CC BY
102
Л.А. Шестакова*
Уголовное правосудие в отношении несовершеннолетних: каким ему быть? (на основе материалов опубликованной дореволюционной судебной практики)**
Аннотация. Статья посвящена проблемным вопросам установления обстоятельств предмета доказывания по уголовным делам в отношении несовершеннолетних. Значительность числа преступлений, ежегодно совершаемых несовершеннолетними лицами, обуславливает необходимость поиска законодательных и организационных решений для установления обстоятельств углубленного предмета доказывания по делам о преступлениях несовершеннолетних (возраст несовершеннолетнего, число, месяц и год рождения; условия жизни и воспитания несовершеннолетнего, уровень психического развития и иные особенности его личности; влияние на несовершеннолетнего старших по возрасту лиц). Оценивая опубликованную дореволюционную и современную судебную практику, автор подтверждает мнение, изложенное в научной литературе, о традиционности некоторых нарушений закона при отправлении правосудия по уголовным делам в отношении несовершеннолетних. Автором высказываются дополнительные аргументы в пользу внедрения в уголовный процесс медиации как способа примирения и расширения сферы применения института отказа от возбуждения уголовного дела и прекращения уголовного дела в связи с примирением сторон. Исключение уголовных дел, не представляющих особой сложности в расследовании, путем использования примирительных процедур и последующей возможности отказа от возбуждения уголовного дела при достижении примирения сторон или прекращения уголовного дела позволит сосредоточить усилия практических работников на установлении обстоятельств предмета доказывания по наиболее сложным уголовным делам в отношении несовершеннолетних. Ключевые слова: уголовно-процессуальное право, прекращение уголовного дела, медиация, несовершеннолетние, возбуждение уголовного дела, предмет доказывания, восстановительное правосудие, теория доказывания, судопроизводство, Устав уголовного судопроизводства.
В научной литературе, а также в обзорах судебной практики судов субъектов различных регионов России нередко можно встретить утверждение о том, что практические работники допускают одни и те же нарушения требований закона при рассмотрении уголовных дел, совершенных несовершеннолетними или в отношении несовершеннолетних лиц. Упрощенный подход к рассмотрению дел этой категории приводит к снижению требовательности к качеству расследования, непринятию мер профилактического характера, что с учетом значительности числа преступлений, ежегодно совершаемых несовершеннолетними, приводит к катастрофическим последствиям1.
1 Так, по данным МВД РФ в 2012 г. каждое двадцатое расследованное преступление совершено несовершеннолетними или при их соучастии. Количество расследованных преступлений, совершенных несовершеннолетними, в
Знакомство с литературными источниками, опубликованной дореволюционной судебной практикой по таким делам, а также современной судебной практикой Самарской области2 позволяет утверждать, что существуют некоторые «традиционные» нарушения, которые имели место
общей структуре преступлений, расследованных в январе-декабре 2012 г., составило 5,1 %.
2 Были изучены судебные решения по уголовным делам, совершенным несовершеннолетними, опубликованные в следующих изданиях: 1) журнал «Судебное обозрение» за 1903 (№ 1-52), 1904 ((№ 1-52), 1905 ((№ 1-52) гг. В целях проведения сравнительного исследования в тексте статьи также приводится информация о решениях судов Самарской области, рассмотревших дела о преступлениях несовершеннолетних с 2003 по 2012 гг. (исследование судебной практики судов Самарской области подготовлено кафедрой уголовного процесса и криминалистики Самарского государственного университета на основе выборочного изучения 200 уголовных дел).
© Шестакова Л.А., 2014
* Шестакова Любовь Александровна — ассистент кафедры уголовного процесса и криминалистики Самарского государственного университета. [lyuboshestakova@yandex.ru] 443011, Россия, г. Самара, ул. Акад. Павлова, д. 1.
** Материалы международной научно-практической конференции «Уголовное судопроизводство: история и современность», посвященной 150-летию Устава уголовного судопроизводства Российской империи.
