CC BY
56
УДК 94(47). 084.3
А. В. Филимонов
УКРЕПЛЕНИЕ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА ПСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ РУКОВОДЯЩИМИ КАДРАМИ И СПЕЦИАЛИСТАМИ (1950-е ГОДЫ)
(Статья 2)
В статье освещаются вопросы, связанные с подбором и направлением на постоянную работу в сельское хозяйство Псковской области после сентябрьского (1953 г.) Пленума ЦК КПСС организаторов и специалистов сельскохозяйственного производства, в том числе «тридцатитысячников» (1954—1955 гг.), раскрываются результаты и последствия указанного чрезвычайного мероприятия.
Ключевые слова: сельское хозяйство, колхоз, совхоз, МТС, руководящие кадры, председатель, тридцатитысячники.
ЦК КПСС удовлетворил также просьбу Псковского обкома партии о направлении в область большой группы работников из-за ее пределов — из Ленинграда. Всего в середине июня 1955 г. их прибыло в Псков более 120 человек, преимущественно членов КПСС, а также беспартийных передовиков производства, людей разного возраста и профессий. «Город Ленина, как и четверть века назад, когда советская деревня только вступала на путь коллективизации, шлет в деревню отряд опытных организаторов», — писала в связи с этим «Псковская правда». Вторично, например, получил «путевку» в деревню В. Ф. Мастюгин — коренной ленинградец, в дни коллективизации работавший по созданию колхоза в Парголовском районе Ленинградской области, участник войны с Финляндией, Великой Отечественной войны и разгрома Японии, а затем — электромонтер на одном из заводов в Калининском районе Ленинграда. Вместе с ним в Псков прибыл К. И. Ярославцев, литейщик Ленинградского завода им. К. Маркса — тоже участник Великой Отечественной войны, до службы в армии занимался крестьянским трудом в Сибири, после войны работал в Ленинграде. 40-летний В. С. Степанов 17 лет служил в Советской Армии, затем трудился старшим мастером завода в Ленинграде. Более 30 лет производственного стажа имел Н. Ф. Пеков — начальник электромеханического цеха картонной фабрики. Приехал в Псков и мастер А. М. Петров, родственники которого проживали в Стругокраснен-ском районе, а сам он ежегодно проводил там отпуск. Соприкасались с деревенской жизнью и ряд других посланцев Ленинграда. Н. Г. Курочкин до работы в Ленинграде был колхозным бригадиром в Орловской области, мастер Пролетарского паровозоремонтного завода В. П. Калинченко вырос в деревне, контролер одного из заводов И. В. Рыжов работал в колхозе на своей родине — в Калининской области.
Прибывших ленинградцев разместили в здании областной средней школы по подготовке председателей колхозов, в первый же день они осмотрели город, побывали в краеведческом музее, совершили экскурсию по историческим местам Пскова. Затем в актовом зале Дома Советов состоялась их встреча с руководителями области: ленинградцев приветствовал председатель облисполкома И. А. Скворцов. После этого они приступили к занятиям в специальной группе, созданной при областной школе председателей колхозов: в течение трех недель им предстояло прослушать лекции
0 специфике сельского хозяйства Псковской области, Уставе сельхозартели, методах руководства колхозным хозяйством и др., провести встречи с председателями передовых колхозов области, пройти двухмесячную практику непосредственно в хозяйствах, и уже после этого они распределялись на работу в деревню [5, 1955. 17 июня].
Обучение было тем более необходимым, что большинство прибывших из Ленинграда работали на промышленных предприятиях, и сельского хозяйства почти или совершенно не знали. Их трудовые навыки и производственный опыт оказались наиболее востребованными в МТС, чем в колхозах. «Из Ленинграда в МТС нашей области прибыло свыше 100 чел. инженеров и техников, — подчеркивал второй секретарь Псковского обкома КПСС В. И. Ефремов. — Наша задача состоит в том, чтобы создать этим людям нормальные жилищно-бытовые условия, вовлечь их в активную жизнь области, района, колхоза. Этим людям высокой квалификации, в большинстве своем пришедшим из промышленности и мало знающим вопросы сельского хозяйства и колхозного производства, мы обязаны оказывать повседневную и конкретную помощь в приобретении ими знаний по вопросам сельского хозяйства и колхозного производства. При этом условии эти кадры окажут нам большую помощь в вопросе полного и производительного использования техники МТС» [1, ф. 1219. оп. 2. д. 654. л. 60].
Аналогичную подготовку (курсы, практику и др.) проходили не только ленинградцы, но и отобранные для работы в деревне в Псковской области, и только небольшая их часть, имевшая опыт работы в сельском хозяйстве, от нее освобождалась. По постановлению от 25 марта 1955 г. всю работу необходимо было завершить до
1 июля 1955 г., причем за это время предстояло не только отобрать кандидатов, но и обучить на трехнедельных курсах и провести двухмесячную стажировку (практику) в колхозах. И хотя работа по отбору и подготовке тридцатитысячников проводилась в ударном темпе, уложиться в сроки, указанные в постановлении, не удалось. Основная масса кадров прибыла в колхозы в августе-сентябре 1955 г., и лишь освобожденные от обучения смогли сделать это раньше — в мае-июне.
15 августа 1955 г. Псковский обком КПСС представил в ЦК партии отчет о ходе выполнения постановления от 25 марта, в котором подвел основные итоги проведенной работы, рассказал о процедуре отбора и привел уточненные данные об отобранных:
«Обком партии в апреле организовал проведение собраний коллективов рабочих и служащих на предприятиях и в учреждениях; с докладами выступали секретари и члены бюро обкома и райкомов партии, секретари парторганизаций, которые знакомили трудящихся с письмом ЦК и СМ, разъясняли важность оказания помощи колхозам со стороны города в укреплении состава руководящих кадров. С рекомендованными проводились индивидуальные беседы.
В результате проведенной разъяснительной работы изъявили желание пойти на должности председателей колхозов 215 чел. из числа партийных, советских, хозяйственных работников, рабочих и служащих предприятий и учреждений. Все заявления рассматривались на общих собраниях рабочих и служащих. Собрания рекомендовали председателями колхозов 161 чел., 54 было отказано.
Горком и райкомы партии, отбирая кандидатов на должности председателей колхозов, рекомендовали 112 чел., остальным в просьбе было отказано по деловым и моральным качествам. Бюро обкома, рассмотрев материалы, представленные райкомами и горкомом, рекомендовало председателями 60 чел., отказано 52. Из общего
числа работников, рекомендованных обкомом на должности председателей, 5 имеют высшее образование, 8 — незаконченное высшее, 15 — среднее, в том числе 3 — специальное сельскохозяйственное, 23 — неполное среднее и 8 чел. — низшее образование; 57 чел. — члены и кандидаты КПСС. Среди отобранных 4 женщины. По роду занятий отобранные распределяются: партийные работники — 23, в том числе 3 секретаря райкомов, 1 инструктор обкома КПСС, 17 — зав. отделами и инструкторы райкомов, 2 освобожденных секретаря первичных партийных организаций; советских работников — 20, из них 2 председателя и один заместитель председателя райисполкомов, работников сельскохозяйственных органов — 8, промышленных предприятий — 9 чел.
