CC BY
45
УДК 71.04 ББК 87.7 К 18
Л. В. Камедина
Утверждение самобытной духовной культуры и условия гармонизации в едином культурном пространстве Забайкалья
Говорить об изоляции духовных культур в таком регионе, как Забайкалье, не приходится. Нужны точки соприкосновения, важен поиск того, что объединяет народы в культуре и религии. Духовная культура народа является фактором утверждения его национальной идентичности и одновременно условием гармонизации отношений в едином культурном поле. Забайкальский край - добрый пример осуществления таких отношений.
Ключевые слова: духовная культура, национальная самобытность, гармонизация, вечные истины.
L. V. Kamedina
The statement of original spiritual culture and harmonization condition in uniform cultural space of Transbaikalia
To speak about isolation of spiritual cultures in such region as Transbaikalia, isn't necessary. Things in common are necessary, search of that unites the people in culture and religion is important. The spiritual culture of the people is the factor of the statement of its national identity and simultaneously a condition of harmonization of relations in a uniform cultural field. Transbaikalian edge - a kind example of realization of such relations.
Keywords: spiritual culture, national originality, harmonization, eternal truths.
Самобытность каждой культуры определяется типом верования. Вера и культура народа порождают его цивилизацию, поддерживают ее самоидентичность, отличают ее от других цивилизаций. Вера и культура необходимы для нормального функционирования любого общества. Духовная культура опирается на философское представление о Красоте, которое дается в трех измерениях: в гносеологическом, в эстетическом и религиозном. Духовная культура включает в себя все эти три составляющие, однако первенство отдает религиозной. Религиозное отношение к Красоте присуще всем народам. Образ прекрасного в духовных культурах соотносится с божественным. Прекрасны и божественны - природа, главный герой, чудесные поступки. Вера и культура были нераздельны.
Так сложилось, что цивилизационное освоение Забайкалья началось в XVII в., и тогда же на его территории стали складываться духовные культуры. Это духовная культура русских казаков, которые стали
строить православную цивилизацию на отдаленной от центра России территории. Православие сосуществовало с восточной культурой, которая определялась тремя потоками: буддизмом, ламаизмом, шаманизмом. Никто не регулировал эти два цивилизационных потока, они достаточно самостоятельно и независимо развивались. Утверждая свое, подчеркивая свою духовную самобытность, каждая культура с уважением относилась к святыням другой культуры. Говорить об изоляции культур в одном регионе, тем более в таком, как Забайкальский край, не приходится. Нужны точки соприкосновения, поиск общих постулатов, которые легли бы в основание заинтересованности общего культурного поля. Для этого необходим поиск того, что объединяет народы в культуре и религии.
Основой современной миссиологии может стать переложение вечных истин на культурную среду и язык местного населения. В многоконфессиональном регионе, каковым является Забайкалье, важно най-
ти условия гармонизации в существовании духовных культур. Так, сущность каждого вероучения и формирования на его основе духовной культуры народа составляют критерии различия добра и зла. Что считать добром и злом, каждый народ, как и отдельный человек, решает в зависимости от веры. Выбор добра строится на необходимости правды, справедливости, ответственности и долге. Это подхватывает духовная культура, которая несет ответственность в своем учительстве не перед читателем, слушателем или зрителем, не перед партиями и группировками, а перед Творцом. Это - ответ Богу за талант.
Любая культурная традиция четко разграничивает земное и небесное. Созидание духовной культуры происходит от веры в добро, правду и справедливость. Это из разряда вечных истин, которые имеются в религиозно-культурном поле народа. Добро и зло - категории нравственные и относятся к внутреннему миру человека, обнаруживаясь при тех или иных поступках. Зло не может восторжествовать, потому что именно добро есть основной несущий элемент не только веры и культуры, но и всего мироустройства. Добро имманентно Бытию. Не будь добра, не будет и самого Бытия. То же самое можно сказать о правде и справедливости. Эти слова из одного лексического куста: правда-правота-правильно-праведность-правдивость-справедливость. Жизнь каждого народа стремится к устроению на справедливых началах. В духовной культуре народа можно найти сюжеты на торжество правды, торжество справедливости и награды за добро. Ни в одной религии нет постулата «недовольства» жизнью. Современное брюзжание - это недостаток веры. Вера есть уверенность в торжество справедливости, в возмездие за плохое в жизни. Вера есть надежда на добро.
