CC BY
181
УДК 81’373=511.142 ББК 81.2 ХАТ-2
Онина Софья Владимировна
кандидат филологических наук, доцент г. Ханты-Мансийск Onina Sofia Vladimirovna Candidate of Philology,
Assistant Professor Khanty-Mansiysk Узуальные способы словообразования в хантыйском языке Usual Methods of Word Formation in the Khanty Language
Статья посвящена описанию и анализу способов словообразования в одном из финно-угорских языков уральской языковой семьи - хантыйском. Хантыйскому словообразованию свойственны особенности, присущие и другим финно-угорским языкам: 1) широкое применение исходных непроизводных слов; 2) незначительное использование при номинации аффиксального словообразования; 3) наличие глагольных форм в наименовании предмета.
The article describes and analyses the methods of word formation in one of the Finno-Ugric languages of the Uralic language family, namely, the Khanty language. The distinctive features of the Khanty word formation are also characteristics for the other Finno-Ugric languages: 1) the wide usage of non-derivative words; 2) the rare usage of affixal word formation method at the denomination; 3) the presence of the verb forms in the object denomination.
Ключевые слова: ханты, язык, словообразование, деривация,
описательное словообразование, суффиксация.
Key words: Khanty people, language, word formation, derivation, descriptive word formation, suffixation.
Лексика хантыйского языка неоднородна. Все названия, распространенные в хантыйском языке, по своей структуре могут быть разделены на две группы: простые и сложные. Часть простых наименований используется одновременно и в составе сложных названий. Их можно свести к следующим основным типам: а) непроизводные слова, имеющие один составляющий корень;
б) производные слова, состоящие из корня и аффиксов; в) сложнопроизводные слова, соединяющие в своей структуре и словосложение и аффиксацию;
г) сложные слова, представляющие собой соединение двух корневых морфем;
д) устойчивые сочетания, служащие средствами номинации и включающие в себя 2-3-4 компонента, являющиеся целыми выражениями, указывающими на какую-либо важную деталь.
В данной статье на синхронном уровне рассматриваются простые наименования, которые, в свою очередь, делятся на простые непроизводные (или собственно простые) и простые производные (суффиксально-оформленные). Непроизводные наименования представляют собой неразложимые на морфемы слова, семантика большинства которых утрачена современным языком. В суффиксальных образованиях не всегда возможно выделение самостоятельно существующего корневого элемента. Ряды наименований выделяются по общему конечному элементу. Заимствованные названия в процессе усвоения их языком также приспособились к каким-либо исконным структурно-словообразовательным типам, получив при этом соответствующее оформление. Многие из них приобрели хантыйский словообразовательный формант или выступают в составе сложных названий.
1. Простые непроизводные лексемы - это названия, в составе которых отмечается совпадение морфологического корня с непроизводными основами, представляющие лексико-грамматические классы имени существительного и имени прилагательного. Имя существительное может совпадать с апеллятивом и онимом.
