CC BY
80
ШКОЛЬНЫЕ И УНИВЕРСИТЕТСКИЕ МУЗЕИ
УДК 069(091):002 (06)
О. Б. Вахромеева
УНИВЕРСИТЕТСКИЙ МУЗЕЙ В СПбГУ
КАК ХРАНИТЕЛЬ ПАМЯТИ О БЕСТУЖЕВСКИХ КУРСАХ
В 1974 г. архивные фонды Музея истории ЛГУ пополнились необычным собранием — фондом «Высших женских курсов». Основные материалы по истории первого женского университета в дореволюционной России с 1918 г. были сосредоточены в ЦГИА СПб (Фонд Петроградских Высших женских курсов, № 113), поэтому музейный фонд «ВЖК» послужил важным дополнением к имеющемуся государственному архивному собранию; кроме того, он обладал рядом уникальных особенностей: собирался на протяжении нескольких десятилетий руками самих выпускниц Бестужевских курсов (1878-1918) и представлял собой результат их объединенной деятельности по нескольким направлениям (издательскому, архивному, культурно-бытовому).
Накануне 80-летнего юбилея Бестужевских курсов (1878-1958) несколько десятков бывших курсисток (женщин, средний возраст которых составлял около 70 лет), объединенных в общественные организации в Ленинграде и Москве, приступили к кропотливой работе по написанию истории первого женского университета в России. «Сохраняя и изучая историю прошлого, мы пишем историю настоящего», — полагали бестужевки.
Они хотели напомнить современникам о той борьбе, которую вынесли организаторы высшей женской школы во второй половине XIX в., преодолевая различные трудности, связанные с недоброжелательным отношением к учащимся женщинам в обществе, отстаивая молодое учебное заведение перед правительственными комиссиями, поддерживая его в годы финансовых и революционных кризисов. В 1919 г. Бестужевские курсы, просуществовавшие 40 лет, были объединены с Петроградским университетом.
Бывшие бестужевки, благодарные своим учителям, сохраняли в памяти потомков их светлые образы. Они писали о профессорско-преподавательском составе ВЖК (Д. И. Менделееве, И. И. Боргмане, А. С. Фаминцыне, А. А. Иванове, И. В. Мещерском, В. И. Шифф, М. М. Ковалевском, Н. О. Лосском, О. А. Добиаш-Рождественской, А. Я. Ефименко, Н. И. Ка-рееве, С. Ф. Платонове, А. Ф. Кони, И. А. Шляпкине, А. И. Введенском, Н. Я. Пергаменте, И. М. Гревсе, Н. К. Пиксанове, С. А. Венгерове и многих других); с благодарностью вспоминали директоров курсов: К. Н. Бестужева-Рюмина (1878-1882), с именем которого связано неофициальное название женского университета, А. Н. Бекетова (1882-1889), В. П. Кулина (1889-1894), Н.П. Раева (1894-1906), В. А. Фаусека (1906-1910), С. К. Булича (1910-1918) и В.М. Шимкевича (1918-1919). Писали они и о своих товарищах-бестужевках (Е. В. Буш, В. П. Андреевой-Георг, С. М. Домбровской-Варзар, Н. П. Вревской-Ржевской, Е. В. Балоба-новой, И. Д. Богдановской-Гиенеф, И. Д. Борнеман-Старынкевич, В. А. Бриллиант-Лерман,
В. А. Волкович, Н. Н. Гернет, И. В. Гиттис-Берман, Е. Р. Гюббенет, Э. Д. Даниловой-Венус, В.М.Дервиз, Т.А.Константиновой, В.И.Егоровой, К.И.Кейзер-Моисеевой, Э.А.Ко-рольчук, В. А. Лосиевской, Ж. А. Мацулевич-Вирениус, Н. В. Пигулевской-Стебницкой, М. Е. Сергеенко, С. В. Романской-Ворошиловой и многих-многих других), составивших цвет отечественной и мировой науки, а также скромных тружениках на ниве просвещения, статистики, публицистики и т. д.
В 1950-70-е годы бестужевки собрали материал, подготовили к печати и издали пять сборников: 1) Санкт-Петербургские Высшие женские (Бестужевские) курсы (1878-1918) / под ред. С. Н. Валка, Н. Г. Сладкевича, В. И. Смирнова, М. Л. Тронской. Л.: ЛГУ, 1965; 2) его переиздание с исправлениями и дополнениями под той же редакцией (Л.: ЛГУ, 1973); 3) Высшие женские (Бестужевские) курсы: Библиографический указатель / сост. З. А. Евтеева (отв. ред.), О. Н. Кузнецова, Т. А. Мартынова, А. И. Силонова, Е. Н. Четыркина, Т. С. Юньева. М.: Книга, 1966; 4) Бестужевки в рядах строителей социализма. М.: Мысль, 1969; 5) Наша дань Бестужевским курсам: воспоминания бывших бестужевок за рубежом (издание «Объединения бывших бестужевок за рубежом»). Париж, 1971.
Каждая книга была итогом напряженной работы авторов, составителей и редакторов из числа бестужевок. Готовили их с большим интересом и любовью, с желанием донести до потомков культурно-историческое значение Бестужевских курсов, ту особую роль окончивших и учившихся на них молодых женщин, которая заключалась в «бестужевском коде (морали)», проявлявшемся буквально во всем, в бережном отношении к своей стране, людям, земле, в высокой степени требовательности к себе и своему профессиональному развитию.