еще при действии Устава уголовного судопроизводства Российской империи 1864 г. и не изжиты до настоящего времени. Среди таких нарушений можно отметить проблемы установления обстоятельств углубленного предмета доказывания по делам о преступлениях несовершеннолетних (выяснение таких обстоятельств, как условия жизни семьи несовершеннолетнего, бытовое окружение, поведение его дома, в школе, на производстве, участие в общественной работе, наличие предыдущих нарушений и характер мер, выполнение родителями или лицами, их заменяющими, обязанностей по воспитанию детей), которые обуславливают неверное назначение наказания и неприменение к несовершеннолетним принудительных мер воспитательного воздействия в тех случаях, когда это возможно.
Для понимания проблем отправления правосудия по делам несовершеннолетних в первом десятилетии XX столетия необходимо обратиться к нормативным положениям Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. и Устава уголовного судопроизводства 1864 г. Законодательство того времени еще не содержало особенностей, касающихся производства по делам несовершеннолетних. В Уставе уголовного судопроизводства имелось лишь упоминание о возрасте как обстоятельстве, которое должно было учитываться наряду с другими (ст. 413, 421). В соответствии со ст. 136 Уложения о наказаниях, уменьшающим вину и строгость наказания обстоятельством признавалось малолетство и несовершеннолетие подсудимого. Дети, совершившие преступление в возрасте от 7 до 10 лет не подвергались установленному в законе наказанию, а отдавались родителям или благонадежным родственникам для домашнего исправления. В свою очередь, ст. 136 содержала в себе лишь обобщенное правило привлечения к уголовной ответственности малолетних и несовершеннолетних, подробное применение которого к разным возрастам и к разным родам преступлений малолетних и несовершеннолетних определялось в последующих 137—146 статьях. В 1887 г. в гл. 4 Устава уголовного судопроизводства «Об исследовании события преступления» был введен разд. 5 «Производство по делам несовершеннолетних» от 10 до 17 лет для разрешения вопроса о том, действовал ли обвиняемый во время совершения преступного деяния с разумением. Закон допускал у малолетних от 10 до 14 лет отсутствие разумения, а от 14 до 17 лет отсутствие полного разумения. Причем вопрос о том, действовал ли несовершеннолетний с полным разумением, предлагался присяжным заседателям только в отношении тех подсудимых, которые в момент совершения преступления были младше 17 лет. Вопрос о разумении был одним из самых сложных, так как для его решения необходимо было собрать наиболее полные све-
дения о свойствах личности несовершеннолетнего, его воспитании и характере, предшествующем поведении3.
Значительные особенности в производство дел о несовершеннолетних были внесены после издания Закона от 2 июня 1897 г. «Об изменении форм и обрядов судопроизводства по делам о преступных деяниях малолетних и несовершеннолетних, а также законоположений об их наказании», в котором обозначились тенденции в сторону гуманизации преобразования действующего в тот период уголовно-процессуального закона и в попытках создать особые суды для несовершеннолетних. Появившиеся в указанный период особенности производства по делам несовершеннолетних можно свести к следующим: ограничилось применение принципа гласности; были созданы льготные условия по назначению защитников; предоставлены некоторые процессуальные права родителям обвиняемых и лицам, у которых они находились на попечении; изменились порядок и виды применения мер пресечения, заключение под стражу было исключено в качестве меры пресечения; следователя обязали осуществлять сбор данных, характеризующих личность обвиняемого, о причинах совершения преступления. В 1906 г. в Уставе появилась норма о том, что все предварительное производство о несовершеннолетнем, в случае соучастия с ним взрослых лиц, должно по возможности быть выделено в отдельное производство. Закономерным итогом изменения всей уголовно-процессуальной политики в отношении несовершеннолетних было создание 22 января 1910 г. в Петербурге впервые в России специализированного детского суда, при котором действовали органы попечительского надзора, для сбора характеризующего материала в отношении обвиняемых и осуществления социальной помощи
Анализ опубликованной дореволюционной судебной практики позволяет сделать вывод о том, что судебные инстанции при рассмотрении таких дел требовали правильного выяснения мотивов совершенного преступления, полного выяснения условий жизни несовершеннолетнего, влияния на него взрослых лиц. В «Судебном обозрении» (1904. № 6) приводится следующий пример. В 1904 г. присяжные заседатели судили крестьянского мальчика Дмитрия Муразанова, 13 лет, который в ночь на 14 мая 1903 г., в селе Михайловском, поджег церковно-приходскую школу, а от этого сгорела церковь с иконостасом. Преступлением был причинен значительный материальный ущерб. Окружной суд признал, что Муразанов, совершая поджог, действовал с разумением и вследствие такого определения, он был
3 Кузьмина О.Л. Процессуальная форма судопроизводства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних: дис. ... канд. юрид. наук. Калининград, 2005. С. 14.