1.1. Имя существительное, совпадающее с апеллятивом, отмечается: а) в
2 ' названиях оленей, например : minrUw ’олень-вожак в стаде’, netsati ’важенка, у
которой погиб теленок, она же доящееся важенка’, йП ’олень’ и др.; б) в
названиях, обозначающих внешние части тела животного, например: mansik
’хвост’, бх ’голова’, sapdl ’шея’ и др.; в) в названиях сухожилий и мягких
тканей, костей скелета и его частей, например: low ’кость, кости’, 1бп
’сухожилие’, nitakka ’хрящ на конце ребер’, рщЫ ’первый от черепа шейный
позвонок, или атлант’ и др.; г) в названиях органов дыхания, системы органов
кроволимфообращения, например: тбхэ1 ’печень’, prnsuw ’большая аорта’,
pйtuw ’спинной мозг’, sam ’сердце’, tordx ’легкое, легкие’, йг ’кровь’ и др.; д) в
2 Материал статьи иллюстрируется примерами из отраслевой лексики, в частности, оленеводческими лексическими единицами хантыйского языка, которые составляют обширный и самостоятельный пласт, обладающими четкими языковыми закономерностями, собранными автором в 1992-1998 гг. в Шурышкарском районе Ямало-Ненецкого автономного округа Тюменской области
названиях нарт и их деталей, например: narma ’дополнительные полозья нарты’, tunt’ar ’передок нарты’, uxэ1 ’нарта’ и др.; ж) в названиях шкуры и ее шерсти, например: nбpэl ’новая шерсть (после линьки)’, ПйЫ ’ровдуга’, pйn ’шерсть’, taxti ’шкура’ и др.; з) в названиях рогов и отростков, а также в названиях оленей по наличию/отсутствию отростков и форме рогов, например: mбrэx ’олень у которого срезана главная ветвь рога’, nart ’отросток’, б^t ’рог’ и др.; и) в названиях оленьих кормов, например: nota ’ягель’, pofwoj' ’мох, растущий на деревьях (еловых)’ и др.; к) в названиях, связанных с использованием продуктов оленеводства, например: mura ’рога-панты
копченые на огне’, ^xi ’мясо’, sel’k ’мякоть, филе от крупа’ и др.; л) в названиях, связанных с использованием шкуры, например: waj ’кисы’, kens ’чижи меховые’, mol’saq ’малица’, sax ягушка’ и др.
1.2. Имя существительное, совпадающее с онимом. К данной группе относятся названия кличек, например: teluk ’белый (олень) с темной шерстью вокруг глаз’, rut’ej ’(олень) с белыми кольцами по пояснице’, хбмэш ’собака с серой шерстью’. К числу простых зоонимов относятся и метафорические зоонимы, основанные на таком виде языковой мотивированности, как связи по сходству. Метафорические связи значений опираются на сходство обозначаемых реалий и обнаруживают сходство внешнего вида животного (по масти), производимого впечатления, например: xu^x ’Ворон’ (кличка очень черного оленя) (букв. ’ворон’ бxsar ’Лис’ (кличка самца с красноватой, отливающий медью шерстью) (букв. ’лис’) и др.
1.3. Имя прилагательное, имеющее непроизводную основу, указывает, прежде всего, на качественный признак. Оно обозначает следующие основные признаки: а) цвет (названия оленей по масти), например: wбrca ’белоснежный’, notej ’черно-бурой масти’, xattэr ’светло-серой масти’ и др.; б) качество (названия животного по степени обученности/необученности для езды в упряжи), например: nista ’необученный’, rom ’смирный’.
2. Простые производные наименования - это названия, образованные с помощью словопроизводных аффиксальных морфем. Характерным типом морфологического словообразования в хантыйском языке является
суффиксальный. Это наиболее продуктивная разновидность морфемного словообразования. Производные могут относиться как к той же части речи, что и производящие, так и к другой. Рассмотрим подробно деривационные форманты, участвующие в образовании лексики хантыйского языка по степени их продуктивности в различных лексико-грамматических классах. При этом учтем, что «каждая часть речи имеет свою словообразовательную специфику, что даёт основание описывать словообразование каждой части речи как отдельную подсистему» [6. С. 124]. Вместе с тем мотивированные слова одной и той же части речи по-разному связаны с мотивирующими различных частей речи. Поэтому вполне оправдан путь описания словообразования - от мотивирующей части речи (слова, мотивированные существительными, прилагательными, глаголами и т.п.) [4. С. 54-56].
