CC BY
491
МЕЖКУЛЬ ТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ CROSS-CULTURAL COMMUNICATION
УДК 81:008(07)
Ереванский государственный университет
доктор филол. наук, профессор, завкафедрой русского языкознания, типологии и теории коммуникации Брутян Л. Г.
Армения, г. Ереван, тел. 37493 408039 email: [email protected]
Yerevan State University Doctor of philological sciences, full professor, Head of Chair of Russian Linguistics, Typology and Theory of Communication Brutian L.G.
Armenia, Yerevan, tel: 37493 408039 email: [email protected]
Л.Г. Брутян
УЛЫБКА В КОНТЕКСТЕ МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ
Статья посвящена анализу одного из средств невербальной коммуникации, а именно улыбке как разновидности мимики. Показывается, что улыбка многозначна не только в рамках одной культуры, но и по-разному проявляется и интерпретируется в разных лингвокультурах, поэтому изучение этого средства невербальной коммуникации актуально и важно во избежание конфликтов культур и межкультурного непонимания.
Ключевые слова: межкультурная коммуникация, невербальный язык, улыбка, культура, интерпретация, межкультурный конфликт.
L.G. Brutian
SMILE IN THE CONTEXT OF INTERCULTURAL COMMUNICATION
The article is devoted to the analysis of one of the means of non-verbal communication, in particular, to the smile as a variety of face expression. It is shown that smile is polysemnatic not only within one culture but that it has various manifestations and interpretations in different linguo-cultures, hence, to avoid intercultural conflicts and misunderstanding it is important and urgent to study the given means of non-verbal communication.
Key words: intercultural communication, non-verbal language, smile, culture, interpretation, intercultural conflict.
В настоящее время налицо резко возросший интерес к проблемам коммуникации, в том числе межкультурной коммуникации, обусловленный интенсификацией контактов самого разного типа вследствие целого ряда причин общественно-политического, экономического, технологического характера. Этим, в свою очередь, объясняется стремление понять механизмы осуществления эффективной коммуникации с целью минимизации столкновений и, тем более, конфликтов в процессе общения и в результате - гармонизации отношений между коммуникантами.
© Брутян Л.Г., 2016
Если учесть, что каждый знак языка (вербального, а также невербального) интерпретируется неоднозначно в зависимости от ситуации общения, контекста и других факторов даже в рамках одной лингвокультуры, одного языка и что в разных лингвокультурах он может пониматься по-своему, то с этой точки зрения обращение к исследованию знаков невербального общения (а они еще более неуловимы), тем более в контексте межкультурной коммуникации, приобретает большую актуальность и важность.
Невербальная коммуникация - это важная составляющая процесса коммуникации, которая может иметь место без вербального сопровождения и параллельно с вербальной коммуникацией. В последнем случае невербальные средства коммуникации либо усиливают то, что выражено вербально, либо вступают в противоречие с тем, что сообщается словами. Уже хотя бы поэтому чрезвычайно важна правильная интерпретация невербальных средств общения. Исследования показывают, что при общении вербальной составляющей придается всего 7% значимости, 38% -паралингвистическим средствам и 55% - невербальным средствам общения [см. 13; с. 177, 117, 12; с. 95]. Получается, что 93% смысла выводится по тому, как мы говорим, а не по тому, что мы говорим. Действительно, жесты, телодвижения, взгляд иногда бывают красноречивее слов. Слова, таким образом, «лишь верхняя и не самая значительная часть огромного айсберга, которому можно уподобить нашу коммуникацию. Иногда невидимая часть айсберга важнее для взаимопонимания (или играет значительную роль в его нарушении), чем вербальная» [3; с. 10]. Мысль о большей важности (в определенном смысле) невербальных средств общения была высказана еще в древности. Так, Конфуцию принадлежит фраза: «Лучше увидеть лицо, чем услышать имя». А вот что думает по этому поводу Ларошфуко: «У всякого чувства есть свойственные лишь ему одному жесты, интонации и мимика; впечатление от них, хорошее или дурное, приятное или неприятное, и служит причиной того, что люди располагают нас к себе или отталкивают» [5; с. 72]. Ницше писал: «Люди свободно лгут ртом, но рожа, которую они при этом корчат, все-таки говорит правду» [6; с. 303].
