CC BY
50
УДК 801.3
УКРАИНСКАЯ ЛЕКСИКА В ЭТНОКУЛЬТУРНЫХ И ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКИХ ИСТОЧНИКАХ (НА КУРСКОМ МАТЕРИАЛЕ)
© 2013 Л. И. Ларина
канд. филол. наук, доцент каф. русского языка e-mail: [email protected]
Курский государственный университет
В статье рассматриваются украинизмы, выявленные из рукописных текстов Х1Х -начала ХХ в., зафиксированные в современных полевых материалах и отраженные в словаре курских говоров. Бытование украинской лексики в южнорусских говорах приграничных зон свидетельствует о многовековых контактах русского и украинского народов, об активных процессах этнокультурной и языковой интеграции родственных восточнославянских народов.
Ключевые слова: украинизм, курские говоры, этнокультурный текст, диалектный
словарь.
Научные исследования приграничных ареалов всегда были приоритетны, поскольку контактные зоны позволяют выявить много интересного в любой сфере, в том числе и лингвистической.
Курский регион представляет собой территорию, где в различные исторические периоды происходило заселение самых разнообразных этнических групп. Это проявилось в пестроте и неоднородности лингвистического ландшафта: «От близкого соприкосновения великорусского и малорусского населения между ними почти изгладилась разница и даже получился какой-то особенный средний язык» [Вернер 1889: 5-8]; « ...в Курске и почти во всей Курской губернии говор местного, коренного населения заключает в себе такие особенности, которые резко отличают его от говора великорусского и некоторым образом приближают к малорусскому, хотя большинство курского населения не считает себя единокровным с малороссами. [Вержбицкий
1893: 1]; «при трехвековом взаимодействии великорусской и малорусской народностей выработалось курское наречие, отличающееся от говора общерусского и в некоторой степени приближающееся к малорусскому» [Сенаторский 1923: 37].
Курский краевед, историк Г.И. Булгаков еще в 30-е годы ХХ в. настоятельно указывал на необходимость этнографического изучения Курского края, отмечал неоднородность этнического состава Курщины, выделяя зоны с украинским населением (Рыльский, Суджанский, Грайворонский, Обоянский, Корочанский, Новооскольский уезды), «проходящие зигзагообразными полосами и вклинивающиеся пятнами в массив великорусских волостей» [Булгаков 1925: 16].
Спустя тридцать лет С.М. Кардашевский, занимавшийся исследованием лексики курско-орловской группы говоров, в одной из работ отметил: «Около половины местных слов, бытующих на значительной части курско-орловской территории, являются общими с украинской и белорусской лексикой. Объем этой местной лексики повышается в тех русских говорах, которые занимают западную и юго-западную территории Курско-Орловского края» [Кардашевский 1957: 71]
О лингвистической специфике южных и юго-западных ареалов Курского края неоднократно писал в своих научных трудах курский диалектолог Г.В. Денисевич, занимавшийся исследованием вопроса междиалектного сосуществования и контактирования говоров с родственными языковыми основами: «Исследуемые говоры нельзя причислять ни к украинским, ни к южновеликорусским. Это особый вид говоров с более сложной речевой системой» [Денисевич 1962: 112].
В настоящее время русско-украинский языковой симбиоз наблюдается в Глушковском, Хомутовском, Рыльском, Суджанском, Обоянском, Беловском, Кореневском районах Курской области, носители говоров этих территорий используют в своей речи украинизмы наряду с южнорусской диалектной лексикой.
Наше внимание привлекла украинская лексика, активно употребляемая местными жителями приграничных с Украиной территорий, известная также носителям говоров центральных, северных и северо-восточных ареалов Курской области. Мы обратились к архивным этнографическим материалам, современным этнолингвистическим и диалектным записям, сделанным в ходе полевых экспедиций.
Рукописный материал, сосредоточенный в фондах Архива АН СССР (Ленинградское отделение), позволил выявить из этнокультурных текстов, записанных в Курской губернии во второй половине ХІХ - начале ХХ в., достаточное количество лексических украинизмов. Например, в селе Меньшикове Дмитриевского уезда Курской губернии проходил такой обряд: «завивают вельцы, т.е. ставят в печеный хлеб ветку елки и убирают ее калиной и полевыми бессмертниками» (№ 93, л.130) , идут от венца и поют: «Ой дай нам, Боже, с муки пеленицу, с девки молодицу; взмахнули крылушками на весь сад, выкрикнули Марьюшку на посад» (ф. №93, л. 132, 1904 г., записал В. Успенский).