2.1. Имена существительные, образованные от именных и глагольных основ: 1) суффиксальные морфемы, служащие для образования имен
существительных от именных основ: -эм>, например: Пбр1эм ’шкура теленка’, возможно, производящей основой является лексема Пбр1~пбр ’ворс, только появляющаяся шерсть’; Пбр1эм? ’рано телящаяся важенка’, ср. нен. неляко ’маленький’ с суффиксом уменьшительности -ко [3. С. 89]. Данный формант -эм непродуктивен в современном хантыйском языке. Необходимо отметить, что такой же непродуктивный суффикс отмечается и в коми, удмуртском языках. По мнению Г.В. Федюневой, «суффикс с консонантом -л ~ -в: (-ул ~ -ув) очень редкий, мертвый суффикс, производные с этим элементом деэтимологизированы. В удмуртском языке суффиксам с консонантом -л —в соответствуют -ал, -эл, -ул, -ыли, -или. Все они восходят к финно-угорскому * -IV. В коми языке чередование л ~ в явление вторичное» [7. С.7]. Единичные случаи образования имен существительных отмечаются с суффиксами: -эр замечен только в составе слова в1эр ’поверхность кожи’ (ср.: в1 ’тело’); Э (е) восходит к самостоятельному слову б1 ~ Ш ’нечто, предмет какой-нибудь’; суффикс -би используется в отыменном словообразовании; известен во всех диалектах хантыйского языка; происходит от финно-угорского * -М [2. С. 311]; обнаруживается в составе лексемы кЩр& ’посох, на который опираются при
ходьбе на лыжах’ (возможно, от kйjэp ’бубен’); 2) суффиксальные морфемы, служащие для образования имен существительных от глагольных основ: с суффиксом -эрт образована лексема jбtlэpsa ’круглый скребок с длинным черенком’ (ср.: jбtэlt^ ’скоблить (мездру специальным инструментом)’); с формантом -эрБй образовано слово kas^эpsa ’перекочевка, кочевание’ (ср.: kasэlt^ ’каслать, переезжать на новое место’). В средне-обском диалекте хантыйского языка этот суффикс имеет иную огласовку в гласных -ыпсы, образуя существительные с тем же значением что и - эрж, например: унтыпсы ’обучение’ (ср.: унттытта ’учить’).
2.2. Имена прилагательные, образованные от именных основ с помощью следующих суффиксальных морфем: суффикс -□у обозначает признак
предмета, названного мотивирующим существительным, от которого образованы прилагательные, например: йкэц ’злой’ (от Ш ’зло’), йНэу ’сильный (о человеке)’ (от йН ’мощь, сила’). kйseу ’изогнутый’ (от kйsl ’круг’). Суффиксы -эу, -еу синонимичны по своим значениям и очень продуктивно употребляются при номинации прилагательных лексики. Данные форманты распространены во всех хантыйских диалектах и восходят к финно-угорскому *-у [2. С. 313]. Вот что пишет Б.А. Серебренников в «Исторической морфологии мордовских языков» относительно суффиксов, которые возводятся к финно-угорскому >*-у: «Любопытно то, что Т. Лехтисало, ..., возводит диалектный (в частности, приалатырского - С.О.) суфф. -у к прауральскому суффиксу отыменных прилагательных -уэ». Например, эрз. приалат. keze-у ’злой’, vere-у ’кровавый’, salo-у ’соленый’ Рефлексы этого суффикса имеются также в некоторых уральских языках, ср. манс. toвlэ-у ’крылатый’ от ’крыло’» [5. С. 79], мар. пунан ’ворсистый’ от пун ’ворс’. Суффикс -И используется при отыменном словообразовании прилагательных. Имеет значение отсутствия какого-либо признака значении; продуктивен во всех хантыйских диалектах [2. С. 313] например, йгШ ’бессильный’ (от йН ’сила’), хо1И ’мертвая, безлюдная (земля)’ (отхо1’ ’признак’).
Таким образом, для лексики хантыйского языка свойственны особенности, присущие и другим финно-угорским языкам: широкое
применение исходных (непроизводных) слов и незначительное использование при номинации аффиксального словообразования; наличие глагольных форм в наименовании предмета. В морфологическом словообразовании выделяется суффиксация, которая активно действует в словообразовании существительных и прилагательных. Образованное суффиксальным способом слово может принадлежать как к той же части речи, что и производное слово, так и к иной. Одни форманты образуют многочисленные типы и продуктивные модели лексем (-эу, -еу), а другие менее регулярны, (-ІЇ, -эр§э-, -эрзэ-), а третьи непродуктивны (-э~^, -эр).