В духовной культуре народа при утверждении его самобытности могут быть общие основания. Так, основания Добра, Правды, Справедливости проявляются в культурном поле общих знаковых событий и знаковых имен. Для русской культуры -это события-знаки: Невская битва, Куликово поле, Бородино, Великая Отечественная война. С другой стороны, это и люди-
символы: святой князь Александр Невский, святой князь Дмитрий Донской, фельдмаршал Кутузов, маршал Жуков. Но эти же знаковые события и эти же люди-символы эпохи являются таковыми и для народов Российской Федерации, которые объединены общей территорией, природными ресурсами, великими событиями в общей истории и личностями. Участие разных народов в наших общих великих битвах также сближает наши духовные, коренные интересы и истины.
В духовной культуре князья, воины, монахи отстаивали и защищали Истину отца Небесного, отечество, отчий дом (слова также из одного лексического поля). Отсюда и главные культурные составляющие - храмы с сакральными смыслами красоты и спасения; иконы, росписи на стенах и тканях с Правдой жизни будущего соборного человечества; песнопения, молитвы, которые раскрывали цель, смысл и сущность духовного Бытия. В духовной культуре народа есть свои святые, которые являют образец для подражания, идеал земного существования. Во всем этом - Высокая Истина земной жизни без суеты, раздвоенности, болезненных сомнений.
Правду искали в братстве. В том числе, в братстве племен, народов. Отсюда русские понятия: «братание на войне», «братчины», «крестовые братья», «крестовые сестры». Среди православных святых в братской Киево-Печерской обители не только русские монахи, но и венгр Георгий, Моисей Угрин, варяг Симон, далее появятся православные святые из половецкого, татарского и других родов. В бурятской духовной культуре - это буддийская святыня, феномен нетленного тела Даши-Доржо Итигэлова, который много сделал для просвещения бурятского народа, помогал во время русско-японской и Первой мировой войн в сборе денег, в организации лазаретов. На Православную Пасху 1915 г. послал солдатам на фронт посылки из буддийской Бурятии.
Духовная традиция дает образцы героического подражания для всех народов России. Есть имена и события, которые объединяют нацию и способствуют патриотическому воспитанию подрастающего поколения. Гармонизация в сфере единого
культурного пространства при утверждении самобытности духовных культур может и должна осуществляться на знаковых эпохальных событиях в истории нашего Отечества и знаковых фигурах - людях-символах нации. Важно поддерживать учительный характер такого правдоискательства в каждой духовной этнокультуре.
Поиск вечных истин мог бы привести к такой точке соприкосновения духовных культур, как поиск Красоты. Конечно, у каждого народа представления о красоте разные, но именно это и являет интерес при знакомстве с иной культурой. Красота
- ипостась Божественная, изначально присущая миру. В древнерусской культуре и народном творчестве понятие красивый идентифицировалось с понятием добрый. Например, красные девицы и добрые молодцы - были понятиями сближенными. Этическое и эстетическое в народном сознании было совмещено. Разрыв наметился в XVII в. и с течением времени углубился настолько, что уже Н. В. Гоголь в начале XIX столетия ставил проблему полного несоответствия этих категорий.
Читинское издательство «Поиск» неоднократно переиздает удивительную книгу о красоте Забайкальского края - «Даурское диво» [4]. Ее составитель, писатель Олег Димов, предложил забайкальцам всех возрастов рассказы о красоте наших степей и тайги с их удивительным растительным и животным миром, о красоте гор с их водопадами, пещерами, ущельями, озерами и гейзерами. В Божественную Красоту природы гармонично вписан человек с его прошлым и настоящим. Это книга о «настоящем диве», как заявляют ее авторы, ибо удивительна и полна чудес забайкальская земля, красота которой принадлежит как православной духовной культуре, так и буддийской духовности. Именно в эту Божественную Красоту вписываются жития и деяния святых двух духовных культур.