Издавать книги было сложно. Пожилые женщины столкнулись с рутинным аппаратом издательств, многочисленными согласованиями и «мнениями» малосведущих редакторов. В результате ни одна из четырех книг, изданных в Советском Союзе, не удовлетворила создателей. Но они были благодарны только потому, что выполнили обещание, данное на первой юбилейной встрече 1959 г.,—спасли от забвения родную Alma mater, опубликовали часть воспоминаний, возродили бестужевский дух. В большей степени с этой задачей справились зарубежные бестужевки, объединенные в Париже и выпустившие собственный сборник воспоминаний, который во многом отдавал должное выдающимся представителям науки, читавшим лекции, проводившим практические занятия на курсах, память о которых всегда жила в их сердцах1.
Значительная часть материалов не попала в опубликованное наследие бестужевок. Материалы отлагались в архиве объединения. Там же сосредотачивался вспомогательный, дополнительный материал (списки, картотеки, письма, корректуры, отбракованные статьи).
На встрече 1959 г. была создана общественная объединенная организация бестужевок, состоящая из двух центров—Ленинградского комитета и Московского бюро. Первый возглавила Наталья Павловна Вревская, второй—Софья Иосифовна Стриевская. Несколько лет спустя возникли десятки филиалов: в Мурманске, Архангельске, Таллине, Риге, Вильнюсе, Пскове, Вологде, Калинине, Костроме, Ярославле, Казани, Витебске, Калуге, Воронеже, Чернигове, Кишиневе, Николаеве, Харькове, Одессе, Киеве, Запорожье, Краснодаре, Сочи, Грозном, Тбилиси, Баку, Кисловодске, Астрахани, Саратове,
1 Вахромеева О. Б. Их дань Бестужевским курсам (объединенная деятельность бестужевок в 50-70-е годы XX века). СПб., 2015. С. 200.
Оренбурге, Уфе, Свердловске, Тюмени, Челябинске, Красноярске, Иркутске, Томске, Новосибирске, Семипалатинске, Хабаровске, Алма-Ате, Ташкенте, Самарканде и других городах Советского Союза.
Члены Ленинградского комитета задавали тон в работе региональных объединений бестужевок, более малочисленных по составу. За 20-летний период деятельности Ленинградского комитета в его активе насчитывалось более 50 человек. К концу 1970-х годов многие местные организации, а также Московское бюро, передали свои документы и картотеки в Ленинград.
Одним из основных пунктов резолюции, вынесенной на организационном собрании бестужевок в Ленинграде в 1959 г., было «собирание материалов для архива курсов». Члены Ленинградского комитета и Московского бюро взялись за это дело с первых же дней своего существования. Были разосланы анкеты с просьбой заполнить их и вернуть с приложенными автобиографиями, воспоминаниями, фотографиями и подлинными документами.
В Москве сбором личных материалов занималась Комиссия воспоминаний (Ю. М. Белова, Л. П. Богословская, А. Б. Велижева, Т. И. Мартынова, И. В. Налётова, Е. В. Поляк, А. И. Силонова, О. Я. Чиркова, О. В. Чулкова и А. Ф. Шумская), руководимая Е. П. Михайловой, в Ленинграде — группа членов (Е. П. Баранова, Д. Г. Рейхсфельд, В. В. Селезнёва, Н. И. Матусевич, Н. В. Синотова, А. И. Вукотич, Ж. А. Мацулевич, Н. И. Бирилова, Л. Н. Павлова-Сильванская, Т. Н. Петухова, М. М. Иванова, Е. П. Шур, О. П. Скрябина, А. И. Диковская, Е. Р. Изместьева и М. Ф. Щербакова).
К 1970 г. в Москве накопилось такое количество материалов, что встал вопрос о необходимости их отправки в Ленинград, где бестужевки имели постоянное помещение при Музее истории ЛГУ (комнатку на хорах Актового зала Двенадцати коллегий). С 1970 по 1978 г. были подобраны и отправлены документы по 600 бестужевкам, а также 23 больших архива (Т. М. Глаголевой, Е. К. Столицы и др.); последние планировалось передать в профильные архивохранилища. Кроме того, в архив бестужевок пересылали документы, отразившие работу бюро, рукописи статей двух московских изданий, материалы о кинофильме. К 100-летию Бестужевских курсов (1978 г.) в Ленинград было передано 95 % всех собранных в Москве материалов2.
В музейном фонде «ВЖК» история деятельности объединения отразилась в двух частях («Ленинградский комитет» и «Московское бюро»), непосредственным образом она отражается в протоколах различных комиссий и юбилейных материалах.
Прежде всего, члены Архивной комиссии Ленинградского комитета взялись за упорядочение анкет и присланных на них материалов. Бывшим бестужевкам были разосланы на протяжении ряда лет три варианта анкет. Первая анкета—пробная, с целью собрать в Ленинграде выпускниц на общую встречу. Вторая анкета, самая обстоятельная, была составлена группой организаторов и распространялась среди участников первой юбилейной встречи по случаю 80-летия основания ВЖК 21 марта 1959 г. Анкета-инструкция на трех листах была создана с целью собрать сведения о различных видах деятельности бестужевок; она походила на бланк, многократно размноженный на пишущей машинке. Третья анкета была признана выпускницами ВЖК самой удачной, поскольку основные вопросы были сгруппированы в лаконичной форме по 19-ти пунктам. Материалы к ней были частично опубликованы в «Библиографическом указателе»
2 Архив Музея истории СПбГУ Ф. ВЖК (Ленинградский комитет). Д. Альбом казначея А. И. Си-лоновой. 1988. Л. 1-2.