Источником пополнения лексики остаются собственные ресурсы хантыйского языка, как, например, расширение семантики слов и переноса значений одних слов на другие. В лексико-семантическом способе выявляются два типа многозначности (полисемии), основанные на различных видах языковой мотивированности: связи по сходству и связи по смежности. К числу первых относятся метафорические зоонимы, например: ро]ґек ’Куропатка’ (кличка оленя с темной шерстью на шее как у куропатки) (букв. ’куропатка’), sowэr ’Заяц’ (кличка белоснежного оленя) (букв. ’заяц’), ох^ат ’Лис’ (кличка самца с красноватой, отливающий медью шерстью) (букв. ’лис’). К числу вторых относится метонимический перенос, который характеризует типы полисемии: а) материал и изделие из него, например: пйкі ’сыромятная кожа, ровдуга’ < пйкі ’покрышка (для чума)’; б) название рога и продукта, тита ’летний не затвердевший рог оленя’ < тита ’рога-панты копченые на огне’; в) название шкуры (ее шерсти) и изделие из него: Шэх ’подшейный, длинный волос (оленя)’ < Шэх ’воротник ягушки’. Распространенность полисемии в лексике даёт наглядное представление об ее регулярности и закономерностях связи значений в структуре многозначного слова. Одна из основных причин этого явления, как известно, объясняется принципом экономии и заключается в известном противоречии между беспредельностью нашего опыта и ограниченностью ресурсов языка. Как справедливо отмечает В.В. Виноградов,
«язык обогащается вместе с развитием идей, и одна и та же внешняя оболочка слова обрастает побегами новых значений и смыслов» [1. С. 17].
Библиографический список
1. Виноградов, В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове [Текст] /
В.В. Виноградов. - М.: Высшая школа, 1972. - 614 с.
2. Гуя, Я. Морфология обско-угорских языков //Основы финно-угорского
языкознания: Марийский, пермские и угорские языки [Текст]/Я. Гуя. - М.: Наука, 1976. - С. 277-340.
3. Куприянова, З.Н. Ненецкий язык. Учеб. пособие для пед. училищ. [Текст]/З.Н. Куприянова. - Л: Просвещение, 1985. - 319 с.
4. Лопатин, В.В. Словообразование как объект грамматического описания
//Грамматическое описание славянских языков. Концепции и методы. [Текст]/В. В. Лопатин М., 1974. С.307-308.
5. Историческая морфология мордовских языков. [Текст]/Б.А.Серебренников. - М.: Наука, 1967. 264 с.
6. Улуханов, И.С. Словообразовательная семантика в русском языке и принципы ее описания. [Текст]/ И.С. Улуханов. - М., 2007. - 256 с.
7. Федюнева, Г.В. Словообразовательные суффиксы существительных в коми языке: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. [Текст]/Г.В.Федюнева. -Тарту, 1981. - 21 с.
Bibliography
1. Fedyuneva, G.V.Derivational Noun Suffixes in the Komi Language: Synopsis of Dis. ... Cand. of Philology [Text] / G.V.Fedyuneva. - Tartu, 1981. - 21 p.
2. Guya, Ya. Morphology of the Ob-Ugric Languages // Principles of the Finno-Ugric Linguistics: The Mari, Perm and Ugric Languages [Text] / Ya. Guya. - Moscow: Nauka, 1976. - P. 277-340.
3. Kupriyanova, Z.N. The Nenets Language. Textbook for High Pedagogical Schools. [Text] / Z.N. Kupriyanova. - Leningrad: Prosvetshchenie, 1985. - 319 p.
4. Lopatin, V.V. Word Formation as an Object of Grammatical Description // Grammatical description of the Slavic Languages. Concepts and Methods. [Text] / V.V. Lopatin/ - M., 1974. - P. 307-308.
5. The Historical Morphology of the Mordovian Languages [Text] / B.A. Serebrennikov. -Moscow: Nauka, 1967. - 264 p.
6. Ulukhanov, I.S. Derivational Semantics in the Russian Language and Principles of Its Description [Text] / I.S. Ulukhanov. - Moscow, 2007. - 256 p.
7. Vinogradov, V.V. The Russian Language. Grammar Teaching About the word [Text] / V.V. Vinogradov. - Moscow: Higher School, 1972. - 614 p.