Из Ленинградской партийной организации для работы председателями колхозов Псковской области отобраны 118 чел. Таким образом, в счет 30 тысяч в области будет работать 178 председателей колхозов.
В соответствии с постановлением ЦК и СМ обком партии и облисполком организовали трехнедельные курсы для ознакомления работников, посланных на руководящую работу в колхозы, с вопросами экономики и организации колхозного производства. В первой группе обучался 31 чел., во второй — 126. Первая группа закончила курсы, прошла двухмесячную стажировку и после экскурсии на Всесоюзную сельскохозяйственную выставку направляется в колхозы. Вторая группа закончила курсы и в настоящее время находится на стажировке. К чтению лекций на занятиях привлекались руководящие работники обкома партии и облисполкома, областного управления сельского хозяйства, научные сотрудники зональной льняной опытной станции, преподаватели сельскохозяйственного техникума и средней сельскохозяйственной школы, передовики сельского хозяйства. Для прохождения стажировки определено 16 передовых колхозов — «Красная заря» Дедовичского района, им. Молотова Порховского района, «1 Мая» Островского района и др.
По согласованию с сельскохозяйственным отделом ЦК КПСС 21 чел. из числа отобранных избраны председателями колхозов без прохождения курсов и стажировки.
Большинство из приступивших к работе на посту председателей показали себя способными организаторами колхозного производства. Положительно проявляют себя на посту председателя колхоза им. Андреева бывший председатель Качановского райисполкома т. Лазарев, секретарь Пожеревицкого райкома партии т. Зеленков, зав. По-жеревицким райфинотделом т. Миронов, инструктор обкома партии т. Алексеев и др.
Обком партии совместно с райкомами определил группу колхозов, где председателями будут работать отобранные в счет 30 тысяч. Особое внимание обращено на укрепление руководства в отстающих районах: в Дновский район предполагается направить 9 чел., Стругокрасненский — 9, Новоржевский — 17...» [1, ф. 1219. оп. 2. д. 836. лл. 81-83].
В декабре 1955 г. обком партии провел областное совещание председателей колхозов-тридцатитысячников, в работе которого приняли участие 170 чел., перешедших на работу в деревню. Присутствовали также все директора МТС, председатели райисполкомов, секретари райкомов партии и другие руководящие работники. На совещании с большой речью выступил первый секретарь обкома КПСС М. Я. Канун-ников. Председатели поделились первым опытом работы в колхозах. Почти все они отмечали, что приняв отстающие колхозы, начали налаживать в них трудовую дисциплину, улучшать организацию труда, подбирать кадры, повышать их ответствен-
ность за порученные участки работы и др. В ряде ранее отстающих хозяйств («Заря» Островского района, «Михалкино» Новоржевского, «Партизан» Дновского, «Углы» Новосельского и др.) удалось более организованно провести осенние полевые работы и улучшить проведение зимовки скота. Выступавшие не скрывали и больших трудностей, с которыми они столкнулись: мала помощь со стороны районных организаций, слабо решаются вопросы с завозом удобрений и инвентаря, МТС плохо выполняют договора с колхозами и др. [5, 1955. 11 декабря].
Укреплялись руководящими кадрами и специалистами не только колхозы, но также совхозы и МТС. Совхозный сектор по сравнению с колхозным занимал в области небольшое место (в конце 1955 г. здесь имелось 25 совхозов мясо-молочного направления, один птицесовхоз и Государственный конный завод), но в соответствии с постановлением ЦК КПСС «Об отборе руководящих кадров для совхозов Министерства совхозов СССР» обком партии укрепил руководство и в ряде из них. В совхозе «Красный пограничник» это произошло за счет специалистов сельского хозяйства из областных резервов, «Смена» и «Вязье» — за счет работников, направленных из Ленинграда. Еще в 8 совхозах руководство было укреплено ранее — в 1954 г. По постановлению ЦК КПСС от 20 августа 1955 г. агрономы и зоотехники были переведены из штатов МТС непосредственно в колхозы, но после сентябрьского Пленума 1953 г. МТС постоянно укреплялись кадрами: механиками, слесарями, трактористами и др. необходимыми для них специалистами. Всего в течение 1953—1955 гг. в машинно-тракторные и луго-мелиоративные станции области было направлено 1513 ИТР и специалистов. В колхозы же за это время на должности председателей из городов и районных центров выехало 460 чел., в том числе 173 тридцатитысячника [1, ф. 1219. оп. 2. д. 836. л. 95, 114—115; д. 895. лл. 7, 36]. На работу в МТС пришли и многие посланцы Ленинграда, имевшие инженерные и рабочие специальности. Так, главным инженером Пал-кинской МТС был назначен Б. П. Бабич, а его супруга стала работать в той же МТС агрономом-плановиком. Вместе с ними пришли и другие ленинградцы: инженером по механизации трудоемких работ в животноводстве стал Г. Бердический, его супруга — зав. агрохимлабораторией, В. Доманский — зав. ремонтными мастерскими [5, 1954. 4 апреля]. Направления на работу в сельское хозяйство продолжались и в 1956—1957 гг., хотя и не столь масштабно, как в 1955 г. Но все же за эти два года в колхозы, МТС и совхозы области было направлено 1544 чел. [1, ф. 1219. оп. 2. д. 965. л. 22].
Встречали прибывших в деревню тридцатитысячников по-разному. Некоторых районных работников в колхозах и МТС знали, поэтому их чаще всего принимали доброжелательно. Но кое-где появление новых людей, особенно приехавших из Пскова и Ленинграда, и менее известных на местах, вызывало у колхозников сомнения. Колхозники порой не верили новым председателям, памятуя печальный опыт их предшественников, прибывавших в хозяйства и много обещавших людям, но очень быстро на деле проваливавшихся. Люди почти повсеместно разуверились в возможности улучшения положения дел в колхозах, устали от председательской «чехарды», и относились к «пришлым людям», как к случайным, долго в деревне не задерживающимся. Вновь пришедшим работникам можно было завоевать доверие людей только конкретным делом.
Независимо от времени направления (и в 1951 г., и в 1955-м), прибывшие в хозяйства посланцы городов встречались с нерадостной картиной. После отчетно-выборных собраний, на которых они официально становились председателями, на-
чиналось более пристальное ознакомление с положением дел, и выявлялась сильная запущенность большинства хозяйств. Новые руководители пытались понять причины этого, и перед ними со всей очевидностью вставал вопрос: с чего начать? Вот типичная ситуация, с которой столкнулся прибывший в 1951 г. в колхоз «Красный Октябрь» Палкинского района Г. И. Гецентов.
