CC BY
40
УДК 94=161. 1(045)"0/2"(4-015)(=11/=8)-054
УСЛОВИЯ СОДЕРЖАНИЯ АВСТРО-ВЕНГЕРСКИХ И ГЕРМАНСКИХ ВОЕННОПЛЕННЫХ В КОНЦЕНТРАЦИОННЫХ ЛАГЕРЯХ РОССИИ И РУССКИХ ВОЕННОПЛЕННЫХ В ГЕРМАНИИ ВО ВРЕМЯ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ ПО ДОКУМЕНТАМ АРХИВОВ УЛЬЯНОВСКОЙ
ОБЛАСТИ
Р.В. Ильязова
ОГБУ «Государственный архив новейшей истории Ульяновской области»
Аннотация: автором данной статьи на основе документов Государственного архива Ульяновской области и Государственного архива новейшей истории Ульяновской области раскрываются некоторые аспекты повседневной жизни военнопленных австро-венгров и немцев в российских концентрационных лагерях (на примере лагерей Симбирской губернии Российской империи), а также жизнь русских военнопленных в Германии в период Первой мировой войны.
Ключевые слова: Первая мировая война, концентрационный лагерь, военнопленный, условия жизни, условия труда. Симбирская губерния, Австро-Венгрия, Германия, Гаагская Конвенция «О законах и обычаях войны».
Первая мировая война - одна из самых кровавых страниц всеобщей истории. Для России эта война стала одним из провальных эпизодов в военной истории. Согласно Брестскому миру, заключенному 3 марта 1918 года она потеряла Польшу, Прибалтику, часть Белоруссии. Кроме того, Россия передавала Германии 90 тонн золота. Кроме того более 2 миллионов убитых, раненых и искалеченных, основные промышленные районы страны были разрушены1.
Само ведение войны потребовало от России больших усилий, как на военном фронте, так и в тылу. Повсеместно к производству, сельскохозяйственным работам, работам на железной дороге привлекали не только российских рабочих, но и военнопленных. Не была исключением и Симбирская губерния. В архивах можно найти многочисленные сведения о концентрационных лагерях, созданных на территории Симбирского края, входящего на тот момент в состав Казанского военного округа.
Целью исследования является изучение материалов Государственного архива Ульяновской области, а также Государственного архива новейшей истории Ульяновской области с целью выявления особенностей жизни немецких и австро-венгерских военнопленных на территории Симбирской губернии, сопоставление их с условиями жизни русских военнопленных в концентрационных лагерях Германии и Австро-Венгрии.
Эхо надвигающейся войны дошло до Симбирска 12 июля 1914 года, когда в газете «Симбиря-нин» сообщалось о конфликте между Австро-Венгрией и Сербией, а в телеграфных известиях (приложения к газете) 15 июля говорилось о неизбежности войны.
14 июля из Министерства внутренних дел на имя губернатора была получена секретная телеграмма, в которой сообщалось о том, что согласно решению Совета министров от 13 июля вводится Положение о подготовке к войне - необходимо оборудовать сборные пункты, военным властям начать проверку паспортов, полиции вести охрану всех учреждений и в первую очередь казначейства, военному ведомству охранять военные объекты, усилить надзор по недопущению забастовок и посягательств на целостность заводов2. Над проживавшими в Симбирске несколькими десятками немецких и австро-венгерских подданных в августе 1914 года был установлен полицейский надзор. Уже в первые месяцы Первой мировой войны государства-участницы столкнулись с феноменом массового плена. Тюрем оказалось недостаточно, повсеместно стали создаваться концлагеря, в том числе и в Симбирской губернии.
1 Урланис Б.Ц. Войны и народонаселение Европы. — М.: Издательство социально-экономической литературы, 1960 г.- С.214.
2 Ефимов Ю.Д. Симбирск в годы Первой мировой войны: 1914-191 - Самара: Самарское книжное издательство, 2006 г.- С.5.