Человек в духовной культуре мыслится как икона Божия. Для иконичного же мышления характерно признание ценностной иерархии в составе человека. На первый план выдвигается небесное призвание человека, а на нижний - его земное существование. Во всякой иконе главным явля-
ется божественность образа. В грешном же человеке образ размыт и замутнен грехом, то есть удален от Бога. Подвижническая практика очищения и высветления образа Божия касается всего состава человека: его ума, воли, душевных качеств. Духовная культура включает такую практику в раздел «Божественное учение о человеке». Любая религиозно-культурная деятельность имеет своей ценностью и реализацией - Красоту. Красота - это то, что человек ищет и чает. В сближении духовных культур в едином пространстве могло бы стать «томление по Красоте», ибо оно присуще каждой религиозной культуре.
Условием гармонизации между разными духовными культурами может быть и поиск смысла жизни - обязательный концепт любого верования. Сегодня современный человек стоит перед проблемой духовного голода. Поиск веры, надежды, смысла бытия является важнейшим внутренним мотивом. В течение ХХ в. произошло крушение ценностных ориентиров. Не все удовлетворяются идеалами материального благополучия, которые не могут быть стержневыми ни для существования какого-либо народа, ни для благополучия личности. Многие ищут смысл своего бытия в вере, которая дает ответы на фундаментальные вопросы жизни. Для сохранения своей национальной идентичности народ, нация обращаются к своим собственным корням. Сохранение традиционной веры предков - тоже область национальной самоидентификации. Если в советское время народы объединялись партией коммунистов для всеобщей цели и смысла жизни - для построения светлого будущего, в котором жизнь будет прекрасна, то в XXI в. каждый человек ищет смысл своего бытия, своей личной цели и своего спасения, независимо от государства и общества. Духовная культура напоминает о духовных традициях народа, о духовной связи каждого с духом предков. Большинство духовных практик, в том числе и христианская, и буддийская, направлены на поиск своего личного смысла жизни, на поиск внутренней душевной гармонии, на восприятие радости Бытия. В духовных практиках есть опыт молитвенного безмолвия, подвижничества в делах милосердия, обожения (или совер-
шенствования, приближения к образу Божьему) человеческой личности, освящение мира для гармонического существования природы и человека.
В духовной традиции своего народа человек найдет путь к Истине, к своему смыслу жизни. Каков же этот путь и в чем смысл жизни человека, идущего по этому пути? Прежде всего - это сохранение гармонии и целомудрия, которые человек не должен разрушать своими поступками. Конечно же, это труд и трезвость. Духовный человек трудится во славу Божию, а следовательно, и для себя. Чем личность ближе к Богу, тем она совершеннее. Трезвый взгляд на вещи характеризует реалистичного человека, который не витает в облаках, не тратит время на пустые мечты и разговоры, не строит несбыточного будущего. Это человек, ответственный за свои поступки, за ближнего.
Истинное богословие - трезвенное, и истинный богослов - трезвенен, потому что он должен распознать «все тайны духовного борения и обладать интуицией, которая развивается как итог его собственного духовного восхождения ко здравию», - так пишет о духовной трезвости митрополит Иерофей (Влахос) [2, с. 95]. Богословие призвано к исцелению человека, оно врачует, освобождает ум от власти рассудка, окружающей обстановки и страстей и делает его целомудренным. В трезвении не возникает искушения совершить грех. Иерофей (Вла-хос) определяет «человека трезвенного как человека общественного по преимуществу» по следующим признакам: 1) духовный человек служит людям и приносит пользу человечеству; 2) исцеленный духовно, он привносит здоровье в общественное устроение; 3) трезвенный человек избавляется от самомнения и любви к земным благам, стяжательству, честолюбию, а приобретает любовь к Богу и человеколюбие, которое заключается в том, что он видит в каждом образ Божий и поэтому становится общественным человеком; 4) исцеленный и здравый человек (целомудренный) создает культурные духовные ценности: храмы, иконопись, песнопения - «плоды собственного возрождения» [2, с. 97-112]. Митрополит Иерофей заключает, что духовность аскетична, соци-
альна и полезна для общества, потому что «жизнь общества без духовности на деле антиобщественна» [2, с. 112].
