CC BY
216УКРАИНСКАЯ НАРОДНАЯ СКАЗКА КАК КОНЦЕНТРАЦИЯ ТРАДИЦИОННОГО МИФОПОЭТИЧЕСКОГО ХРОНОТОПА
Садовенко Светлана Николаевна
канд. пед. наук, доцент, заместитель директора по научно-технической работе Украинского центра культурных исследований Министерства культуры Украины, Украина, г. Киев
E-mail: svetlanasadovenko@ukr.net
UKRAINIAN FOLKTALE AS THE CONCENTRATION OF THE TRADITIONAL MYTHOPOETIC CHRONOTOPE
Sadovenko Svetlana
Candidate of pedagogic sciences, Associate Professor, Deputy Director of Science and Technology, Ukrainian Centre for Cultural Studies,
Ministry of Culture of Ukraine, Ukraine, Kiev,
АННОТАЦИЯ
В статье дается культурологический анализ вопроса, связанного с хронотопом в украинской традиционной народной культуре. Раскрывается пространственно-временное единство первобытной культуры с современностью, сконцентрированное в украинской народной сказке, что помогает постичь древние формы духовной культуры украинцев. Рожденные вместе с народом, сохраненные и транслируемые потомкам как своеобразные входы в сферу смыслов от первозданной культуры к обществу постмодерна, эти незапамятные формы духовной культуры способствуют упорядочению элементов прошлого, настоящего и будущего в единое целое.
Садовенко С.Н. Украинская народная сказка как концентрация традиционного украинского мифопоэтического хронотопа // Universum: Филология и искусствоведение : электрон. научн. журн. 2014. № 3 (5) . URL: http://7universum.com/ru/philology/archive/item/1126
ABSTRACT
The article deals with the culturological analysis of the chronotope in the Ukrainian traditional national culture. Also spatiotemporal unity of primitive culture and modernity is revealed in the Ukrainian folktale that helps to comprehend ancient forms of spiritual culture. These forms were born with the nation and preserved as unique entries to the field of meanings from the original culture to the society of Post-Modernism; these immemorial forms put all elements of past, present and future in order.
Ключевые слова: украинская народная сказка, хронотоп, фольклор, национальные традиции, пространство, время, сизигия.
Keywords: Ukrainian folktale, chronotope, folklore and national traditions, space, time, syzygy.
Развитие информационных технологий, глобальная компьютеризация производства, интенсивное развитие новейших технологий, быстрое и усиленное влияние различных культур друг на друга приводит к тому, что атрофируются и исчезают, уходя в реликтовые сферы жизни общества, особые внутренние механизмы, заложенные в традиционной культуре. В XXI веке по-иному оцениваются жизненные позиции, заново открывается и воспринимается окружающий мир. Поэтому актуализируются проблемы сохранения традиционных форм культурного общения первозданной культуры с современностью, освещения временно-пространственного единства народной культуры, исследования мировоззренческих и духовных ее основ.
Цель статьи — культурологический анализ вопроса, связанного с хронотопом в украинской традиционной народной культуре, раскрытие пространственно-временного единства первобытной культуры с современностью, сконцентрированной в украинской народной сказке.
Во все времена проблемы мироздания и общего смысла человеческой жизни для украинской ментальности, мировоззрения и культуры были
центральными. Отражением ментальности народа, в образной структуре которого, прежде всего, конституируются пространство и время, является народная сказка. Сказки представляют собой жанр художественной народной прозы — эпические рассказы аллегорического, поучительно-развлекательного, волшебно-фантастического, героического или бытового содержания с установкой на вымысел.
Ценностно-смысловые основы украинской традиционной культуры заложены в сакральных текстах, в которых сформулирована установка на сохранение определяющих смыслов и значений и их объединение вокруг всех иных смыслов. К таким текстам смело можно отнести «популярный жанр фольклора, который, — как справедливо замечает Н. Дмитренко, — раскрывает безграничный мир человеческого воображения, пленяет сердца детей и взрослых». Этим «словесным ковром удивительной красоты» (по А.М. Горькому), который завораживает «на всю жизнь красотой народного слова, исполненного мудрости, добра и оптимизма» [9, с. 5], и являются украинские народные сказки — ярчайшие страницы украинской народной истории. Входя в общий фольклорный фонд, они являются неисчерпаемым миром фантазии, юмора, народной мудрости. Как своеобразная микросхема Вселенной, выраженная в человеческом бытии, они принадлежат к древнейшим произведениям человеческого духа и уходят в глубину далеких времен, которых не постигает ни одна человеческая история [8, с. 63]. Народные сказки содержат большой значимости сообщение о мировосприятии, хранят эстетические и философские основы этических и моральных норм общественной жизни украинцев, охватывают их мировоззрение, убеждения, мнения, идеологию. В них прослеживается диалектическое единство общественного и индивидуального, прошлого, настоящего и будущего. Как подчеркивал Александр Потебня, один из первых исследователей украинских сказок, «в сказках отразились мировоззрение народа, его морально-этические и эстетические принципы, педагогический гений, многовековой опыт воспитания подрастающего поколения» [9, с. 6].
