CC BY
117
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2014. №1(35)
УДК 81.367.7
УСЛОВНЫЕ КОНСТРУКЦИИ В СИСТЕМЕ ТАТАРСКИХ ПОСЛОВИЦ
© Г.А.Набиуллина
Статья посвящена изучению условных конструкций, присущих жанровой природе татарских пословиц. Особое внимание уделяется анализу синтетических конструкций, их продуктивным структурным моделям, а также смысловой специфике условных конструкций. На основе фактического материала выявляются собственно-условное значение, синкретичные условно-временные и условно-сопоставительные значения условных конструкций в системе татарских паремий.
Ключевые слова: синтаксис, семантика, татарские паремии, условные конструкции, простое предложение, сложное предложение, синтетическое предложение, аналитическое предложение.
За последние десятилетия в работах по лингвистике был опубликован целый ряд исследований, посвящённых различным аспектам изучения пословиц. Всякое новое исследование по паремиям привлекает внимание прежде всего своей актуальностью и научной новизной. Традиция лингвистического изучения пословиц и поговорок продолжается сегодня казанскими учеными в монографических исследованиях Т.Г.Бочиной [1], А.Ш.Юсуповой [2], Ф.Х.Тарасовой [3], З.А.Биктагировой [4], Л.Р.Мухарлямовой [5] и др. В этих работах выявляются актуальные проблемы и направления татарской лингвофолькло-ристики, сущность их сводится к тому, что на первый план выдвигается проблема изучения лингвокультурологических и когнитивно-прагматических особенностей татарских паремий. Наблюдается возрастающий интерес к коммуникативно-прагматическому, семиотическому аспектам пословиц; имеется определённый опыт по сравнительно-сопоставительной паремиологии русского, англиийского, немецкого, турецкого языков.
Таким образом, достигнуты значительные результаты по лингвистическому исследованию татарских паремий, но проблемы, связанные со структурно-текстовой и функционально-коммуникативной организацией пословиц, остаются все еще мало изученными [6]. В связи с этим целью данной работой является изучение условных конструкций в системе татарских пословиц. Материалом для анализа послужили пословицы с условной семантикой, отобранные из трехтомного сборника великого татарского фольклориста Н.Исанбета «Татар халык мэкальлэре» [7- 9].
Как известно, пословицы занимают особое место в паремиологии. «Пословичные выражения - сгусток трудового, нравственного и эстетического опыта этноса, сжатого в мудрые изречения. Это житейская философия народа, регламентирующая поведение индивида в перипетиях социальной жизни» [10: 73]. По своей структуре
паремиологические единицы, «будучи вторичными лингвокогнитивными образованиями, отличаются емкостью семантики, эксплицитно-стью и имплицитностью ее выражения» [11: 10]. Как считает З.К.Тарланов, «краткость, ёмкость, композиционная структура пословиц выдвигают их в число эталонных, образцовых произведений словесно-художественного творчества. Пословицы, точно фиксируя обобщенный жизнью, проверенный исторический опыт народа, его вековые наблюдения, представления о добре и зле, верности и предательстве, красоте и совершенстве, долге и чести, любви и дружбе, нравственности и справедливости, об этике и педагогике и т.д. и, воплощая этот опыт в чеканные, отточенные художественные формы, совмещают в себе достоинства народной энциклопедии, поэтических шедевров и неотразимых в своем изяществе фигур ораторского искусства» [12: 9].
В пословицах используются продуктивные модели живой разговорной речи, представляющие собой накопленный народный опыт и в «легко запоминающейся форме обобщенные наблюдения» [13: 44]. Следовательно, пословицы вбирают в себя выразительные средства словесного искусства, такие как лаконизм, простота, четкость, меткость. Очевидно, что в качестве важнейшего выступает синтаксический строй татарских пословиц, который предполагает выявление взаимодействия языка, поэтики и культуры.
«Категория условия в пословицах - особая сфера, так как условие - элемент, характерный для обобщения, для формулирования закона, руководства, а пословицы как раз и создаются с этой целью» [14: 12]. По мнению Н.Н.Фаттахо-вой, условное значение также является активной семантикой в системе русских и татарских примет, что объясняется жанровым характером данных афористических жанров фольклора [15].