1966 г.3, а полностью помещены в Приложении к монографии автора «Их дань Бестужевским курсам (объединенная деятельность бестужевок в 50-70-е годы XX века)»4.
Первоначально статистической обработкой поступавших анкет занималась бестужевка Л. П. Пушнова, доцент ЛГУ, бывший ассистент профессора статистики на ВЖК А. А. Кауфмана. Н. П. Вревская полагала, что на основании статистического материала следует написать очерк «О жизни и работе бестужевок во время Курсов и по окончании их»5. База данных вышла обширной (около 500 фамилий), но не полной. Материалы неоднократно пересматривались сотрудницами Ленинградского комитета и Московского бюро и дошли до нашего времени в машинописной копии на разрозненных листах.
В 1964-65 гг. члены Ленинградского комитета, видя, что вновь прибывающий материал не добавляет четкости в структуру архива, а постоянная работа в неспециализированном помещении Музея истории университета разных лиц с материалами над сборниками по истории курсов приводит к усилению беспорядка, решили учредить особую Архивную комиссию, занимавшуюся исключительно собиранием архива и упорядочением документов, фотографий и книг.
На заседании 5 февраля 1965 г. члены Архивной комиссии постановили обратиться за помощью к администрации Музея истории университета по оформлению архива бестужевок6.
19 октября 1965 г. председатель Архивной комиссии А. И. Вукотич докладывала на общем собрании комитета: «Я беседовала с директором Музея истории ЛГУ Надеждой Николаевной Кононовой, которая посоветовала вложить персональные карточки бестужевок в папки, составить персоналию профессоров; дала инструкцию, как делать опись, в том числе к групповым карточкам»7. Спустя полгода, в мае 1966 г. А. И. Вуко-тич съездила в Москву, где познакомилась с принципами работы Архивной комиссии бюро и системой собирания и хранения материалов. Было принято важное решение о полном сосредоточении архива объединения бестужевок в Ленинграде. Москвички пообещали ленинградкам прислать опись своего собрания. Ответственной была назначена М. Ф. Щербакова8.
Первыми архивными поступлениями были ответы на анкеты и книги (П. Я. Полуба-риновой-Кочиной, С. В. Ковалевской)9. В декабре 1966 г. комитет получил письмо от бестужевки-киевлянки Е. Я. Рудинской, которая хотела передать а архив объединения свою переписку с профессором И. М. Гревсом (около 85 писем от 1917 по 1941 г.)10; впоследствии они были получены и переданы в Архив Академии наук.
На заседании 6 декабря 1966 г. прозвучали призывы А. И. Вукотич и председателя К. П. Язевой ко всем членам, способным по состоянию здоровья активно трудиться,
3 Высшие женские (Бестужевские) курсы: библиографический указатель / сост. З. А. Евтеева, О. Н. Кузнецова, Т. А. Мартынова, А. О. Силонова, Е. Н. Четыркина, Т. С. Юньева. М., 1966. С. 140-169.
4 Вахромеева О. Б. Их дань Бестужевским курсам. С. 291-358.
5 Архив Музея истории СПбГУ Ф. ВЖК (Ленинградский комитет). Д. История объединения. Вревская Н. П. Сообщение комитета по составлению сборника о Высших женских курсах 1959-1960 гг. Л. 3.
6 Там же. Д. Протоколы заседаний Архивной комиссии Ленинградского комитета от 05.02.1965. Л. 1-2 об.
7 Там же. Д. Протоколы заседаний Ленинградского комитета ВЖК. Протокол № 15 за 1965. Л. 37.
8 Там же. Протокол № 10 за 1966. Л. 36.
9 Там же. Протокол № 12 за 1966. Л. 41.
10 Там же. Протокол № 19 за 1966. Л. 65 об.
принять участие в работе Архивной комиссии. «Наша основная задача—это архив, пока в архиве только пять человек; надо срочно привлекать новых членов и менять форму работы»11. В течение всего 1967 г. архивная группа комитета постоянно пополнялась. Новые трудности возникали из-за отсутствия места и возможности должным образом хранить материалы. Так, Н. И. Матусевич буквально выбила у администрации вуза один шкаф для архива12.
22 октября 1968 г. А. И. Вукотич, Н. В. Синотова, Л. Н. Павлова-Сильванская, Д. Г. Рейхс-фельд и Ж. А. Мацулевич обсудили инструкцию по хранению и обработке архивного материала, а затем постановили освоить систему оформления, принятую в архиве Музея истории университета13.
Фонд «ВЖК» именовался без номера. Описи номеров не получили, но назвались по структурным частям архива («История ВЖК», «Историко-филологический факультет», «Физико-математический факультет», «Юридический факультет», «Ленинградский комитет», «Московское бюро»). Делу присваивался номер или обобщенное наименование (поначалу единицы хранения заносились в особый журнал, который, однако, велся непостоянно, поэтому дела получали названия «Personalia профессоров», «Personalia курсисток», «Установление мемориальной доски», «Традиционные встречи», «Корреспонденция» и другие, в зависимости от их объема и сохранившихся первоначальных номеров). Планировавшаяся полистная нумерация каждого дела также в большинстве случаев не была осуществлена14.