Существуют сведения о создании концентрационных лагерей в городах Симбирск, Алатырь, Бу-инск, Сызрань, Карсун, станции Инза Карсунского уезда, а также на территории Сенгилеевского уезда. Первую партию военнопленных в Симбирск доставили 28 августа 1914 года с русско-австрийского фронта1. Стоит сказать, что на территории Симбирской губернии в числе военнопленных были подданные Австро-Венгрии, Германии, а также поляки, словаки, сербы и румыны.
Постоянной проблемой содержания военнопленных были их побеги из лагерей и с мест работ. Это требовало ужесточения охранного режима как учреждений, предоставляющих рабочие места, так и мест жительства военнопленных. В приказе Алатырского уездного комиссара от 13 мая 1917 года сообщается о том, немецкие и австрийские «военнопленные, находящиеся на частных работах, ведут себя вызывающе и безгранично пользуются свободой, вследствие чего так обнаглели, что забыв свое пребывание в плену, под угрозой забастовки предъявляют непомерные требования, не подчиняются установленным правилам, отказываются от работы и пользуясь весьма слабым надзором со стороны работодателей совершают единоличные и массовые побеги»2. На 29 июня 1917 года командующий войсками Казанского военного округа сообщает Симбирскому Губернскому комиссару: «Побеги военнопленных с работ достигли угрожающей цифры. Причем успех побегов обеспечивается недостаточным надзором за военнопленными, слабость коего доходит до того, что пленные беспрепятственно приобретают гражданское платье, благодаря чему легко осуществляют свои побеги...»3. Помимо этого побегам способствовало само население, которое переманивало от соседей пленных, предлагая им более высокую плату за работу.
8 сентября 1917 года войскам Сенгилеевского гарнизона предписывалось для поддержания порядка и предотвращения побегов среди военнопленных, работающих в Сенгилеевской городской Управе ежедневно от 165 пехотного запасного полка формировать караул из двух человек к помеще-
4
нию, где размещены пленные .
Кроме того, в отношении усиления надзора за военнопленными, находящимися преимущественно в городах, было установлено следующее:
1) все военнопленные должны быть снабжены удостоверениями личности, с указанием предприятия или лица, у которого они находятся на службе, а также подробный адрес места проживания пленного;
2) не допускать пленных к «гуляниям по улицам без дела». А тем, кому было дано какое-либо поручение, не разрешать появляться на улицах позднее 20.00;
3) воспретить посторонним лицам предоставлять ночлег пленным;
4) все военнопленные, находящиеся у частных лиц и предприятий в качестве домашней прислуги: «кучерами, дворниками, лакеями - а также находящиеся на работах, не имеющих ничего общего с работой на оборону, подлежат незамедлительному снятию с таковых работ и передаче ближайшему воинскому начальнику»;
5) «снабжать все пленных верхним платьем по возможности форменного покроя или хотя бы сшитыми применительно к их военной форме; ношение пленными штатского платья, безусловно, воспрещается».
Согласно ст.8 Гаагской конференции «О законах и обычаях войны» военнопленные были обязаны подчиняться законам, уставам и распоряжениям, действующим в армии государства, во власти которого они находятся. Всякое неповиновение с их стороны давало право на применение к ним необходимых мер5. Так, в случаях непослушания или грубости пленные могли быть подвергнуты аресту на хлебе и воде при ближайшем волостном комитете или милиции до 7 суток, постановлением волостного комитета или участка милиции6. Воинский начальник или командир полка имел право подвергать простому аресту до 1 месяца и строгому до 20 суток, а также усиленному аресту до 8 суток. Для военнопленных, на которых данные меры наказания не возымели действия, предусматривалось увеличение срока заключения до 3 месяцев путем издания соответствующих постановлений. При простом аресте виновные содержались отдель-
1 Ефимов Ю.Д. Симбирск в годы Первой мировой войны: 1914-191 - Самара: Самарское книжное издательство, 2006 г.- С.101.