В пословицах с условной семантикой говорится о следствии определенного образа дейст-
вия, о необходимом образе действия при данном условии. В татарских пословицах эта семантика выражается во всех структурных моделях, особенно продуктивными из них являются сложноподчинённые предложения синтетического типа. Условное значение поддерживается соотносительным употреблением временных форм в главной части данных конструкций. Придаточная часть может быть представлена как двусоставными, так и односоставными предложениями, характеризующими обобщающий характер пословичного суждения.
При реальном условии в придаточном условном предложении употребляется форма глагола условного наклонения, в главной части - а) формы глагола будущего времени на -р/-мас, настоящего времени, реже - прошедшего времени на -ды: Баш сау булса, башка 6YpeK табылыр [8: 404]; Кунак кадерле булса, белэк карышмый [9: 658]; Хатын куркак та, саран да булса - уцдыц [8: 174]; б) форма глагола повелительного наклонения: Алты яшэр юлдан кайтса, алтмыш яшэр курешэ килсен [9: 97]; Илем-квнем булмаса, аем-квнем булмасын [9: 50]; в) именные части речи (сущ., прил., наречия, пред. слова): Балац яман булса, оят ата-анага [8: 288]; Ак сет булса, ачлык юк [8: 479]; Хатыныц яхшы булса, ощмах кирэкми [8: 162]. Особенно продуктивны структурные модели, компоненты которых выражены нераспространенными предложениями. При этом лексические повторы реализуют структурно-ритмическую организацию пословиц: Ат армаса, чана армый [8: 171]; Бэлеш булса, белеш табыла [8: 475]; Ку_ршец бай булса, капкац бикле булсын [8: 207].
В пословицах зафиксированы конструкции, которые обозначают ирреальное условие, то есть действие, реально неосуществимое. При этом сказуемое главного предложения выражается формами сослагательного наклонения на -р/-мас иде: Телдэн килгэн кулдан килсэ, hэркем патша булыр иде [8: 2012]; Тэкъдир келэмнэре миндэ булса, болай язмас идем тэкъдирне [9: 737]; Кеше белмэгэннэрен аяк астына ейсэ, башы куккэ тияр иде [9: 435].
Условное отношение может осложняться модальными значениями желания, необходимости, возможности, которые передаются в главной части односоставными обобщённо-личными предложениями. Модальные значения выражаются при помощи форм 2 лица единственного числа повелительного или изъявительного наклонений: Егет ару булса, асылын сорама [8: 50]; Башыц диванага калса, баганага сэлам бирерсец [9: 478]. Главная часть условных конструкций представляет собой утверждение, вы-
сказанное в вопросительной форме: Бэхетец яр булмаса, кулыцнан ни килер? [8: 150]; Хатыныц талашчы булса, матурлыгыннан ни файда? [9: 50].
Смысловая специфика условных конструкций синтетического типа может сочетаться с дополнительными значениями:
1) Значение противопоставления, в выражении которого антонимы, глаголы в положительной и отрицательной формах, числительные (ун-тугыз, ике-дYрт, бер-мец, бер-щиде), сочетание сказуемых булмаса/бар; булса/ юк играют решающую роль: Эшнец башы михнэтле булса, тебе хикмэтле була [7: 202]; Фэкыйрълек су-гыштырса, байлык килештерер [9: 223]; Сыйла-мага сыец булмаса, сыйпамага телец булсын [8: 553]; Дошман алтмыш булса, дуслар щитмеш [9: 33]; Ай булмаса, йолдыз бар [7: 276]; Байлыгым булмаса, намусым бар [9: 569]; Аты булса, чанасы булмый [7: 515].
2) Значение сопоставления. В таких пословицах синтаксический параллелизм может сопровождаться лексическими повторами. Установлено, что подобные конструкции формально относятся к синтетическим, а семантически - к сложносочиненным предложениям. В них условный глагол легко превращается в спрягаемый глагол. Например, Агачны яфрак бизэсэ (бизи), кешене хезмэт бизи [9: 3672]; Дау баш ярса (яра), туры CYЗ таш яра [9: 292]; Ир батырлыгына таянса (таяна), хатын матурлыгына таяныр [8: 152].