На собрании Архивной комиссии произошло распределение работы между ее участниками: «1) справочный, библиографический аппарат ВЖК, картотека (Л. Н. Павлова-Сильванская); 2) адресная картотека бестужевок (В. В. Селезнёва); 3) дела комитета и бюро (А. И. Вукотич, Ж. А. Мацулевич); 4) отдел рукописей (М. Ф. Щербакова, консультант Ж. А. Мацулевич); 5) пополнения сведений о ВЖК из других архивов (Н. И. Бирилова, Т. Н. Петухова); 6) Personalia профессоров и курсисток (М. М. Иванова, Н. И. Матусевич, Н. В. Синотова, Е. Р. Изместьева, Е. В. Матвеева, О. П. Скрябина, А. И. Вукотич); 7) библиотека (В. В. Селезнёва, Д. Г. Рейхсфельд); 8) иконография (Е. П. Баранова)»15.
В январе 1970 г. директор Н. Н. Кононова поставила вопрос об отчете комитета за последнее 5-летие, который необходимо было приложить к общему музейному отчету. Предполагалось осветить все стороны деятельности комитета. Архивная комиссия выпала на долю А. И. Вукотич16. Последняя докладывала о ее состоянии 10 марта на общем собрании. «Всего 11 человек. Несмотря на эпидемию гриппа и болезни некоторых членов, работа идет. Сейчас мы должны использовать все столы. Основная работа — оформление поступающих документов. К нам поступают авторские материалы и анкеты, которые надо систематизировать. За дела комитета и бюро еще не принимались. В отношении приемки материалов (из Москвы. — О. В.) хотелось бы большей четкости, особенно в отношении писем — мы завалены маленькими документиками. Мы имеем около 2000 персоналий, фотографий обработано до 500, групповая иконография
11 Архив Музея истории СПбГУ Ф. ВЖК (Ленинградский комитет). Д. Протоколы заседаний Ленинградского комитета ВЖК. Протокол № 19 за 1966. Л. 66 об. — 67.
12 Там же. Протокол № 3 за 1967. Л. 45.
13 Там же. Д. Протоколы заседаний Архивной комиссии Ленинградского комитета от 22.10.1968. Л. 1.
14 Вахромеева О. Б. Их дань Бестужевским курсам. С. 153.
15 Архив Музея истории СПбГУ Ф. ВЖК (Ленинградский комитет). Д. Протоколы заседаний Архивной комиссии Ленинградского комитета от 22.10.1968. Л. 1 об.
16 Там же. Д. Протоколы заседаний Ленинградского комитета ВЖК. Протокол №1 за 1970. Л. 43.
без движения, т. к. Баранова не является. По библиотеке ничего нет, т. к. Селезнёва не приходит. То же можно сказать и о картотеках»17. На следующем заседании комитета председатель Архивной комиссии разъяснила всем членам, что из-за перегрузки архива в него будут приниматься только собственные воспоминания, все прочие будут возвращаться. Тогда же она указала для всех желающих график работы Архивной комиссии —по вторникам и четвергам с 12.00 до 16.3018.
Несмотря на налаженную работу архивной группы, из нее стали уходить сотрудники. Прежде такого не было ни в одной группе объединения. Председатель Ленинградского комитета К. П. Язева, крайне встревоженная ситуацией, предложила переизбрать председателя комиссии. А. И. Вукотич ушла. На ее место единогласно была избрана Е. Р. Из-местьева, старинный сотрудник комитета. Работа Архивной комиссии потекла в привычном товарищеском, «бестужевском» русле.
16 января 1973 г. Е. Р. Изместьева докладывала на заседании Архивной комиссии Ленинградского комитета: «Работа наша заключалась в том, чтобы на каждую бестужевку завести личное дело, в котором были бы: анкета, автобиография, подлинные документы (или заверенные копии), воспоминания, письма и прочее. В каждый конверт мы вкладывали опись материалов, карточку с основными данными, и записывали каждое личное дело в инвентарную книгу. РегеопаИу профессоров вела М. Ф. Щербакова. Я проделывала эту работу по юридическому факультету (также проверила наличие карточек по юрфаку в картотеке). В книгу инвентарную еще не все смогла занести». Н. И. Матусевич дополнила ее: «У меня дела физмата. Просматриваю личные дела, на карточки заношу заметки об интересных материалах, в каждую папку вкладываю листик с перечнем фамилий. Трудности были с материалами из Москвы, которые приходилось включать позднее. Что касается записей в инвентарной книге, то А. И. Вукотич с меня этого не требовала, а М. М. Иванова предложила, и я сделала на буквы „А-Г", буду и дальше продолжать. Трудность в последнее время заключалась в том, что наши столы были заняты сотрудниками музея». М. М. Иванова продолжала: «Сегодня я договорилась с хранителем музея А. Л. Ивановой об освобождении двух столиков, которые нам снова будут предоставлены. По историко-филологическому факультету в каждый конверт мы вкладываем опись, карточку и вписываем в инвентарную книгу. Но в инвентарной книге нет системы—так ее завела А. И. Вукотич. Хорошо было бы завести записи по факультетам отдельно. Но переписывать все—слишком большая работа (инвентарная книга так и осталась в черновом варианте и поэтому не пригодна к использованию.—О. В.). Сейчас мы пересматриваем личные дела, заменяем рваные конверты на новые, проставляем инвентарные номера». В заключение было решено: «Продолжить работу над личными делами всех факультетов, добиваясь аккуратности и четкости записей, а также чистоты папок. Поставить инвентарные номера не только на личных делах, но и на карточках. Описи личных дел заносить преимущественно на оборотной стороне папки. Продолжить работу по записи дел в инвентарную книгу. По физмату проверить общую картотеку. Все дела профессоров передать Щербаковой. Дела бывших курсисток, после преподавателей ВЖК, оставлять на факультетах. Третий экземпляр вынимать из папок. Щербаковой сделать картотеку по профессорам»19.