В словаре украинского языка Б.Д. Гринченко отмечено: вильце, ця - ‘обрядовое деревце украинской свадьбы: ветка сосны (зимой) или другого дерева (летом) втыкается в хлеб или свадебный коровай. Делать вильце называется вити вильце’ [Гринченко: 1: 169]; палениця, ці - ‘печеная пресная лепешка’ [Гринченко: 3: 88-89]; посад, ду - ‘место, где сажают жениха и невесту во время свадьбы’ [Гринченко: 3: 356].
Запись свадебного обряда с. Ивановское Льговского уезда содержит такие украинизмы, как светилка - девочка, держащая свечи при венчании; печеглодины -первый вечер при сватовстве, сговор; перезва - конечное гуляние в свадьбе (ф. № 95, л. 50, 1986 г., записал Ф. Костенко). Украинский словарь также констатирует данные лексемы: светилка, ки - ‘ девушка, исполняющая обряд держания меча и свечи на свадьбе’ [Гринченко: 4: 109]; печогладины, дин - ‘обычай, подобный смотринам’ [Гринченко: 3: 150]; перезва, ви - ‘свадебный обряд: в понедельник, после брачной ночи, родственники новобрачной идут на угощение в хату родителей жениха’ [Гринченко: 3: 118].
Курский краевед А. Дмитрюков, подробно записавший свадебный обряд в Суджанском уезде (1858 г.), отмечал своеобразие обрядового сценария и специфику наименований ритуальных действий, персонажей, реалий: Уполномоченные два
человека называются старостами, кои должны быть самые пожилые люди, заслуживающие доверия. < ...> Невеста выносит жениху хустку (платок) и перевязывает ею руку жениху.<...> Накануне свадьбы просят гостей на вечорины: невеста приводит подруг вечером к себе, просит их в дружки. <... > Время от венчания собственно весилье(свадьба).<...> Невеста садится на посад (заводится братом или дядей за стол три раза). < .> Время после бракосочетания называется перезва (ф. №19, оп. 1, ед.хр. 26).
Данные словаря украинского языка, а также материал по свадебной обрядности приграничных регионов (в частности, украинского Полесья) позволили подтвердить
Ларина Л. И. Украинская лексика в этнокультурных и лексикографических источниках
(на курском материале)
факт бытования вышеотмеченных лексем в украинской обрядовой терминосистеме: староста, ти - ‘сват’ [Гринченко: 4: 199], хустка, ки - ‘платок’ [Гринченко: 4: 42G], вечорина, ни - ‘ совместный ужин невесты с дружками, а жениха с боярами и со всей свитой’ [Гринченко: 1: 144], весілля - ‘свадьба’ [Гринченко: 1: 142].
Рукописные фонды Курского краеведческого музея дали возможность выявить номинацию шишка, известную в украинской обрядовой номенклатуре как ‘свадебный хлеб особого рода’ [Гринченко: 4: 497]: пякуть шишки (раскатанное палоскай пшиничная теста зубят, т.е. вырезають зубцами и закатывають с двух старон иль с адной; палущаица разетка, называица шышка. Карвай падають нивести, а уриженую шишку девкам (д. Владимировка Обоянского уезда, l925 г., записала Е. Резанова).
Из лексем, репрезентирующих обрядовые яства из теста, также можно отметить дывень, лежынь, кныш, перепиец, паляницу. Например, в Кореневском районе паляницей называли хлеб круглой или продолговатой формы, в Беловском районе на свадебный стол ставили лежынь, а перепийцами в Суджанском районе были невестины караваи, приготовленные из пшеничного теста и убранные фигурками. В Глушковском районе пекли свадебный дивень, внешне отличающийся от традиционного каравая и представляющий собой импровизированное дерево: дэлалы дывинь, запичёно на витвистэй вэткэ тисто, украшэно канфэтэмы, мэлкымы дэньгамы (п. Краснооктябрьский). И сравните: дивень, вня - ‘хлеб в виде ветвистого кольца; его пекут на свадьбу невесты, которая должна сквозь него посмотреть на гостей’ [Гринченко: 1: 381-382].
