CC BY
27
УДК 801.81:392.5
ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКАЯ РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ НЕКОТОРЫХ СВАДЕБНЫХ ОБРЯДОВ
(НА МАТЕРИАЛЕ УКРАИНСКИХ ВОСТОЧНОСЛОБОЖАНСКИХ ГОВОРОВ)
В статье на материале украинских восточнослобожан-ских говоров рассматриваются особенности фразеологической репрезентации некоторых свадебных обрядов.
Ключевые слова: фразеологизм, обряд, говоры, обря-додействие, верование, жених, невеста.
Устойчивые выражения, возникшие как результат фразеологической вербализации свадебных обрядовых действий, являются важным компонентом создания аре-альной картины мира. Этнофразеологизмы содержат унаследованные населением региона каноны свадебных церемоний, ставших результатом жизненного опыта многих поколений. Национально-культурная информация связана с архаическими мифологическими представлениями, обычаями, ритуалами. Те обрядодействия, которые сейчас исполнители чаще всего воспринимают только как традиционные и не всегда мотивированные, для предков были важны вследствие восприятия их как магических, гарантирующих счастье и благосостояние.
Изучение фразеологических обрядовых выражений позволяет анализировать восточнослобожанскую ареаль-ную фразеологию с учетом особенностей восточнославянского культурного региона; этнического самосознания украинцев; существенного влияния со стороны православной церкви, которая длительное время регламентировала свадебные обряды (церковное венчание, запрет на вступление в брак во время поста и т. д.); сохранения отдельных элементов языческих ритуалов, претерпевших изменения в современных условиях (выкуп невесты, проезд свадебного поезда через огонь, умывание молодых).
В разное время изучением свадебной обрядовости Слобожанщины, в том числе восточного ее региона (сегодня это часть территории Луганской области), и ее фразеологического фонда занимались этнографы и лингвисты: В. Борисенко, Б. Гринченко, В. Иванов, Г. Калиновский, И. Магрицкая, Т. Маркотенко, О. Плетнева, Н. Сумцов, В. Ужченко.
Традиционная украинская свадьба, как и у других славянских народов, состоит из трех циклов обрядов: досва-дебного (предсвадебного), собственно свадебного, пос-лесвадебного, во время которых происходит обрядовый переход от старых семейных и социальных отношений к новым. Со вторым этапом связано значительное количество обрядодействий, репрезентованных в языковой картине мира украинских восточнослобожанских говоров.
Цель исследования - проанализировать фразеологическую репрезентацию некоторых свадебных обрядов, изучить факторы, способствовавшие формированию традици-
Т. А. Дьякова Т. А. Dyakova
PHRASEOLOGICAL REPRESENTATION OF SOME wEDDING RITES (BASED ON THE UKRAINIAN DIALECTS OF VOSTOCHNAYA SLOBOZHANSCSHINA)
The article deals with features of phraseological representation of some wedding rites based on the material of Ukrainian dialects of Vostochnaya Slobozhanscshina.
Keywords: phraseologism, rite, dialects, ritual actions, belief, bridegroom, bride.
онных обрядодействий. Языковой базой стали ареальные фразеологические единицы, собранные нами, а также зафиксированные во «Фразеологическом словаре восточнослобожанских и степных говоров Донбасса» [1].
Для стилистической организации исследования будем использовать в пределах статьи как синонимы следующие термины: фразеологизм, фразеологическая единица, идиома, фразеологическое выражение, выражение, а также ареальная фразеологическая единица, подразумевая под ними «словосочетание, в котором семантическая монолитность довлеет над структурной раздельностью составляющих его элементов» [2, с. 505].
Учитывая ограниченные возможности статьи, остановимся на тех свадебных обрядах и их фразеологической репрезентации, которые, по нашему мнению, будут интересны не только украинским исследователям. Такими группами фразеологизмов являются:
1. Выражения, отражающие обрядодействия выкупа-продажи невесты (укр.* наречена).
Выкуп как элемент свадебного обряда исследователи (И. Огиенко, Д. Зеленин) связывают с древними способами вступления в брак, когда жених и невеста были из разных родов, поэтому за девушку юноша должен был платить представителям ее рода. С продажей самой невесты сливаются продажа места рядом с ней, ее косы (Г. Маслова). Выкуп косы невесты женихом символизировал «приобретение полной власти над женщиной» [3, т. II, с. 617].