17 Архив Музея истории СПбГУ Ф. ВЖК (Ленинградский комитет). Д. Протоколы заседаний Ленинградского комитета ВЖК. Протокол № 3 за 1970. Л. 32-32 об.
18 Там же. Протокол № 4 за 1970. Л. 28.
19 Там же. Д. Протоколы заседаний Архивной комиссии Ленинградского комитета от 16.01.1973. Л. 1-4 об.
Архивы Ленинграда и Москвы постоянно пополнялись новыми материалами. Члены объединений собирали сведения о достижениях своих коллег-бестужевок. Так, 30 ноября 1970 г. К. П. Язева и комитет были приглашены на чествование 40-летней непрерывной деятельности главного библиотекаря Государственной Публичной библиотеки, сотрудника Отдела рукописей и редкой книги Татьяны Александровны Быковой — «известного советского специалиста по русской старопечатной, преимущественно петровской книге».
Бестужевка-писательница Т. Д. Руссес из Харькова записала автобиографию своей землячки, тяжело больной Натальи Прокофьевны Ярош, уникального специалиста по классификации каменного угля Донецкого бассейна. Н. П. Ярош выпустила 5 томов специальных исследований. «Пятый том ее трудов об угле самый внушительный; он с рентгеновскими снимками разных видов угля. Ею были обработаны все виды угля Донецкого каменноугольного бассейна. Эта работа привела ее к выводу о том, что все угли относятся к двум основным видам, отличающимся друг от друга разными свойствами. Эта классификация принята теперь в угольной промышленности СССР». «Прожита большая, полезная трудовая жизнь. А сама—в чем душа держится: маленькая, худенькая, с изящными чертами лица. Когда принесла материал, то сказала, что и не думала „хвастаться", а только хотела показать какое значение имела учеба на Бестужевских курсах».
Напротив, были и такие бывшие слушательницы, кто не спешил раскрывать содержание личных архивов, а, передавая материал, просил не придавать его огласке. Таким образом поступила астроном Н. М. Штауде в 1960-е годы с материалами своей подруги. «Глубокоуважаемая Ксения Петровна! Одновременно с этим письмом направляю в Ваш адрес небольшую посылку. Она содержит письма Нины Михайловны Субботиной, скончавшейся 2 ноября 1961 г. в Доме престарелых ученых. Мы с ней были дружны с 1913 г., но письма сохранились лишь с 1936 г. Они интересны во многих отношениях, и мне жаль их уничтожать. Личность эта совершенно исключительная, по широте своих взглядов и любящего сердца, огромной эрудиции и получению значительных достижений в наблюдениях Солнца и солнечных затмений. Свое астрономическое образование она получила на ВЖК, слушая лекции как вольнослушательница; много содействовала работе Астрономического кружка. И это все тем более удивительно, что была совершенно глухой с 8-летнего возраста и передвигалась только на костылях из-за паралича ног. Может быть в архиве бестужевок нашлось бы место для этих писем? Если же нельзя их хранить, то возьмите на себя труд поместить их в какое-либо хранилище? Я бы только просила Вас запечатать этот пакет до 1980 г.—не раньше, чтобы откровенные высказывания Нины Михайловны о соприкасавшихся с ней людях не могли кого-либо огорчить»20.
Члены Архивных комиссий Москвы и Ленинграда собирали сведения о своих преподавателях. Без преувеличения можно констатировать, что бывшие бестужевки с большим трепетом и уважением относились к последнему остававшемуся в живых профессору Бестужевских курсов Николаю Кирьяковичу Пиксанову. Его смерть 10 февраля 1969 г. многие восприняли как личное горе. «С утра Н. К. Пиксанов сел за работу; после глазной операции он сам писал (последнее время он работал над статьей „Единство противоположностей"). Проработал до 12 часов дня. Затем немного отдохнул, обедал и опять работал. В 5 часов включил телевизор, т. к. начиналась программа торжественного юбилея. Прежде, стоя, он прослушал гимн Советского союза. Затем начался доклад. Он
20 Вахромеева О. Б. Их дань Бестужевским курсам. С. 161-162.
разволновался, т. к. докладчик ничего не сказал о его работе в Ташкентском университете. Николая Кирьяковича это сильно огорчило, он почувствовал себя плохо. Попросил уложить его... а когда жена пришла с лекарством, то пульса уже не было. В данном торжестве (150-летие ЛГУ — О. В.) ему было отказано. А. И. Вукотич принесла ему буклет, чтобы он думал, что приглашен в президиум по случаю торжества. У Николая Кирья-ковича осталась огромная библиотека, около 3 тысяч томов. Еще при жизни он завещал ее Пушкинскому Дому». На протяжении всего 1969 г. бестужевки проводили памятные мероприятия по увековечению памяти профессора (готовили к изданию полное собрание его работ; собирались писать монографию о нем, установить мемориальную доску на здании, в котором жил ученый филолог. На год его кончины ленинградки устроили вечер памяти последнего профессора ВЖК21.
Бестужевки стремились собрать как можно более полные коллекции материалов о своих известных товарищах. Большая переписка между комитетом и бюро была предпринята по поводу содержания и оформления объемных личных архивов Т. М. Глаголевой и Е. К. Столицы. Оба архива обрабатывались в Москве М. А. Шильниковой.