2 Государственный архив новейшей истории Ульяновской области (ГАНИ УО). Ф.57. Оп.1. Д.215. Л.1.
3 Государственный архив Ульяновской области (ГАУО). Ф.167.Оп.2.Д.229.Л.32.
4 Там же. С.54.
5 Гаагская Конвенция 1907 года «О законах и обычаях войны». URL: http://army.armor.kiev.ua/hist/gaaga.shtml (дата обращения 26.06.2014).
6 ГАУО. Ф. 167, оп. 1, д. 167, Л.82.
но друг от друга в светлом карцере, получали пищу и спали на голых нарах. А также исполняли некоторые обязанности по усмотрению начальства. Строгий арест состоял в том, что виновные содержались в светлом карцере, но на хлебе и воде. Но хлеб и соль им отпускались ежедневно, а горячая пища лишь раз в два дня. Спали также на голых нарах. При усиленном аресте арестованные содержались в темном карцере с соблюдением остальных правил строгого ареста. Для усугубления наказания командир полка мог подвергнуть смешанному аресту на срок до 1 месяца. В таком случае необходимо было строгое определение количества суток для ареста каждого вида. При этом срок усиленного ареста не должен был превышать половины срока всего ареста и не должен был быть назначен непрерывно более чем на 8 суток. Однако промежуток из простого и строгого ареста должен был быть не менее недели1.
Военнопленным, подвергнутым аресту, воспрещалось курение табака, всякого рода развлечения и сообщение с посторонними.
Из расспросов задержанных военнопленных бежавших с работ было выяснено, что причиной многочисленных побегов были тяжелые условия, в которых они вынуждены находиться: недостаточное питание при сильной физической нагрузке, дурное обращение работодателей и т.п. К тому же главными проблемами тыловой жизни Симбирска были нехватка продовольствия, топлива, а также помещений вследствие большого наплыва беженцев и пленных. С февраля 1915 Земскими управами неоднократно поднимался вопрос о строительстве бараков для военнопленных2.
Содержание военнопленных возлагалось на правительство, во власти которого они находятся. Если между воюющими не было заключено особое соглашение, то военнопленные имели право пользоваться такой же пищей, помещением и одеждой, как и войска правительства, взявшего их в плен3. Тем не менее, питание пленных не должно было быть лучше питания русских работников, находящихся на службе в том же хозяйстве. Как правило, у офицеров были некоторые преимущества перед остальными военнопленными, в том числе это касается и пропитания. Однако в случае острой нехватки в городе и его окрестностях продуктов первой необходимости, для офицеров устанавливалась та же норма питания, что и для низших чинов (Буинск, 1917 г.). Жителям Буинска, в особенности торговцам, запрещалось продавать военнопленным продукты питания и прочие товары, поскольку закупка должна была производиться уполномоченными на то лицами. Лица, нарушившие это постановление, подвергались денежному штрафу в размере от 5 до 100 рублей или аресту от 1 до 30 дней по постановлению уездного исполнительного комитета в согласии с Советом солдатских и рабочих депутатов4.
В отношении российских военнопленных в немецких концентрационных лагерях, исследователями, а также в документах неоднократно отмечалось жестокое обращение, и плохие условия содержания - «наши русские военнопленные, находящиеся в Германии и Австро-Венгрии, влачат там жалкое существование, в то же время, подвергаясь различного рода угнетениям, притеснениям и оскорбляющим человеческое достоинство наказаниям»5.
В Октябре 1915 года в Швейцарских газетах были напечатаны известия об образованном при Московском Городском Управлении Комитете по оказанию помощи русским за границей. Из изданного в Женеве печатного воззвания под заглавием «К русскому Обществу» - там образовался «Кружок общественной помощи русским военнопленным». Деятельность кружка идет по трем направлениям: 1) помощь пищей, одеждой, бельем, обувью; 2) переписка с пленными и посредничество в сношениях с их семьями; 3) снабжение книгами и учебными пособиями6.