предан суду. Путем допроса многочисленных свидетелей-учеников школы и их родителей выяснилось, что учителя михайловской школы обращались с учениками довольно хорошо и никого из них не секли, а самым тяжким наказанием было оставление без обеда. Но вместе с тем оказалось, что учителя очень мало интересовались и вникали в жизнь учеников, так что надлежащего надзора за ними все-таки не было, и многие ученики занимались курением на колокольне. Результатом рассмотрения данного дела стало оправдание мальчика-поджигателя присяжными, а второй поставленный вопрос о разумении оставлен ими без ответа.
По другому делу присяжным заседателям предстояло установить истину в семейном конфликте семьи Залупиных. Крестьянин Иван Залупин жил со своими детьми: Марией 19 лет, Анной 17 лет и Иваном 12 лет, которые помогали ему в торговле в его мелочной и винной лавке. Жена Залупина умерла. Глава дома был человек не вполне нормальный, с большими странностями. Приписывая всякую болезнь бесовой силе, он нередко занимался тем, что из больных выгонял бесов. Этим он среди простого люда приобрел широкую известность. К своим детям Залупин относился строго, а в пьяном виде даже жестоко. Это и вынудило его детей совершить преступление — старик Залупин двумя выстрелами в голову и грудь был убит своими детьми Марией и Иваном. После совершения преступления Мария и Иван отправились в дом одной знакомой, где их ожидала Анна. Здесь они провели время до 3 часов утра, а в 5 часов преступление было обнаружено. Мария и Анна были преданы суду по обвинению в том, что они с заранее обдуманным намерением и по взаимному уговору лишили жизни Ивана Залупина. Однако допрос соседей этой семьи позволил выявить многочисленные факты жестокого обращения Залупина со своими детьми. С учетом этого Иван 12 л. был признан действовавшим без разумения и отдан в Херсонский исправительный приют, а Марию и Анну оправдали. Тщательное установление истинного мотива преступления, как указывал Сенат, позволяло исключить расследование и судебное рассмотрение отдельных незначительных правонарушений, носящих иногда характер детского озорства. Однако на практике часто допускались ошибки. В этой связи, интересный пример приводится в «Судебном обозрении» (1903. № 18): «В июле месяце 1902 года в камере городского судьи разбиралось дело по обвинению местной полицией 15-летних юношей в постановке без разрешения полиции в частном доме спектакля. В апреле 1902 года собралась компания юношей и решила испытать свои артистические силы. Выбрали "Разбойников" Шиллера, достали необходимый к пьесе аксессуар, соорудили сцену со всеми приспособлениями к ней, разучили роли. В назначенный день к услов-
ленному часу явилась разношерстная маленькая публика, которая надеялась узреть "Разбойников" и услышать игру импровизированных "артистов", но как только занавес взвился, каким-то чудом появилась полиция и столкнулась лицом к лицу с "разбойниками"... На каждого "разбойника" напал страх и ужас, а главные герои — "Франц" и "Карл" очутились под кроватью... Городской судья, рассмотрев это редкое в криминальной хронике дело, не нашел состава преступления и признала "разбойников" по суду оправданными; но этим решением полиция осталась недовольна и перенесла дело в уездный съезд». Или, как в другом примере, опубликованном в «Судебном обозрении» (1905. № 18): «В Петровске, в местной тюрьме отбывал наказание семнадцатилетний Поздняков. Преступление Позднякова, по словам "Приволжск. Кр.", — довольно тяжелое: он совершил убийство... курицы. Поздняков служил пастухом в экономии Богдановской и исполнял некоторым дворовые работы. В злополучный для него день, таская воду, Поздняков увидел подкрадывающегося к курам хорька. Чтобы избавить хозяев от убытка, Поздняков кинул палкой в хищника, но сделал это так неудачно, что хорек благополучно скрылся, а курица легла костьми на месте. И вот за это-то убийство Поздняков владелицей экономии был предан суду земского начальника де-Ливрона. Чтобы не было повадно другим убивать господских кур, земский начальник решил примерно строго наказать "преступника" и приговорил его на полтора месяца в тюрьму с взысканием с него 30 коп. (стоимость курицы) в пользу землевладелицы Богдановской. Приговор приведен в исполнение, 30 коп. помещицей получены, в чем, конечно, она и расписалась, а мальчишка в тюрьме».