Татьяна Матвеевна Берхен (ур. Глаголева) (1885-1962)—литературовед, исследователь неизданных рукописей Антиоха Кантемира, преподаватель ВЖК, принимавшая участие в работе Московского бюро, завещала объединению бестужевок свой архив. «Архив Т. М. Глаголевой-Берхен очень интересен. На таких материалах можно воспитывать молодежь. Сохранилось 13 тетрадей. С ранних лет она собирала и хранила все материалы, которые представляли для нее интерес: школьные табели за все 7 лет учения; летом, изучая историю, делала подробные выписки из прочитанного, многие на французском языке. Татьяна Матвеевна работала над мемуарами Кантемира (материал о нем в пяти папках). Удивляет обилие источников. Там же сохранилась брошюрка с дарственными надписями о Феофане Прокоповиче и Кантемире. Библиография к теме „Декабристы" и статья о женах декабристов. Она работала над Николаевым и Осиповичем. Большая библиография по русской и иностранной литературе о демонизме. Интересные выписки из стихотворений начала XX в. (в том числе М. Цветаевой). Интересно стихотворение о бестужевках, ее слушательницах. Это только часть архива. Пасынок Берхен должен передать еще два чемодана материалов и портфель фотографий. Весь архив содержится в 26 свертках». Архив Т. М. Глаголевой полностью был передан в Институт русской литературы и искусства (в середине 1960-х годов рукописи по истории русской литературы, в начале 1970-х годов письма)22.
Активистки объединения считали своим долгом писать о своих товарищах по Московскому бюро и Ленинградскому комитету, раскрывая их заслуги не только в профессиональной сфере, но в общественной жизни. Сохранились памятные записки о Е. В. Поссе, О. Н. Кузнецовой, Н. В. Пигулевской, Е. Я. Бухановской, А. И. Эттингер и др. Как правило, их зачитывали на вечерах памяти и общих собраниях бестужевок.
К архиву объединения были допущены ленинградские историки, Ю. Д. Марголис, Г. А. Тишкин и их ученики.
Перед Ленинградским комитетом всегда остро стояла проблема размещения материалов архива. Особенно это стало важно, когда московские материалы объединились с ленинградскими. Бывшие бестужевки, 80-90-летние женщины, с большими усилиями, а часто и на последнем дыхании, пытались решить сразу несколько формальных на первый
21 Вахромеева О. Б. Их дань Бестужевским курсам. С. 163.
22 Там же. С. 163-164.
взгляд задач. Во-первых, обеспечить архив объединения надлежащими шкафами для хранения, во-вторых, добиться нормальных условий хранения своих материалов в Музее истории ЛГУ, а также иметь к ним доступ, чтобы продолжать работу.
С 1975 по 1979 гг. последние протоколы комитета буквально переполнены жалобами бестужевок на невнимательное отношение к их наследию со стороны администрации ЛГУ. «Речь не идет об отдельном помещении (комнатке), которую нам пообещали к лету 1976 г. в связи с перенесением части ЛГУ в Петергоф, а только о нескольких шкафах для наших материалов. Также надеемся на помощь студентов». «В 1976 г. архив по-прежнему не устроен. Шкафы без стекл, поэтому материал не разобран. Сотрудники музея сообщают, что никаких улучшений раньше нового года или позднее не предвидится. В мае обещают передать нам третий шкаф под архив»23.
28 мая 1974 г. на заседании Ленинградского комитета К. П. Язева, в присутствии члена Московского бюро О. Ф. Лях, передала архив объединения бестужевок в дар на вечное хранение и с целью дальнейшего использования в работе над историей высшего женского образования, вкладом бестужевок в историю русской культуры и социалистического строительства, биографиями выдающихся женщин России сотрудницам Музея истории Ленинградского университета, директору Н. Н. Кононовой и главному хранителю Н. К. Дубовой24. Члены Комитета с согласия директора Н. Н. Кононовой оставили за собой право продолжать работу по приведению в порядок материалов, как вновь поступавших, так и тех, работы над которыми не были завершены.
Был составлен акт, в котором переименовывались разделы передаваемого архива25. Копию акта передали в ректорат, газету «Ленинградский университет» и Московское бюро. В «Ленинградском университете» от 18 сентября 1974 г. была помещена заметка К. П. Язевой «В дар Музею университета». Ксения Петровна писала, что «Музей истории ЛГУ пополнился еще одним ценным собранием документов. Это—архив Комитета бестужевок, который выпускницы ВЖК собирали в течение пятнадцати лет. Архив уникален по своим материалам. Он содержит воспоминания, статьи, автобиографии, списки научных трудов, ценные подлинные документы, персоналии профессоров, богатый иконографический материал и многое другое. Все это представляет большой интерес, характеризуя не только историю высшего женского образования, но и значительный период истории русской культуры»26.
С осени 1974 г. в Ленинград в адрес Музея истории ЛГУ начали поступать материалы в красных папках с пометой «фонды ВЖК». В результате чего произошло слияние архивов Ленинградского комитета и Московского бюро и сформировался единый «Фонд ВЖК».
После 100-летнего юбилея курсов в 1978 г. остатки членов комитета собирались лишь по организационным вопросам в присутствии сотрудников Музея истории и преподавателей исторического факультета ЛГУ. Архивом объединения занималась главный хранитель
23 Архив Музея истории СПбГУ Ф. ВЖК (Ленинградский комитет). Д. Протоколы заседаний Ленинградского комитета ВЖК. Протокол № 9 за 1975. Л. 1; Протокол № 3 за 1976. Л. 1 об.; Протокол № 4 за 1976. Л. 1.