Австро-венгерские и немецкие военнопленные, работавшие на предприятиях Симбирской губернии, находились на их обеспечении. Им предоставлялось продовольствие, лечение, одежда и обувь, а также инструменты.
Из-за участившихся побегов, а также вследствие недостигнутого соглашения между воюющими государствами, по вопросу об отмене нашивки полос на одежде российских военнопленных, ЦК по делам о пленных при Главном управлении Российского общества Красного Креста было принято решение о клеймении одежды военнопленных Германии и Австро-Венгрии буквами «В» и «П» на
7
левом рукаве одежды пленных .
1 ГАУО. Ф.167.Оп.1,Д.228. Л.65.
2 ГАУО. Ф.167.Оп.1.Д.229. Л.83.
3 Гаагская Конвенция 1907 года «О законах и обычаях войны». URL: http://army.armor.kiev.ua/hist/gaaga.shtml (дата обращения 26.06.2014).
4 ГАУО.Ф.676. Оп.2. Д.6.Л.44.
5 ГАНИ. Ф.57.Оп.1. Д.215. Л.1.
6 ГАНИ УО. Ф.57.Оп.1. Д. 143 .Л.21
7 ГАУО.Ф.676.Оп.2.Д. 14.Л.63.
Однако здесь же ЦК упоминает, что данное постановление касается только пленных солдат. В отношении же пленных офицеров вражеских армий было решено никаких отличительных знаков не устанавливать. Если же в пределах округа таковые знаки были уже установлены - их следовало отменить.
Военнопленным был разрешен переход в военнообязанные. Таковым выдавалось проходное свидетельство. Среди материалов архива нами было найдено проходное свидетельство, выданное австрийскому подданному на право следования в г.Казань для ходатайства в Штаб Округа о переводе его из числа военнопленных в военнообязанные1.
В архивных документах отмечается стремление военнопленных вернуться на родину. Московский комитет по оказанию помощи русским за границей устанавливал выдачу безвозмездных пособий деньгами или вещами для русских военнопленным бойцов и военнообязанных задержанных в Германии и Австрии и ссуд должна для военнопленных желающих вернуться в Россию. Существовал также список пленных, выражавших желание вернуться в Германию, однако, как показывает практика, в большинстве случаев в возврате на родину отказывали.
Вместе с тем, военнопленным разрешалось вести переписку с родными. Однако существовал цензурный досмотр, в то время как таможенный досмотр посылок, адресованных военнопленным, был отменен ЦК по делам о военнопленных 2 августа 1917 года2. Нередким явлением было принуждение немецкий и австрийских военнопленных в письмах на родину призывать к улучшению содержания русских военнопленных.
Что касается отношений с местным населением, то в документах отмечаются данные о том, что русские женщины, замеченные в общении с военнопленными офицерами, нижними чинами и военнообязанными были публично обличены путем вывешивания списков лиц, замеченных Уездным ЦК и Советом солдатских депутатов «в своих позорных для русских гражданок действиях». Данное постановление было направлено в Лигу равноправия женщин г.Буинска, «дабы она могла нравственно внушить своим гражданкам о недопустимости в будущем подобных явлений»3.
