освещало оставленные на стенах надписи моджахедов: “Да здравствуют яркие звезды джихада!”. На хранителя “Деревянного дома” Али Дода командон Абдул Боки возложил всю заботу о русских гостях. Али Дод выступал в качестве проводника по окрест-
ным селениям, организовывал необходимые встречи и контакты, а также следил за нашим бытом. В первые дни мы называли его “дедушка”, но вскоре Али Дод признался, что ему нет и пятидесяти. Тяжелая жизнь — отсутствие денег и возможности купить хотя бы маленький клочок земли
- сделала его батраком и быстро состарила.
Население Бадахшана сегодня живет тяжело. Работа на земле с рассвета и до заката приносит небольшой доход. Люди изо всех сил пытаются справиться с трудной экономической ситуацией. Одним из таких способов становится элементарная торговля. Во всех уездных и волостных центрах провинции имеются небольшие торговые рынки. Товар на рынки в отдаленные уголки Бадахшана поступает в основном из столицы провинции — города Файзабад. Чем дальше от центра и автодорог находятся административные единицы, тем дороже потребителям обходятся привезенные товары. Например, в августе-сентябре в провинции Бадах-шан 1 сир (1 сир = 7 кг) риса в Файзабаде стоил до 2,5 лага (1 лаг = 100 тыс.) афгани, а в уезде Ишкашим это количество стоило до 3, а в волости Шугнан, куда рыночные товары и по сей день ввозятся на вьючных животных, цена возрастала до 6 лагов афгани. На Файзабадский рынок рис поступает из провинции Кундуз, где в весенний и летний сезоны цена за 1 сир колеблется от 14 до 15 лагов афгани, а к осени в два раза снижается и составляет 7-7,5 лага афгани.
В уездном центре Ишкашиме находится самое большое число ду-канов (торговых лавок) среди приграничных с Таджикистаном административных районов. По нашим личным подсчетам, общее количество действующих и недостроенных дуканов рынка Султан Ишкашима составило около 200. Раньше торговцы в качестве торговых лавок использовали деревянные перевозные дуканы. Однако в последние два года они были полностью заменены на новые глиняные дуканы. Ассортимент товаров на этом рынке очень ограниченный. Здесь продаются в основном дешевые низкокачественные товары китайского, пакистанского, индийского и иранского производства. Кроме привозных товаров первой необходимости афганцы торгуют на рынке местными сельскохозяйственными продуктами. Из-за низкой покупательной способности населения покупателей на рынке очень мало. Лавки приносят своим владельцам мизерный доход.
Внешние торговые отношения осуществляются в основном с соседними зарубежными странами. Весной 2002 г. открылась приграничная торговля с Таджикистаном. В качестве платежного средства здесь главным образом используются доллары США, афганские афгани и таджик-
ские сомони. Обменный курс валюты определяется в зависимости от спроса и предложения на национальную валюту той или иной страны. На местном рынке обменный курс всегда находится немного ниже, чем на центральных рынках провинции и страны. К примеру, в августе-сентябре 2002 г. 1 долл. США в Файзабаде был равен 84 тыс. афгани, а на рынке Ишкашима 78-80 тыс. афгани. 1 таджикский сомони стоил 30 тыс. афгани. Кроме операций с валютой и приграничной торговли, между жителями Таджикистана и Афганистана осуществляются и бартерные сделки. Товары меняют как в официально разрешенных местах в приграничной полосе, так и во время случайных поездок жителей Таджикистана и Афганистана друг к другу. Например, зимой 2002 г., по словам водителей из Таджикистана, осуществлявших поставки международной гуманитарной помощи, они продавали в Файзабаде бензин. Жители покупали его у них по цене 1 долл. США за литр, потом цена постепенно повысилась до 1,5 долл. за литр.
Постоянный источник денежного дохода в провинции Бадахшан имеют немногие. Как правило, это люди со средним, высшим и неполным высшим образованием, но самое главное — владеющие английским языком. Знание языка помогает им устроиться на работу в международных и неправительственных организациях, действующих в провинции.