Еще и в наше время распространены фразеологизмы перетинати дорогу, перегоражувати дорогу, досл. преграждать дорогу, 'устраивать препятствия на пути свадебного поезда с целью получения выкупа': Дорогу тутечки перетинали в1рьовкою, красними лентами, так I через забор лазили (Дорогу вот здесь перегораживали веревкой, красными лентами, поэтому и через забор лазали); перевЯзувати в1рьовкой, досл. перевязывать веревкой 'т с'; перевЯзувати дорогу, досл. перевязывать дорогу 'т с': Дорогу молодому перевЯзують, I давай викуп, це обI-
* Условные сокращения: бел. - белорусское, диал. - диалектное, дон. - донское, досл. - дословно, моск. - московское, пск. - псковское, русск. - русское, сиб. - сибирское, т с - то же самое значение, укр. - украинское.
зательно (Дорогу жениху перевязывают, и давай выкуп, это обязательно). За невесту принято было требувати викуп, досл. требовать выкуп 'требовать плату за невесту', продавати косу, досл. продавать косу 'т с', могли ховати молоду (Швесту), досл. прятать молодую (невесту) 'т с', а также продавати молоду, досл. продавать молодую 'т с', викупати (купувати) молоду (наречену), досл. выкупать (покупать) молодую (невесту) 'платить младшему брату или сестре невесты за место рядом с невестой за свадебным столом': Коли при(здить жених, то вн або його друж-ко платить комусь iз дiтей, як сидять рядом iз Швестою, викупае молоду (Когда приезжает жених, то он или его шафер (укр. дружко) платит кому-то из детей, которые сидят рядом с невестой, выкупает молодую).
Ареальные фразеографические источники фиксируют такие фразеологизмы названной группы: пудрити молодого, досл. пудрить молодого 'выкупать ворота двора невесты' [1, с. 161]; брати викуп, досл. брать выкуп 'исполнять обряд свадебного выкупа'; брати могорич, досл. брать магарыч 'т с'; братися за руки, досл. браться за руки 'создавать препятствие свадебному поезду молодого с целью получения выкупа'; торгуватися за Авесту, досл. торговаться за невесту 'выполнять обряд свадебного выкупа' [4, с. 22, 23, 145].
Эти обрядовые действия являются традиционными для свадебного обряда славян и находят свое отражение в белорусских и русских говорах: бел. диал. зайца драць 'брать выкуп на свадьбе, обычно водкой, преградив дорогу' [5, с. 32]; русск. дон. выкупать место, выкупать невесту [6, с. 96, 128]; русск. пск. выкупить (выкупать) косу 'платить за право жениха получить невесту' [7, с. 47]; русск. моск., сиб. косу продавать 'брать выкуп за невесту' [3, т. II, с. 617].
Об этом свадебном обряде находим сведения и в старых украинских этнографических источниках: «...сидит невеста с подружками, а рядом с ней сидит. малолетний брат или свояк ее, которого спрашивает шафер: "Зачем ты здесь сидишь?" - "Я берегу сестру мою", - отвечает он. Шафер говорит ему: "Она не твоя, а наша". - "А если она ваша, то заплатите мне за продукты, что я на нее потратил", - продолжает этот отрок. получив желаемую сумму, продавец уступает место» [8, с. 70-71]; в очерке начала ХХ в.: «.около невесты младшие братья требуют выкуп» [9, с. 98]. Н. Сумцов приводит сведения и о таких препятствиях на пути свадебного поезда: нарочито воинственные, с палицами, молодые люди перед воротами; толпа детей, которая не пропускает жениха к столу [10, с. 18]. Замыкание ворот в свадебном обряде перед поездом жениха символизирует готовность семьи невесты защищать ее, что является отголоском взятия в давние времена женщин из другого рода силой [11, с. 117]. В славянской свадебной церемонии ворота символизируют препятствие, которое ритуально преодолевают участники обряда: у сербов ворота открывали после того, как сваты сбивали выстрелом тыкву с крыши; у русских перед закрытыми воротами происходили переговоры между представителями сторон жениха и невесты, что завершалось выкупом ворот [3, т. I, с. 439-440].