В 1950 г. в этот колхоз объединились 13 ранее существовавших небольших артелей, прежние председатели которых превратились в бригадиров, а один из них — П. И. Иванов стал председателем укрупненного колхоза. Ему, как и множеству других руководителей, оказавшихся в подобной ситуации, «воз» пришелся просто не по плечу: не хватало знаний и опыта, да и возраст перевалил за 70 лет. Из представленного отчета, при котором впервые присутствовал Г. И. Гецентов, «люди поняли, что колхозная касса пуста, и строить, покупать машины и удобрения не на что, кормов еле хватит дотянуть до весны, что поправлять дела теперь надлежит новому председателю.». После избрания Г. И. Гецентов начал знакомиться с документацией: «Колонки и строчки цифр, от которых уже рябило в глазах, были откровенным собеседником. Они честно и грустно рассказывали, что вот уже пятый год подряд гектар земли с трудом приносит в закрома по шесть центнеров зерна, намолот всего сам-три. Картошки собирали немного больше, чем сажали — по 35 ц на гектаре. За последние два года в графе «собрано сена многолетних трав» стояли прочерки: ничего не собрано. За три последних года гектар пашни получал всего по тонне навоза, высевались семена без роду и племени, сжинали последние полосы к октябрьским праздникам. Близилась посевная, но навоза на пашню нисколько не вывезено, семян имеется половина потребного, о наличии и готовности транспорта, инвентаря он вообще не нашел никакого следа, если не считать упоминания, что в хозяйстве числилось 143 лошади. Бумаги же финансовые оказались еще более ошеломляющими: на колхозном счету в банке — ни копейки.
Григорий понимал, что все это значит, чем оборачивается. Но он не мог усвоить, почему именно так, по каким таким порядкам живут люди, что сделало их равнодушными, безразличными к неустроенности, к бедам, которые, судя по всему, перестали быть болью и воспринимались как нечто неизбежное и привычное. Верно, эти люди познали глубокие испытания и мучения, в опустошительном огне вражеского нашествия сгорели не только плоды их многолетнего усердного труда, в прах рассеялись не только мечты и устремления, но и ожесточились, окаменели души. Но теперь-то?.. Неужели еще не отогрелись сердца, не вспыхнула та извечная, неутомимая, истинно хлеборобская жажда украшения земли, умножения ее силы? Как же быть дальше, что же делать, с чего начинать?..».
Осмотрев угодья, ознакомившись с положением на фермах, в кузницах, проведя индивидуальные беседы с колхозниками, Г. И. Гецентов собрал общее собрание и попросил откровенно высказаться обо всем наболевшем. «И вдруг словно бы прорвало. Прерывая один другого, возражая и споря, они дали себе волю высказать все, что накипело на душе, говорили, в сущности, о собственных же промахах, укоряли друг друга, но вносили и дельные, хозяйские предложения. Именно этого ожидал Гецен-тов. Он теперь увидел, что не сломлена воля людей, они ждут перемен и стремятся к ним». Прежде всего, решили срочно готовиться к посевной: вывезти на поля навоз, наладить работу кузниц и привести в исправность инвентарь, разыскать посевной материал. Но как выйти из положения в условиях отсутствия средств? «В колхоз-
ной кассе и на лицевом счете артели в банке ни копейки, — сказал Гецентов на заседании правления. — Нам не на что купить даже кнута, даже веревки на вожжи. Деньги требуются безотлагательно. Что будем делать? Брать у государства краткосрочную ссуду? Мы это сделаем. Но, повторяю, хотя бы тысяч 15 наличными — завтра, послезавтра. Так где же мы добудем их?..». И Гецентов предложил выход. Поскольку колхоз план заготовок молока худо-бедно выполнял, решено было часть остававшегося в хозяйстве молока сбивать на масло, возить его в Псков и сбывать на рынке. Шаг был рискованным, но все же члены правления поддержали председателя, и таким путем хозяйство получило первый реальный доход [7, с. 20—21, 23—24, 31—34]. В течение нескольких лет колхоз «Красный Октябрь» под руководством Г. И. Гецентова превратился в одно из передовых хозяйств области, об успехах и опыте которого регулярно писала «Псковская правда», посвящая ему целые полосы разнообразных материалов [5, 1953. 7 июня, 24 июля; 1955. 14 января; 1960. 3 февраля]. Уже в 1955 г., например, он получил 3200 тыс. руб. дохода [ 1, ф. 1219. оп. 2. д. 836. л. 20].
Всем другим председателям, оказавшимся в подобной обстановке, тоже приходилось «нащупывать» звено, позволявшее породить у людей надежду на изменение дел, а затем и выправить положение хозяйств. К эффективным методам подъема хозяйств они шли зачастую ощупью, находя порой самые неожиданные источники первичного получения необходимых средств. В одном случае удавалось получить необходимые средства от выгодной продажи льна, в другом — поставить на откорм несколько свиней или бычков, вырастить ранние овощи, или же использовать возможности народных промыслов и т. п.
Весной 1955 г., например, весьма сложная обстановка была в колхозе «Новая жизнь» Карамышевского района: почти все запасенные на зиму корма были израсходованы, а травы на пастбищах еще не было. Колхоз располагался в низинных местах, земля долго не просыхала, поэтому весенне-полевые работы затягивались. В такое время прибыл в хозяйство тридцатитысячник И. В. Лосев. Несколько лет назад он уже руководил этим колхозом, а потом был выдвинут на партийную работу, затем переведен в систему «Главмолоко». Теперь он вновь возглавил колхоз, и начал с укрепления дисциплины и ответственности основных работников — бригадиров, звеньевых, заведующих фермами, опирался на их поддержку и инициативу. Колхоз успешно провел весенний сев, приступил к сенокосу... [5, 1955. 17 июня].
Первые реальные результаты появились в колхозе им. Жданова Гдовского района, который возглавил опытный партийный работник В. Е. Григорьев. Прошло совсем немного времени, и экономика хозяйства стала крепнуть: увеличивалось производство продукции, урожай зерновых вырос в среднем до 9 ц с га, был получен хороший урожай картофеля и сена, в 1954 г. средний надой молока от каждой коровы составлял 1620 кг, а в 1955 г. — уже свыше 2000 кг, и особенно доходной отраслью оказалось льноводство — половина всего дохода хозяйства была получена от него [ 5, 1955. 6 июля].
Об опыте председателей-тридцатитысячников постоянно рассказывала областная газета «Псковская правда», особенно часто — в 1956 г., по истечении года со времени прибытия их в колхозы.
Безрадостную картину, например, застал в колхозе «Гигант» Гдовского района пришедший туда с должности заместителя председателя райисполкома М. В. Юлин: затянулись полевые работы, что привело к большим потерям урожая, крайне запу-
щенным было животноводство — от коровы получали в среднем по 900 кг молока, на откорме не было ни одной свиньи. Хозяйство было немалое: 3500 га земли, из которых 840 га пашни, 900 га лугов, 300 га пастбищ, а общий годовой доход едва превышал 200 тыс. руб. Прежде всего, новый председатель решил перестроить структуру посевных площадей — вместо малоурожайных культур стали больше сеять озимых, 50 га заняли посадки картофеля (раньше должного внимания ему не было), на 100 га увеличили посевы такой доходной культуры, как лен, на поля вывезли 2700 т навоза, а внесение минеральных удобрений увеличилось в пять раз. При этом была введена более четкая организация труда: укреплена звеньевая форма, в животноводстве подобрали постоянные кадры доярок и свинарок, установили более точный учет и хорошую оплату их труда. Были введены в строй новый коровник на 99 голов и свинарник, в них оборудовали механизированное водоснабжение и приготовление кормов, установили подвесные дороги, беспородное стадо коров заменили животными буро-латвийской породы, поставили на откорм 20 свиней, оборудовали птицеферму с поголовьем гусей. Основательно окрепла и кормовая база — за счет трав, силоса, турнепса, зернофуража. Председатель обновил также состав правления колхоза, предоставил больше инициативы бригадирам. С начала 1956 г. для всех колхозников было введено ежемесячное авансирование: в счет аванса выдавалось в среднем по 1,5 кг сена и столько же соломы на трудодень, а деньгами — по 2 руб. [5, 1956. 25 сентября].