Таким образом, богословие, включенное в духовную культуру, помогает человеку найти свой смысл жизни, в который он стягивает и прошлое и будущее. Без сохранения духовных традиций для настоящего у личности не будет и будущего. В каждой духовной культуре есть культ предков. Степень почитания старших и поминовение усопших характеризует духовность личности. В библейской книге «Екклесиаст» мудро говорится: «Лучше ходить в дом плача об умершем, нежели ходить в дом пира; ибо таков конец всякого человека... Сердце мудрых - в доме плача, а сердце глупых -в доме веселья» [Екклесиаст 7: 2, 4]. Автор книги «Екклесиаст» - мудрейший царь Соломон - не отвергает веселья. Он призывает сделать выбор между печальными событиями и днями веселья. Его Екклесиаст знает, что созерцание человеческих страданий вызывает в душе ту особенную полноту нравственного чувства, которое и делает человека счастливым, в отличие от пошлых кратковременных развлечений, которые «что треск тернового хвороста под котлом» [Екклесиаст 7: 6]. Через страдания человек приходит к пониманию смысла жизни, примиряется со смертью и учится не бояться ее.
Наконец, путь к смыслу жизни у каждого человека лежит через любовь. В духовной культуре разных народов это называется еще сердечностью, человечностью, милосердием. В Русской Православной Церкви (РПЦ) разработана и принята к осуществлению Программа «Основ социальной концепции РПЦ (2001 г.)», которая как раз и призвана претворить в жизнь дела милосердия. К настоящему времени и другие конфессии подтянуты к этой Программе. Социальное служение самое разнообразное. Во-первых, это социальное партнерство Церкви и государственных институтов в деле общественного согласия, в формировании национального самосознания, в противостоянии социальному разобщению, отчуждению и религиозной вражде. Во-вторых, это сотрудничество Церкви и государства в сохранении нравственности в обществе. В-третьих, это общая забота в деле духовного и патриоти-
ческого воспитания молодежи. В-четвертых, это поддержка института семьи не только на уровне Церкви, но и на уровне государственных программ. В-пятых, это противодействие деструктивным религиозным и коммерческим сектам, деятельность которых связана с вопросами национальной безопасности. Следует отметить, что в государственную концепцию национальной безопасности РФ введено понятие «духовной безопасности», которая включает в себя защиту культурного, духовно-нравственного наследия, исторических традиций и норм общественной жизни. Особая роль отводится духовному образованию и духовной культуре общества.
Таким образом, гармонизация отношений между духовными культурами может осуществляться и через государственные институты власти. В Читинской и Красно-каменской епархии и в Буддийской традиционной сангхе есть поле единых интересов. Например, совместные с государством программы по реабилитации наркоманов, духовное окормление детских домов и центров временной изоляции несовершеннолетних, оказание материальной помощи малоимущим, миссионерское служение в местах заключения и т. п.
Итак, религиозная сотериология утверждает смысл человеческой жизни в спасении своей души. Душа же спасается добрыми делами. Дела милосердия - это стержень ценностной составляющей на пути поиска вечных истин Бытия, который ведет человека к обретению смысла жизни и в конечном итоге к спасению. Диалоги духовных культур в российском социуме на базе общих дел милосердия - также важный аспект утверждения самобытности и условие гармонизации современного национально-цивилизационного процесса.