Изучение материалов судебной практики Самарской области показало, что установление углубленного предмета доказывания по делам о преступлениях несовершеннолетних и в настоящее время вызывает существенные затруднения у практических работников и часто зависит от уровня суда, в который впоследствии будет направлено дело. Изучение 200 уголовных дел о преступлениях несовершеннолетних, позволяет сделать вывод о том, что по делам, не представляющим особой сложности в расследовании, практические работники зачастую не стремятся в достаточной степени установить значимые психологические качества подозреваемых и обвиняемых, условия их жизни и т.д. Так, по делу К. 1990 г. р., обвинявшегося в совершении преступления, предусмотренного ст. 158 УК РФ (дело было рассмотрено Октябрьским районным судом в 2007 г.) должностное лицо, проводившее расследование по данному делу, истребовало только справку на К. из ОВД и характеристику с места работы.
В научной литературе верно отмечается, что большие трудности в установлении отдельных
обстоятельств углубленного предмета доказывания обуславливаются следующим: вероятностью наличия «детской мотивации», при которой видоизменяются типичные мотивы определенного преступления; возможностью несоответствия между объективной стороной деяния, типичной для определенного состава преступления, и фактической направленностью умысла; неочевидностью в ряде случаев действительной роли несовершеннолетнего в подготовке, совершении и сокрытии преступления. Также значительную сложность при доказывании виновности несовершеннолетнего вызывало и вызывает более ограниченные, по сравнению со взрослым, пределы осознания (предвидения) подростком характера и последствий своих действий (например, при превышении пределов необходимой обороны, совершении деяния по неосторожности или при квалифицирующих обстоятельствах)4. Кроме того, для постижения предмета доказывания не закреплен исчерпывающий перечень следственных действий (да и, видимо, невозможно было закрепить таковой ни раньше, ни теперь). Можно согласиться с позицией В.С. Тадевосяна, который писал: «Можно ли вывести какие-либо общие рецепты в этом деле? Нет, конечно, только путем непосредственных наблюдений, практического навыка при наличии настойчивости и любви к этому делу можно добиться необходимых результатов. Одним следователям это удается с первых же слов, другие месяцами ведут расследование и не могут добиться успеха»5. Как показало изучение судебной практики различных исторических периодов, практические работники зачастую руководствуются своим внутренним ощущением предела доказывания, который во многих случаях ниже стандартов качественного расследования и рассмотрения уголовных дел. В свою очередь, судебное сообщество зачастую оставляет без внимания факты недобросовестной работы следователей и дознавателей, не вынося в тех случаях, когда это необходимо, частные определения или постановления, а также не признавая недопустимыми доказательства, полученные с нарушением требований закона. Данные официальной статистики свидетельствуют о том, что принудительные меры воспитательного воздействия редко назначаются судами, поскольку зачастую отсутствуют достаточные данные, которые бы убедили суд в способности законных представителей обеспечить выполнение несовершеннолетним таких мер. Освобождение несовершеннолетних от уголовной ответственности и направление их в специальные учебно-воспитательные учрежде-
4 См.: Рыбальская В.Я. Методика изучения личности потерпевшего по делам о преступлениях несовершеннолетних. Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1975.