Важной составляющей невербальной коммуникации является мимика. Посол Китая в России в одном из своих интервью признался: «Никакие книжные знания и документы не заменяют человеческого общения. Я хочу видеть выражение лица моего собеседника, понять, почему он улыбается или огорчен» [12; с. 263]. Действительно, выражением лица можно выразить очень многое, не обращаясь к словам. Не случайно в этом смысле выражение "на твоем (его) лице все написано''. Изменение выражения лица, т.е. мимика, является важным элементом невербальной коммуникации, так как помогает говорящему излагать свои мысли полнее, точнее, понятнее для собеседника, передавать отношение к тому, о чем говорится. Является ли мимика универсальной или культурно специфичной? Как справедливо считает А.П. Садохин, «хотя многие исследователи согласны с тем, что представители разных культур одинаково реагируют на некоторые раздражители, но только печаль, счастье и отвращение проявляются одинаково всеми людьми, а прочие эмоции могут выражаться по-разному» [9; с. 164].
Из мимических движений лучше всего исследована улыбка. Что же из себя представляет такой, на первый взгляд, понятный всем знак общения? Что же такого магического в улыбке, почему она имеет волшебную силу бумеранга? Вот что пишет об улыбке Н.И. Формановская: «Улыбка, как и вежливость, существует только для другого, никакой "самоценностью" она не обладает, а, посланная собеседнику, имеет поистине магическую силу. Послушаем В. Солоухина: "А ведь у людей в распоряжении
есть... улыбка. Посмотрите, почти все у человека предназначено для самого себя: глаза - смотреть, ноги - ходить, рот - поглощать пишу, - все нужно самому себе, кроме улыбки. Улыбка самому себе не нужна. Улыбка предназначена другим людям, чтобы им с вами было хорошо, радостно и легко"... Продолжая эту мысль, можно сказать, что улыбка создает "силовое поле положительного знака"!» [13; с. 119-120].
Улыбка как знак невербальной коммуникации многозначна: с ее помощью передают свое хорошее настроение, симпатию к своему собеседнику, снисхождение или иронию по отношению к нему, показывают доброжелательность, а также хорошее воспитание. Важно при этом отметить, что не только в рамках одной и той же культуры улыбка выражает разные смыслы и используется в разных ситуациях - улыбка очень по-разному используется и интерпретируется в разных культурах. Принято считать, и по праву, что «на Западе все улыбаются». При этом в целом улыбка во всех культурах Запада ассоциируется прежде всего с радостью, положительными эмоциями, тогда как типичная улыбчивость азиатов может являться одновременно как выражением положительных эмоций (симпатии, радости и т.д.), так и средством скрыть негативные (недовольство, удивление, растерянность и т.д.) [см. 9; с. 163].
Рассмотрим подробнее особенности улыбки в разных культурах. А.В. Павловская пишет в этой связи: «Каждый народ улыбается в разных ситуациях. Конечно, есть улыбка вежливости, присущая, кстати, в большой степени английской культуре и являющаяся частью воспитания и хорошего поведения. Вошел в лифт - улыбнулся: мол, все в порядке, я свой. Задел плечом на улице - еще улыбка: не волнуйтесь, я ничего плохого не имел в виду, драки не будет. В магазине продавец улыбается покупателю: неплохо бы и купить чего-нибудь, - а покупатель продавцу: не бойся, не обману. Есть улыбка американская - крайняя степень формальности, когда в нее часто не вкладывается уже никакого смысла, ничего, кроме механического движения мышц да демонстрации работы своего дантиста. Но у каждого народа существуют моменты, когда улыбка является естественным и неудержимым выражением чувств, когда за ней стоит истинное движение души и сердца. Особенно это заметно у народов, привыкших скрывать свои чувства. Неулыбчивые по природе финны расплываются, хотя и против воли, когда встают на лыжню, которая опутывает всю эту довольно немаленькую страну. Суровые неразговорчивые исландцы не могут сдержать радости, оказавшись в бассейнах с природной горячей водой, которые разбросаны по всему острову. Сдержанные англичане улыбаются детской чистой улыбкой в двух ситуациях: в саду и за чашкой чая» [7; 216]. Как видим, у разных народов есть улыбки, идущие от души (такие улыбки характерны, к примеру, для русского человека), а есть улыбки дежурные, этикетные. Вот что говорит по этому поводу известный русский кинорежиссер Никита Михалков: «Для русского человека внешние проявления жизни имеют намного меньше значения, чем внутренние. За границей - наоборот. Во Франции, например, можно нахамить человеку, но если это делается с улыбкой, то и оскорбляться необязательно... Сколько раз за границей я покупался на эту видимую приветливость. Но улыбка там ничего не стоит - это способ общения и... отчуждения. Для нас же улыбка значит очень многое. Русский на улыбку летит, как бабочка на огонь, а натыкается на стеклянную стену» [10; с. 28-29]. В связи с указанным выше вспоминается рассказ об одной ереванке, много лет прожившей во Франции. Как-то в Ереване в перестроечные годы она, заядлая вязальщица, долго выбирала нитки в одном магазине, где ее очень терпеливо обслуживала молоденькая продавщица, показывая
каждой моток ниток, на который указывала потенциальная покупательница. В итоге та ничего не купила, раздраженно бросив в лицо продавщице фразу: «А почему вы не улыбаетесь?» Для этой армянки оказалась важнее не внутренняя доброжелательность, готовность быть полезной, а отсутствие улыбки.