Еще одним фактором для диалога духовных культур в многоконфессиональном пространстве может быть фактор отношения к святыням. Эти отношения существуют у человека на уровне глубинного сознания и жажды постижения божественной истории мира и познания себя как существа божественного. Прикосновение к святыням
- это, прежде всего, ощущение себя частью Вселенской Божественной Истории. Святы-
ни не имеют административных, политических и географических границ, равно как и не принадлежат к собственности каких-то стран или народов. Святыни открыты всем верующим, независимо от национальности и вероисповедания. Человечество является временным хранителем святынь: во-первых, по своей скоротечной жизни, а во-вторых, по воле Бога и Его дара людям в виде чуда святыни. Не во власти человека чудо святости, и не человек владеет этим чудом. Как пишет М. И. Одинцов, государство должно защищать не только свою территорию, границы, недра, воздушное и водное пространство, но и веками сложившееся духовное пространство; и защита национальной религии есть защита российского государства, иначе возникнет риск денационализации, превращение народов в «население», которое уже не ощущает своей связи с предшествующим поколением, не считает себя частью национальной общности и не заботится о продолжении своей национальной истории в будущем [7, с. 25-26].
В забайкальских книгах XIX в. сохранились удивительные рассказы о поклонении православным иконам людей разных национальностей и конфессий. В настоящее время действующими в Чите являются православные храмы, мечеть, синагога, кирха, дацаны. Как и прежде, все мирно сосуществует. То и удивительно, что чудотворные иконы Забайкалья почитаются здесь не только православными, но и инославными людьми. Почитаются и места пребывания чудотворных икон.
Среди забайкальских святынь - икона Божьей Матери «Споручница грешных». Имеется множество списков с этой иконы, в Забайкалье же попал список с московской иконы, что находилась в церкви святителя Николая в Хамовниках. В государственном архиве Читинской области имеются документы, подтверждающие, что некто подполковник Д. Н. Бонческул в феврале 1854 г. прислал копию с иконы «Споручница грешных» в г. Кяхту для Троицкого собора с припиской: «Есть много случаев, которых ум человеческий не может постигнуть. Воля Господа Бога живого совершается там, где Ему благоугодно. По той же непостижимой для нас смертных воле было мне видение во
сне - поставить копию с чудотворной иконы «Споручница грешных» в ваш Троицкий собор. Я видел огненный столп над сим храмом, простершийся от купола храмового до небес, и был мне глас от стоящего близ меня чернеца, чтоб икону «Споручницы грешных» я внес в храм этот. Я спросил, что это за храм, и в ответ сказано было: это - Троиц-косавский собор» [5, с. 323]. С момента появления чудотворной иконы на забайкальской земле совершаются от нее различные знамения, которые раньше были записаны в особого рода документе под названием «Описание чудес и исцелений от иконы Божьей Матери Споручницы грешных, находящейся в Троицком соборе в Троиц-косавске, в Кяхтинском Градоначальстве» [3]. На месте явления чудес был сооружен придел, в верхнем ярусе Троицкосавского собора, во имя Богородицы «Споручница грешных». Чудеса от иконы изливались не только на православных молящихся, но и на буддистов-бурят. Почитание иконы распространилось и на другие земли Забайкалья, например, были поставлены копии иконы в Усть-Кяхтинской Тихвинской церкви, в Верхнеудинской Троицкой, в Карацайской Вознесенской, в Читинской Воскресенской и других церквях. В честь иконы «Споруч-ницы грешных» были сооружены два храма в Читинской области: при Красночикой-ском Иоанно-Предтеченском монастыре и в бурятском селе Тарбагатай.
Другой почитаемой иконой в Забайкалье была чудотворная иргенская икона святой Параскевы Пятницы. Икону обнаружили в юрте у бурята, который молился перед ней по-своему, как перед своим «бур-ханом», и говорил, что «бурхан» ему помогает. Архимандрит Ефрем пишет: «Очевидно, икона находилась у бурят долгое время, ибо они в массе всего хоринского ведомства привыкли к ней, как к своему божеству, считали своим богом и в нуждах обращались с молитвой за помощью» [1, с. 9-10]. Когда православные, с согласия бурят-шаманов, перенесли икону Параскевы Пятницы в ир-генскую часовню, то буряты и туда стали приходить и по-своему молиться «Иргенэй бурхану». В народе икону почитали молодые семьи, бесплодные женщины, молодые мамы, считалось, что она помогает сохра-
нять семью, дает детей и исцеляет младенцев. К иконе приезжали не только русские семьи, но и бурятские. Так, архимандрит Ефрем рассказывает случай из своей практики, когда он встречал у себя в церкви возле иконы бурята-ламаиста Балдана Бадмаева с молодой женой. Они приехали за 50 верст, попросили открыть им церковь, купили свечи и в благоговейном молитвенном настроении долго пребывали перед иконой, молились по своему обряду. После рассказали, что их послали старики родители просить детей у Иргенэй бурхана, ибо «шибко верят» ему [1].