5 Тадевосян В.С. Расследование преступлений несовершеннолетних. М.: Госюриздат, 1960. С. 50-51.
ния закрытого типа не применяются судами по причине отсутствия в материалах дела заключения о медицинском освидетельствовании несовершеннолетнего. Медицинское освидетельствование несовершеннолетнего, предшествующее его направлению в специальные учебно-воспитательные учреждения закрытого типа, в ходе предварительного расследования не проводится по причине отсутствия в медицинских учреждениях, расположенных по месту расследования, врачей всех необходимых специальностей6. Также способствует сохранению указанной ситуации то, что применение/не применение принудительных мер воспитательного воздействия не отражается на показателях эффективности работы следователя, дознавателя и судьи.
Нарушения уголовно-процессуального закона, которые не могут быть преодолены в течение стольких десятилетий, как представляется, не могут быть списаны лишь на некачественное выполнение правоприменителями своих функций, а имеют в своей основе законодательные недочеты. Тем не менее мы не можем согласиться с мнениями отдельных авторов о том, что сложившаяся ситуация указывает на отсутствие необходимости в установлении каких-либо дополнительных обстоятельств при расследовании преступлений несовершеннолетних со всеми вытекающими от сюда последствиями.
Смеем предположить, что для разрешения указанных проблем стоит обратить внимание на использование альтернативных, восстановительных технологий, которые во многих зарубежных странах убедительно доказали свою эффектив-ность7. Представляется очевидным, что в связи со значительным числом преступлений, совершаемых несовершеннолетними, обеспечить высокое качество расследования с соблюдением специфики этого усложненного производства по каждому делу не удастся. Однако исключение уголовных дел, не представляющих особой сложности в расследовании, путем использования примирительных процедур и последующей возможности отказа от возбуждения уголовного дела при достижении примирения сторон или прекращения уголовного дела, как это уже имело место ранее в уголовно-процессуальном законодательстве России8 различных исторических периодов, позволит
6 К указанному мнению пришли участники круглого стола «Ювенальная юстиция в России: за и против», организованного Общественной палатой Самарской области, министерством социально-демографической и семейной политики Самарской области и Самарским государственным университетом 11 ноября 2013 г.
7 См., напр.: Choi J.J., Green L.D., Gilbert M.J. Putting a Human Face on Crimes: A Qualitative Study on Restorative Justice Processes for Youths // Child and Adolescent Social Work Journal. 2013. Vol. 28. Iss. 5. P. 335-355.
8 Вспомним содержание ст. 10 УПК РСФСР в ред. Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 08.08.83: «В случае совершения лицом деяния, содержащего признаки
сосредоточить усилия практических работников на установлении обстоятельств предмета доказывания по наиболее сложным уголовным делам9. Как представляется, применение альтернативных способов разрешения уголовно-правовых конфликтов на основе принципа целесообразности (дискреционности) позволит снизить неоправданные затраты государства, а сэкономленные средства направить на развитие и совершенствование правоохранительной и судебной системы, оптимизировать нагрузку на органы расследования, прокуратуру и суды, создать нормальные условия для их деятельности. После чего можно будет предъявлять более серьезные требования к результатам их деятельности, в том числе к установлению обстоятельств, подлежащих доказыванию по делам несовершеннолетних. Представляется, что модель использования альтернативных процедур к преступлениям, совершенным несовершеннолетними лицами, могла бы выглядеть следующим образом. На стадии возбуждения уголовного дела следователь с согласия руководителя следственного органа или дознаватель с согласия прокурора должны быть наделены правом выносить постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с примирением сторон. Для этого необходимо внести изменения в ст. 144 УПК РФ (аналогичные тем, которые были произведены в ч. 7 ст. 158 АПК РФ и ч. 1 ст. 169 ГПК РФ), а именно: продлить срок проверки оснований для возбуждения уголовного дела до 30 дней при выраженном сторонами желании примириться по преступлениям небольшой и средней тяжести, которые совершены впервые. Таким образом, дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа от 3 до 10 дней проводят проверку о любом совершенном или готовящемся преступлении как это предусмотрено действующей редакцией ст. 144 УПК РФ и при выявлении повода и оснований для возбуждения уголовного дела небольшой или средней тяжести, при условии, если потенциальный потерпевший и подозреваемый установлены, преступление совершено впервые, правонарушитель готов возместить вред10, а потенциальный потерпевший
преступления, не представляющего большой общественной опасности, когда факт его совершения очевиден, а лицо, его совершившее, может быть исправлено мерами общественного воздействия, суд, прокурор, а также следователь и орган дознания, с согласия прокурора, вправе, не возбуждая уголовного дела, передать материалы на рассмотрение товарищеского суда или комиссии по делам несовершеннолетних либо передать лицо на поруки трудовому коллективу или общественной организации для перевоспитания и исправления».