2. Идиомы, отражающие перевоз приданого. Традиционным условием заключения брака было получение жени-
хом приданого (укр. посаг, придане, приданки, приданок), которое являлось «носителем ритуального состояния» [12, с. 193]. На почве приданого издавна строились отношения супругов [11, с. 471]. Форму и размеры приданого определяли заранее, они зависели от имущественного положения семей жениха и невесты, свадебных трат, условий, на которых заключали брак. Сейчас родители будущих супругов также оговаривают участие в свадебных расходах и объясняют их следующим образом: в соответствии с количеством гостей, приглашенной каждой из сторон; поровну, независимо от количества «своих» гостей; в зависимости от материального положения родителей (семья может быть и многодетная, и неполная); если жених и невеста достаточно самостоятельны, расходы могут делить на три части, поскольку празднуют три семьи: родители жениха, родители невесты и новая семья. Приданое традиционно остается практически всегда обязательным. Его формы и стоимость также зависят от многих факторов. Обеспеченные родители могут дать в приданое квартиру (дом), а иногда это - совместный подарок родителей с обеих сторон: траты делят поровну. Если молодожены будут жить отдельно от родителей, то приданым, кроме традиционных белья, посуды, может быть дорогостоящая бытовая техника. Обычно родители жениха и невесты согласовывают стоимость приданого и подарков: аби на людях усе було по порядку - щоб хтось не виглядав хуже (чтобы на людях было все прилично - чтобы кто-то не выглядел хуже).
И. Огиенко предполагает, что изначально посаг назывался вно (вино), от вЫок (венок), был платой жениха отцу невесты или самой невесте за девичий венок, а лишь позже превратился в подарок родителей дочери [13, с. 358]. Название посаг возникло от древнерусского слова посага-ти 'выходить замуж' [14, с. 338].
Все, что входило в посаг, вместе с невестой перевозили в дом жениха, что отражают фразеологические единицы: везти перини, досл. везти перины; подушки тягнути (забирать), досл. подушки тянуть (забирать): Перед свадьбою жених забирае подушки, так у нас називають прида-не, до хати сво(х батьт (Перед свадьбой жених забирает подушки, так у нас называют приданое, в дом своих родителей); постль везти, досл. постель везти; везти скри-ню, досл. везти сундук; постель забирати, досл. постель забирать: Раньше як було. Кажуть: у п'ятницю постель забирають, у суботу розписуються (Раньше как было. Говорят: в пятницу постель забирают, в субботу расписываются). Все эти фразеологизмы являются результатом метонимического перенесения названий частей приданого на само понятие приданое, поэтому артефакты подушки, постель, перина, сундук являются не только материальным компонентом свадьбы, но и приобретают отличительное «символическое значение посредством своего функционального предназначения» [15, с. 297] и связь со свадебными традициями.
С лексемой подушка зафиксированы также фразеологизмы кидати подушки, досл. подбрасывать подушки 'когда на второй день свадьбы идут к теще на угощенье, на улице подбрасывают подушки - символический обряд удачного перевоза приданого'. Интересным с точки зрения этнографии является обрядовое действие адати на
подушку, садиться на подушку 'заручиться первой выйти замуж' - когда сидящей на подушке невесте жених подает руку и она встает, подруги стараются как можно быстрее сесть на подушку, та, которая успеет сесть, первой выйдет замуж [1, с. 188]. Об этом находим упоминание в этнографическом сборнике конца XIX в.: место на скамье, где сидела невеста во время расплетания косы, стараются поскорее занять ее подруги, та, которой это удается, первой выйдет замуж [16, с. 55]. Таким образом, все причастное к невесте наделяется магическими свойствами и призвано выполнять некоторые действия для определения судьбы близких подруг. Это подтверждает и обычай, распространенный в русских селах, который описывает П. Шейн: невеста после венчания старалась подтянуть ногой к двери полотенце, на котором стояли молодые во время венчания, чтобы ее подруга быстрее вышла замуж (цит. по: [17, с. 80]).
Фразеологизм тягти бебехи, досл. тянуть бебехи 'перевозить приданое в дом молодого' [1, с. 30] имеет похожее выражение в сопредельных с Луганщиной русских селах Ростовской области (где сохраняются украинские говоры): привозити бебухи, досл. привозить бебухи. В словаре украинского языка Б. Гринченко одно из значений лексемы бебехи подано как 'перина, подушки' [18, с. 36], что, собственно, и составляет часть приданого.
Существует и фразеологизм-антоним забрати [сво!] бебехи, досл. забрать [свои] бебехи 'расстаться, разойтись' [1, с. 30].
3. Выражения, отражающие обряды, связанные с защитными действиями. Огонь - одно из важнейших понятий сознания человека. «Если бы мы не знали, что божества огня и света занимали важное место в языческих верованиях славян, то могли бы убедиться в этом из значительного количества слов, имеющих в основе своей представления об огне и свете» [19, с. 9]. Огонь - один из наиболее значимых в картине мира концептов, он наполнен этнокультурным содержанием, «имеет длительную историю и содержит в себе большой объем знаний» [20, с. 86]. Используют огонь и в свадебной обрядовости: через него переезжает свадебный поезд на пути к дому невесты; когда жених и невеста идут к дому жениха, их путь тоже пролегает через огонь. Архетипный образ огня, «света как носителя идеи жизни, бытия, очищения» [21, с. 65] соответствует общефилософской концепции оптимистического восприятия действительности, закодированной в украинском менталитете. По народным верованиям, повозка с молодоженами и приданым должна была переехать через огонь, поскольку он имеет «очистительное и защитное» значение (Н. Сумцов).