3) Синкретичное условно-временное отношение. При этом в отдельных компонентах могут употребляться лексические единицы, обозначающие временной отрезок (вакыт, заман, кен), числительные или семантически полноценные глаголы со значениями начала, продолжения и завершения действия (щитY, YтY, чыгу): Яшец алтмышка щитсэ, алъяпкычыц билецэ менэ [8: 656]; Вакыт Yтсэ, ихтыярыц кулдан китэ [9: 276]; Вэгъдэ кене щитсэ, ир егет ейлэнэ [8: 86]; Иртэн торсац, былбыл кош сайрый [8: 663]; Кызыц щитсэ, яучы булып чык [8: 86].
В пословицах отмечены единичные случаи, где с формой условного наклонения глагола параллельно употребляется подчинительный союз эгэр. Например: Ата белеге белэн эдэм эдэм булмас, эгэр Yзе белмэсэ [9: 412]; Эгэр дэ эгэр булмаса, мин эллэ кайчан бай булыр идем [9: 224]; Эгэр булса аягыцда кэвеш тар, щиhанныц кицлегенэ ни табыш бар? [8: 650]. Здесь «грамматически обязательным является аффикс условности, а союз эгэр без ущерба для значения легко может быть опущен, следовательно, будучи заимствованным из персидского языка, он играет лишь стилистическую роль» [16: 444].
Смысловая специфика татарских пословиц выявляется также и в аналитических конструкциях, в которых придаточная часть выражается односоставными обобщённо-личными предложениями. Наиболее распространенной является структурная модель, в которой сказуемое в придаточной части выражено глаголом 2 лица ед. числа повелительного наклонения, а сказуемое в главной части представлено формой будущего времени на -р/-мас: Эдэпле бул, халык свяр [7: 570]; Гаделлек белэн csYds кыл, тавъшыц куп булыр [9: 104]; Ерак сал, якыннан алырсыц [9: 167]; Телецне сакла, дэYлэm курерсец [9: 326]; Ата-анацны тэрбия ит, Yзец дэ тэрбия курерсец [8: 238]; Кешегэ ышан, сица да ышанырлар [9: 639] и т.д.
Другая структурная модель характеризуется сочетанием «именное сказуемое + глагольное сказуемое». Например, ТYбэц калай, яцгыр YmMU [8: 325]; Ефэк йомшак, кылыч кисми [8: 353]; Ара ерак, яна йерэк [8: 122].
По семантике к подобным конструкциям очень близки пословицы с отношением следствия, которые условно можно обозначить как «условие-следствие». Сказуемые обычно представлены формами прошедшего и настоящего времени: Вакытыц китте - бэхетец китте [9: 743]; Аш бетте - кашыкныц бэясе теште [8: 350]; Томан тешэ - щимешлэр пешэ [7: 335].
В пословицах с условной семантикой активно употребляются (1/3 часть многочленных конструкций) четырехчленные конструкции, которые распадаются на две параллельные композиционные части с отношениями противопоставления, сопоставления и отождествления. Каждая часть включает в себя два компонента, которые объединены собственно-условными, а также синкретичными условно-временными, условно-сопоставительными отноше-ниями: Хатын яман булса, кунак китэр, улыц яман булса, дэYлэт китэр [8: 291]; Гел булса, геленэ куан, геле булмаса, бересенэ куан [9: 490]; Агай-эне сау булса, адэм тимэс, кисэY сабы озын булса, кулыц кеймэс [8: 304]; Акылыц булса, акылга ияр, акылыц булмаса, мэкальгэ ияр [8: 439].
Следует отметить, что в системе татарских пословиц импликативное (условное) суждение в форме простого предложения занимает особое место. В большинстве случаев подобные конструкции по семантической структуре представляют собой имплицитные предложения, которые представлены в именных и глагольных формах: Бозмыйча ейрэнмисец [7: 219]; Хэрэкэттэ бэрэкэт [7: 207]; Тырышкан табар [7: 214]; Иртэ уцмаган - кич уцмас [7: 183] и т.д. Например, пословица «Бозмыйча ейрэнмисец» по
структуре является простым предложением без грамматического показателя значения условия, но, как нам кажется, предположительная семантика условия здесь выражается имплицитно: «Бозмасац - ейрэнмисец». В основе следующих татарских пословиц также лежит импликативное (условное) суждение, что характерно жанровой специфике паремий:
Хэрэкэттэ бэрэкэт. Хэрэкэт булса,
бэрэкэт була.