В Новоржевском районе одним из самых отсталых хозяйств считался колхоз «8 Марта», а под руководством нового председателя — тридцатитысячника В. А. Гу-торова за один год увеличил доходы в 6 раз — за счет повышения средних надоев до 2119 кг от коровы и получения хорошего урожая льна, а также лучшей организации труда [5, 1956. 19 декабря]. Благодаря повышению культуры земледелия сумел поднять урожайность колхоз «Ледокол Красин» Палкинского района (председатель — тридцатитысячник А. Еремин): с 5-6 ц с га в 1955 г. до 10,5 ц в 1956 г. Особенно урожайным оказался лен, посевы которого в колхозе увеличились на 30 га: с каждого из 140 га было собрано 3,5 ц семян и столько же волокна, а передовые звенья получили по 5 ц волокна с гектара. Улучшение породности животноводческого стада позволило увеличить надои: с 1100 кг в 1955 г. до 1752 кг. в среднем в 1956 г., в пять раз выросли доходы от откорма свиней. Общий денежный доход колхоза в 1956 г. составил около 1200 тыс. руб. Как и всюду, этого удалось добиться с помощью лучшей организации труда, продуманной кадровой политики и повышения материальной заинтересованности колхозников [5, 1956. 22 декабря].
М. В. Степанов в марте 1954 г. с должности председателя Карамышевского райисполкома пришел на должность председателя колхоза «Красная звезда», приняв незавидное наследство: низкими были урожаи всех культур, денежный доход хозяйства едва превышал 300 тыс. руб. И это при наличии 5000 га земли, 300 голов крупного рогатого скота, 60 свиней, свыше 100 овец! Новый председатель начал с наведения дисциплины и повышения заинтересованности колхозников в результатах своего труда, пересмотрел состав бригадиров, работников животноводческих ферм, ввел поощрение передовиков. Для ознакомления с опытом выращивания свиней на бекон он съездил а Латвию, а льна — в Бежецкий район Калининской области. И постепенно колхоз встал на ноги: в 1956 г. денежный доход его составил около 1,5 млн руб., урожайность зерновых выросла на 60 %, выдача хлеба колхозникам на трудодни увеличилась в 6 раз, а денег — более чем в 10 раз [5, 1957. 16 февраля].
Уверенно набирал темпы роста под руководством В. Б. Балаганова колхоз «Передовик» Псковского района. Принял он в марте 1954 г. хозяйство со скромными результатами, получившее немногим более 600 тыс. руб. дохода, но поставил задачу получить уже в 1954 г. миллионный доход. Она оказалась выполненной: колхоз получил 1200 тыс. руб. дохода, в 1955 г. он увеличился уже до 1800 тыс. руб., а в 1956 г. — до 2600 тыс. руб. [5, 1957. 27 февраля].
Достигнутые успехи объяснялись не только личными достоинствами новых председателей: сказывалась многогранная работа руководства страны по увеличению капиталовложений в сельское хозяйство, снижению норм обязательных поставок продукции, повышению закупочных и заготовительных цен, укреплению материально-технической базы сельскохозяйственного производства, повышению материальной заинтересованности колхозников, расширению колхозной демократии и др. Все это создавало объективные предпосылки для роста сельскохозяйственного производства, но само по себе оно не гарантировало необходимых результатов. Умело распорядиться поступавшими ресурсами, эффективно их использовать могли только грамотные специалисты, умелые организаторы и хозяйственники, поэтому фигура председателя играла тоже не последнюю роль. Имевшие опыт партийной и общественной работы, они способствовали и оживлению общественно-политической жизни деревни. Главное, что многим из них удалось переломить бытовавшие в деревне настроения безысходности, накапливавшиеся годами. Увидев желание новых председателей улучшить положение дел в колхозах и ощутив на себе первые результаты их усилий, колхозники проникались уважением к таким людям. Показательна, например, надпись на одном из бюллетеней, сделанная во время выборов в местные Советы (февраль 1955 г.) и касавшаяся председателя колхоза «Гвардеец» Печорского района Иванова: «Голосуем за нашего председателя Александра Ивановича. Пусть больше посылают таких людей в колхозную деревню» [1, ф. 1219. оп. 2. д. 833. л. 30].
Успехи, однако, не были повсеместными и всеобщими, но не следует забывать, что тридцатитысячники направлялись преимущественно в наиболее отстающие хозяйства, поднять экономику которых оказалось очень трудно. Областные органы, правда, пытались различными способами помочь им. «Экономически слабые колхозы имеют, как правило, большое количество земли, но мало рабочей силы, — сообщалось в октябре 1955 г. из обкома партии в ЦК КПСС. — Их денежные доходы в прошлом году не превышают 50—200 тыс. руб. Они с большим трудом рассчитываются с государством по обязательным поставкам, не в состоянии приобретать автомобили, электростанции и др. Находясь во многих случаях на большом расстоянии от железнодорожных станций и не имея автотранспорта, эти колхозы не могут завозить минеральные удобрения, испытывают большие затруднения в завозе строительных материалов, не имея электроэнергии, не могут механизировать трудоемкие процессы...». «Идя навстречу пожеланиям и просьбам председателей колхозов — тридцатитысячников и в целях оказания настоящей помощи отстающим колхозам», обком просил выделить области «для свободной реализации без встречной продажи сельскохозяйственной продукции» 100 грузовых автомобилей и такое же количество передвижных электростанций ЗИС-30 и ЗИС-60 на дизельном топливе». Это давало возможность оказать ряду колхозов реальную техническую помощь. Помимо этого государство выделило в 1955 г. сельскому хозяйству области 28,1 млн руб. капи-
тальных вложений, МТС получили 642 трактора, 64 автомашины, 50 комбайнов С-4, 75 льномолотилок и др. [1, ф. 1219. оп. 2. д. 836. л. 101-102, 114]. В 1956-1957 гг. капиталовложения в сельское хозяйство достигли уже 161,5 млн руб. (за два года), а МТС получили за это время 2885 тракторов [5, 1957. 26 декабря]. ЦК КПСС и Совет Министров СССР постановлением от 22 сентября 1955 г. распространили действие постановления от 25 марта в части финансовой доплаты за счет государства председателям экономически слабых колхозов, направленным в артели до принятия указанного постановления, что создавало материальную заинтересованность для закрепления их в артелях.