24 Там же. Ф. ВЖК (Московское бюро). Д. Протокол собрания московского объединения бестужевок с активом от 22.06.1974. Л. 1.
25 Там же. Ф. ВЖК (Ленинградский комитет). Д. История объединения. Акт от 28.05.1974. Л. 1-2.
26 Язев К. П. В дар Музею университета // Ленинградский университет. № 63. 18 сент. 1974. С. 3.
музея А. Л. Иванова. Последние бестужевки работали с материалами архива в начале 1980-х годов. Но описи «Фонда ВЖК» ими так и не было составлено.
«Свыше 1355 бестужевок прислали свои материалы—из них 635 Ленинград, 255 Москва и 465—иногородние. Более 4800 документов числится в персоналии (их личные дела).
Характер материалов чрезвычайно разнообразный по своей специфике, но все их объединяет поставленная цель—собрать все, что касается ВЖК, о жизни курсисток во время их пребывания на курсах, жизни и деятельности по окончании их. Анкеты, биографии, воспоминания и другие документы составляют основной фонд. Не все, конечно, личные архивы одинаково полные, но большинство из них представляют правдивые описания пройденного трудового пути, являясь доказательством беззаветной любви к курсам и глубокой благодарности и признательности к учителям — профессорам. Но есть личные фонды, которые останавливают на себе внимание, таковы, например, материалы Т. М. Глаголевой—автобиографические заметки, материалы к научным трудам, конспекты лекций и другие документы, требующие пристального изучения специалистов.
Имеется личный фонд Т. Д. Руссес, украинской писательницы, ее замечательная автобиография, живые воспоминания о профессорах, яркие портретные записи. Статьи и рецензии о К. И. Чуковском, рассказы для детей и другие материалы и документы.
В архиве С. Ф. Айнберг-Загрядской—воспоминания о ВЖК, профессорах; автобиографические материалы, стихи и прочее.
Личный фонд Л. К. Щитинской наиболее полный, содержит 50 единиц хранения о ее деятельности на курсах и о работе в качестве заслуженной учительницы.
Фонд Н. М. Герзей-Капицы, доцента кафедры методики преподавания литературы, представляет также исключительный интерес. То же можно сказать о воспоминаниях Е. А. Гиляровской о курсах, ее деятельности по окончании и об ее участии в революционном движении.
Среди материалов физико-математического факультета большой архив Н. П. Вревской, представляющий интерес: о ее деятельности в качестве ученого и крупного общественника.
Имеются материалы Н. М. Штауде, кандидата физико-математических наук,—инте-реснейший материал для дальнейшего исследования. Также и Ярош, Сакольская и Ма-тусевич.
Среди юристов заслуживает внимание архив Е. А. Верейской, детской писательницы, Е. Р. Изместьевой, С. М. Хлытчиевой, Е. А. Лаппы-Старженецкой и других.
Все материалы и документы, находящиеся в фонде ВЖК, представляют глубокий интерес для исследований по целому ряду отдельных тем, как по истории ВЖК, так и о жизни и деятельности бестужевок.
Особое место в фондах занимают разделы рукописей статей, написанные для сборника „Санкт-Петербургские Высшие женские (Бестужевские) курсы", который был выпущен в 1966 г. (автор записки ошибается, так как первое издание упомянутого сборника вышло в 1965 г. — О. В.); 68 статей (в нескольких вариантах редакторских правок) составляют 300 машинописных копий; 17 статей для сборника „Бестужевки—участники соц-строительства" („Бестужевки в рядах строительства социализма". — О. В.), выпускаемого Московским бюро. Это фонд по своему авторскому составу живых свидетелей истории курсов и участников жизни на них представляет собой огромный вклад в историю ВЖК.
В разделе „Профессора ВЖК" имеются материалы о Ф. А. Брауне („К 25-летию ученой деятельности профессора Брауна", чествование юбиляра в университете, фотографии
и газетные вырезки); С. К. Буличе (директоре ВЖК) „30-летний юбилей научной деятельности"; И.М.Гревсе (воспоминания бестужевок о нем, заметки бывшей ученицы Э. Тюбиной, как о талантливом педагоге, чутком незабываемом человеке. Там же помещены стихотворения И. М. Гревса, посвященные молодым друзьям — участникам его семинара, 1916 г.); Ф. Ф. Зелинском (воспоминания Т. А. Быковой об экскурсии в Грецию, в которой участвовали слушательницы ВЖК); И. А. Покровском (воспоминания С. Кра-синско-Эльяшевой); И. А. Бодуэн-де-Куртенэ (выписка из документов Департамента полиции о профессоре, как о политически неблагонадежном, и решение Судебной палаты по его делу); Н. С. Самойловой-Яхонтовой (статья о выдающейся женщине-астрономе, ее биография, годы занятий на Бестужевских курсах, научная и общественная деятельность); Д.Н. Овсяннико-Куликовском (воспоминания „Д.Н. Овсяннико-Куликовский". Пг.: Время, 1923 / Предис. М. Субботина; письма его дочери (1966) и его жены; стихи Д. Н. Ов-сяннико-Куликовского др.); Н. К. Пиксанове (его письма к бестужевкам (1966-1967 гг.); воспоминания Маркшанской о Пиксанове, как о руководителе семинара по русской литературе); С. А. Венгерове (воспоминания М. Ф. Щербаковой, М. А. Шильниковой; речь И.М.Гревса, произнесенная на его похоронах 5 сентября 1910 г. и другие материалы). Документы этого раздела в основном — воспоминания и вырезки из газет и журналы.