Купцы славили святую, устраивая в ее честь пятницкие торги - ярмарки, которые следовали в течение девяти пятниц по Пасхе. В некоторых местах Забайкалья до сих пор сохранился древнейший культ почитания святой Пятницы, считавшейся также покровительницей женского труда и женской судьбы, поэтому местные женщины в пятницу не трудятся, чтобы не закрыть себе дорогу в рай. Икона широко почиталась, была покровительницей воинов и торговых людей, которые брали икону с собой в далекие сибирские земли. По всему сибирскому тракту ставили ей часовни на горках, которые получили название Пятницких горок. В Забайкалье сохранилось много мест, почитаемых как Пятницкие горки. Сохранилось и местное поклонение им, которое больше напоминает восточное, известное у бурят. Так, в Девятую Пятницу жители некоторых забайкальских поселков берут в руки камень, молча поднимаются на горку и в таком же молчании складывают эти камни на вершине, где, вероятно, и стояли когда-то часовни Параскевы Пятницы, ныне разрушенные. В бурятском Агинском округе есть святая для буддистов гора Алханай. Паломники, приезжая сюда, совершают тот же древний обряд, они берут камень и несут его на гору, полагая, что тем самым человек избавляется от тяжести грехов.
Из чудесных знамений Иргени, описанных архимандритом Ефремом, обращает на себя внимание многократно появлявшийся здесь необыкновенный свет. Буряты принимали этот свет за огонь, выходивший из земли. По крайней мере, так им объяснял это чудо бурят-ламаист Бадма Зандаков,
живший неподалеку от миссионерского стана, очевидец этого необыкновенного явления. Свет появлялся в Церкви, и все принимали его за пожар, а когда приходили, то убеждались, что в храме темно.
Обстановка в миссионерском стане на озере Иргень была такая, что к «иргенским чудесам» приезжало, порой, до пяти тысяч человек. Это были люди разных национальностей, разных конфессий. Но всех их объединяло общее географическое и духовное пространство, любовь к святыням и благоговейное почитание их.
Среди чудотворных икон Забайкалья прославился образ Святителя Николая Чудотворца. Его почитали и русские, и буряты, и эвенки, и даже китайцы. Буряты-ламаисты называли его Сагаан Убугун - «Белый Старец». Много часовен в честь Николая Чудотворца было поставлено на озере Байкал, по берегам которого проживает много бурят. Образ святого Николая, столь почитаемый православными русскими, крещеными хоринскими бурятами, крещеными эвенками, был Можайского образа с явно выраженными монголоидными чертами в лике, с миндалевидными глазами. Фелонь Николая Чудотворца и поле иконы украшены росписью из веточек с листьями и цветами
- это более всего характерно для сибирской и, в частности, забайкальской иконы.
В Забайкалье известно чудо, связанное с иконой святого Николая. В 1903 г. китаец И-фу-цай в знак чудесного спасения, по молитве к «русскому Богу», крестился и построил в городском саду часовню на свои средства. Невероятную историю рассказывает русский эмигрант, певец Александр Вертинский: православные эмигранты в китайском городе Харбине повесили на железнодорожном вокзале икону Святителя Николая Чудотворца, и однажды в здание вокзала вбежал весь мокрый китаец, распростерся на полу перед иконой и что-то бормотал про тонкий лед и прорубь, в которую он провалился; он вспомнил, что русские просят помощи у какого-то старика на вокзале, и возопил: «Старик с вокзала, спаси меня!», после чего тонувший потерял сознание, очнулся на другом берегу и бросился к вокзалу благодарить «старца» за чудесное спасение [6, с. 138]. Действительно, чудот-
ворный образ Николая Угодника почитался в Забайкалье всеми проживающими народами и конфессиями, а также и в Китае. Были в Забайкалье и другие чудотворные святыни, фиксировались и чудеса, которым верили и поклонялись не только русские, но и буряты, и эвенки, и китайцы, и корейцы, причем, как крещеные, так и пребывающие в своей вере.