9 Павлушина А.А., Пономаренко В.А. Примирительные процедуры в уголовном процессе: история и современность // Уголовное судопроизводство: теория и практика / под ред. Н.А. Колоколова. М.: Юрайт, 2011. С. 855-857.
10 Представляется, что в данном случае необходимо руководствоваться следующим пониманием: признание
правонарушителем того факта, что событие преступле-
готов встретиться с правонарушителем для переговоров, то уполномоченным должностным лицам должно быть предоставлено право предложить сторонам обратиться к медиатору, продлив в установленном законом порядке срок для проверки оснований для возбуждения уголовного дела до 30 дней11. При положительном результате проведенной медиации стороны заключают примирительное соглашение. Непосредственно в самом соглашении стороны должны указать свои данные (фамилию, имя, отчество, их адрес и место жительства); оговорить обстоятельства совершенного деяния; согласовывать объем причиненного материального и морального вреда, подлежащего заглаживанию; отразить согласие на прекращение уголовного дела; четко описать обязательства виновной стороны в определенный соглашением срок совершить конкретные действия по заглаживанию вреда. Следователь/ дознаватель, получив примирительное соглашение, проверяет его на соответствие закону. Если нарушений закона не выявлено, следователь с согласия руководителя следственного органа, а дознаватель с согласия прокурора выносят постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. При недостижении примирения в результате процедуры медиации следователь/дознаватель возбуждает уголовное дело и далее проводит расследование в установленной законом порядке.
Что касается уголовных дел несовершеннолетних, не подпадающих под категорию указанную выше, то в этих случаях более полному установлению предмета доказывания будет способствовать исследование личности несовершеннолетнего и условий его жизни и воспитания специалистом (специалистами) по специальной программе (аналогичная процедура существовала и в первых детских судах, созданных в 1910 г.). Содержание такой программы, по сути, выработано и проходит проверку в результате экспериментов по внедрению элементов ювенальной юстиции в целом ряде субъектов РФ (Ростовской, Саратовской, Волгоградской и Пермской областях, Москве, Санкт-Петербурге, Красноярском крае, Ханты-Мансийском округе и др.). Во многих субъектах РФ уже созданы муниципальные службы примирения, которые не только проводят программы примирения по запросу следователя или суда, но также компетентны составлять так называемые карты социально-психологического сопровождения несовершеннолетнего, в которых содержится детальная информация о психологических особенностях
ния имело место, факта его «отношения к преступлению» и своей готовности принять на себя ответственность по восстановлению нарушенных преступлением интересов потерпевшего.
11 См.: Арутюнян А.А. Медиация в уголовном процессе: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2012. С. 129-130, 132.
обследуемого, условиях его жизни, взаимоотношениях со сверстниками. Организовываются эти службы за счёт использования имеющегося муниципального ресурса в системе образования, молодёжной политики. Служба примирения получает информацию о случаях конфликтного или криминального характера из образовательных учреждений, УВД ПДН, КДН и ЗП, суда,
других учреждений профилактики, также по личному обращению граждан.