Во фразеологической системе украинских восточно-слобожанских говоров сохраняется этнофразеологизм очи-щатися вогнем, досл. очищаться огнем 'переходить через огонь в воротах двора жениха (о молодоженах)'. Об этом обряде находим сведения в исторических работах: поезд с молодыми встречают с песнями, а у ворот раскладывают костер [22, с. 611, 876, 884]; костер раскладывали у ворот перед домом невесты на пути свадебного поезда жениха [9, с. 99].
Идиома перевЯзувати дорогу, досл. перевязывать дорогу 'создавать препятствие на пути свадебного поезда'
также содержит защитную символику: кроме того, что за проезд требуют в1дкупну (выкуп, откупной), под веревкой, которой преграждают дорогу, раскладывают и поджигают солому для того, чтобы все возможные злые пожелания не попали в дом невесты и не пристали к ней. Существует мнение о связи огня и детородной функции женщины [23, с. 239], что и объясняет защитные действия, выполняемые посредством огня, по отношению к невесте. Обряды, связанные с переходом/переездом молодых через огонь, во многом сохраняются и в наше время.
4. Фразеологизмы обряда посыпания. Посыпание молодых - это точно такой же важный обычай, как и выпекание каравая, покрывание молодой, это одна из немногих «этнографических реалий» (М. Данилович), которая и сегодня является практически повсеместно в обозначенном ареале обязательной. Цель посыпания двойная: это пожелание и большого урожая, и благополучия новобрачных [24], которых хотят увидеть «богатыми, здоровыми и веселыми, предохранить от порчи, сделать их детородными, чтобы они размножались, как пшеница» [10, с. 82]. И в наше время пшеница символизирует «полную луну и небесную Праматерь» [25, с. 105]. Об устойчивости и распространенности обрядового действия посыпания свадебного поезда свидетельствуют многочисленные упоминания о нем в сборнике очерков В. Иванова [22, с. 15, 106, 220, 745, 809, 826, 873, 1001].
Глубокая символика заложена в обряде и соответствующем фразеологизме посипати молодих, досл. посыпать молодых. Информанты так описывают и объясняют этот обряд: при выходе из дома невесты ее мать поверх голов молодых сыплет деньгами, конфетами - на счастье; посыпают молодых, чтобы сладкой была их жизнь; посыпает мать жениха, встречая молодых на пороге своего дома, показывая свою искреннюю радость.
На обозначение этого обрядодействия существуют и другие фразеологические единицы: посипати пшеничкою, досл. посыпать пшеничкой; посипати хмелем, досл. посыпать хмелем (хмель является символом плодородия [26, с. 445], пышного цветения [11, с. 620], любви жениха [19, с. 71]). Ср. у В. Даля: «Встречая молодых из церкви, их осыпают хлебом и хмелем» [27, с. 554].
Таким образом, традиционная свадебная обрядовость дает возможность рассматривать ее фразеологическую репрезентацию как достаточно логичную систему вербальных характеристик соответствующих обрядовых действий. Семантика и структура обрядовых фразеологизмов вос-точнослобожанских говоров являются схожими с семантикой и структурой соответствующих выражений, распространенных в восточнославянской диалектной речи, что свидетельствует о давности традиций и их фразеологической вербализации. Свадебная обрядовость, берущая свое начало со времен язычества, претерпела достаточно много изменений на протяжении исторического развития общества, трансформировались и мировоззренческие представления жителей анализируемого ареала. Однако и в наше время сохраняются отдельные обряды (часто в редуцированном виде), активно используются фразеологизмы для их обозначения, что позволяет не только изучать фразеологическую репрезентацию свадебной об-
рядовости, но и говорить о ее дальнейшем развитии, уже с учетом новейших реалий.
1. Ужченко В. Д. Фразеолопчний словник схщнослобо-жанських i степових roBipoK Донбасу. 4-е вид. Луганськ : Альма-матер, 2002. 263 с.
2. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М. : Едиториал УРСС, 2004. 576 с.