15 ноября 1955 г. бюро Псковского обкома КПСС специально рассмотрело вопрос «Об усилении внимания и помощи председателям колхоза — тридцатитысячникам». Отметив, что «укрепление отстающих колхозов руководящими кадрами является важнейшим мероприятием в деле дальнейшего подъема сельского хозяйства области», и назвав ряд примеров того, как новые председатели успешно справляются со своими задачами, бюро в то же время отметило имевшие место факты «неуважительного отношения к ним некоторых райкомов и райисполкомов». «На их работу смотрят как на работу всех других председателей колхозов, забывая о том, что они пришли в самые отстающие колхозы, начали работать в очень трудных условиях, часто не имея необходимого опыта и знания сельского хозяйства, — подчеркнуло бюро. — Некоторые директора МТС не обеспечивают своевременного выполнения договоров с отстающими колхозами, чем вызывают дополнительные трудности в работе новых председателей. Секретари райкомов и председатели райисполкомов ряда районов редко бывают в отстающих колхозах, не вникают глубоко в деятельность новых председателей, не помогают найти им пути для ликвидации отставания артелей. У ряда районных руководителей сложилось мнение, что новые люди хорошо подготовлены и не нуждаются в какой-либо помощи, а тем более в учебе, они слабо занимаются вопросами бытового устройства тридцатитысячников, не оказывают им помощи в трудоустройстве членов семьи и др.». Обком партии обязал районных руководителей более пристально заниматься всеми этими вопросами [1, ф. 1219. оп. 2. д. 798. лл. 104-106].
Перемещение большого отряда людей из города в деревню было серьезным и трудным делом. В подавляющем большинстве тридцатитысячники имели семьи, привязанные к городу, и сразу оторваться от привычной обстановки им оказалось не так просто. Встали вопросы о трудоустройстве членов семей, обучении детей. Главной же причиной, осложнявшей их переезд в деревню, был большой разрыв в уровне жизни городского и сельского населения. К тому же тридцатитысячники посылались в основном в отстающие и отдаленные колхозы, в большинстве которых не было ни электрического освещения, ни более-менее оборудованных очагов культуры, ни средней школы — привычных атрибутов, имевшихся в городе. Не было зачастую в деревне не то что комфортабельного, но и вообще необходимого жилья. Вот что вспоминала, например, супруга прибывшего в 1954 г. из Москвы на должность директора 1-й Красногородской МТС (в то время — Великолукской области) Б. А. Осипчика (в 1962-1982 гг. работал председателем Псковского облисполкома): «Под жилье нам выделили полдома. Печки не было, только старая плита. Весь угол квартиры обледенел, рамы в окнах вставлены ординарные. А на дворе 25 градусов мороза. Мы были в ужасе. Борис особенно, ведь он о сельской жизни знал разве что
по фильмам» [5, 2008. 23 октября]. В других местах не было даже этого. Так, уже упоминавшемуся Г. И. Гецентову было прямо заявлено: «Ведомственной площади у нас не имеется, приходится обходиться частным сектором». [7, с. 23]. Вот и приходилось прибывшим в деревню председателям снимать «угол» у колхозников. Постепенно, по мере подъема экономики хозяйств, за счет колхозов стали возводиться жилые дома для председателей, но для этого требовалось время. А пока что многие из них не имели возможности перевезти в деревню семьи, а некоторые вообще не помышляли об этом, ибо считали свое пребывание в колхозах временным.
Дело в том, что постановление от 25 марта 1955 г. сроки пребывания в деревне тридцатитысячников точно не определяло. Предполагалось, что в течение двух-трех лет они должны вывести из прорыва отстающие колхозы, и соответственно этому были назначены сроки государственной доплаты. Поэтому многие посланцы города и не торопились перевозить с собой семьи, навещая их в городе и проживая, таким образом, на «два дома». Случались в таком положении «романы на стороне», конфликты между супругами, распады семей, что становилось предметом обсуждения в партийных органах [1, ф. 1219. оп. 2. д. 833. л. 48]. Поскольку председатели колхозов теперь были в партийной «номенклатуре», то партийные органы чуть ли не в приказном порядке требовали от них переезда в деревню обязательно с семьями.
В июле 1955 г. «Псковская правда» опубликовала фельетон «Выездные председатели», в котором «клеймила» позором некоторых председателей Дедовичского района. «Много речей произнесено в Дедовичском райкоме партии по поводу того, что каждый председатель колхоза обязан жить вместе с семьей в той артели, которой он руководит, — писала газета. — Нельзя же, например, дневать и ночевать, скажем, в Пскове, а руководить предприятием в Славковичах. Правда, наука и техника далеко шагнули вперед. По радио в наши дни можно управлять на расстоянии летящим самолетом, находящимся в море кораблем, но чтобы руководить издалека МТС или многоотраслевым хозяйством колхоза, такого еще не было. Это, однако, существует на практике. Родиной открытия управления колхозами издалека является Дедович-ский район. Многие председатели, сидя дома, подают команду бригадирам, справляются о том, как идут сенокос, прополка, как готовятся к уборке.
Вот Григорий Михайлович Михайлов — председатель артели им. Кирова. Пульт управления колхозом находится у него на квартире в Дедовичах. Уже год, как этот пульт действует безотказно. Жители райцентра видят его и на берегу Шел они, но чаще всего в бане. Пыль смывает. А пыли бывает много. Раньше Григорий Михайлович ходил пешком из колхоза в Дедовичи, в лучшем случае ездил на грузовике, а теперь, когда колхоз приобрел мотоцикл, пыль стала забираться под костюм, щекотать. Однако неважно, что пыльно в дороге, зато быстро мотоцикл доставляет председателя на дедовичскую квартиру. Ходят слухи, что в колхозе хотели подсчитать, сколько Григорий Михайлович за время своего управления артелью пробыл в колхозе, в пути из артели в Дедовичи и обратно, какое количество дней находился у пульта управления, то бишь на квартире. Но все это учету не поддалось.
Нельзя оставить без внимания и председателя колхоза «Полярная звезда» Николая Михайловича Вишневского. Этот за 12 км ухитряется руководить артелью. Штаб-квартира у него тоже в Дедовичах, утром, правда не на мотоцикле, добирается разными путями до своего места жительства. Тимофей Григорьевич Ульянов, председатель колхоза «Пограничник» — тоже. Андрей Иванович Баранов, председатель
колхоза «Ленинская искра» оказался предусмотрительнее всех: живет с женой «почти» в колхозе, но дедовичскую квартиру держит за семью замками. Жители поселка именуют ее летней резиденцией Андрея Ивановича - отстоит за 40 км от колхоза, и тем не менее, супруга посещает ее довольно часто. Когда заходит речь о том, готов ли Андрей Иванович окончательно перебраться в колхоз, немедленно подает голос жена Полина Ивановна. Не много слов, правда, а резонно этак скажет: «Дедовичи — наше постоянное место, колхоз — временное».
Предполагается, что в райкоме партии скоро вновь будут обсуждать вопрос о необходимости выезда «временных» председателей к месту их непосредственной работы» [5, 1955. 24 июля].