Подобный краеведческий компонент только усиливает интерес к религиозной истории своей нации. Ни одна политическая идеология не смогла объединить народы, ибо все идеологи сеяли вражду. Однако в чудесное исцеление и спасение от чудотворных икон поверили и продолжают верить все, независимо от национальности и вероисповедания.
В многоконфессиональной истории Забайкальского края есть факты духовного миссионерства. Так, например, Чита до революции была центром корейского Православия. Усилиями правящего архиерея, владыки Мефодия, и архимандрита Ефрема (Кузнецова), будущего епископа Ефрема Селенгинского, первого забайкальского новомученика, расстрелянного в Москве, в 1918 г. на Ходынском поле, была открыта катехизаторская школа для корейцев. Издавался журнал «Православие» на корейском языке, редактором которого был крещеный кореец Авраам Ефремович Кузнецов. Видимо, крестник Ефрема (Кузнецова). Было выстроено Миссионерское училище и создан церковный корейский приход. В церкви служил священник кореец и дьякон кореец. Как начальник Духовной миссии, Ефрем (Кузнецов) определял для себя главный круг вопросов: это изучение истории христианского просвещения «забайкальских инородцев» с освоения края и до наших дней; это изучение бурят, эвенков, китайцев, корейцев, японцев с точки зрения способности их к принятию христианства и общеевропейской культуры; это земельная защита крещеных инородцев. Епископ Ефрем в 1913 г. ездил в Монголию для открытия Православной миссии для монголов. Однако начавшаяся Первая мировая война, а затем революция 1917 г. помешали ему развернуться как талантливому миссионеру и в среде монголов. На территории
Забайкальского края было пять миссионерских станов, а также были созданы Духовные миссии в Китае, Корее, Японии и Монголии, чья деятельность была приглушена или вовсе запрещена после 1917 г.
Таким образом, Россию никогда не пугало присоединение огромного количества культур и народов к растущей империи. В настоящее время Президент РФ называет среди важнейших направлений геополитического развития России в XXI в. такие, как укрепление не только национальных, но и конфессиональных отношений внутри России; созидание православномусульманских отношений внутри страны и за ее пределами; достижение геостратегического союза с представителями западнохристианской цивилизации; поддержание добрососедских отношений с восточными странами буддийской цивилизации. При утверждении национальной самобытности через духовную культуру того или иного народа следует руководствоваться такими принципами, как ненасилие; принципами духовно-личностной составляющей для сохранения уважения к достоинству верующего или неверующего человека; принципом полноты знаний о мире и человеке. При условиях гармонизации перед духовными культурами стоят задачи создания новой духовно-нравственной этики XXI в., этики не только светских, но и религиозных ценностей единой культуры нашей страны. Изучение религиозных культур может способствовать восстановлению национальной идентичности и в то же время способствует объединению народов на основе общей национальной идеи, которая обязательно у всех народов включает в себя религиозную составляющую. Религия - код национальной самоидентификации.
Духовная культура снимает стереотипы восприятия «чужого». Она говорит о соз-
дании многополярного мира. Сейчас ключевое значение приобретает способность слышать и понимать друг друга на уровне ценностных установок. Ценности религий могут способствовать объединению нации, конфессии, культуры в диалоге о миростроительстве. Утверждая «свое», сравнивая с «чужим», выявляя общие историкопатриотические позиции, почитая святыни своей земли, человек избавляется от стереотипов и делает свободный выбор в культурном поле общерелигиозных ценностей многоконфессионального сообщества людей и наций. В области культуры намечается формирование устойчивых духовнонравственных убеждений на основе традиционных исторических, культурных и религиозных ценностей народов. Через духовную культуру произойдет разрушение религиозных стереотипов и сформируются установки этического межконфессиональ-ного согласия.