3. Славянские древности : этнолингвистический слов. : в 5 т. / под ред. Н. И. Толстого. М. : Междунар. отношения. Т. I. 1995. 579 с. ; Т. II. 1999. 697 с.
4. Магрицька I. Словник вестьноУ лексики украУнсь-ких схщнослобожанських гoвipoк (Луганська область). Луганськ : Знання, 2003. 172 с.
5. Лепешау I. Я. З народнай фразеологп : дыференц. слоу. МЫськ : Выш. шк., 1991. 110 с.
6. Большой толковый словарь донского казачества / Ростов. гос. ун-т ; фак. филологии и журналистики ; каф. общ. и сравнит. языкознания. М. : Рус. словари : Астрель : АСТ, 2003. 608 с.
7. Словарь псковских пословиц и поговорок / сост.
B. М. Мокиенко, Т. Г. Никитина. СПб. : Норинт, 2001. 176 с.
8. Калиновський Г. Опис вестьних украУнських про-стонародних oбpядiв // Вестля : у 2 кн. / упорядкув. текс-
прим. М. М. ШубравськоУ. К. : Наук. думка, 1970. Кн. 1.
C. 67-74.
9. Бабенко В. А. Этнографический очерк народного быта Екатеринославского края / В. А. Бабенко. Екатери-нославль : Тип. губерн. земства, 1905. 102 с.
10. Сумцов Н. Ф. Символика славянских обрядов: избр. тр. М. : Изд. фирма «Восточная литература» РАН, 1996. 296 с.
11. Жайворонок В. Знаки украУнськоТ етнокультури: словник-довщник. К. : Дoвipа, 2006. 703 с.
12. Тищенко О. Неофразеолопя у польському пoлiтич-ному дискурс на етнокультурному ш (на матеpiалi поль-ськоУ мови у зютавлены з украУнською) // Frazeologia / red. nauk. Walerij Mokienko i Harri Walter. Universität Greifswand. Institut für Slawistik, Universytet Opolski. Instytut Filologii Pols-kiej, 2008. С. 184-200.
13. !ларюн, митрополит. Дохристиянсью вipування ук-раУнського народу : ют.-рел^. моногр. 2-е вид. К. : Обереги, 1994. 424 с.
14. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка : в 4 т. / пер. с нем. и доп. О. Н. Трубачева ; под ред. и с предисл. Б. А. Ларина. 3-е изд., стер. СПб. : Азбука, 1996. Т. 3. 832 с.
15. Левченко О. П. Фразеолопчна символка: лЫгво-культуролопчний аспект : моногр. Львiв : ЛР1ДУ НАДУ, 2005. 352 с.
16. Живописная Россия. Отечество наше в его земельном, историческом, племенном, экономическом и бытовом значении. Т. 5. Малороссия, Подолия и Волынь. Полтавская, Черниговская, Волынская, Подольская, Харьковская и Киевская губернии / под общ. ред. П. П. Семенова. СПб. ; М. : Изд. М. О. Вольфа, 1897. Ч. 1. 332 с.
17. Маслова Г. С. Народная одежда в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах XIX - н. XX в. М. : Наука, 1984. 216 с.
18. Словарь украУнськоУ мови : в 4 т. / упоряд. з дод. власн. матерiалу Борис ГрЫченко. К. : Наук. думка, 1996. Т. 1. 495 с.
19. Потебня А. А. Символ и миф в народной культуре. М. : Лабиринт, 2000. 480 с.
20. Приходько Г. В. Концепт «огонь» в картине мира русского народа // Наука. Университет. 2005: материалы шестой науч. конф. Новосибирск, 2005. С. 86-89.
21. Кононенко В. I. Мова i народна культура // Мовоз-навство. 2001. № 3. С. 62-69.
22. Жизнь и творчество крестьян Харьковской губернии: очерки по этнографии края / под ред. В. В. Иванова. Харьков, 1898. Т. I. 1008 с.
23. Мифы народов мира : энцикл. : в 2 т. М. : Большая Рос. энцикл., 1997. Т. 2. 719 с.
24. Борисенко В. К. Нова вестьна обрядовють (на ма-терiалi твденно-схщних райоыв УкраУни). К. : Наук. думка, 1979. 121 с.
25. Знойко О. П. Мiфи киУвськоУ землi та поди стародав-ы. К. : Молодь, 2004. 336 с.
26. Войтович В. УкраУнська мiфологiя. К. : Либщь, 2002. 664 с.
27. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка : в 4 т. М. : Рус. яз., 1999. Т. 4. 688 с.
© Дьякова Т. А., 2015