Гаагской Конвенцией 1907 года также регламентировался вопрос применения труда военнопленных. Согласно статье 6 данного документа, государство могло привлекать военнопленных к не слишком обременительным и не имеющим никакого отношения к военным действиям работам сообразно с их чином и способностями, за исключением офицеров4. На основе сохранившегося циркуляра о переписи военнопленных от 8 августа 1917 г. можем определить некоторые виды работ, на которых был задействован труд военнопленных:
- Обычные работы земледельческого характера (запашка полей, посев, уборка урожая, молотьба);
- Обычные хозяйственные работы в усадьбе (в частности, «уход за живым и мертвым инвентарем»);
- Работы по особым земельным культурам (садоводство, огородничество, табаководство);
- Первичная обработка продуктов сельского и лесного хозяйства («очистка и сушка всякого рода зерна, заготовка впрок всякого рода плодов, овощей и разделка в лесах дерева, выжигание угля и т.д.»);
- Работа на маслодельнях, сыроварнях, маслобойнях, кирпичных, черепичных, смолокуренных заводах, лесопильнях, мельницах;
- Разработка торфяных залежей и формовка торфа, первичная обработка всякого рода камня, известняка, мыла и фосфоритов, добыча глины, песка и болотной руды в пределах собственных или арендуемых земель5.
Размеры вознаграждений военнопленным за работу устанавливались предприятиями в соответствии с существующими местными ценами для каждой категории работ. Установленную заработную плату за вычетом всех расходов предприятия выдавали на руки пленному рабочему6. Кроме того, военнопленные офицеры имели право на получение оклада, который получали офицеры того же ранга в стране пребывания, под условием возмещения таковых расходов их правительством.
Исходя из всего вышеизложенного, можем сделать вывод, что условия содержания австрийских и немецких военнопленных в лагерях Симбирской губернии были относительно приемлемы.
1 ГАУО.Ф.676.Оп.2.Д.98.Л.15.
2 ГАУО.Ф. 167.Оп. 1. Д.46.Л. 71.
3 ГАУО.Ф.676.Оп.2.Д.6.Л.27.
4 Гаагская Конвенция 1907 года «О законах и обычаях войны». URL: http://armY.armor.kiev.ua/hist/gaaga.shtml (дата обращения 26.06.2014).
5 ГАУО.Ф.676. Оп.2. Д.14.Л. 42.
6 Там же. С.43.
Но все же не отличались стабильностью, хотя бы в связи со стремлением самих военнопленных, осуществлявших многочисленные побеги, вернуться домой, что приводило к ужесточению режима их содержания. Давала о себе знать и нехватка продовольствия, помещений, тяжелые условия труда. Тем не менее, даже арест военнопленных был строго регламентирован, им предоставлялась одежда, лечение, оплата труда, возможность перехода в военнообязанные и многое другое.
Вопрос о положении военнопленных остается открытым и нуждается в дальнейшем рассмотрении. До сих пор остался неосвещенным вопрос культурного взаимодействия местного населения и прибывших пленных, однако он требует отдельного исследования.
Библиографический список:
1. Государственный архив новейшей истории Ульяновской области (ГАНИ УО). Ф.57. Оп.1. Д.215.
2. ГАНИ УО. Ф.57.Оп.1. Д.215.
3. ГАНИ УО. Ф.57.Оп.1.Д.143.
4. Государственный архив Ульяновской области (ГАУО). Ф. 167.Оп.2.Д.229.Л.32.
5. ГАУО. Ф.167.Оп.1.Д.229.
6. ГАУО. Ф.167. Оп.1.Д.167.
7. ГАУО.Ф.676. Оп.2. Д.6.
8. ГАУО.Ф.167.Оп.1. Д.46.
9. ГАУО.Ф.676.Оп.2.Д. 14.
10. ГАУО.Ф.676.Оп.2.Д.98.
11. ГАУО.Ф.676.Оп.2.Д.6.
12. Гаагская Конвенция 1907 года «О законах и обычаях войны». URL: http://army.armor.kiev.ua/hist/gaaga.shtml (дата обращения 26.06.2014).
13. Ефимов Ю.Д. Симбирск в годы Первой мировой войны: 1914-191 - Самара: Самарское книжное издательство, 2006 г.- 363 с.
14. Урланис Б.Ц. Войны и народонаселение Европы. — М.: Издательство социально-экономической литературы, 1960 г.- 568 с.