Как облегченная копия мифа (включая мономиф, единство архетипов софийности, Центра, Чужого и пути Героя), украинская народная сказка являет собой концентрированный экстракт традиционного мифопоэтического хронотопа, занимая уникальное положение в хронотопе украинского фольклора. Действительно, человек всегда стремился к созданию оптимальной системы передачи опыта — жизненного и эстетического — от старшего поколения к младшему. К такой системе можно отнести национальные традиции, язык, сакральное искусство, фольклор — те традиционные механизмы культурной трансляции и кодирования, которые бытуют в устной форме, живут в памяти народа, передаются из поколения в поколение и сквозь призму которых реализуются духовные и художественные ценности этноса, формируется социально-культурная идентичность, сохраняется код нации.
Исследования структурных и стадиальных измерений трех больших жанрово-тематических комплексов устной словесности — мифа, сказки, эпоса — и сюжетной организации фольклорного сказания и семантической структуры мотива принадлежат Елеазару Мелетинскому [4; 5]. Исследователь считает, что сказка могла отделиться от мифов вследствие «разрыва непосредственной связи этих мифов с ритуальной жизнью племени. Отмена специфических ограничений на рассказывание мифа, допущение в круг слушателей непосвященных (женщин и детей) тянули за собой невольную установку рассказчика на вымысел, подчеркивание развлекательного момента и неизбежно — ослабление веры в достоверность повествования. С мифов выводятся особенно сакральные моменты, усиливается внимание к семейным отношениям героев, их споров, драк и т. п. Первоначальная строгая достоверность уступает место нестрогой, что способствует все более осознанному в свободном вымысле» [5].
Как древний жанр народного творчества сказки возникли на материалах мифологии и донесли нам «мифичность доисторического времени». Повторяемость в настоящем мифического доисторического времени Мирче Элиаде считает временем создания, реактуализацией священного события:
«Участвовать в религиозном праздновании означает выйти из обычного времени, чтобы вернуться в мифическое время, которое реактуализировалось через праздник. Итак, священное время возвращается, оно повторяется без конца» [2, с. 37].
Почти до середины XIX века термин «сказка» использовали во многих смыслах: от названий различных документов (например, списки населения, показания в суде, отчеты), некоторых чисто литературных прозаических, стихотворных, отдельных фольклорных произведений (былины) к действительно сказкам в современном их смысле. Первое упоминание собственно сказок в памятниках письменности относится к 1649 году — времени датировки грамоты Верхотурского воеводы Рафа Всеволожского, в которой получают осуждение «люди», что «сказки сказывают небывалые» [7]. То есть именно в это время и в этом документе впервые официально задокументирован русский термин «сказка».
Исторически первой обсуждалась литературоведческая проблема классификации и систематизации басен, в частности, была сделана попытка дать ответ относительно этногенеза басни и мифа — единого источника духовной культуры. Также рассматривалась компаративистская идея функционального родства и разрозненности фольклорной сказки и авторской басни [10, с. 45].
Сказочный сюжет как комплекс мотивов изучался в фундаментальных трудах российского литературоведа, фольклориста и этнографа Александра Веселовского (1838—1906), в которых он считал мотив неделимой единицей, первичной категорией, а сюжет — вторичной. И сейчас является актуальным его тезис по разграничению «вопросов о мотивах и сюжетах», соблюдение которого будет способствовать аннулированию неточностей в фольклористике.
Основателями изучения народной сказки стали известные украинские фольклористы М. Грушевский, А. Потебня, М. Сумцов. Эстетический аспект сказки изучал И. Франко. В частности, М. Грушевский в первом томе «Истории
украинской литературы» определил сказку как «рассказы фантастические, без внятной морализирующей цели».
Основоположником целостного фольклорного понимания сказки является Владимир Яковлевич Пропп. Им разработана концепция морфологического анализа волшебной сказки. Известный труд В. Проппа «Морфология сказки» — начало структурно-типологического исследования, а монография «Исторические корни волшебной сказки» привлекает внимание систематическими умозаключениями автора по родству сказки с тотемическим ритуалом инициации. Выводы В. Проппа относительно позаисторичности смыслов, заложенных в сказочный сюжет, смешанности культурных стадий и исторических циклов, преобладании архетипических поведенческих моделей являются, по нашему мнению, определяющими ход всех дальнейших научных исследований сказки.
В культурологическом аспекте анализа вопроса, связанного с исследованием хронотопа в украинской традиционной народной культуре, в частности, народной сказке, в качестве методологии интересным, по нашему мнению, будет использование сизигии (от древне-греч. Хи - ^йуо? — «живет парой»). Обычно термин «сизигия» используется в астрономическом и астрологическом смысле, когда речь идет о выравнивании трех и более тел в той же самой гравитационной системе по прямой линии (Солнце, Земле, Луна и другие планеты). Также этот термин используется в математике (теорема сизигий Гильберта), в гностицизме (валентианство), философии (В. Соловьев (1853—1900) произведение «Смысл любви»), психологии (К. Юнг, аналитическая психология). Заметим, что именно астрономический взгляд — своего рода единство через координацию или выравнивание — привлек наше внимание относительно исследования пространственных координат украинской народной культуры, народной сказки и упорядочения их элементов — прошлое, настоящее, будущее — в единое целое.