Основная часть населения Бадахшана занимается исключительно сельским хозяйством. Но суровые климатические условия создают большие трудности для трудолюбивых афганцев. Пшеничные поля часто страдают от пыльных ветров. В уезде Ишкашим такой ветер поднимается обычно после полудня. В результате зерно подвергается порче: постепенно краснеет и начинает гнить. Местные жители называют эту болезнь зерновых “сурхгард”, что дословно переводится как “красная пыль”. Полученный на собственном земельном участке урожай зерновых удовлетворяет потребность хозяйств максимум на восемь месяцев. В остальное время бедняки живут за счет ссуд, предоставляемых им богатыми землевладельцам или лавочниками под весьма большие проценты. Все это является одной из основных причин разорения многих крестьянских хозяйств. Необходимо заметить, что в высокогорных районах провинции Бадахшан самые богатые землевладельцы имеют площади в размере от 20 до 30 джарибов (1 джариб = 0,2 га) земли, а в равнинной части от 1000 до 1500 джа-рибов. Среди населения есть безземельные хозяйства, доведенные до крайней степени нищеты. Главы таких хозяйств при “старом режиме” были должностными лицами на волостных и провинциальных уровнях и жили за счет полученной заработной платы. После свержения
правительства Наджибуллы они столкнулись с очень тяжелыми экономическими трудностями. В результате некоторые безземельные крестьянские хозяйства за последние десять лет оказались в паутине наркоторговли и потеряли последние наделы земли.
Незаконный оборот наркотических веществ стал одной из главных проблем афганской провинции Бадахшан. Распад советской системы и гражданская война в Таджикистане, с одной стороны, приход к власти в Афганистане моджахедов - с другой, создали благоприятные условия для оборота опиумного мака во всех приграничных районах Афганистана. В эти годы в Шугнанской волости провинции Бадахшан, к примеру, резко увеличилось число торговых наркоточек. Хозяевами этих лавок были торговцы, которые первоначально прикрывали свою деятельность торговлей различными видами товаров. Но затем постепенно они открыто занялись сбытом героина и опиумного мака. Многие местные жители получали от них наркотические вещества для дальнейшей реализации. А если последние не могли справиться с проблемой, расплачивались своей землей и скотом. Многие из них сейчас становятся батраками у крупных землевладельцев или уходят на заработки в другие регионы.
После начала контртеррористической операции правительство Афганистана и ряд международных организаций направили свои средства и усилия на уничтожение опиумных плантаций в стране. Например, в начале августа 2002 г. в волость Шугнан приезжала правительственная комиссия из Кабула, которая в течение недели занималась разоружением незаконных вооруженных группировок, поиском и уничтожением оставшихся запасов наркотических веществ. В личной беседе один бадахша-нец сообщил нам, что весной 2002 г. за уничтожение 1 джариба посева опиумного мака американцы предлагали крестьянам от 300 до 400 долл. Но только некоторые крестьяне отказались от посева опиумного мака. Многие из них получили деньги, а плантации не уничтожили.
Сразу же, как мы въехали в Афганистан, нас предупредили: “Вы можете задавать вопросы на любые темы, кроме политических. На политические темы говорить запрещено”. Однако любая проблема, которой бы мы ни касались, была связана с политическим положением в стране. С первых шагов политика встретила нас в виде женской чадры. Чадра, или паранджа — явление совершенно нехарактерное для Бадахшана. Даже в конце XIX в. первые русские путешественники по Бадахшану отмечали большой демократизм в отношении между мужчинами и женщинами и называли Бадахшан едва ли не “царством матриархата”. В первый же день нас поразила эта печальная картина — заслышав шум машины, не-
сколько женщин, идущих по дороге, отбежали в сторону, и стали набрасывать на свои лица чадру. Впоследствии нам объяснили, что на Памире чадра появилась в последние десять лет — после того, как пламя гражданской войны дошло до Бадахшана. Исмаилитки сами переняли обычай носить чадру у соседей-суннитов для того, чтобы чувствовать себя хоть в какой-то степени защищенными. После того, как мы прожили в Ишка-шиме несколько дней, женщины окрестных селений перестали прятаться от нас под чадрой — они уже не воспринимали нас как чужаков, от которых исходила бы опасность.
