CC BY
41публичных арен // Социальная реальность. 2008. № 2. С. 73-94. 6. Щелкунов, 2017 - Щелкунов М.В. Университеты нового поколения // Вестник ТИСБИ. 2017. №2. С. 17-26.
УДК 141.1
УНИВЕРСАЛЬНЫЙ ЭВОЛЮЦИОНИЗМ И КОНВЕРГЕНЦИЯ ИЛИ ПОЛИОНТИЗМ И КОЭВОЛЮЦИЯ22
Владимир Александрович Кутырев
Доктор философских наук, профессор Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского Владимир Владимирович Слюсарев
Младший научный сотрудник Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского
В данной статье авторы предпринимают попытку проследить параллели между двумя оппозициями: революцией и эволюцией с одной стороны, и коэволюцией и самоорганизацией - с другой. Прежде всего, отмечается, что противопоставление революции и эволюции в современной социальной реальности является недостаточно актуальным и несколько устаревшим. Современный мир тяготит к стиранию границ между размеренным эволюционным развитием и резкими революционными изменениями, превращаются в непроходящую революцию. Именно такой представляется происходящая сейчас Четвертая промышленная революция. Подобная реализация революционной эволюции близко граничит с концепцией самоорганиции -столь же универсальна и всеобъемлющая. Именно универсальный, революционной эволюционизм является фундаментальной основой конвергенции, трансформирующейся в бесцельный новационно-технологический трансгресс. Человек выносится «за скобки», становясь устаревшим, стремится к своей «ненужности в мире». В качестве альтернативы конвергенции, развенчивающей человека, авторами предлагается обратиться к концепции коэволюции как модели «коммуникативной онтологии». В противовес постоянному противопоставлению и взаимоборьбе различных онтологий, на которой основывается идея прогресса, предлагается концепт полионтизма - коммуникации и взаимообмена разных подходов мироописания. Авторами выдвигается предположение о том, что именно полионтическая коэволюционная парадигма может стать эффективным способом сохранения традиционного пространства жизненного мира человека.
Ключевые слова: конвегенция, коэволюция, антропоконсерватизм, онтология, синегретика, технонаука.
UNIVERSAL EVOLUTIONISM AND CONVERGENCE OR POLYIONTISM AND CO-EVOLUTION
Vladimir Alexandrovich Kutyrev
DSc in Philosophy, Professor Lobachevsky State University of Nizhni Novgorod
Vladimir Vladimirovich Sliusarev
Junior Fellow Researcher Lobachevsky State University of Nizhni Novgorod
The authors attempt to draw a parallel between two oppositions: revolution and evolution on the one hand, and co-evolution and self-organization on the other. First of all, they note that revolution and evolution in modern social reality are not sufficiently relevant and somewhat outdated. The modern world to erase the boundaries between the size of evolutionary development and dramatic revolutionary changes, turning into a non-passing revolution. The Fourth industrial revolution. Such a realization of revolutionary evolution closely borders on the concept of self-organization—just as universal and comprehensive. It is universal, revolutionary evolutionism that is the fundamental result of convergence, which transforms into a purposeless innovation-technological transgression. Human strives beyond the brackets, becoming obsolete, striving for his "uselessness in the world." The authors propose to refer to the concept of co-evolution as a model of "communicative ontology." In contrast to the constant opposition and mutual assistance of various histologists, which are based on the idea of progress, the concept of polionticism is proposed - communication and interchange of different approaches to world-description. For this, it is necessary that the polionic co-evolutionary paradigm
22 Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 18-011-00335
could become an effective way to preserve the traditional space of the lifeworld.
Keywords: convection, co-evolution, anthropo-conservatism, ontology, synergetics, technoscience.
В новационном мире оппозиция революции и эволюции становится неактуальной. Новации носят непрерывный и универсальный характер. Перманентная революция... Но в этом качестве она превращается в универсальный эволюционизм. Не случайно, начиная со второй половины ХХ века и по сию пору, универсальный эволюционизм, методологическим стержнем которого является синергетика, стал наиболее авторитетной теоретической моделью Бытия (в научной редукции - материи, Вселенной). Ему/ей присягнули почти все естественные науки, от микро- и астрофизики до химии и биосемиотики. В ней атрибутом бытия становится не любое изменение, «движение», а развитие. Все другие возможные его состояния лишаются самостоятельного статуса и предстают вариацией становления, источником которого признаётся ничто, хаос, пустота («Время предшествует бытию» - такую запись оставил И. Пригожин на стене для почетных гостей в МГУ), а также как самоорганизация и упорядочивание... времени(?).