Бюро Дедовичского райкома КПСС, действительно, очень скоро отреагировало на выступление областной газеты. Оно отметило, что Н. М. Вишневский в 1948-1950 гг. работал заведующим отделом культпросветработы в Дедовичах, в 1950-1951 гг. обучался в Пскове на областных партийных курсах, а затем вновь заведовал Дедович-ским районным отделом культуры. В марте 1954 г. он был направлен председателем в колхоз «Полярная звезда», куда ему предложено было выехать на постоянное место жительства вместе с семьей. Этого он, однако, не сделал, а часто навещал семью в Дедовичах. 26 мая 1954 г. райком предоставил ему месячный отпуск, в течение которого обязал перевезти семью в колхоз. И снова рекомендация не была выполнена. Тогда 29 июня 1954 г. Дедовичскому райисполкому было предложено освободить жену Вишневского от занимаемой должности инспектора райсобеса и предоставить ей место учителя в Остролукской начальной школе — на территории колхоза, которым руководил супруг. От предложенной работы она отказалась. После же выступления «Псковской правды», бюро райкома обязало Н. М. Вишневского в срок до 10 августа переехать с семьей на постоянное место жительства в колхоз, и предупредило его, что за невыполнение данного решения он будет наказан. Однако и после этого семья все же осталась в Дедовичах. Тогда райком сделал вывод, что Вишневский «устранился от руководства колхозом», заметив, что «с 22 июля по 1 августа он в колхозе не был, находился в Дедовичах. С 22 по 26 июля автомашина простояла в Дедовичах у его дома, т. к. он выезжал без шофера, и только 27 июля шофер привел машину в колхоз. Вследствие такого безответственного отношения колхоз с выполнением сельхозработ не справился, имеет большую задолженность по денежным платежам». 4 августа 1955 г. первичная партийная организация колхоза по рекомендации райкома партии объявила Н. М. Вишневскому выговор с предупреждением и занесением в учетную карточку — «за самоустранение от руководства колхозом». На собрании он, якобы, заявил (следуя протокольной записи), что «колхозом руководить не будет, т. к. не знает сельского хозяйства, семью в колхоз не перевезет, а в отношении партийности пусть решают как угодно». 20 августа 1955 г. бюро Дедовичского райкома КПСС «за невыполнение решений райкома, за категорический отказ выехать с семьей на постоянное место жительства в колхоз и самоустранение от руководства колхозом», исключило Н. М. Вишневского из рядов КПСС и освободило от должности председателя колхоза. Члены артели об этом решении были просто поставлены в известность и соблюли необходимую формальность: проголосовали за освобождение Вишневского с поста председателя колхоза. Следовательно, методы ничем не отличались от первых послевоенных лет: судьбу руководителя решали не колхозники, а партийные органы.
Одновременно с Вишневским рассматривался и вопрос о председателе колхоза им. Кирова Г. М. Михайлове, но здесь дело неожиданно приняло иной оборот. Михайлов, участник Великой Отечественной войны, в 1946—1951 гг. работал заведующим райфо в Дедовичах, в 1951—1953 гг. обучался на высших финансовых курсах в Ленинграде, а затем снова заведовал райфинотделом. В марте 1954 г. был направлен на работу председателем колхоза с обязательным условием выехать туда с семьей. Семья, однако, осталась в Дедовичах, а Михайлов по субботам (как правило, во второй половине дня) уезжал к ней и возвращался обычно в понедельник к вечеру. 26 мая 1954 г. бюро райкома в очередной раз обязало его перевезти в колхоз семью, но все осталось по-прежнему. 27 июля 1955 г., обсуждая фельетон «Выездные председатели», бюро снова обязало Г. М. Михайлова в срок до 10 августа переехать в колхоз с семьей, и предупредило, что за невыполнение данного решения он будет строго наказан. Решение опять оказалось невыполненным. Тогда бюро райкома констатировало, что Михайлов «к руководству колхозом относился безразлично, в вопросы организационно-хозяйственного укрепления колхоза глубоко не вникал, считал свое пребывание в колхозе временным, в бригадах и животноводческих фермах появлялся редко», и 20 августа 1955 г. исключило его из членов КПСС. Если верить протокольной записи, Михайлов на заседании бюро, якобы, заявил: «Что хотите делайте, но семья в колхоз не поедет». Одновременно бюро освободило его от должности председателя колхоза, и на 21 августа в колхозе было назначено общее собрание. В колхоз выехала группа руководящих работников района, с ними же прибыл и П. П. Уткин, кандидатуру которого намеревались рекомендовать колхозникам в качестве нового председателя. Но случилось неожиданное: члены артели вступились за Г. М. Михайлова!
Зам. председателя райисполкома М. В. Васильев сказал, что ранее направленный в колхоз Михайлов не выполнил указания райкома партии — не перевез семью. Поэтому райком исключил его из партии и рекомендовал снять с должности председателя, а на должность председателя рекомендуется Уткин П. П. — «этот проверенный товарищ будет жить у вас с семьей». И тут же М. В. Васильеву был задан вопрос: «Почему Михайлова снимаете вы? Кто же в колхозе хозяин — общее собрание или райком партии?». «Этот вопрос уже решен, за члена партии партийный орган несет ответственность», — ответил тот. После этого начались выступления, сводившиеся к следующему: «Вы говорите, что Михайлов председателем колхоза уже более работать не будет, но мы, колхозники, снимать его с должности председателя колхоза не желаем, т. к. Михайлов наш колхоз вывел из отстающих хозяйств»; «Я не пойму, почему вы снимаете с работы председателя колхоза Михайлова, ведь вы хорошо знаете, что только при его работе председателем мы стали жить лучше, он поставил нас на ноги, мы много получили хлеба и денег и другой продукции, чего раньше никогда не было. Мы этот год получили не по 3 копейки, а по 2 руб. 50 коп. Он уже ряд построек достроил, при нем и новые построены. Человек работал честно, добросовестно, а вы его от нас снимаете. Просто невзлюбили его, вот и все»; «Мы Михайлова с работы председателя снимать не хотим, а если вы сами его сняли, то значит общее собрание не хозяин. Поэтому не надо нас и собирать на собрание»; «У нас был председателем колхоза Орехов. Он жил и с женой, а мы ничего не получали на трудодень, а она сидела дома и в колхозе не работала. Михайлов и один, а руководит хорошо, и мы все его работой довольны».
После нескольких выступлений слово взял Г. М. Михайлов: «Товарищи, партия и правительство идут во всех вопросах на улучшение жизни колхозников, а поэтому
колхоз будет и в будущем экономически крепнуть, но раз вопрос решен в райкоме партии о моей работе председателем, то прошу вас меня с работы снять, т. к. все равно я уже завтра работать не могу, потому что снят, иначе как же можно работать».
Вопрос был поставлен на голосование, но за освобождение от должности Михайлова проголосовали всего 4 человека, а против — 70!
И снова начались выступления, теперь уже не самих колхозников, а районных руководителей, пытавшихся «вразумить» членов артели. Присутствовавший на собрании председатель сельсовета предложил поддержать решение райкома партии: Михайлова освободить, а Уткина избрать председателем. Затем слово взял прокурор района, сказавший, что «Михайлов был, конечно, хороший руководитель, культурный, он многое сделал в колхозе. Этого от него не отнимешь, как говорится, но ведь это все делал народ — вы, колхозники. Но однако он семью сюда не перевез, значит, он постоянно здесь работать не хочет. Михайлов часто не бывал в колхозе, ездит в райцентр, оставляя колхоз без руководства. Я считаю, что его с работы нужно освободить». Выступил и зав. орготделом райкома партии. «Товарищи, — сказал он, — вам уже разъясняли, что подбором, расстановкой кадров в колхозах также занимается бюро райкома. Поэтому оно решило т. Михайлова с работы снять, и этот вопрос вносится на общее собрание. Вам нужно согласиться с решением, и т. Михайлова освободить, т. к. он уже более работать не может».
После таких «увещеваний» вопрос вторично был поставлен на голосование, и снова результаты оказались не такими, как хотелось районным начальникам: за освобождение Михайлова высказались 12 чел., а против — 65!