Очень много сказано и написано о пресловутой американской улыбке. В США улыбка является неотьемлемым атрибутом коммуникации, знаком успешности и благополучия. Как пишет В.Г. Крысько, «начальник должен показывать подчиненным, а подчиненные - клиентам, покупателям, что все идет хорошо. Быть угрюмым - все равно что быть грязно одетым. Они приучены улыбаться, и это им нетрудно делать» [4; с. 276]. С.Г. Тер-Минасова по поводу американской улыбки пишет следующее: «Знаменитая американская улыбка вызывает разную реакцию у русских: одни восхищаются приветливостью (принимая ее за естественную положительную реакцию), другие недоумевают, третьи не одобряют и относятся подозрительно. Свидетельство русского языка: словосочетания дежурная улыбка, вежливая улыбка имеют отрицательные коннотации: дежурная - значит, по обязанности, вежливая - значит, не от души. Сатирик Михаил Задорнов назвал американскую улыбку хронической. Комментарии излишни: хронической в русском языке бывает только болезнь. На фотографиях в прессе американские деятели улыбаются счастливой белозубой американской улыбкой. В культуре Америки улыбка также и социальный признак преуспевания. Если вы выдвинули свою кандидатуру на любой общественный пост, вы должны улыбаться на всех фотографиях, чтобы будущие избиратели видели: у этого человека все в порядке, у него есть деньги, успех, спокойная совесть, он улыбается, он доволен, ему можно довериться. Автоматизм американской улыбки настолько велик, что жена президента Хилари Клинтон улыбается фотографам даже на траурной церемонии похорон принцессы Дианы. Keep smiling - девиз американского образа жизни: "что бы ни случилось - улыбайся". Напускной оптимизм в любой ситуации - вот та черта американского национального характера, которая официально одобрена и внедряется всеми средствами, в том числе и языковыми» [11; с. 190-191]. Г. Гачев, говоря в свойственной ему метафорической форме об американской улыбке, которая имеет важные функции в обществе, называет ее "рабочим халатом", "спецодеждой лица": «Потому такие "чиирфул"=бодренькие, улыбаются, приветливы: это просто рабочий халат на жизнь всю, спецодежда лица. Ибо если ты - "глуми", мрачен, озабочен своими проблемами, значит, ты - плохой работник можешь быть, испортишь деталь на конвейере труда, и тебя не примут на работу... А отчего ж такие "чиирфул", все улыбаются?... Это маска, чтоб не подать виду, наружу выглядеть преуспевающим = значит, спасенным, богоугодным, отмеченным» [1; с. 434, 449]. И тем не менее, даже если американская улыбка - это всего лишь маска, внешняя оболочка, наличие улыбки намного приятнее, чем ее отсутствие. Так считает и замечательный советский писатель Юрий Нагибин, описывая американцев, их поведение, улыбку "от уха до уха": «В американцах много привлекательного. Они гостеприимны и широки, они откровенны, искренни, отзывчивы, очень обязательны и точны. Иметь дело с американцами приятно... При всем том американцы эгоцентричны и неприметливы к окружающим. Чужая душевная жизнь их мало интересует. И потому не стоит переоценивать сердечность американцев при знакомстве и случайных встречах: восторженные крики, улыбки от уха до уха, похлопывание по плечу, можно подумать, что человек жить без тебя не может, а весь этот внешний энтузиазм сиюминутен, он не имеет ни корней, ни будущего. Впрочем, когда ты это знаешь и соответственно относишься, американская повадка кажется довольно милой. Разве лучше холод,
сухость, равнодушие? Что ни говори, а при поверхностном общении форма много значит» («Наука дальних странствий»).