В разделе иконографии имеется около 400 фотографий бестужевок времени их пребывания на курсах. 125 портретов профессоров. Свыше 550 групповых фотографий: выпуски слушательниц ВЖК по годам окончания, группы слушательниц с профессорами, работа в семинарах, общественная работа, экскурсии, вечеринки, фотографии отдельных факультетов, групп, лабораторий. Это ценнейшая коллекций, собиравшаяся в течение 10 лет, составляет интересный документальный и изобразительный материал по истории ВЖК.
В разделе „Работа Ленинградского комитета" имеются материалы: юбилей 80-летия ВЖК (март 1959, ЛГУ); материалы по выпуску первого сборника; документы и переписка об установлении мемориальной доски на здании курсов; переписка и протоколы о работе Московского бюро; переписка Ленинградского комитета с разными городами (Вологдой, Горьким, Киевом, Калугой, Краснодаром, Курском, Николаевым и др.).
Кроме перечисленных материалов в фонде имеется библиотека (242 экземпляра), из них 111 книг по истории ВЖК (1895-1915 гг.), 50 книг, раскрывающих учебную жизнь курсов (программы, учебные планы, литографированные лекции профессоров А. И. Введенского, И. М. Гревса, Э. Д. Гримма, И. И. Лапшина и др.), подаренные бестужевкой В. В. Мухиной; свыше 15 печатных трудов бывших бестужевок (Н. М. Штауде, М. Л. Тронской, О. М. Чеменой, Эвенбах, Н. В. Пигулевской и др.). Также в составе библиотеки имеются произведения писательниц-бестужевок—Прилежаевой-Барской, Рус-сес, Ползиковой-Рубец, Верейской, и народной артистки Е. И. Тиме.
В фонде имеется ряд справочно-библиографических картотек: картотека, отражающая историю ВЖК в периодических изданиях (статьи и заметки); справочная картотека; топографическая картотека (адреса бестужевок, проживающих в Ленинграде и других городах); картотека научных трудов бестужевок»27.
Архивные материалы «Фонда ВЖК» не были описаны бывшими бестужевками. У них не хватило ни времени, ни сил. Это давало право некоторым из них в последние годы извлекать материалы по мере необходимости, порой не возвращая их (особенно это
27 Архив Музея истории СПбГУ Ф. ВЖК (Ленинградский комитет). Д. История объединения. Описание «Фонда ВЖК». [Б. д.]. Л. 1-6.
касалось персоналий, картотек), перекладывать документы и фотографии с места на место (тем самым нарушая порядок, заведенный членами архивной комиссии Комитета). Кроме того, директор Н. Н. Кононова, старейшая сотрудница Музея истории ЛГУ, приветствовавшая появление бестужевского архива в стенах музея и курировавшая его, также не успела приступить к его обработке.
Впоследствии материалы объединенного бестужевского архива нередко пополняли другие фонды Музея истории, использовались в многочисленных выставках по истории университета (особенно персональные документы и иконографический материал), что мало способствовало сохранению целостности наследия Комитета бывших бестужевок.
Информация о статье Автор: Вахромеева Оксана Борисовна—доктор исторических наук, профессор, Институт истории, Санкт-Петербургский государственный университет, Санкт-Петербург, Россия, o.vahromeeva@spbu.ru.
Заглавие: Университетский музей в СПбГУ как хранитель памяти о Бестужевских курсах. Абстракт: Фонд «Высших женских (Бестужевских) курсов» в архиве Музея истории СПбГУ был собран в результате деятельности выпускниц курсов в 1950-70-е годы, в основном живших в Ленинграде и Москве. Его материалы чрезвычайно разнообразны. Фонд всесторонне освещает жизнь курсисток во время их пребывания на курсах, их деятельность по окончании Alma mater. Основной фонд составляют анкеты, биографии, воспоминания, отчеты и другие документы; кроме того большой интерес представляют материалы традиционных, юбилейных встреч и материалы объединения. В начале XXI в., бесспорно, Санкт-Петербургский университет является носителем культурно-исторической традиции Бестужевских курсов, но и хранит архив объединения бестужевок. Ключевые слова: Музей истории университета, Бестужевские курсы, Ленинградский комитет, Московское бюро, история объединения.
Information on article Author: Vakhromeeva Oxana Borisovna—Doctor in History, Professor, Institute of History, St. Petersburg State University, St. Petersburg, Russia, o.vahromeeva@spbu.ru. Title: The University Museum of the St. Petersburg State University as a custodian of the memory of the Bestuzhev Courses.
Abstract: The Fund "Women's Higher (Bestuzhev) Courses" in the archives of the Museum of history of SPbGU, was assembled as a result of activity of the graduates in 1950-70es, mainly living in Leningrad and Moscow. The material is extremely diverse. The Fund comprehensively covers the life of girl-students during their stay at the courses, their activities upon graduating from their Alma mater. The main Fund contains profiles, biographies, memoirs, reports, etc.; also of great interest are the materials of traditional, anniversary meetings. At the beginning of the 21st century it was undoubtedly the St.-Petersburg University that kept cultural and historical traditions of the Bestuzhev Courses, and also housed the archives of the Association of the first students.
Keywords: The University museum, Bestuzhev Courses, Leningrad Committee, Moscow Bureau, history of the association.