Современные записи свадебной обрядности Курского региона подтверждают бытование украинизмов не только в приграничных зонах, что свидетельствует об интерференции языковых явлений: Кагда едить нивеста с жынихом, то рядом с им сидить дружко, а с нивестаю свитилка, маладая девушка (с.Брысино Хомутовского района, 19B4 г.); Молода одита в сорочку конопляну, платя сицэво, хвата у ей с намитки, винок восковой, туды цвиточки причеплэны (д. Коровяковка Глушковского района, 19BB г.) - юго-западные приграничные ареалы. И сравните: У тот жа вещир нивесту павивають. Шалью загародють святилка и дядько, а мужик иё раздиляить волас, заплитаить на две касы и надиваить зборник (с. Бычки Дмитриевского района, 19B9 г.) - северный ареал.
Курские говоры, привлекавшие внимание краеведов, этнографов, любителей народного слова более полутора веков назад, в последние пятьдесят лет стали активно и всесторонне исследоваться лингвистами. В настоящее время интересы курских филологов обращены к диалектной лексике, которая не только служит предметом фиксации, как было ранее, но и подвергается лингвогеографической и лексикографической интерпретации. Фонд диалектной картотеки содержит достаточно большое количество лексических единиц, которые можно квалифицировать как украинизмы, ассимилированные в южнорусской диалектной среде, причем не только в курских говорах, но и орловских, брянских, что подтверждают данные Словаря орловских говоров (СОГ), Брянского областного словаря (БОС).
Работая над очередным выпуском Словаря курских говоров, мы включили значительное число лексем, бытующих в украинском языке. Это собственно лексические диалектизмы: кавун - арбуз, каблучка - кольцо, клунок - мешок, кишень -карман, коваль - кузнец, килим - ковёр, квач - тряпка, клямка - щеколда, крейда - мел, корок - пробка, крапка - точка, квиток - билет, кирпатый - курносый, кошлатый -косматый, коштовать - заботиться, курчать - квакать; фонологические: косинка -косынка, каструля - кастрюля, квет - цвет, колодезь - колодец; словообразовательные: казать - сказать, круг - вокруг, кошеня - котенок, картопля - картофель; семантические: калоша - штанина качка - утка, курить - мести, порошить (о метели).
И сравните: в орловских говорах - квач, каструля, квасоль, качка, косинка, кавун, клямка, квет, коваль, калоша, кошлатый, казать, коштовать и др. (СОГ), в брянских -кавун, колодезь, каныш, клуня, казка, колыска, картопля, казан, квач, квасоль, ка(и)рпоносый, кволый, кветка и др. (БОС). Все отмеченные украинизмы
зафиксированы в современных словарях украинского языка (УРС 2GG4; Зубков 2GG4).
Исследование диалектного ландшафта курских сел позволяет констатировать, что отмеченные выше лексемы используются не только в речи жителей приграничных с Украиной населенных пунктов (так называемых украинских поселений), но и вошли в лингвистический обиход носителей южнорусских говоров на всей территории Курщины.
В качестве иллюстрации мы привели лишь небольшой перечень украинизмов, функционирующих в говорах Курского региона и актуальных в настоящее время. Думается, что лексем такого рода намного больше, они нашли и найдут отражение в словниках региональных словарей, поскольку для этнокультурных и лингвистических связей, особенно в контактных зонах, не существует границ, а процесс взаимодействия двух родственных языков будет прогрессировать.
Библиографический список
БОС - Брянский областной словарь / отв. ред. Н. И. Курганская. Брянск, 2GG7.
Булгаков Г. И. Схематический обзор Курского края в этнографическом отношении // Курский край. Курск: Кн. изд-во Курск. губ. РКП, 1925.
Вержбицкий Т.И. Курское наречие // Памятная книжка Курской губернии на 1B93 г. Курск, 1B94. С. 1-1G.
Вернер И. Курская губерния. Итоги статистического исследования. Курск, 1BB9.
С. 5-B.
Гринченко Б. Д. Словарь украинского языка. Киев, 19G7-19G9. Т. 1-4.
Денисевич Г. В. О сосуществовании разных речевых систем в одном говоре // Известия ВГПИ. Воронеж, 19б2. Т. 42.
Зубков М. Г. Российско-украинский и украинско-российский словник. ФОМО,
2GG4
Кардашевский С. М. О лексике курско-орловских говоров, общей с украинской и белорусской // Уч. записки МОПИ. М.,1957. Т. ХLVШ. Вып. 4.
Сенаторский Н. П. Историко-этнографический очерк Курского края // Вестник Курского горисполкома. Курск, 1923. № 1б-17, № 1B-19.
СОГ - Словарь орловских говоров / под ред. Т. В. Бахваловой. Орёл, 1992. Вып. 5.
УРС - Украинско-русский и русско-украинский словарь. Х.: ЧП «ДИВ», 2GG4.