Людей Запада удивляет, а иногда и пугает неулыбчивость, угрюмость и мрачность русских: «Одна из странных особенностей представителей русской культуры в глазах Запада - это мрачность, неприветливость, отсутствие улыбки. В наше время, когда международные контакты становятся все более массовыми и интенсивными, проблема улыбки неожиданно встала особенно остро. Русские не улыбаются (а отсюда уже - "мрачные дикари", агрессивные от природы и тому подобный вздор), они неулыбающаяся нация, и поэтому нужно быть с ними настороже: от этих мрачных типов можно ожидать чего угодно. Как это ни смешно для русских, но фурор, произведенный М. С. Горбачевым в Англии в декабре 1984 года, с которого началось его "триумфальное шествие" в западном мире, был вызван, в частности, приятным сюрпризом - улыбающимся советским правителем высокого ранга. <...> У русских совершенно другой менталитет, другие традиции, другая жизнь, другая культура - в этом вопросе все прямо противоположное. Чем выше общественная позиция человека, тем серьезнее должен быть его имидж. . Призыв Карнеги "Улыбайтесь" приводит к реплике: "Чему улыбаться-то? Денег не платят, вокруг проблемы, а вы - улыбайтесь". Обращает на себя внимание употребление местоимения чему: русское сознание не воспринимает улыбку как адресованную кому, как бы не видит в ней коммуникативного смысла, воспринимая ее как отражательный, симптоматический сигнал настроения - благополучия". <...> Часто пишут об особой "мрачности" русских, связанной с определенной традицией поведения. Причина здесь не в особенностях характера русских, а в особенностях их поведения. В России не принято улыбаться посторонним. В лучшем случае, это воспринимается как проявление глупости, но улыбка незнакомому человеку в определенной ситуации, в темном подъезде, например, может стать и опасной. В русском языке есть поговорка: "Смех без причины - признак дурачины". Серьезное, сосредоточенное выражение лица русских на улице - не признак их особой мрачности, а лишь традиция, считающая улыбку чем-то сокровенным и предназначенным близкому и приятному человеку". Традиция эта имеет глубокие корни. Улыбка и смех - только в минуты радости, отдыха, легкости души. Во всех остальных случаях это глупость. Итак, претензия Запада к "загадочной русской душе": почему не улыбаются? Наоборот, русские люди, попав в англоязычный мир, недоумевают по поводу улыбок». «Когда меня, - пишет далее С. Г. Тер-Минасова, - счастливицу, вернувшуюся из стажировки в Лондонском университете., коллеги спросили, что же меня поразило больше всего, я ответила сразу: "Они улыбаются. Везде: на улице, в поликлинике, у лифта, абсолютно повсюду улыбаются совершенно незнакомым людям"..., от чего у меня несколько месяцев был культурный шок.». Автор резюмирует: «Итак, они огорчены, возмущены, шокированы. тем, что мы не улыбаемся; мы с удивлением отмечаем, что они улыбаются всем, всегда и везде. Решение этой "загадки" очень простое и лежит на поверхности: это типичнейший пример конфликта культур. .В западном мире улыбка одновременно и формальный знак культуры, не имеющий ничего общего с искренним расположением к тому, кому ты улыбаешься, и, разумеется, как и у всего человечества, биологическая реакция на положительные эмоции; у русских - только последнее. И не надо по этому поводу ни волноваться, ни пожимать плечами, ни подозревать в кознях - все нормально, все естественно: в одной культуре - так, в другой - иначе» [11; с. 187, 189-192]. В контексте сказанного выше Д.Б. Гудков абсолютно справедливо замечает: «Многие случаи КН
(коммуникативных неудач. - Л.Б.) в общении русских с американцами связаны со степенью знаковости улыбки в, соответственно, русском и американском ЛКС (лингвокультурном сообществе. - Л.Б.). Для русских улыбка оказывается в значительно большей степени "означена", чем для американцев, для последних значение приобретает именно отсутствие улыбки, которое может восприниматься ими как знак нежелания вступать в контакт или стремления этот контакт прервать» [2; с. 61]. Приведем пример конфликта культур в связи с неверной интерпретацией "американской улыбки". Группа американских студентов, находясь в Ереване, зашла в ресторан. Их обслуживал молодой официант. Одна из американок несколько раз улыбнулась ему, так как она сама работала официанткой и знала, какой это тяжелый труд. Поэтому она решила улыбкой подбодрить молодого человека. Когда студенты выходили из ресторана, официант ждал их у входа и предложил улыбавшейся ему девушке пойти с ним. Ее отказ вызвал у него гневную реакцию, которую поддержали друзья, стоявшие рядом. Американские студенты вступились за свою соотечественницу, в результате чего произошла драка, закончившаяся коллективным приводом в милицию. Улыбка, имевшая для американки значение "я понимаю ваши трудности", для того, к кому она была обращена, имела значение "я приглашаю тебя к ухаживанию и готова на это ухаживание ответить". Молодой человек почувствовал себя обманутым. Неверная интерпретация знака одним из коммуникантов в итоге привела к серьезному конфликту [см. 2; с. 62-63].