Тырышкан табар. Тырышсац табарсыц. Иртэ уцмаган - кич уцмас. Иртэ уцмасац, кич уцмассыц.
Таким образом, в системе татарских пословиц условные конструкции занимают самую активную позицию. Сложноподчинённые предложения синтетического типа являются основной структурно-смысловой моделью среди них; для передачи условного значения могут также выступать и сложноподчинённые предложения аналитического типа. Выявлены также простые предложения, где условие выражается имплицитно. Среди многочленных структур наиболее активны четырехчленные пословицы с параллелизмом частей, которые близки к композиционной структуре стиха и совмещают в себе основные признаки, обнаруживающиеся в распространенных условных конструкциях.
1. Бочина Т.Г. Контраст как лингвокогнитивный принцип русской пословицы: дисс. ... д-ра филол. наук. - Казань, 2003. - 449 с.
2. Юсупова А.Ш., Нэбиуллина Г.д., Денмехэммэ-това Э.Н., Мегътэсимова Г.Р. Татар паремия -лэренец теле. - Казань: Ихлас, 2010. - 320 б.
3. Тарасова Ф.Х. Лингвокультурологические и когнитивно-прагматические основания изучения татарских паремий на фоне других языков: автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - Казань, 2012. - 36 с.
4. Биктагирова З.А. Концепт "Семья" в паремиоло-гии английского, турецкого и татарского языков: автореф. дисс. ... д-ра филол. наук. - Казань, 2007. - 24 с.
5. Мухарлямова Л.Р. Лингвокультурологическое поле времени в паремиях русского языка (в зеркале паремий татарского и английского языков): авто-реф. дисс. ... канд. филол. наук. - Казань, 2010. -25 с.
6. Набиуллина Г.А. Татар халык мэкальлэрендэ кушма ^емлэ синтаксисы (Н.Исэнбэтнец "Татар халык мэкальлэре" ^ыентыгы буенча). - Казан: Школа, 2003. - 207 б.
7. Татар халык мэкальлэре / ТезYчесе Н.Исэнбэт. 3 томда. - I том - Казан: Тат.кит.нэшр., 2010. -622 б.
8. Татар халык мэкальлэре / ТезYчесе Н.Исэнбэт. 3 томда. - II том - Казан: Тат.кит. нэшр., 2010. -748 б.
9. Татар халык мэкальлэре / Te3Y4ece Н.Исэнбэт. 3 томда. - III том - Казан: Тат.кит.нэшр., 2010. -798 б.
10. Замалетдинов Р.Р. Замалетдинова Г.Ф. О роли пословиц в исследовании национально-культурных особенностей языкового сознания // Вестник Татарского государственного гуманитарно-педагогического университета. - 2010. - №2 (20). -C.73 - 78.
11. Андрамонова Н.А. Народные приметы в пространстве художественного дискурса // Филология и культура. Philology and Culture. - 2012. -№ 3 (29). - С. 10 - 14.
12. Тарланов З.К. Русские пословицы: синтаксис и поэтика. - Петрозаводск: Петрозав. гос. ун-т, 1999. - 448 с.
13. Бочина Т.Г., Сян Цюнь Аксиология возраста в русской паремике // Филология и культура. Philology and Culture. - 2013. - №3 (33). - С.44 -48.
14. Диденко Е.А. Способы выражения условия в русских пословицах: автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 2001. - 18 с.
15. Фаттахова Н.Н. Синкретичные местоименно-соотносительные конструкции в народных приметах // Филология и культура. Philology and Culture. - 2013. - № 4 (34). - С. 133 - 136.
16. Татарская грамматика / М.З.Закиев. - Т.3. Синтаксис. - Казань, 1992. - 576 с.
CONDITIONALS IN THE SYSTEM OF TATAR PROVERBS
G.A.Nabiullina
The article studies conditional structures inherent in the genre of Tatar proverbs. Special attention is paid to the analysis of synthetic structures, their productive structural models, and semantic specificity of conditional structures. Basing on the factual material, conditional, syncretic conditional-temporal, and quasi-comparative values of conditionals in the system of Tatar paremia are revealed.
Key words: syntax, semantics, Tatar paremia, conditionals, simple sentence, compound sentence, synthetic sentence, analytical sentence.