В бытийно-генетическом плане этот абсолютный новационизм есть Самоорганизация, некий Акт, целью которого является, например, в эволюционизме Тейяра де Шардена «точка Омега» (фактически Бог) или живой Бог верующих (без кодирования знаком), Высший Разум (бог рационалистов) или просто дурная бесконечность. В любом случае развитие начинается или останавливается либо в каком-то фиксированном Субъекте, который вечен, либо в хаосе бесконечности. Однако бесконечность, будучи бесцельной, допускает любые повороты, превращения и возвраты. Значит, однонаправленного «развития по-научному» не получается. Идея развития не научна как таковая. Не редукционистская. Неудивительно, что в физике продолжают существовать другие модели Вселенной: стационарная, пульсирующая, «схлопывающаяся», «матричная» и т.д. Каждая из них имеет своё теоретическое и эмпирическое обоснование, аргументы «за» и «против», по силе они нередко кажутся одинаковыми. Не нам судить, кто из «физиков» прав.
Однако философия без привязки к большой теории обойтись не может. Осуществляя её, надо помнить об обусловленности науки нашим жизненным миром, особенно в социально -культурном плане. И, наоборот, о влиянии технонауки на него. Окончательный аргумент в выборе должен быть за интересами человека. С этой точки зрения в нынешних обстоятельствах эволюционизм не может быть философией людей, их выживания. Универсальный эволюционизм - предельно обобщённое выражение идеологии линейного прогресса, когда он выходит за пределы социума и распространяется на мир в целом, в результате чего все формы сущего представляются предпосылкой какой-либо одной, той, что признается высшей или (по времени) - последней. Причиной такой универсализации является стремительное возрастание роли искусственного в окружающей нас реальности, через призму которого начинают рассматривать всё. Искусственное изобретается, проектируется, «творится» - изобретается/творится и остальной мир, в том числе его прошлое и настоящее. Естественному, рождено-смертному человеку и «до-мысленной», не переработанной природе в искусственном мире не остается места. Потому что она - природа, и он - человек - не последние и не «высшие» состояния бытия. Последними, значит высшими, являются последние технологические достижения, которым сдают «на исправление и усовершенствование» человека. Универсальный эволюционизм - это фундамент конвергенции, инонизма и трансгоманизма, бесцельного новационно-технологического транс-гресса, уносящего с собой людской род.
Философия сохранения любого сущего должна исходить из того, что бытие в целом какой-то высшей цели не имеет, что это реальность, отдельные части, сингулярности, «системы», уровни которой, взаимодействуют друг с другом. Это идея коэволюции. Как атрибут бытия она допускает одновременное разнообразие его форм и состояний. В отличие от идеологии прогрессизма, предполагающей отрицание одной системы другой, коэволюция предполагает их совместное развитие в рамках некой целостности взаимодействия. Они - со-у(ю)зники. Это динамическое, внутренне расчленённое, субстратно разнородное состояние универсально коэволюционирующего целого. Его компоненты связаны друг с другом не субстратом, а единством той или иной функции, местом в структуре/сети существования. Внешней среды для него нет, она трансформируется в способ взаимодействия включенных в него компонентов. Такой подход позволяет учесть специфику одновременного (со)существования и поддержания самости естественного и искусственного, живого и мёртвого, человеческого и иного.
Коэволюция - это неоконсервативная «модель», «схема» Вселенной, признающая самоценность всех её бытийных форм, в соответствии с их сущностной природой. Коэволюция - модель «коммуникативной онтологии». Она, конечно, философская, умозрительная, но не более, нежели многие другие модели, выдвигаемые в физике и фундированные математическими выкладками. За этими выкладками обычно всё равно стоит какая-то содержательно-смысловая идея, мировоззренческая концепция. Для коэволюционно-коммуниционирующего мира нет внешней цели, она у него «в себе». Также и у его отдельных миров, направленных на иное, которое, в свою очередь, служит их бытийности. Это значит, что можно говорить о взаимо-со(во)-купно-действии миров жизни и миров разума без их редукции к какому-либо одному из них. В том числе, и прежде всего, не допуская подмены качественной человеческой реальности информационно-компьютерной, гуманизма трансгоманизмом, проживания Бытия - его техногенным моделированием.
В тысячелетних спорах о природе сущего, Вселенной идея коэволюции как онтологической коммуникации порывает с его/её господствовавшей «аристотелевской», иерархической трактовкой как единственно-
го мира и опирается на модель (концепт) множественности миров. Она является полионтической, мульти-версалистской. Как показал знаток данной проблемы В.П. Визгин, это линия атомизма, Н. Кузанского, Дж. Бруно, Лейбница. «Природа не только соединяет вещи, - реконструирует он принципиальную идею Дж. Бруно, - но и заботливо их разделяет, что означает, что разъединение, множественность и разнообразие ценны сами по себе, так как настоящее единство живо именно неунифицированным разнообразием» [Визигин, 2007, с. 183].