Выше вскользь упоминалась специфичность улыбки азиатов. Особенно отличается "улыбка японская", неправильная интерпретация которой может привести к культурному шоку. Например, европейцев шокирует то, что японцы с улыбкой говорят о таких вещах, как болезнь или смерть близких людей. Это послужило основой для формирования стереотипа об их бездушии, жестокости и цинизме. Однако в подобных случаях улыбку надо понимать в том смысле, какой она имеет в японской культуре поведения, а не в европейской. В Японии улыбка означает нежелание беспокоить окружающих своими личными горестями и проблемами. В книге «Ветка сакуры» Вс. Овчинников пишет: «Если фразу "у меня серьезно заболела жена" японец произносит с улыбкой, дело тут не в каких-то загадках восточной души. Он просто хочет подчеркнуть, что его личные горести не должны беспокоить окружающих. Обуздывать, подавлять свои эмоции ради учтивости японцы считают логичным. Но именно эта черта чаще всего навлекает на них подозрение в коварстве». Во время второй мировой войны, когда в японские семьи стали приходить извещения о гибели близких, родственники встречали эти новости с улыбкой, хотя, несомненно, они испытывали глубокую скорбь. В этом - проявление японской деликатности [8; с. 206-208]. Улыбка
- это признак хорошего воспитания, вежливости и деликатности. В Японии улыбка, смех являются также признаком смущения и неуверенности. По этой причине возникают ситуации непонимания, когда европеец сердится, а японский партнер, смущаясь, улыбается. Если европеец не знает этой особенности японской культуры, то его гнев увеличивается, поскольку он может подумать, что над ним смеются [9; с. 163].
Улыбка в Японии - это и знак дружеского расположения, и знак скрытности, и выражение сдержанности, и выражение открытого проявления чувств, и знак смущения, растерянности в сложных ситуациях. Улыбка японца может означать: "Я понимаю" или "Я не понимаю". Неудивительно поэтому, что самая обычная улыбка японцев
- это "загадочная улыбка". Такие улыбки встречаются и на лицах будд в храмах, и на лицах каменных статуй, украшающих улицы [см. 8; с. 206-208].
И в конце приведем мудрые, замечательные слова Матери Терезы, известной на весь мир сестры милосердия: «Если даже нет ничего, чтобы помочь нуждающемуся, всегда можно подарить человеку улыбку или рукопожатие. Часто это даже больше, чем все остальное».
Библиографический список
1. Гачев Г. Ментальности народов мира. М.: Эксмо, 2003. 544 с.
2. Гудков Д.Б. Теория и практика межкультурной коммуникации. М.: Гнозис, 2003. 288 с.
3. Кашкин В.Б. Основы теории коммуникации. М.: Восток-Запад, 2007. 256 с.
4. Крысько В.Г. Этнопсихология и межнациональные отношения. М.: Издательский центр "Академия", 2002. 191 с.
5. Ларошфуко де. Суждения и афоризмы. М.: Изд-во политической литературы, 1990. 382 с.
6. Ницше Ф. По ту сторону добра и зла//Ницше Ф. Сочинения. М., 1990, т. 2. 832 с.
7. Павловская А.В. Англия и англичане. М.: Изд-во Московского университета; Памятники исторической мысли, 2005. 272 с.
8. Пронников В.А. Ладанов И.Д. Японцы/Изд. 2-е, исправленное и дополненное. М.: Наука, 1985. 348 с.
9. Садохин А.П. Межкультурная коммуникация. М.: Альфа-М: ИНФРА-М., 2010. 288 с.