Неоднократно мы встречали афганцев, которые учились в России. С момента возвращения большинства из них в Афганистан прошло от І5 до 20 лет. Многие из них не были коренными бадахшанцами, а переехали в Ишкашим, Бахарак, Файзабад и другие бадахшанские районы под давлением обстоятельств - прежде всего, спасаясь преследований талибов. Они радовались возможности вспомнить русский язык, на котором не говорили долгие годы. Многие из них говорили: “Напишите, что мы против ислама фанатиков и убийц”. Население провинции Бадахшан надеется, что на их земле наступит мир и у людей появится возможность спокойно жить и работать. Сотни афганцев сегодня трудятся на строительстве горных дорог. Одна из таких дорог, работы на которой еще продолжаются, соединила бадахшанский Шугнан со столицей провинции городом Файзабадом. Раньше по этим горным тропам можно было пройти только пешком или проехать на лошади. И сегодня шугнанцы все еще предпринимают многодневные пешие переходы, чтобы купить на рынке Файза-бада мешок риса. Строительство дорог ведется неправительственной организацией “Afghanaid” при содействии международной организации “World Food Program” и программы Ага-Хана IV по оказанию гуманитарной помощи Афганистану. В частности, “World Food Program” (WFP)
- “Мировая продовольственная программа” - осуществляет несколько проектов на территории Бадахшана. Сотрудники WFP Абдул Захир Ко-карл и Ахмад-Шах Хабиб рассказали о том, что организация проводит мониторинг каждого проекта. Среди них - “Питание для системы образования”. Каждому школьнику в течение учебного периода Программа распределяет по 25 кг муки и 4 кг растительного масла на два месяца. В труднодоступные районы Бадахшана, такие, например, как Шугнан или Дарваз, продукты доставлялись на лошадях и ослах. Естественно, что происходила спекуляция товаром, поскольку сотрудники Программы не могли контролировать свои поставки до конечного пункта. С открытием новой дороги через перевал Гарджавин у оз. Шева эти проблемы можно
будет легко устранить. Второй проект “Питание за работу”, осуществляемый совместно с другими неправительственными организациями, предназначен для людей, выполняющих дорожные работы. Они получают зарплату продуктами, ежедневно - 7 кг зерна и растительное масло. Даже в период активного противостояния “Талибана” и Северного альянса Программа продолжала свою работу, однако она осуществлялась крайне медленно и всего в двух северных провинциях - Бадахшане и Та-харе. За последний год офисы WFP открылись в провинциях Кундуз, Балх, Баглан. Экономическими донорами организации являются Америка, Канада, Швеция, Дания, Германия. Российские поставки, осуществляемые Министерством по чрезвычайным ситуациям, в основном ориентируются на Кабул.
Смена политических условий после разгрома движения “Талибан” создала предпосылки для налаживания экономических связей между народами таджикского и афганского Бадахшана. В августе этого года в районе Ишкашима был открыт пункт приграничной торговли. До 400 торговцев с обеих сторон приходит дважды в месяц на берег Пянджа, чтобы обменять сэкономленную гуманитарную помощь, продукты и одежду на горюче-смазочные материалы. Аналогичный торговый пункт был открыт на участке Мургаба. При содействии Организации Ага-Хана IV в районе Хорога был построен мост, соединивший афганский и таджикский Ба-дахшан. В проекте - строительство еще нескольких подобных мостов в Дарвазе и Ишкашиме. Политики, ученые, простые жители Таджикистана и Афганистана уверены, что сближение народов, начатое посредством экономических взаимоотношений, поможет преодолению изоляции Афганистана и вхождению его в мировое цивилизационное пространство.
Проведенные полевые исследования показали, что приход к власти в Афганистане более десяти лет назад моджахедов, а затем талибов оказал отрицательное влияние на развитие отдаленных от центра провинций. Несмотря на то, что талибы не смогли захватить провинцию Бадахшан, население жило в постоянном напряжении. И только после свержения режима “Талибан” у людей появилась какая-то вера в возможные перспективы и надежда на лучшую жизнь.
Написано специально для бюллетеня “Россия и мусульманский мир "