«Сизигия (сизигическая регуляция, сизигический механизм), — отмечается у автора идеи сизигической рациональности В. Кизимы, — процесс постоянной
взаимной согласованности частиц целого в ходе его развертывания в любых, даже метаморфических преобразованиях его содержания» [6, с. 7]. Используя в нашем исследовании в качестве специфического анализа сизигическую методологию (по В. Николко), по которой формирование некоторого явления контролируется двумя организованными потоками воздействия — инициирующим центром Х, который несет поток влияния различных источников на некоторое явление, и формирующим планом У, который выступает по отношению к этим источникам как комплексное явление, то есть как организующий план, можно утверждать, что украинская традиционная народная культура (народная сказка) как явление культурно-исторического процесса контролируется инициирующим центром — национальными ритуальными и обрядовыми традициями, которые несут течение и влияние организованных потоков традиционных представлений о бытии, образе жизни украинского народа, особенности психологии, архетипических поведенческих моделях, украинской ментальности, мировоззрении, культуре и т. д., и формирующим планом — новыми современными интеллектуальными конструкциями, которые по отношению к инициирующему центру выступают организующим аспектом, который вызывает закономерную связь пространственно-временных координат. «Явления и источники оно («формирование некоторого явления» — С.С.) сорганизует в соответствии со своей «конфигурацией» вполне определенно и вовремя однозначным образом, подобно тому, как архитектоника кровеносных сосудов задает движение крови в них» [6, с. 318]. Интерпретация закона согласованности в духе сизигии относительно хронотопа традиционной народной культуры и народной сказки вызывает рассмотрение его действия как разностороннего причинно-метапричинного процесса и пространственно-временной кодирующей схемы, в которых содержание одних фрагментов сознательно подчиняются регулятивному первенству других его универсальных фрагментов (прошлое, настоящее, будущее), где первенство может быть переменным (настоящее, прошлое, будущее и т. д.).
Народная сказка является настоящим средством сочетания прошлого, настоящего и будущего. Новое в сказке той или иной исторической эпохи «каждый раз и неизбежно сливается со старым в одно органическое целое» (по Э. Померанцевой, «Судьбы русской сказки», 1965).
Таким образом, культурологический анализ хронотопа в украинских народных сказках, исследование мировоззренческих и духовных основ, заложенных в них, детализация признаков времени и пространства вымышленного фантастического мира и реального континуума является актуальным и позволяет продемонстрировать особые «механизмы» и основные направления рецепции временно-пространственного единства первоначальной культуры с современностью, что и составляло цель статьи.
Список литературы:
1. Аверинцев С.С. Мифы / С.С. Аверинцев, М.Н. Эпштейн // Литературный энциклопедический словарь / [под ред. В.М. Кожевникова, П.А. Николаева]. — М.: Советская энциклопедия, 1987. — С. 222—225.
2. Елiаде М. Священне i мирське // Елiаде М. Мефютофель i Андроген. — К., 2001. — 591 с.
3. Кизима В.В. Сизигическая рациональность // Разум в постнеклассическую епоху: антропологические перспективы / В.В. Кизима. — Симферополь, 2001. — с. 7.
4. Мелетинский Е.М. Культурный герой / Елеазар Моисеевич Мелетинский // Мифы народов мира. Энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия, 1982. — Т. 2. — с. 25—28.
5. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа / Е.М. Мелетинский. — М.: Наука, 1976. — 407 с.
6. Николко В.Н. Сизигическая рациональность: об одном законе логической организации научного текста / В.Н. Николко. // Totallogy-ХХI (одинадцятий випуск). Постнекласичш дослщження. — К.: ЦГО НАН Украши. — 2004. — 323 с.
7. Савченко С.В. Русская народная сказка. История собирания и изучения / С.В. Савченко. — К., 1914.
8. Садовенко С.М., Босик З.О. Пам'ятка-запитальник на допомогу збирачам украшсько! усно! народнопоетично! творчост : Методичш рекомендацп / Свгглана Садовенко, Зоя Босик. — Вид. 2-е / перероб. з першогого вид. та доп. — К.: НАКККлМ, 2010. — 140 с.
9. Украшсью народш казки: Для мол. та серед. шк. вiку / [Передм. М.К. Дмитренка; Упоряд. О.С. Яремшчук]; 1л. А.Д. Базилевича; Худ. оформл. 1.П. Козшо!. — К.: Веселка, 1989. — 412 с.: ш.
10. Черниш О.Г. Специфiкацii «життевого свiту» у феноменологii байки / Ольга Григорiвна Черниш // Вюник Нацiональноi академii керiвних кадрiв культури i мистецтв: Наук. журнал. — К.: Мiленiум, 2010. — № 1.— с. 44—47.