10. Тер-Аракелян Р.А. Лекции по переводной грамматике. Ереван: Макмиллан-Армения, 2006. 143 с.
11. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. М.: Слово/Slovo, 2008а. 264 с.
12. Тер-Минасова С.Г. Война и мир языков и культур. М.: Слово/Slovo, 2008б. 344 с.
13. Формановская Н.И. Речевой этикет и культура общения. М.: Высшая школа, 1989. 159 с.
References
1. Gachev G.D. Mentalities of the world peoples. M., 2003. 544p.
2. Gudkov D.B. Theory and practice of intercultural communication. M., 2003. 288 p.
3. Kashkin V.B. Principles of the theory of communication. M., 2007. 256 p.
4. Krysko V.G. Ethnopsychology and intercultural relations. M., 2002. 191 p.
5. Laroshfuko F. de. Thoughts and aphorisms. M., 1990. 382 p.
6. Nitzshe F. On the other side of good and evil //Nitzshe F. Works. M., 1990, vol. 2. 832 p.
7. Pavlovskaya A.V. England and the English. M., 2005. 272 p.
8. Pronnikov V.A., Ladanov I.D. The Japanese. M., 1985. 348 p.
9. Sadokhin A.P. Intercultural communication. M., 2010. 288 p.
10. Ter-Arakelian R.A. Lectures on translational grammar. Yerevan, 2006. 143 p.
11. Ter-Minasova S.G. Language and intercultural communication. M., 2008. 264 p.
12. Ter-Minasova S.G. War and peace of languages and cultures. M., 2008. 344 p.
13. Formanovskaya N. I. Speech etiquette and the culture of communication. M., 1989. 159 p.
УДК 811.612.91
Воронежский государственный универси- Voronezh State Universite
тет the Department of Humanities and arts
канд. филол. наук, доцент, доцент кафедры PhD, associate professor гуманитарных наук и искусств
Пляскова Е.А. Plyaskova E.A.
Россия, г. Воронеж, тел. +79515406008 Russia, Voronezh, +79515406008
e-mail: [email protected] e-mail: [email protected]
Е.А. Пляскова
КУЛИНАРНЫЕ ОБРАЗЫ КАК КУЛЬТУРНО ЗНАЧИМЫЕ СИМВОЛЫ (НА МАТЕРИАЛЕ ВЬЕТНАМСКИХ КОМПАРАТИВНЫХ ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ)
В статье рассматриваются некоторые кулинарные образы вьетнамской культуры, ставшие символами кулинарного кода культуры, репрезентированные в компаративных фразеологизмах.
Ключевые слова: вьетнамская фразеология; компаративные фразеологизмы; национальная картина мира; лингвокультурология.
Е.А. Р1уаБкоуа
CULINARY WORDS ARE AS CULTURALLY SIGNIFICANT SYMBOLS (BASED ON THE VIETNAMESE COMPARATIVE IDIOMS)
This article discusses some culinary words of Vietnamese culture that have become symbols of the culinary code of culture, represented in the comparative phraseology.
Key words: Vietnamese phraseology; comparative idioms; national picture of the world; cultural linguistics.
Роль еды в жизни человека трудно переоценить. Как совершенно справедливо отмечает Е.В. Капелюшник, «кулинарные традиции, формирующиеся на протяжении длительного времени, дают богатый материал для анализа мифологических, религиозных представлений нации, социально-исторического, духовно-нравственного и бытового жизненного опыта народа» [5]. Поэтому неудивительно, что с течением времени продукты питания и популярные блюда приобретают символическое значение и становятся культурными символами. «Разнообразные элементы пищевой традиции, получая образные и оценочные значения, обретая символические смыслы, становятся единицами кулинарного кода, который репрезентируется как на внеязыковом уровне (в обрядах, ритуалах), так и в языковой системе» [6; с. 7].
У каждого народа культурно значимыми становятся различные образы. Например, для русской культуры такими образами-символами, составляющими кулинарный (или пищевой) код культуры, являются хлеб, каша, молоко, редька и др. Эти единицы «обладают, помимо общеязыкового, еще и особым значением как знаки второй семиотической системы, причем значение это отнюдь не является ситуативно обусловленным, но закреплено за соответствующей единицей языка» [3; с. 34-35].
Русский кулинарный код изучен достаточно хорошо. См., например, работы
© Пляскова Е.А., 2016