Они, разумеется, не могли согласиться с таким упорством колхозников и уехать из артели ни с чем, поэтому принялись вновь убеждать присутствующих. «Конечно, частичная заслуга в деле роста доходов в колхозе есть и т. Михайлова, — сказал инструктор райкома партии. - Мы это признаем, раз вы так защищаете его. Но вы сами мне говорили, что т. Михайлов ездит в Дедовичи, поэтому есть и неполадки в колхозе, поэтому Михайлова нужно снять с работы». «Я не сказал бы, что плохой Михайлов хозяйственник, он уже кое-что знает и в колхозном производстве, — заявил директор МТС. — Я не могу сказать, что он пьянствовал, что он развалил колхоз, он в колхозе многое сделал, это вы сами знаете, но он не выполнил решение бюро райкома, не перевез семью в колхоз. Вам рекомендуют т. Уткина П. П., это тоже хорошо проверенный товарищ. Я предлагаю послушать т. Уткина, и тогда делать выводы, иначе мы ни до чего не договоримся. А Михайлова, раз бюро решило, нужно освободить». «Мне даже странно показалось ваше нежелание, как будто я навязываюсь к вам сам, мне предлагали не один колхоз, — сказал П. П. Уткин. — Кто я? Я родился на земле, окончил 7 классов, родителей у меня нет с 14 лет. Воевал в армии и в партизанах, работал счетоводом и помощником бухгалтера, в 1944 г. был направлен в организацию, где и работал до этого времени. Должен сказать, что всю экономику колхоза делает народ — вы, колхозники. Если вы будете помогать, то и колхоз будет экономически расти и крепнуть. Мне одному, конечно, будет тяжело». Но решающим все же оказалось заявление уже освобожденного председателя Г. М. Михайлова: «Я прошу меня снять с работы, раз есть решение партийного органа. Вам бояться нечего, т. к. т. Уткин тоже хороший и серьезный товарищ, он будет работать за трудодни, а я же получал 1000 руб. Это отражалось на положении колхоза, поэтому меня нужно отвести с должности председателя колхоза».
Снова, уже в третий раз состоялось голосование, и желаемый результат, наконец, был получен: за освобождение Г. М. Михайлова проголосовали 70 чел., т. е. большинство из присутствующих. Таким образом, «колхозная демократия» была «соблюдена»: члены артели под нажимом «сверху» официально освободили от должности своего председателя [1, ф. 1219. оп. 2. д. 814. лл. 56—64].
Приведенные конкретные примеры являлись во многом типичными: на «два дома» проживали многие председатели и в других районах области, а по прошествии трех лет, когда истек срок доплаты им за счет государственных средств, наблюдалось повальное стремление их покинуть колхозы. Особенно это было характерно для прибывших в область из Ленинграда, которым, в отличие от псковичей, поддерживать связи со своими семьями было гораздо труднее. Поэтому преодолеть частую сменяемость колхозных руководителей так и не удалось. Псковский обком КПСС в специальной информации (сентябрь 1957 г.) отмечал, что в 1956—1957 гг. было заменено 238 председателей колхозов, 18 директоров МТС и 8 директоров совхозов. «Особенно велика текучесть кадров, направленных в сельское хозяйство из Ленинградской парторганизации, — подчеркивал обком. — С 1 января 1954 г. по 1 сентября 1957 г. из числа прибывших в МТС из промышленности освобождено 157 чел., в том числе 20 директоров МТС, 42 главных инженера, 37 заведующих машинно-тракторными мастерскими и 58 инженеров-механиков. Подавляющее большинство работающих в настоящее время ленинградцев настойчиво ставит вопрос об освобождении, причем почти все они до сих пор живут без семей и перевезти их из Ленинграда не думают. Так же ведут себя и многие председатели колхозов — тридцатитысячники. » [1, ф. 1219. оп. 2. д. 1004. л. 137].
В конце 1950-х гг. в области произошли изменения, во многом повлиявшие и на судьбу тридцатитысячников. В 1957 г. была упразднена Великолукская область, подавляющая часть районов которой была присоединена к Псковской области, вскоре началось изменение сети районов путем их укрупнения и ликвидации наиболее мелких. Тогда же началось новое укрупнение колхозов и преобразование части их в совхозы, в 1958 г. последовала реорганизация МТС и продажа техники непосредственно колхозам. Расширение масштабов среднего образования повлияло на повышение общеобразовательного уровня населения области, в том числе и руководящих кадров, а в 1958 г. в Великих Луках был открыт сельскохозяйственный институт, который начал готовить специалистов и «командиров» сельскохозяйственного производства (они стали вливаться в аграрный сектор экономики через пять лет).
Все эти преобразования повлекли коренную перестановку кадров, в том числе и тех, которые направлялись после сентябрьского (1953 г.) Пленума ЦК КПСС в деревню из городов. В результате нескольких «мобилизационных» кампаний по отбору и расстановке руководящих кадров, носивших характер чрезвычайных, состав председательского корпуса в области все же стал другим. Так, по данным на апрель 1958 г. в Псковской области (в новых границах) числилось 1479 председателей колхозов, из которых высшее образование имели 32, незаконченное высшее — 61, среднее — 281, а не имел среднего образования — 281. Объединение экономически слабых и неперспективных колхозов привело к тому, что в 1959 г. их количество уменьшилось на 35 % и насчитывало 947 (в том числе 17 рыболовецких). В то же время, только за один год (с апреля 1957 г. по апрель 1958 г.) по области было освобождено от должности, «как не справившихся с работой», 25 % всех председателей колхозов, а
31 — как «скомпрометировавших себя». Но покидали люди председательские посты и по объективным причинам: за тот же год 51 чел. был освобожден по семейным обстоятельствам, по болезни и в связи с уходом на пенсию, а 5 чел. вообще ушли из жизни. Взамен освобожденных направлялись другие, т. е. руководящие органы области продолжали идти по «проторенному» пути, который считался проверенным и универсальным — мобилизации руководящих работников из городов и районных центров на работу в деревню. Из числа партийного и советского актива области было отобрано и направлено на должности председателей колхозов в 1958 г. — 156 чел., в 1959 г. — 222, и за четыре первых месяца 1960 г. — 15 чел. (всего 393 чел.) [1, ф. 1219. оп. 55. д. 39. л. 42; оп. 56. д. 54. лл. 1-2, 39]. Основная их масса направлялась в укрупненные колхозы (в том числе, например, в 1959 г. среди них было 12 секретарей райкомов), и теперь из общего количества председателей 61 имел высшее образование, 236 — среднее специальное (в том числе 90 агрономов), 484 чел. работали в должности более трех лет. В 1959 г. в область прибыло и было направлено на работу в колхозы 121 агроном и 135 зоотехников, а в совхозы — 56 специалистов с высшим и средним специальным образованием. Преимущественно в колхозы после реорганизации в 1958 г. МТС влились работавшие в них специалисты — инженеры, механики, слесари и др. Таким образом, в конце 1950-х гг. во главе большинства колхозов стояли опытные руководители и специалисты, ими же были укомплектованы и основные отрасли колхозного производства [1, ф. 1219. оп. 55. д. 39. л. 42, 45].