Важной характеристикой единого культурного пространства России традиционно считалась «вера-культура». Чтобы понимать другой народ, важно знать и понимать его духовную культуру. В современной России религиозный фактор играет заметную роль в формировании национально-цивилизационной идентичности. Существенная часть российского общества считает это важной составляющей жизни. Религиозная самоидентификация рассматривается как неотъемлемая часть культурного, этнического и цивилизационного самоопределения, а духовные культуры народов в важнейших точках их соприкосновения - как возможное условие гармонизации отношений в едином культурном пространстве. Забайкальский край может быть добрым примером осуществления таких позиций.
Список литературы
1. Архимандрит Ефрем. Иргень - место святое. Чита, 1911.
2. Влахос Иерофей, митрополит. Православная духовность. М.: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1999. 133 с.
3. ГАЧО Ф. 282. Оп. 1. Д. 1042. Л. 15.
4. Даурское диво. Чита: Поиск, 2007. 256 с.
5. Жалсараев А. Д. Поселения, православные храмы, священнослужители Бурятии XVII-XX столетия: энцикл. справ.. Улан-Удэ: Бурятское кн. изд-во, 2001. С. 323.
6. Непознанный мир веры. М.: Сретенский монастырь, 2002. 347 с.
7. Одинцов М. И. Вероисповедные реформы в России: идеи, политика, итоги (1985-1997) // Российское законодательство о свободе совести в 80-90-х гг. ХХ в.: теоретические споры, реформирование правовых основ, практическая реализация законодательных актов. М.: Институт религии и права, 1999. С. 3-40.
8. Толковая Библия. СПб., 1904-1913. Репринтное издание 1987 г.
УДК 316.647.6 ББК С 5
Е. И. Касьянова
Феноменологический анализ сущностных аспектов категории «толерантность»
Толерантность рассматривается как одно из важнейших условий выживания и развития современной цивилизации, социального и духовно-нравственного прогресса. В статье анализируются различные научные подходы к категории «толерантность». Научная новизна статьи определяется недостаточной разработанностью философских аспектов толерантности, касающихся понимания человека, его идентичности; деятельностным подходом в исследовании толерантности, акцентированием ее творческо-деятельностного характера.
Ключевые слова: толерантность, ценности, плюрализм, ненасилие, интолерант-ность, феноменологический анализ.
E. I. Kasyanova
Phenomenological analysis of the main aspects of the category «tolerance»
Tolerance is regarded as one of the most important conditions of surviving and development of modern civilization, the condition of social and moral progress. The author examines different scientific approaches to the analysis of «tolerance». The scientific novelty of the article is defined by insufficient study of philosophical aspects of tolerance concerning the understanding of man, his identity, by approach to the tolerance research with an accent on its creative aspect.
Keywords: tolerance, values, pluralism, negation ofviolence, intolerance, phenomenological analysis.
Проблема толерантности является предметом особого внимания в философии, психологии, педагогике, политологии, этнологии, этике, что отражает реакцию общественного сознания на процесс нарастания агрессивности на всех уровнях человеческого бытия и стремление преодолеть деструктивные тенденции в общественном развитии. По мнению В. А. Лекторского, данный феномен связан с «рядом принципиальных философских вопросов, касающихся понимания человека, его идентичности, возможностей и грани познания и взаимопонимания» [11, с. 46].
Тема толерантности в современной цивилизации лишь на первый взгляд кажется уже открытой, а некоторым представляется и решенной, как в отношении зарубежной, так и российской научной мысли. Однако это неверно. В 1965 г. Герберт Маркузе опубликовал в издательстве Barrington Moore свою книгу «Критика чистой толерантности», в которой подверг критике идею терпимости, толерантности. Терпимость, заявил Маркузе, репрессивна. Единственный путь изменения общества к лучшему -это политика абсолютной нетерпимости. «В связи с этим в западной литературе не