В истории идей данная линия была маргинальной. (Дж. Бруно сожгли в т.ч. за неё). Однако именно в этом направлении должна, по-видимому, идти наша мысль в связи с кризисом, вызванным постмодернистским отрицанием мира и человека в нём, вернее, с поисками выхода из сложившегося самоубийственного положения. Выхода, если не получается «возврата к Платону», путем другой, «спасающей» человека парадигмы моделирования реальности. Возникает задача создания «позитивного постмодернизма», решением которой в какой-то форме занимают(ли)ся(ь) его последние могикане или, лучше сказать, «after-постмодернисты». Ведущий из них, Жан-Люк Нанси вместо (после) постмодернистских опытов деконст-руирования метафизики предпринял её новую реконструкцию, связывая это предприятие с идеей множественности миров. «Существование, - формулирует он исходный тезис своего проекта, - существует во множественном числе, единично множественном. Следовательно, формальное фундаментальное требование, видимо, таково: в отношении бытия не может быть выдвинуто даже предположение о том, что оно является просто единичным. Его единичность множественна в самом своём бытии» [Нанси, 2004, с. 95]. Из этого следует не только, что бытие-друг-с-другом не должно пониматься исходя из положения о едином бытии, но, что напротив, именно единое бытие (бытие как таковое, абсолютное бытие, или ens realissimum) должно пониматься лишь исходя из бытия друг-с-другом.
Соглашаясь с подобным подходом, мы не можем на него полностью, т.е. бытийно, опереться. В силу природы постмодернизма полионтизм в нём сводится к «дигитальной онтологии», виртуалистике, а истиной бытия объявляется матема и её «пустые множества». В своём дальнейшем развёртывании проект Ж.-Л. Нанси поразительно напоминает слепок с взаимодействия агентов (Множество), объединённых универсальной коммуникационно-информационной Сетью (Единство). На(по)следники постмодернизма не могут освободиться из плена информационности и когнитивизма, им уже трудно представить, будто что-то существует за пределами языка, знания, текста, вне их граммато(логической) паутины (как страшно оторваться от всё более плотно окружающих нас, грозя замуровать в искусственном мире, экранов и симулякров). Представляется, что идея коммуникации множества миров должна разрабатываться в бытийно-физическом и антропологическом плане, в русле субстратно-коммуникативной онтологии и смыслового, ценностного подхода, а не (только) когнитивного моделирования. В отношении каждого отдельного мира она ориентирует на возможность взаимодействия и диалога с ним, исходя из того, что, как писал идеолог универсального диало-гизма М.М. Бахтин, «ничего окончательного в мире ещё не произошло, последнее слово мира ещё не сказано, мир открыт и свободен, ещё всё впереди и всегда будет впереди» [Бахтин, 1979, с. 193].
Концепт коммуникативного полионтизма - это Единство во множестве, Со-бытие, но далее, в отношении характера составляющих его миров и их взаимодействия - вопросы, открытые на разных уровнях знания. Речь может идти о бесконечно актуальных или потенциальных множествах; или когда бесконечное множество мыслится как потенциальное, а единство как актуальное, задаваемое субъектом, например, при постулировании «жизненных миров» в феноменологии; о взаимодействии единства и множества по принципу континуальности, голографии - всё в одном, одно во всём; или о моделях синергийного существование миров «неслиянно и нераздельно», подобно Троице, хотя не ограниченное базисным минимумом бинарной логики, а «неслиянно и не раздельно» в масштабах множества миров. И т.п. научно-теоретические модели, особенно на уровне квантового мира, при обсуждении которых философии не следует претендовать на сколько-нибудь квалифицированный голос. Она рефлексирует над принципами и общим движением мысли, над Zeitgeist, при том ценностно, оценочно. Что мы и пытаемся делать, отдавая предпочтение полионтиче-ской парадигме как более адекватному началу для обоснования права на выживание «традиционного» человека. В вопросе Генезиса ей соответствует не креационизм в виде возникновения из ничего, а принцип феноменологической манифестации бесконечно вечного. В дарующей нам надежду коэволюционно-коммуникативно-полионтическо-эстетической редакции книги Бытия сказано: «В Начале было Всё. И Всё было у Бога, и всем был Бог».
Литература
1. Визгин, 2007 - Визгин В.П. Идея множественности миров: Очерки истории. М.: Издательство ЛКИ, 2007. 336 с.
2. Нанси, 2004 - Нанси Ж.-Л. Бытие единичное множественное. Мн: Логвинов, 2004. 272 с.
3. Бахтин, 1979 - Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Советская Россия, 1979. 320 с.