Тогда же обком партии подготовил сводные данные о председателях колхозов — тридцатитысячниках (на 1 мая 1960 г.): из Пскова и райцентров было направлено в колхозы 288 чел. (в том числе 5 женщин), из которых 251 чел. к этому времени был уже освобожден (в том числе 4 женщины), и осталась на местах лишь малая часть — всего 37 человек! Из освобожденных двое были выдвинуты на вышестоящую работу, трое уехали на учебу, по семейным обстоятельствам, болезни и в связи с уходом на пенсию покинули председательские посты 36 чел., по другим причинам (преимущественно в связи с укрупнением колхозов) — 89. Но много оказалось и таких, которые освобождались «как не справившиеся с работой» — 109 чел., и «скомпрометировавшие себя» — 12 чел. Меньше всего прижилось в деревне тех, кто был направлен из крупных городов: из 18 посланцев Пскова на местах осталось только четверо, а из 116 ленинградцев — всего 8. Аналогичной была картина и по бывшей Великолукской области: из прибывших 48 москвичей работали лишь двое, из 17 ленинградцев не осталось ни одного, а из 10 великолучан — только один [1, ф. 1219. оп. 56. д. 54. л. 38].
Современный историк-аграрник О. В. Вербицкая, оценивая мероприятия по направлению в деревню руководителей из города, пишет: «Многие из 30-тысячников проявили себя самоотверженными людьми, добросовестно стремившимися оправдать оказанное им доверие. Однако большинство из них ранее в сельском хозяйстве не работали, а доставшиеся им колхозы были столь безнадежно запущены, что в целом немалые усилия руководителей, направленных из города, не принесли желаемых результатов. Впоследствии наиболее отстающие колхозы были постепенно переведены на государственный бюджет, преобразованы в совхозы. В подборе кадров председателей (30-тысячников) не обошлось без спешки и ошибок. Некоторые из 30-тысячников по своим деловым, политическим и моральным качествам не выдержали испытания, работали без желания, через силу и вообще рассматривали свое положение на посту колхозного председателя как временное. Среди таких «времен-
нообязанных» были лица, относившиеся к доверенному им колхозному имуществу как в личной собственности, превращая его в средство наживы. Недобросовестное отношение некоторых посланцев города к оказанному им доверию причинило огромный ущерб сельскому хозяйству. Оно подрывало веру в возможность подъема колхозов, дискредитировало принципы и сущность мероприятий по укреплению колхозов» [8, с. 128-129].
Выводы, сделанные О. В. Вербицкой во многом применимы и к Псковской области, где далеко не все посланцы города оказались на высоте и были освобождены с формулировками «не справившиеся с работой» или «скомпрометировавшие себя». Однако, на наш взгляд, будет несправедливым оценивать проводимые мероприятия столь однозначно. Преобладание среди тридцатитысячников партийных, советских и хозяйственных работников не было случайностью, т. к. в их числе было больше всего людей, разными путями связанных с сельским хозяйство, имевших опыт работы в деревне, а также специалистов. Многие из них, работавшие в райкомах партии и райисполкомах сельских районов, по роду своей деятельности знали положение, сложившееся в сельском хозяйстве, и могли скорее включиться в работу по подъему экономики отстающих колхозов. Лучше, конечно, было иметь во главе колхозов людей со специальным образованием, но само по себе наличие такового еще не обеспечивало успеха: специалисту помимо конкретных знаний (например, по агрономии) требовался опыт управленческой деятельности, талант организатора. Этими качествами обладали многие партийные и советские работники, направленные в деревню, которые, опираясь на поддержку специалистов и колхозников-практиков, сумели поправить дело в колхозах, хотя и далеко не везде.
Общий курс руководства страны по подъем сельского хозяйства, в том числе работа по укреплению его опытными руководящими кадрами и специалистами, несмотря на имевшиеся при этом издержки, имел следствием рост сельскохозяйственного производства Псковской области. За пять лет (1953-1958 гг.) колхозы и совхозы области увеличили сдачу государству молока в 2,3 раза, мяса — в 1,8 раз, значительно вырос валовой и товарный выход льнопродукции, а денежные доходы колхозов возросли в 2,5 раза. Улучшились и качественные показатели. Средний надой молока в колхозах в 1958 г. составил в среднем на корову 1590 кг, в совхозах — 2417 кг. За исключением льноводства, показатели в растениеводстве, однако, были более скромными. В связи с сокращением посевных площадей под зерновыми культурами уменьшился валовой сбор зерна, уменьшились и площади под картофелем, а средний урожай его не превышал 50-60 ц с га. Главным образом за счет продукции животноводства, и особенности роста доходности льноводства, в области росло число колхозов-«миллионеров» (годовой доход которых превышал 1 млн. руб.): в 1953 их было всего 12, а в 1956 г. — уже 159 [1, ф. 1219. оп. 2. д. 965. л. 25; д. 1002. л. 137; оп. 55. д. 39. л. 1]. В колхозах было заново возведено множество хозяйственных построек, жилых домов, объектов социально-культурного назначения.
Направление руководящих работников в колхозы, не говоря уже о специалистах с соответствующим образованием, продолжалось и в последующие годы, хотя такого массового перемещения их, как в 1953-1955 гг. в дальнейшем уже не было.
Серия «Социально-гуманитарные науки». 4/2016 Литература
1. Государственный архив новейшей истории Псковской области (ГАНИПО).
2. Государственный архив Псковской области (ГАПО).
3. Директивы КПСС и Советского правительства по хозяйственным вопросам. Т. 3. М.: Соцэгиз, 1958.
4. Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам (1917—1967 гг.). Т. 4. (1953—1961 гг.). М.: Мысль, 1968.
5. Газета «Псковская правда».
6. Абрамова М. А. На освобожденной земле. Деятельность Коммунистической партии по возрождению освобожденных от немецко-фашистской оккупации районов северо-западных областей РСФСР. 1944-1950 гг. Л.: ЛГУ, 1981.
7. Васильев З. Дорога к вершинам. Документальная повесть. Л.: Лениздат, 1980.
8. Вербицкая О.В. Российское крестьянство от Сталина к Хрущеву (Середина 40-х — начало 60-х годов). М.: Наука, 1992.
9. Тюрина А. П. Тридцатитысячники //От Октября к строительству коммунизма: Сборник статей. М.: Наука, 1967.
10. Тюрина А. П. Формирование кадров специалистов и организаторов колхозного производства. 1946-1958 гг. М.: Наука, 1973.
Об авторе
Филимонов Анатолий Васильевич — кандидат исторических наук, профессор кафедры отечественной истории, Псковский государственный университет, Россия. E-mail: istfakultet@rambler.ru
А. V. Filimonov
STRENGTHENING THE AGRICULTURAL SECTOR OF THE PSKOV REGION IN THE 1950s WITH NEW MANAGEMENT STAFF AND SPECIALISTS
(Article 2)
The article deals with the problems of selecting new organizers and agricultural specialists including the so called "thirty-thousanders» to work in the agricultural sector after the Plenum of the Soviet Union Communist Party Central Committee (September 1953). It also touches upon the problems of the results and consequences of these emergency actions.
Key words: agriculture, collective farm, soviet farm, machine-tractor station, management staff, the chairman, thirty-thosanders
About the Áuthor
Anatoly Filimonov — Candidate of Historical Sciences, professor at the Russian History Department, Pskov State University, Russia. E-mail: istfakultet@rambler.ru