1. Bochina T.G. Kontrast kak lingvokognitivnyj princip russkoj poslovicy: diss. ... d-ra filol. nauk. - Kazan', 2003. - 449 c. (In Russian)
2. Jusupova A.Sh., Nabiullina G.d., Denmehammato-va Je.N., Meg#tasimova G.R. Tatar paremijalareneH tele. - Kazan': Ihlas, 2010. - 320 b. (In Tatar)
3. Tarasova F.H. Lingvokul'turologicheskie i kogni-tivno-pragmaticheskie osnovanija izuchenija tatarskih paremij na fone drugih jazykov: avtoref. diss. ... kand. filol. nauk. - Kazan', 2012. - 36 s. (In Russian)
4. Biktagirova Z.A. Koncept "Sem'ja" v paremiologii anglijskogo, tureckogo i tatarskogo jazykov: avtoref. diss. ... d-ra filol. nauk. - Kazan', 2007. - 24 s. (In Russian)
5. Muharljamova L.R. Lingvokul'turologicheskoe pole vremeni v paremij ah russkogo jazyka (v zerkale paremij tatarskogo i anglijskogo jazykov): avtoref. diss. ... kand. filol. nauk. - Kazan', 2010. - 25 s. (In Russian)
6. Nabiullina G.A. Tatar halyk makal'larenda kushma ^emla sintaksisy (N.IsanbatneH "Tatar halyk makal'tare" ®yentygy buencha). - Kazan: Shkola, 2003. - 207 b. (In Tatar)
7. Tatar halyk makal'lare / TezYchese N.Isanbat. 3 tomda. I tom - Kazan: Tat.kit.nashr., 2010. - 622 b. (In Tatar)
8. Tatar halyk makal'lare / TezYchese N.Isanbat. 3 tomda. II tom - Kazan: Tat.kit. nashr., 2010. - 748 b. (In Tatar)
9. Tatar halyk makal'bre / TezYchese N.Isanbat. 3 tomda. III tom - Kazan: Tat.kit.nashr., 2010. - 798 b. (In Tatar)
10. Zamaletdinov R.R. Zamaletdinova G.F. O roli poslo-vic v issledovanii nacional'no-kul'turnyh osoben-nostej jazykovogo soznanija // Vestnik Tatarskogo gosudarstvennogo gumanitarno-pedagogicheskogo universiteta. - 2010. - №2 (20). - C.73 -78. (In Russian)
11. Andramonova N.A. Narodnye primety v prostranstve hudozhestvennogo diskursa // Filologija i kul'tura. Philology and Culture. - 2012. - № 3 (29). - S. 10 -14. (In Russian)
12. Tarlanov Z.K. Russkie poslovicy: sintaksis i pojetika.
- Petrozavodsk: Petrozav. gos. un-t, 1999. - 448 s. (In Russian)
13. Bochina T.G., Sjan Cjun' Aksiologija vozrasta v russkoj paremike // Filologija i kul'tura. Philology and Culture. - 2013. - №3 (33). - S.44 - 48. (In Russian)
14. Didenko E.A. Sposoby vyrazhenija uslovija v russkih poslovicah: avtoref. diss. ... kand. filol. nauk. - M., 2001. - 18 s. (In Russian)
15. Fattahova N.N. Sinkretichnye mestoimenno-sootno-sitel'nye konstrukcii v narodnyh primetah // Filologija i kul'tura. Philology and Culture. - 2013. - № 4 (34).
- S. 133 - 136. (In Russian)
16. Tatarskaja grammatika / M.Z.Zakiev. -T.3. Sintaksis.
- Kazan', 1992. - 576 s. (In Russian)
Набиуллина Гузель Амировна - кандидат филологических наук, доцент кафедры общей лингвистики, лингвокультурологии и переводоведения Института филологии и межкультурной коммуникации Казанского федерального университета.
420008, Россия, Казань, ул. Кремлевская, 18. E-mail: [email protected].
Nabiullina Guzel Amirovna - Ph.D. in Philology, Associate Professor, Department of General Linguistics, Cultural Linguistics and Translation Theory, Kazan (Volga Region) Federal University.
18 Kremlyovskaya Str., Kazan, 420008, Russia E-mail: [email protected].
Поступила в редакцию 12.01.2014