Как видится, развитие производства по делам несовершеннолетних по пути внедрения в уголовное судопроизводство по делам в отношении несовершеннолетних элементов восстановительных технологий поспособствует преодолению его традиционных недостатков.
Библиография:
1. Арутюнян А.А. Медиация в уголовном процессе: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2012. 262 с.
2. Гецманова И.В. Особенности предварительного следствия по делам несовершеннолетних: дис. ... канд. юрид. наук. Москва, 2001. 180 с.
3. Гуковская Н.И., Долгова А.И., Миньковский Г.М. Расследование и судебное разбирательство дел о преступлениях несовершеннолетних. М.: Юрид. лит., 1974. 208 с.
4. Кузьмина О.Л. Процессуальная форма судопроизводства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних: дис. ... канд. юрид. наук. Калининград, 2005. 228 с.
5. Лазарева В.А. Уголовный процесс как способ защиты прав и свобод человека и гражданина (назначение уголовного судопроизводства) // LEX RUSSICA. 2010. № 3. C. 540-550.
6. Лазарева В.А., Шестакова Л.А. Обзор судебной практики по делам о преступлениях несовершеннолетних // Самарский судебный вестник. 2013. № 2 (6). С. 41-44.
7. Павлушина А.А., Пономаренко В.А. Примирительные процедуры в уголовном процессе: история и современность // Уголовное судопроизводство: теория и практика / под ред. Н.А. Колоколова. М.: Юрайт, 2011. С. 855-857.
8. Рыбальская В.Я. Методика изучения личности потерпевшего по делам о преступлениях несовершеннолетних. Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1975. 55 с.
9. Тадевосян В.С. Расследование преступлений несовершеннолетних. М.: Госюриздат, 1960. 68 с.
10. Choi J.J., Green L.D., Gilbert M.J. Putting a Human Face on Crimes: A Qualitative Study on Restorative Justice Processes for Youths // Child and Adolescent Social Work Journal. 2013. Vol. 28. Iss. 5. P. 335-355.
References (transliteration):
1. Arutyunyan A.A. Mediatsiya v ugolovnom protsesse: dis. ... kand. yurid. nauk. M., 2012. 262s.
2. Getsmanova I.V. Osobennosti predvaritel'nogo sledstviya po delam nesovershennoletnikh: dis. ... kand. yurid. nauk. Moskva, 2001. 180 s.
3. Gukovskaya N.I., Dolgova A.I., Min'kovskii G.M. Rassledovanie i sudebnoe razbiratel'stvo del o prestupleniyakh nesovershennoletnikh. M.: Yurid. lit., 1974. 208 s.
4. Kuz'mina O.L. Protsessual'naya forma sudoproizvodstva po ugolovnym delam v otnoshenii nesovershennoletnikh: dis. ... kand. yurid. nauk. Kaliningrad, 2005. 228 s.
5. Lazareva V.A. Ugolovnyi protsess kak sposob zashchity prav i svobod cheloveka i grazhdanina (naznachenie ugolovno-go sudoproizvodstva) // LEX RUSSICA. 2010. № 3. C. 540-550.
6. Lazareva V.A., Shestakova L.A. Obzor sudebnoi praktiki po delam o prestupleniyakh nesovershennoletnikh // Samar-skii sudebnyi vestnik. 2013. № 2 (6). S. 41-44.
7. Pavlushina A.A., Ponomarenko V.A. Primiritel'nye protsedury v ugolovnom protsesse: istoriya i sovremennost' // Ugo-lovnoe sudoproizvodstvo: teoriya i praktika / pod red. N.A. Kolokolova. M.: Yurajt, 2011. S. 855-857.
8. Rybal'skaya V.Ya. Metodika izucheniya lichnosti poterpevshego po delam o prestupleniyakh nesovershennoletnikh. Irkutsk: Izd-vo Irkut. Un-ta, 1975. 55 s.
9. Tadevosyan V.S. Rassledovanie prestuplenii nesovershennoletnikh. M.: Gosyurizdat, 1960. 68 s.
Материал поступил в редакцию 1 марта 2014 г.
